Одаренная девочка и прочие неприятности

      — Запомни, я — чудовище.       — Но мама…       — Кто бы что ни говорил, как бы ко мне ни относился, я всегда была и буду чудовищем. Это нормально.       — Но ты же хорошая.       — И не говорю, что плохая. Просто чудовище. Злыми чудовищ делают люди.       (из детских воспоминаний Доры)       Улепетывая от странной мотоциклистки, Дмитрий планомерно и последовательно себя отчитывал. Во что ты влез, идиота кусок? Неужели реально веришь, что какие-то ряженые знают о висяке двадцатилетней давности нечто такое, чего ни ты, ни другие оперативники найти не смогли? С рациональной точки зрения правильней всего было бы немедленно вызвать подкрепление, задержать как саму девочку (вылезшую из багажника, на минуточку; похищение?), так и её преследовательницу и переложить все проблемы на старших по званию.       Главным минусом рациональной стороны решений Дмитрия была полная и безоговорочная их неэффективность, и он это прекрасно понимал. Да взять ту же Семью, к примеру. Рациональные и опытные коллеги сперва только потешались над странными ребятами в цветных мотоциклетных шлемах и косухах, что, конечно, было логично. Эти клоуны внезапно появились словно из ниоткуда и начали лезть чуть ли не во все разборки нежити, да еще и под эгидой справедливости. Дмитрий и сам поначалу только хихикал над самозародившимися пауэр рейнджерами, но всё-таки ему хватило смелости в какой-то момент заметить, что внешний вид их хоть и был смешным, но прекрасно сохранял анонимность. А еще они безумно напоминали мафию и даже назывались похоже — Семьей. В отличие от умных и опытных коллег Дмитрий не закрыл глаза на то, что эти ряженые успели крепко взять за жабры город, никому не давая и шагу ступить без их на то разрешения.       А потом сослуживцы начали его крайне нерационально злить, поскольку умудрялись одновременно кричать, что никакой Семьи не существует, и при этом рапорт через два скромно и грустно отмечать — при помощи странных подельников задержанный скрылся. Головой Дмитрий понимал, что далеко не все из тех, за кем охотились богатыри, были и вправду виновны. Но определять это должны старшие богатыри-следователи, а пара дней в изоляторе еще никого не убила. Семья же вырывала из рук правосудия всё больше и больше нечисти, и порой у Дмитрия складывалось четкое ощущение, что богатыри превратились в каких-то щенков для битья, это самое битье упорно отрицающих.       Открыть коллегам глаза в какой-то момент стало его идеей фикс. Поначалу это казалось перспективнее, чем искать концы в деле исчезновения приемного отца, которое он со свойственной юношам пылкостью схватил сразу же, как был допущен до работы. Но шли месяцы, вся его аналитика с доказательствами и графиками признавалась лишь неплохой основой для фэнтезийного романа, а окружающие как застыли в позе страуса, так и продолжали её придерживаться.       Семью Дмитрий не любил, но Семья хотя бы не пыталась разубедить его в своем существовании. Испробовав все рациональные способы, он решился-таки просто прыгнуть в омут с головой и посмотреть, что получится. И в итоге уже несколько часов гнал как сумасшедший, но ставший за это время знакомым силуэт по-прежнему маячил в зеркале заднего вида. Дмитрий постоянно перестраивался, срезал или обходил в последний момент, но эффекта это не имело. Летело дорожное полотно, ветер свистел в ушах, а женщина коршуном вилась рядом, не давая свернуть или оторваться.       Вдруг девочка скомандовала:       — Вправо! Слева затор! Давай вправо!       Не спрашивая, Дмитрий изменил курс и краем глаза заметил двух орущих друг на друга автомобилистов и разбитые машины на соседней трассе. С подозрением поинтересовался:       — Откуда ты узнала?       Помедлив немного, она выдала:       — Ответ вам не понравится.       — И всё-таки я хочу его услышать, — и тут до него дошло, что шлема, а значит и микрофона в нём, на попутчице нет, и слышать её он не должен.       Девочка снова замялась, а потом ничего хорошего не ждущим голосом объяснила:       — Так говорит моя воображаемая подруга.       Дмитрию очень захотелось курить.       — Знаешь, рядом с тобой я начинаю ценить работу в офисе.       — Извините. О, а тут тоже лучше направо.       Он взял вправо и успешно пролетел мимо синхронно затормозивших дальнобойщиков. Однако их преследовательницу это ничуть не смутило, и она продолжила погоню, постепенно сокращая расстояние. Дмитрий взвыл:       — От неё вообще можно оторваться?       — Крутая, да? — восхищенно отозвалась в динамиках девочка.       — Ты вообще за кого болеешь?       Тут женщина внезапно подрезала чей-то джип и оказалась от них на расстоянии двух корпусов. Богатырь поднажал. Когда он уже почти обогнал следующую фуру, женщина умудрилась втиснуться между ними и сблизиться достаточно, чтобы попытаться схватить девочку за одну из длинных кос. В последний момент та, вопреки всем законам физики, крайне неестественно изогнулась и хлестнула преследовательницу по руке. Мотоциклистка пошла на сближение снова, но тут, словно в дешевой комедии, в её шлем последовательно прилетели пивная банка, пакет, газета и очень удивленная ворона. Этих внезапных хэдшотов вполне хватило, чтобы женщина, потеряв управление, улетела в кювет. Дмитрий хотел было сбавить скорость, но девочка запротестовала:       — Не останавливайся! Она в порядке, а нам нужно уйти как можно дальше.       — Уверена? — «И почему я вообще слышу тебя из динамиков, если ты без шлема? Но это мы оставим на сладкое», — мысленно напомнил себе богатырь.       — Абсолютно, — голос девочки продолжал нарушать все законы физики. — Но если что — можно перекусить. Я давно не ела.       Через полчаса Дмитрий остановился возле небольшой армянской кафешки у заправки. Всё это время он петлял бешеным зайцем, и не без оснований надеялся, что теперь-то они оторвались. С мотоцикла девочка слезла, громко стуча зубами, и только сейчас богатырь обратил внимание на её одежду: кеды, немаркие шорты по колено да безразмерная футболка с каким-то азиатом на пузе. Не могли, что ли, хоть ветровку какую дать, если знали, на чем она поедет? Стоило ему снять шлем — уставилась во все глаза. Ну да, богатыри всегда вызывали повышенный интерес у нечисти. Знаменитый древний орден людей с суперспособностями, как же иначе. Но чего бы там она ни ожидала увидеть, по факту её вез высокий смазливый метросексуал с эротичной родинкой под глазом. Вне работы Дмитрий своей внешностью был доволен, но с трудом смирялся, что при исполнении на оперативника он походил настолько же, насколько Наташа Ростова — на криминального авторитета.       Девочка продолжала таращиться во все глаза, и богатырь не без усмешки поинтересовался:       — Закончила разглядывать, можно знакомиться? — в спокойной обстановке он говорил растягивая слова, словно с некоторой ленцой.       — Ой, да, конечно. Извините. Я — Дора, — она протянула руку, но Дмитрий это проигнорировал.       — Дора — и всё? — прищурился тот.       — Пандора, если полностью. Пандора Добротворская.       — Ты в курсе, что конспиративное имя ни к черту? — решил уточнить он.       — Оно не конспиративное. Настоящее.       От таких откровений Дмитрий несколько опешил:       — Раз настоящее, то и не надо всем говорить. Дура, что ли?       Девочка потупила взгляд. Ну молодец, отругал напуганного ребенка. Что дальше, пойдешь котят топить? Решив как-то исправлять положение, взял её за плечо и повел в сторону закусочной:       — Ладно, будешь просто Дорой. Я — младший богатырь-алёшкович, позывные Д-Т-Пять, для краткости можно ДТП.       — Не очень вдохновляющее прозвище.       — Покритикуй мне еще.       В кафе она вошла первой, замерла было в нерешительности и, чуть смущаясь, повела его к диванчику у окна. Официантке пришлось пару раз кашлянуть, чтобы таращившая друг на друга глаза парочка взяла-таки меню. Девочка его быстро пролистала и, ткнув пальцем в блины, резко захлопнула и отдала спутнику. Снова начала пялиться в упор. Дмитрий чувствовал себя не в своей тарелке, поскольку взгляд был даже не столько заинтересованным или оценивающим, сколько просто внимательным. Ничего хорошего для себя в подобном интересе он не видел.       Очередной кашель официантки вывел его из раздумий. Доре уже успели подать средней отвратности блины, на которые она налегла с непередаваемой скоростью. На вопрос, что будет пить, замялась:       — А мне можно кофе?       — Откуда я знаю? Если аллергии нет, можно, наверное.       Покосившись куда-то за спину Дмитрия и резко переведя взгляд обратно на официантку, Дора попросила латте с сиропом. Отпивая, она каждый раз делала настолько восхищенно-удивленное лицо, словно ей подали амброзию. Не выдержав, богатырь тоже заказал чашечку. Обычный дешевый кофе. Без вкуса, но и без подвоха.       