Приговор

      Закончив обсуждать с Вэнь Нином стрельбу из лука, Вэй Ин поспешил в отведённую ему на время Совета комнату, которую приходилось делить с Цзян Чэном и ещё двумя шисюнами. Он собирался снять с себя красную мантию и переодеться в свои обычные одежды, не слишком привлекающие внимание, а затем пойти прогуляться по Безночному городу, - вряд ли ему снова выпадет такая возможность в ближайшем будущем.       Раздумывая о том, какие места следует посетить в первую очередь - после винной лавки, если точнее, - Усянь не глядя брёл в нужную сторону, не сразу разобрав мягкий голос.       "А-Сянь". - настойчиво проникло в голову юноши. Вэй Ин вздрогнул, сбрасывая оцепенение и круто развернулся, лицом к Главе Ордена, вероятно дожидающегося своего воспитанника с самого окончания соревнований. Скорее всего для сплетников это станет очередным "неопровержимым доказательством" того, что Цзян Фэнмянь относится к приемышу лучше, чем к собственному сыну. И хотя Вэй Ин придерживался иного мнения, но против слухов не мог ничего поделать.       Помня о необходимости соблюдать приличия, он отвесил идеальный поклон, к которому и Лань Цижэнь не смог бы придраться, а затем радостно улыбнулся, получая в ответ приподнятые уголки губ Цзян Фэнмяня.       "Дядя Цзян, что-то случилось?" - как всегда немного беспечно спросил Вэй Ин, не рассчитывая на согласие. Однако Глава Ордена медленно кивнул, заставив все веселье испариться, уступая место беспокойству.       Цзян Фэнмянь вздохнул, словно подбирал верные слова, и произнёс: "А-Сянь, то, что произошло на стрельбище..."       Поймав непонимающим взгляд воспитанника, он несколько смущенно добавил: "Между тобой и Лань Ванцзи".       Теперь глаза У Сяня понимающе распахнулись. Невольно вспомнилось жуткое выражение лица Лань Чжаня, когда тот заметил в его руках свою ленту, от чего Вэй Ин непроизвольно дёрнулся.       "Но я и правда хотел только помочь". - как-то беспомощно проговорил Вэй Ин. Юноша чувствовал потребность оправдаться, но не мог сказать перед кем точно: перед самим собой или Дядей Цзяном. Впрочем, им обоим не было никакого дела до его оправданий.       Глава Ордена вздохнул: "Я знаю, А-Сянь. Но эта лента... Она очень важна для представителей клана Лань, поэтому Лань Цижэнь требует наказать тебя".       То, что Лань Цижэнь терпеть его не мог, было общеизвестной истиной, так что нехорошие подозрения немедленно затопили сознание Вэй Ина и он с неподдельным ужасом затараторил: "Вы же не заставите меня переписывать древние трактаты? Дядя Цзян, мой почерк настолько ужасен, что это не имеет смысла. Да и я вознесусь на Небеса раньше, чем сделаю хоть половину!"       Он до сих пор помнил, как целый месяц был вынужден переписывать скучнейшие правила, а губы неприятно закололо от фантомной боли, что обычно возникала, из-за заклиная молчания всяких раз стоило ему попытаться открыть рот.       Короткий смешок вырвался из уст Цзян Фэнмяня, когда он опроверг его предложения: "Учитель Лань требует запретить тебе участвовать в дальнейших состязаниях".       Вэй Ин замолк, обдумывая.       "О". - удивлённо протянул он следом.       Что ж, это было не так страшно, хотя и довольно обидно, учитывая, что завтрашним состязанием была охота на гулей. Он собирался показать себя во всей красе, и по возможности втянуть Лань Чжаня в дружеское соперничество, между ним и Цзян Чэном. Почему-то он не сомневался, что идеальный Второй Нефрит и тут окажется первым, но, увы, планы придется изменить.       При виде поникшего Вэй Ина, Цзян Фэнмянь едва удержал нежную улыбку, скрывшуюся в уголке губ. Все же мальчик был так сильно похож на свою мать, что порой он забывал, что перед ним не она.       Хмыкнув своим мыслям, он предложил: "Думаю, тебе также стоит извинится перед вторым Молодым Господином Лань".       Вэй Ин неохотно кивнул. Это нужно было сделать ещё на стрельбище, но собака заставила все его мысли спутаться, а извинениям - вылететь из головы. Тем более, Второй Нефрит ушел так быстро, что Вэй Ин не успел и осознать, как остался в окружении любопытных зевак, тогда Ванцзи и след простыл.       Оказавшись в комнате Вэй Ин спешно сменил одеяния, раздраженный тем, что больше не сможет участвовать в соревнованиях. Кроме того, ему нужно было как-то извиниться перед Лань Чжанем, и он не представлял где подловить юношу, чтобы тот не сбежал, напоследок облив его презрением. Однако вскоре он быстро смекнул, что вовсе не это самая большая его проблема - это милая девочка, любящая совать свой аккуратный детский носик, куда не надо.       Роад ожидала его по ту сторону двери, недовольно скрестив руки на груди.       "Ты уходишь?" - деланно удивилась она. У Вэй Ина появилось странное ощущение, словно она знает все его действия наперёд. (На самом деле это знал каждый, кто имел привычку слушать его вечную болтовню).       Голос Роад действительно имел несколько вопросительных ноток, в остальном же он звучал достаточно угрожающе, чтобы Вэй Ин задумался над тем, не следует ли ему начать оправдываться.       Смирившись с неизбежным, Вэй Ин предельно честно сознался: "Я хотел посмотреть Безночный город".       Поймав, пронзительный взгляд девочки, Вэй Ин добавил, лукаво сощурив глаза: "Хочешь со мной? Помнится, ты обещала мне экскурсию".       