Стальное послевкусие

Эрик проснулся в пять часов утра, обливаясь потом. Ему казалось, что сон шел вечность, и как бы он не старался проснуться, абсолютно ничего не получалось. Нет, это не был страшный или жуткий сон. К таким он уже давно привык и с легкостью боролся с ними. Это в принципе и воспитывает Бесстрашие. Готовность сражаться даже в своей голове, будучи в абсолютной безопасности. Но это был странный сон. До противных мурашек бегущих по спине. До холодного пота, ударяющего в тело. До пропущенного сердцем удара. Ему снилась Кристина. В изящном бордовом платье, которого не должно существовать в стенах Бесстрашия. Не должно существовать вообще. Ни на ней. Ни в ее гардеробе. Но почему-то во сне Эрика оно существовало. Она была до жути красивой. Не такой, как он привык ее видеть. Она была женственной. Мужчина даже не подумал бы, что она умеет драться или стрелять. К ней хотелось ласково прикасаться, а не бить ее кулаками. Девушка шла на высоких каблуках, уверенно стуча ими по асфальту. Цокот ритмично раздавался где-то в его груди, пока она быстро приближалась к нему. А Эрик в оцепенении смотрел как ее рука с накрашенными ногтями тянется к его груди. Как пальцы нежно, почти запретно, касаются его кожи. И он вдруг падает. Легко летит вниз, приземляясь ей под ноги. И Эрик настолько заворожен, что ничего не может сделать. Нихера. Он даже моргает изредка, потому что боится упустить ее красоту. Вот черт. Он боится?! Да ну нахер, не смешите. А Кристина смотрит вниз, легко улыбаясь. Но как-то жестоко. Почти холодно. Он бы не обратил на это внимание, если бы не услышал ее настоящий смех раньше. Искренний и теплый. Совсем не похож на эту змеиную ухмылку. Ядовитую. И взгляд такой колючий. Готов убить только посмотрев в глаза. Что, блять, происходит? «Да проснись же ты, хватит смотреть этот бред!» Подсознание все кричало, отдаленно стуча в какие-то двери. Но сам Эрик глупо лежал у ее ног, с интересом смотря на ее утонченную фигуру. И вдруг, совершенно неожиданно, девушка заносит ногу и с размаху втыкает острый каблук в его шею. И последнее, что он видит, это ее ненавистную ухмылку. Казалось, будто весь мир потух в одно мгновение. Она убила его, не дав даже возможности побороться за свою жизнь. И он проснулся. Очнулся от назойливой игры разума. Глаза все пытались выхватить то бордовое платье в темноте, пока Эрик не понял, что он в комнате, в своей постели, а это всего лишь сон. Просто очередной ебанутый сон. Тело почти не дрожало. Только слабый стук сердца подсказывал, что что-то тут не ладное. Этого не должно быть в его мозгу. Никаким образом. Он быстро поднялся и включил настольную лампу, а взгляд тут же скользнул на часы. Ну твою мать, у него было как минимум еще два часа поспать. Блаженно развалиться под одеялом и отдыхать от всего, что происходит вокруг. И теперь, из-за нее, он даже глаза закрыть не может. Чертова Кристина и ее бордовое платье. Почему-то этот образ сидел в его голове, даже после того как Эрик попытался его полностью выгнать из своей головы. Но мозг упорно отказывался делать это, отмечая, что ей очень идет этот цвет. Он тщательно осматривал в своей голове ее фигуру, скрытую под атласной тканью, бархатность ее кожи, яркость карих глаз, сияние угольных волос. Блять, да убери ты это из своей головы! И такая уже привычная сигарета втыкается в ладонь, а дрожащие пальцы подносят ее к губам. Легкие наполняются дымом, а во рту горький привкус табака. Сюда бы бутылку вискаря, и вообще заебись было бы. Он бы выпил все до последний капли. Чтобы заново заснуть, забывая эту хрень. Солнце за окном только поднялось, освещая землю своими лучами. После тех дождей, погода не скупилась на тепло. Сырая земля прогревалась, воздух был свежим. Эрик терпеть не мог затхлость. Ему не нравилось, когда солнце жарило и плавило все вокруг. Ему не нравилось, как зимой замораживало все вокруг. Ему нравилась эта весенняя свежесть. Нравилось наблюдать, как все просыпается, возрождается из былого. И раз ему уже не суждено спать сейчас, то пойти прогуляться, что ли. И он почти рывком схватил одежду, кое-как натянул на себя и выбежал. Спортивные штаны, футболка и кроссовки. Быстро и очень удобно для пробежки. Мда, все-таки сигареты сказываются на его дыхалке. Но без них ему уже было невозможно существовать. Утренняя пробежка давала запас сил на весь день. Эрику нравилось, как после получасового бега легкая усталость сковывала голени при каждом шаге, но он бежал дальше. Не обращая внимание на нее. Потому что ему было жизненно необходимо почувствовать смертельную усталость в ногах. Бег помогал снять напряжение. Помогал обдумать все. Не зря физические нагрузки способствуют умственным. Казалось, что в нем просыпается энергия, которая помогала пережить ту извечную ненависть и отвращение ко всем. Сам мужчина не понимал откуда это все в нем. Почему он так всех презирает. Почему не позволяет себе завести друзей. Да хотя бы банальное общение. Не приказы. Не какие-то разговоры об отчетах с остальными лидерами. Не пьяный бред сам себе. Скорее всего это тянулось еще с детства. С Эрудиции. Эрик понимал лишь то, что за эти годы он так себя закалил, что мозг даже не позволяет задумываться над этим всем. А если он и задумывается, то ни к чему не приходит. Потому что мысли попадают в