Это мой любимый мир, ведь в нём я нашла настоящую семью — друзей…
Я долго не могла выбрать в каком эпизоде я должна появиться в мире Гарри, но мой возраст по внешности решил почти всё. На вид мне одиннадцать, без тех четырёх лет в разных мирах, всё же я отталкиваюсь от времени, которое прошло в моём родном мире. Если говорить о моём возрасте в родном мире— мне скоро исполнится 11 лет. Точнее, ровно завтра. А завтра в моём мире — первое сентября. Да. Это и помогло мне решить: я окажусь в волшебном мире в этот день. С начала пути этого маленького героя в настоящем его мире — мире магии. Что же я подразумевала, когда говорила про разницу моего возраста и разные миры? На самом-то деле старше, чем должна быть по меркам моей вселенной. То есть, мне уже как бы пятнадцать, ведь пока я в сумме четыре года провела путешествуя по вселенным, мой возраст в реальном мире, как и сам этот мир, были остановлены, заморожены. Поэтому я, как минимум, буду приспосабливаться к школе лучше, чем другие — чуть больше опыта в общении и необычной магии. Так я думала. Зная, как всё начинается, я поняла — я могу изменить будущее сразу! Я могу переместиться в важный для сюжета момент и выправить его. Я лишь надеюсь, что это не нанесу миру слишком большой ущерб. Я могу появиться вообще в любом моменте, но я выбрала именно тот отрывок, который волновал многих, кто знал дальнейшую судьбу мальчика в новой семье. Момент, когда Гарри отдали семье Дурсль.Даже не уверена теперь, что мной тогда двигало, выбор был не лучшим: это ведь был ужасно глупый поступок, и выглядело всё, как какая-то сверхудача, упавшая на голову героя почти в самом начале его жизни. Сейчас я это понимаю, но не тогда. Я была слишком глупой, чтобы заметить и понять. Вспомнить другой вариант развития событий...
Я постаралась настроиться на встречу с теми, кто будет отдавать ребёнка-волшебника маглам, которые по сути будут унижать его и не давать покоя; старалась успокоиться и избавиться от подобных мыслей, а когда решилась, то пожелала появиться в месте, которое чётко представила в голове, вспоминая описания из книг и фильмов, и появилась прямо рядом с профессорами Макгонагалл и Дамблдором. Они даже вздрогнули, от неожиданности, когда перед ними появилась я, резко возникнув из ниоткуда. Я не хотела так их испугать, поэтому сразу чуть отошла и постаралась их успокоить и заверить, что при мне нет ничего опасного, даже палочки. У них сразу возникло множество вопросов ко мне, но сейчас было важно не это их любопытство и мои непродуманные им объяснения. У меня было два варианта как поступить: попросить профессоров не отдавать Гарри в эту семью и... боже, что за туман в голове... отдать каким-нибудь волшебникам или оставить пламенно-горячее послание семье Дурсль, что б они поняли, что их отношение к Гарри должно быть лучше чем то, что могло бы быть, не вмешайся я в начало этой истории. Их поведение и понятие слов "семья" должно быть здоровым и не переходить черту нормальности. Всё должно стать лучше чем то, что "должно было" произойти ранее, без моего вмешательства. Обдумав оба вариант, я всё же, глупо на что-то надеясь, решила начать с первого. Я лишь попыталась их переубедить, хоть и понимала, что другого выхода у волшебников, кроме как отдать Гарри родственникам, просто нет. — Простите меня, профессора… Я знаю, что если хоть что-нибудь сделаю сейчас — изменю будущее. Ведь я знаю это будущее наперёд, и у маленького героя всё будет не так прекрасно, как вы думаете. Я всё вам расскажу о том, кто я, но позже. Сейчас я просто умоляю… Не отдавайте Гарри семье Дурсль. Они ведь будут его избивать, принуждать делать всю работу по дому за них, отдавать ему лишь поношенную старую одежду своего родного сыночка, а за любую провинность его будут морить голодом. Мальчик ни в чём не виноват и не заслуживает такого отношения. И главное — Гарри до своего одиннадцатилетия даже не будет знать, что случилось с родителями, тем более, не узнает до получения вашего письма, что он — волшебник. Он ведь будет страдать… — я видела множество таких судеб и людей, но тогда могла им помочь не задумываясь о последствиях, здесь же, я должна как можно больше влиять через других, в лучшем случае лишь словесно убеждая, не применяя принуждения. Мне было больно, ведь я вспомнила всю будущую боль Гарри, если хоть как-то не вмешаться, тогда я действительно заплакала, хотя и пыталась не выдать эти эмоции, но у меня не вышло. — Мисс, Вы же понимаете, что нет другого выхода! Я особенно не хочу отдавать мальчика им, но где же ему быть? Никто из нас не сможет его растить, а в приюте будет ничуть не лучше. Есть пример, который это прекрасно показывает… Было больно, и я старалась успокоиться, ведь понимала, что по-другому нельзя, но… Хотела попытаться и хоть чего-нибудь добиться. Одно моё желание и всё было бы лучше, но я не имею права решать за Гарри его судьбу так легко и сразу радикально… По крайней мере сейчас, уж точно не таким способом, подвергающим опасности существование самого мира. Я решила, что буду уважительно относиться к лору, истории и механизмам этого мира, даже если порой и буду пренебрегать чем-то или вмешиваться в главнейшие события — буду за это отвечать своими силами и, позже, своими попытками спасать мир от дыр и трещин вмешательства, которые могут всё уничтожить. — Мисс, кто же Вы? Я постаралась и у меня получилось скоро успокоиться, чтобы хотя ответить им. — Я как маггл, но магия у меня всё же есть. Нельзя сказать, что я — полноценная волшебница. Я совсем из другого мира, где магии и отдельного скрытого магического мира как такового не существует. В восемь лет я, неожиданно для всего мира, получила силу… Любое моё желание осуществляется, что бы я не пожелала. Я путешествую по разным мирам, придуманными в моём. Я знаю наперёд всё, если не стану ничего менять… Но чаще всего судьба мира это страдания для всех, в разной степени и дающиеся разной ценой, как и счастье для каждого. И я хотела сразу изменить прошлое, чтобы Реддл даже не посмел тронуть Поттеров, но… Я не имею права менять ваше главное прошлое. Это то, что я не должна менять, потому что не имею права решать судьбы столь радикально, только не сейчас, когда в этом мире я чужая и не связана с ним никак. Я понимаю какое недоверие сейчас вызываю, но я могу доказать и показать вам силу. Вот мой пример: эту вещь я очень хочу отдать Гарри. Я вытянула руку и вслух сказала. — Хочу получить мантию- невидимку, — в следующую секунду у меня в руке уже была какая-то ткань. Это я придумала ещё до появления здесь. Ведь не знала поначалу, что такого сказать и делать, чтобы мне точно поверили, поверили в силу моих желаний. Я придумала, что могу попросить мантию-невидимку, а ведь это один из даров смерти, который невозможно так просто получить там. Тогда мне показалось, что в мою силу точно поверят. Я накинула её на себя полностью и увидела сквозь ткань, как профессора изменились в лице, и я поняла, что мантия точно настоящая, и меня совсем не видно. Я подошла прямо к ним, сняла мантию и отдала её в руки Макгонагалл. — Госпожа Минерва, я знаю и то, что такая мантия когда-то была в семье Поттеров, тогда я перенесла её сюда или, возможно, я создала вторую, я не могу знать наверняка, но это сейчас и неважно… Отдайте её пожалуйста Гарри на второй день обучения и назовите моё имя — Аманда. Вы же понимаете, что он ничего такого не сделает используя мантию? А это будет элементом... Не такой явной поддержки, покажет, что есть кто-то, кто хочет ему чем-нибудь помочь. Надеюсь, могу доверить её Вам. Будет плачевно, если Вы всё же скроете от него подарок. Женщина спокойно выслушала меня и легко кивнула. — Спасибо… Я очень Вам благодарна. Я могу всё изменить. Поверьте… Я сделаю так, что хотя бы Том — изменится. Да, тот