Протагонист

      Эта квартира теперь станет моим домом на несколько лет. Жить я в ней буду летом, потому что моим домом на ближайшие пять-шесть лет будет Хогвартс. Прошло всего ничего, а мне уже хочется жить в замке вечно. Для меня это немного странно, ведь я быстро привыкаю к миру, но он мне и быстро надоедает. Здесь же я чувствую себя совершенно иначе, будто я действительно здесь нужна, для меня здесь есть место.       Эта квартира мне нужна уже обустроенной, что бы я могла пригласить в гости Гарри, или Тома, или Драко, но в Малфое младшем я сомневаюсь… Я боюсь пока ему рассказывать кто я, но и ужасно, что я до сих пор не могу решиться сказать.       Я выкинула на пока эти мысли из головы и стала думать о самом доме.       Я осмотрелась. Чего бы мне хотелось в доме, где я буду жить летом? Я начала с гостиной, которая была также и прихожей. Я уложила на этот серый бетон чёрный паркет, поставила кресло, вешалку, шкаф, а стены просто сделала серыми. Пройдя в зал, я сразу подумала над цветом комнаты. Так она оказалась нежно голубого цвета. Камин, который сам по себе был белым, а внутри чёрным, хорошо сочетался с таким голубым фоном. Над камином я повесила огромную картину со звёздным небом. Пол — из белого лакированного дерева, накрылся круглым ковром в центре комнаты. На той стене, где было окно с видом на внутренний город, особо без дорог — дворы, пошли полки, которые я планировала заполнить дисками со всем что мне нравится. Эти полки были практически до самого пола. На потолке — люстра, в виде шара с двумя лампочками внутри. В противоположной стороне комнаты, я поставила длинный раскладной диван, а напротив него стеллажи, где посередине, между ними, плазменный телевизор.       Эти стеллажи я забью разными вкусностями, конфетками, упаковками мармеладок и тому подобным. — Отлично! — я довольно посмотрела на начало моей работы.       Я пошла на кухню и стала просто называть вслух мои желания. — Красный мрамор. Оранжевые стены. Там где будет газовая плита — на стене плитка красного цвета. Плита газовая чёрная, с вытяжкой. Серебристый холодильник с двумя двёрками. Отдельно морозилка, как целый холодильник с одной двёркой. Двойная металлическая раковина. Столешницы из красного дерева, сверху накрытые толстым чёрным деревом, — я повернулась к другой стороне кухни. — Один средней длины стол, из того же красного дерева. Чёрная скатерть. Стулья железные, с обивкой из чёрного кожзама. Люстра с тремя лампочками.       Дальше я прошла в одну из трёх жилых комнат. Первую я собираюсь использовать, как просто спальню. Зайдя, я начала придумывать. Сразу здесь появился белый линолеум, на нём, почти на всю комнату, круглый золотистый ковёр. На стены ушли фотообои с изображённым на них лесом. Большая, двуспальная кровать из жёлтого дерева и такого же цвета шкаф, в котором будет только постельное бельё, пледы и пижамы. На окне появились тёмно-зелёные занавески и серый тюль.       Я пошла в ванную. Там были только трубы, как и на кухне, для крана же. Я положила тёмно-синюю плитку, а на неё сразу прилипающий коврик, чтобы не поскользнуться. Стены из плитки, на которой был рисунок подводного мира, как фото. Ванная была не такая большая, поэтому я просто поставила белую ванну и шкафчик с умывальником. На стене появился металлический полотенцесушитель, а под ним — стиральная машинка. Справа от неё была электросушилка. — Отлично.       С туалетом всё сразу ясно — всё то же самое.       Я прошла к двум другим комнатам, которые ещё и соединены между собой проходом. Одну из этих комнат я сделала своим кабинетом, а другую — складом моих любимых вещей.       В кабинете был компьютерный стол, сам компьютер, ноутбук, стул-кресло и большой стеллаж. В этот стеллаж я поставлю все мои любимые книги. Паркет разных цветов, но тёмных их тонов, и сиреневые обои с фиолетовыми, лиловыми и розовыми цветками. На окне были серые жалюзи.       А вот комната-склад — это моё всё. Здесь будут мои самые любимые вещи из моего мира и те вещи, которые мне дарили в других. Пол здесь был коричневым линолеумом, а стены были в фотообоях с космосом. Открытые железные стеллажи у стен, поэтому середина комнаты была пустой. Я поставила в середину маленький и низкий кофейный столик из обычного дерева, а рядом положила маленькие плоские подушки, чтобы на них сидеть.       Я постепенно стала заполнять стеллажи тем, что мне дорого… Единственная моя игрушка из детства, которая была плюшевой, ведь мне всегда пытались подсовывать машинки, солдатиков и всякое подобное. Поэтому я очень ценю эту единственную игрушку.       Или вот ещё! Когда моя мама хорошо ко мне относилась, как к девочке, она подарила мне обруч для волос с милым розовым бантиком…       Таких подарков мне почти никогда не делали. Мне даже хотели подстричь волосы до каре, но я никогда не давала подойти к себе с ножницами, потому что любила заплетать косички и считала, что такие волосы делают меня милой. Хоть что-то тогда женственное мне нравилось.       Я вспоминала это, и сердце ныло от боли. Но для меня всё это было очень важно, потому, даже болезненно, но я любила думать, вспоминать то, что связано со всеми особенными для меня вещами. Также у меня был подарок от моей бабушки по маминой линии, которую я никогда не видела. Это была маленькая коробка, доверху набитая разными бусинками, поддельными драгоценностями, а в самом низу было маленькое письмо, в котором было написано только две строчки. «Не забывай боль, которую ты себе причинишь своими же поступками. Ведь вспоминая, будешь учить и совершенствовать себя, чтобы никогда не стать тем, кого презираешь.» А вторая была «Не будь, как они, и не становись бездушной из-за своих родителей, если между вами что-то случится». Я долго не могла понять написанное, но уже постепенно начинаю.       А ещё у меня была большая коробка с подарком от дедушки по папиной линии. В ней был кулон, очень красивый, серебряная цепочка и большой настоящий изумруд. В коробке было много разных листочков, на которых были фотографии моего папы в детстве, его семьи. Мои мама и папа, хоть и оба родились в семье военных, но жили не так, как стали растить меня… Их никто не принуждал становиться военными, им просто с детства рассказывали о подвигах предков и о семейных профессиях.       И тогда, узнав об этом, по написанным с другой стороны фотографий фразам дедушки, я была удивлена. Тогда я долго не могла понять почему же тогда меня принуждают ко всему этому? Тогда мне открыли правду, и мне стало проще понимать происходящее, но от этого не стало легче на душе. А получила я эту коробку до того, как мне исполнилось восемь, до способностей.       Я вспоминала всё это, и становилось как-то тоскливо. От того, что я лучше всего помню именно плохое.       Я разобралась с вещами и вышла в коридор. Оглядев проделанную работу, я осталась довольна. Так для чего мне обустраивать здесь всё так, как я это сделала? Зачем мне это? Одно моё желание и будет как я захочу, поэтому мне всё это не нужно.       Я делала это всё, чтобы можно было пригласить сюда моих друзей, которые станут мне семьёй. Поэтому в зале будут стеллажи с фильмами, а кабинете мне особо не нужна та техника, которую я тоже перемещу. Всё это, чтобы вместе весело проводить здесь время.       Время. Сколько я уже здесь? Полчаса, как минимум! Пора возвращаться. Лучше не пропадать из виду надолго…       Перед уходом я изменила дверь и замок в ней, чтобы никто сюда больше не попал, пока я сама не приглашу.       Немного подумав, я зашла в кабинет за ноутбуком. А потом, проходя через зал квартиры, я переместила в стеллаж у окна все мои любимые диски, в том числе и диски со всеми частями фильма про Гарри. Я взяла диск с первой и второй частями, положила в сумку ноутбука и желанием переместилась в нашу с Джеммой комнату.       Естественно, самой Джеммы не было, ведь она староста и наверняка занята чем-то также и после учёбы. Я заколдовала сумку так, чтобы никто кроме меня не смог её взять и тем более открыть, даже магией, и положила её в шкаф.       Я села на кровать и стала вспоминать весёлый сегодняшний день, чтобы поднять себе настроение. Так я как раз вспомнила, что палочка Джонаса выглядит не так, как палочка Тома. И ведь это логично. Каждая палочка — уникальна. Не станет же Том выдавать себя, сидя на уроке с палочкой Волдеморта в руках? Но другая бы палочка ему бы не подошла. Значит он как-то изменил на вид свою. Иллюзией?       Это я и собиралась спросить, когда увижу Тома. А пока я решила развесить одежду на вешалки и повесить всё в шкаф. А что делать теперь? Учить что-нибудь? Сейчас это скучно. Как только я начинаю что-то учить, в будущем у меня пропадает к этому интерес. Потому что тогда я буду знать многое наперёд.       Я просто решила поспать в гостиной, потому что немного устала. Меня ведь всё равно защищают барьеры, как и мою палочку. Работает это по принципу «если кто-то подойдёт ко мне с мыслями сделать мне что-нибудь плохое, до меня и дотронуться не смогут».       Я села на диван и, смотря на камин, в котором вспыхнул огонь, начинала засыпать. Необычно, ведь сбоку, с двух сторон от камина, окна, в которых видны растения под водой, проплывающие мимо рыбы и сама вода цвета бирюзы… Под эти мысли я и уснула.       Сон был очень обычным, но я, наконец, смогла мыслями отдохнуть. Во сне я сижу на берегу озера и наблюдаю, как оно меняется с каждой порой года. И я проснулась как раз, когда вода в окнах была тёмно-синей. Значит уже совсем вечер.       