Трансформеры Прайм: Мёртвый Космос

— Прайм, ты здесь?! — раздался из компьютера уже знакомый для автоботов голос. — Да, агент Фоулер, что случилось? — спросил Оптимус, после чего Рэтчет включил видеосвязь. — Как хорошо ты разбираешься в космических кораблях? — спросил Фоулер немного странным тоном. — Все зависит от его строения. А к чему этот вопрос? — полюбопытствовал Оптимус. — Недавно наши спутники засекли неопознанный летающий объект, длиной полтора километра, неподалеку от Земли, — от того, что сказал Фоулер, автоботы и их человеческие друзья, находящиеся здесь, обратили внимание. — Может быть, это какой-то корабль автоботов? — предположил Джек. — Или десептиконов? — выдвинула свое предположение Арси. — Я не думаю. Корабль таких размеров был у автоботов только один, а именно «Ковчег», который был впоследствии уничтожен. Конечно, корабли подобных размеров были и у десептиконов, но редко, — сказал Оптимус. — Только я сильно сомневаюсь в том, что это десептиконский корабль. Ибо навряд ли они позволили бы себя засечь, — решил добавить Рэтчет. — Вы можете нам прислать изображение этого «объекта»? — попросил Оптимус у Фоулера. — Я как раз это и собирался сделать, — Фоулер нажал на кнопку, и на мониторе появились изображения корабля.       Перед их взором предстал космический корабль исполинских размеров, если учесть то, что им сказал агент Фоулер. Также можно было увидеть металлические пластины корабля, расположившиеся на боку, навевавшие мысли о вывороченных наружу рёбрах. К тому же, на фоне темного космоса, корабль выглядел крайне жутко и зловеще.       Автоботы и люди смотрели на эту махину, и всем стало любопытно, что это ещё за корабль. Оптимус и Рэтчет рассуждали откуда взялся этот корабль, так как они были уверены на все сто процентов, что он точно не с Кибертрона. — Ну, что ты можешь по этому поводу сказать Прайм? — спросил Фоулер. — Могу сказать лишь одно. Это корабль точно не с Кибертрона. Но также я еще могу сказать, что он не похож на боевой корабль, ибо конструкция не выглядит особо защищенной, — отметил Оптимус, продолжая рассматривать фото Корабля для того, чтобы отметить еще какие-нибудь детали. — Я так полагаю, он движется к Земле? — предположил Рэтчет. — В том то и дело, что нет. Корабль просто застыл на месте и не подает каких-либо признаков жизни. Создается ощущение как будто он просто… пустой и… безжизненный, — на последнем предложении агент Фоулер как-то занервничал. — Космический корабль-призрак? Звучит круто! — как всегда в своей манере воскликнула Мико. Раф и Джек на её высказывание просто закатили глаза, и уже предполагали, что в последствии с ней может случится. — Также с этого корабля поступает два сигнала и первый сигнал… Он... В общем, я просто дам вам это послушать, — Фоулер нажал кнопку и появилась аудиозапись.       Воспроизвелась аудиодорожка и на фоне начала играть музыка, напоминающая чем-то песенку, которую поют детям перед сном. Вроде бы ничего необычного, но суть в том, что это песня явно была человеческая, да и звучала на чистом английском языке. Но если корабль был инопланетным, то как и зачем сигнал с корабля посылал человеческую песню? Даже если это опустить, то почему песня звучала так жутко, а вместо какой-нибудь мелодии на заднем фоне были какие-то непонятные звуки.       Все, честно говоря, были в недоумении и в каком-то ужасе от услышанного. Казалось, что просто колыбельная человеческая песенка перед сном, что тут такого? Но было в этой песенке парочка жутких изъянов. Во-первых, заместо убаюкивающей мелодии, был довольно жуткий гул ветра, который звучал как будто через динамик. Во-вторых, сама песня вроде как была спета женщиной с нежным голосом, но он был немного искажен и звучал примерно через тот же динамик. Все эти факторы делали песенку очень жуткой, и никак не могла заставить тебя заснуть. Даже Оптимуса немного пробил страх, хоть внешне он этого и не показывал. И внезапно Мико подала голос: — Я… я узнаю эту песню! — воскликнула Мико, привлекая тем самым всех присутствующих. — Что? — спросил Оптимус в недоумении. — Я помню эту песню, Оптимус. Помню, как мама мне её напевала перед сном, когда я была маленькой. Правда, звучала она намного милее и не была такой жуткой, — по Мико побежали мурашки, когда она сказала последние предложение. Да и голос Мико в этот момент звучал каким-то грустным и опечаленным, что не очень похоже на неё. Однако Оптимус понял в какой-то степени, что с ней. На неё, видимо, нахлынули какие-то воспоминания из прошлого, которые были не самыми радужными, и из-за них она не была похожа на себя. — А второй сигнал? — спросил Оптимус, повернувшись назад к агенту Фоулеру. — Второй сигнал больше похож на какой-то источник энергии, но что за источник — без понятия. Спутник, который сделал фото, начал глючить и отключаться, правда, он потом перезапустился через мгновение. Однако все это как-то меня не радует, да и Пентагон тоже, — сказал Фоулер грубым тоном. — И вы хотите, чтобы мы отправились к этому кораблю и узнали, что там? — попытался угадать Рэтчет. — Именно. Но главное, чтобы вы ещё и постарались это унести оттуда. Конечно при условии, что обитатели корабля позволят вам это сделать. Если это какое-нибудь супероружие… — И если этот сигнал засекут десептиконы, то добром это не кончится, — продолжил Оптимус за Фоулера. — А когда именно вы эти сигналы получили? — полюбопытствовал Рэтчет. — Примерно, пять