самый, - было важно, чтобы они понимали, о ком речь. - Он убивал, издевался над другими. Он во всём этом виноват, да. Но не виноват, что практически таким его вырастили. Я изменю пророчество, и тогда изменится его будущее, а не судьба. Судьбу он практически исполнил — быть одиноким, никем непонятым, жить в ненависти к миру, в обиде на всех. Это была его судьба. Он её исполнил, но и у него теперь будет другое будущее, оно хоть немного, но изменится моими силами. Как раз прибыл Хагрид, и профессора представили меня, как помощницу, но сказали Хагриду, что позже всё расскажут и объяснят ему. Он показал мне Гарри, я посмотрела на него, а потом, отойдя немного, попросила желанием создать два письма, и они появились у меня в руках. Одно светилось мягким, золотым светом, а другое будто пылало чёрным огнём, который быстро впитался в этот конверт, оставаясь украшением. — Так он узнает правду… Так он будет знать, что он не одинок, даже если эти маглы будут такими же и повторят историю, которая действительно ужасна. Но надеюсь, что это письмо… — я взяла чёрное письмо и положила к Гарри. — Их хоть немного образумит. А второе письмо только для Гарри. Его невозможно уничтожить, скрыть от мальчика, открыть, и прочитать его сможет только сам Гарри. Куда бы не попало письмо — оно к нему вернётся. Я попрощалась с профессорами и ушла… «Семье Дурсль. Здравствуйте. Начну немного издалека, но с одного важного момента. Я прекрасно знаю, как сильно мисс Петунья ненавидела свою сестру. Потому что та была для неё странной, и из-за этой странности сестры страдала сама Петунья. Ведь "В семье обычных людей родилась волшебница! Какое счастье!". Это сильно давило на Петунью, ведь она "обычная". Я знаю, что Вы, мистер Вернон, были хорошим человеком, но то, как Вас воспитали ваши родители, оставляет желать лучшего. Вы ведь и сами сможете это понять, если посмотрите на себя со стороны, чужими глазами, неправда ли? Попробуйте, ведь это окажется очень полезно и важно для Вас. Этот ребёнок — Гарри Поттер. Вы всё знаете о трагедии в их семье, поэтому я прошу вас от всего сердца, нет, даже умоляю вас о том, чтобы вы не ненавидели ребёнка, который не виновен в том, что родился в семье Поттеров, и не виноват, что родился волшебником, он ведь этого и не хотел бы. Поверьте, я знаю будущее и знаю конкретно, что вы можете быть жестоки к нему, но я прошу вас отнестись к нему с уважением и всей возможной родственной любовью… Вы ведь прекрасно понимаете, что вам за это всё будет… За причинённые ему страдания и боль, вы будете испытывать эту же боль, когда ваш сын вырастет таким же жестоким, как вы, если таковыми будете по отношению к другому ребёнку. Что же будет, если ваш родной сын будет относиться тогда к вам так же? Ради своего же ребёнка, ради самих себя и своей семьи (вас и вашего ребёнка), растите этих двоих детей хорошими. И Дадли, и Гарри. За заботу, за вашу доброту, вам отплатят сполна, как и за жестокость. Будьте добросердечны. Ведь доброта вознаграждается, всегда и во всех смыслах.Аманда Либерти.»
В письме же лично для Гарри было написано всё о том, кто я, кто он, что я хочу донести до него о его будущем, прошлом и настоящем, а ещё то, что я надеюсь, что он всё же вырастет таким же сильным, каким смог вырасти даже в ужасных условиях с плохими родственниками, но теперь же всё будет немного лучше, должно… «Если же нет, то прости Гарри. Их и всех. Ведь так ты мучишь сам себя, злоба и месть в дальнейшем не принесут покоя». Но главное, что благодаря письму он всегда будет знать, что он не один, узнает, кто и почему убил его родителей, и будет больше знать о жизни и понимать многое уже тогда. Как только профессора магией вернулись в Хогвартс, я сразу же переместилась в свой мир, но ненадолго. Я сидела и обдумывала, что мне делать дальше… Всё время в мыслях я цеплялась за одну личность. Том Марволо Реддл. Думала я конкретно о том, на что, где и когда он влияет. Что же мне делать? Как с ним поступить? Я могла бы переместить Тома в то время, когда Гарри подрастёт, и тогда бы он, забыв о прошлом, дружил со всеми и прожил бы совсем другую жизнь. Но тогда неизвестно, что будет с его родом. Я будто оттянула Тома вперёд. То есть ему будет одиннадцать, шестнадцать, не важно сколько, когда ему должно быть пятьдесят или больше. Смешно. Но я думала, что можно использовать изоляцию. Будто бы заморозить Тома в том времени, и тогда сохранить его годы жизни было бы возможным. Тогда он не убьёт родителей Гарри, и всё совсем изменится настолько, что… Сломает этот мир. Так уже случалось по моей вине. Но если всё же получится, и не будет самого Тёмного лорда и всего того ужаса… Нет. Так тоже не выйдет… Я не могу настолько вмешиваться в историю. Или же я могла бы вернуться во времена Тома Реддла и попытаться изменить те события. Но тогда же опять, в настоящем Гарри не будет героем-спасителем или мальчиком-который-выжил, и у него будет спокойная хорошая жизнь, но совсем неважная для магического мира, вообще этого мира, а ведь он уже переживает весь тот кошмар из-за потери родителей, и даже если будущее изменится, все причинённые ему страдания останутся. Гарри — крестраж Марволо. Он сделал его своей частью души неосознанно, после убийства Поттеров. А почему всё так случилось? Стоп. Точно! А как же пророчество? Я подумала, разобрала его магически и изменила его в лучшую сторону. Конец вышел отличный. «Они не должны сражаться, ведь никто из них не может убить другого. Они близкие души, которые не должны враждовать.» И тут я поняла, что нельзя рассказывать Тому о Гарри, как о крестраже, до того как мальчик им станет, и это точно. Ведь тогда, в будущем, он, Том, не допустит того, чтобы Гарри им вообще стал. Как быть? Нужно, чтобы Том сделал его крестажем, иначе ничего не выйдет… Но ради этого умрут родители Гарри?! О чём я только думаю? Нет! Нужно придумать что-то другое! Но, с другой стороны, можно найти камень и оживить их правильно, чтобы всё было в порядке… Да о чём я вообще! Так… Ладно. Если я что-то и придумываю, то до конца. Если, предположим, родители Гарри согласятся на подобную дикость, то всё же нужно рассказать им и о том, что Гарри не сможет жить... Туман, чёрт, снов в голове туман. Что происходит? Я ведь уже в своём мире! Что со мной? Как быть? Я не могу вспомнить что-то... Так, мне нужно сосредоточиться, ведь сейчас решаются важные повороты сюжета. Есть и такой вариант, где погибает Том ещё в пределах Хогварса в своё время обучения там, и у всех всё хорошо… Но это неправильно, ведь тогда он ещё ничего не сделал, а мне нельзя настолько вмешиваться, ведь это опять же в корне всё изменит… Да. Мне жаль Тома Марволо Реддла… И всегда мне было жаль, что так сложилась его жизнь. Практически также болезненно сложилась жизнь Гарри. И страшно больше всего то, что, чтобы кто-то из них спокойно жил, им нужно было убить одного из них. Это кошмарно. Но теперь я изменила это. Почему Роулинг… Ладно. Все же знают почему. Хотела показать всё зло и всё добро, их многогранность… Я всё продумывала и даже после не знала всё-таки, как всё сделать. Так я и поняла, что всё испорчу, сделав всех счастливыми. Но разве они этого не заслужили? Счастья и добра… И, как обычно это бывает, я со своим эгоизмом перекрыла всё… Я решила лишь немного всё поменять. Я чуть было снова не начала самокопания, но вовремя поняла, что если я всё решила, то пора действовать. Никогда не поздно всё изменить, но я решила слишком точно. Я собралась, сделала свою внешность более взрослой и переместилась в тот самый дом, за час до трагедии семьи Поттеров. Я сразу нашла Лили и Джеймса, которые испугались незваного гостя. — Не бойтесь, я не от тёмного лорда… Но. У меня есть очень важные сведения. Меня всё же впустили в дом, и я сразу всё им рассказала. От самой себя, до