N is for Tonks

«I know the past will catch you up as you run faster I know the last in line is always called a bastard I know the past will catch you up as you run faster I know» Placebo — «I Know»

Когда темнота рассеялась, перед ее глазами возник, сначала в слабой пелене, их кабинет в Аврорате. Музыка куда-то незаметно исчезла. На своем столе она увидела картонную коробку, невскрытую. Люпин, глазами которого она смотрела на происходящее, быстро приблизился к ней. Сверху приклеена бумажка: посылка от Миллисент О’Кларк из Франции. В несколько быстрых движений коробка была вскрыта, а внутри обнаружились десятки писем в конвертах и без. — Ее нигде нет! Ни дома, ни у родителей! Ни… Я не знаю, где еще. Я перепроверил уже несколько раз. Люпин обернулся: в кабинет влетел Блэк, громко дыша. Тонкс почувствовала, как его сердце ускорилось от услышанного. — Когда ее последний раз видели? — На работе два дня назад. Ее сменил Олли у Фостера, и он был последним, кто ее видел. Говорит, с ней был какой-то парень. — Шон, что ли? — Кто? — Маггловский полицейский. Они, вроде бы, встречаются. На голову выше ее привычного роста, шатен, широкоплечий. — Без понятия, она их не представила. Но по описанию похож, — Блэк рвано дернул головой. — Ты знаешь, где его найти? — Да, — Люпин быстрым шагом направился на выход и у самой двери остановился, указав на коробку с письмами. — Найди мне пока кого-нибудь, чтобы эту корреспонденцию просмотрели. Мне нужна любая информация по тому, где автор этих писем встретила того, кто предложил ей кучу денег за участие в каком-то эксперименте. Блэк рассеянно посмотрел на коробку: его мысли были заняты далеко не этим, но он все же утвердительно кивнул через мгновение. — Как только узнаю у него, сообщу тебе первому. — Спасибо, — Блэк слабо, практически промахнувшись, хлопнул Люпина по плечу. Римус, трансгрессировав из каминной к полицейскому участку и перейдя на быстрый шаг, ворвался в кабинет Рэймонда. — Где Шон? — без приветствия спросил Люпин, не обнаружив того в помещении за его же столом. Рэймонд, подняв на него взгляд от телефонного разговора, нахмурился и пальцем указал в сторону комнаты отдыха. Шон дремал, сидя на одном-единственном диване в окружении тишины и немногочисленной мебели: пара шкафов, стол, на котором стояла кофемашина и чайник с чайными принадлежностями. — Чепмэн, — Люпин окликнул его, закрыв за собой с грохотом дверь, — где Тонкс? — А? — он вздрогнул, проснувшись. — Что? — Я спрашиваю, когда и где ты последний раз видел Тонкс? — А что? — Твою мать, ответь на сраный вопрос, — он прорычал. — Ну… в пятницу после работы. Мы поссорились, и она ушла домой, — он скривился. — А что случилось-то? — Она пропала, и ты последний, с кем ее видели. — Я ничего не делал! — испуганно воскликнул Шон. — Где вы были? — В Сити. Зашли в бар, где Эби работает. — Так, ладно, — Люпин сердито выдохнул, — пойдешь со мной. — Что произошло? — в комнате появился встревоженный Рэймонд. — Тонкс пропала, ее два дня никто не видел ни дома, ни где-либо еще. На работе не появилась вчера. — Да может она напилась и отсыпается где-то, — усмехнулся Шон, подняв взгляд к потолку. — Заткнись и иди за мной! — рявкнул Люпин. — Шон, ты себя слышишь вообще? — Рэймонд уставился на напарника с ярким возмущением и негодованием. Но Люпин уже схватил, казалось, не желавшего двигаться Чепмэна за шкирку, стаскивая с дивана: «Давай, в переговорку». Они втроем пересекли этаж, Шон то и дело подгонялся Римусом толчками в спину. В такой же небольшой комнате, как и их в Аврорате допросной, Люпин грубо усадил, практически бросив, Шона на стул, Рэймонд щелкнул замком позади и закрыл окно жалюзями. — А теперь, четко и без утаивания подробностей: где, когда и что было вокруг, — Люпин руками оперся напротив Чепмэна о стол и смотрел на него, словно сторожевой пес на нарушителя спокойствия. — Да я уже все сказал тебе! Мы пошли в центр после ее смены, заглянули в бар, где работает Эби, — он покосился на Рэймонда. — Там Тонкс взъелась на меня из-за какой-то ревностной херни, устроила скандал и выскочила на улицу. Я за ней, попытался успокоить, но она уперлась. Потом врезала мне и ушла куда-то. Я практически сразу вернулся в бар и все, больше ее не видел. — На улице был еще кто-то? — Ну конечно! Пятница, вечер, центр. Полно народу, сам не догадываешься? Люпин, внутри которого Тонкс ощущала пылающую ярость, громко выдохнул и оттолкнулся от стола, разворачиваясь к Рэймонду. «Потом с тобой разберусь, мудозвон», — проскочило в его голове в сторону Шона слишком громко, как вспышка, чтобы этого не заметить. — Что ж, мне нужен кое-кто. — Кто? Люпин, вместо ответа, достал палочку, посылая Андрее сигнальные чары на браслет. Через несколько мгновений в комнате с хлопком появилась та, удивленно окинув взглядом помещение и вопросительно посмотрев на Люпина. — Что за…? — послышался за спиной восклик Шона. — Умолкни, — не оборачиваясь, сказал он металлическим голосом и обратился к Андрее. — Найди у него вечер пятницы, говорит, что видел Тонкс последний раз у бара в Сити. — Он маггл? — только спросила она, кинув на Шона оценивающий взгляд. — Я улажу потом все проблемы, просто сделай это, — он кивнул. — Под мою ответственность. — Римус, ты… — но, заметив пылающую и непоколебимую настойчивость в его взгляде, она только покачала головой и достала палочку. — Ладно, возможно, будет больно и неприятно, — Андрея предупредила без какого-либо сожаления в голосе Шона и, не дожидаясь его согласия, повела палочкой, погрузившись в память Чепмэна. Все время, что Андрея провела в разуме Шона, Рэймонд не проронил ни слова, только шумно дыша. Римус чувствовал его взгляд, но ни разу не обернулся, даже не повернул головы. Под конец процесса легилименции Чепмэн громко застонал и, стоило Андрее пошатнуться от завершения, он задрожал, покрывшись испариной. Он открыл глаза, явно пребывая в туманном, неопределенном состоянии. — Тонкс и правда ушла от него, как она сказала, домой, — заключила Андрея. — И… — Люпин развел руками. — Куда она пошла? — Свернула в первый попавшийся переулок. — Какие-нибудь подробности? Хоть что-то показалось не так? — Кроме того, что она была явно в бешенстве, нет. Там и правда было много народу, Римус. Кто угодно мог за ней пойти или встретиться