тупик. Сознание блокируется защитным щитом, не позволяя покопаться в себе. И Эрик обычно забивает хер и занимается тем, что ему поручили. Вот и сейчас, когда ступни ритмично стучали по асфальту он принялся обдумывать ситуацию с афракционером, забывая о своих проблемах. И это отвлекло. Подкидывало новой пищи для размышлений. Чем же это объяснить? Вот это вот нападение. Что оно все-таки значило? Что придется пережить Бесстрашным? Что нужно афракционерам? Или за ними кто-то стоит? Скорее всего еда. Бездомным ведь нужно чем-то питаться. Как-то выживать. Эрик знал, что их подкармливает Отречение. И считал, что это крайне глупо. Потому что в жизни каждый сам за себя. Нужно самому заработать себе место под солнцем, а Отречение тратит свои ресурсы, оставаясь во фракционной нищете. А по его мнению, так это и вовсе бесполезная фракция. Возможно также афракционеры, хотели пополнить свой запас оружия, но при взрыве оно бы уничтожилось. Поэтому было бы крайне нелогично для этого убивать солдат. Черт, да что же это такое? Эрик уже порядком запыхался, а когда очнулся от своих раздумий так вообще не понял где он. А потом оглянулся. Бля, да он ведь отбежал от Бесстрашия на километров пять. И в подтверждении, взгляд выхватил на электронных часах зелеными цифрами «4.5 км». Вот черт. И усмехнулся. Да, все-таки это хорошее занятие. Мужчина развернулся на сто восемьдесят градусов и побежал обратно к штабу. Его все еще не покидали мысли о том, что это может быть связано с Эрудицией. При воспоминании о родной фракции в груди что-то екнуло. Он обещал себе два с половиной года назад, что оборвет все связи с этой фракцией. Забудет, как очередной сон. И Эрик исполнил это обещание, вышвырнув все воспоминания из головы. Заблокировал тоскливые чувства. Или что это было. А фракция не напоминала о себе ничем. Это сработало на руку Эрику. Он занялся исключительно саморазвитием. Нет, не умственным. Это было привито с детства. Мозги у него натренированы отлично. Он приступил к подготовке тела. Потому что в Бесстрашии нужно было иметь отличную физическую и психологическую форму. И он справился с этим заданием на отлично. Эрик не вспоминал о своей семье. Не вспоминал о детстве. Ему это было не нужно. Но прямо сейчас на него смотрели слишком голубые глаза. Кристальные. Слишком нежные и открытые. А взгляд слишком умный. Казалось, будто он видел его насквозь. И от этого поползли мурашки по спине. Эрик не любил, когда мама так смотрела на него. Казалось, что она может понять, где он солгал. Женщина смотрела на него, как на второго. Потому что его старшая сестра всегда была самой примерной девочкой. Была лучшей в своем классе. У нее отличное поведение. Она всегда уважала старших. Синди была гордостью маминого воспитания. А Эрик оставался пропащим. Потому что всегда что-то ломал, всегда вредничал и никого не слушал. Постоянно влезал во всякие драки, из-за чего его никто не любил со сверстников. Ему не было интересно исследовать эти дурацкие клетки. Ему на это было все равно. Но будучи мальчиком, Эрик любил всякие головоломки, ребусы, загадки. Это было интересно разгадывать. Когда Синди пять лет назад перешла в Искренность Эрик был в шоке. Он думал, что она всегда будет Эрудитом. И тогда он решил, что в любом случае пойдет в Бесстрашие. Даже если тест покажет что-то другое. Только после ухода сестры, мама всерьез принялась за его воспитание. Но в его тринадцать уже было поздно. И видимо судьба решила это с его рождения, но тест показал Бесстрашие. И с того момента Эрик забыл, что у него когда-то была добрая мама, которая по своему, но любила его. И слишком умная старшая сестра, которая всегда была лучшей. Отца же он не помнил. Тот умер, когда ему было пять. Под кроссовками вдруг зашуршал такой знакомый гравий, и Эрик понял, что он добежал домой. Девять километров. Как для утренней прогулки, так очень даже неплохо. «Только не кури сейчас!» - внутренний голос почти гаркнул на него. Да. Не надо. Эрик мысленно кивнул. Ты только восстановил хоть на немного дыхание. А зубы скрипят, когда рука тянется к сигаретам. Челюсть уже болит от напряжения, пока пальцы открывают пачку. «Да, черт возьми, положи их обратно в карман!» И он рывком засунул их в карман спортивных штанов. Нужно оставлять их в комнате перед пробежкой, чтобы не было соблазна. Эрик быстро пересек коридоры, поднялся по ступеньках и зашел в комнату, прямиком направляясь в душ. Он посмотрел на время. Без десяти минут восемь утра. Завтрак только начался. Да плевать, если он придет под конец. Мужчина блаженно прикрыл глаза, пока мощный поток горячей воды массировал его кожу, расслабляя напряженные мышцы на плечах. Бля, это самый настоящий кайф. Вот так стоять, расслабившись, и чувствовать, как горячие капли смывают все напряжение. Эрик вышел из своей комнаты спустя пятнадцать минут абсолютно новым человеком. Казалось, будто даже его вечно угрюмое настроение сменилось на легкую неприязнь, которую можно было игнорировать. Эта пробежка полностью вытеснила тот дурацкий сон и ненужные мысли. И ему это нравилось. Наверное, он будет начинать свой день с пробежки и заканчивать его так же. Бесстрашный быстро спустился на завтрак, заняв свое обычное место. Схватил кусок жаренного мяса и впился зубами. Видимо аппетит он здорово нагонял. Прямо