будущего Гарри, Тома Реддла, его прошлого, о страданиях всех и о своём плане. Они послушали меня и действительно поверили каждому моему слову, или же это я своим дурацким желанием незаметно для себя заставила их верить. Они очень серьёзно стали отвечать мне. — Аманда. Ты ведь хочешь помочь нашему сыну, так? Но и этому странному человеку. Зная теперь его историю, я больше понял. Понял его, как человека. Я уверен, что Лили со мной согласна. То, что ты придумала, достойно восхищения. Даже не смей винить себя во всём. Я, лично, понимаю, почему ты не можешь сделать всех счастливыми. Потому что когда все счастливы, нет никакого горя, люди начинают намного меньше ценить всё, что у них есть. Поверь, ты действительно очень помогаешь даже этими небольшими изменениями, которые собралась внести, ведь в итоге они могут привести к абсолютно другому концу. И никто пока не знает, каким будет этот конец. Обратным нынешнему? Останется прежним? — Конечно же мы хотели бы избежать гибели и быть рядом с нашим любимым сыном, но то что ты рассказала... Это важнее нас и наших решений, желаний, как бы странно не звучало. Ведь это всё касается мира. Конечно, мы не хотим отдавать семье Дурсль нашего Гарри, но, услышав тебя, мы надеемся, что ты будешь за ним приглядывать. Ведь за этим ты вмешиваешься в судьбу Гарри? Чтобы остаться радом и помогать? — Именно так. Я пробуду его другом большую часть его жизни, постараюсь позаботиться о его детстве, не нарушая определённых границ. Я ещё многим помогу, ведь ради этого я и вмешиваюсь. Я пройду историю вашего мира вместе со всеми, кто важен, и кому понадобится моя помощь. — Хорошо. Мы будем верить в твои слова вечно. Я чувствую, что твои слова близки к правде. А раз нельзя часто вмешиваться в главные события, Аманда, раз ты сказала, что это может просто уничтожить ход времени и разрушить мир, то нас нельзя оживлять. Я очень удивилась, хоть и, честно признаюсь, рассчитывала и на такой исход. — Вся жизнь Гарри перевернётся с ног на голову, ведь ты собираешься заставить Дурслей относиться к Гарри иначе, чем могло бы быть без твоего вмешательства. Мир ведь уже отозвался на твои действия, верно? И ты не сможешь спасти нас, не навредив миру вокруг. Если нас не было в детстве Гарри и он смог выжить, значит он сильный мальчик. Он справился без нас, не смотря на боль от осознания утраты нас. Я уверена, что с твоей помощью он сможет пережить всё это также стойко или даже лучше. Мы будем надеяться, что он справится и теперь. Это его судьба, выжить и сражаться всю жизнь. А наша судьба... Такова. Мы знали, что погибнем, когда отказались переходить на его сторону. — Тебе мы лишь хотим сказать, что мы поняли, почему наша смерть важна, Аманда. Как бы страшно это не звучало для нас. Если мы не погибнем, Гарри проживёт совсем не ту жизнь, которую уготовил ему этот мир. Твои излишние вмешательства из желания всем помочь, могут спровоцировать силы мира, и он будет уничтожен. Теперь ты обязана делать всё так, что бы мир не был разрушен по твоей вине. И... Хоть мы и очень хотим сами вырастить нашего сына, но мы давно знали и чувствовали, что можем в любой момент умереть, но Гарри ни за что не умрёт. — Да, его никто не убьёт. Я останусь здесь ради этого, чтобы быть уверенной в его безопасности. Я расскажу Реддлу о Гарри, и что Лорд не по своей воли, но сделал мальчика своим крестражем. И это значит, что Гарри — неприкасаемый, если только Лорд не хочет самолично уничтожить часть своей души. — Гарри точно возненавидит Реддла в будущем, но мы надеемся, что ты как-нибудь поможешь ему с этим. Ненависть не поможет ему в жизни. — Я постараюсь уладить это, хотя бы уменьшить воздействие вашей гибели на его психику. — Можешь не говорить ему о нашем разговоре, чтобы лишний раз не травмировать мыслями о возможном спасении нас. — Нет, ему же будет лучше если расскажу. Ведь мне придётся рано или поздно объясняться, кто я такая и что в моих силах, чтобы оставаться с ним по жизни, чтобы ничего не скрывать и этим не обидеть лишний раз, чтобы быть ему другом. Я знаю, что он может меня возненавидеть, ведь я... позволю вам… — я не могла уже который раз сдержать слёз, ведь прямо сейчас эти чудесные люди жертвуют собой, ради будущего своего сына и всего мира, и прощают мою огромную ошибку… — Не беспокойся. Он поймёт, — Джеймс по-отечески положил мне руку на плечо, будто стараясь поддержать и показать, что действительно прощает меня. — Он ведь такой же как и Лили — понимающий, добрый мальчик. Таким он вырастет, я уверен, — он посмотрел на жену, с лёгкой улыбкой обмениваясь тёплыми взглядами. Мои слёзы просто не останавливались. Было так страшно за Лили и Джеймса, так обидно. Хотелось убить себя за ошибку, которую я допустила и допускаю, но если попытаться исправить, то я уничтожу всё, абсолютно всё, ради чего происходят такие страшные события. Ради светлого будущего. Я действительно виновата, что бы они мне не говорили, я осознаю это. Но в моей голове громко говорил голос, который вечно напоминает мне и гнобит правдивыми, жестокими словами: «Спасёшь их — умрут те, ради кого ты их спасла». Это и убивает морально, но я должна смириться и я смирюсь. Ведь сразу после разговора и прощания со старшими Поттерами я применила на себе невидимость и сделала так, чтобы я просто не могла говорить, пока не пожелаю сделать меня видимой. Я все видела и всё слышала, но меня слышать никто не мог. И я не особо могла сдерживать свои эмоции, бившие через край… Джеймс и Лили были уверенными и теперь, казалось, не боялись своей участи, слишком спокойно смотря в глаза собственной смерти. Ведь на самом деле они боялись только за Гарри. Когда Лили и Джеймс уже ушли в другой мир, и туда же Темный лорд собирался отправить Гарри, я молилась миру, чтобы Гарри остался жив как и тогда, но я вспомнила, что Авада отразится от Гарри и ударит в Лорда. Тогда я стала видимой и пожелала, чтобы смертельное заклинание просто исчезло, когда попадёт в Гарри и оставит ему только шрам. На глазах мага его заклинание, которое отразилось от ребёнка, самоуничтожилось в паре метров от меня. — Том. Я очень надеюсь, сейчас ты не попытаешься меня убить… Он был удивлён и произошедшим с Гарри, и моим появлением. Он двинулся на меня и уже отправил Аваду, когда она разбилась о стену из чёрного тумана, который резко появился передо мной и также исчез, и в момент оторопи мага, я подошла к нему ближе. — Не перебивай и слушай внимательно, — этот "приказ" я мысленно повторила как желание, ведь знала, что гордый Лорд не станет слушать незнакомку, стоящую у него на пути к заветной цели, просто так, не по принуждению. — Гарри — твой крестраж. Присмотрись внимательно к шраму на его лбу, который ты только что оставил. Посмотри на тех, чьи жизни и души ты отнял. Ты убил Поттеров, и твоя душа вновь раскололась, уже не по твоей воли, но Гарри всё же получил этот осколок, когда ты попытался его убить. Его спасение, что сработало древнее заклинание материнской защиты, когда ты убил Лили, мать, закрывшую собой сына, — я смотрела в глаза магу, который начинал злиться и хотел попытаться снять моё "заклинание", которое его останавливало от кидания Авады. — Нет-нет-нет! Ты послушаешь меня сейчас, потому что я рассказываю очень важную для тебя информацию. Запомни сказанное хорошенечко… Вбей себе в голову! Ты не можешь его убить. Он — часть тебя! — я с полной уверенностью говорила, почти кричала на Тома, который не смирился с контролем над его телом, но начал вслушиваться и осознавать мои слова. — Даже не думай, что я шучу! Я ведь знаю будущее. Джеймс и Лили тоже знали обо всём, что только что произошло, я успела всё им рассказать. Думаешь, почему они не стали в панике закрывать перед тобой все двери в доме? Они намеренно пожертвовали собой, ради будущего своего