потом, — она с сожалением посмотрела на него. — Слушайте, если это рядом с местом работы Эби, то там есть камеры. Дерьмовые, но есть, — подал голос Рэймонд, и Люпин посмотрел на него. — Ты можешь достать пленку? — Конечно. — Я еще нужна? — спросила Андрея. — Нет. Спасибо тебе большое. — По возвращении сможешь лично посмотреть его воспоминания в Омуте, я все подготовлю. И та с хлопком вновь исчезла из комнаты. — Что это было? — спросил Шон, все еще страдая от выраженного недомогания после легилименции. — Рэй, почему… — Ничего, забудь, — Люпин перебил его начавшийся поток вопросов и, взмахнув палочкой, использовал на нем Обливиэйт, стирая из его памяти появление Андреи вплоть до этого момента. — Тебе бы не помешала куда большая обеспокоенность пропажей своей девушки, — жестко добавив в конце, он вышел из комнаты вслед за Рэймондом. Они вдвоем с Троутоном смотрели в квадратный мерцающий экран монитора, где было видно главный вход в бар по другую сторону улицы. Вот Тонкс выскакивает на улицу, следом — Шон, они ругаются. Вот Тонкс толкает его и уходит прочь, а Шон — обратно в бар через несколько секунд. Она, смотря на сменявшиеся кадры, помнила все происходящее, будто это было буквально полчаса назад. Чуть погодя, когда Тонкс на экране завернула в переулок, за ней направились мужчины, что курили у поворота, один из них, подняв руку, подал кому-то сигнал. Через несколько кадров в улочку свернул оранжевый фургон с неразличимой надписью на кузове. Еще через пару он, сдавая назад, вернулся на улицу и проехал прямо перед камерой. Рэймонд, перестав перещелкивать запись с помощью клавиатуры, посмотрел на Люпина. — Номера фигово видны, но можно пробить по частичным. По машине отфильтруем, — сказал он, вновь сщурившись на картинку на экране. — Если только они достаточно тупы, чтобы не снять их с какой-то другой тачки, — прорычал Люпин. — Римус… — Не надо, Рэй, — он поднял ладонь. — Сообщи мне, как получишь информацию, какой бы она ни была. И напиши мне адрес того бара. — Ты уверен, что это тот переулок? — спросил его Блэк, заглядывая в темную длину того. Люпин повращал головой и, найдя взглядом камеру, кивнул. — Да, он, — и свернул в него, по ходу движения ища на земле следы автомобильных покрышек или других подтверждений, что Тонкс похитили именно здесь. Ветер гонял по земле истоптанные и грязные обрывки бумажек, целлофановые пакеты, у стены рядом с переполненными мусорными баками валялись груды мешков и прочего хлама, но почти в центре переулка он увидел подходящие темные полосы. — Видимо здесь, — Люпин указал на них Блэку, что следовал за ним и осматривал округу на наличие хоть каких-то подсказок или улик. — Мне надо вызвать сюда магглов, у них лучше получится обследовать это место. Блэк кивнул, проверяя окружающее пространство на предмет использования какой-либо магии. Но Тонкс прекрасно знала, что он ничего не найдет. Она просто не додумалась ею воспользоваться, а похитители вряд ли использовали против нее магию. Когда Люпин вышел из бара, где располагался ближайший телефон, на улице уже слышались звуки сирены и вдалеке виднелись мигалки патрульной машины. — Тут пусто по магии, — отрешенно проговорил Блэк, стоило Люпину приблизиться. — Скорее всего, ей не дали или она не успела. «Нет, Римус, я просто не догадалась», — горечь наполнила ее горло. Его взгляд зацепился за шприц, что валялся неподалеку, прямо посреди улочки. Он остановился рядом, наблюдая, как к ним с Блэком полубегом приближался полицейский в форме. — Заберите это на проверку, — он кивнул в сторону шприца, показывая маггловское удостоверение детектива. — Возможно наше. — Думаете, это тут произошло? — спросил тот, доставая из кармана пакет для улик. — Похоже, что да. Прочешите улицу, может еще что-то обнаружите, связанное с похищением. Полицейский закивал, отчитываясь по рации, что была прикреплена к его нагрудному жилету. — Что думаешь? — к нему подошел Блэк, и они вдвоем смотрели на спину присевшего полицейского у вероятной улики. — Думаю, наше расследование по двум девушкам связано с Тонкс. — Почему? — Она пропала в тот момент, когда я начал рыскать в Белфасте. — Или нашу «наружку» и правда заметил Фостер. Несколько авроров докладывали о своих подозрениях. — И вы никак не изменили тактику? Блэк только поджал губы. — Это могло быть и просто паранойей, знаешь. — Ладно, я здесь не для критики, — проговорил Люпин, потерев лоб и задумавшись. — Но он, Фостер, ни с кем не связывался. В его квартире давно отрубили телефон в связи с неуплатой, а он ни по почте, ни по общественным будкам ни с кем не контактировал. — Может, он все-таки оставляет где-то сообщения? Люпин кивнул, принимая этот факт. «Только где?» — услышала Тонкс его немой вопрос. — Давай притащим его в Аврорат, еще раз выведем его. Вдруг опять что-то ляпнет. — У меня есть идея получше, — сказал Люпин, и они отправились к Троутону. — Будем жать со всех сторон. Нервозность еще лучше мешает логично думать. И не только ему. Нам нужно больше ошибок. — И на каком основании я приставлю к его дому наблюдение? — спросил Рэймонд, смотря на них двоих. Шон затравленно кидал на Люпина с Блэком взгляды, не отваживаясь даже издать звука. — Я не могу просто так, без причин устанавливать слежку за гражданами. — Тебе нарисовать бумажку, что Тонкс вела за ним наблюдение, и он таким образом попадает под подозрение? — Не помешает. Меньше вопросов, быстрее результаты. В кабинет, постучавшись, заглянул мужчина и протянул им отчет. Люпин глянул на него: нашли совпадение по автомобилю, и передал Рэймонду. — Объявляйте машину и владельца в розыск. Патрульных по домашнему адресу, — распорядился Троутон вошедшему, едва взглянув на документ, и тот в кивке скрылся за дверью. — Видишь, недостаточно умные. Найдем. Люпин повернулся к Блэку: он, не отрываясь, буравил уже взглядом, полным ненависти, Шона. — Да что? — спросил тот, сильнее вжимаясь в кресло за столом от их взглядов. — Прибил бы тебя, если бы это помогло ее найти, — процедил Сириус. — Не понял еще? — Да нормально с ней все, — со странным, вмиг остекленевшим взглядом проговорил он тихо. Блэк, едва услышав эти слова, дернулся к нему, но между ними выскочил Рэймонд. Тонкс буквально почувствовала, как зубы Люпина проскрежетали друг об друга, но он не