Но та неожиданно резко фыркнула: "Разве ты уже не пригласил Вэнь Нина?"       "Я не мог поступить иначе". - признался Усянь спустя несколько мгновений тишины: "Когда я перечислил несколько мест и спросил его о наиболее интересных по его мнению, он ответил, что никогда не посещал винной лавки! У него даже нет друзей, чтобы прогуляться с ними по рынку, а его сестра всегда слишком занята для подобных глупостей".       Роад недовольно нахмурилась, но не возразила. Уж ей ли не знать, что это правда, ведь в конце концов она бывала этом Ордене куда чаще Вэй Ина. И пусть обычно ей было все равно на Вэнь Нина и его душевные метания, она все же любила Уcяня и ради него могла потерпеть присутствие этого человека.       Решив, что просто будет делать вид, будто кроме Вэй Ина никого рядом нет, она усилием воли не скривилась, выдавливая из себя согласное мычание.       Довольный своей маленькой победой, Вэй Ин воодушевился и вместе с Мечтой отправился к воротам Ордена. На сей раз, идя рядом с девочкой он заметил то, на что раньше не обращал внимания: взгляды. Те прожигали в нем дыры, и, казалось, принадлежали людям, но Усянь видел: это не так. На него человеческими глазами смотрело оружие, призванное убивать.       Чужая смерть для них была самым большим вознаграждением, подобно лакомству, которым они никогда не могли насытиться. И в то же время, она мучила души тех несчастный, что были заключены внутри скелета из Темной Материи. Возможно, они даже не осознавали, что чувствуют, и, может поэтому не стремились вырваться, спастись, позволяя использовать себя, как глупых послушных марианеток.       В Ордене Цишань Вэнь было очень много Акум.       Их было так много, что Вэй Ин сбился со счета где-то на третьем десятке, продолжая чувствовать сверлящие спину взгляды.       Усянь не знал, что со всем этим делать. Он не мог просто начать убивать адептов чужого Ордена, заявив, что это больше не люди. В этом случае даже Дядя Цзян не сможет ничем помочь ему, а ведь проблема даже не в этом. А скорее в том, что освободить душу Акумы может только Чистая Сила. И Цзыдянь.       Созданный по образу и подобию, помимо оружия, он также мог изгонять душу, не принадлежащую телу. Вот почему его можно было такое использовать на одержимом человеке - эффект всегда был один. Нужно было лишь верно рассчитывать силу удара и количество энергии, которую вливали в Цзидянь в зависимости от уровня Акумы или иной твари, захватившей тело.       У Вэй Ина не было ни активированной Чистой Силы, ни Цзыдяня. Если бы Мадам Юй не осталась в Пристани Лотоса, он всеми правдами и неправдами сумел бы убедить ее использовать кнут, против Акум, которым Роад наверняка велела держаться от него подальше. Изгони Цзидянь плененные души, все вмиг бы поверили в Одержимость многих адептов Ордена Вэнь (да и перечить Мадам Юй мало кто осмелится).       Цзыдянь не ошибается. И пусть это сулило проблемы другого рода, например вопросы, как в Великом Ордене оказалось так много Одержимых людей, страдающие души оказались бы на свободе.       Однако...       Юй Цзыюань была в Юньмэне Цзяне и, вероятнее всего, занималась тем, что тренировала адептов, заставляя тех работать в поте лица. Аллен, который, узнав о подобной ситуации не смог бы остаться в стороне также был достаточно далеко от него, и данный факт несколько удручал. Сейчас Вэй Ин ничем на мог помочь душам Акум, так что был вынужден смириться на какое-то время с таким положением дел, и продолжить идти.       Вэнь Нин уже ждал его, неловко топчась на месте. Чувствовал он себя невероятно глупо, полагая, что Усянь не придет, а как и многие просто решил посмеяться над ним. Но какого же было его удивление, когда фигура в темном ханьфу ураганом пронеслась совсем рядышком, остановилась напротив.       Ещё бОльшее удивление настигло его, когда Вэнь Нин заметил по левую сторону от него находившуюся Роад. Несчастный тут же согнулся в поклоне, самом низком, на какой только был способен, на что удостоился лишь невнятного фырка.       "Не обращай внимания". - осторожно шепнул ему Вэй Ин, на что Вэнь Нин несколько раз судорожно кивнул.       Прогуливаясь между лавками, У Сянь ни в чем не отказывал Вэнь Нину и Роад, скупая все, на чем задерживались их взгляды. Вскоре, методом проб и ошибок, он выяснил, что воспитаннику Цишань Вэнь очень нравится сладкое, а в какой-то момент он и вовсе заметил, что Роад и сама развлекалась за его счёт двух юношей.       Усянь же оставался безразличным почти ко всему, что видел, пока его глаза не отыскали среди множества украшений, выставленных на прилавок, небольшую подвеску светло-голубого цвета. Она мягко светилась изнутри, так что Вэй Ин против воли протянул к ней руку, словно загипнотизированный. Но стоило пальцам коснуться украшения, как мелкие разряды прошлись до самого локтя, заставив Вэй Ина недоуменно распахнуть глаза. Рука как-то мелко задрожала, покалывание никак не хотело сходить. Вэй Ин не понимал, что произошло, но едва перевернул руку ладонью вверх, как его внимание привлекли вены, набухшие на запястье.       Они были зелёными и светились изнутри. (Чистая Сила в его крови пробудилась, откликнувшись на взаимодействие с другим Осколком).       Практически над ухом прозвучал голос торговца: "У этого Господина хороший вкус!"