На них явно обращали больше внимания, чем оба они привыкли. Виной всему было сочетание огромных каштановых кос девочки с одеждой её спутника — с ног до головы черной. Черные джинсы, черная рубашка, черная жилетка, черная ветровка и, видимо, чтобы добить окружающих, черные перчатки. При плюс тридцати это выглядело, мягко говоря, странно. Еще и ранняя седина, столь обильная, что волосы в целом отдавали серым. Ну просто гот-эскортник и звезда рекламы шампуня «Конская сила» на выезде.       Быстро заглотив первую порцию блинов и заказав вторую, девочка продолжила его разглядывать. ДТП ответил не менее пристальным взглядом, параллельно пытаясь угадать, зачем Семье вообще могла понадобиться школьница. И кто она такая? Сколько он ни пытался, типировать попутчицу не получалось. Она снова скосила взгляд куда-то за его спину. Это начинало раздражать хотя бы тем, что теперь очень хотелось оглянуться самому.       — Впервые видишь богатыря?       Точно не вампир. Вампиры по Подмосковью средь бела дня не разъезжают.       — Угу.       — Тогда понятно, почему ты такая спокойная. Обычно нас боятся.       И точно не волк и не медведь. Их легко выделить из толпы: первые на морду лица — типичные жители республик Кавказа, а вторые — не менее типичные тяжелоатлеты.       — Кто боится? — искренне удивилась Дора.       — Вы. Нечисть, сказы.       И точно не русалка. Волосы, конечно, о-го-го, но влюбить в себя такое может разве что бабулек.       — Как люди боятся полицейских? Мол, да, это органы правопорядка, но всё-таки при оружии?..       — Не совсем. Скорее как боевиков с другой религией. Кто поймет, какие у нас цели и методы.       Хммм, а может, йети?       — О. С этой точки зрения я не думала, — она ответила таким голосом, словно и впрямь собиралась поразмыслить на досуге.       Еще одна порция блинов, его долгожданная яичница и, конечно же, новый марафон взглядов за спину и игры в гляделки. Теперь первой заговорила Дора:       — Нам еще далеко ехать?       Или мамонтенок-заморыш? А что, волосатая, сует нос куда не просят… Да и пункт назначения вполне себе на заповедник тянет.       — Не далеко. Долго. Место, в которое тебя надо доставить, рядом с АСИМом.       — И что это значит? — спросила девочка.       — То и значит, — богатырь несколько удивился такому вопросу. — Лешачьи заговоры еще работают, откуда ни начинай путь, доедешь за пятнадцать часов и ни минутой меньше.       — Ого, не знала.       Да как не знала-то? Ты когда родилась?       — По вполне понятным причинам затягивать этот процесс я не хочу, так что доедай, сходи куда нужно и поехали, — подытожил Дмитрий.       — Прямо как в «Гарри Поттере» — таинственный охранник везет меня на мотоцикле в школу, — размечталась девочка, макая блинчик в мед.       Богатырь заинтересованно приподнял бровь:       — Ты читаешь подобные книги?       — Ну да, а что? Мое поколение на них выросло.       Он хмыкнул, а она буквально расцвела от его улыбки. Богатырь вздохнул. Всё-таки переборщила природа со смазливостью.       — Обычно дети твоего народа книжек про магию не читают. Это несколько непатриотично — как, к примеру, рассказы про веселых добрых нацистов.       — Мои родители считали, что лучший способ ужиться с людьми — это понять их культуру, — пожала плечами Дора. — Если мои школьные друзья читали какие-то книги, мне покупали такие же.       — Ты еще и в школу людскую ходила? Рисковые, однако, у тебя родители. Где они, кстати?       Мечтательность как рукой сняло. Девочка замерла над блинами, а потом ответила явно отрепетированной фразой:       — Мама умерла. А папа пропал без вести.       Богатырь вспомнил обстоятельства их встречи.       — Если тебя похитили… — начал было он, но Дора сразу замахала руками.       — Нет-нет, всё хорошо! Семья, наоборот, пытается обеспечить мою безопасность.       — Спихнув тебя на меня? — Дмитрий снова хмыкнул.       — А вы что, не хотите найти своего отца? — удивилась девочка.       Богатырь скривился:       — Смотря какой ценой. Влезать в похищение детей точно не собираюсь.       — Понимаю ваше беспокойство, но всё и вправду хорошо. А вы нужны именно потому, что богатырь. Раньше ваши коллеги часто служили проводниками в мире нечисти, и это как-то легитимизирует процесс передачи ответственности за мою жизнь.       На пассаже про «легитимизирует» Дмитрий несколько растерялся. Нетипичный словарный запас для подростка.       — Я правильно понимаю, что ты сирота? — под пристальным взглядом Дмитрия девочка невольно вжала голову в плечи.       — Технически, — промямлила Дора.       — Не обижайся, но у тебя подозрительно удобная биография.       