двинулся с места, понимая, что мутузить Чепмэна сейчас бесполезно. Потом. Потом он наглядно объяснит все этому говнюку, раз до него не доходит человеческим способом. — Я понимаю тебя, но это не поможет, — сказал Блэку в лицо Троутон, заставляя отступиться. — Я правда понимаю, — повторил он и глянул на Люпина, но, заметив его выражение лица, вновь перевел взгляд на Сириуса. — Потом ты ему все выскажешь. Вы оба. Но сейчас направьте свой гнев во благо. — С чего ты взял, что дела связаны? — спросил Люпина Муди, которого он обнаружил в кабинете по возвращению в Аврорат. Их наставник сидел в кресле Римуса, изучая письмо. — Чуйка. Муди кивнул, складывая бумажку. — Я знаю это место, про которое писала девушка. Отправлюсь туда. — Ты что, все письма прочел? — Нет, только это и дело. Аврор Блэка изучил содержимое посылки, я забрал нужное. — Ладно, давай туда, — Люпин развернулся на каблуках ботинок, отправляясь прочь из кабинета. За его спиной послышался стук деревянной ноги Муди. В пабе «Северный огневиски», в котором Лиззи встретила своего вербовщика, под вечер уже было многолюдно, но относительно тихо. Паб брал большой площадью двухэтажного здания при всей своей крохотности. На первом было всего пара столиков, на втором же этаже — куда больше, благодаря отсутствию барной стойки. Меж столиков с волшебниками лавировала официантка, принимая заказы. Пока Люпин изучал обстановку и посетителей взглядом, Муди направился прямиком к барной стойке, где суетился бармен, разливая напитки. Увидев колдо убитой, бармен нахмурился, явно пытаясь вспомнить ту, и вскоре кивнул. — … в мае, что ли, или в июне, — Люпин услышал обрывок фразы бармена, когда приблизился к ним. — Видели у нее тут какую-нибудь компанию? — спросил Грозный Глаз. — Да не то чтобы… Пару раз она говорила с мужиком каким-то, но не более. Появлялся он здесь с неделю или две, потом тоже пропал. — Описание? Колдо? Бармен жестом подозвал официантку, что магией перемещала пустые стаканы со столика второго этажа в зачарованную мойку. — Помнишь того тихого мужичка в начале лета? Ты еще жаловалась, что он постоянно следит за тобой взглядом. — Ну да, — она поморщилась после нескольких мгновений в раздумьях — А что? — Аврорат. Он, возможно, причастен к расследованию. Нам бы его описание. Лучше колдо, — Люпин показал ей удостоверение. Официантка помедлила с ответом, изучая, и на ее лице появилась гримаса отвращения. — Тут полгорода можно к каким-то расследованиям притянуть, — она с недовольством подняла взгляд от удостоверения на них с Муди. — У нас убийство двух девушек в Лондоне и похищение аврора, — объяснил Люпин. — Ну, так и расследуйте у себя. Сюда-то че приперлись? Нам и без вас проблем с легавыми хватает. — Милочка, вам, может, по-другому как-то объяснить критичность ситуации? — Грозный Глаз рыкнул, наваливаясь на стойку с уже сжатой в руке палочкой, и бармен успокаивающе похлопал коллегу по плечу. — Мер, просто ответь им, — добавил он, явно не желая скандала посреди паба в час-пик работы заведения. — И они свалят обратно в свой Лондон. — Ну, мы тут не фотографируем посетителей, но… Ладно, сейчас, — она фыркнула, стряхивая его руку, и ушла в подсобку. Через несколько минут вернулась с листом пергамента, на котором Люпин с Муди увидели набросок подозреваемого. — Имени не знаю, на вид ему лет сорок, может младше. Блондин. Высокий такой, как вы, но худющий, — она посмотрела на Люпина. — Вы рисуете? — Делать мне больше нечего, — она напряженно смотрела на него, с явным желанием увидеть, как они с Аластором покидают данное место. — Возможно, вопрос странный, — Люпин старался говорить спокойно, игнорируя настроение стоящей напротив волшебницы и засовывая поглубже свое собственное, — но этот мужчина колдовал при вас? Или, может, вы видели хотя бы его палочку? — Да, вроде бы… Не помню точно, — она замялась, вспоминая такие неочевидные подробности. Муди молча слушал их разговор, уже не поднимая взгляда, рассматривая и словно запоминая изображение. — Схожу в Лютный и «Котел», поспрашиваю там, — пробасил Грозный Глаз, когда дверь в паб за их спинами захлопнулась. — Я тогда к сквибам. Сигналь, как найдешь что-то. — Ты тоже, — и Муди с хлопком исчез. «Сквиботаун», как и описывал ей когда-то Люпин, был очень похож по атмосфере на Лютный переулок. Мрачность обстановки подкреплялась далеко не всегда доброжелательными взглядами прохожих, от чего Тонкс чувствовала слабый холодок на своей спине, но Римус будто бы не замечал их. Или настолько привык, что было все равно. Люпин обошел несколько едален, книжный и даже заглянул в магазин с магическими ингредиентами и предметами — зачем он здешним сквибам, которые презирают магию? — но никто не видел или делал вид, что не видел, человека по описанию и изображению от работников паба в Белфасте. Представляться аврором в данной ситуации равнялось мгновенному указанию на дверь и то, в лучшем случае. А отвечать на подозрительные вопросы о человеке, имя которого или любую другую внятную информацию вопрошающий даже не знал, никто не спешил. Часы Люпина обдали его руку слабым жаром, и он посмотрел на них. На циферблате появилось сообщение: «У Руфуса через 10 минут, Г.Р.». Римус приподнял уголок рта в раздражении, но вышел из очередного кафе, где сильно пахло рыбой и специями. В кабинете Скримджера было всего три человека: он, Робардс и Блэк. Завидев вошедшего Люпина, Руфус сразу же начал совещание: — Есть новости? — Так как я предполагаю связь между похищением Тонкс и нашим расследованием убийства двух девушек… Добыли описание и рисунок подозреваемого по делу мисс Дженнингс, но его с мая никто не видел. Аластор прочесывает Косой с Лютным, я был у сквибов, но там пока по нулям. — Передай правопорядчикам информацию, пусть смотрят во все глаза и разошлют ориентировки. Новости от магглов? Люпин кивнул на Блэка, который оставался у Троутона, когда он уходил. — Следов магии на месте преступления я не обнаружил, остальные улики пока изучают магглы. Машина оказалась зарегистрирована на некоего Тобайаса Гордона семидесяти шести лет. По последним данным, он должен был быть в хосписе на юге Лондона, но два года назад исчез оттуда. Его дочь не видела с тех пор, а машина стояла все время в гараже. — И ты веришь ей? — Не успел проверить, чтобы наверняка. После