ребёнка, и даже ради твоего будущего! Я рассказала им всё, что знала о тебе и о твоей жизни! Об ужасных родственниках, о жизни в приюте, об изменениях характера и становлении тёмным ещё во время учёбы в Хогвартсе! Они, к невероятному удивлению, всё поняли! Им пришлось со всем смириться, как и придётся смириться тебе. Как только моя магия развеется, и ты сможешь делать то, что хочешь, можешь уходить куда хочешь и делать что хочешь. Но. Есть огромное но! Я позабочусь о том, чтобы ты никак не смог узнать, где и как живёт Гарри, чтобы ты по своей глупости из-за жажды уничтожения пророчества не навредил ему и себе! Как тебе такое развитие событий?! — я за плечи трясла это змееподобное создание, мало похожее внешне на человека, ведь сейчас мне было плевать на то, что я делаю, и главным для меня было только то, что я говорю. Я чувствовала жгучее разочарование и боль, обиду, злость, даже ярость, которую хотела показать и ею отыграться на том, кто виноват в появлении этих чувств. Я начала осознавать, что начинаю нести какой-то бред на эмоциях, но всё равно продолжала говорить, не желая донести мысль, а вымещая лишь чувства и эмоции. — И да, вот ещё что. Ты не сможешь убить меня ни при каких обстоятельствах! Да, как видишь, я прекрасно читаю мысли! Я, как и родители Гарри, всё продумала и теперь привожу первый этап своего плана в исполнение! И ты, и Гарри проживёте отличную жизнь хотя бы потому, что я избавлю вас от сценария, в котором вы пытаетесь друг друга убить! Я делала всё это для того, чтобы вы в будущем не погибли и даже не пострадали от рук друг друга, что могло бы случиться, не будь меня здесь! И я уже меняю будущее благодаря этому! — Да кто ты?! — наконец, меня оттолкнули, действие желания о смирении закончилось, когда я ушла в эмоции. Я сразу переместила Гарри к себе на руки и аккуратно его обняла, прижимая к себе и защищая. — Я та, кто может на всё повлиять. Мои желания — моя магия. Я желаю что-либо, и это исполняется. Я постоянно перехожу в разные миры и стараюсь, как можно меньше меняя судьбу мира, сделать всех счастливыми! Я волшебница из другого мира и не обязана подчиняться законам вашего, вот кто я, - после этого ответа, я вспомнила, что хотела ещё рассказать лично Марволо. - Я ведь не просто так сказала про пророчества, не просто так поминала судьбу. Твоё предсказание изменилось, Том! И чтобы ты знал, этот мальчик из предсказания — не совсем Гарри. Вернее, это должен был быть не он, но теперь я изменила пророчество так, чтобы были связаны именно вы двое — ты и Гарри, чью жизнь ты уже испортил, — но связаны вы уже иначе, чем тебе известно. Ведь сейчас… Сейчас всё и начнёт меняться! И судьба Гарри не будет такой, как ты за него решил! Хочешь услышать новое предсказание?! Так слушай! Я буквально зачитала его, чтобы после он спросил о точности формулировки. — «Родится мальчик, в конце седьмого месяца, что по силе будет равным самому Лорду и станет он частью его души, навсегда сохраняя жизнь Тёмному Лорду, что попытается его убить. Более они не могут идти друг против друга, ведь никто из них не сможет убить другого. Они близкие души, которые не должны враждовать.» Я замолчала, смотря на Реддла. Казалось, будто в нём что-то менялось, и я решила сказать ему главное. — Теперь тебе дана другая жизнь, второй шанс на лучший исход, и, пожалуйста, используй этот шанс. У тебя есть возможность найти новый смысл жизни, ведь продолжать быть тёмным бессмысленно, когда ты уже держишь в страхе всю Британию. Или тебе обязательно нужно закошмарить весь мир? Не думаю, что после этого к тебе придёт чувство удовлетворения, даже если всё пойдёт по плану и ты изменишь мир по своему усмотрению, вскоре после «победы над судьбой» ты сам будешь наблюдать, как этот мир рушится. Ведь раньше предсказание должно было закончиться твоей смертью при битве за Хогвартс, так Светлые и победили бы. Но теперь ты, став нейтральным, можешь повести за собой и светлых, в другом облике и с менее радикальными переменами в Магическом мире. Только так мы сможем сохранить мир — дав ему формальную победу светлых, во главе с Тёмными. Ведь твои идеи, будь они менее радикальными, могли бы заинтересовать многих магов и помочь тебе завоевать власть без крови и откровенного ужаса в глазах всех магов перед тобой. Разве ты не можешь стать прекрасным лидером, объединившим всех магов, просто идя по более спокойному, хотя и медленному пути. Разве для тебя страшно время? У тебя есть вечность... Я надеюсь, что ты поймёшь хоть что-то из сказанного мной, и проживёшь жизнь достойно. Ведь кто как не гении, способные маги и талантливые искатели достойны стать известными, влиятельными и... Счастливыми? Уйду в более простые и неинтересные тебе мысли: у тебя есть отличный шанс начать новую жизнь под маской новой личности, стать для всех более понятным гением, снизошедшим до других людей в роли наставника и учёного, которому есть что предложить этому миру, своими идеями и их воплощением перевернуть мир, мир магии и маглов, совершим прорыв в исследовании и создании чего-то невероятного. Даже став хоть чуточку проще, хотя бы ненадолго примерив на себя жизнь простого мага, ты осознаешь, как порой просто стать счастливым и почувствовать полное удовлетворение от жизни, которую проживаешь, когда рядом с тобой появятся друзья, близкие люди, которые наставят, помогут и дадут тебе все те эмоции и чувства, которые тебе не додали в детстве, которых ты был достоин и которые должен был получить, но мир лишил тебя возможности быть счастливым в детстве. Но ты можешь восполнить этот пробел сам, спустя столько лет. Ты можешь найти человека, в котором будет всё, что тебе нужно и чего бы ты хотел: ум, талант, понимание твоих чувств, поддержка и полное принятие твоих идей. Ты можешь полюбить и быть любимым. Используй этот подарок судьбы во благо, — я глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь избавиться от послевкусия всех пережитых эмоций, стараясь придать себе уверенности и серьёзности. — Запомни вот ещё что... Теперь ты знаешь, что у меня есть способности к тому, чтобы всё изменить, и совсем не в хорошую для тебя сторону, если ты не остановишься, не прислушаешься к моим словам, не попытаешься изменить свою жизнь хоть немного, и продолжишь то, что начал, безумец. Лорд усмехнулся, ведь ему всё ещё не верилось, что всё, что я говорю — правда. С чего бы великому Тёмному лорду доверять словам незнакомой девчонки, особенно, когда она несёт какой-то ванильный бред о счастье, которого он никогда не испытывал и в нём не нуждался? — Как тебя зовут, прорицательница? — спросил Том, и я вздрогнула. Я глубоко вздохнула и на выдохе громко сказала. — Аманда. Моё настоящее имя и фамилия — Аманда Либерти. Будем знакомы, Том Марволо Реддл. А теперь, прощай. Он как-то странно улыбнулся или мне показалось это странным. Какая же улыбка должна быть у сумасшедшего убийцы, который осознал, что я в любой момент могу разрушить все его планы, помешать любому злому действию? Он не хотел принять этого, но я знаю, что ему придётся, рано или поздно. Распрощавшись и мысленно закрепив за Томом желание "мешать всем его умышленным злым действиям", я переместилась в Хогвартс, решая оставить маленького Гарри в медпункте, он ведь уже засыпал, нужно было оставить его в безопасном месте под присмотром. Я укутала его в простыню и создала огненное письмо, в котором будет описано то, что Волдеморт убил Поттеров, но не смог убить Гарри, и то, что следует отдать ребёнка на воспитание его родственникам, которые могут официвльно претендовать на опеку по родству. Письмо впитало в себя ярко-красный огонь и осталось такого же цвета. Я положила его рядом с Гарри, а мальчика укутала так, чтобы он никак не упал, но спал комфортно. Моим желанием стало, чтобы какая-нибудь женщина