Вновь повисло молчание. Серые глаза смотрели на неё не моргая, и казалось, что еще немного, и девочка расплачется. Решив не усугублять, ДТП отвел взгляд и похлопал себя по карманам. Вытащил пачку сигарет.       — Не против?       Помотала головой. Оглядевшись и не заметив ни одной живой души, снял перчатки, продемонстрировав заместо ногтей черные когти, и легко вспорол ими сигаретную пачку. Закурил.       Перехватив её взгляд, пояснил:       — Я — второй оперативник в роду, подряд. Так сказать, живое доказательство, почему лучше чередовать штабную и полевую работу.       Затянулся, аккуратно выдохнув дым подальше от ребенка.       — Тоже сирота. Родители погибли, а приемный батя — пропал без вести.       — А я должна сказать, как его найти, когда вы меня довезете.       От этих слов девочка явно погрустнела еще больше. Дмитрий вновь решил сменить тему:       — Не то чтобы я жаловался, но обычно не вызываю у женщин такой ажиотаж. Что за ртутный терминатор за нами гнался?       Дора опять посмотрела за его спину. Мельком, явно стараясь не злить собеседника, но всё-таки взглянула, после чего поспешно выдала:       — Русалка.       Дмитрий с полуулыбкой покачал головой, словно отмахнулся от самой этой мысли:       — Зая, я видел русалок. Смазливые курицы с губищами и папиками. Ничего общего.       — А эта — из Потерянного поколения, — возмущенно отбрила девочка.       — Из тех шести, которых вампиры выкупили? — кивок. — Надеюсь, не та больная, которая еще и Морского Царя ножом пырнула?       — Она самая, — оживленно подтвердила Дора.       — Издеваешься, что ли?!       — И в мыслях не было, — насупилась та.       Дмитрий раздраженно затянулся. Рассказы о поехавшей русалке он, к счастью своему, слышал лишь краем уха, но, увы, на постоянной основе — в редкий день она не становилась героем очередных побасёнок в курилке. Безумная баба на мотоцикле, идущая к своей цели не просто напрямик, но порой и буквально сквозь стены. Насколько он помнил, второе, что она сделала на свободе, — напала на Морского Царя с кинжалом, а первое — отвесила пощечину патриарху вампиров, вообще-то выкупившему её и пятерых сестер из рабства. От обычных русалок эта разительно отличалась в неприятно-летальную сторону, и основное правило, доставшееся Диме от старших коллег, гласило — не связывайся с чокнутой, у которой на спине куртки вышит морской удильщик. На резонное замечание, что он вообще ни в зуб ногой, как этот удильщик выглядит, объясняли еще проще: «Как только начнешь нехило огребать — это она». Но, насколько богатырь знал, ту русалку в жизни заботило только и исключительно благополучие её сестер, и ничего более. Какая угроза от подростка?       Дмитрий по-кошачьи потянулся:       — Ладно, по пути всё расскажешь. Могли бы и намекнуть о дополнительной защите, что ли.       — Но разве вы… — вдруг девочка осеклась, словно прислушиваясь к чему-то, и взволнованно перебила сама себя: — Кажется, нас снова нашли. Нужно уезжать как можно скорее.       — Та фурия на мотоцикле?       — Угу, — понуро подтвердила девочка.       — Знаешь, как она на нас вышла?       — Ну, у меня есть одна вещь… Которая для неё как маяк, — на этом заявлении богатырь чуть сигарету не уронил.       — Так выброси.       — Нельзя. Очень важная вещь.       — Важнее твоей жизни?       — Равноценная.       — Вот же щи…       Дмитрий мрачно потушил сигарету, быстро встал и, стараясь прикрыть собой ребенка, поспешил на парковку. Идя по следу красной помады, он, конечно, понимал, что просто не будет, но бегать по всему Подмосковью от бесноватой русалки с функцией самонаведения явно было за гранью его прогнозов. Пока они шли к мотоциклу, девочка с самым что ни на есть деловым видом скрестила на шее косы, пропустила их спереди под мышками и, вновь перекрестив на спине, несколько раз обмотала вокруг талии и связала узлом концы. Деловито пояснила:       — Длинные, чуть не схватили за них. Папа говорил, что лучше делать так.       — Да, пожалуй, я с ним соглашусь.       Сев на мотоцикл, ДТП хотел было по привычке протянуть ей шлем, но вспомнил о косах и вернул его на место. Уточнил:       — Ты вообще в курсе, как держаться?       Она отрицательно помотала головой.       — Делала всё правильно. Обхватываешь чуть ниже груди, не по животу и не за шею, мне тоже нужно дышать. Из-за спины не высовываешься, руки не разжимаешь, в стороны не разводишь, чё б ты там в фильмах ни видела. И, кстати, у тебя кроме рюкзака вещей нет, что ли?       — Мне обещали полный пансион, — фраза прозвучала до безумия беззаботно.       — Ты вообще ни о чем не паришься?       Дора пожала плечами:       — Самое страшное со мной уже случилось.       Дмитрий ненадолго замялся, а потом снял с себя ветровку и протянул девочке:       — Надевай. Нам еще долго, а застудить тебя меня никто не просил.       — Спасибо. Правда, большое спасибо, — поблагодарила та, натягивая куртку и застегивая до горла. Про себя Дмитрий отметил, что щеки девушки покраснели. Уже втюрилась, что ли?       И минуты не прошло с момента, как они отъехали от заправки, как на парковке появилась мотоциклистка в черном. Ненадолго остановилась, оглядела округу, словно к чему-то прислушиваясь, и, внезапно газанув, помчалась следом за беглецами.       Тем временем далеко-далеко, где-то между нигде и никогда, искал себе занятие один великовозрастный балбес. Покуда другие тратили душевные силы на борьбу со временем, пытаясь его то замедлить, то ускорить, он просто отдавался течению и использовал каждую свободную минуту на максимум. Дом был отмыт и вычищен до блеска. Веранда обновлена, пол в сенях перестелен, перила лестницы на второй этаж заменены. В саду прополоты сорняки, подвязаны деревья, облагорожены клумбы, тропинки — и те подметены. Он успел составить меню на месяц вперед, четырежды взбил перину и опытным путем рассчитал, сколько минут уходит на путь велосипедом от дома до интерната при любом сочетании погодных условий.       Сюртук перешит, пуговицы на жилете обновлены, рубашка выглажена, воротничок накрахмален до хруста. Три часа, ушедшие на безуспешные попытки хотя бы по такому случаю пригладить волосы, закончились смирением и головомойкой. Ботинки вычищены настолько, что отражали проплывающие на небе облака, а идеально подобранный и повязанный особым узлом шарф тщательно выверен на шее. Пару капель одеколона — позже, за полчаса до встречи.       А ведь ленивое летнее солнце еще даже не перевалило за верхушки соседнего леса. До прибытия гостьи оставалось более одиннадцати часов, и теперь он в легком беспокойстве сидел на крыльце, вглядываясь в даль и почесывая за ухом енота. Остальное зависело от другого мужчины, и молодой старьевщик старательно гнал тревогу прочь: богатыря выбрали не за красивые глаза, и меньшее, что можно в такой ситуации сделать, — довериться. Дай магии перехода сработать. Просто дождись.       Грустно вздохнув, он вернулся в дом и налил себе и еноту травяной чай, после чего развалился в кресле, закинув ноги на его спинку, и продолжил с увлечением изучать советские книги о подростковой психологии.       И вновь Дмитрий гнал как угорелый, девочка, зажмурившись, крепко к нему прижималась, а сзади опять маячил до боли знакомый силуэт. Богатырь лавировал меж машин, с трудом удерживая управление на раздолбанной федеральной трассе, и искренне не понимал, как это удавалось русалке, на крейсерской скорости шедшей за ними. Дора периодически командовала, куда повернуть, и пару раз это реально спасало. ДТП терзался в раздумьях: шизофрения ли была виной её прозрениям или же за ними и вправду как-то умудрялась успевать некая невидимая подруга? Задумавшись ненадолго о том, похожа ли та на Садако, богатырь аж дернулся, увидев русалку прямо за своей спиной.       — Она слишком быстрая!       — Вы уж простите, но машинка у неё не в пример мощнее вашей. Может быть, срежем?       — Как я тебе срежу?! — возмутился Дмитрий, всё еще лавируя на федеральной трассе между отбойниками, дальнобойщиками и огородниками.       — Срежу я. Точнее, моя подруга, — попыталась объяснить Дора. — Ваша задача — ехать всё время прямо и не ускоряться, что бы ни происходило. Это важно. И еще важнее — ни в коем случае не материться. Вообще.       — Вы через что срезать собрались? — по спине ДТП пробежал холодок.       — Через то самое. Ни слова мата. Вы мне доверяете?       Дмитрий сглотнул. Причин доверять ей было столько же, сколько и причин не доверять. Перспектива нырнуть в Лес радовала ничуть не больше, чем близкое знакомство с поехавшей русалкой и её активной жизненной позицией. Но времени на философию не было, и Дмитрий решился:       — Ты пытаешься выжить. И явно всё это затевалось не ради того, чтобы угробить одного младшего богатыря. Срезай. Я контролирую себя.       — Чудесно. Тогда полный вперед.       