таки отлично. - Привет, Эрик. – Сзади вдруг резанул грубый мужской голос, который Эрик сразу же узнал. Наверное, с Максом он разговаривал чаще чем с кем либо другим. Но это все время были только рабочие моменты. Естественно лидер пытался вывести Эрика на более душевный разговор, но Эрик всегда пересекал эти попытки. Да, Макс был его наставником. Учителем. Он возможно был единственным приближенным человеком. Но это не давало повода раскрывать ему свою душу. Мужчина кивнул, и Бесстрашный опустился напротив него. - Как дела с тем щенком? – «Тот щенок», как презрительно называет его Макс – это Фил. Ну вот, Эрик ведь так и знал, что сейчас последует рабочий момент. - Как и вчера. – Пожал плечами, безразлично глядя на еду. Он продолжал есть, не смотря на то, что сейчас разговаривал со старшим. Да, все-таки мамино воспитание не увенчалось успехом. «Опа. Ну привет, ненужные, когда-то забытые мысли. Вот нужно было тебе сегодня вспоминать о прошлом? Теперь они тебя изведут. Будешь ходить и мучатся. Или вовсе вернешься на начальные стадии. Каждый вечер поглощая бухло, как воду. Поздравляю, придурок.» Гребанный внутренний голос постоянно назойливо маячил в его голове, мешая ему сосредоточится. И он решил его игнорировать. - Значит, никак. – Эрик кивнул. Макс прав. Никак. Ничего не изменилось. – А напомни-ка мне откуда к нам перешла Кристина? И прямо сейчас Эрик напрягся. Кусок мяса так и застрял в горле. Ни туда ни сюда. Такой вопрос заставил его застыть, ожидая очередного подвоха. Потому что это имя несло за собой какую-то гребанную нить неприятностей. Бесстрашный медленно перевел свой взгляд на Макса, отмечая, что тот немного ухмыльнулся. Они еще не говорили о том, что оба участвуют в Празднике Единства. И видимо Макс решил поговорить об это прямо сейчас. Если так, то Эрик сразу же пошлет его. - Искренность. Лидер утвердительно кивнул, прищурив глаза. Он что-то обдумывал, и видимо очень важное. Потому что когда он приставлял указательный палец к подбородку, медленно водя по черной щетине – означало что сейчас идет очень важный мыслительный процесс, от которого его не стоит отрывать. И Эрик ждал, когда же эта «важная» мысль созреет. - Кем работают ее родители? – Снова вопрос. Очень не похоже на него. Да что он, мать его, надумал там? - Отец судья, а… - Мать следователь. Да-да, я вспомнил. – И он убрал палец, прямо посмотрев на Эрика. Значит, мысль созрела. – Я тут подумал, а не могла бы она помочь нам разговорить этого мальчика? Вдруг у нее есть какие-то навыки. Он незначительно дернул плечами, подняв бровь. Ну бля, это теперь значит, что Эрик должен ее попросить ему помочь. Ну просто заебись. Мужчина выдохнул и покачал головой. - Я боюсь, она не захочет нам помогать. - А ты не бойся. Ты ведь Бесстрашный. И он поднялся со своего места, оставляя Эрика молча смаковать свою злобу. Вот это и была особенность Макса, как наставника. Эрик был слишком жесток, Фор слишком уступчивым. А Макс был беспрекословным. Ему вообще никак нельзя было возразить. Эрик опомнился только тогда, когда Макс уже выходил из зала. Ну вот. Аппетит окончательно испорчен. Настроение в принципе тоже. Можно смело подниматься и идти к девушке. Что Эрик собственно и сделал. Плевать. Ему все равно придется это сделать. Лучше уж сразу. Он быстро прошелся взглядом по головам сидящих. Мужчина не раз замечал, что они всегда сидят вчетвером. Иногда присоединяется Фор. Поэтому он искал сразу всех. И зацепился взглядом за длинные светлые волосы, собранные в высокий хвост. Трис - лучшая подруга. С другой стороны Фор. Эрик узнал его сразу. Напротив сидела она, прижимаясь к своему парню. Это вроде бы Уилл. Тоже, кстати, неплохой боец. Для мальчика, вечного сидящего за книжками, он дрался, как урожденный Бесстрашный. А рядом с ним сидел темнокожий парень. Юрай Педрад. Взгляд Эрика почему-то приклеился к беспечно лежащий руке парня на плече Кристины. Желваки вдруг быстро заходили. Так, успокоится. Выдохнуть. И пойти. Эрик сглотнул и сделал первый шаг. Кристина уже минут пять смеялась над шуткой своего парня, бережно прижимаясь спиной к его боку. Сегодня она была намерена соблазнить его любым способом. Поэтому уже с самого утра влажно поцеловала его у входа в столовую. А потом на протяжении всего завтрака нежно касалась его кожи, целовала за ухом и соблазнительно шептала ему какую-то чушь. Уилл все время смотрел расширенными глазами и нервно сглатывал. Он никак не мог сообразить, что происходит с его девушкой. Почему она постоянно его возбуждает. А Кристина замечала это и криво ухмылялась. Надо, будет отправить сегодня Трис к Фору. Мда, еще день даже не начался, а она уже строит планы на вечер. Все жевали свою еду, попутно переговариваясь о каких-то пустяках. Точнее это Юрай переговаривался сам с собой. - Эй, ребята, вы вообще меня слушаете? - Конечной, Юрай. – Быстро воскликнула Трис и вернулась к Фору. Они о чем-то тоже переговаривались, и по кривоватой ухмылке мужчины, можно было понять, что тоже не о совсем приличном. Кристина все еще хихикала у парня на груди, переглянувшись с Трис. - О чем я только что рассказывал? - О том, что тебе пора найти девушку и перестать задалбывать своих очень терпеливых друзей. – Кристина быстро выдохнула и отлепилась от Уилла, поворачиваясь к Юрайю. Тот в свою очередь