Призрак из прошлого

- Титан на правом фланге! - Идиоты, - процедил сквозь зубы Угур, - Зачем орать об этом. Они хотят, чтобы еще десяток сбежался? - Эрвин отдал приказ перестроиться? – я сосредоточенно вглядывалась вперед. Стоило быть осторожной, малейшую промашку припишут отряду Браавос и мне, в частности. - Нет, наблюдает за твоей реакцией. - Менять курс крайне невыгодно. На данном участке самые протоптанные дороги. Придется убирать только тех, кто мешает продвигаться по маршруту, - я крепче сжала поводья, - Отдай приказ двум своим: устранить четырнадцатиметрового прямо по курсу. Один незатейливый жест – и вот уже двое наших товарищей покидают строй, чтобы расчистить путь остальным. Их движения размеренны, удары точны, а маневры не попадают под описание «стандартные». Капрал бы оценил, наверное... Хотя кого я пытаюсь обмануть? Он просчитал бы движения наперед, а потом отругал бы за отсутствие фантазии, как меня в свое время. Когда противник падает, я невольно улыбаюсь. Так-то их, ребятки! Не проходит, однако, и несколько часов, как мы попадаем в титаньи тиски. Направо и назад сворачивать не позволяет ограничение по времени, с левого фланга приближается толпа титанов (особей десять, не меньше). А навстречу плетутся три шестнадцатиметровые твари, скаля свои пасти и прищуривая глазенки. - Каковы наши действия? - голос капитана Эрвина раздается совсем близко, что свидетельствует о том, что его лошадь практически поравнялась с нашими. - Как и прежде, - коротко бросаю я, - вы продолжаете путь. И не дожидаясь ответной реакции, пришпориваю коня. Угур понимает без слов., невозмутимо занимает место направляющего, когда я со своими подопечными устремляюсь все быстрее на свидание с врагом. Свист газа, выходящего из баллона, обнаженные клинки и капли крови на лице – к этому привыкаешь. Чего не скажешь про зловонное дыхание из пасти чудовищ. Я могла бы соврать самой себе, что за пять лет в окружении браавовских людей добилась мастерства в маневрировании. Нет, своеобразный прогресс конечно был. Я могла развивать скорость, на которой ранее врезалась в первое же дерево, я способна была повторить некоторые финты Леви, я способна была противостоять нескольким врагам в одиночку. Только ко всему перечисленному полагалась одна весомая прибавка: я не выдерживала продолжительных нагрузок массового устранения титанов. В лесу, когда задача состояла в том, чтобы скрыться от врагов или не позволить им засечь наше логово, я приносила куда больше пользы, чем на открытой местности. Однако сейчас требовалось устранить врагов быстро, пока титаны с левого фланга не добрались до нас. Скорость была важна, а, значит, и заняться тройкой монстров должна была я. Когда я вижу перед собой цель, я забываю об остальном. Зачастую не смогу вспомнить последовательность действий, о чем думала в тот или иной момент, иногда, даже, приходится напоминать себе дышать. В Разведкорпусе я не могла похвастаться подобными навыками. Как ни срывал голос учитель в кадетском корпусе, как ни повторялся капрал Ривай, я оставалась глухой к их советам. -Капрал, вызывали, - я заглянула в кабинет начальства, в надежде услышать отрицательный ответ, но чудо не повернулось ко мне лицом. Вместо него пришлось созерцать погруженного в рутинные бумажные хлопоты Леви. - Бартович, зайди и закрой дверь, - не поднимая головы, ответил капрал. Я послушно выполнила указания, так и осталась стоять на пороге, только уже с этой стороны двери. Когда спустя минуту капрал осознал, что я так и не сдвинулась с места, недовольно поморщился. - Мне все тебе разжевывать нужно до мелочей, кадет? Сядь. На столе у Леви творился настоящий хаос, что для чистоплюя вроде нашего капрала было сродни оскорблению. Я заметила лист бумаги со своей фамилией, рядом лежали похожие документы с фамилиями товарищей. Все мы проходили обучение под руководством капрала Ривая. Я молча наблюдала, как Леви нервно перебирает бумаги. - Капрал, если хотите, я могу разложить бумаги, как вам будет удобно, - откуда у меня набралось в тот момент столько наглости и уверенности предположить не могу. - Я тебя позвал не за этим, Бартович. Хотел сделать выговор за сегодняшнюю тренировку. Ты до ужаса предсказуема, к тому же еще и медлительна временами. Твои товарищи уже наизусть знают