разговора захвачу с собой кого-нибудь из Обливиаторов. — Дочь этого Гордона знает о магии? — Пока неясно. Как раз проверим, кто она. Но по первому впечатлению от ее дома я бы сказал, что она маггл. Может, сквиб. Но ничего знакомого я не заметил. Скримджер кивнул, сложив руки в замок. — Значит так, — проговорил он, — Гави, ты пока возьмешь на себя отдел Блэка. Надеюсь, вы оба сможете нормально работать? Вместе, — он поочередно посмотрел на Римуса с Сириусом. — Да, — сразу же ответил Блэк, и Люпин кивнул. — Тогда занимайтесь поисками. Если вам нужны будут ресурсы, люди, еще что-то — обращайтесь к Гави, решим. Ну, или ко мне. И держите нас в курсе любых новостей, — он махнул рукой, обозначая окончание разговора. — Я после дочери Гордона хочу влезть домой к Фостеру, ты со мной? — спросил его Сириус, когда они вышли из кабинета, оставив Руфуса с Гавейном наедине. — Он дома сидит целыми днями, что ты задумал? — Я все же склоняюсь к варианту, что это его рук дело и его сообщников, — сказал он, и Римус только скривился на эту идею. Жизнеспособная, вполне вероятная, но, все же, что-то внутри ему подсказывало, что Фостер тут ни при чем. — Мы не можем к нему врываться посреди дня. У него маггловский патруль к тому же под окнами. Нас арестуют. — Ну, так покажи документы свои маггловские, пусть пропустят. — Сириус, так не делается. Мы не можем вламываться к нему без ордера на арест или обыск. А у нас ни того, ни другого, потому что нет никакого основания. — Да плевать я хотел на это все, — прорычал он, сжимая челюсти. — Ну, так что? Римус вновь посмотрел на Сириуса: даже если он откажется, Блэк все равно попрется туда, тут к прорицателям не ходи. — Сообщи, как будешь готов, но сначала нам нужен будет нормальный план. И не лезь к нему один, надо сделать все грамотно. Или хотя бы незаметно, — предупредил его Люпин. — Ты говорил Тонксам уже? — Пока нет, — Сириус тряхнул головой, поджав губы. — Завтра утром сообщу, пусть хотя бы эту ночь поспят спокойно. Вдруг за это время успеем что-то найти. Или саму Тонкс, — и Блэк, напряженно дернув плечами, пошел прочь. Люпин нашел Сириуса на улице близ дома Фостера — тот виднелся с поворота. К моменту, когда они оба закончили с другими делами, ночь уже опустила на город сумрак, а лениво падающий снег слегка припорошил землю. Блэк, подняв воротник своего черного пальто и выпуская изо рта клубы пара от морозного, стеклянного воздуха, не сводил взгляда с горящего света в окне второго этажа. — Ну что, какой план? — Простой как Люмос: заходим к нему, усыпляем, ищем любую информацию. Такой подходит? — Надеюсь, не ударом в челюсть ты его хочешь усыпить? — со слабой усмешкой поинтересовался Люпин. — Хорошая идея, кстати, — Блэк ухмыльнулся. — Руки так и чешутся навалять кому-нибудь причастному уже. Но нет, раз ты хочешь незаметно, то дождемся, пока уснет, и добавим к его сну еще щепотку магии. Перед уходом, главное, нужно будет не забыть снять чары с нашей Спящей Красавицы. Они дождались, когда во всем доме погаснет свет, и, проведя на улице в тишине еще около получаса, приблизились к зданию. Замок легко поддался на отпирающие чары, и Люпин вошел в помещение следом за Блэком. Тот сразу же отправился на второй этаж к Фостеру, осторожно ступая по лестнице. Люпин, зажегши на кончике палочки свет, осмотрелся: справа небольшая гостиная, по другую сторону от входа — крохотная кухня со старой грязной плитой и гудящим и подрагивающим холодильником, а прямо у стены в прихожей стоял продолговатый столик, где едва помещалось несколько чашек и пара книг. Обычный стул без спинки, заляпанный то ли краской, то ли еще чем-то, был задвинут рядом. Вскоре сверху показался Сириус и, кивнув Люпину, что все готово, Фостер погружен в плотный магический сон, ушел исследовать второй этаж. Римус включил свет, щелкнув переключателем на стене, и убрал палочку. Он обшарил весь первый этаж, найдя только опять нескончаемые исследования Фостера на тему магических ингредиентов и их аналогов в маггловском мире. Люпин сделал несколько кадров на камеру. — Что, в мусоре копаешься? — за спиной послышался голос Сириуса, когда он склонился на мусорным баком, до верха заполненный скомканными листами. — Улики не пахнут, — Люпин поджал губы и сделал шаг назад, когда Блэк взмахом палочки приклеил бумажки к стене, развернув их. Они долго изучали содержимое, но оно мало чем отличалось от записей, что обнаружил Люпин в гостиной. Неожиданно Блэк воскликнул, ткнув палочкой в один лист. — Тут и почерк другой. «Надеюсь, она и правда метаморф», — короткое сообщение красовалось на желтом стикере с каким-то коричневым пятном. — Я был прав, что это Фостер спустил на нее своих дружков, — без радости в голосе проговорил Блэк. — Что ж, попробуем с ним поговорить через магглов, — заключил Люпин. — Думаешь, в нашем присутствии он ничего не скажет? — Ну, мы всегда можем посмотреть за допросом со стороны, а там решим уже. В Аврорате ему делать нечего. А я хочу им устроить такую нервотрепку, чтоб ходили и оглядывались, — с этими словами он отправил все бумажки обратно в мусорку и наложил на нее магглоотталкивающие чары. — Всем им. Холодная вода, казалось, не приносила никакого облегчения после ночи без какого-либо намека на сон. Она будто только укрепляла ледяную оболочку, что удерживала ужасный холод снаружи, когда в то же время внутри этого кокона бушевало Адское Пламя. Люпин, убрав мокрые руки от лица, посмотрел в зеркало в мужской уборной полицейского участка — бледный, вымотанный, воспаленные глаза болели с недосыпа и нервного напряжения. В голове все время роились мысли, что драгоценное время уходит, а они до сих пор не знают, где хотя бы приблизительно Тонкс. И жива ли она еще вообще. Он проглотил ком в горле от очередного едкого напоминания его собственным сознанием, что все происходящее — как флешбеки десятилетней давности. Его всего потрясывало от страха, от постоянно твердящих противных голосов в голове, что он также ничего не найдет. Зажмурившись вновь и стиснув зубы, он пытался унять голоса, но они, только получив дополнительное внимание, загалдели с новой силой, словно кружащая стая ворон над предстоящим пиршеством, и грозились разорвать голову на части. В кулаке ярко вспыхнула боль, резко обрывая гам, и Люпин посмотрел