Я осмотрелась. В углу стояли три девочки и разговаривали о своём, какие-то мальчики ходили туда-сюда из гостиной мальчиков в общую. Ни одного знакомого лица. Поэтому я решила попробовать познакомиться с теми девочками, хоть и знала, что они могли обо мне думать, если они верят слухам. — Привет. О чём говорите? — почему все всегда так удивлённо на меня смотрят? — Ни о чём. А ты хотела с нами говорить? — Ну да… Но наверное не стоит. Про меня сейчас такую чушь несут, что испорчу вам «репутацию», — как-то грустно я выдохнула и отошла от них.       Я всё-таки решила выйти и погулять по Хогвартсу, но этот мой план сразу сошёл на нет, когда я поднималась по лестнице из дома слизаринцев и наткнулась на Пэнси. Как удачно… Как раз, Паркинсон, как раз. — Пэнси Паркинсон, мне нужно с тобой поговорить. — Нам с тобой разговаривать не о чем, — злобно ответила девочка и попыталась пройти мимо меня.       Как же хочется отказаться от того, что я решила раньше, и просто высказать ей всё в лицо, но я должна быть более тактичной, хоть иногда. — Нет, есть о чём. Драко Малфой, — она остановилась, не пытаясь дальше пройти, но она опустила голову, будто не слушая. — Почему ты вообще решила, что я в него влюбилась, или что он любит меня? Мы с ним знакомы пару дней! — я схватила её за локоть, чтобы она всё-таки послушала, и она подняла лицо. — Мы с ним просто друзья, так что не знаю, что ты себе там напридумывала, но не порть мне жизнь из-за своих выдумок! Я ещё не заслужила такого отношения к себе. Тем более, что я ничего тебе не сделала. — Я знаю! Но я завидую тебе! Ты бы видела, как смотрит на тебя Драко! — она повысила голос, и я поняла, как нужно с ней общаться. — Потому что я постоянно ему помогаю! Он смотрит на меня не так. Он мне просто благодарен! Я даже была в его мыслях и точно знаю, что он восхищается мной, как волшебницей и как другом, ни больше, не меньше. А у тебя вообще шанса на то, что ты хочешь, не будет, если ты такой останешься! И я говорю вообще не про внешность. — Я знаю, — ответила она уже более спокойно, но как-то отстранённо, будто она о чём-то задумалась. — Но я просто не могу измениться.       Чёрт! Ненавижу когда так говорят, когда явно и не старались! Если бы она пыталась бы до этого, то понимала бы, что можно добиться того чего хочешь, просто потрудившись и приложив больше усилий, чем обычно. Я знаю о чём говорю, ведь многое умела до обретения желаний. — А ты пробуй, пока не получится. Пробуй много раз. — Не получится! — Как знаешь, — кинула я. — Но раз ты хочешь, чтобы тебя принимали такой, какая ты есть, — начала я, когда прочла эти её мысли, — то оставайся такой и дальше. Ты ведь так и делаешь? Продолжай! Пускай кто-нибудь рискнёт подойти к девочке, которая не способна показать свои чувства хотя бы поведением тому, кто ей нравится! А об этих слухах… Даже не смей наговаривать на меня, не зная хотя бы меня и моё прошлое, — сказала я и вышла уже в коридор самого Хогвартса.       Картина за мной захлопнулась, и я пошла дальше.       Многие пуффендуйцы также гуляли по Хогвартсу, а с остальных факультетов было всего пару человек. Даже как-то странно.       Но тут я услышала своё имя где-то в стороне. Меня кто-то обсуждал. Я шла на тот голос, который назвал моё имя, но неожиданно наткнулась на троицу девочек с курсов постарше. Они все с моего факультета. Но послушав их… Я всё сразу поняла из диалога. — О, а ты думаешь она не грязнокровка? Ты же слышала, что рассказывали картины? Они не знают её семью. — Да. Но все эти дурные слухи ведь распространяет Пэнси. Этой дурочке поверят только другие факультеты, ничего не видевшие, лишь услышавшие о патронусе. — Её внешность говорит совсем не о грязной крови. То, что не знают её семью, не означает, что они маглы. Может они иностранцы! — А ещё эта её сила… Я хочу переманить её на нашу сторону. — Лучшая идея, которую ты предложила за все курсы, Рэйчел! — похвалила одна девушка, другую. — Это точно… Да и кто не захочет быть на стороне сильнейших? — сказала та, которая и предложила. — Но, Карен, Сирена, вы же видели как она себя ведёт! Она прикидывается простушкой. Может она скрывает что-то опасное для нас! — Вот именно. Прикидывается, как и мы, Рэй. Если бы она стала одной из нас, ты только представь!       Я вышла из-за угла и стала рядом с той самой Рэйчел. — Можешь не представлять, Рэйчел. Что же тогда будет?       Рэйчел и вторая девочка, которая больше слушала, действительно испугались, а третья только усмехнулась, смотря на меня. — Тогда будущие пожиратели станут могущественнее, чем когда бы то ни было! — гордо ответила мне эта особа. — Что ж, не хочу рушить ваши надежды и планы, но я вряд ли стану одной из этих, — я не подала виду, что меня зацепили её слова, — просто потому, что Темный Лорд десятилетие не давал поводов для возрождения пожирателей, которые сами же и разошлись, после его исчезновения.       Знала я всё это благодаря тому, что те годы, которые меня не было здесь, будто были записаны в мою голову газетными новостями, где ещё с того дня все стали думать, что Тёмный Лорд умер или исчез. И все лишь могут догадываться. — Что? — лишь спросила одна из девочек.       Пожиратели? Правда? А с чего о их влиянии переживают «дети»? — Да, и вряд ли Тому будет нужна группа школьниц, ничего из себя не представляющих, даже если он захочет снова встать на эту скользкую и уже известную концом дорожку, — задумавшись над всем этим, ответила я вслух на собственный вопрос так, как и подобает по характеру и мыслям слизеринцу.       Эти трое не успели ничего ответить, потому что я опередила их и, сказав «Обливиэйт», стёрла из их памяти мой с ними разговор. Я сделала это аккуратно, ведь мало ли кто мог пройти мимо и увидеть это. Поэтому я была уверена, что никто не узнает об этом разговоре.       Когда же девочки отмерли, то удивились тому, что я стою рядом с ними. — Вы чего? Рэйчел, ты ведь предложила стать одной из вас? Из кого "вас"? — Девочка вздрогнула, услышав это. — На самом деле, чтобы вы не предложили, я точно буду лишней в вашей компании, ведь я первогодка, да и у меня есть уже друзья, с которыми я постараюсь проводить всё своё свободное время.       Так я высказалась и оставила их. Мне уже даже было немного противно. Этот разговор… А я ведь надеялась, что никто не захочет и не посмеет использовать меня в своих планах. Это просто омерзительно. Но думаю теперь я попытаюсь это как-нибудь контролировать. Ну, как минимум ужасные слухи обо мне больше не будет придумывать Пэнси. Это я прочитала в её мыслях, когда она уходила после нашего разговора. Я понимаю, почему это делала она, но всё же слухи — это ужасно гадкая вещь, ведь ею можно вертеть, как тебе захочется, но обычно ими пытаются оклеветать не понравившихся другим людей. Я не хочу, чтобы обо мне говорили за моей спиной, но почти у каждого в жизни это было, и каждый с этим сталкивался. Это вполне обычно, ведь слухи есть везде. Но они бывают как хорошими, так и гадкими, выставляющими человека в дурном свете. И чаще всего они именно дурные.       Я спокойно шла по коридору, вдруг подумала об озере из моего сна и решила посмотреть на озеро Хогвартса. Я решила, раз уже стало темнеть, то озеро будет выглядеть особенно красиво. И мне очень захотелось увидеть вид с высоты, ради этого я пошла на один из мостов, с которого был отличный вид на эту чёрную водную гладь.       И вид был действительно чудесный. Солнце уже зашло, и это был прекрасный пейзаж засыпающего леса и отражающегося тёмного неба, в таком же тёмном озере. Это было просто чудесно. А отражение, уже виднеющихся звёзд, смешивалось с водными бликами.       Почему-то я быстро устала от этого спокойствия и решила вернуться назад, в гостиную Слизерина.       Женщина в картине снова мило меня поприветствовала и открыла проход. Теперь, уже спускаясь по лестнице, я слышала внизу множество голосов.       В гостиной было много людей и все болтали. Из моей компании я увидела только Драко. — Дрей! — я весело позвала его. — Берти, привет, — улыбнувшись ответил он, а я немного удивилась, что он всё-таки назвал меня этим прозвищем. — Что, скучаешь тут один? — Да я сам только пришёл. Гарри и Джонас что-то сказали про Рона, который хотел посмотреть на тренировку команды по квиддичу, а потом они пропали. И это было два часа назад. — Всё с ними ясно. Ты с кем-нибудь ещё хоть пообщался? — Подходило два человека, но мне хватит и Гарри с Джонасом, ну, и ещё наших знакомых гриффиндорцев, — он демонстративно закатил глаза. — Ну, нельзя так, Драко. — Ничего не знаю. Это уже я сам решу, — старый добрый вредный Драко… — Конечно, господин Малфой, — посмеиваясь над обращением, я поклонилась в шутливой форме. — Аманда, вот не смешно. Ко мне, ещё на коридоре, подходили три девчонки и спрашивали про тебя.       Упс… Это те трое что ли? — Что за девочки? — Одна с Когтеврана, другие две — наши. Спросили, как я могу дружить с «такой странной девочкой, как Либерти». Я, когда это услышал, думал заставить их глотать слизней, но ты бы мне за это выговор бы сделала, — я посмеялась с того, что, похоже, моё неодобрение — единственное, что сдержало Малфоя тогда. — Так что просто высказал им, что всё, что они там слышали от других — это какой-то идиотизм, и что они дурочки, если верят таким глупым сплетням.       