Он втопил газ, русалка тоже. Когда ДТП уже мог удариться шлемом о бампер впереди идущего грузовика, мир словно моргнул, и они с девочкой оказались на широкой просеке в каком-то чудовищном ночном лесу. Мотоцикл несся мимо неестественных деревьев по подозрительно прямой, явно рукотворной, тропе и вдруг снова оказался на федеральной трассе, в совершенно другом месте выскочив из подпространства. За ними следом шла женщина в черном.       — Так легко от неё не отделаться, — заметил ДТП, заодно задумавшись, знает ли он хоть одного богатыря, который бы попал в Лес и вернулся оттуда живым.       — Это нормально. На мгновенный эффект я и не рассчитывала. Готовьтесь…       — К че… — вопрос прервался вместе с дорогой. Мир моргнул снова, но теперь они ехали по той же просеке сквозь самих себя. Смотреть сквозь собственные глаза было довольно омерзительно. И вновь раздался непредсказуемый голос из динамиков:       — Надеюсь, вас не укачивает. Сейчас будут наслоения.       — Я ни слова не понимаю.       — Возможно, это и к лучшему.       Они снова выскочили в другом месте трассы. И опять влетели в Лес. Потом еще. И еще. Дмитрий уже практически ничего не видел, находясь в эпицентре этакой матрешки из полупрозрачных мяса и костей, и очень надеялся, что его не стошнит. Девочка тоже притихла. Русалка, несмотря на замешательство, продолжала преследование, и в целом ДТП не видел никаких изменений. Ну, кроме того, что периодически они на пару секунд оказывались в другом месте трассы. Вдруг в наушниках вновь зазвучал голос Доры:       — Сейчас мы снова Там окажемся, но будем ехать дольше. Не ускоряйтесь. Даже если она будет рядом. Это важно.       — Что ты задумала?       — Это не я задумала. Меня научили. Сработает, если скорость изменит только она.       — А всё-таки?       — Я не знаю, как объяснить то, чего не понимаю. Оно просто сработает.       После такого вдохновляющего спича Дмитрий успел десять раз пожалеть, что во всё это ввязался. Они ехали в центре призрачной матрешки из образов самих себя, сзади шла русалка, а трасса всё не менялась и не менялась. И вот русалка решилась на рывок. Начала ускоряться, постепенно опережая собственные отголоски. И в тот момент, когда она вырвалась из последнего, мир резко остановился.       Ощущение было, словно ты на полном ходу врезался в безразмерное мягкое одеяло. ДТП с трудом удержал управление, с некоторым удивлением отметив, что они уже не на федеральной трассе, а на какой-то проселочной дороге. По счастью — на той, которая и была им нужна. Как они тут оказались? Если девочка не знает, куда они едут, как смогла правильно выбрать направление? Не успел он оглянуться на преследовательницу, как в наушниках аж завопили:       — Стой! Стой немедленно!       ДТП остановился и обернулся. Девочка с трудом разжала замерзшие руки и тоже посмотрела назад, туда, откуда они выехали. Прямо посреди дороги изображение немного плыло, словно в потоке раскаленного воздуха. Рядом валялся мотоцикл русалки, а самой женщины нигде не было видно. Дора взвизгнула и, соскочив с мотоцикла, побежала к разлому. Дмитрий опешил:       — Оставь её!       — Нельзя! Она же погибнет!       Логика богатыря капитулировала:       — И что?       — И то! Нельзя убивать кого-то только потому, что он упорный. Это сегодня мы по разные стороны баррикад, но кто знает, что будет завтра?       — Два трупа, блин, если ты собираешься Туда лезть! — Дмитрий откровенно злился.       — Я ищу решение.       Девочка подошла к завесе, осмотрела мотоцикл и, повернув голову вбок, к чему-то прислушалась. Или к кому-то. Еще раз чертыхнувшись, но максимально тихо и нейтрально, Дмитрий заглушил мотор и подошел к ней.       — Только не говори мне, что пойдешь Туда.       — Хорошо, не говорю, — она деловито начала разматывать завязанные косы.       — Сдурела?       — Нет, не волнуйтесь. Я справлюсь. Мне сказали, что она недалеко от разрыва лежит. Вы постойте здесь и просто держите за косы, чтобы вытянуть, если что.       — Ты собираешься в одиночку её тащить? — богатырь ушам своим не верил.       — Ну, да. Нас же всего двое тут. Вы держите, чтоб разрыв не захлопнулся, а я тащу.       Девочка шагнула было к завесе, но Дмитрий схватил её за плечо. С лицом, ясно выдававшим, что в гробу он всё это видел, сказал:       — Я сильнее. Ты стоишь, я иду.       Девочка обеспокоенно на него посмотрела:       — Вы уверены? Это всё-таки Лес…       — Ясен пень, не уверен! — взорвался Дмитрий. — Но и ребенка черт знает куда не отправлю. Ты ждешь, я иду.       — Я не ребенок. Я чудовище.       Повисло поучительное молчание.       — Лично я никакой особой разницы не вижу, — и, не дав девочке запротестовать, продолжил: — Мне за косу тебя взять, так?       — Лучше за обе. Разрыв любит захлопываться после полного перехода. Волосы возьмут на себя роль домкрата.       — Вот как? Не знал, — задумчиво проговорил Дмитрий, наматывая конец косы на кулак.       — Вы много чего не знаете.       ДТП очень захотелось отвесить ей подзатыльник.       Они подошли к завесе вплотную. Богатырь осторожно сделал шаг и сразу же запнулся, чуть не упав и поневоле дернув девочку за косы. Та ойкнула. Пощупав рукой перед собой, понял, что русалка и вправду лежит буквально рядом. Нагнулся, по пояс оказавшись в Лесу. Перекинул руку женщины через плечо и, приподняв, сделал несколько шагов назад. Они вышли. Прозрачная завеса исчезла.       Он усадил русалку рядом с её мотоциклом, и девочка суетливо начала щупать шлем. Поняв, чего она хочет, расстегнул застежки, снял защиту с женщины и невольно залюбовался. Всё-таки правду говорят, что на поверхности оказываются самые красивые. Русалка была чудо как хороша.       Идеальная белая кожа без единого следа косметики. Густые ресницы. Нежные черты лица не портил даже пирсинг в брови и носу. Черные волосы её, хоть и были короткими, а на затылке — и вовсе выбритыми, всё равно блестели и переливались так, как ни одной человеческой женщине и не снилось. Стройное тело, чьи идеально длинные ноги не получилось спрятать даже под грубыми кожаными штанами, а аккуратную и неестественно совершенную грудь не столько скрывали, сколько подчеркивали спортивный топ с косухой. Куколка. Картинка. И пустые ножны от кинжала-шейника, ага. Не забыл еще, что эта куколка своего деда пырнула?       Дмитрий скосил взгляд на Дору и удивился. Вся отвага и задор куда-то пропали, и она смотрела на бесчувственную русалку так, словно призрака увидела — совершенно побледнев, осторожно щупая пальцем набухавшую на лбу той шишку.       Дмитрий кашлянул в кулак:       — Вытащили — что дальше?       — Надо уезжать. Но сперва привести её в чувство, мало ли что.       — Не многовато ли заботы?       — Усеивать свой путь трупами направо и налево — плохая примета, — девочка деловито принялась осматривать мотоцикл русалки. — Подскажите, а где тут вообще багажник? Дмитрий хмыкнул, открыл багажник и заглянул внутрь. Пара светлых замшевых перчаток, какой-то пакет и термос. Ничего примечательного. Девочка схватила термос, налила из него кофе и поднесла ко рту русалки.       — Ты решила всё же её угробить? Кофеек после сотрясения — самое оно, конечно.       Дора еле сдержала смешок:       — Вы и вправду много чего еще не знаете.       К вящему удивлению Дмитрия, русалка всё-таки открыла рот и сделала пару глотков. Девочка аккуратно поставила термос на землю и, внезапно побежав к мотоциклу Дмитрия, крикнула:       — А теперь уходим! Ну, быстрее!       Богатырь припустил за ней, пытаясь понять, от кого они бегут на этот раз. Ну не от русалки же с сотрясом? Но стоило ему только добраться до мотоцикла, как вопрос отпал сам собой — в землю рядом с его ногой вонзилось что-то вытянутое и светлое. Он мельком обернулся. Русалка уже стояла на двух ногах, жадно присосавшись к термосу с кофе, а на кожаных штанах, обильно украшенных какой-то светлой вышивкой, в одном месте узора сияла дыра. Богатырь сглотнул:       — Господи, это что, всё ножи?!       — По большей части. Она лишилась своего серебряного, который есть у каждой русалки, и компенсирует это оружием из рыбьих костей, — произнося это, Дора уже сидела на пассажирском месте и методично накручивала на себя косы.       — Не знаю, заметила ли ты, но она сплошь увешана ножами и сюрикенами! — Дмитрий буквально впрыгнул на мотоцикл, быстро натянув шлем и рванув с места. Девочка даже ойкнуть не успела.       Пыльная дорога между полем и лесом практически не оставляла шансов незаметно уйти от преследовательницы, зато ухабов и ям стало в разы больше. Волей-неволей Дмитрий замедлялся, чертыхаясь.       — Есть мысли, что делать дальше?       Дора ответила не сразу:       — А далеко до школы?       — Я же уже объяснял. По карте — мы на пороге топчемся. По времени — еще около девяти часов. Магия леших. Своим ходом нам не оторваться.       — Тут переход в Лес словно забетонировали. Даже если срежем — можем просто не выйти обратно.       