возмущенно открыл рот и сложил руки под грудью. - То есть ты хочешь сказать, что я вас задалбываю? - Иногда, малыш Юри. Все синхронно развернулись и посмотрели на говорившего. И каково было удивление, когда перед ними стоял Эрик, криво ухмыляясь. - Откуда ты знаешь это прозвище? – Юрай хмуро смотрел на наставника, медленно моргая. Такой Эрик не внушал им доверия. Все привыкли видеть его похожим на монстра, а сейчас он почти подшутил над парнем. Это просто невозможно. - Это написано в твоем досье, - Эрик беспечно бросил эту фразу и перешагнул через лавку, умостившись возле Фора. Что происходит? Нет, правда. Даже сам Фор удивленно поднял брови, охреневая от поведения своего коллеги. Он готов признать, что видит его таким впервые за все время их знакомства. Все глазели на Эрика, пока Юрай приходил в себя от такого заявления. Он тряхнул головой и чуть громче вскрикнул. - Что, блять? – Он разозлился. Но это почему-то было так смешно, что Кристина чуть усмехнулась, сдерживая хихиканье. Щеки парня слегка порозовели. Его смущало это прозвище, да еще в устах одного из лидеров Бесстрашия. - Да успокойся, это Зик, когда-то ляпнул. И вдруг Кристина рассмеялась, а за ней последовал Уилл и Трис. Фор же удивленно моргал, переводя взгляд от Эрика к Юрайю и обратно. Но тут действительно было что-то совсем не так, и в подтверждение Эрик развернулся, прямо посмотрев на Кристину. И она запнулась. Смех моментально угас, а брови поднялись. Девушка наклонила голову влево и прищурилась, осматривая человека напротив. Свежая черная футболка, облепляющая все тело, все еще немного влажные волосы видимо после душа и кривая усмешка. Что ему нужно? Этот вопрос гремел в ее голове с момента его появления. - Очень рад, что всех развеселил. – Все еще увиливает от разговора. В чем, блин, дело? И не выдержав игры в молчанку, она бросила: - Что? Опять будем спорить? Кристина удивилась, откуда в ней взялась эта смелость, открыто дерзить ему в лицо еще и на публике. Но почему-то после вчерашнего ей стало плевать. Ну и пусть ударит. И пусть оскорбит. Зато будет знать, что ей не так легко швырять в разные стороны, как ему кажется. - Нет, на это у меня нет времени. – Он криво ухмыльнулся и опустил глаза вниз. Нет, ну не сидеть же здесь он пришел сюда. Ему что-то нужно. И он поднял взгляд, втыкаясь прямо в ее карие глаза. – Ты ведь помнишь того парня, что проткнул тебя ножом? Она фыркнула и сложила руки под грудью. Вот это уже было интересно. Но ей необходимо было выдержать театральную паузу, показав свое безразличие. - Допустим. - Не хочешь поговорить с ним о жизни? И этот вопрос удивил ее. Она медленно подняла левую бровь, поджав губы. Казалось, будто Вселенная снова сужается до размера его голубых глаз. Девушка опять перестала замечать окружающий мир. - Что ты имеешь ввиду? - Видишь ли, Макс почему-то считает, - Эрик медленно сложил пальцы в замок и уперся подбородком на них, - что раз твои родители работают в суде, то и у тебя есть некоторые навыки, которые помогут нам разговорить этого чудного парнишку. - Почему именно я? Разве у вас нет других ребят, которые жили в Искренности? - Ты просто с ним непосредственно связана. Тебе будет проще. Кристина обдумала это. В принципе тут есть смысл. Очень смутный, но есть. И ей вроде как хотелось у него спросить нафига он к ней полез. - Хорошо, - она кивнула, привлекая к себе взгляды сидящих, - только есть одно условие. Не давайте ему ни воды, ни еды в течении двух дней. Эрик нахмурился. Видимо такое заявление выбило его из колеи. Что за мазохизм спрятан в этой Кристине? - Не хочешь объяснить? – Мужчина поднял бровь, посмотрев на ее сжатые губы. - Неа. Сам потом догадаешься. Он все еще смотрел, не предпринимая попыток подняться. Его взгляд пробирался прямо под кожу, срезая с нее тонкими слоями. А Кристина как не противилась, ничего не могла сделать, чтобы отвернуться от него. И вдруг ей помогли. - Этому тебя в Искренности научили? Добрый и наивный Уилл. Даже не подозревает, что здесь происходит. Видимо насторожилась на этот счет только Трис. Она ведь знала. Кристина медленно повернулась к своему парню, нежно положив ладонь на его скулу. Провела пальцами, заглядывая в его открытые карие глаза. - Нет, этому научили в Бесстрашии. – И прильнула к его губам, сладко касаясь нежной кожи. Таким образом она пыталась отгородится от прямо сверлящего ледяного взгляда. Но как она не пыталась, все еще чувствовала его присутствие. И более того, задумалась вдруг, как это почувствовать его губы на своих. Какие они у него на вкус. Такие же сладкие? Нет, скорее всего горькие и противные. Вот так она себя и успокаивала, пока непонятное возбуждение от таких мыслей екало в груди. Краем глаза, она заметила, как фигура поднялась и резко оторвала губы от парня. - Стой, - что ты делаешь? Дура. Просто дура. Эрик стрельнул колючим взглядом на ее припухшие губы и поднял на ее глаза. – Ты был таким вежливым, чтобы подлизаться ко мне? Она прищурила глаза и наклонила голову, нарочно медленно облизывая губу. Зачем? Не знаю. Вот и весь ответ от внутреннего голоса. Он молча сверлил ее глазами, а потом вдруг развернулся. - Ты слишком зазналась, девочка. Слегка наклонил голову в ее сторону и бросил эту фразу, пропитанную ядом и льдом. И ушел, оставляя всех недоуменно пялиться на