«Как заводить друзей и выигрывать в квиддич» (руководство для начинающих)

Если Онода думал, что Имаизуми и Наруко будет приятно услышать, что он попал в команду по квиддичу, то скоро он обнаружил, что ошибался. Имаизуми и Наруко были вне себя от радости, когда услышали, что Онода занял позицию хаффлпаффского ловца. На лице Имаизуми появилась одна из его редких искренних улыбок, когда Онода, не переводя дыхания, выпалил свои новости, а Наруко (предсказуемо) взял Оноду в захват и с энтузиазмом взъерошил ему волосы. — Вот дерьмо, ты в самом деле это сделал, Сакамичи! Не могу поверить! — воскликнул Наруко, игриво потянув Оноду за волосы, не в силах сдержать ликование. — Теперь нас трое! Эти слова — сказанные с искренним восхищением — были, наверное, слишком удивленными для того, кто был полностью уверен, но Онода не винил в этом Наруко. Он тоже до сих пор не мог поверить, что попал в команду, и сильно подозревал, что причина этого больше связана с действиями Макишимы, нежели с сомнительными способностями к квиддичу самого Оноды. Он надеялся, что Макишима, возможно, захочет дать объяснения позже. — Когда у тебя первая тренировка? — спросил Имаизуми, отвлекая Оноду от его мыслей. Улыбка Имаизуми к тому времени исчезла, но глаза сияли так, что было понятно, что он просто сдерживает свою радость, не показывая ее. — В эту субботу, — сказал Онода, внезапно начиная нервничать от возможности озвучить свои подозрения. — Правда, всего на пару часов. Думаю, кто-то забронировал площадку после нас. — О, тогда это, наверное, моя команда! — сказал Наруко. — Не могу точно вспомнить, когда будет наша — я был слишком взволнован, чтобы слушать, когда они объявляли — но это имеет смысл, раз уж обеим нашим командам понадобится тренироваться все возможное время! Онода задумался, не пропустил ли он что-то, потому что Наруко, кажется, подразумевал что-то конкретное. — Ну да, я знаю, что тренировки важны. Но почему это важно именно для нас? — спросил он, немного запутавшись. Если бы речь шла только об Оноде, он бы понял, потому что ему действительно надо тренироваться как можно больше, но Наруко-то, вероятно, уже был игроком лучше среднего, даже по хогвартским меркам. Если остальные из команды Наруко такие же талантливые, то им должно быть не о чем волноваться. — Потому что первый матч сезона будет уже через месяц — не говори, что ты еще не слышал, Сакамичи? — вытаращил глаза Наруко. — Гриффиндор против Хаффлпаффа, Сакамичи, — это наш первый официальный матч, и мы будем играть друг против друга! Разве это не удивительно? На секунду показалось, что комната ухнула куда-то вниз, но Онода сделал глубокий вдох, успокаиваясь, и мир постепенно начал приходить в норму. — П-правда? Ты прав, это… в самом деле удивительно, — сказал он, хотя в голове был шквал сомнений. На самом деле, Онода знал, что причин для этого не было. Он выбрал пробоваться в квиддичную команду, достаточно хорошо зная, что, если ему улыбнется удача, он должен будет играть против своих друзей. В любом случае разве не в этом весь смысл? Разве они все не хотели играть в квиддич вместе, несмотря на то, что были на разных факультетах? Кажется, существовало значительное различие между надеждой на возможность сделать что-то в будущем, и знанием, когда именно это случится. Столь многое могло пойти не так, и Онода до сих пор не был уверен, что он чувствует по поводу соперничества с одним из своих лучших друзей с намерением победить его в чем-то. Это заставляло Оноду чувствовать себя неловко — одновременно кем-то, кто больше всего хочет, чтобы его друзья преуспевали, и начинающим спортсменом, который беспокоится, что может проиграть кому-то, кто лучше, чем он. Как бы то ни было, в конце концов единственным, чем он смог себя успокоить, было знание, что, поскольку он был ловцом, а Наруко был охотником, их роли в команде не слишком-то влияли друг на друга. И его друзья казались, по крайней мере, довольными этим результатом, так что Онода не видел причины, почему бы ему не быть хотя бы счастливым за них. Может, в конце концов это будет не так уж и плохо… Даже за пределами восхищения Оноды тем, что он попал в команду Хаффлпаффа по квиддичу, его жизнь складывалась неплохо. Онода посещал уроки, и после того как он до неузнаваемости испортил несколько заданий по зельям и в наказание написал соответствующие эссе, он медленно, но верно стал заниматься лучше. (Его развитие меньше было связано с собственными навыками и больше — с новой и полностью случайной привычкой Имаизуми громко повторять самому себе правильные инструкции во время работы. При этом наносилось существенно меньше ущерба здоровью и безопасности в классе, так что профессор пока не жаловался.) Оноде также удалось сорвать потенциально некрасивую стычку между Имаизуми и Наруко, пока она не вышла из-под контроля (Имаизуми сравнил внешний вид Наруко с корнем мандрагоры), хотя эта победа померкла после провалившейся попытки остановить другую перепалку, когда Наруко «случайно» выронил телескоп Имаизуми из окна Астрономической башни. Умом Онода понимал, что едва ли ему следует винить себя за то, что не удалось предотвратить это, если в момент происшествия он спал в хаффлпаффской спальне, но все-таки он желал, чтобы был какой-нибудь способ избежать следующих нескольких дней, когда Имаизуми