Знал бы ты, кем и зачем они придуманы, эти сплетни… — Ну, они же правы. Я странная. — Возможно, — произнёс он, с недовольством смотря на меня, — но они ведь о тебе ничего толком и не знают, чтобы делать такие выводы. И вообще: это же оскорбление! Они ведь даже не шутили говоря это!       Полностью согласна, мистер Малфой младший. И дальше знать не будут, потому что те, кто судят только по слухам и только по первому впечатлению — глупые люди. Но я не собираюсь общаться со всеми волшебниками Хогвартса ради того, чтобы они изменили своё субъективное мнение обо мне, на приятное мне. Они мне ничего и не должны. Пускай думают, что им угодно, только ко мне с этим не лезут, и тогда всё будет в порядке.       Главное, чтобы важные для меня люди не слушали тех, кто говорит что-то подобное. — Дрей, а как тебе, кстати, Пэнси Паркинсон? — как бы невзначай спросила я, а Драко сразу с раздражением ответил. — Странная девчонка, которая нормально говорить даже не может! — он буквально выдохнул это раздражение. — Правда? — уже успели пообщаться? — Да! До того, как ты пришла, она ко мне подошла, пыталась что-то сказать, но и слов связать не могла.       Неужели она решила признаться ему? Удивительно! — Ясно. Ну, думаю она просто была взволнована из-за чего-то, — лучше опустить то, что это она стала распускать про меня слухи, которые так раздражают Драко. — Без разницы. Если она захочет — скажет нормально. Потому что эти её… Кхм! — он откашлялся и попытался сымитировать голос Паркинсон: — «Я… Я хочу… Мне нужно сказать… Ты…»       Я легко посмеялась, ведь я прекрасно понимаю Пэнси, и что она хотела этим сказать. Думаю, что мы даже можем сдружиться. Ей это будет только на пользу. — А вот и они, — резко выдал Дрей, и я посмотрела на лестницу, от которой к нам шли Гарри и Джонас. — Привет. Где были? — я сразу спросила и сразу получила в ответ странные улыбки от Гарри и Тома. — Помогали Рону час назад, научиться летать на метле, — весело произнёс Том, и я, нарисовав в голове картину того, что я тогда подумала, засмеялась. — Джонас где-то умудрился достать метлу, а потом и место нашёл странное, в котором, как он сказал… — Нас никто не увидит, — весело за него закончил Марволо, который явно сдерживал смех улыбкой.       Я почему-то сразу поняла. — Выручай-комната? — Именно, — ответил Реддл. — И как успехи у маленького Уизли? — с явным сарказмом спросил Малфой. — Ну… Честно? — теперь уже сдерживал смех Гарри. — Очень плохо… — Марволо уже действительно смеялся. — Сначала Рона резко подкинуло вверх… — стараясь не смеяться еле выдавал Гарри. — И в итоге он ударился об потолок и повис на огромной люстре, которая оказалась там как раз кстати…       Я и Драко невольно начали улыбаться, предвкушая продолжение. — Потом он два раза со скоростью влетел в исчезательный шкаф, где оказались два паука, — продолжил Реддл. — от вида которых он сильно испугался и закричал, и вывалился из шкафа на пол! — А потом его мотало по всей комнате, а метла явно не собиралась останавливаться… — Поэтому в один прекрасный момент он не смог удержаться и упал с метлы… — На открытый рояль… Этот звук я запомню надолго. — Симфония номер один — Падение Уизли. — А потом он захотел попробовать ещё раз, но метла будто ожила и выразила своё недовольство Рональдом… — Летая за ним и лупя, — закончил Том. — Но, потом, когда Джонас каким-то заклинанием успокоил метлу, у Рона всё получилось. — А я думала повеселее история будет, — я сказала это с таким сожалением… — В живую это так уморительно, что я думал, что умру там от смеха. — ответил Гарри. — Особенно после крика Рона: «Спасите! ЭТО СУЩЕСТВО СЕЙЧАС СОЖРЁТ МОЮ ГОЛОВУ!!!», когда на нём сидел паук! — ещё раз посмеявшись, Том закончил рассказ. — Ясно. А где этот час провели? — Говорили с Роном, потом встретили Гермиону и проводили двоих, до их этажа. И вот теперь мы тут. — Всё с вами ясно. Драко, что будешь делать сейчас? — Я? Пойду учить. Я теперь боюсь провалиться в Зельеварении, так что пойду действительно учить заданное. — Тогда удачи, — пожелала я ему, и он сразу ушёл. — Кэролл? А ты чем будешь занят? — Ну… Буду читать книгу, которую с собой привёз. — Тоже удачи.       Ох, как же удобно эти двое ушли! — Гарри, давай переместимся ко мне в дом? — я сказала это почти ему на ухо и шёпотом. — Есть важный разговор. Точнее хочу тебе показать, скажем так, твою историю. — Давай, — он сразу согласился, и я потянула его за руку на лестницу, на самый верх, в темноту.       Там я переместила нас в мою новую квартиру. — Гарри, это мой дом. Здесь я буду жить на летних каникулах и в любое время, когда приду. Но сейчас не об этом. — Вау!.. — выдохнул он и, раскрыв рот, всё осматривал. — Гарри. Я просто покажу тебе фильм о том, что могло бы быть, не вмешайся я. Наверно… Я покажу только первую часть. Садись, — сказала я, уже сама падая на диван у плазмы. — Вообще, я хотела пойти с тобой в Выручай-комнату, поэтому в моей комнате, в шкафу, под сильной защитой техника, на которой я хотела показать тебе всё. Но услышав ваш с Кэроллом рассказ, я вспомнила, что любой сможет зайти в эту комнату, если ему понадобится помощь, и не важно, что в этой комнате может быть ещё кто-то. Раз уж выпал такой шанс, то решила тебе и свой дом показать.       Поттер сел рядом со мной, и я начала искать фильм через интернет, который работал благодаря желанию. Когда я запустила фильм и пошла заставка, я стала обходить комнату. — Пока мы в этой комнате — время мира остановлено. То есть, двигаемся вне времени только мы. Не хочется ведь, чтобы все спохватились, где мы пропадаем.       Гарри кивнул, а я закончила и села на своё место. — Я понимаю, что это итак для тебя будет сложно, но попробуй понять и других людей там.       Он молча посмотрел мне в глаза, с уверенностью и небольшим беспокойством. — Вопросы ты сможешь задать после, и я отвечу на все. — Хорошо.       Так, почти в тишине я смотрела фильм заново. Я постоянно поглядывала на Гарри, который был всё более нервным под конец, но когда всё решилось, он успокоился. Как только я выключила всё, он повернулся и уже был готов задавать вопросы. — Аманда, так Драко мог стать таким? — Нет, Гарри, он такой и есть. Просто теперь он постепенно меняется и, видимо, в лучшую сторону. Я надеюсь ему в этом помогать. — У меня странные ощущения, будто я это реально пережил. — Ну, Гарри, так со всеми, кто смотрит какой-то фильм, читает какую-то книгу, а потом проникается сюжетом и персонажами. Но я понимаю, что у тебя это немного другое. — Аманда, что на счёт камня? — Ты хочешь его забрать? — я искренне удивилась. — Нет. Мне он не нужен. — Думаю, ты хотя бы знаешь теперь, как трудно ты туда бы добирался, если бы не Рон и Гермиона. Но в этот раз Волдеморт тебе не помешает. Не думаю, что ему так сильно будет нужен этот камень. Не в этот раз, — я посмотрела на чёрный экран телевизора. — Ты говоришь так, будто уже говорила с самим Волдемортом об этом. Но в этот раз я попал на Слизерин… — Потому что Драко не настроил тебя против себя и слизеринцев. Поэтому шляпа могла спокойно обдумать твоё распределение, и ты не сопротивлялся. Ты — крестраж Волдеморта. Ты — часть его души. Поэтому ты можешь общаться со змеями, имеешь огромный потенциал кроме того, что тебе досталось от родителей… Я так думаю. — Я понял. А что тогда насчёт моей семьи? Всё ведь уже изменилось. Прочитав твоё письмо моим дяде и тёте, я понял, что у них были странные отношения с их семьёй. А увидев это… Я понял, во что это могло вылиться. Я рад, что не произошло всё то, что ты мне показала. — Гарри, очень многое изменилось… Мне нельзя было всё кардинально менять, но тем не менее я сделала те два письма. Теперь уже всё равно, ведь это лучше, чем всё случилось бы так, но… — А что насчёт его? — Что? Ничего. Хорошо, перестал свою тёмную армию держать — разбежались. Что теперь? Кто знает… Но это не так важно, ведь теперь я не позволю другим пострадать от его руки.       Мы с Поттером общались на разные темы, говорили о разных вопросах, которые у него возникали. От вопросов о моих вмешательствах, до его собственного будущего. Но самой странной была тема с семьёй Уизли, когда речь зашла о будущем Гарри при них. — Да, как я и бегло говорила, есть девушка, которая по этим книгам и фильмам — твоя судьба. Это Джинни Уизли. — Младшая сестра Рона? Мне она показалась совершенно обычной.       Когда я это услышала, прыснула со смеху. — Гарри, в будущем в тебя будут кучи девчонок толпами влюбляться. Может они тоже не думали, что влюбятся в тебя. Любовь и симпатия, это такое… Никогда не знаешь точно: ненавидишь ты человека, противен ли он тебе или в нём всё же что-то есть. Но это только моё глупое мнение, так что то, как считаешь ты — это твоя правда. Ну, в общем, оставлю это на ваши взаимоотношения и общение. — Вот ты правда странная. — О… Ты далеко не первый, кто говорит мне это. И я знаю. У меня ведь и жизнь странная, так что это норма. — А что на счёт Рона? Я ведь с ним в будущем не разругаюсь? — он очень надеялся услышать положительный ответ, а я думала что лучше сказать и как. — Будет такой момент, в который Рон тебе совершенно не поверит, и вы будете в ссоре. Но и это я постараюсь предотвратить. Ведь в этой ссоре виноваты совершенно посторонние люди, которые совсем не к месту использовали тебя в своих планах. И эти люди очень сильно пожалеют об этом, если всё-таки захотят повторить это. Я уж постараюсь. Пускай используют самих себя. — Аманда, мне уже который год интересно: почему ты так ко мне хорошо относишься? Хочешь помочь, хочешь защитить и делаешь всё это?       