Кристину. - Охуеть, ребята. – Воскликнул Юрай, когда Эрик отошел на приличное расстояние. – И что это было? Он обращался исключительно к Кристине, выразительно выглянув из-за Уилла. - Поменьше надо было возмущаться, он бы тогда не подошел. - Ты что шутишь? Он шел целенаправленно к тебе! Ты МЕНЯ в этом всем собралась сделать виноватым? Вот уж женщины! Зачем мне тогда девушка, раз вы такие не логичные? Он возмущенно и вместе с тем удивленно бубнел, осматривая каждого широкими глазами. И только это спасало Кристину от неловкого разговора. А в чем собственно неловкость? Это просто очередная прихоть начальства. Она в этом лишь пешка. И дальше завтрак прошел в молчании. Она больше не жалась к парню. Почему-то сейчас это было неуместно. Видимо и Уилл понял, что поцелуй был наигранным. Они посидели еще минут пять в неловком молчании, а потом разошлись по своим делам. Внутри что-то жутко сжималось при воспоминании о том, что вечером первое занятие по танцам. Сегодня Фор вел группу патрулировать улицы города. Они должны были выдвигаться после обеда, а вернутся ближе к часу ночи. И Кристина напросилась с ними. Но сразу же предупредила что уйдет до восьми вечера. - Нет, тогда ты не пойдешь. – Фор сразу же покачал головой и отвернулся. - Да ну блин! Мне надоело здесь сидеть. Ну пожалуйста, Фор. - Я не возьму тебя, если тебе придется раньше уходить. Ты не будешь шататься одна по городу в раненом состоянии. - Да не раненное у меня состояние! И Фор резко вскинул руку легко прикасаясь кулаком к боку. Кристина тут же дернулась от боли и скривилась. - Во-первых ты потеряла реакцию, которую будешь восстанавливать самостоятельно. Во-вторых рана болит, а значит не зажила, а ЗНАЧИТ ты никуда пойдешь! Они спорили, пока Трис рядом качала головой. Девушка знала, что это может надолго затянутся. Потому что учитывая характеры этих баранов в то, что они быстро разойдутся, верилось с трудом. - А почему самостоятельно? - Потому что ты сама виновата в том, что тебя ударили ножом. На заданиях нужно всегда следить в четыре глаза. Два на лице, два на затылке. - И ты блин туда же! Вы меня все бесите! Кристина топнула ногой и развернулась. Слезы обиды и злости душили ее. Она чувствовала себя по-детски униженной. Вот что ей теперь делать весь день? Все уйдут. А она будет опять слоняться по коридорам, пока вечером ее не заставят унижаться еще сильнее. Она быстро взмахнула короткими волосами и убралась, отдаленно слыша причмакивающие звуки. Лижутся, голубки. Ну-ну! Девушка поспешила вперед, почти врываясь в тренировочный зал. Она вихрем залетела в затхлое помещение быстро направляясь к стойке с ножам. Сегодня она эти мишени раскромсает нахрен! Злость бурлила по венам, превращая ее тело в один сплошной котел. Из-за этого она ничего не замечала перед собой и почти влетела бедрами в металлический стол, где лежало холодное оружие. - Осторожно, черт тебя дери! И Кристина застыла, занеся руку над ножами. Она. Не заметила. Гребанного. Эрика. Да твою ж мать! Что это за везение сегодня то такое?! Девушка быстро развернулась, все еще держа единственный нож в ладони и медленно подошла к нему, прищурив глаза. Она остановилась только тогда, когда кончик лезвия коснулся его широкой груди. Она не отрывала свои злые глаза от его насмехающихся. Сегодня он видимо в хорошем расположении духа. Но вот она строить из себя хорошую не настроена. Поэтому облизала губы и процедила: - Не трогай меня. Эрик вдруг криво улыбнулся, вскинул руку и выбил лезвие из рук. И как бы Кристина крепко его не держала, его удар был в два раза сильнее. Голубые глаза вдруг превратились в сталь. Его ладонь крепко сжимала ее запястье, а желваки быстро бегали под натянутой кожей. - Отпусти мою руку, иначе я снова врежу тебе по лицу. – Злой шепот сквозь сжатые до хруста зубы. Эрик же напротив спокойно наклонил голову и прошептал: - Ну попытайся. Кристина резко подняла ногу, намереваясь ударить того в пах, но мужчина быстро среагировал, блокировав удар. Девушка вскинула кулак, целясь в скулу, но и этот удар был блокирован, она попыталась зарядить в живот, но Эрик был быстрее, схватив ее и за второе запястье. Твою мать. Она в ловушке. Но Бесстрашный быстро перехватил одной ладонью ее руки и резко дернул, вынуждая ту повернуться к нему спиной. Он прижал ее лицом к стене, полностью обездвижив. Потому что с одной стороны холодная стена, а с другой его плотно прижатое твердое тело, которое отчетливо упиралось в ее фигуру. Кристина вдруг почувствовала жуткую неловкость и интимность вместо явной угрозы ее жизни. И щеки зашлись красным, а губы приоткрылись, потому что пульс грохотал в висках, как бешенный. - Выпустила пар? – где-то очень близко с ее ухом и шеей. Его горячее дыхание посылало мурашки по коже, а в животе вдруг появилось знакомое тянущее чувство. – То, что тебя плохо ебут, не значит, что можно отыгрываться на мне. Она быстро дернулась назад, но Эрик удержал и сильнее сжал ее заломленные за спину запястья. - Меня хорошо ебут. Что? Зачем ты это ляпнула? Да чтобы хоть как-то ему съязвить! Ну что, молодец. Ничего не получилось. - Незаметно. Чеерт. Кровь в ее венах гналась со скоростью света, посылая импульсы прямо к влагалищу. Его гортанный голос и прижатое тело жутко возбуждало, как бы это противно не было осознавать. И она снова