сознательно игнорировал Наруко, а тот то угрюмо молчал, то отпускал раздраженные замечания о том, что Имаизуми «перегибает палку», потому что он достаточно богат, чтобы просто без проблем купить себе новый телескоп. Потребовалось время, чтобы Онода понял, что причина, по которой Имаизуми был расстроен, по большей части была не в том, что он был особенно привязан к старому телескопу или не хотел покупать новый, а в том, что покупка нового телескопа требовала бы сначала связаться с родителями. После того, как Онода установил эту связь, отношение Имаизуми стало понятнее для него, и он смог аккуратно вмешаться. Хотя у него и не получилось в первую очередь предотвратить ссору, Оноде удалось ее закончить, убедив наконец Наруко неохотно извиниться и предложить поделиться телескопом с Имаизуми, пока Имаизуми не купит свой — предложение, которое было немедленно — и предсказуемо — отвергнуто. Впрочем, настроение Имаизуми после этого существенно улучшилось, так что Онода все-таки посчитал это за успех. Успеху, которого Онода добился в большинстве своих недавних начинаний, удалось даже немного приглушить боль, которую Онода испытывал из-за быстро растущего числа случаев, когда у Манами, кажется, было оправдание, чтобы не проводить время вне уроков с Онодой. Нельзя сказать, что Манами намеренно старался избегать его — по крайней мере, Онода не думал, что это так. (Он надеялся, что это не так.) Манами на самом деле по-прежнему приходил в класс, по-прежнему садился рядом с Онодой на место, которое тот ему занимал, и по-прежнему иногда улыбался Оноде, но в остальном он отсутствовал. Если бы Онода отважился угадывать, он сказал бы, что у Манами, когда они встречаются в классе, на уме что-то большее, чем просто заклинания или астрономия, и его взгляд был отсутствующим, даже когда Онода пытался втянуть его в разговоры, которые как на подбор должны были быть ему интересны. Вероятно, это не должно было быть так больно, как было — видеть, как Манами кивает ему, улыбается чему-то, что он сказал, но знать, что мысленно он так далеко от Оноды, как только можно. И это неминуемо привело к тому, что Онода постоянно гадал, чему — или, в частности, кому удалось захватить интерес Манами до такой степени. (До степени, к которой Онода никогда не был даже близок.) Онода недолго и наивно надеялся, что рассказ о том, что он попал в команду по квиддичу, сможет возбудить интерес Манами, и поначалу даже показалось, что так и есть. Онода решил сказать ему в начале урока заклинаний, и Манами смотрел на него (в самом деле по-настоящему смотрел на него) расширенными от очевидного удивления глазами, а сердце Оноды болезненно сжалось в груди. Потом, после короткой паузы, уголки губ Манами слегка изогнулись вверх. — Непреклонный, да? — усмехнулся Манами. — Я действительно рад, Сакамичи, — думаю, у тебя получится. Какую позицию ты занял? — Ловец! — сказал Онода немного воодушевленнее, чем обычно, потому что вау, Манами на самом деле поддержал разговор с ним, а это не так часто случалось в последнее время. — Я не ожидал этого, но Макишима — один из старших игроков команды — заставил меня попробовать половить мячики для гольфа, которые он бросал. А потом он, наверное, сказал что-то остальным, потому что они предложили мне быть ловцом! Странно, но Манами выглядел даже еще более удивленным, чем был. — Ловец? — повторил он, будто это слово показалось ему странным на вкус. — Ага! — сказал Онода раньше, чем почувствовал перемену настроения. — Это… это хорошо? — спросил он, надеясь, что ничего не испортил только что. Манами быстро пришел в себя, посмотрев на Оноду с бриллиантовой улыбкой, которая силой своего сияния мгновенно вымела все тревоги у того из головы. — Да, конечно, хорошо! Кажется, это хорошо тебе подходит, и я рад, что старший товарищ, о котором ты говорил, помог тебе. Я просто удивился, наверное, посчитав… — Он умолк, прикусив нижнюю губу, будто обдумывал что-то. — А, неважно, просто подумал вслух! — наконец сказал он, застенчиво потирая затылок. — Посчитав что? — с пробудившимся любопытством спросил Онода. — Ничего важного, правда, — обезоруживающе улыбнулся Манами. — Ты ловец, это все, что имеет значение. Уверен, ты будешь хорошо играть. Онода хотел возразить, что, если бы там в самом деле было «ничего», тогда у Манами не было бы причин не говорить ему, но услышал звонок на урок и был вынужден прервать разговор. Даже когда урок закончился, у Оноды не было возможности поднять вопрос о том, что Манами имел в виду. Едва профессор отпустил их, Манами снова поспешно сложил свои неоткрытые книги, спрятал неиспользованные письменные принадлежности и послал Оноде извиняющуюся улыбку. — Прости, Сакамичи, — сказал он. — Мне надо… — …кое с кем встретиться, да, я знаю, — закончил за него Онода, надеясь, что у него получилось скрыть сожаление в голосе. — Ладно. Поговорим как-нибудь в другой раз, верно? — Определенно! — сказал Манами, и Онода задался вопросом, не подумал ли Манами, что он врет. — Увидимся, Сакамичи! Манами покинул кабинет, и Онода — отчасти с горечью — заметил еще несколько голов, кроме его собственной, повернувшихся, чтобы проследить путь Манами. Это было еще одним напоминанием, что в этом году, в отличие от предыдущего, Манами не был невидимкой. Теперь, кажется, Онода был невидимкой для Манами.