на свою правую руку: треснувшее зеркало впилось в его костяшки, кровь медленно стекала и капала в белую раковину. Наконец убрав руку от зеркала и восстановив его с помощью Репаро, пока никто не вошел, он промыл раненную руку, но заживлять или даже перевязывать не стал — боль не давала голосам вернуться, а значит, если понадобится, он себе хоть ребра или челюсть сломает, лишь бы быть способным продолжать поиски без лишнего внимания на собственное состояние. Патрульные уже притащили Фостера в допросную, и тот ждал, смиренно и тихо. Шторм, что пришла рано утром, когда едва взошло солнце, получив от Люпина письмо с просьбой попробовать договориться со знакомым судьей на выписку ордера на арест и обыск дома, практически мгновенно предоставила ему нужное предписание. Тот момент, что он писал это письмо, когда они с Блэком только вернулись после проникновения в дом к Фостеру, Римус деликатно опустил. Чем меньше она знает, тем меньше у нее будет даже гипотетических проблем. Рэймонд только усмехнулся скорости получения, и они вместе с патрульными отправились к Фостеру. Люпин избежал с ним встречи, не желая раньше времени портить тому «сюрприз», и, дождавшись, когда того выведут из дома, указал полицейскому на мусорку, с которой уже снял чары. — Ты спал вообще? — спросил его Рэй, когда они встретились в коридоре у допросных. — Как думаешь? — риторически поинтересовался Римус и, получив похлопывание по плечу, полное понимания и поддержки, скрылся за дверью в наблюдательной. В комнатке его уже ждал Блэк, такой же усталый, не спавший и разбитый после разговора с родителями Тонкс. Они только кивнули друг другу и посмотрели в соседнюю комнату через широкое окно. — Мистер Варрингтон, я старший детектив-инспектор Троутон. Знаете, почему вы здесь? — поинтересовался Рэймонд, усевшись напротив него и включив диктофон. — Вы меня подозреваете в похищении какой-то девицы, о которой я первый раз слышу. — Неужели? Даже так? — он положил перед ним фото Тонкс. — Даже так, — он скривил рот, замотав головой и только скосив секундный взгляд на листок. — Поразительно, — лица Рэймонда не было видно, но в его голосе отчетливо послышался сарказм. — А у нас есть десятки свидетелей, подтверждающие, что вы и мисс Тонкс взаимодействовали в Аврорате и вне его стен. — Где-где? — Ав-ро-рат. Надеюсь, я правильно произнес. Рядом стоящий Блэк хмыкнул. — Первый раз слышу о таком месте. Это лечебница какая-то или что? Голова Рэймонда опустилась на пару мгновений, и послышался его тихий смешок. — Мистер Варрингтон, давайте закончим этот цирк? Вы прекрасно понимаете, о ком я спрашиваю и про какое место говорю. — В таком случае, — его рот искривился в противной улыбке, победной, и он слегка подался вперед, — вы тоже должны прекрасно понимать, что вас прямо с первого заседания отправят в психушку, если вы расскажете о своих «доказательствах». Если не раньше. — Думаете, ордер на ваш арест с обыском выписал человек, который не в курсе происходящего? — Ваши улики и так называемые «свидетели» не имеют никакого веса в обычном, нормальном суде, — заметил Фостер. — Даже эта запись, — он указал на работающий диктофон. — Хотите убедиться на собственном опыте? Фостер не спешил отвечать, не сводя уже напряженного взгляда с Троутона. — Я требую адвоката, — наконец произнес он. — Обычного? Или, может, сведущего о существующей параллели? Тонкс услышала в голосе Рэймонда издевку, на которую Люпин только усмехнулся. — Знакомы с мистером Гордоном? — Троутон положил перед Фостером фотографию, так и не получив после нескольких минут тишины ответа на предыдущий вопрос. — Никогда не встречал, — ответил тот, даже не взглянув. — Я так понимаю, и эту записку, что мы нашли в вашей мусорке, вы тоже видите впервые? — и Рэймонд выдвинул на стол к остальным квадратный листок в прозрачном файле, который нашли еще Блэк с Люпином. — Да попалась среди почты, я и выкинул. Понятия не имею, что это и чье это, — он безучастно пожал плечами. — Интересный факт, — заметил Троутон, хмыкнув. — Вы почту не получаете уже несколько месяцев. Даже паршивую рекламу вам не пихают. Никаких журналов и газет не покупали. Уголок рта Фостера приподнялся в раздражении, но Рэймонд уже щелкнул кнопкой на диктофоне и, собрав все документы в папку, направился на выход. — Вы ее не найдете, — уверенно бросил Фостер, когда Рэймонд уже открыл дверь. — Почему вы так в этом уверены? Но Фостер вместо ответа отвернул голову, уставившись в окно с матовой пленкой. Через пару мгновений дверь в наблюдательную открылась. — Что думаете? — Дайте я с ним поговорю! — Блэк с пылающим намерением уставился на вошедшего Рэймонда. — Кроме кучи проблем на мою голову, что в участке избили моего подозреваемого, и тем самым ты превратишь все улики против него в не подлежащие к рассмотрению в суде, ничего не добьешься. — Нам нужно больше информации! — прорычал Сириус, но не двигаясь с места и сжимая руки в кулаки. — Я хочу ещё раз заглянуть ему в башку! — Вот выпустим его, и делайте вне этих стен, что угодно, но… — сказал Троутон и сделал небольшую паузу. — Даже если вы исследуете вдоль и поперек его память, — он коротко глянул на Римуса, — велика вероятность, что он и правда ничего не знает, кроме того факта, что Тонкс схватили по его наводке. И он тут только наслаждается происходящим. Его могли специально не посвящать ни в какие подробности, чтобы избежать утечки информации. Если они в курсе магии, то вполне могут знать, что вы можете посмотреть и в его голову. Пусть и не так подробно и понятно, как вам хотелось бы. Блэк только пнул воздух ногой, разворачиваясь и громко пыхтя. — Опять ебанное ничего, — обессиленно выругался он, стоя к ним спиной и уперев руки в бока. — Я могу продержать здесь Варрингтона трое суток, но если мы не найдем прямых доказательств его вины, то придется отпустить. — Машину еще не нашли? — спросил Люпин. — Нет, — Троутон мотнул головой. — Но от нее могли избавиться добрым десятком способов, сам понимаешь. Сжечь или перекрасить и сменить номера, бросить на каком-то пустыре. Да хоть в воду спустить. А, зато пришел отчет по тому шприцу, что вы нашли в подворотне. — И? — оживился Блэк. — Ничего хорошего. В нем остатки фентанила с примесью героина. Уличный товар, не медицинский. — Что это? — Наркотик, которым