из опеки навещала Гарри и семью Дурсль и, если нужно, приводила взрослых Дурсль в чувство, если те всё же выберут жестокое обращение с Гарри, а приходить так женщина должна была хотя бы раз в месяц — в разное время и без предупреждения, а её всегда должны впускать. Я всё это обдумала и оставила это желание на исполнение. Удостоверившись, что меня никто не увидел, я переместилась в свой мир, домой. Там я просидела пять минут, не думая ни о чём, расслабляясь, просто успокаивая бурю волнения внутри. Теперь мне нужно просто обставить всё так, чтобы учиться вместе с Гарри в Хогвартсе, а с этим я точно справлюсь. Но их с Драко разногласия… Я хотела подружиться с Драко, а это значит, что мне нужно поговорить с ним ещё до Хогвартса… Мне нужно пойти в Косой переулок за покупками тогда, когда он там появится. Отлично, пойдём вместе за покупками? Я переместилась в нужное мне место и нужное загаданное время. Осталось лишь найти Драко. А я быстро его нашла, ведь хотела найти, да и не так трудно: его волосы заметны в толпе, выделяются. Он как раз завернул к Олливандеру, пришёл выбирать палочку. Я направилась следом. Когда я зашла, то могла наблюдать, как Драко подбирают палочку. Он разбил вазу на столе также, как это сделал Гарри в фильме, и я не удержалась от смешка. Эта деталь показалась мне смешной — многострадальная ваза. Драко услышал мой смех и обернулся. — Что? Смешно?.. — он хотел продолжить грубым тоном "усмирять", но резко замолчал и начал осматривать меня. — И да, и нет. Просто один мой приятель точь-в-точь также разбивал вазу у Олливандера, когда подбирал палочку. Извините, мистер Малфой, но если бы я над Вами смеялась, то только как я это обычно и делаю — в открытую. Я не привыкла издеваться или смеяться над человеком у него за спиной, — Драко вопросительно изогнул бровь, а я продолжила. — Но у меня нет причин насмехаться над Вами. Я ведь также пришла за палочкой, а значит и мне предстоит опробовать её на чём-то подобном, - я указала на столик с вазой. - Мистер Олливандер! — сказала я весело и подошла ближе к мужчине. — О… Я кажется вас совсем не знаю. Кто Вы, дорогая? — с интересом спросил он. — А… Меня зовут Аманда Либерти, — я повернулась к Драко и немного наклонила голову в знак поклона, также я сделала в приветствие волшебнику. — Это нормально, что Вы не знаете, кто я. Я повернулась спиной к мужчине и посмотрела на Драко, который был чем-то удивлён, а я помахала рукой над вазой, и она вернулась в прежнее состояние: вода влилась сама, будто заползла по сложившимся и склеившимся обратно стенкам снаружи, и сам цветок вернулся в вазу, когда она восстановилась. Драко был шокирован и всё смотрел на мои руки, осмысливая, что я сделала. Олливандер почему-то решил об этом спросить, . — Уже прекрасно владеете магией без палочки, мисс Аманда? Позвольте спросить. Сколько вам лет? — А? Мне столько, сколько и мистеру Малфою. Одиннадцать. Извините, но в Хогвартсе такая магия не очень-то принимается, поэтому мне нужна палочка. За чем я и пришла. — Так вы одна из будущих учениц Хогвартса? — Как и я, — удивительно, но Малфой мило улыбнулся! Просто загляденье... — Значит, мы будем на одном курсе! — я улыбнулась Драко в ответ, а когда повернулась к стойке, мне сразу отдали в руки другую палочку, я даже удивилась. — Извините, мистер Малфой, можно? Он просто кивнул, наблюдая за мной. — Раз мистер Малфой разрешил... — слегка посмеиваясь, но совсем по-доброму, что даже Драко не задело, мужчина посмотрел на меня. — Попробуйте. А эта будет для мистера Малфоя, — сказал мужчина, доставая с одной из полок бежевую коробочку. Я взмахнула палочкой и ваза с водой, которую я восстановила, резко поднялась вверх, начиная парить в воздухе. Я тихонько извинилась и одной рукой взяла вазу, возвращая её на место, возвращая палочку. Гаррик Олливандер ушёл к одному из шкафов и достал другую, чёрную коробочку. Он принёс её и, открыв, поднёс к моей руке коробку. Я немного взволнованно взяла палочку. Просто я никак не смогла бы поверить, что для меня бы нашлась палочка. Я ведь из другого мира, и палочка мне не должна предназначаться. Хотя моё размытое желание стать "настоящей" волшебницей могло подействовать и на такие мелочи, как созданная для меня палочка. А я, честно сказать, на это даже не рассчитывала. Но когда я повертела палочку в руках, то сразу поняла, что эта палочка мне действительно подходит, поэтому… Я всю жизнь хотела это сказать и просто не удержалась от заклинания, перед которым я закрыла глаза и погрузилась в воспоминания на пять секунд. — Экспекто Патронум! — громко сказала я, и из палочки, красивым голубым светом вылетел... Грифон. Олливандер удивлённо развёл руками. Это всё, что я заметила, пока разглядывала, похоже, своего духовного фамильяра. Драко ошеломлённо похлопал, тогда я прекратила смотреть на Грифона, и он исчез, рассеиваясь. Я посмеялась с выражения лица Драко и поклонилась, а подняв голову увидела, что он тоже засмеялся. Я была приятно удивлена, ведь увидеть его нормальную улыбку — редкость, а здесь и вовсе смех. — Мистер Олливандер, моя палочка сделана из бузины. Верно? — переспросила я, и мужчина только кивнул. — Сердцевина вам очень подойдёт. Волос единорога. Одна из самых стабильных и сильных сердцевин. — Благодарю. Я повернулась к Малфою. — Всё же, пора сделать это нормально. Мне очень приятно с тобой познакомиться, Драко Малфой, — я решила первой перейти на ты. — Что ж, мне тоже приятно, Аманда, — ответил он, принимая обращение. — Мистер Малфой, ваша палочка, — напомнил волшебник, уже держа в руках другую палочку из давно поставленной им бежевой коробки и протягивая её Малфою, — Думаю, эта Вам подойдёт. Драко взмахнул палочкой, и от неё пошёл свет. На вид палочка была так проста, но этим и очень красива. Олливандер ничего не сказал Драко о палочке, они переглянулись, а потом он посмотрел на надпись на коробке и коротко кивнул. Я вспомнила об оплате и пожелала, чтобы у меня в кармане появились нужные мне деньги — галлеоны, золотые и самые дорогие монеты. Ими я и расплатилась за палочку под заинтересованным взглядом Драко, и после расплатился он. Мы с Драко начали общаться ещё там, не выходя из магазина, и сразу нашли много общих тем. Нам было очень просто общаться, что вселило в меня ещё большую надежду. Мы разговаривали проще, чем я думала, ведь и сам Драко оказался человеком куда более простым по отношению ко мне, чем обычно всем себя показывает. В итоге, мы договорились, что продолжим покупки вместе и первым делом пошли покупать питомцев. Уже в магазине Малфой спокойно ходил между клетками и пытался выбрать хорошего, по его мнению, филина, самого достойного. А я уже увидела одну сову, которую я захотела купить сразу. Она была совсем не похожа на остальных. Это была редкая птица, чёрная сипуха. — Какая мрачная сова. В темноте увидишь — инфаркт получишь… — сказал Драко, остановившись рядом и проследив за моим взглядом наткнулся на странную по его мнению птицу. Я повернулась к нему и, проигнорировав эти его высказывания, спокойно спросила. — Ну так что? Уже выбрал себе филина? — Да. А ты? В ответ я только кивнула на чёрную сипуху. — Да ты шутишь… Она тебе серьёзно понравилась? — как-то даже разочарованно прозвучало. — Да. Я странная и выборы у меня странные. Думаю, ты это уже понял. Но всё-таки, я выбираю для себя питомца, и этот мне импонирует, а у тебя будет этот прекрасный филин, — я посмотрела на гордую птицу в клетке, возле которой чаще всего проходил Малфой. Пока мы разговаривали на эту тему, подходили ближе к продавцу, кассе. — Здравствуйте мистер… — я быстро посмотрела на бейдж. — Мистер Кла́рксон. — Да? Выбрали себе будущих питомцев? Совы живут от 5 до 15 лет, так что этот любимец будет с вами ещё очень долго! — Да, выбрали, — сказал Драко и уже, как