Я медлила, ведь знала ответ давно, но всё время пыталась придумать такую его формулировку, чтобы ничего лишнего или глупого не сказать. В итоге остановилась на этом. — Я тебя люблю за всё то, что ты делаешь. Ты мог стать другим, но ты всё равно бы ценил всех людей вокруг себя… Я сочувствовала тебе и понимала твою боль. Я просто хочу тебе помочь, потому что понимаю, как несправедлива была судьба по отношению к тебе. Ты — история, но для меня твой мир — целая вселенная, которой я всегда восхищалась и которой захотела быть полезной, помочь людям, которые действительно нуждаются в помощи. Я очень люблю тебя, Драко, Гермиону, Рона… Всех. Даже Волдеморта. Потому что все люди нуждаются в любви. Так уж сложилось, что люди которые живут без любви, рано или поздно начинают страдать. Без любви, мы, люди, умираем. И нас не было бы без любви, — это всё, что я сказала, и Гарри, мягко улыбнувшись, сказал лишь одну фразу: — Мы можем жить без любви, но некоторые из нас теряют смысл жизни без неё.       Некоторые. Очень точно, Гарри. — Гарри, я думаю, что сейчас я могу показать тебе ещё одну часть. Думаю во многом тебе она не понравится. Но главное — что почти всего этого не произойдёт. Я обещаю.       Я снова включила технику и нашла второй фильм. Тайная комната. Сейчас маленький Поттер узнает ещё больше. Я постараюсь объяснить ему то, что он не поймёт или что ему будет интересно.       Прошло почти два часа. И Гарри снова слушал всё, каждую фразу, в полунапряженном состоянии, ведь я старалась его успокоить, но получалось слабо. Сразу, когда пошли титры, он повернулся ко мне. — Аманда… — Да. Любой вопрос. Я отвечу. — Я знаю парселтанг, я знал об этом языке, ведь часто его использую сейчас, но Том, тогда, в том мире, который ты не меняла, этого не знал? Не знал, что я говорю на змеином языке? — Тот Том не знал даже, что ты его крестраж, потому хотел убить. Но это было тогда. Ведь тогда ещё было предсказание, что, якобы, ты должен уничтожить его. По крайней мере сам Волдеморт посчитал, что это ты. Но на самом деле это сделал бы Невилл Лонгботтом. Ты знаешь об этом. Теперь, я думаю, он не станет ничего такого делать, и я сделаю многое, чтобы проход к тайной комнате не был открыт на всеобщее обозрение. Пускай знают, что эта комната есть, но в неё не попадут те, кто не знают Парселтанг. В неё сможем попасть только я, ты и Лорд. Ведь, как туда попала Джинни? Её сознанием управлял Том Реддл, и она будто подражала этому языку. Она знала, что нужно сказать. — Я все понял, Аманда. Что на счёт учителей? — Я постараюсь, чтобы остались те, что есть сейчас и не менялись, особенно по ЗОТИ. Нам же хуже от этой смены — привыкать к новым преподавателям. — Ты права. И я тут вспомнил… Мне отдали подарок от тебя с того дня. — Здесь можно о нём говорить. Время здесь искажено, всё вокруг, за пределами квартиры и кроме нас самих и предметов, которые мы здесь используем, остановилось, поэтому будь спокоен. — Эта мантия. Мантия-невидимка — просто нечто! — Это, видимо, вторая мантия. Такая же мантия, но самая первая и настоящая, как и эта, была немного другой. Пользуйся этой разумно. Будь внимателен, чтобы никто её всё-таки не видел, хотя бы кроме Рона и Гермионы, если Драко и Джонасу ты пока не доверяешь. — Я всё-таки им расскажу. — Хорошо. Где она сейчас? В твоей комнате? — Да. — Я знаю хорошее заклинание, которое ты можешь использовать. Никто не будет видеть мантию у тебя в шкафу и тому подобном, куда ты её положишь. Само заклинание могу помочь наложить, а вот снять его — Ревелио. Но только ты, и только для своих глаз, сможешь снять это заклинание. Так что можешь не беспокоиться. Я просто сделаю мантию невидимой для других людей. Абсолютная мантия-невидимка.       Я желанием сделала мантию невидимой, просто не перемещая её, а на расстоянии, и продолжила разговор.       Мы с Гарри долго говорили о том, почему вообще всё это происходило во второй части: открытие тайной комнаты, сражение с Василиском, Джинни. — Василиск может и тебя слушать, ведь он или слушает наследника Слизерина, или змееуста, что очень близко друг к другу. Змееустами могут быть лишь потомки Салазара, насколько я поняла. Но знаешь, я, ради забавы, тоже хочу уметь говорить со змеями. Правда. — Тебе настолько нравятся змеи? — он удивился. — Да не особо-то и нравятся. Внешне бывают красивые, но я их боюсь. Мне просто интересно какого это: говорить с ними. — Они почти не говорят, обычно просто кивают.       Потом мы стали обсуждать Гермиону и Драко. В итоге я посмеялась и сказала, что они очень похожи. — Да, эта гордость Гермионы, так похожа на гордость Драко, просто по тому, как она проявляется. Особенно в словах. — Не то слово! Если бы Драко стал таким, как в фильмах, то они бы гораздо чаще спорили, чем показали здесь.       А последнее о чём мы стали говорить — это предметы, учёба и что может быть в этом году. — Как ты видел, тебя приняли в команду по квиддичу. — Ну, я, на самом-то деле, этого не очень-то и хочу. Это явно не моё. — Правда? — Да. Мне это не особо нравится. Летать на метле неплохо, но... Носиться на ней по полю за мячом? Не моё. — Оу… Ясно.       Мы посидели ещё пять минут, и я предложила поесть, потому что уже прошло почти четыре часа. Ужин был давно, и я на него не попала, а вот Гарри просто проголодался.       Мы пошли в кухню, и на столе уже стоял мясной пирог, чайник, с уже заваренным чаем, сахарница, и стол был правильно сервирован. — Если не любишь такое, можно то, что ты любишь есть. — А? Да нет, я люблю пироги, а с мясом — тем более. — Значит два в одном.       Мы молча ели, а когда я начала разливать чай по чашкам, Гарри всё-таки спросил то, что, видимо, его очень волновало. — Аманда, а что ты сама собираешься делать всё учебное время? Тебе ведь всё это не понадобится. — А? На счёт учёбы. И да, и нет. Но я решила… В общем. Я хочу остаться у вас подольше. Хочу действительно жить здесь, в этом мире, поэтому я буду учиться, практически, с вами на одном уровне. Только мне всё легче идёт, абсолютно любой материал. А какой маг проживёт без всех этих знаний о магии, которые нам будут преподавать? — Погоди, ты правда хочешь жить с нами рядом? — Да. Я очень хочу жить с вами рядом и всё время помогать. Для этого я здесь. — Ты очень добрая, — он отметил это явно для себя. — Не совсем. За долгое время, но вы все узнаете меня. Пока вы ещё не всё знаете и не полностью мне доверяете, что правильно. Да и чему тут доверять? В моём случае может случиться всё, что угодно. К примеру, — я отставила свой чай, а Гарри, попробовав, досыпал ещё сахару. — Сегодня, когда я гуляла уже по тёмному Хогвартсу, я услышала, как троица из девчонок меня обсуждала. Но они уже решали за меня, что будут делать, если я буду с ними, в их «группе». Вот тогда я поняла, что это уже край, и нужно быть поаккуратнее. Мало ли кто ещё на меня какие планы стоит, — договорила я, когда Гарри уже допил чай.       Я попила свой чай, и потом всё исчезло со стола, а после, сразу, повела Гарри в свой кабинет. — Погоди, сейчас, я перемещу сюда назад мой ноутбук, который в шкафу у меня в комнате в Хогварсе, и можно возвращаться.       Сразу, как на столе появилась сумка, я переместила нас в гостиную Слизерина, и время резко продолжило свой ход. Я попрощалась с Гарри и пошла к себе в комнату. — Привет, Джемма, — сказала я, садясь на свою кровать. — О! Аманда! Ты случайно не знаешь, кто такая Карлайла Розмари? — Нет. А что? — Эта первокурсница сегодня получила выговор и была у директора. Она с Когтеврана. — Что случилось? — Она усыпила главу Когтеврана и, взяв её значок старосты, стала снимать баллы с девочек Слизерина. Хорошо хоть ты ей под руку не попалась. Говорят это она из зависти, — только пропала на часок, возвращаюсь, а уже какие-то стрёмные новости. — Ты же, мне рассказали, помогла сегодня всему Слизерину и сама много очков факультету дала!       Странно. Не думала, что всё будет так быстро развиваться. Скоро я стану «Персоной нон грата № 1 среди всех факультетов». Почему же все так просто слухам верят? Ладно. — А в итоге? Что сделали этой Карлайле? — С её факультета сняли двадцать очков! — весело сказала Фарли и перелистнула ещё одну страницу книги, в которой что-то мельком смотрела, когда я пришла. — Да уж. Пускай ещё спасибо скажет, что не полсотни. Её ещё пощадили. — А лично с неё ещё десять сняли. Нам, естественно, всё вернули. — Так. Ясно. А когда это было? — Ну, в шесть. — А сейчас сколько? — я ведь действительно не удосужилась нигде время посмотреть. — Уже восемь. — Отлично, — сказала я, беря в руки дневник, который лежал наверху стопки с книгами у моей части шкафа. — У меня так сегодня времени на уроки даже не нашлось. Позже буду учить, всё равно сейчас желания нет. — Правда? И чем ты так увлеклась? — Ну… Ничем таким. Я была занята своими делами, которые мне были чуточку важнее чем то, что я запоминаю сразу и надолго, — ответила, когда уже с дневником в руках садилась на кровать. — Чернила и перо.       И то, и другое появилось на кровати, я аккуратно села, оперевшись на стену, поставила рядом чернильницу с пером и села по-турецки, положив живой дневник на ноги. Я наклонилась над дневником и, взяв перо, начала писать чернилами на самой первой странице:

«Правила для глупой живой тетради: »

— Я не глупый! И я не тетрадь! — возгласил тот, а Фарли как-то испуганно обернулась на меня.       Я спокойно продолжила писать.

«1. Молчать, пока не спросят.»

      Дневник действительно замолчал, но дрыгался.

«2. Спокойно, ровно лежать, пока в тебе пишут.»

      Он резко выпрямился, и мне стало проще нормально писать.

«3. Не разговаривать с другими людьми, общаться только с владельцем или с тем, с кем разрешит владелец.»

«4. Впитывать в себя чернила и делать их невидимыми для других.»

      Чернила стали пропадать, но потом слова, которые я до этого писала, стали проявляться светом и стали будто напечатанными.

«5. Закрываться, если открыт, и тебя пытается взять кто-то другой.»

      На этом я решила закончить свод правил и спросила эту живую канцелярию. — Слушай, дневник, мне ещё тебя что-то заставить делать или для тебя достаточно пяти правил? — Ты издеваешься? Лучше бы ты меня вообще в руки никогда не брала! А твой почерк…       Я снова резко захлопнула его и снова открыла первую страницу.

«6. Разговаривать с владельцем нормальным тоном и не спорить с ним.»

«7. Ничего не говорить о почерке, потому что это не важно.»

      Я отложила дневник, и перо с чернильницей исчезли. — Джемма, давай честно, — я решилась наконец об этом спросить. — Зачем ты пыталась забраться ко мне в голову, когда усыпила? — спросила я, и она резко захлопнула книгу, тогда я почувствовала, что она в напряжении и не хочет об этом говорить. — Честно? Я немного тебя боюсь. Я не знаю, что ты за человек, какая сила в тебе сокрыта. Я хочу увидеть… — она подошла ко мне. — Твоё прошлое. Ведь слишком много было таких же талантливых и сильных волшебников, которые стали могущественными, но перешли на тёмную сторону.       Да неужели? Она волнуется о том, что я стану тёмной волшебницей? Это же смешно. — Можешь не волноваться, — спокойно ответила я, а потом​ более резко, но с улыбкой добавила. — Только мне решать, стану я тёмной волшебницей или нет. И я обязательно сообщу тебе, если стану.       Мне было смешно, а Фарли была в шоке и точно восприняла всё всерьёз. Я же не буду её переубеждать. Пускай думает, что хочет. — Кстати. Я могу рассказать тебе о своём прошлом. Незачем было использовать легилименцию, ведь в ней ты очень слаба. Ну, по крайней мере, относительно меня.       Это очень хорошо, что она в этом ничего почти не смыслит. Иначе бы она увидела бы моё прошлое в другом мире и много чего другого. Но нет. Я слишком хорошо от всего защитилась. — Хорошо, — единственное, что она ответила, и я рассказала свою выдумку.       В целом я рассказала ей о том, что в семье всё не так сказочно, как думают взрослые, «знающие» моих родителей. Они всегда за меня всё решали, были очень строги, а в последние годы совсем держатся отстранённо, потому что я сказала, что я всё-таки не их кукла и не им решать моё будущее.       Фарли долго меня слушала и явно хотела перебить в некоторые моменты, но сдерживала себя. Мне бы так уметь. Когда уже я закончила на том, что магия без палочки просто у меня появилась, с рождения, вместе со мной, она сказала: — Твоя история действительно чем-то похожа на истории Тёмного Лорда и лорда Грин-де-вальда… — А ты знаешь их истории? — я очень в этом сомневаюсь. — Лишь крупицы и отдалённо, но точно могу сказать, что ты можешь стать такой, как они.       Думаю моя вскинутая бровь и взгляд, говорящий «что ты несёшь», хорошо читаемы. — Ты странная, Фарли, — обратилась я к ней по фамилии. — Да. А ты ещё более странная, Либерти.       Теперь я чувствую неприязнь к ней, хоть и надеялась, что смогу всё разрешить нормально. Я просто вышла из комнаты и побрела в общую гостиную. Я была так раздражена, что и не смотрела куда иду. В итоге уткнулась носом кому-то в ключицу.       Это оказался наш главный староста. — Какое недовольное лицо. Обидел кто? — спросил он, когда я отшатнулась и тихо извинилась. — Нет. Просто мне пока сложно ужиться с Фарли, — я старалась не выдавать ещё большего раздражения, чем раньше, и вроде получилось. — Да… Не повезло тебе. Она у нас очень боевая. — Спасибо, знаю. Но я всё-таки надеюсь на лучшее.       Я стала замечать, что староста намного более приветлив, чем вчера. — Вы какой-то добрый. — Вы? Я лишь на пару лет старше. Не делай меня стариком, пожалуйста! — он почти посмеиваясь просил.       Действительно. Гораздо более живой, чем вчера. — Что? А… Да, — он понял мой немой вопрос. — Обычно я более строгий, но это во время уроков. После, я наконец даю слабину. — Легилименция? — решила пошутить про то, что он сразу догадался, о чём я думала. — Просто понял по твоему взгляду. И зови меня просто Коллин. По фамилии не стоит. — Хорошо, Коллин. Спасибо. Я уже даже успокоилась, поговорив с тобой. — Вот и отлично. Но знаешь, что-то мне подсказывает, что скоро вы с ней сдружитесь.       Я пожелала ему спокойной ночи, а он посмеялся, сказав «ещё только восемь», и ушёл.       Я пошла к, любимейшему в этом мире теперь, дивану. На нём кто-то сидел, смотря на огонь в камине. Это был Гарри. Он явно о чём-то задумался.       Я тихо села рядом, справа от него, и он сразу повернулся ко мне. — Аманда, можно спросить?       «Да. Что, Гарри?»       «Где сейчас дневник-крестраж?»       Я и сама над этим задумалась. Ведь я хотела забрать дневник себе.       «У Лорда, а что?»       «Просто я начал думать о том, что вторая история могла бы повториться, если сейчас кто-то бы получил дневник.»       «Слишком много думаешь, Гарри. Тогда Реддлу он нужен был, чтобы силы дневника, как крестраж, его возродили. Сейчас же он жив и в своём том теле. Ему просто незачем убивать кого-то так. Ты ведь об этом беспокоишься?»       Я положила левую руку ему на плечо.       «Да. Надеюсь твои слова правда.»       «Я тоже на это надеюсь.»       Я посмотрела на Гарри. Он явно нервничал, но ему незачем.       «Успокойся, Гарри. Тебе из-за этого точно незачем переживать. Я и сама хочу получить дневник, чтобы никто не пострадал.»       «Да? Что ты будешь с ним делать?»       «Ничего. Просто буду держать у себя, чтобы никто не попал под его влияние. Уничтожать и смысла нет.»       «Почему?»       «А ты хочешь его уничтожить?»       Я очень не хочу этого делать и не стану.       «Не уверен, но да.»       «Зачем? Тем более, если дневник у самого Тома Реддла, то он мог и извлечь осколок из дневника. Он мог поместить осколок в любую другую вещь, чтобы никто не узнал его тайну.»       «В этом ты права.»       «Когда мы смотрели вторую часть, я заметила, что теперь ты совершенно спокойно относился ко всему тому, что говорил тебе тот Том.»       «Да. Все те его слова касаются того меня. Я — другой. Мне было всё равно, что он и про кого говорил, ведь я не понимал, о ком он говорит.»       «Ясно. Всё, Гарри. Просто не забивай себе голову этими глупостями.»       Я аккуратно, мягко положила руку ему на голову и просто погладила.       «Спасибо за заботу, Аманда.»       Тут я как раз вспомнила про своё прозвище.       «Слушай, Гарри, мне немного не нравится, как многие оборачиваются, когда кто-то говорит Аманда, может будешь звать меня моим прозвищем?»       «Тебе так удобней?»       «Знаешь, не особо, но может моё восприятие имени будет не таким резким, если его будут чередовать с... Псевдонимом? Может иногда звать меня Берти.»       Он кивнул, а я убрала руку от его головы и стала вслух говорить, чтобы никто не подумал, что я собралась делать что-то плохое. — Гарри, у тебя практически нет Окклюменции. Я защищу тебя. Ты почувствуешь слабую, непродолжительную боль, если кто-то попытается пробраться в твою голову кроме меня. Но ни у кого не получится ни прочитать твои мысли, ни увидеть твои воспоминания.       Гарри шёпотом спросил: — Боишься, что кто-то узнает о тебе через меня? — И нет, и да. Больше всего так я хочу тебя защитить. Ты ведь знаменит, и мне бы не хотелось видеть, как тебе неприятно из-за того, что кто-то лезет к тебе в голову, чтобы узнать, как тебе понравится или узнать вообще о тебе. Пускай они делают это по человечески — знакомятся. А там уже тебе выбирать с кем общаться. Главное, что так тебе будет легче и тебе не надо будет лишний раз переживать, что кто-то узнает о тебе то, что ты не хочешь показывать другим. — Тебе я могу всё показать. Ведь ты итак всё знаешь, — легко сказав это, Гарри улыбнулся. — Ха-ха! Ну, да. Ну, так что? — Это больно? — Окклюменция? Совсем нет. Ты и не почувствуешь ничего. Я ведь просто поставлю специальные барьеры.       