можно вырубить человека за пару минут или даже секунд, в зависимости, куда сделать укол. Достать на улицах легче легкого, так что искать по дилерам пустая затея. — А если еще не рассчитать дозу или… — вздохнул Люпин, и его голова мгновенно пошла кругом от всех вариантов. — Рем, — Троутон прервал его и кинул красноречивый взгляд. — Лучше думайте, что она жива. Возможно, этот шприц даже не относится к ее похищению. Там кто угодно мог ширнуться. Нашли смазанный отпечаток, может и на владельца выйдем. — Скажи мне, Рэй, — заметно пьяным голосом начал Люпин, сделав глоток из тонкого стакана с янтарной жидкостью. — Почему… Почему, как только мне кажется, что я, вроде бы, плюс-минус налаживаю свою жизнь, складно выстраиваю ее, словно ребенок сраную пирамидку из кубиков, как кто-то, сука… Кто-то обязательно приходит, протягивает свои гадкие, грязные пальцы к моей пирамидке и все нахуй рушит? Почему, Рэй? Сидящий напротив Троутон молча смотрел на него, не находя, что ответить. Прошло уже больше месяца их поисков. Безрезультатных поисков. В полицейском участке на этаже уже было темно, почти все детективы ушли домой, а Рэймонд, что сегодня был на сутках и в кабинете которого за единственный источник света отвечала настольная лампа, заметив особую мрачность Люпина этим поздним вечером, поставил на стол бутылку и два стакана. — Я не знаю, Рем. Не знаю. Люпин опрокинул в себя остатки виски из стакана. Горечи или хотя бы вкуса напитка он даже не заметил. — Может, зайдешь к нам на выходных? — осторожно спросил Рэймонд. — Господи, Рэй, ты меня видел вообще? — Римус едко прыснул. — Ладно, Лив еще поймет мое состояние, но Бэл… Хочешь, чтобы я твою дочь до чертиков перепугал? — Меня тревожит твое состояние. Выглядишь дерьмово. — Да порядок все, — он отмахнулся. — Так и должно быть. — Я это уже видел раньше, — заметил Троутон. — Ты снова начал практически ежедневно бухать. — Сам же предложил, — съязвил Римус, качнув виски в стакане, но, заметив, как Рэймонд склонил голову набок на его слова и хмуро сдвинул брови, обреченно выдохнул. — Только, чтобы уснуть, не более. — И это я уже слышал. — Я не могу по-другому, понимаешь? — он вымученно посмотрел на друга. — Эти мысли в голове… Эти голоса стали снова громче. Словно я на каком-то скандирующем стадионе. А когда я остаюсь один, да еще и у себя дома или в кабинете в попытке уснуть, это просто… Невыносимо. Невыносимо слышать, что я… — его голос сорвался, и Люпин вновь наполнил стакан, делая глоток. — Что ты что? Люпин не спешил отвечать. В его голове вихрем, слишком быстрым, чтобы Тонкс могла толком разглядеть происходящее, проносились воспоминания. Некоторые лица, такие как родителей Гарри и Невилла, она узнавала за такой короткий промежуток, благодаря Сириусу, что до сих пор хранил несколько совместных фото с друзьями. Другие же лица она видела впервые. — Что я опять подвожу людей. Что я подвел Ив. Что я подвел Грейс. Что я подвел даже Тонкс, — из его горла вырвался протяжный стон, похожий на скрип, и мир погас из-за закрытых глаз. — Что я подвожу всех, кто мне дорог. — Ты никого не подвел. — Да ну! — воскликнул Люпин, в окружающей тишине его голос был слышен, наверное, во всем здании. — И где они все в таком случае?! Где моя семья?! Где Тонкс?! Где Фрэнк, Алиса, Лили? Где Марлин?! Где Джеки? Где. Они. Все. Вокруг одни трупы, а у меня руки по локоть в крови. — Тонкс еще может быть жива, ты не знаешь этого, — медленно проговорил Троутон. — Вот, главное тут «может быть». Семьдесят два часа уже давно вышли. Десять раз как вышли. А у нас нет четкого следа. Похитители не выходили на связь, а значит… — Рем! Люпин замолк, снова делая глоток и опуская взгляд на столешницу. — Если ты сдашься, то мы точно ее не найдем, — голос Рэймонда был тихим, но четким. — И знаешь что? — Что? — Сдай мне пока свою пушку. — Зачем? — Люпин отмахнулся. — От греха подальше. Чтобы ты не пристрелил кого-нибудь или сам себе пулю не пустил, — заметив его нежелание, Троутон добавил: — Давай сюда, полежит у меня в столе, ничего с ней не случится. Римус натужно выдохнул, доставая из кобуры на поясе оружие и кладя его на стол. — Вернешь потом. — Верну, не беспокойся. — Ты же знаешь, что я могу проникнуть в кабинет и забрать ее, если мне прямо так сильно понадобится? — поинтересовался Люпин, наблюдая, как Троутон убирает его оружие в нижний ящик, что запирался на замок. — Знаю конечно, — он разогнулся и посмотрел на Римуса, опуская ключи в карман жилетки. — Но для этого нужно делать лишние телодвижения, далеко не всегда есть возможность. Да и я слишком часто торчу здесь, тебе придется, возможно, подождать, — он горько усмехнулся. Люпин смотрел на Скримджера, который в очередной раз вызвал их с Блэком к себе. Но сейчас его хмурое лицо не предвещало ничего хорошего, он это предчувствовал. — Джентльмены, к моему великому сожалению, я вынужден объявить окончание активной фазы поисков аврора Тонкс. Вы оба возвращаетесь к своему обычному распорядку. — Что?... — практически прошептал Блэк. — Руфус, ты в своем уме? — Я да. А вот вы оба — точно нет. Когда последний раз один из вас хотя бы нормально спал? Хотя бы шесть часов, не говоря уж о большем. Месяц назад? Два? — он посмотрел на них двоих, молчащих, поочередно. — И я об этом. Ваше состояние — моя прямая ответственность. А вы под кофеином и черт еще знает чем носитесь уже сколько времени. Минус еще два аврора? Нет, увольте. В голове Люпина появился противный, непрерывный писк, и перед глазами все поплыло, будто он напился до состояния нестояния. Голоса людей стали доноситься до его ушей, как сквозь плотную пелену. Все повторяется. — Но мы ищем ее! — воскликнул Блэк. — Я знаю, но, к сожалению, за целый месяц мы толком не продвинулись. — Даже больше месяца, — добавил Гавейн, за что тут же был награжден неистовым коротким взглядом от Блэка. — Да идите вы нахуй! Вы ебнулись, что ли, головами оба?! — Блэк! — Скримджер вскочил из-за стола, грозно посмотрев на того. — Тебя отстранить, что ли? Это для вашего же блага. — Но не для ее! И мне посрать на твое отстранение! Она одна из нас! Что мне сказать ее родителям? Что мне сказать Гарри? Как мне, дементор вас раздери, смотреть всем в глаза?! Как мне смотреть на самого себя, как мне дальше жить, если я так легко