твои движения. - Разве это плохо? При таком раскладе они смогут подстроиться, если потребуется, для атаки. Разве напрники не должны понимать друг друга с полу-слова. Капрал протер глаза, после чего внимательно уставился на собеседницу. - Понимать друг друга и знать движения наперед не одно и тоже. Задумайся над моими словами, кадет. Я кивнула, хотя нисколечко не была согласна с утверждением капрала. Тот же, в свою очередь, вернулся к разбору кипы бумаг на столе. - Можешь идти. - Но я ведь могу помочь, капрал. Он фыркнул, но прогонять не стал. - Отсортируй по датам, в таком случае, левую половину стола. Так мы и погрязли в бумажной работе. Не прошло и часа, как я перестала внимательно изучать каждую бумажку. Теперь лишь монотонно протягивала руку за новым документом, бросая взгляд мельком на цифры. В какой-то момент, когда моя рука лежала на столе, я почувствовала приятную теплоту. Пришлось оторваться от созерцания дат рождения, чтобы выяснить причину. Мои глаза расширились от удивления, когда я поняла, что это рука капрала накрыла мою. Он так же был сосредоточен на своей половине бумаг, что, должно быть, не сразу понял свою промашку. Когда же его взгляд сфокусировался на наших руках, я затаила дыхание. Леви не стал отдергивать руку, как поступил бы подросток, не стал извиняться или пытаться скрыть неловкость. Я сглотнула, когда его пальцы пробежались по моей коже, он приподнял мою кисть, сжал ее крепче, вновь накрыл своей. В таком простом движении сквозило нежностью и теплотой? Я моргнула. - Для солдата Разведкорпуса у тебя слишком нежные руки, - вот и разрушил ощущение чуда капрал. Всего лишь проверял состояние моих рук, как же! – Скоро это изменится. Ты ведь знала, на что идешь. Знала же? - Так точно, капрал, - с трудом выдавила из себя. - Если знаешь, зачем ты здесь, советую прислушиваться к советам начальства. Они могут помочь выжить. Лучше пусть кожа огрубеет, сердце заледенеет, но ты выживешь, чем умрешь с нежностью рук, согласна? - Так точно, капрал, - сглотнула я, утопая в глубине его глаз. - Отличная работа, - Угур подмигнул мне, когда я вернулась в строй. - Не каркай, - отмахиваюсь от товарища и даю сигнал сменить курс. Мы уже близко. *** - Что творит этот безумец! – мои ребята искренне недоумевали, видя, как Эрвин Свит ведет толпу титанов за собой, направляя их на точно такое же скопище монстров. И среди этого ада вперед продолжали скакать бойцы Разведкорпуса. Мы выполнили свою часть уговора – довели отряд засветло до нужного места. Теперь дело за ними. Пускай сами разбираются со своими проблемами, а мы будем наблюдать со стороны. - Мы им не поможем? – подал голос Тео. В тот момент еще у одного бедолаги титаны отгрызли голову. - Нет, - сухо бросил Угур, - Парниша, у нас другая задача - доставить припасы в Браавос. Для этого нужно, как минимум, уцелеть самим. - Они же идут на самоубийство, - не соглашается Тео. - Они сделали этот выбор осознанно, - поясняет, словно нерадивому ученику, Угур. - Либо действуют на эмоциях, - я пожала плечами, - К примеру, вдохновившись Смитом. - Не исключено. Я подмечаю, как сам Тео смотрит на Эрвина. Он видит в нем непоколебимого героя, способного вести за собой, рисковать и принимать тяжелые решения. Он видет перед собой образец мужества и отваги… - Не-е-ет, - срывается с уст парнишки, когда титан смыкает челюсти на плече Главнокоманудющего. Я лишь прикрываю глаза. Не знаю, как реагировать. Разум и сердце не сходятся во мнении. Я не злорадствую, не ликую от радости… Вроде бы сопереживаю, но в то же время задумываюсь о справедливости. Заслужил ли Смит того, чтобы умереть? Не знаю. - Он жив! – Тео выдыхает с облегчением. – Ему лишь оттяпало руку, смотрите! На лице расплывается кровожадная улыбка. Не уверена, заслужил ли Смит смерти, но вот лишиться руки вполне. Я обнажаю клинок, готовясь к активным действиям. Чувствую руку Угура на плече. - Мы, кажется, не вмешиваемся, - напоминает он. - Разведкорпус отступает, - ухмыляюсь я. - В этом нам придется поучаствовать. Воображение подбрасывает картинку окровавленного Эрвина Смита. Я, кажется, осознала простую вещь. Теперь, когда тварь оттяпала руку герою, я не позволю ему умереть. Это точно будет несправедливо. Только так он ощутит хоть толику тех страданий, что испытала я.