часов назад, — ответил Фоулер. — Это странно, даже если не учитывать тот факт, что это не кибертронский корабль, но так или иначе, наши космические датчики должны были уловить хоть один из этих сигналов. Но что более странно, так это то, что сигналы смогли уловить человеческие технологии, которые крайне примитивны. Без обид, агент Фоулер, — на высказывания Рэтчета, Фоулер просто закатил глаза. — В какой-то степени, я согласен с тобой, мой старый друг. Однако это может для нас стать преимуществом, ибо если мы не сумели засечь корабль, то есть вероятность, что и десептиконы не смогли его засечь, — сказал Оптимус своему другу. — Ну так что? Отправляемся? — спросил Балкхед. Оптимус кивнул и снова перевел свой взгляд на агента Фоулера. — Агент Фоулер, скиньте нам координаты корабля. Через час мы выдвигаемся, — сказал Оптимус. — Хорошо. Ах да! Оптимус, мы тут прикинули и предположили, что перемещаться вам там будет трудно, потому что он вашим габаритам не соответствует, но это только предположение, — сказал Фоулер. — Если это так, то есть прекрасная возможность опробовать новые артефакты, — сказал Оптимус и посмотрел на Рэтчета. — Ты имеешь в виду уменьшающие чипы? А ты уверен, Оптимус? — спросил Рэтчет.       Оптимус кивнул и Рэтчет пошел за этими самыми чипами. Пока Прайм раздавал всем указания, Мико стояла где-то в углу с опечаленным лицом и смотрела в телефон. Оптимус это заметил и после раздачи указаний сказал всем разойтись и готовится к перелёту, а после подошёл к Мико. Она это услышала и быстро убрала свой телефон, чтобы Оптимус, видимо, ничего там не увидел. — Ты выглядишь опечаленной, Мико, — подметил Оптимус. — Что?! С чего ты это взял, я самый радостный человек в мире! — попыталась обмануть Мико в своей традиционной манере, только вот выдавал её немного глуповатый тон. Она это и сама заметила, после чего перестала притворяться. Оптимус встал на одно колено и наклонился к ней. — Это все из-за той песни, да? — попытался угадать Оптимус. — Не совсем в ней, просто… — она немного помолчала и опустила свою голову вниз, видимо, не в силах продолжить. Потом она подняла голову на Оптимуса. — Оптимус, ты ведь умеешь хранить секреты? — Конечно, — ответил Оптимус. — Просто эту песню, как ты уже слышал, мама… Моя родная мама пела мне перед сном ту самую песню. И когда она мне её напевала, все кошмары как будто исчезали. Я даже попросила, чтобы мама мне записала эту песню на плеер, но только чтобы она была спета её голосом. Иногда, когда мне трудно заснуть, я включаю эту песню в плеере и мне становится так хорошо, — рассказала Мико с улыбкой, но потом через какое-то время снова стала опечаленной. — Но если так, то почему ты сейчас в таком состоянии? Или все именно из-за того, что это песня была искажённой версией твоей мамы? — попытался угадать Прайм. — В какой-то степени, но суть вот в чем: когда мне стукнуло одиннадцать, моя мать заболела неизвестной болезнью. Врачи сказали моему отцу, что она может умереть, потому что с такой болезнью они ещё не сталкивались. Я подслушала этот разговор и честно сказать, не знала что думать. Мне от этой новости хотелось плакать, но мама мне всегда говорила: «Что бы плохого ни случилось, оставайся такой, какая ты есть». И прислушивалась я к этому совету каждый раз, когда происходит что-то плохое. Через четыре месяца мама умерла, отец был этим крайне опечален и через неделю после её смерти отдал меня в детский дом. Мы жили за счёт мамы и папы. Но мама умерла, и денег начало не хватать. И папа просто не смог меня содержать. Тогда я ещё этого не понимала и возненавидела отца за то, что он меня отдал туда и бросил, но с течением времени, я все-таки осознала... почему он так поступил, — рассказала она с грустью.       После услышанного, Прайм посмотрел на Мико по другому: перед ним уже стояла не девочка-бунтарщица, которая идёт вразрез со всем и плюёт на инстинкт самосохранения, перед ним стояла девочка, которая лишилась двух любимых для неё людей и которая ведёт себя так по причине того, чтобы не вспоминать прошлое. Новые подробности позволили Оптимусу взглянуть на Мико, под другим углом, но кое-что он не понимал, поэтому решил уточнить. Раз уж такие откровения пошли, может Прайм сумеет морально помочь. — Прайм, я только что получил новый сигнал с корабля! — воскликнул агент Фоулер. — Хорошо агент Фоулер, сейчас подойду! — сказал Оптимус и начал подниматься на ноги. Прайм решил, что разговор с Мико, откладывается на определенное время и по этому сразу подошёл к монитору. — Этот сигнал, мы получили совсем недавно и мы так и не поняли, что он в себе несёт. Под конец там слышен чей-то шепот… Человеческий шепот, который говорит: «Сделай нас единым», или что-то типа того, — сказал Фоулер и воспроизвел сигнал на монитор.       Аудиодорожка воспроизвелась, после чего последовали какие-то странные, но знакомые для автоботов звуки и человеческий голос. Услышанное Оптимуса поразило, как в принципе и остальных. Сложно было объяснить, что это был за звук, но он чем-то напоминал активацию «Вектора-сигмы», только в несколько раз громче и искажённее. Как кстати сказал агент Фоулер, в конце действительно был человеческий голос, который говорил: «Сделай нас единым». Что было странным, это «Сделай нас единым» было чем-то похоже на знаменитую кибертронскую фразу «Пока все не станут едины». В общем, странностей в этом корабле было не мало. Нужно его серьезно обследовать.