* * *

Утро следующей субботы застало Оноду прибывшим на первую запланированную тренировку Хаффлпаффа на добрых полчаса раньше. Он не принимал сознательного решения идти, когда сделал это — его нетерпеливость сделала выбор за него. Он проснулся в обычное для занятий время и завтракал в одиночестве, поскольку Наруко отсыпался, а Имаизуми, вероятно, занимался в одиночку, раз уж два его друга не могли этого делать, а у него все же была энергия для последующей тренировки. Не стоит говорить, что утро Оноды прошло очень тихо. Он ожидал, что будет первым на квиддичной площадке, но, к его удивлению, кое-кто в хаффлпаффском желтом уже сидел на скамейке, когда Онода пришел. Его длинные зеленые волосы дали понять, что это Макишима (а не кто-то другой из хаффлпаффской команды, вроде Аракиты), и это дало Оноде необходимую уверенность, чтобы подойти к скамье и положить метлу. — Д-доброе утро, — сказал Онода в жалкой попытке звучать дружелюбно и естественно. Макишима критически поднял бровь. — Я вполне уверен, что конкретно говорил тебе не приходить на тренировку рано? — О, — смутился Онода. — Извините. — Не беспокойся — это уже сделано, — сказал Макишима. — Можешь сесть, остальные, вероятно, покажутся не раньше чем через пятнадцать минут. Онода быстро сделал как просил Макишима, и несколько долгих мгновений спустя тишина начала становиться тем более неловкой, чем дольше они не нарушали ее. Наконец Онода прочистил горло, надеясь разговором ослабить напряжение. — Так… э, что привело вас сюда так рано? — спросил Онода, от нечего делать пиная траву под ботинками, и умолк, запоздало сообразив, что это может быть воспринято скорее как плохо замаскированная критика, чем как простой вопрос. — Я, э… — Макишима сделал паузу, потирая затылок с таким видом, словно предпочитал быть где-то в другом месте. — Ничего особенного, наверное, я просто оказался здесь. Так что, да, верно подмечено — вероятно, мне тоже не стоило приходить так рано. Он казался неуверенным в своем ответе, но не злым, и Онода мысленно выдохнул с облегчением. — Вы не против, если я спрошу? — спросил он после короткой паузы. — Я вроде как здесь для этого, как старший в команде, — сказал Макишима, кажется значительно меньше в виде ответа на вопрос, чем ожидал того Онода. — Пока речь идет о чем-то про квиддич. Не спрашивай меня о твоих будущих экзаменах по трансфигурации, или о Веселящих зельях, или совета о чем-то даже напоминающем отношения — гарантирую, ты будешь разочарован. Он сопроводил ответ слабой улыбкой, и Онода заподозрил, что так, вероятно, Макишима представлял себе веселую шутку, но все еще колебался, смеяться ли, из-за случайного шанса оскорбить Макишиму. Слабая улыбка Макишимы исчезла, не встретив немедленной реакции, и он вздохнул. — Так о чем ты хотел спросить? Онода чувствовал себя немного виноватым — судя по реакции Макишимы, его утверждение все же предполагалось шуткой. Но раз его спросили, Онода продолжил вопросом, который волновал его с тех пор, как его несколькими днями ранее назначили новым хаффлпаффским ловцом. — Э, ну… Макишима, сэр. — От нервозности у Оноды заплетался язык. — Я знаю, что вы говорили, что это было не только ваше решение — взять меня в команду, но ведь в первую очередь вы подали эту идею, правда? Макишима задумчиво покосился на него. — Тебе в самом деле не нужно называть меня «сэр», но… это верно, да. — Почему? — спросил Онода. — То есть… я благодарен, что вы дали мне шанс — в самом деле благодарен, — но я все еще не знаю, в первую очередь почему был выбран именно я. Я пока не очень хорошо летаю и уронил много мячиков, которые вы мне бросали… — И все-таки большую часть из них поймал, — перебил Макишима. — Не думаешь, что это что-то значит? Онода засомневался. — Ну… может, я не знаю, — сказал он. — Но я пробовался на охотника, так почему мне предложили быть ловцом? Макишима снова вздохнул, лениво откинув назад голову. — Ты не позволишь мне соскочить с крючка, пока я не объяснился, да? Онода не ответил, напряженно ожидая, что Макишима продолжит, и тот усмехнулся, откровенно развлекаясь этим. — Кажется так. Ну ладно, не то чтобы мне не нравилось это в ловце… упрямство то есть. — Но… — Почему мы взяли ловца… Начнем с того, что мы вообще не планировали выбирать ловца в этом году, — сказал Макишима, и Онода прекратил возражать. — Вероятно, ты заметил, что мы разделили всех потенциальных участников на отборочных на охотников и загонщиков, и причина этому в том, что все остальные позиции были