Девочка смолкла. В голове Дмитрия хаотично метались варианты. В принципе можно попробовать оторваться в обычном лесу, на своих двоих. Ну не сунется же она туда на мотоцикле? Хотя баба уж больно боевая. Да и рефлексы, как выяснилось сегодня опытным путем, у неё получше, чем даже у богатырей под действием усиливающих зелий. С другой стороны, в лесу, вдали от любопытных людских глаз, Дмитрий мог бы продемонстрировать сюрприз-другой. Но, опять же, стоит ли раскрываться при совершенно чужой девчонке из Семьи?       Учитывай, что сама девочка-то явно об этом не парилась и как бы невзначай пару раз засунула тебя в Лес. В тот самый, куда по идее никто не может попасть по своей воле и уж тем более выйти, не то что сократить дорогу. Вряд ли она захочет предать эту милую способность огласке. А значит, и к твоим секретам отнесется с пониманием.       Прежде чем рискнуть, Дмитрий решил кое-что прояснить:       — Эта твоя подруга — насколько она воображаемая?       — Ну, сложно сказать, — девочка крепко задумалась. — Видеть и слышать её могу только я. Настолько воображаемая.       — Значит, в бою от неё никакого толку?       — Для вас — никакого. Простите.       — А для тебя? — переспросил ДТП.       — Она может перемещать небольшие предметы в пространстве. Иногда это помогает.       — Как сегодня утром на трассе?       — Как сегодня утром на трассе. Но это даже для меня порой неожиданно, а я-то её вижу.       — Ладно, если что — пусть помогает чем может, — и, помедлив секунду, неожиданно для себя самого спросил: — А имя у неё есть?       — Я зову её Лола.       — Опять настоящее?       — Нееее, — он почувствовал, что девочка улыбается. — Это как раз конспиративное.       — Ну и чудесно. Дора, Лола, готовьтесь. Теперь срезать буду я.       — Но как?       — Тоже через лес. Просто мой лес попроще.       Он остановился у опушки, быстро скинул шлем и, схватив девочку за руку, потащил в чащу, подальше от случайных свидетелей. Дора ничего не спрашивала и очень старалась не отставать, хоть и ойкала каждый раз, когда очередной куст или трава соприкасались с открытыми частями тела. Когда они зашли глубже в лес, Дмитрий с мрачным удовлетворением услышал звук мотора. Не слезла, значит. Боевая русалочка. Скосил взгляд на девочку:       — Боишься высоты?       — Скорее, я не очень её жалую, — уклончиво ответила та.       Он отступил на шаг, и вдруг раздался громкий хруст, затем еще раз, и его колени выгнулись назад, словно у кузнечика. Дора смотрела с восхищением:       — Тоже богатырская способность?       — Очередная побочка от зелий. Зато прыгун я знатный. Так, обними покрепче и постарайся не кричать, — с этими словами ДТП легко взял девочку на руки. Она тотчас обняла его за шею, старательно пытаясь перенести вес.       Богатырь одобрительно кивнул и прыгнул. Дора ожидала чего угодно, но не оказаться в его объятьях на толстой ветке одной из далеких сосен. Было очень быстро и очень ветрено. Зря он боялся, что она закричит — вспомнить бы, как дышать. А потом он прыгнул снова. И еще. И еще.       Где-то снизу всё не затихал рев мотора, но лес всё-таки замедлял преследовательницу. Дмитрий определенно держал дистанцию, но вопрос был в другом — на сколько его хватит? Русалка явно не собиралась сдаваться.       Мысль переклеить обои в комнате будущей воспитанницы была как нельзя кстати. С чувством выполненного долга оглядев обновленное помещение, молодой старьевщик решил наконец отдохнуть и испить еще чаю — до появления долгожданной гостьи оставалось каких-то полчаса. Но сперва заглянул в свой кабинет, открыл бюро и из почти сотни склянок выбрал флакон повнушительнее. Приоткрыл, пару раз махнул перед носом и, оставшись удовлетворенным, нанес аромат. После чего, в прекрасном расположении духа прихватил с собой на веранду три чайных пары и видавший виды самовар, налил себе и еноту чай, поставил вазочку со свежими плюшками и сел в кресло так, чтобы постоянно держать в зоне видимости тропинку к дому. Отпил и, спохватившись, выпрямил спину. Енот затявкал было со смеху, но под укоризненным взором начальника тут же придал мордочке не менее степенное выражение и даже оттопырил мизинчик, взяв свою чашку. Они оба принялись ждать.       Прошла минута с условленного времени, а так никто и не появился на горизонте. Две минуты. Старьевщик перестал улыбаться и отставил чай. Три. Определенно что-то пошло не так. Четыре. Карие глаза безотрывно следили за тропинкой, и с каждой секундой он мрачнел всё больше. Пять минут. Ждать больше нельзя.       Он быстро скинул туфли, стянул носки и, пару раз шевельнув пальцами ног, выдохнул, топнул босой ногой — и исчез.