***
Руби показалось, что она опустила руку в кипяток, оттого и подскочила с кровати. Сон был таким реалистичным, что до жути напугал её. Пот стекал со лба, а всю бренную оболочку била дрожь. «Присниться же…» — подумала Руби и снова упала на подушки. Через несколько секунд девушка снова подскочила, осматривая пространство вокруг себя. И самой необычной деталью было вовсе не отсутствие подруги, которая должна мирно посапывать рядом, а то, что вся комната была чужой и незнакомой. Несколько больше и просторнее её апартаментов, совершенно другая мебель, некоторая должна стоять в спальне, а вот телевизор, да и целая часть комнаты, напоминала Руби скорее мини-гостиную в маленьких квартирах. Девушка почувствовала жар паники, что в момент поглотил её. Страх и дрожь снова вернулись. Она стала сильно тереть глаза, будто пытаясь стереть это странное наваждение, это чужое место, где она проснулась. Зрение размылось, перед глазами стоял только размытый образ обстановки, который со временем прояснился, но ничего не изменилось, как бы Руби не старалась. Резко юркнув под одеяло, испуганным зверем, Огава зажмурилась и стала повторять в нахлынувшем безумии одну и ту же фразу. — Это всё сон. Это всё сон. Точно же, сон, — бормотала девушка. И заклинание помогло, но не успокоиться и приди в себя, а заменить страх неизведанного на истерическую злость на всю эту ситуацию. — Какого, нахрен, это не сон! — вскочив на ноги на кровать с одеялом, свисающим с головы, закричала девушка. — Что за иллюзия, а? — обращалась к невидимому собеседнику Огава. Всё ещё пребывая в возбуждённом состоянии, Руби кинулась в середину комнаты, принимая странную позу, похожую чем-то на начальную позицию дзюдоиста и, не разгибая спины, стала поворачиваться то в одну сторону, то в другую, топчась на месте. Она искала камеры или людей, спрятавшихся поблизости, всё ещё надеясь, что это просто странная шутка, а потом заметила своё отражение в потухшем экране телевизора и застыла. Цвет лица поменялся на цвет одеяло, которое так и свисало с головы девушки, будто приклеенное.***
Молодой трудолюбивый японец, прекрасно начавший будний день, который предстоял тяжёлым и насыщенным работой, выходил из своей квартиры. Настроение у него было просто замечательным, поэтому он был готов сворачивать горы и покорять моря, однако его ждали только горы бумаг и море забот, но это не портило его «императорских» планов на вечер, ведь, наконец, коллега из отдела рекламы согласилась с ним выпить после работы. Ничто не могло испортить ему этот день. Только он вытащил ключи из замка, как из соседней квартиры раздался оглушающий женский крик. Будто кто-то убивает кого-то в соседних апартаментах. Японец долго стоял как статуя — совершенно неподвижен и также бел — решал, что ему стоит сделать. Нужно было бы вызвать полицию, но какой смысл тревожить людей, если там всего лишь… ну, например, смотрят фильм или снимают любительское кино. Переборов страх и преисполнив себя ответственностью гражданина Японии, мужчина постучал в соседскую дверь, вспоминая, кто же там проживает. Он припоминал, что из соседей рядом с ним жили только в одной квартире какая-то старушка, а в другой молоденькая студентка, заселившаяся не так давно. Долго ему никто не открывал, но он слышал шаги и шуршание по ту сторону двери. Японец уже собирался уходить, но дверь тихонько приоткрылась и нечто жуткое предстало перед его взором. Белый кокон, словно раковина улитки, виднелся из темноты, господствующей в коридоре. Из этого кокона выглядывали человеческие черты, ели узнаваемые, но человеческую женщину вполне можно было угадать. Кожа была то ли на самом деле серой, то ли очень белой, а портила всё тень. Волосы взъерошенные и запутавшиеся. Глаза были широко раскрыты, а взгляд безумным и отсутствующим, которым она смотрел прямо в душу, заглядывал туда и добирался до тех глубин, о которых он даже не подозревал, гипнотизировал и затягивал в бездну непроглядной тьмы. — Д-доброе у-утро, — сопротивляясь страху, выдавил мужчина. — Добрый. Вы что-то хотели? — сорванным грубым голосом спросила необычная соседка. — В-вы к-кричали. У в-вас всё… хорошо? — последнее слово японец буквально выжал из себя шёпотом. — А, — она нервно усмехнулась, — извините. Это я, — девушка задумалась на секундочку, а потом продолжила, — мизинцем об угол ударилась. — Ах, — фальцетом начал было парень, — в-вы о-о-осторожнее б-будьте. Д-доброго дня… Фразу японец заканчивал на ходу, потому что спешил побыстрее отправиться на работу. Весь путь он думал о переезде в другую квартиру.***