Мне кивнули, и я, дотронувшись до лба Гарри, пожелала помочь ему защитой от вмешательства других людей, которые попытаются влезть в его голову. — Всё, — я убрала руку и села ровно. — Спасибо, — всё, что он сказал, и я встала. — Постарайся ни с кем не говорить обо мне, если что-то спросят. Хотя… С моей репутацией по слухам, вряд-ли кто-то осмелится.       Я пожелала Гарри удачи с домашним заданием и передала через него то же пожелание для Дрея и Джонаса.       Сама я была немного уставшей. Я просто вернулась в комнату. Джемма всё ещё сидела за столом, но теперь она что-то писала на пергаменте. Я не стала её отрывать от дел и просто тихо прошла к своей стопке книг. Я взяла зельеварение и начала читать.       Мне быстро это надоело, ведь этот параграф я знала очень хорошо ещё с урока. Мы ведь оставшееся время в конце его и читали.       И я всё ещё хотела спросить Тома о его палочке, поэтому попробовала легилименцию на расстоянии, и естественно получилось!       «Том! Это я.»       «Воу!.. Не пугай. Ты где-то рядом?»       «Нет. Не знаю. Я в своей комнате. Просто моя легилименция так хорошо сработала.»       «Ясно. Я только пришёл в общую гостиную. Что ты хотела?»       «Ничего такого. Я только сегодня задумалась, как ты изменил внешний вид своей палочки?»       «Ах это… Одним обычным заклинанием, и всё.»       «Я знала, но почему-то всё равно хотелось у тебя спросить.»       «Зато я теперь знаю, что у тебя намного более сильная легилименция, чем я думал.»       «Ну, да. А я тебя хотя бы не отрываю от дел?»       «Нет. Всё равно книга оказалась не такой интересной, как я ожидал. А с тобой говорить интересно.»       «Хах… Вот и о чём говорить? Я не знаю. Хотя… Слушай, а ты всё ещё хочешь завоевать мир?»       «Конечно, но теперь уже не тем путём, которым я планировал раньше.»       «Правда? Даже интересно. Можешь мне рассказать? Я же не скажу никому.»       «Ещё бы ты кому рассказала. Тебя сразу сумасшедшей считать станут.»       «Возможно.»       «Ну, я решил жить этим телом. Расти, как новый великий и могущественный волшебник. Наилучшие отметки, лучше всех во всём. Хотел стать министром магии Англии в итоге, когда стану подниматься. А там и министром магии мира.»       «Ого! Мне бы твои амбиции…»       «У тебя свои амбиции. Вот зачем ты вообще пришла в наш мир?»       «Чтобы помочь тебе, Гарри и Дрею.»       «И это твоё желание? Но ты же уже помогла.»       «Вот не говори так. Иначе я чувствую себя ненужной.»       «Правда? Может придумаешь что-нибудь ещё, если уж хочешь остаться тут? Просто, для себя.»       «Ну… Я хочу здесь жить рядом со всеми вами и помогать, всегда. Я говорила это Гарри, и это моя правда.»       «Оу… Ну, тогда я думаю, ты помнишь, что я бессмертен.»       «Я тоже, Том. Но что с того?»       «Ты будешь вечно рядом со мной и будешь вечно мне помогать?»       «Возможно.»       «Ха, что за глупая девчонка.»       «Эй! Не смешно!»       «Я в помощи не нуждаюсь.»       «Круто. Сказал бы это десять лет назад.»       Мне было немного обидно. Поэтому я ушла из его головы и просто пошла учить Защиту от тёмных сил, но всё-таки решила попрактиковаться, а не зубрить. — Джемма, можно я тут попрактикуюсь? — Ну, не знаю. Комната маловата. Может не будешь рисковать? — она нормально со мной общалась, и я была рада, что она не так сильно изменила своё отношение ко мне из-за того нашего разговора. — Хорошо.       Я остановила время и пошла в общую гостиную. Все замерли и просто стояли. Я видела стоящего неподалёку от камина Реддла, который опёрся о стену со сложенными на груди руками, а лицо точно говорило о том, что он раздражён. Я подошла к нему и полминуты смотрела в его глаза. Его глаза говорили совсем не о раздражении, а недопонимании. Мимика же лица, говорила об обратном.       Это из-за моих слов или ему кто-то успел сказать что-нибудь грубое?       Я за секунду переместилась на другой этаж к стене, где появились двери. — Выручай-комната, — тихо произнесла я, проводя рукой, по дверям и открыла их, входя в комнату.       Закрыв их за собой, я вернула времени ход. — Комната, создай боггарта, — сказала я, садясь на появившийся диван и передо мной появился шкаф, который был действительно похож на шкаф, где в третьей части сидел боггарт.       Шкаф затрясся, и я открыла его, выпуская что-то невидимое.       Я сразу создала огромный барьер на всю комнату, чтобы существо не сбежало. — Слушай, боггарт. Я — ничего не боюсь. Поэтому просто обернись чем-нибудь жутким.       И правда — боггарт стал склизким существом, похожим на пришельца. — Оу… Это даже не страшно, но противно.       Существо стояло на месте, и я почему-то стала с ним говорить. — Вот тебе прекрасно живётся? На тебе практикуют защиту от тебе подобных на уроках магии?       Оно кивнуло и я продолжила. — Тебя постоянно для чего-нибудь используют?       Снова кивок. — Может станешь человеком?       И оно послушалось. Стала появляться фигура парня. В итоге я увидела перед собой незнакомое лицо. Боггарт стал волшебником, ведь у него у руке была палочка. — Вот ты, как живое, разумное существо, когда-нибудь о чём-нибудь мечтало?       На лице парня проскользнула странная ухмылка, и мне ответили лёгким баритоном. — Да. Красиво исчезнуть перед всеми теми детишками, что попытаются надо мной поиздеваться, как обычно. Просто рассыпаться, сгореть, задохнуться, исчезнуть.       Это было странно слышать. — Ты хочешь… Умереть? Сколько ты так существуешь, как один из бесчисленного количества боггартов? — Сотни лет. — Хорошо. Когда-нибудь я помогу с этим. Ты ведь хочешь исчезнуть на глазах у всех? Хочешь запомниться своим исчезновением.       Кивок, ещё один и третий. — Хорошо. Я помогу тебе. А пока, не поможешь мне?       В итоге я пообещала боггарту, что когда у нас будет практическое занятие по заклинанию Ридикулус, я превращу его в лепестки орхидеи. А чтобы убедиться, что это то самое существо, оно заговорит со мной. Ведь боггарт обычно только пугает накидываясь, но не говорит. Всё это очень странно, но я представляю, как этому боггарту всё надоело.       А по нашему «договору», это существо, в теле волшебника, будет помогать мне практиковаться в боевой магии, когда я буду приходить в выручай-комнату за этим. Но мы будем на равных, я буду создавать ему барьер, и он будет учить меня быстрее реагировать на выпады противника.       Так прошло пол часа и, распрощавшись с моим новым знакомым, я переместилась назад в свою комнату. — Ой! Аманда! Не пугай так! — сказала Фарли, прямо перед которой я появилась, посередине комнаты. — Я и сама испугалась! — ответила я, прыгая на кровать. — У тебя настроение улучшилось, — заметила девушка, а я только протянула. — Я тренировалась в выручай-комнате. — Ясно. Ну, теперь у тебя есть вариант — большая комната, в которой может появиться абсолютно всё, что тебе понадобится. Это лучше, чем тесная комната, в которой порой и дышать нормально невозможно, тем более практиковаться в магии. — Да… Спокойной ночи, Джемма, — протянула я, снимая только обувь, и, прямо в мантии и остальной одежде, я легла спать. — Разбуди до завтрака, и ночи тебе, — попросила я и правда начала засыпать, видимо, всё-таки устала. — Спокойной, ребёнок, — сказала она, перелистывая очередную страницу новой книги.       Так я и уснула, спокойно проспав почти до завтрака. Мне не снилось ничего, просто белый экран. Но тем не менее я выспалась. — Встава-а-ай, — протянула Фарли, и я начала просыпаться. — Хорошо, встаю, встаю... — сонно ответила я и уже начала постепенно я просыпаться.       Утренние процедуры, а потом завтрак. Ко мне подошла Макгонаглл и при всех отругала за то, что меня вчера не было на завтраке, а потом ещё и на ужине. Я спокойно сидела и постоянно повторяла: не волнуйтесь за меня. Да и не одна же я так странно ем? Но как оказалась — одна. Я даже удивилась.       Сегодня был день значительно легче, ведь вчера были почти все самые сложные уроки, при этом их было четыре, а сегодня три. Травология, История магии и Астрономия.       