обычно, ухмыльнулся. — Я возьму этого филина! — он указал на красивого филина в клетке наверху, которого я и определила раньше. Филин был довольно обычным, но ведь это филин, этим он и красив. Тёмно-коричневый, бежевый, белый и чёрный цвета в перьях, ярко оранжевые выразительные глаза и такие интересные уши, прикрытые длинными перьями. Продавец взмахнул палочкой, дверца клетки открылась, и филин вылетел. Драко его подозвал и выставил руку, чтобы филин сел. Птица так и сделала. — Она хорошо выдрессирована, — заметил Малфой. Он достал из кармана монеты и заплатил сколько сказали, а потом добавил монет. — Тут и за клетку, — Драко указал на железную клетку в форме вытянутого купола, которые обычно и покупают для крупных птиц. — Мисс, какую Вам сову? Или филина? — сказал мужчина, когда отдал Драко сдачу и клетку. — Чёрную сипуху, — ответила я, а мужчина удивился, но палочкой открыл клетку с этой совой. — Она плохо поддаётся дрессировке, а ещё часто клюётся, будьте аккуратнее. — Правда? — сова парила под потолком магазина, а когда я выставила руку и посмотрела на неё, она сразу подлетела и села. — Посмотрим… — я второй рукой достала золотые монеты. — Можно мне такую же клетку, какую вы отдали моему другу? — я спросила это, и продавец только с улыбкой кивнул, подходя ко второй такой клетке. Она была более тёмного цвета, почти чёрного. Я повернулась к Драко, который уже посадил филина и стал закрывать клетку. — Как ты его назовёшь, Драко? — Не знаю. Потом выберу. А ты уже придумала кличку для своего чёрного недоразумения? — посмеиваясь спросил он. Я погладила сову и аккуратно посадила её в клетку. — Ну… Не уверена. Возможно выберу потом, по ассоциации или что-то связанное со мной. Когда я повернулась, Драко отошёл и уже что-то спрашивал у продавца. Я подошла тоже. — Да. Есть маленькие упаковки с едой для филинов и средние. Но вы же понимаете, что совы и филины — хищники. Они в свободное время должны сами летать в лес себе за пищей, поэтому прямо приручать их и кормить «с рук» — не надо. Совы едят рыбу, мышей, жуков, цыплят. И сами ловят всё это. Просто выпускайте их, а когда они понадобятся, они будут рядом. — Тогда одну маленькую упаковку, сэр, — сказал Драко, и продавец пошёл в сторону кормов для животных. — Ты уже спросил чем кормить? — Да. Но филин птица хищная, так что придётся кормить, скажем, мясом, но совы сами себе еду ищут. Можно рыбой, но рыба — на время. Дальше действительно будет сам за едой летать. — Понятно. Подождёшь? — я увидела, как продавец уже направился к кассе, и пошла туда, откуда он принёс для птицы Драко упаковку с рыбой. Я взяла тоже рыбу и ту же маленькую упаковку. Когда я вернулась, Драко уже расплатился и ждал меня. — Я тоже возьму это! — я положила упаковку на стол и расплатилась, забирая. Мы сразу попросили тележки и, заплатив, положили в них упаковки с кормом и поставили клетки. Потом Драко напомнил мне про учебники и, когда мы начали обсуждать их, он сам сказал, что не особо хочет вчитываться, а хочет больше практики, которой будет намного больше после второго курса. Он долго рассказывал, каким предметам его пытались учить родители, какие предметы ему не нравятся после этого и в общем об уроках. Я была приятно удивлена этой его открытостью, потому что думала, что он меня просто странной или дурой назовёт и перестанет общаться, но он спокойно говорит со мной на темы, на которые явно не пообщается с родителями, не то что с приятелями, которых плохо знает. Ещё бы ребёнок захотел всё рассказывать родителям, которых боится! Понимаю его. — Драко, ты такой честный, это радует. А вообще, ты всегда такой весёлый и честный? — Спасибо, что заметила, — как-то смущённо буркнул парень. — Нет. Я не всегда такой. У меня есть приятели, дети знакомых и друзей родителей, но ведь это не такие друзья, про которых обычно говорят «настоящие». Поэтому для меня редкость с кем-то так говорить и действительно веселиться. — Ясно. Я мало что о себе рассказывала… — Но ведь расскажешь же? — резко перебивая спросил Драко. — Мы ведь будем учиться на одном курсе! — Конечно. Мне есть о чём рассказать, — я не осмысленно это сказала… Придётся мудрить… Не нужно же ему знать всё. — Вот меня сразу начал мучить вопрос, ещё когда ты выбирала палочку. Кто твои родители? Они какие-то сильные волшебники? Они видимо тебя многому научили. Ты ведь можешь колдовать без палочки! Это такая редкость… — Скажи ещё, что завидуешь, — как-то весело я это сказала, но сразу услышала серьёзные слова. — Да. Но не хотел говорить, ты почти заставила. Мы тихо шли рядом, проходя через толпу, а впереди вели тележки. — Ну… Знаешь, мои родители совершенно обычные… Волшебники. Это видимо просто само пришло. Да и родители не учили меня магии особо… — Драко посмотрел на меня с долей недоверия. — Ладно. Меня вообще не учили магии мои родители, зато приятели показывали много всего. Я многого от них набралась. Ага… Завуалировала так. Научили меня многому в одном фильме, тоже про волшебников. Было весело, но трудно, потому что нужна была практика, даже с моими способностями. Я многое могла, но нужная была и хорошая физическая форма. Ведь без способностей тоже чего-то стоить нужно. Поэтому там я чаще меняла свой облик на время с ребёнка на подростка или девушку. — Но только приятели. Друзей почти нет. А вот с семьёй… У меня плохие отношения с моими родителями. А кроме них, у меня нет никаких братьев, сестёр, а у моих родителей также нет братьев и сестёр… Я даже не особо знакома с родителями моих родителей. И у нас очень непростые отношения с определённого времени, — я говорила уже спокойно и просто пыталась рассказать эту часть моей жизни Малфою, чтобы он потом особо не заострял на этом своё внимание. — Ясно… У меня тоже сложное общение с родителями. Но я не думала, что не смогу сдержать себя… — Что же ты хотел? У госпожи Нарциссы было трудное детство, как и у господина Люциуса, так они ещё и жили с тем, что им всё время говорили, что если в семье есть магл, значит кровь — грязная. Пожалей их. Они не виноваты, что их заставляли думать таким образом. Их вырастили в таких странных условиях. — Откуда ты знаешь это о моих родителях? — он спросил это без подозрений, но уже больше с каким-то детским удивлением и интересом, и я не могла не оправдать ожиданий, отмалчиваясь. — Ну, знаешь, я люблю читать. И я очень люблю изучать родословные и жизнь известных семей. И мои знакомые тоже немного рассказывали об этих семьях, если знали лично. Малфои — одна из известных мне. Драко замолчал, а я осознала, что наговорила до этого, о его родителях. — Извини пожалуйста! Я не хотела сказать ничего грубого о твоих родителях, если и казалось, что нагрубила! — Аманда, ты, конечно, ничего такого не говорила, но просто я расту также, как и мои родители. Ты описала точно мою жизнь. Но… Ты считаешь чистоту рода странностью? — будто вопрос с подвохом, опасно. — Нет! Я уважаю все мнения, просто у меня другое, — мне пришлось соврать, пытаясь скрыть правду чуть ли не по инерции. — Я росла с мыслью, которую привили мне друзья, что превыше всего твой собственный выбор, и кем бы ни был человек, решают чувства и он сам… — я соврала, но старалась не выдать этого и собственного волнения, ведь я сказала в точности наоборот о том, что мне говорил отец, а знакомым я вообще старалась ничего о своей семье не рассказывать. — Неужели твои родители — грязнокровки? Чтобы не просто нагло врать, я сразу напомнила себе, что мои родители совсем не такие, какими я хотела представить людей, названных моими родителями в этом мире, ведь в своём я росла также, как Драко и его родители, только я сразу поняла, что сама всё буду решать и что мнение родителей не должно перекрывать мои стремления и амбиции. Посмотрев на свою семью и чего они добились за свою жизнь, я