Руби заперла дверь и, облокотившись на неё спиной, медленно скатилась на пол. «Так, я либо вижу очень реалистичный сон, либо это всё правда, либо я в дурке и просто сошла с ума. Последний вариант выглядит самым рациональным. Ха-ха, рациональность! К чёрту её!» Девушка включила свет в прихожей, которая одновременно являлась и очень скромной кухней. Слава богам, хозяйка хранила ключи рядом с дверью, так что искала их Руби не очень долго, хотя общение с соседом ей очень хотелось избежать, но открыть надо было, а то вызвали бы ещё парней в форме, тогда вообще было бы очень весело, ведь за ними бы приехали люди в белых халатах, которые в лучшем случае определили бы её в обычную больницу, закрыв там на неопределённый срок, в худшем — в психиатрическую лечебницу на очень неопределённый срок. Дверь в ванную была приоткрыта, поэтому туда-то и поплелась Огава не своим телом. В отражении она всё ещё видела не себя. Картинка пока была не из приятных, но если причесаться и немного подкраситься, то девушка была довольно миленькой шатенкой с зелёными глазами. Мешковатая пижама прятала хорошую фигуру, необделанную формами в нужных местах. В целом всё было неплохо, кроме того, что это всё ещё было не её тело. Холодная вода была не так плоха, когда было жарко от переполнявших Руби эмоций. Проведя каждодневные водные процедуры, полукровка поплелась обратно в комнату. Там она вернула одеяло на место, которое не сразу с себя сняла. Оказалось пододеяльник зацепился за оставленную, скорее всего совершенно случайно, в волосах заколку. На глаза Руби попался мобильник, который лежал рядом с подушкой, чехлом вверх. Девушка ухмыльнулась, ведь у них с незнакомкой, в чьём теле она находилась, были одинаковые, бирюзовые с рисунками роз, чехлы. И клала, по-видимому, она телефон тоже рядом с местом сна. Подняв его, Огава удивилась ещё большим сходством, ведь телефон был той же марки и на экране блокировки красовался Алукард*. «Постойте-ка! Это же МОЙ телефон!» Девушка лихорадочно стала проверять контакты, сообщения и приложения. Всё это было ей знакомо, ведь это был её родной телефон, подаренной родителями на позапрошлый Новый Год. Хоть что-то, что она узнавала в данной ситуации. Звонок другого мобильника, лежащего на столе, не сразу привлёк радостную Руби, но когда она обратила внимание, то вся радость испарилась. На экране розового телефона высветилось имя — «Тома». Звонил парнишка настойчиво, долго не желая класть трубку. Имя его привело в некоторое недоумение, ведь было ощущение, что где-то уже проскальзывало, но не среди одноклассников или друзей. Не среди живых людей. Глядя на звенящий мобильник, Огава уселась на кровать и стала метаться среди своих мыслей, пытаясь вспомнить кого-то с таким именем. «Тома? Тома.» Нужно было закрыть глаза и сосредоточиться, желательно в тишине, но некий Тома продолжал названивать. Когда телефон утихал, не проходило и минуты, как он снова разрывался от звонков настырного незнакомца, пока попавшая в беду бедняжка пыталась припомнить, когда и где она слышала это имя. Пазл собрался очень внезапно, но выглядел так невероятно, что по началу казался недействительным. «Если этот Тома — тот самый Тома, то это уже клиника.» Когда телефон умолк в очередной раз, Руби решительно взяла его и стала проверять контакты. Тут же высветилось сообщение: «Мэй, ответь. Ты дома?» Следующее пришло сразу же после первого. «У тебя всё нормально?» Отложив ответ, Огава принялась исследовать мобильник. В списках контактов имелись имена «Икки», «Сава», «Вака», «Шин», «Рика» и «Мине», ну и типичные номера, вроде «Мама», «Папа», «Такси» и «Пицца». Было тяжело осознать, что это всё-таки действительность, ведь все имена принадлежали главным и второстепенным героям обычной отомэ-игры, которую Руби когда-то очень давно проходила и даже глянула аниме, но просто так поверить в то, что это те самые люди она не могла. Теперь пришлось вспомнить и про главную героиню из той новеллы, которая очень уж была похоже на незнакомку, чьё тело заняла Огава, просто теперь это была не двухмерная милашка, а настоящая, из крови и плоти, девушка. Вновь не выдержав напряжения, полукровка стала бубнить под нос грязные ругательства, которые только имелись в её лексиконе. «Если я — главная героиня «Амнезии», то у меня проблемы. Большие проблемы! Но это всё не может быть правдой, так ведь?» Нужно было связаться с Эцуко. Вероятно, она очень напугается, не найдя Руби подле себя. Если это всё ещё Токио, то особых трудностей возникнуть не должно, и они просто встретятся. Вдвоём думать над всей этой ситуацией будет проще. Но здесь ли Эцуко вообще? В этом ли мире? А что это за мир такой? Подруга была последней кому звонила девушка, поэтому найти её номер не составило труда. Долгие тягучие гудки сильнее натягивали и так тонкую струну нерв, ведь трубку никто не брал. Тревожно матерясь, Руби продолжала названивать Мори. Надежда покинула Руби, и она была готова, что её звонок останется без внимания, как по ту сторону раздался голос, но не подруги и даже не женский. «Блинчик, это ещё чей телефон?»