уже заняты. Включая и позицию ловца, которая принадлежала мне. Онода удивленно посмотрел на Макишиму. — Но это значит… вы не… вы что, оставили позицию в команде ради меня? — спросил Онода с растущим чувством ужаса. — Эй, все не так страшно, как звучит, обещаю, — сказал Макишима, умоляюще подняв руки и делая успокаивающие жесты, как если бы Онода был легковозбудимым маленьким животным. — В любом случае предполагалось, что я буду занимать место ловца, пока у нас не получится найти кого-то другого для этого. Единственная проблема в том, что найти хорошего ловца — это как пытаться вытащить единственную лягушку из бочки, полной жаб, вслепую и во время поездки на Ночном рыцаре, так что в моем случае все остальные решили держать меня на позиции ловца на полупостоянной основе, раз уж я не совсем ужасен в этом и это избавляет их от проблем, связанных с поиском нового. — Я все еще не вполне понимаю, что вы говорите, — медленно сказал Онода. — Я смотрел, как вы летаете, раньше, и вы удивительный! Если вы уже ловец, нет причин, почему… — Почему? Видишь ли, Сакамичи, правда тут в том, что я немного эгоистичен, — сказал Макишима, и на его лице появилось почти печальное выражение. — Я начинал как охотник, и я в любое время предпочитаю это тому, чтобы быть ловцом. Я видел, как ты летаешь, и подумал, что у тебя есть потенциал, поэтому я сказал остальным, что если они выберут одного нового охотника и возьмут тебя ловцом вместо того, чтобы выбирать двух новых охотников, то я буду счастлив вернуться на свою старую позицию охотника и ввести нового ловца в курс дела. Онода моргнул. — Так что на самом деле, Сакамичи, тебе не нужно беспокоиться, что ты «украл» мою позицию или вроде того — ты делаешь мне одолжение, находясь здесь, правда, — продолжил Макишима. — Предполагалось, что я буду ловцом, пока не придет кто-то получше меня, а ожидание могло занять много времени — а то и быть вообще напрасным. Я пока не очень хорошо тебя знаю, но думаю, что ты мне нравишься. Как я уже сказал, ты упрямый — упрямый с неплохими рефлексами, для меня это выглядит хорошим сочетанием. Если ты решишь остаться в нашей команде, я приложу все усилия, чтобы сделать из тебя такого ловца, которого даже Джинпачи Тодо вынужден будет принимать всерьез. Онода не знал, что сказать, пораженный, каким же удачливым он был, раз кто-то вроде Макишимы дал ему шанс, когда никто другой не стал. Макишима был таким крутым. — Огромное спасибо за все, что сделали для меня, — сказал Онода, сжимая руки в кулаки на коленях. — Я даже не знаю, как благодарить… — Отблагодаришь, помогая нам выиграть, — просто сказал Макишима, выглядя немного смущенным своей речью теперь, когда закончил объясняться. — Усердно работай и не давай нам причины пожалеть, что взяли тебя в команду, и мы не пожалеем. — Я буду! Спасибо, Макишима, сэр! — Опять сэр, — пробормотал Макишима скорее сам себе, отбрасывая с лица зеленые пряди, словно в раздражении, хотя и слегка улыбаясь при этом. Казалось, что, несмотря на пугающий поначалу внешний вид Макишимы, на самом деле он был удивительно добрым человеком. Онода подозревал, что они должны действительно хорошо поладить. — Йо, Юске! Макишима и Онода повернулись, и Онода почти сразу отвел взгляд, когда увидел приближающегося к ним Аракиту. Макишима чуть приподнял руку в вялом приветствии. — Ясутомо, — ответил он. — Что нового? Аракита пожал плечами, беззаботно бросив сумку на скамейку. Странно, но свою метлу он поставил с большей аккуратностью, чем того ожидал от него Онода, перед тем как сам уселся по другую сторону от Макишимы. — Ничего особенного, в основном та же хрень, что и всегда. Джуичи только что сказал мне, что слизеринской команде удалось в этом году собрать потрясающий состав. — В самом деле? Он так сказал? — спросил Макишима с улыбкой, не похожей ни на одну из тех, что видел Онода. — Покороче, — разозлился Аракита. — Заткнись. Знаешь же, что я имею в виду. Макишима пожал плечами, на удивление равнодушный к раздражению Аракиты. — Ладно, ладно. Так что он на самом деле сказал? «Мы сильны» или какую-то другую версию этих же слов? Аракита поморщился и кивнул, будто признать это было больно. — Этот гребаный каменнолицый. Макишима хихикнул, а Аракита только теперь заметил сидящего рядом Оноду. Онода тотчас оробел под его острым пронзительным взглядом. — Так четырехглазый уже тоже здесь, — неприязненно протянул Аракита. — Предупреждаю один раз: я не собираюсь таскаться за бестолковым недоростком, который не знает, что