отступлюсь?! — Блэк на секунду умолк, с яростью смотря на него и делая вдох для следующей порции гнева. — Ты… Ты чертов лицемер! Ты говоришь о сраной заботе, хотя сам… Сам минуту назад объявил о блядской остановке поисков! — Блэк практически подпрыгнул, тыча в его сторону пальцем. — Сириус, пожалуйста, успокойся! Я вынужден, пойми ты меня. Мы продолжим поиски, но мы просто не можем столько тратить ресурсов на это. У меня два старших аврора не занимаются ничем, кроме этого расследования, а Робардс тащит на себе еще и твои отдел дополнительно! И это я молчу про других авроров, что уже столько времени работают на пределе. — Да мне похуй! Я это так не оставлю! Я найду ее, хоть в Азкабане меня заприте! — и Блэк, швырнув в его сторону свое аврорское удостоверение, покинул кабинет, с грохотом захлопнув дверь. — Римус? — уже тихим, осторожным голосом окликнул его Руфус. — Идите к черту. Вы оба, — выдохнул он. Сил на гнев просто не было. И Люпин, тоже кинув в руки Робардса свои документы, вышел за дверь. Писк в голове не прекращался, а перед глазами проносились воспоминания, как ему говорят и в Аврорате, и в маггловском полицейском участке то же самое, про окончание поисков жены с дочерью. Как позже объявляют их мертвыми за сроком давности. Сердце грозилось выскочить, пробив грудь и переломав ребра. — Они ебу дали! — в коридоре не унимался Блэк, ходя кругами. Люпин молчал. Ему просто нечего было ему сказать. Тошнота подступила к горлу. — Что нам делать? — спросил Сириус, посмотрев на него. — Дай… Дай мне собрать мысли в кучу. — Я к Фостеру, — сообщил Блэк в следующую же секунду, не имея желания и сил ждать, и быстрым шагом двинулся в сторону выхода, оставляя его одного. Люпин нашел его на том же углу, как когда-то, еще месяц назад, они готовились вломиться к Фостеру в дом. Блэк в беспокойном возбуждении смотрел в ту сторону, сжимая в нервной тряске палочку и жуя зубами незажженную сигарету. — Что, пришел меня отговорить? — спросил он, сплюнув в мусорку сигарету. — Нет. Но что нам у него искать в памяти, я не знаю. Обливиаторы уже исследовали ее вдоль и поперек. — Знаю. Вот, думаю, отбить ему все внутренности, чтобы его друзья пришли навестить. — Сомневаюсь, что они рискнут всем ради его тушки. И тогда нас точно запрут в Азкабане, — заметил Люпин. — Или даже в обычной тюрьме. Тут не надо быть Шерлоком, чтобы понять, чьих это рук дело. Руфус с Гави так точно мгновенно сложат два плюс два. — Ну, из обычной я сбегу, — он усмехнулся. — И прямиком в Азкабан. Мы так ничего не добьемся. Блэк тряхнул головой, без слов соглашаясь с его словами. — У тебя есть какие-то идеи? — Есть, но нам нужна в таком случае помощь твоих людей. И Рэя, — заметив его кивок, Люпин продолжил. — Предлагаю убрать вообще всю слежку, кроме нашего с тобой наблюдения. Только не будем использовать то сраное кафе, он уже пронюхал, что оттуда все ведется. Посидит, наверное, дома еще пару дней, чтобы убедиться, что и правда тихо. — Думаешь, выйдет на связь со своими? — Очень вероятно. Мы прилично потрепали ему нервы последний месяц, подключив магглов. А теперь сделаем вид, что нас заставили отступиться по какой бы то ни было причине. — Ладно, давай попробуем. Терять уже больше, кажись, нечего. А идей, кроме беспорядочного насилия, нет. — Только… — Люпин запнулся, и Блэк посмотрел на него. — Ты уверен, что твои тебя послушают? Им уже, я предполагаю, сообщили, что мы отстранены. — Не уволены же, — Блэк усмехнулся и направился к месту слежки авроров. — Да и про мое обаяние не забывай. Люпин провожал его взглядом: обаяние его, конечно, все еще при нем, но он бы не назвал его сейчас действенным. Больше месяца они носятся как угорелые, как сошедшие с ума в поисках хоть каких-то зацепок, но постоянные тупики и отсутствие этих самых зацепок выжигало в них все живое, не оставляя ничего, кроме всепоглощающего отчаяния. И это было заметно, особенно внешне. Первые дни Фостер и правда ходил до ближайшего магазина, постоянно озираясь, что за ним нет хвоста, а проезжающие и проходящие мимо полицейские им совершенно не интересуются. Но тот факт, что он стал ежедневно и по несколько раз выползать из своей конуры, очень радовал Люпина. На четвертый день они наконец увидели его в телефонной будке в нескольких кварталах от дома, разговаривающего. Звонок продлился меньше двух минут, но этого хватило, чтобы на лице рядом сидящего в машине Блэка появилась довольная гримаса предвкушения. По прошествии несколько часов, когда время уже подбиралось к полуночи, к входной двери Фостера приблизился мужчина. Издалека Римусу показалось, что он подходит под описание вербовщика Лиззи Дженнингс, на след которого они с Муди так и не смогли напасть. Когда дверь за ним закрылась, Люпин с Блэком помчались туда же. — Они в гостиной. Я с заднего входа, — шепнул Сириус, заметив их через уголок окна. Люпин кивнул и, дождавшись жара часов на руке от сигнала Блэка, вышиб дверь с ноги, врываясь в дом. Фостер с гостем вскочили, но, заметив палочку Люпина в свою сторону, замерли. Через секунду вторая дверь слетела с петель от заклинания Сириуса, и тот подбежал к Римусу. — У нас будет очень интересная и жаркая беседа, господа, — хищно процедил Люпин, связывая чарами обоих. Новый удар под ребра заставил гостя Фостера заорать от боли, и Блэк сделал шаг назад. — Говори, пока у тебя еще органы не отказали, мразь, — пригрозил он в очередной раз. Фостер, лицо которого уже было в крови и распухло от ударов, только сплевывал на пол и смотрел на своего сообщника, не в силах что-либо толком сказать. — Я… Я же сказал, что ничего не знаю про девчонку! — взмолился гость, громко выдыхая, и из его носа донеслось бульканье со свистом от попытки вдохнуть. — Хочешь почувствовать на себе, что такое Круциатус? — Блэк опустился на корточки перед ним, покачивая палочкой, за которой тот в ужасе следил немигающим взглядом, глотая кровь. — Я практически уверен, что ты слышал о нем. И что это непростительное заклинание, за которое я отправлюсь до конца своих дней гнить в Азкабане. Так что, подумай еще раз хорошенько. Как можно лучше подумай. Возможно, это будет твоя последняя мысль в здравом уме. Если не во всей твоей жалкой жизни. — Не… Нет, пожалуйста! Люпин посмотрел на Сириуса: тот и правда мог использовать