Луна для Охотника

      Кор не умер. Он давно научился настолько убедительно притворяться мертвецом, что даже его собратья обманывались. Удара лезвий в нервный узел он сразу почти и не почувствовал. Сначала просто все тело разом онемело и будто налилось свинцом. Боль пришла через пару секунд после.       У яутжа, в человеческом понимании, два мозга. Один — в голове — отвечает за абстрактное мышление, умение заключать логические цепочки и ответственный за личность и индивидуальность. Второй — в правой стороне груди, расположенный симметрично сердцу — отвечает за моторику, координацию, все движения. Достаточно вывести из строя хотя бы один из этих нервных узлов и яутжа все равно, что умер. Либо он беспомощно не может шевельнуться, либо просто не понимает, что делает. Умирает яутжа, конечно, не сразу, но если в течение нескольких часов не оказать первую медицинскую помощь — подобная рана равняется верной смерти.       Кор даже не пытался пошевелиться, кровь обвивала его живот и ноги кислотно-зелеными потеками. Впервые желание жить дальше оставило Кора. Ему хотелось только сдохнуть и побыстрее. Он уже думал, может, стоило все-таки еще подразнить убийц, чтобы те прикончили его.       — Эй, Джонс! Смотри, тут какую-то кислоту, кажется, везли!       Кор приоткрыл глаза. Еще и люди… Переводчик, спрятанный в копне рецепторов, по-прежнему исправно работал, переводя речь людей.       — Да? Какую?       — Не знаю, зеленая, светится!       — Не трогай! Вдруг опасное?       — Не! Не опасное! Я знаю, что это за херня! А ты знаешь, что это такое, Джонс?!       — Знаю, и отлично.       — Это же кровь долбанных пришельцев! Они охотятся на Земле ради развлечения!       — Раз ты это знаешь, какого черта орешь? Надо уходить отсюда, пока нас не включили в часть охоты!       — Нет, смотри, сколько пятен! Он сильно ранен и где-то рядом! Это наш шанс!       На поляну, где висел Кор вывалился рассматривающий землю самец. Он был вооружен охотничьим дробовиком и одет в камуфляж. Следом за ним на поляну вышла хрупкая самочка, тоже с оружием.       — Вот он, красавчик! — Самодовольно усмехнулся самец. — Кто это его так подвесил, интересно?       — Подозреваю, ты не захочешь это узнать! — Мрачно сказала самка.       Кор слабо зарычал. Он мог бы притвориться мертвым, но тогда его смерть наступила бы намного позднее и более мучительно — и так уже насекомые копошились в ране на животе.       — Не знаю, кто это, но я ему благодарен! Этот подонок еще жив! Ты только посмотри, он еще жив!       Самец подошел поближе, рассматривая его. Кор сердито развел жвала, щелкая ими и шипя.       — Ты посмотри… Его почти выпотрошили, а он еще дергается! Дай-ка нож!       Самка отвернулась. Кор прикрыл глаза, ожидая, что сейчас ему всадят тяжелый боевой нож между глаз. Но вместо этого он почувствовал, как кончик кинжала скользит по его чешуйчатому покрову, надрезая. Это было почти безболезненно, но Кор быстро сообразил, что за этим последует и попытался брыкнуться. Но тело почти не слушалось.       — Ты знаешь… — Самец, чертящий ножом фигуры на яутжа, словно впал в транс. — Я сам воевал…       — Какая новость! — Фыркнула самка. — Добей его, чтоб не мучился, и пойдем дальше!       — Дослушай, Джонс… Я воевал… И вот такая же мразь… Поймала моих товарищей… По одному… И сделала… Вот так! — Самец резко всадил нож поглубже, надрезал мясо и рванул кусок кожи. Кор заорал — сдирание кожи пережить молча ему не удалось. Но крик — единственное, что он мог сделать с такими ранами.       — Мэтт, прекрати, ему и так больно!       — Не-е-е-ет… Он содрал заживо кожу с моих товарищей — я так же поступлю с ним!       — Они не мучают свои жертвы! А его даже не ты поймал! — Сорвалась на крик самочка. — Прекрати!       — А что ты мне сделаешь? — Насмешливо спросил самец, наставляя на нее нож, измазанный зеленой светящейся кровью. — Хочешь сама присоединиться к нему?