дернулась. Неосознанно. Тело вздрогнуло, и ягодицы чуть выперлись назад. - Не дергайся. Сейчас спокойно возьмешь эти чертовы ножи и пойдешь к мишеням. И резко сбросил руки отходя на пару метров. Вдруг ее тело обдало холодом, не смотря на то что в комнате было жарко. Красные щеки показывали ее возбуждение и смущение одновременно, но девушка встряхнула волосами, закрывая лицо. Подошла к столу, взяла ножи и застыла. Как он понял, что Кристина собиралась метать ножи? Что он собирается делать вообще? Девушка вскинула подбородок, откинув волосы с лица, расправила плечи и шагнула в проем. Ее встретили уже привычные мишени, выставленные в ряд и металлические столы. Она пыталась не обращать на то, что пару секунд назад этот придурок грубо прижимал ее к стене. И ей это, черт возьми, понравилось! Кристина подошла на середину. Там она чувствовала себя свободнее. Так лучше настраивалась на удар. Но ее сбил мягкий шорох шагов позади, вынуждая резко развернуться и впиться разгоряченным взглядом в холодные глаза. Свали отсюда нахрен! Но горло пересохло, и она не сказала ни слова. Только вопросительно посмотрела, сжимая в ладони нож. Но Эрик только кивнул, указывая на мишень. Глаза слишком дикие. Пылающие. А челюсть плотно сжата, остро выделяя остроту лица. Черт, он, как инструктор, сейчас будет наблюдать за тем, как нож не попадает в центр. И из-за этого волнения нож вообще будет лететь в разные стороны. Стоп. Соберись. Ты можешь. Ты сделаешь. И она занесла руку назад, готовясь бросить лезвие. Взмах предплечьем и нож вылетает из ее ладони попадая в самый низ мишени. Кристина выдохнула. Пофиг. Она учиться. И выполнит все на высшем уровне. Девушка снова занесла кисть за голову, готовясь кинуть оружие. - Стоять. Как гром среди ясного неба. Заставил застыть в этой нелепой позе, не смея повернуться. Кристина почувствовала, как ветерок обдал ее плечи, когда его фигура приблизилась, вызывая у нее по коже мурашки. Тепло его тело просачивалось в ее кожу, окутывало его запахом и девушка едва заметно вздрогнула и немного отодвинулась. - Теперь смотри. Вот это бросаешь ты. – Эрик встряхнул плечами, занес руку и расслабленно бросил нож, который почти лениво воткнулся рядом с ее ранее брошенным. – А вот это бросаю я. И он за секунду собрался, напряг плечи отвел локоть в сторону, остановив кисть параллельно лицу и бросил лезвие, полностью вытянув руку вперед. Мышцы напряженно перекатывались под кожей, пока рука делала бросок. Взгляд слишком уверенный, дыхание на миг застыло. И нож абсолютно ровно полетел вперед, с силой втыкаясь в центр мишени. Кристина сдавлено выдохнула. Потому что слишком круто, чтобы быть реальностью. Она все смотрела как рукоятка немного подрагивала от броска, пока Эрик в упор разглядывал ее профиль. - Ты поняла в чем твоя ошибка? – Кристине отняло дар речи. Просто потому что она не понимала, какого черта он помогает ей. Он должен был только обозвать ее и сказать, что это полная бездарность после инициации так и не научиться метать ножи. А он взял и указал на ее ошибки. Кристина отстранено кивнула, переводя растерянный взгляд. – Ну тогда приступай. И Эрик отошел, наблюдая за ее стараниями. Девушка опустила взгляд на ножи, легко прикасаясь пальцами к лезвию. Задумчиво провела по гладкой поверхности, отмечая, какой этот металл холодный все-таки. Потом несмело взяла в руку оружие и посмотрела на мишень, сосредотачиваясь на ее середине. Отвела локоть в сторону, чувствуя, как напрягаются трицепсы и почти метнула нож вперед, но прикосновение чужих ладоней к бокам заставило ее испуганно замереть. Что происходит? - Напряги свою осанку. Твое тело должно быть, как натянутая струна, готовая в любую минуту действовать. Его дыхание касалось оголенного плеча, заставляя девушку развернуть голову и встретиться ним взглядом. Боже, что это за пиздец происходит? Почему она постоянно возбуждается рядом с ним? Почему ее взгляд сейчас на его приоткрытых губах, рядом с ее щекой? Почему по венам скачут непонятные ей импульсы в тех местах, где он касается? Почему сейчас его прикосновения кажутся ей более ласковыми, чем грубыми? Их взгляды пересекаются, и девушка сглатывает, потому что горло пересохло. Она почти облизала нижнюю губу, но сдержалась. Сейчас бы это выглядело очень вызывающее. Эрик посмотрел на нее каким-то слишком диким взглядом и убрал ладони. А потом вдруг руки легко очертили талию и поднялись на плечи. - Здесь все собираешь, но сильно не напрягаешь, позволяя плечам свободно двигаться. – Все еще смотрел в ее глаза, озвучивая все хриплым голосом, и руки скользнули дальше, касаясь ее бицепсов. Прикосновение горячей кожи заставили девушку судорожно выдохнуть сквозь приоткрытые губы, а потом медленно моргнуть, снимая белую пелену возбуждения с глаз. – Чуть дальше отведи локоть. И немного нажал, отодвигая кость. - А теперь бросай. Эрик резко отступил забирая свои руки от Кристины, и она чуть пошатнулась назад. Быстро очнулась от этого возбужденного оцепенения и бросила лезвие, которое плавно провертелось в воздухе и воткнулось прямо по центру. Казалось, что минута застыла. Девушка удивленно моргнула, сдерживая, чтобы не вскрикнуть от радости. Она только громко выдохнула и резко повернулась, встречаясь с яркими голубыми глазами. Кристина четко видела расширенные