делает, и неважно, что этот гриндилоу в человеческом обличье тебе сказал. Первый матч уже через месяц, так что лучше тебе быть готовым доказать, что ты, блядь, на лету схватываешь. Онода сглотнул, отчаянно пытаясь взглянуть на что-нибудь еще, кроме другого парня перед ним. — Расслабься, Аракита, — сказал Макишима, удивив и Оноду, и Аракиту тем, что так быстро начал защищать Оноду. — Месяца вполне достаточно, чтобы научиться, и он уже не так плох. Он будет в порядке. — Тч, — неприятно щелкнул языком Аракита, перед тем как повернуться к Макишиме. — Пусть лучше будет. Я добрый месяц не мог смотреть Джуичи в глаза, после прошлогоднего матча Хаффлпаффа против Слизерина, и тогда Джинпачи… — Он невыносим, — мрачно сказал Макишима. — Да, невыносим, это подходящее слово. И после того матча он был еще невыносимее, чем всегда, блядь. Он все говорил о том, как я, должно быть, страдаю от «немочи неудачника», что хожу с таким лицом… агх, ненавижу этого претенциозного мелкого придурка. — И поэтому ты решил, что нужно забить его до смерти астролябией, верно? — Сам нарвался, — убежденно сказал Аракита, а потом вопросительно-укоризненно взглянул на Макишиму. — Знаешь, он разозлится, когда узнает, что ты больше не ловец. Парень сильно захвачен вашими маленькими соревнованиями. Макишима пожал плечами. — Я знаю. — И что именно ты планируешь делать, когда он обнаружит это? — Думаю, я отправлю ему слезливую записку, написанную моей кровью, — беспечно сказал Макишима. — А если серьезно, Джинпачи просто надо принять, что моя жизнь и позиция, на которой я играю в квиддич, не вращаются вокруг его прихотей, независимо от того, кто его родители. То, что он думает, что мы «предназначенные друг другу соперники», не значит, что я должен соответствовать этому. — Попробуй ему это объяснить, — резко сказал Аракита. — Нет, я серьезно — на самом деле объясни, чтобы он перестал шататься вокруг нашего стола во время еды и прятаться возле общей комнаты по вечерам. Это, блядь, на нервы действует. У Макишимы дернулся глаз, и у Оноды появилось впечатление, что что-то сказанное Аракитой в конце концов задело его. — Сделаю все возможное, — натянуто сказал Макишима. — А если не получится, ты всегда можешь попробовать немного повисеть у него на хвосте. Слышал, ты довольно хорош в этом. Аракита скривил губы в гримасе. — Твое чувство юмора такое же извращенное, как и в прошлом году. Все равно, все, что я хочу сказать — разберись с этим, потому что вот я, например, не хочу, чтобы безутешный Джинпачи Тодо остаток жизни скулил у нас над ухом. — Скулил? — довольно переспросил Макишима, и его оборвал мрачный взгляд. — Ха-ха, очень смешно, — с откровенным отвращением сказал Аракита. — Я и забыл, как сильно ненавижу твои шуточки, черт подери. Ковыряя небольшую дыру на колене его брюк, Макишима пробурчал в ответ: — Ну, по крайней мере, ты понял, что это шутки. — Хн. Тоже верно. По этому прошедшему разговору между ними, за которым Онода до сих пор наблюдал, вряд ли можно было определенно сказать, ладят между собой Макишима и Аракита или нет. Вскоре начали подходить остальные участники команды. Когда появилась Мики, она, заметив на скамейке Оноду, помахала ему и весело улыбнулась, и Онода застенчиво ответил тем же. Остальные бросали на него любопытные взгляды, но, кажется, не собирались пытаться втянуть его в разговор. Это, вероятно, было хорошо, потому что он обязательно растерялся бы, если бы кто-то из них так сделал. После короткого неформального представления, когда все пришли, началась настоящая тренировка. Что удивительно, она началась с командного упражнения по передаче квоффла, такого же, как то упражнение, которое Аракита заставил делать Оноду и остальных кандидатов на отборочных, и его должны были делать все, не только охотники. Онода очень старался, чтобы успевать, но его навыки, конечно же, не улучшились с предыдущей попытки. Лучшее, что он мог делать на протяжении всего упражнения, это избегать зрительного контакта с Аракитой и все время оставаться как можно дальше от хмурого парня. Стало немного лучше, когда они закончили групповую разминку и разбились на маленькие группки в соответствии со своими позициями. Мики ушла с Изумидой тренировать удары, а Оноду как ловца тренировал Макишима. Оказалось, что в придачу к тому, что он уже знал, ему нужно было узнать кое-что еще. — На самом деле не знаю, как объяснить, Сакамичи, но ловец — это действительно странная позиция, — наконец сказал Макишима, почесывая голову