Весь этот день мы с Томом соревновались в получении очков для факультета. Много не бывает. У нас был настоящий спор: кто больше назовёт созвездий и спутников, колец, принадлежащих одной планете. По травологии мы соревновались в количестве волшебных растений, которые мы знаем, а на Истории магии, мы перебрасывались датами, в которые произошли важные события в развитии магии (такая тема была). Это было весело, но немного утомляло под конец.       После обеда ко мне подошли Фред и Джордж. Мы с ними снова вышли в коридор и поговорили. — Аманда, мы сделали так, как ты подсказала. — Но мы не понимаем, что всё это значит. — Кого показала карта? — я спросила, чтобы удостовериться. — Просто «Питер». — А. Ясно. Вы действительно хотите знать? Тогда вам точно придётся куда-нибудь выбросить «Коросту». Это не просто какой-то «Питер». Это Питер Петтигрю. — Что? — было ощущение, что Джордж сейчас упадёт.       Я рассказала братьям о Петтигрю, и, послушав, они решили, что выбросят этого «Петтигрю» в запретный Тёмный лес. А дальше он пускай сам выбирается, но помогать ему никто из нас не собирался. Больше ничего особенного в тот день не произошло.       Также просто прошли первые две недели: мы с Марволо спорили, зарабатывали кучу баллов факультету, Гарри пытался выбрать предмет, который он будет усиленно учить, Драко зубрил зельеварение и травологию, Рон учился хорошо летать на метле или хотя бы держаться на ней, а Гермиона — учила всё и хотела побороть нас с Томом, но мы с ним порой так увлекались, что печальная Грейнджер оставалась далеко позади, а мы соревновались так, будто от этого зависит чьё-то будущее. Это было странно, но интересно. Азарт так и пробирал.       Но на первой неделе главным было то, как прошли первые уроки по Трансфигурации, Теория магии (её зарождение) и Уход за магическими существами, которого будет больше в следующем году.       Я постоянно была в компании наших главных слизеринцев — Тома, Дрея и Гарри. При чём Поттер смог найти приятелей среди старших курсов нашего факультета и среди одногодок с Пуффендуя и Когтеврана. Драко же не рвался общаться со всеми, кто захочет с ним поговорить. А что уж говорить про Тома, который специально не замечал тех, кто к нему подходит, если это не Рон, Гермиона, Гарри, Драко и не я.       Кстати о Томе. Только через полторы недели он уже сам попросил, чтобы я пошла с ним, прятать крестражи.       Мы долго вместе думали, что с ними делать, и я просто предложила оставить крестражи в своих локациях, но немного дальше от места, где они должны были быть. Так и сделали, только ещё глубже убрали крестражи и наложили поверх множество прячущих, скрывающих, и защищающих заклинаний. Так никто кроме нас двоих никогда их не увидит, не найдёт и не возьмёт.       На всё это ушла целая ночь, потому что каждый крестраж нужно было по-особенному спрятать, чтобы никто даже о нём здесь и не догадался. Но всё это стоило того — Дамблдор пытался что-то сделать, но в итоге нанёс себе же вред, но ни на миллиметр не продвинулся.       Говоря уже о времени, когда близилась к концу вторая неделя, я тогда вспомнила про день рождения Гермионы.       Я рассказала мальчикам. Рон и Гарри сразу начали спрашивать что будем делать, а Драко и Том сказали, что если Гермиона сама не говорила про свой день рождения, значит она не хочет его отмечать.       Но мы с младшим Уизли и Поттером их не послушали. Я сразу начала вспоминать какая литература нравится нашей маленькой всезнайке. Тогда мы и придумали первый подарок, от меня, очень редкая и ценная книга, которую я размножу в запретной секции и подарю эту вторую книгу Гермионе. «Древние заклятия». Ей понравится.       Рон же совсем не знал, что придумать кроме книги. Я подкинула идею с каким-нибудь волшебным предметом, который мы создадим и это будет единственный в своём роде подарок. Тогда я на скорую руку обучила Рона самому простому в этом заклинанию, и вместе мы сделали для Гермионы волшебную расчёску, от которой пахло свежескошенной травой и цветами, которые нравятся Гермионе, а сама расчёска делала волосы более мягкими и густыми при частом её использовании. Отличный магический подарок.       Гарри же сразу придумал подарить Грейнджер несколько коробок с её любимыми сладостями. Оставалось только узнать какие сладости у неё самые любимые и всё.       Даже Драко и Том, которые назвали идею «придумывать подарки для девочки, которая им сама не говорила, что у неё день рождения» глупой, подключились и просто решили подарить ей также какие-нибудь редкие книги. Так Драко остановился на «Новые невербальные заклинания», а Том решил дарить «Проклятия, их ослабление и снятие». Я тогда ещё пошутила, что эту книгу ещё и Снейпу подарить надо, а то бедненький не знает как снять проклятие Реддла на должность преподавателя ЗОТИ. Но тогда я как раз его попросила снять проклятье. И, о чудо! Он пообещал его снять ближе к концу года. Решил всё же помучить нашего бедного декана.       Но возвращаясь ко дню нашей Грейнджер, за завтраком, мы ушли за подарками, и когда Гермиона закончила трапезничать, поздравили её, пожелали ей всего самого наилучшего и подарили подарки, которая она пообещала открыть позже. Я тогда помогла магией переместить её подарки к ней в шкаф, в её комнату.       Весь день её настроение было просто выше некуда и казалось, что она готова будет обнять дементора, чтобы показать насколько она счастлива. Она сама так сказала!       А потом продолжилась учёба. Так до каникул, на которые я в первый день была у себя дома, а потом оставшееся время сидела с Томом где-нибудь. Нам никогда не было скучно и всегда была тема для разговора, поэтому мы могли болтать весь день напролёт.       Когда же закончились первые каникулы ничего особо не должно было измениться, но после уроков Том просто стал куда-то исчезать из Хогвартса, совсем не переживая, что заметят его отсутствие. Я за него волновалась, а Драко и Гарри только отнекивались, говорили, что он их ни о чём не предупреждал, что он наверное сидит где-нибудь и учит что-нибудь, взяв книгу из библиотеки. Но нет.       Когда же он пропадал так две недели подряд после занятий, я решила спросить у него об этом, если успею поймать. — Джонас! — громко сказала я, и он остановился на полпути.       Я шла за ним по старому, тому хлипкому мосту, который вёл к дальней части Хогвартса. Эта его часть была обособлена от замка и соединялась с ним мостом. — Аманда? И зачем за мной пошла? — Прости, но я волнуюсь за тебя, и ты вот так практически сразу пропадаешь после уроков уже вторую неделю. — Ты волнуешься? — он слегка улыбнулся, но выглядел уставшим. — Не стоит. Просто я пытаюсь уладить свои старые незавершённые дела.       «Том.»       «Ничего серьёзного. Я собираю пожирателей смерти, чтобы который раз за этот год заявить, что не собираюсь войной захватывать власть. И почему-то для этого приходится стараться, чтобы собрать всех. Иначе каждый раз те, кто не пришёл предыдущую "встречу" говорят остальным, что "знают, что лорд подготовил другой, более масштабный план, совсем не такой, о каком заявляет им на собраниях, есть план, в который их Лорд просто не посвящает". Бред. И с этим пора заканчивать.»       «О… Ясно. Я уже испугалась, что…»       «Я вернулся к делам Тёмного Лорда? Я всегда им был и являюсь им до сих пор, просто отхожу от того, что делал десятилетиями до дня твоего появления. Теперь у меня другой план, который не так ужасен, как предыдущий.»       «Извини. Трудно привыкнуть, что Тёмный Лорд — изменился совершенно в другую сторону.» — Иди в замок. Если кто увидит первокурсницу, направляющуюся к Тёмному лесу, то будут вопросы.       «Тебе не нужна помощь?»       «Мне? С чем? Это ты будешь принуждать пожирателей измениться и больше не вытворять​ того, что они делали раньше? И ради чего и прислуживали.»       «Ладно, глупость сказала. Удачи.»       Пожелала я и переместилась в гостиную. Туда как раз пришли Гарри и Драко. — Рон, конечно, учится управлять метлой, но даже если он станет в этом профессионалом — его не возьмут в команду, — мягко отметил Гарри. — Это точно. Здесь нужна точность, уверенность и талант. Будем объективны — в ближайший год Уизли квиддич не светит, — высказался Дрей. — Немного грубо, но ты прав, — сказала я, становясь к ним. — Аманда, вот тебя и Джонаса сразу бы взяли, но толку, если вам это не интересно? — сказал Малфой. — Это точно. Мне уж точно квиддич не нужен.       