зрачки, которые чуть не сожрали весь цвет глаз, напряженную челюсть и сжатые в одну линию губы. Бесстрашный вдруг превратился в холодный камень, который остро отличался от минуту назад горячего, необузданного желания. Он кивнул и развернулся. - Работай. И вышел, оставляя ее одну с дикой пульсацией внизу живота. Кристина разочаровано прикрыла глаза. И ужаснулась. Она открыто хотела Эрика. Черт возьми! Отрицать это уже не было смысла. Нет, правда. В чем прикол строить из себя дуру. Кристина это поняла. Эрик это понял. Что еще? Но проблема в том, что у нее есть парень. Это первое. Они друг друга ненавидят и презирают. Это два. И им танцевать этот гребанный танец! И это три. И вот это «три» было каким-то слишком значительным на фоне первых аргументов. Хотя нет. Не это. Самое важное в этой ситуации – Уилл, который даже не подозревает, что происходит что-то не ладное. При этой мысли Кристине стало тошно от самой себя. За то, что она поступает как самая настоящая тварь. Сердце грохотало где-то в горле, когда она вновь вспоминала этот всепоглощающий взгляд голубых глаз. И тело каждый раз вздрагивало, когда в голове появлялся его образ. Так. Ну это все нахер из своей головы. Кристина тряхнула, выбрасывая все мысли и вновь взялась за нож. И так провела пол дня, вплоть до того времени, пока не начался обед. Девушка перед началом приема пищи забежала в свою комнату, сменила мокрую от пота майку, после того как отжималась и приседала в тренировочном зале, и заплела тугой колосок, оставляя передние пряди свободными и отправилась на обед. Девушка все-таки надеялась, что Фор возьмет ее на патрулирование, поэтому заранее обула кожаные ботинки и прихватила кожанку. И плюхнулась на место возле Юрайя, ни с кем не здороваясь. - Все еще дуешься? – Фор весело усмехнулся и закинул руку на плечи Трис. - Иди ты. Зло буркнула и посмотрела на наставника. - Ну блин, что, правда не возьмешь? – Кристина возвела свои щенячие глазки на мужчину, пытаясь упросить его. - О нет, она сейчас тебя загипнотизирует. Она так смотрела на меня, когда мы впервые спускались в тату-салон. - Ну тебе ведь нравиться татушка. – Криво усмехнулась Кристина и подмигнула девушке, а потом снова повернулась к Фору. - Нет, на меня это не действует. - Да ну тебя. Брюнетка надула губы и подложила кулак под скулу, продолжая жевать жаренную сосиску, которую ранее наколола на вилку. - Где ты все это время была? Надо же. Она даже не заметила, как парень подсел к ней. Уилл тихо прошептал на ухо, легко целуя за ушко. Кристина тут же улыбнулась и немного отодвинула голову. Немного было щекотно, когда он так нежно прикасался. - Метала ножи. - Надеюсь не в Эрика? И он хохотнул, а девушка застыла. Плечи напряглись, а глаза опустились вниз. Голова думала. В каком смысле? Он что-то видел? Черт возьми! Нет, нет, нет. Да ну нафиг. И осторожный, почти шепотом, вопрос: - В смысле? Уилл все это время глядел на непонятную реакцию своей девушки, удивляясь ее настороженности. И Кристина это чувствовала. Его удивленно поднятые брови, сжатые в тонкую линию губы, и какую-то неизвестную тяжесть, которая повисла между ними. - Ну, я просто видел, как он вылетел из тренировочного зала. И девушка выдохнула, удивляясь, что она вообще задержала дыхание. Скосила свой взгляд на парня и почти натянуто улыбнулась. Потому что кожа на лице будто стянулась, а мышцы и вовсе застыли. Настороженный взгляд парня выдавал его с головой. Он что-то подозревал. Глаза говорили, что что-то тут не так. И это послужило Кристине сигналом. Девушка шире улыбнулась, хохотнула и прикрыла глаза. - Нет, что ты. Мы даже не пересеклись. Нет. Она не готова сейчас терять его. Ни сейчас, ни потом. Удивительно, с какой легкостью ложь соскользнула с ее губ, повисая между молодыми людьми в за правду. Кристина никогда не думала, что у нее получиться так легко соврать, учитывая, что целых шестнадцать лет она даже не знала, как это делать. Она почувствовала, как румянец начал окрашивать ее скулы. Поэтому сразу же потянулась и поцеловала его губы, проведя языком по нижней губы, позволяя скользнуть себе дальше, чувствуя сладкий привкус. Парень немного отстранился, обрывая поцелуй. Он поднял ее лицо, вынуждая Кристину посмотреть в глаза. Его взгляд смотрел куда-то дальше. Заглядывал в самую душу, вороша там все своей теплотой и добротой. И Кристина вдруг почувствовала, как тугой комок образовался в горле, вынуждая глаза увлажнится. - У тебя все нормально? Уилл тихо прошептал возле ее губ легко касаясь нежной кожи. - Да, я… - и замялась. Не знала, что ему сказать. Как оправдать себя. Сглотнула невысказанные слова, которые вертелись на кончике языка и выдала очередную порцию ложи: - Я просто немного нервничаю из-за предстоящей тренировке по танцам. Технически, это не было ложью. Но и не было правдой в данной ситуации. - Я всегда буду рядом, ты ведь знаешь. И ты справишься на отлично. Это ведь твой заскок. И он улыбнулся, проводя большим пальцем нижней губе девушке, вынуждая ту улыбнутся. Они снова легко поцеловались. В ее груди вновь закручивалась теплота от его нежных, трепетных поцелуев. Ее веки дрожали, не смея открыться. Потому что в таких вот моментах, она забывала, что она солдат. В таких моментах она чувствовала себя обычной девушкой, которую любят и хотят. Кристина