об ангелах

Шелест воды – это глухой выкрик от судорог. Так река зовёт к себе утопленников и извивается под тяжестью грубых речных трамваев. У меня внутри пресный холодок района, тонколицые ласковые ангелы, родные пацаны, светлая нежность и злая пьяная поножовщина. В горле пляшет бабочка со стальными крыльями - наточенное безжалостное слово. Ни выплюнуть, ни проглотить. Поножовщина внутри меня разгорается все сильнее – лезвие бьет, куда ни попадя, отчего-то пахнет гарью, дымом – в дыму вьется женский плач и грубая мужская матерщина. Глаза ангелов прозрачны и иконописны. Ангелы тянут ко мне холодные влажные руки и гладят по волосам. Вдруг один из них вздрагивает и бьет меня по лицу. Всплеск опущенной руки заставляет услышать шелест деревьев и человеческие голоса – до этого я слышала только то, что звенело у меня внутри. Ударивший целует меня в красную щеку. Я радуюсь, что – не в лоб. Ангелы, милые – а в конце драки нож окажется у меня в руках или уже под ребром? Вместо крови внутри разливается багровая ноющая благодать. Так болят пальцы, если после мороза опустить их в горячую воду. Я сейчас особенно остро чувствую себя живой. Над речным разгибом перекинут мост – прямой, как спица. Мутное небо навалилось на него всей своей свинцовой тяжестью и дышит тяжело-тяжело. Дыхание у небес сегодня мглистое. Туман можно трогать руками и даже отщипнуть холодный мокрый кусок. Везде холод. Наливаясь, течет куда-то за ржавую остывшую аллею. Бешеный ветер – острый и ледяной, проносится мимо меня: обняла бы его, если б только ухватила. Лицо все еще горит от удара, а располосованное нутро горячо и рьяно пульсирует. Я сейчас единственная теплая точка во вселенной. «За каждым ударом, - тихо говорят мне ангелы, - следует поцелуй. Каждая боль предваряет благодать. И никак не наоборот». Слова – еще одна пощечина. Мне не хочется, чтобы меня били перед каждой лаской, как тощую бездомную дворнягу. Вверх по ребрам взвивается жгучая обида. Я взмахиваю руками, я, наконец, кричу, я отбиваюсь от холодных ангельских рук, наступаю грязным сапогом на чей-то белый подол. Я, кажется, вижу кровь на пальцах. Я замахиваюсь, чтобы ударить кого-нибудь из них по лицу, царапнуть по щеке, мне больно, ангелы, мне больно! Тело мелко колотится, как птица в силке и надрывно плачет: «Это из-за вас, из-за вас, из-за вас!» Тонкие руки оказываются необычайно крепки. Я обиженно смотрю на них и громко вою. Как дворняга. Как тощая бездомная дворняга, да. - Смотри, - улыбается мне один русоволосый ангел и показывает куда-то вверх. Я нехотя поднимаю глаза. В небе плавится вечерняя ликующая медь. Невесть откуда взявшееся счастье идет горлом. Захлебываюсь. Город несет над собой закатное солнце в ладонях, как вырванное из груди сердце.