убедилась в правильности своего выбора. Драко же даже шанса не представилось понять самостоятельную жизнь без зависимости от семьи. А ещё я напомнила себе, что мой род — род военных. Поэтому… — Нет. Мои родители — волшебники. Я просто не так горю желанием жить, всегда и везде используя магию! А все в нашем роду жили именно так! И меня хотели, когда-то, заставить жить также, но у меня есть своё мнение и чувства… — я завралась, но старалась держаться уверенно, хотя сама терпеть ложь не могу. — Аманда, по тебе видно, что ты не можешь быть грязнокровкой, — гордо заявил Драко, и я более-менее успокоилась, но не поняла, чем он сейчас гордится… — Такая внешность, грациозность и аура уверенности — качества, грязнокровкам не присущие, — это не звучало как комплимент, а просто как констатация факта, но меня немного смутила такая формулировка моей самоуверенности и убеждённости в принципах. — И я рад, что ты из чистокровной семьи, потому что если мои родители узнали бы, что я общаюсь с «предателем крови» или маглорождённой, то долго бы выносили мне мозг. Он так отзывается о своём отце? Значит он на самом деле никогда и не слушал его всерьёз? Этот вопрос так хотелось озвучить, но я бы поставила себя в неловкое положение этим. И мы почти незнакомы, общаемся который час, но всех мыслей друг друга знать не можем наверняка. — А… — я хотела промолчать, но вдруг подумала о том, что будет, если узнают, что у меня вообще нет этой «чистокровной семьи в мире волшебников», и я сразу начала продумывать, как всё обставить, но чуть не сказала этого вслух, поэтому пришлось выкручиваться. — По тебе тоже видно, что ваша семья — чистокровная. Особенно ваша фамилия звучит, — но я снова говорю с ним на эту… скользкую тему. — Я понимаю о чём ты, но почему ты сразу так определяешь? Человек необязательно должен быть плохим, если в его роду были маглы или если его родители — ужасные люди. У меня есть приятельница, которая тоже внешне такая, как предполагает благородная кровь, но она — маглорождённая, а тем не менее выглядит совершенно не так. Для меня этот стереотип разрушен. И кроме того, эта девушка хороший человек. — Правда? Это редкость. Да… Это не всегда влияет на то, кто этот человек по характеру… Но внешность… Ведь чаще заметно, что это чистая кровь. Есть отличительные черты. Как знаешь Драко… Я итак чуть не спалилась, лучше мне теперь немного помолчать. Когда я решила замолчать, то мы уже как раз пробились через всю ту толпу и оказались в большом магазине книг. Это просто огромный магазин — везде стеллажи пятиметровые! Так много книг, что в глазах рябило от изобилия: в твёрдом переплёте с обложками тёмных тонов, с обложками ярких цветов, в мягкой обложке, с живой обложкой — движущаяся картина… Лучше любого современного книжного магазина! Мы поставили тележки рядом со входом и, попросив продавца присмотреть за ними, прошли в глубь магазина. — Ты хоть знаешь, какие книги надо покупать? — спросил Драко, пока я оббегала глазами ближайшие стеллажи, в поисках чего-то общего в названиях книг одного стеллажа — здесь не указаны общие жанры и направления этих книг, а это минус. — Ну, ты же говорил, какие предметы на нашем курсе, а я всегда слушаю внимательно. Так что, да. — Хорошо. Пошли, — сказал он и, потянув меня за руку, повёл в сторону одного большого стеллажа, который выделялся среди всех остальных именно своей высотой — тут явно больше пяти метров! Я думала, что это нужный стеллаж, но Драко пошёл дальше, а я успела посмотреть одно название книги в нескольких томах, ещё до вопроса: — И чего ты там застыла? Это стеллаж с книгами по тёмным искусствам. Ага. А я так надеялась, что слова на корешке «Жертвоприношения и сами жертвы», означало что-то другое. Естественно, я понимала, но мне просто было интересно, какие ещё книги есть связанные с подобным, поэтому я быстро пробежалась по другим корешкам глазами и пошла за Малфоем. — Я поняла, просто стало интересно. У меня есть приятель, который, возможно, станет тёмным магом, вот и было интересно, что он тогда будет читать. И я конечно же ни на кого не намекаю… Нет. Ни на кого… Да и в мыслях не было. — Странный у тебя друг, если сразу с подобного начал. — У него в семье много тёмных магов, так что есть склонность. — Тогда ясно, — всё, что ответил Драко, и мы пошли искать наши книги. — Драко, а можно спросить? — Да. Что? — А почему ты один всем закупаешься? Меня очень интересовал этот вопрос, потому что отправлять одиннадцатилетнего мальчика с деньгами, одного, за покупками к школе — такое себе решение. — Мои родители очень занятые люди, они придут только проводить меня на станции, и всё. — Понимаю… Мы, спустя пять минут поисков, всё же нашли нужный стеллаж, и начали думать, как достать книги, которые, почему-то, находятся на одних из самых высоких полок. Дальше мы с ним договорились, что я называю предмет, а он сам достаёт две нужные книги, потому что продавец, как оказалось, боится высоты, а Драко заявил, что смотреть на мои полёты со стремянки не собирается. Я уже хотела заставить продавца заниматься своей работой, но Драко перебил меня, решив, что мы сами со всем справимся. Мы могли бы достать книги магией, но нам запретили, сказав, что книги не будут нас слушаться, так как специально таким образом заколдованы от воровства. Я знаю, что продавец может достать их магией, но по какой-то причине он сам этого не озвучил. Мне не хотелось ругаться в такой хороший день, так что просто смирилась. Придётся использовать эту «лесенку». А ещё Малфой сказал, что словить меня, в случае чего, он не сможет, потому что он не самоубийца. Я решила чуть пошутить, хотя я шутить не умею… — Эй! Я вообще-то не так много вешу! — возмущалась я, когда он поднимался по стремянке за книгами по травологии. — Я и не сомневаюсь, но достаточно и половины моего веса, чтобы ты с высоты меня убила, — сказал Драко почему-то посмеиваясь. — Вообще-то, я не намерена тебя убивать! Но я не боюсь высоты и, вообще-то, осторожная. Так что вряд-ли упаду. — Хорошо. За следующими книгами полезешь сама, осторожная… — пожал плечами Драко, явно сдерживая свою ухмылку, держа в руках две книги курса травологии первого года в 400 листов. Я бы присвистнула, если бы умела, но и без этого Малфой сразу понял, о чём я. — А я говорил. Ну, удачи. Спокойно сказал он и назвал астрономию, которую я увидела почти на самом верху и немного зло посмотрела на Драко в ответ на это. Он, гадость такая, улыбнулся и сказал, что ничего не знает. А я аккуратно придерживала юбку и поднималась, почти на самый верх стремянки. Взяла книгу, которая оказалась такой же по толщине, как и травология, а теперь я ещё и поняла, что она очень тяжёлая. Потом я достала ещё одну и, положив их на одну руку, прижала к себе, начиная спускаться по одной ступеньке. Когда же я стояла перед Драко, то поняла, что мы как раз… — А мы с тобой одного роста, — заметила я, на что Малфой сразу возмущённо на меня посмотрел. — Даже не думай шутить про мой рост. — Я не собиралась, просто только заметила, — я только сделала невинное личико и немного отошла от ступенек стремянки. Вот если бы он знал, что мне пятнадцать, а рост как у ребёнка — смеялся бы уже он. Хотя я и не смеялась. Но я могу оправдать себя тем, что находясь тут, если остановлю время в моём мире, перестану расти. Но я этого ему не скажу. А чем оперировать будет он? — Всё. Я полез. Я сразу пошла за своей тележкой, чтобы в неё класть книги и переложила две астрономии и травологии. — Защита от тёмных искусств, — монотонно сказала я, вспоминая список предметов. — Ага. Сейчас… — ответили уже ещё выше, и я увидела, что книги были на самой высокой полке. И кто только придумал книги для первого курса туда засовывать? Ну, как раз это и спросил Драко, немного злясь из-за тяжести книг, и теперь я