Пока Том, те две недели и ещё полторы, решал все свои вопросы, я всё время была в компании Драко и Гарри, но ещё больше я общалась именно с Драко. Всё-таки постепенно он стал меняться, и подмечая эти изменения я не могла не радоваться.       Когда Марволо «вернулся», мне стало как-то поспокойнее, и мы уже все вместе постоянно находили приключения.       В итоге вообще всего, первый год оказался ещё более спокойным, чем я ожидала, ведь не было того Волдеморта, что устраивал западни в конце года. Он как раз-таки был рядом весь год и точно не хотел никому из нас устраивать неприятности. Хотя, он часто нарушал правила и чудил. Но он ведь старался это аккуратно делать, чтобы у других, особенно у нас, его друзей, не было проблем.       Но тем не менее, мы с ним весь год соревновались наравне и принесли Слизерину на двести очков больше, чем в итоге вышло у тех, кто был вторыми после нас. Гриффиндор — 540. Слизерин — 780. Все тогда просто молчали. Серьёзно, отрыв ведь.       За весь год, нас с Томом только два раза ставили в простую дуэль. Потому что Снейп понимал, что мы разойдёмся, и в ход пойдут сильные и трудные заклинания, чего он не хотел, ведь это было бы для него проблематично, попади заклинание в кого-то другого. Поэтому я и Марволо устраивали дуэли в выручай-комнате. Хотя бы раз в месяц, и это было классно.       А ещё, уроки Тома по левитации… Да. Уже к концу года я могла подняться в воздух на полметра. И я могла бы больше освоить это, если бы пожелала, но нет. Хотелось именно научиться, и Том меня учил, хоть и довольно редко, но у него отлично получалось объяснять.       К концу года я ещё и точно знала количество сравнений меня с Джонасом — 348, потому что за нас говорили наше поведение и те две дуэли. И ещё меня сравнивали с самим Томом Реддлом — 109 раз. Прекрасно. Я немного бесилась или смеялась по началу, но потом просто привыкла и не обращала на это внимание.       Было несколько дней рождений во втором полугодии. Начнём по порядку.       День рождения Тома. Он ведь специально никому и никогда не говорил когда оно. Но я отлично помню. И вот, когда настали зимние каникулы, и почти все ученики разъехались, я уже приготовила подарок для Марволо и ждала нужного времени. Я была уверена, что ему понравится, и он точно будет в шоке. Я написала ему небольшое поздравление и отложила подарок до нужного дня. Как раз Фарли уехала, и я могла делать в комнате всё что захочу, поэтому я, не беспокоясь ни о чём, оставила подарок на столе до следующего утра.       Проснулась я очень рано и сразу магией переместила подарок в комнату Тома, ведь его соседи также разъехались и точно не узнают об этом.       Я сделала это и снова легла спать.       Проснулась я только когда почувствовала, что кто-то рядом сидит. Я встала. — Том? Как ты… — Не беспокойся. Меня никто не видел. Спасибо, конечно, за поздравление и подарок, вот только… — Что? — Ты хоть представляешь, что ты делаешь? — он злится? — Ты даришь мне бузинную палочку? Ты ведь понимаешь, кому её даришь? — Том, или ты прекращаешь, или я подарю тебе книжки «Как спокойно принимать любой подарок» и «Как перестать говорить глупости». Ты ведь изменился. Скажем, это самый точный показатель того, насколько я тебе доверяю. — О, правда? Думаешь я не знаю? Но это ведь… — Это копия. Копия. Но сила такая же и сама палочка ничем не хуже. Настоящая у Альбуса. Только той может управлять тот, кто победит прошлого владельца палочки, иначе палочка не подчинится, а твоя бузинная — только твоя. Она не станет подчиняться никому другому.       Только тогда я подумала, что не в первый раз дарю кому-то копию Даров Смерти. Смерть в отпуске. — Ну что? Хочешь сказать не угодила? — спросила я, когда уже полностью проснулась. — Я и не ожидал ничего подобного. Уж спасибо. — Ага, — ответила я на его немного встревоженный тон и сказала. — А теперь я тебя нормально поздравлю, — я потянулась и обняла Тома, начиная говорить. — Желаю, чтобы ты стал счастливым и не пожалел, что бросил задумку с Тёмным Лордом, — он прямо вздрогнул, когда это услышал. — Желаю, чтобы находил всё, что ищешь и чего сам желаешь.       Я отпустила его и села нормально. — С днём рождения, Том. И с наступающим новым годом…       Том был очень удивлён и тронут, это было заметно по его поведению. Никогда бы не подумала, что он может быть таким добрым и открытым по отношению к кому-то. И как же повезло, что этот кто-то — я. Он тогда обнял меня в ответ, и мысленно обвела этот день в кружочек. Уж это я никогда не забуду.       Ещё был день рождения Рона. Первого марта, но тот просил ему ничего не дарить. Но кто же его послушает? Почти все подарили ему книги, которые он хотел. Он часто говорил о том, что единственное, что он хотел бы прочитать это четыре книги: «Полную историю квиддича», «Как создают мётлы», «Всё о мётлах» и «Как приручать магических существ». Том подарил Рону как раз таки первую книгу, вторую подарил Драко, третью — Гарри, а последнюю — Гермиона. Я же почему-то не смогла придумать какую книгу подарить, поэтому подарила Рональду маленький флакончик с зельем удачи. Он был также счастлив, как и Гермиона в свой день рождения, получая от нас подарки и поздравления.       На день рождения близнецов было также весело. Так уж совпало, что это первое апреля, ирония жизни. Лично я подарила им большую, похожую на космос по расцветке коробку. Я рассказала им как это использовать. — Коробка, по вашему желанию, может превращаться во всё, что угодно. Кроме Даров Смерти, еды, растений и живых существ. — Правда? Круто! — Только коробка одна. Может стоит её разделить вам? — Не надо, Аманда. Лишний раз будет напоминанием, что мы с Джорджем всегда были вместе, как одно! — весело ответил Фред, и мы опустили эту тему.       Весь день их поздравляли. Сами они просили, чтобы если кто-то что-то дарить и будет, то чтобы это были какие-нибудь предметы, с которыми они будут придумывать шалости или просто что-то интересное и полезное. Им так много чего надарили. Живой туман, вечная перманентная ручка, часы в которых можно записать какие-нибудь звуки и использовать потом как будильник… Чего только не дарили.       Сама учёба была увлекательной. Как и то, чем все занимались после.       В самом же конце года, последняя неделя была довольно необычной. Том, при мне, отменил своё проклятие на должность профессора по ЗОТИ, Гермиона и Драко всё-таки нашли общий язык и стали очень хорошо общаться, без сарказма, без грубых шуток в сторону друг друга. Ещё, Гарри сдружился с Фредом и Джорджем, которые также сдружились и со всей нашей компанией. Мы много веселились после уроков и постоянно были все вместе. И на полном серьёзе появлялись люди, которые завидовали нашей сплочённости и пытались нас рассорить. Но в один прекрасный день мне это надоело и, не слушая всех, я всё-таки… Сорвалась? — Ах, ты, значит, думаешь, что у нас дружба не крепкая? А покажи мне своих друзей? Где они? Ах, да… Они испугались, разбежались и тебя бросили, вместо того, чтобы вместе сбежать! — практически кричала я на самодовольного мальчишку с Когтеврана. — Я не стану тебя трогать. Нечего мараться о таких как ты, кто дурью мается вместо того, чтобы быть кому-нибудь хоть чем-нибудь полезным. Лишь немного… Знай. Ещё раз, в этом, в следующем, в любом году, ты пристанешь к моим друзьям, я обещаю, что заставлю тебя забыть о таких словах как смех, веселье и шутки. Действительно забудешь, как смеяться, — тихо добавила я последнюю фразу и быстро навела на него палочку. — Damnum conscientia. (Потеря сознания.)       Как только я сказала это, парень упал в обморок. Чего я в принципе и хотела. Тогда все запомнили, что если посмеют нас ссорить, им не поздоровится. Меня за этот инцидент конечно ругали, но мне досталось в пять раз меньше, чем этому мальчишке за те его выходки. Я ведь не использовала на нём ничего особенного, он просто потерял сознание, а это равносильно сну.       Но оставшуюся неделю всё было просто отлично. Главное, что за последние пару дней я успела договориться с моими друзьями, чтобы провести с ними лето! Но сначала я расскажу о самом первом курсе…