Проект «Кобра»

      По белому коридору ведут девочку 4-х лет. Она пытается вырваться из рук двух мужчин в белых халатах. Но держат ее крепко. Она упирается, плачет, зовет маму, но врачи непреклонны. Они тащат ее, несмотря на рыдания и упирания девочки. Им дан четкий приказ. Ее толкают в полностью белую комнату, а тяжелую закрывают на замок. Стуча в дверь, она плачет, умоляя их, просит о помощи, но ее не слышат или, может, не хотят слышать. Девочка бьется в истерике еще несколько минут и, спустя некоторое время, начинает успокаиваться. Она начинает понимать, что ей не помогут. Отходя от двери, облокачивается на стену, спускаясь по ней вниз и сворачиваясь в комочек. Сошедшая на нет истерика вновь настигает девочку, заставляя ее тихо плакать, отползая к углу комнаты, сжав в руке аккуратную подвеску в форме маленького сердца.       На ее хрупком и исхудалом теле больничное платье выглядит как мешок. Кожа бледная и болезненная: в некоторых местах видны вены и сосуды. Ее волосы, когда-то цвета вечернего голубого неба, доходившие ей до пояса, сейчас были блеклыми и спутанными, словно мочалка. Ее заплаканное лицо было как у мертвеца. Особенно глаза, когда-то бывшие ядовито-бирюзового цвета. Будучи всегда наполненными жизнью и весельем, они лишились всех красок, представляя собой больше пустое стекло, нежели разноцветный минерал.       Ее звали Дина. Но здесь ее так никто не называет. Ей дали кличку «проект «Кобра», считая оружием — неживым предметом, — не считаясь с ее мнением. Правда, Дина не понимает, зачем ее так называют. Почему когда ее выводили из камеры, в которой она сидела до этого, один из врачей тихо сказал, что нужно привести «оружие»? Дина попыталась задать этот вопрос врачам, но они ее как будто не слышали. Пока ее, брыкающуюся и заплаканную, несли сюда, она все чаще спрашивала себя. Почему? В принципе последний месяц в ее голове только и крутились вопросы, начинающиеся с «почему»: «Почему тетя оставила ее здесь?», «Почему ее запирают в комнате?», «Почему врачи смотрят на неё как на ничтожество?» А еще был у нее был один вопрос, который начинался с «зачем»: «Зачем ей ставят эти капельницы и вводят какие-то препараты под кожу?» Столько вопросов, но ни одного ответа…       Послышался скрежет ключа и скрип двери. Дина встрепенулась и подняла глаза, о чем тут же пожалела. На нее смотрел мужчина лет 40-ка с обычной внешностью: черные волосы, карие с красным отливом глаза, с легкой щетиной на щеках и довольно странной улыбкой. Он был в черных штанах, серой водолазке и в белом медицинском халате. Довольно милый если не присматриваться, но… было одно большое НО. Его медицинский халат был полностью пропитан кровью, а в некоторых местах можно было заметить кусочки органов, которые приклеились к когда-то чистой ткани. Кровь была свежей, судя по тому, что пара капель упала на белоснежно-белый пол и, по погрузившейся в тишину комнате, раздался характерный «плюх». От него пахло гнилью, гноем и даже было такое ощущение, что смертью.       В его руке был шприц с зеленой жидкостью, игла которого опасно блеснула. Дину передернуло от леденящего душу страха. Лицо стало на два оттенка бледнее обычного. Хотелось закричать, но она не могла издать и звука. К горлу подкатил неприятный комок, и она еле смогла остановить рвотный позыв. Девочка начала судорожно отползать от него как можно дальше и забилась в самый дальний угол. Мужчина посмотрел на нее, ехидно ухмыльнувшись. Он сделал шаг, и по комнате раздался чавкающий звук, исходящий от его массивных ботинок. Подняв ногу и пропустив смешок, он вытер что-то с подошвы, видимо устав от преследующего его чавканья. Ди сразу догадалась, что это, и позеленела от страха, смешанного с отвращением, снова едва сдерживая рвотные позывы. — Что такое, милочка? — прозвучал противный голосок. — Неужели ты боишься меня? — мужчина стал медленно приближаться к девочке, как волк к загнанному в угол зайцу. — Не нужно. Я твой друг, и я сделаю тебя лучше. — П-п-пожалуйста, н-не подходите, — голос Ди был слабым и дрожал. Она очень сильно боялась. — П-п-прошу, н-не подходите, — девочка тряслась как осиновый лист от страха. — Ну-ну, а не ты ли несколько минут назад звала на помощь? Вот я и пришёл на твой зов. Я твой друг, — мужчина подошел к ней, присев на корточки перед ее сжавшейся фигуркой. Он потянул к ней руку и хотел дотронуться, но Ди вжалась еще сильней в угол, мечтая слиться с ним.  — Меня зовут Маркус. А ты у нас Дина? — задал мужчина скорей риторический вопрос. Дина легонько кивнула. — Чудненько, вот и познакомились, — он счастливо улыбнулся, а Ди сжалась еще сильней. Он пугал ее до чертиков. — Ч-ч-что вы со м-м-мной сделаете? — Маркус удивленно на нее посмотрел и улыбнулся. Нет, скорее оскалился. — Оооо~, дорогая моя Диночка, ничего особенного. Мы просто улучшим тебя. Сделаем из тебя оружие. Идеального солдата. Безжалостного, бесчувственного и жестокого, — врач жутко улыбнулся, приближая свое лицо к ее уху. А Ди еще больше побелела, хотя, куда дальше? — Н-н-но я не х-х-хочу. Не хочу ник-к-кого убивать, — заикаясь от страха и дрожа всем телом, пролепетала девочка. Ди не хотела этого делать. Она любила людей и желала им только добра. — Ну-ну, милочка, так все говорят, а потом им начинает нравиться, — безумец опасно блеснул глазами. — И тут никто не спрашивал, чего хочешь ты. Ты будешь делать то, что скажу я, — последнюю букву он особенно выделил, хватая девочку за руку.       Маркус поднял ее над полом. Дина плакала, выкручивалась, просила остановиться и отпустить ее, но он ее не слушал, делая то, что хотел. Он поставил ее на пол, схватив за голову и отклонил ее, воткнув иглу в шею. Дина закричала от боли. Она почувствовала, что что-то обжигающее начинает течь по ее венам, распространяясь все дальше. Маркус отпустил ее, а она, не сумев удержаться на ногах, упала на пол. Она крутилась и извивалась от боли, собирая пыль и стирая кровь, оставленную халатом «доктора». Она чувствовала, будто ее сжигает изнутри. Дина перевернулась на спину, и сильно выгнувшись, закричала. Было такое ощущение, что ее проткнула тысяча лезвий.       Но тут боль сошла на нет. Дина резко распахнула глаза и поняла, что видит намного острей и четче, но это не все. Она не видела, но ее зрачки приобрели узковатую форму, как у змеи. Ди уже хотела выдохнуть от облегчения, как ее скрутило новой болью, и она опять закричала. Маркус, смотрящий на это, улыбался маниакальной улыбкой. Ему нравилось смотреть на ее мучения. Он уже представлял какие пытки будет проводить, чтобы уничтожить ее волю и подчинить себе. Он представил, как эта девочка убьет миллионы ради его власти, чтобы он не мучил ее больше. Но он даже понятия не имел, что создал монстра, который никому и никогда не подчинится. Маркус развернулся к двери и начал подходить к ней, оставляя позади девочку, которая мучилась в агонии. — До встречи, Кобра.       В этот день родился монстр. Монстр с именем Кобра