и явно не зная, как лучше объяснить, что он имеет в виду. — Тебе не нужно особо взаимодействовать с остальной командой, когда ты ловец, так что нет специальных правил и стратегий, с которыми тебе нужно познакомиться, кроме основы — вот этого: не пытайся никого убить. — А… — произнес Онода. — Ладно? — Ага, в основном быть ловцом — значит использовать свои инстинкты. Если ты видишь снитч, или другой ловец пытается поймать снитч — действуй, — сказал Макишима. — Только если мы не отстали больше чем на 150 очков, в таком случае не лови снитч, потому что игра закончится, а мы все равно проиграем. — Понял, — решительно сказал Онода. — Я должен держать счет в уме, когда ищу снитч. — Именно, — кивнул Макишима. — На тренировках мы можем отточить твои рефлексы и набраться опыта в полетах, но сверх этого я немногому могу тебя научить. Ловцами, как правило, рождаются, а не становятся. Наверное, Онода при этом стал выглядеть обеспокоенным, потому что Макишима растянул губы в том, что ему, вероятно, казалось ободряющей улыбкой. — Думаю, у тебя получится, Сакамичи. Я знаю, тяжело быть уверенным, когда ты новичок в чем-то, но я не предлагал бы тебе заниматься этим, если бы не считал, что у тебя есть потенциал. Может, просто из-за того, что он был уже немного вымотан первой тренировкой, но Онода впервые поймал себя на мысли, правда ли это. Ему не нравилось сомневаться в Макишиме, особенно после того, как тот был таким добрым с ним, но ему пришло в голову, что, возможно, Макишима просто хотел оставить позицию ловца кому-то другому, чтобы снова быть охотником, и было вообще неважно, кто будет новым ловцом. Потом Онода посмотрел на Макишиму, лицо которого выражало осторожную надежду, и немедленно почувствовал себя виноватым. Кто он такой, чтобы осуждать мотивы Макишимы? И стимул Оноды побеждать не был особенно чистым — у него тоже были эгоистичные причины хотеть быть в команде. Онода получил именно то, что хотел, так что жаловаться ему действительно было не на что.

* * *

Тренировка подошла к концу с появлением поздним утром гриффиндорской команды по квиддичу. — Эй, Сакамичи! — воскликнул Наруко, подскакивая к нему, едва Онода благополучно приземлился. Наруко был уже одет в тренировочную мантию, алый цвет который отлично подходил к его волосам и возбужденному румянцу на щеках. — Как тренировка? — О. Хорошо… наверное, — сказал Онода, неловко теребя прутики на метле. Обычно он был счастлив поговорить с Наруко, но другие игроки с Хаффлпаффа складывали вещи обратно на скамью, и он немного беспокоился из-за того, что у него будут проблемы, потому что он не предложил им помощь. — Всего лишь хорошо? — недоверчиво спросил Наруко. — Да ну, Сакамичи, это была твоя самая первая квиддичная тренировка, разве ты не… о, погоди, я понял! — внезапно сказал Наруко, щелкая пальцами, будто сообразив что-то, и бросая в сторону Оноды хитрый взгляд. — Уже скрытничаешь о стратегии своей команды в присутствии врага, да? Знаешь, это довольно подло с твоей стороны, Сакамичи… — Это не то, правда, — устало возразил Онода. — Мы действительно просто… — Погоди! Ненене, мне нельзя это слышать! — испуганно сказал Наруко, поспешно затыкая уши. — У нас будет честная схватка, Сакамичи, иначе нет смысла! Ты не должен давать мне нечестное преимущество вроде этого! — Что за… вот ты где, бесполезная мелкая фасолина, какого хрена ты тут стоишь? Остальные уже собираются на дальней стороне. Онода взглянул поверх плеча Наруко, чтобы увидеть новоприбывшего… …и взглянул еще повыше. Этот парень был, вероятно, примерно ровесником Макишимы, но он был огромным настолько, насколько только возможно для кого-нибудь быть огромным. Он был высоким, широким, а устрашающие мускулы на его руках в обхвате казались больше, чем у Оноды шея. Видимо, в этот момент парень был не слишком доволен, судя по скрежету зубов и нетерпеливому виду, когда он уставился на забывшегося Наруко. — Ну? — вопросил здоровяк, нетерпеливо скрестив руки, явно ожидая реакции. — О-он, э… — несмело сказал Онода, пытаясь совладать с языком, который, кажется, не собирался слушаться. — Эм… уши, — жалко выдавил он, услужливо покрутив руками у висков. Каким-то чудом парень понял туманные попытки Оноды объяснить отсутствие реакции у Наруко, потому что он закатил глаза, приблизился, схватил Наруко за запястья и бесцеремонно отдернул его руки от ушей. — Эй… ауч, что за нахер? — рявкнул Наруко, оглянувшись вокруг, чтобы увидеть, кто его схватил. Онода почти ожидал, что лицо Наруко