Сказка в новогоднюю ночь

      Каблуки, словно секундная стрелка, методично цокали по полу, когда Гермиона бежала, не разбирая дороги и тяжело дыша на ходу. То, что она только что услышала от одного из придворных советников, просто выбило у неё почву из-под ног. И сейчас у девушки был лишь один путь — остановить то, что кажется неминуемым. Если мама когда-то и повторяла дочке быть доброй и верить в добро, то нынешний момент был лучшим поводом доказать родительнице, что она усвоила урок. Возможно это было самым глупым и безрассудным поступком в её жизни, но Гермиона чувствовала, что это было правильным поступком. Она не может лишить жизни отца Полумны. Не потому, что он совершил плохой поступок, потому, что не может сделать Полумну одинокой в этом мире. Гермиона знала, каково это терять всех родных. Она не хотела подобного для подруги.       Преодолев ещё несколько лестничных проёмов, девушка невольно вспомнила прошедший разговор с Роном и Полумной. Как удивительно переменчива жизнь... Прошло не так много времени, а всё стало в их судьбах совсем по-другому.       Разве могла она подумать, встретившись на кухне со светловолосой девушкой, что та будет притворяться принцессой Флериертана, пока Пэнси устраивает переворот у себя на родине?       Разве могла она, зная с детства этого рыжеволосого мальчугана, представить, что он вырастет в смелого молодого мужчину, готового защищать Полумну, Гермиону, следовать за Драко и не боящегося что-то потерять?       Узнав весь план друзей о её спасении, которое никак не могли воплотить в жизнь, создании союза трёх государств, о коварстве мистера Паркинсона, Гермиона ещё больше захотела остановить Драко здесь и сейчас. Нельзя начинать его правление с такого. Просто нельзя!       Гермиона распахнула обеими руками двери и ворвалась в темницу, словно от этого зависела её жизнь. Впрочем, от её поступка сейчас, и правда, зависела одна жизнь. Даже две. Одна из них могла навсегда расстаться с этим миром, а другая — очерстветь и стать такой, что не была бы узнана близкими людьми.       — Гермиона... — с нескрываемым удивлением повернулся в её сторону Драко, нахмурив брови. — Что ты здесь делаешь?       — Пришла тебя остановить.       Губы Драко изогнулись в усмешке:       — Ты говорила, что не будешь мне противоречить. Ты говорила, что даёшь мне время обдумать. Я обдумал.       — Да ничего ты не обдумал! — всплеснув руками, выкрикнула Гермиона.       — Лучше не лезь!       — Да плевать на угрозы!       — Он лишил моего отца жизни, Гермиона. За это я его и покараю. Он умрёт мучительной смертью.       — Я понимаю, — покачала головой Гермиона. — Ты зол, ты хочешь отомстить, но это не выход, Драко. Любую душу можно спасти.       — Вот только заповеди и нотации читать мне не надо, — фыркнул Драко и демонстративно отвернулся от девушки. Он больше не хотел слушать эти крики.       — Остановись, — в момент настигла его Гермиона и схватила за плечо с мольбой в глазах, — не лишай жизни отца Полумны.       — Так ты за его дочь так распереживалась? Теперь всё ясно, — тут же смахнул её руку Драко.       — Конечно, — всплеснула руками Гермиона, словно это было очевидно. — Я беспокоюсь за Полумну, беспокоюсь за мистера Лавгуда, который в своё время помог мне, когда никого не было рядом, и я... я беспокоюсь за тебя, дурак! Не делай своим первым приказом казнь. Не начинай путь с крови, иначе плохо кончишь.       — Ты мне угрожаешь? — прошипел в ответ Драко, вперившись в девушку взглядом, но та лишь грустно покачала головой и ответила:       — Нет, пытаюсь спасти тебя, пока это ещё возможно. Я знаю, что мистер Лавгуд совершил страшное преступление, но не становись подобным ему. Не совершай ошибок, Драко. Не огорчай меня, не разрушай тот образ, в который я хочу верить, даже если он ложный. Я хочу надеяться, что ты сможешь изменить мир к лучшему. Однако сейчас ты делаешь всё наоборот...       — Знаешь, — внезапно задумчиво заговорил Драко, отвернувшись к стене и начав внимательно её рассматривать, будто она была какой-то особенной, — мой отец всегда мне повторял, что лучше зайти слишком далеко, чем не дойти до конца пути.       — Прости, но я считаю, что есть ситуации, когда правильнее будет вовремя остановиться, так и не увидев финала.       Драко мельком посмотрел в глаза Гермионе и тут же развернулся к ней спиной, уже на ходу говоря, направляясь в сторону камеры мистера Лавгуда:       — Я выслушал тебя, однако, я поступлю сегодня так, как посчитаю нужным. И не смей препятствовать моему решению, иначе тебе же будет хуже.       Когда Драко скрылся за очередной дверью, Гермиона сделала несколько шагов в его направлении и, не в силах больше сдерживать эмоции, опустилась на пол, тяжело вздыхая. Она уже не плакала. Сил больше не было. Она лишь прошептала в темноту, не зная, что сегодня король Драко осуществит помилование Ксенофилиуса Лавгуда с осуждением на пожизненное заключение:       — Прости, Полумна, я сделала всё, что смогла.