запрещенное заклинание, лишь бы докопаться до правды. Да черт возьми, он и сам был готов. Но пока Блэк лишь с садистким и бешенным выражением лица смотрел на мужчину перед ним. — Тогда говори! — он влепил по его разбитой скуле звонкую затрещину. — Бар-рхи, не смей! Я тебя… — сквозь кровь во рту и выбитые зубы прошипел Фостер, но Люпин каблуком врезал ему по лицу, заставляя заткнуться. Второй удар, еще мощнее прежнего, пришелся ему в район печени и почек для полноты посыла. — Ты не представляешь, что я хочу с тобой сделать, — сквозь зубы проговорил Блэк в лицо Барри. — И сделаю, если ты не заговоришь. Не испытывай мое терпение. Оно уже практически на нуле. И Блэк, послушав тишину несколько секунд, сделал пасс палочкой в сторону привалившегося к стене Барри. Тот мгновенно заорал, задергав связанными ногами. Ткань на них начала тлеть на глазах, открывая взору красную, воспаленную кожу. Кровь проступала буквально сквозь, пузырясь и шипя. — По-по… пожалуйста, хватит! Я…! — он вопил во всю глотку от боли, но резко его голос прервался, и Барри зашелся кашлем с кровью. — Я все скажу! Остановите это! Остановите! Блэк рывком поднял гостя, грубо усаживая его на стул. — Она в… В Дартфорде, — все еще откашливаясь, проговорил он. — Адрес, быстро! — Блэк схватил его за горло, а стул под гостем Фостера опасно накренился, балансируя только на двух ножках. — Иначе, блядь… Барри, заскулив то ли от страха, то ли от боли, мгновенно назвал улицу и дом, и стоило Блэку отойти, как он разразился новым приступом кашля с сиплыми попытками вдохнуть воздух. Римус с Сириусом тут же трансгрессировали к выданному местоположению Тонкс. Если этот гандон соврал, то далеко он точно не уйдет в таком состоянии, они его найдут. И лучше ни Барри, ни Фостеру даже не думать, что они сделают с ними. Старый серо-коричневый от времени и неухоженности дом выглядел заброшенным. Покосившаяся крыша, поросшие мхом стены и забитые досками окна. Дверь, однако, оказалась заперта, но она слетела с петель в следующую секунду, с громким хлопком падая внутрь помещения, стоило Блэку отправить заклинание в ее сторону. Темнота рассеялась в тот же момент, открывая взглядам клубы пыли от упавшей двери, когда на кончиках их палочек появился свет Люмоса. Тихо, грязно и воняло химикатами. Они прошли внутрь, разделившись. На кухонном столе блестели от слабого лунного света сквозь дыры между досками на окне разнообразные приборы, склянки и перегонные аппараты. Блэк выбил очередную дверь, за которой оказалась пустая комната. Люпин, развернувшись, увидел на полу несколько цепей и вышел с кухни. Они вдвоем застыли на секунду у последней двери, тяжело дыша. «Пожалуйста, будь здесь. Будь жива», — в голове Римуса пронеслась мольба. Когда Сириус выбил и эту дверь, они увидели кровать, на которой в небытие лежала Тонкс, вся перетянутая ремнями. Казалось, что она не дышит. Блэк мгновенно дернулся к ней, сшибая на пути капельницу. А Римуса будто сковало: он вцепился мертвой хваткой в дверной косяк, игнорируя боль от впившихся щепей дерева. Слушая оглушающую пульсацию в висках и не сводя с Тонкс взгляда. — Рем, она жива! — прохрипел Блэк, оборачиваясь, когда нащупал пульс на ее сонной артерии. Его глаза блестели от счастливых слез, и он отправил сигнальные чары колдомедикам. Люпин сидел у дверей ее палаты, прижавшись горящим виском к холодной стене. В его мыслях не было ничего, кроме всепоглощающей усталости и спасительного беспамятства, смешанного с оцепенением, напоминающим кататонию. Взгляд практически не двигался все это время, изредка прерываясь темнотой от моргания. — Рем, — он услышал рядом с собой голос, и следом показался подошедший Блэк, который попал в его недвижимое поле зрения. — Я хотел… — он опустился напротив, на край скамьи. — Прости за все, что я говорил по поводу Ив и Грейс. Я не понимал даже приблизительно всего того кошмара, через… через что ты проходил. И проходишь до сих пор. Люпин молча смотрел на него, словно сквозь. Слова Сириуса едва доносились до него через сумрак, через полную пустоту внутри. — Это было… Я не знаю, — тот надрывно вздохнул, озираясь непонятно для чего. — Но это самое ужасное, через что я прошел в своей жизни, и… Прости, если можешь. Я никогда не забуду, что ты сделал для нее, — его голос сорвался, и он уперся лицом в ладони. Люпин только моргнул, пытаясь показать, что Блэк был услышан. Но Сириус не увидел этого из-за закрытых глаз руками. — Сириус… — сбоку донесся женский дрожащий голос, который Тонкс едва узнала — мамин. — Сириус, она здесь? — Да. Да-да, — он вскочил, отходя. — Но она без сознания. Пока что… — Мы можем ее увидеть? — Думаю, да. Конечно. Мимо взгляда Люпина прошли ее мама с папой тихо, на практически не гнущихся ногах, в палату. Через несколько секунд через стену донесся горький, надрывный плач, и Римус закрыл глаза, оставаясь в темноте под аккомпанемент родительских слез. Сначала Мунго покинули ее родители, а после и Сириус. Он отправился то ли в Аврорат, где их с Люпином ждал колоссальный скандал и разбирательство по поводу провернутого, то ли передохнуть после ужасного дня, который все же окончился чем-то светлым. Люпин, под чьим надзором Блэк оставил Тонкс, собрал крупицы сил и осторожно прошел в палату. Нимфадора увидела себя, лежащую на кровати без движения. Её грудная клетка мерно поднималась и опускалась от спокойного дыхания, а кожа и волосы едва ли отличались по цвету от серо-белой больничной одежды. Его всего било ужасной нервной дрожью, и он, стараясь не издавать лишнего шума, опустился к ней рядом на кровать. Его тяжелое дыхание и стук сердца в ушах заглушал все остальные немногочисленные звуки. Взгляд судорожно скользил по ней, то и дело останавливаясь на ее лице и руках, покрытых разной степени заживления и объемов синяками. Он пытался представить, через что она прошла. Даже частично получалось, как отметила Тонкс, видя пролетающие с дикой скоростью картинки в его голове, и от этого по спине волной пронесся жуткий холод. Из его гортани вырвался хрип вперемешку с сиплым воплем, и он уронил голову рядом, накрывая ее рукой Тонкс. Кусая матрас сквозь простынь, он старался заглушить рвущиеся наружу слезы, крик и стенания, но они все равно пробивались, разносясь по комнате в прерывистых всхлипах и стонах.