побледнеет, когда он увидит смотрящего на него старшего, но вместо этого его друг всего лишь глянул и злобно — но не очень точно — пнул в голень своего похитителя. — Отпусти меня, тупой старик — я тут разговаривал! — Разговаривал заткнув уши, уверен, это было очень важно, — сухо сказал парень, не ослабляя хватки и, кажется, даже не испытывая особого неудобства из-за своих усилий. — Поговоришь позже, мелкий, а теперь твоему другу пора уходить, а тебе — сесть на скамейку с остальными как хороший маленький… матерь божья! Онода не был полностью уверен, толкнуло ли его на это слово «маленький» или нет, но, какой бы ни была причина, Наруко выбрал именно этот момент, чтобы рвануться вверх и вонзить свои острые зубы в руку старшего, заставив того ослабить хватку настолько, чтобы позволить ему наконец вырваться на свободу. Наруко отступил на безопасное, по его мнению, расстояние и высунул язык, издевательски оттягивая вниз веки. — Ха, это тебе за то, что пытался удерживать великого Шокичи Наруко, недоумок. Несколько минут старший мальчик молчал, потирая укушенную руку. Наконец он поднял голову, и выражение его лица было откровенно пугающим. — Ты покойник, фасолина. Самодовольство на лице Наруко сменилось угрозой. — Кого это ты назвал… о черт. Удивление отразилось на его лице, когда Тадокоро рванул к нему с тревожной для кого-то таких размеров скоростью. Оноде показалось, что смотреть, как он приближается к тебе, — это все равно, что стоять на пути мчащегося поезда, и он одновременно был благодарен, что не находится на месте Наруко, и опасался за судьбу своего друга. Не нужно говорить, что Наруко бежал так, словно его жизнь зависела от этого, хотя и продолжал вызывающе громко смеяться. — Увидимся, Сакамичи! — бросил Наруко через плечо, пересекая квиддичную площадку, вероятно нимало не обеспокоенный тем, что разъяренный товарищ по команде дышит ему в спину. — Встретимся в Большом зале позже? — При условии, что от тебя что-то для него останется позже! — крикнул в ответ парень. — Да неужто, ты, гигантский слоупок! — Ты не сможешь бегать вечно, придурок! — Чего-чего? Ничего не слышу, ты пыхтишь, как старик, которой взбирается по лестнице! — Черт подери — я не такой старый! Несмотря на то, что ему не хотелось оставлять Наруко наедине с его судьбой, Онода — потому что остальная часть команды Гриффиндора посматривала в его сторону с подозрением — понял, что подзадержался на поле. Конечно, это имело смысл — теперь было время гриффиндорцев для тренировки, невзирая на (драку? гонку?) Наруко и другого парня, а из разговоров с Имаизуми и Наруко Онода знал, что квиддичные команды часто скрывают происходящее на тренировках. Вероятно, они не начнут, пока не убедятся, что Онода ушел. Так что он решил, что, по-видимому, в его интересах понять намек и уйти. В идеале план Оноды состоял в том, чтобы вернуться в замок, не сталкиваясь с пугающими старшими учениками, но судьба в тот день определенно была не на его стороне. Он вышел за пределы квиддичной площадки, замечая, что товарищей по команде в поле зрения нет — должно быть, они ушли без него. Вздохнув, Онода понадежнее устроил на плече Чистомет и приготовился возвращаться в замок один. На самом деле, он не и не ожидал, что его подождут, но немного надеялся, что, по крайней мере, Мики (или даже Макишима, подсказал его разум) могла заметить его и позаботиться, чтобы он не остался. Это не так важно, и в любом случае был шанс, что Имаизуми ждет его в Большом зале. Все в порядке. Но когда Онода вышел, его присутствие заметил другой человек, прислонившийся к задней стенке зрительских трибун, будто ожидая кого-то. Онода не узнал его и решительно приготовился пройти мимо так быстро, как только можно, не создавая впечатления, что убегает, и избегая зрительного контакта. К несчастью, у мальчика были другие планы. — Эй, подожди секунду… Внезапно мальчик оказался перед ним, преграждая путь. Он вгляделся в лицо Оноды, и его холодные глаза засветились пониманием. — Аха! — воскликнул он, и его указательный палец замер в дюйме от носа Оноды. — Я знаю, кто ты! Онода сделал один осторожный шаг назад. — П-правда? То есть я не… Ужасная мысль пришла ему в голову, и он еще раз взглянул на старшего ученика. Онода никогда не встречал его раньше, но, несмотря на это, понял, что знал, кто это. Он узнал эти гладкие темные волосы, убранные с точеного лица белым ободком, несмотря на то, что они были растрепанными и спутанными, когда Онода видел их в прошлом — и только