его понимаю. Остальные книги оказались на несколько полок ниже, поэтому достать их было проще и быстрее. Зельеварение, история магии, теория магии, история квиддича, трансфигурация, заклинания. Спасибо что всё это было практически внизу, что кстати странно. Кто вообще так сортировал книги? Мы пошли к кассе, и, оплатив книги, Драко стал перекладывать по одной своей книге к себе в тележку. После мы сразу поехали к магазину одежды. Когда мы как раз подходили к магазину, я увидела вдалеке близнецов Уизли и пожелала с ними не сталкиваться сейчас, ведь не хотелось, чтобы Малфой стал обсуждать на их примере чистокровных и «предателей», ведь я помнила его отношение к Уизли из-за их бедности семьи. Но это потом, в школе будет встреча, но не сейчас. Мы зашли, и я сразу увидела просторное помещение с абсолютно разной магической одеждой. Снова оставив тележки у входа, мы стали осматриваться. И я так и думала, что мантии могут быть любого цвета, но самого тёмного оттенка! Разнообразные шляпы, разные перчатки, костюмы, обувь… Всё выглядело очень хорошо и подошло бы любому волшебнику. — Так. Мои родители сказали, что нам из одежды нужно: три простых рабочих мантий (чёрного цвета), остроконечная шляпа для каждодневного ношения, — он с каким-то непониманием прочитал этот пункт, — пара защитных перчаток, зимний плащ. — Да, я тоже не очень понимаю, зачем нам шляпа. Их почти никто не носит, а носят только взрослые и для того, чтобы показать, что они не маглы… — я только высказала свою догадку. — Полностью согласен — бессмысленный и ненужный пункт об одежде для школьника, — когда он сказал так, моя догадка подтвердилась. Так просто общаясь, я начала понимать, что Драко действительно не хотел становится таким жестоким и злым, но родители хорошего примера совсем не подавали. За то я прослежу, чтобы друзья у него были получше чем то, что можно было наблюдать в книгах и фильмах. Мы сразу подошли к одной из продавщиц и она отвела нас поочерёдно к каждому элементу нашей будущей школьной формы. Мы довольно быстро всё нашли и успели примерить. Всё очень подошло. Мы сразу пошли оплачивать и я увидела будто мимо магазина прошёл Том Реддл! Я была в таком шоке, но я уверена, что мне показалось, ведь не мог он в своём обличье так по переулку разгуливать. Я быстро спохватилась, что Драко заметит, как я странно смотрю на улицу, поэтому быстро повернулась к кассе. Сейчас как раз будет моя очередь расплачиваться. Я подошла и забрала пакет, в который мне уже так любезно сложили форму, отдельно, в той же коробке что и была, лежит моя новая обувь, а на коробке лежит шляпа, в которую мне положили перчатки. В общем сложили всё, а я отдала несколько золотых монет. Потом мне дали сдачу несколькими монетками помельче. — Мистер Малфой, куда мы теперь направляемся? — обернувшись на меня Драко немного удивлённо посмотрел на меня из-за того, как я его назвала. — Волшебные предметы. — Ага, — я начала вспоминать, что делала известная троица на первом курсе. — Котёл, комплект флаконов, весы, а что ещё? — Палочки мы уже получили, — Драко и сам забыл. — Значит телескоп. Или ты так все звёзды увидишь? «Вообще-то да.» — Хорошо, — я наконец нормально уложила вещи, чтобы всё аккуратно поместилось и подошла посмотреть чем он занят. Пытался сложить острый конец шляпы, чтобы он вообще не торчал, но он только мял его. Я взяла его шляпу и попробовала сложить. И всё получилось. Я снова оглядела улицу и нужный магазин оказался почти напротив. Мы зашли и уже с тележками подъехали к стеллажам с разными интересными вещами. Маленькие зелья, вазоны для растений и сами корни, семена и саженцы этих растений, волшебные дневники… Стоп! Дневники. Я взяла один с полки и Драко посмотрел на меня и просто сказал. — Ох, уж эти девочки с "секретными дневниками". Ахаха… Сказал бы он это Тому, обхохочешься просто. Том хоть лицом и удался, но он точно не девчонка. Я только посмеялась. — Хах… Да, мы такие. Мы с ним стали искать предметы по списку и сразу на глаза попались котлы. — Драко, а какого размера нужен котёл? — откуда же мне визуально помнить? — Меньше среднего. Номер 2. И ещё. Знаешь, Аманда, ты так часто называешь меня по имени, сколько меня родители на дню не называют. Может прозвище какое-нибудь придумать? — Ну… Можно Дрей, а можно и что-то от фамилии придумать. — Неплохо. Уж лучше так, чем это Драко, особенно столько раз подряд. Я люблю своё имя, но когда ты так часто меня зовёшь... А как мне тебя называть? Тебя ведь быстро достанет это вечное Аманда? — Знаешь, лично с моим именем ничего такого не получится, а вот с фамилией много. Может Берти? — Тоже неплохо. По крайней мере тебе подойдёт. — Выбирай, что хочешь. Буду рада, даже просто быть Амандой вечность. Пока мы разговаривали, сами не заметили, как всё положили в тележки и оставались только телескопы. И их было найти проще всего. Мы взяли одинаковые и пошли расплачиваться. Тут я как раз и вспомнила про Гринготтс. Мне нужно создать счёт, открыть. Хотя бы видимый. Когда мы вышли из этого магазина, я спросила Драко. — Мне нужно ещё кое-что сделать. Во сколько отправление поезда? Я просто уже и забыла. — В одиннадцать ровно. Я буду ждать тебя на платформе. Мои родители всё равно будут долго давать мне наставления, так что ты меня точно найдёшь ещё не в поезде, даже если "будешь опаздывать". — Хорошо, сейчас 10:20, так что я точно успею. Удачи. Я покатила тележку к ближайшему повороту и далеко отъехав от него вперёд, я переместила всё, кроме клетки с совой и тележки, в бездонную сумку и, повесив её на плечо, я заставила тележку исчезнуть. Теперь я, с клеткой в руках, переместилась сразу в холл Гринготтс. Я подошла к главному гоблину и, незаметно для всех, изменила себе внешность до более взрослой. — Мистер, я хотела бы открыть свой счёт. В одной из самых надёжных ячеек. — Вы знаете, юная леди, сколько стоит такая ячейка? — он обвёл меня взглядом. Ну-ну. Если я в простой одежде, это не должно значить, что у меня ничего нет, ничего особенного. «Пускай вещи из сумки переместятся в чёрную иву в Хогвартсе, а вместо них в моей сумке появится сумма в 15 400 золотых галлеонов (это примерно 77 000 фунтов стерлингов, примерно 100 000 долларов).» Я сняла с плеча сумку, с укором и презрением посмотрев на гоблина, и отдала ему. — Это мой первоначальный взнос. Чуть позже будут ещё деньги. Этот мерзкий гоблин довольно улыбнулся и, забрав сумку, вывалил все монеты в огромный мешок за ним на полу. — Эй! — он позвал одного рабочего гоблина. — Ты! Отвези мешок в ячейку семьсот пятнадцать. А Вы, леди, идёмте со мной. Я пошла за гоблином, и в итоге он привёл меня в свой кабинет. В комнате был только стеллаж из красного дерева с каким-то старыми книгами, большая хрустальная люстра, два роскошных стула и красивый стол из красного мрамора. Гоблин сел и пригласил меня сесть. Я села напротив него, поставив клетку рядом со столом, а мне дали бланк с ручкой-пером, которую нужно заполнять чернилами и саму чернильницу. — Заполните его, мисс, а основное, отмеченное красными кружками — запомните, зачеркните, если что-то не нужно. А потом мы поговорим. Я посмотрела на бланк и прочитала всё, что нужно заполнить. Практически половину этих строчек мне нужно дописать и запомнить, что я прекрасно сделаю. Я не умела пользоваться такими ручками, поэтому пришлось пользоваться способностью, чтобы не позориться. "Имя: Аманда. ∅Фамилия: Либерти. ∅Род: Либерти. Родство с: потомками рода Лестрейндж. Год рождения: 1980. ∅Подпись: ∅Место жительства: Шафтсбери авеню, дом 15, квартира 19. ∅Номер ячейки: 715. ∅Ваш личный пароль: AvadaImperioCrucio. Возможный минимум суммы: 10 000 галлеонов. Возможный максимум: 15 000 000 галлеонов. Система защиты от посторонних (если хотите лично забирать средства): не нужна. Хранение денег в: /