издали. И он был одет в обычную школьную мантию вместо изумрудно-зеленых цветов его команды, но в нем все еще было легко узнать Джинпачи Тодо, звездного ловца квиддичной команды Слизерина. И на Оноду он смотрел так, словно тот был чем-то, что он только что отскреб с подошвы своего ботинка. — Ты тот второкурсник — новый проект Маки-Маки, — неприязненно добавил он, с упрямым лицом скрещивая руки на груди. — Ну? Что ты можешь сказать о себе? Онода моргнул. — Я не… — Ты же понимаешь, в чем ошибся, не так ли? — перебил Тодо, раньше чем Онода смог ответить. — Имею в виду, я не идиот — я точно знаю, что произошло. Не знаю, почему Маки решил, что должен сделать это у меня за спиной, но он, по крайней мере, должен был знать меня достаточно хорошо и понять, что нет шансов, что я не узнаю, как он всучил позицию ловца очкарику-новичку, — сказал Тодо со следами недовольства в голосе. — Не то чтобы это просто небольшая борьба за власть между нами двумя, и намек на это, честно говоря, немного оскорбляет. Ты бы так не сказал? — потребовал он ответа, неожиданно обратившись к Оноде. Онода подпрыгнул он внезапного вопроса. — Я, эм… — О, но я не жду, что ты что-то поймешь об этом, — вздохнул Тодо, отступив и убирая пряди волос с глаз. — В конце концов, ты, вероятно, никогда раньше не играл в квиддич серьезно. Ты не знаешь, как это — доводить себя до предела на виду у кого-то, кто действительно достоин видеть твои усилия, — ты едва ли постигнешь, на что эта связь между соперниками похожа. Я был под впечатлением, что Маки чувствует то же, конечно, но… ну, как я уже сказал, это вроде как обидно. Онода не совсем понял, пытается ли Тодо обвинить его за то, что он косвенно стал причиной того, что Макишима ушел с позиции ловца, или всего-навсего хочет озвучить кому-то свои жалобы. — Я не… — начал Онода, полностью уверенный, что его снова перебьют, но вместо этого сразу обнаружил на себе пристальный взгляд бледных глаз Тодо — и это, как оказалось, было не особенно приятно. Он сглотнул и заставил себя продолжить. — Я не думаю, что Макишима намеревался… оскорбить вас, Тодо, сэр. Тодо прищурился. — Ну, я должен надеяться, что нет! — обиженно сказал он. — Но результат тот же, верно? Он оскорбил меня, и сделал это, отбросив наше соперничество, как прошлогодние конспекты по истории магии, и намекнув, что тощая невезучая помеха вроде тебя — это все, что нужно, чтобы победить меня. Ты понимаешь — хоть чуть-чуть — почему я расстроен? — Наверное? — осторожно сказал Онода. — Ну слава Богу за это, не знаю, что бы я делал, если бы ты был совсем бестолковым — наверное, я должен быть благодарен, что Маки, по крайней мере, такого высокого мнения о моих способностях, — сказал Тодо, критически оглядывая Оноду, — что не подкинул мне полностью безмозглого соперника. Но теперь настоящий вопрос в том… теперь, когда я тебя увидел, что именно мне с тобой делать? — С-со мной? — переспросил Онода с растущим в глубине души страхом. О боже. Он покойник. Тодо определенно был из тех слизеринцев, которых ему стоило пытаться избегать. Онода был глупцом — Манами заставил его поверить, что Слизерин всего лишь еще один факультет, а люди с него в большинстве своем безобидны и могут стать друзьями, если дать им шанс. Очевидно, в этом он был неправ. И теперь ему придется заплатить за свою глупость. — Как тебя зовут, второкурсник? — спросил Тодо, и уголки его губ немного приподнялись. Оноде стало нехорошо при мысли, что, возможно, именно решение о том, что с ним сделать, вызвало эту улыбку на лице Тодо. — О-онода, — прохрипел он. В горле болезненно пересохло, но он слишком боялся, что Тодо может заставить его говорить, даже если он решит не отвечать. — Сакамичи Онода. — Ладно, Сакамичи Онода, — сказал Тодо, снова ткнув в него пальцем, в этот раз с холодной улыбкой и высокомерно поднятой головой, для полностью противоположного образа. — Советую тебе приготовиться к чрезвычайно мучительному и унизительному поражению. Онода ожидал, что Тодо достанет палочку, чтобы подкрепить угрозу, но вместо этого слизеринский ловец только развернулся и быстро пошел прочь. Отойдя на несколько ярдов от Оноды, он остановился и взглянул через плечо. Онода замер, ожидая худшего. — О, и не забудь передать Маки-Маки привет от меня! — весело сказал Тодо и продолжил идти, оставив Оноду неспособным ни на что, кроме как смотреть ему вслед. Онода не был полностью уверен, стоит ли в такой ситуации бояться за свою жизнь или просто признать, что он очень, очень запутан.