медленно отстранилась от Уилла и вернула свое внимание к компании, которая все еще о чем-то переговаривалась. Девушка не вникала в суть их беседы, потому что бушующие мысли в голове отрывали ее от всего мира. Она снова пообещала себе, что исправит все. Вот только внутренний голос противно, почти иронично, смеялся, постоянно напоминая о том, что это только начало всех приключений. Когда обед подошел к концу, добрая половина Бесстрашных поднялась и вышла в след за Фором и Линн, которая тоже была лидером. Кристина помахала на прощание своим друзьям и осталась сидеть на месте, бесцельно поглядывая на время. Минуты тянулись слишком долго, и она просидела в столовой от силы пол часа, постоянно постукивая по столу пальцами и оглядываясь на входные двери. Наверное, нужно сходить к Джою, проверить рану. И она почти вскочила с места, широкими шагами пересекая помещение. Людей почти не осталось. Только одинокие фигуры изредка слонялись меж рядами. Потому что все, блин, заняты! И только она шатается по штабу, как дура. Она быстро спустилась в больничное крыло, звонко постучала об металлические двери и вошла. - Привет, Джой. Сходу прокричала брюнетка и застыла, ожидая ответа. Но ни в палате ни в комнатке, что была кабинетом врачей, которая была отделена какими-то клеёнчатыми занавесками никого не было. Даже лишнего звука, кроме ее дыхания. Никаких признаков бытия не было. Это заставило поежиться. Почему-то казалось, будто штаб вымер. Ни одной живой души. Кристина быстро отмахнулась от этих мыслей и прошлась по палате. Комната была абсолютно белой. Начиная от освещения, заканчивая металлической мебелью. Здесь так и веяло стерильностью и аккуратностью. Девушка была здесь на жутком контрасте. Черные вещи, темная кожа, угольные волосы. Ей было сейчас неуютно. Кристина прошлась по помещению, осматривая всякие хирургические причандалы, которые она даже запомнить не могла. Только самое базовое. Шприцы, скальпель, иглы, ножницы. Все. Вот и все ее познания. Девушка протянула руку к металлическим приборам, намереваясь взять и разглядеть поближе, но двери резко распахнулись, и она отдернула руку. Почему-то почувствовала себя какой-то преступницей, которая пыталась что-то украсть. - Привет. – Джой удивленно поднял брови, осматривая ее одиноко стоящую фигуру. Его волосы были развязаны. Длина даже не касалась плеч. Девушка разглядывала его острые черты лица и отмечала, что он красивый. - Я хотела, чтобы ты осмотрел рану. У меня сегодня первое занятие по танцам. Там ничего не разойдется от этого? Она почти с надеждой посмотрела ему в глаза, мысленно прося его сказать, что танцевать ей запрещено, и тем самым избавить ее от этой участи. Джой кивнул, откинул папки на стол, с которым зашел и, покопавшись в коробке, выудил оттуда две белые медицинские перчатки, натягивая на руки. - Подними футболку. И девушка быстро потянула ткань, скомкав в сжатых ладонях. Когда его пальцы коснулись повязки, Кристине в нос резко ударил запах резины. Фу. Противно. Как она это раньше не чувствовала? Врач медленно снял повязку и прицокнул, осматривая рану. - Такс. Рана зажила. Угрозы нет. Только синяк вроде стал больше почему-то. Он кинул обеспокоенный взгляд на Кристину, а ту в свою очередь бросило в жар, от воспоминания с недавней драки с Эриком. - Да, это я черкнулась боком, об тумбочку, когда перегибалась. Что, нахрен, ты сейчас сморозила? Это вообще имеет логический смысл, или просто набор слов? Нет, похоже не имеет. Джой скептически поднял бровь, не веря ее словам и тем самым подтверждая ее мысли. Но она твердо кивнула и закусила губу. Очередная ложь за сегодня. Кристине вдруг стало жутко противно от этого. Она прямо таки чувствовала, как пачкается грязью, вот-вот увязая в этом болоте из неправды. Для Искренности она бы сейчас висела на доске позора, которую вывешивали если кто-то говорил неправду. И висела бы там добрых пару месяцев. Она вздрогнула, вспоминая это. Мама бы смотрела осуждающим взглядом, а отец бы постоянно отчитывал. Он же не какой-нибудь мелкий чиновник. Папа действительно высокоуважаемый судья, который состоит в числе приближенных к их лидеру людей. Кристина уже виновато жевала губу, представляя, что было бы, а потом резко спохватилась. Это все-таки Бесстрашие. И она уже почти год как не Искренняя. Поэтому ничего страшного не произойдет. Джой быстро выдохнул, и взял с тумбочки мазь, нанося на ранение. Потом снова наложил повязку и отошел. - В целом порядок, танцам ничего не грозит. – И весело улыбнулся. Блин, лучше бы ты сказал, что надо мной висит смертельная угроза, если я буду танцевать! Кристина мысленно прорычала. Да, она даже сейчас пыталась найти хоть какую-то лазейку, чтобы избежать этого всего. Она не против участвовать. Девушка с этим в принципе смирилась. Но она была категорически против, всем своим существованием, того, чтобы ее партнером был Эрик. Кристина обреченно выдохнула и отпустила футболку. И вдруг она заметила в носу парня сережку. Почему она не видела этого раньше? И все предыдущие вытеснились только пирсингом. - Больно делать пирсинг? – Ее довольно давно интересовала эта тему. Кроме татуировке на трицепсе у нее пока еще ничего не было. Кристина задумывалась над тем, чтобы сделать пирсинг, но честно говоря, ей было немного страшно. Девушка даже не разбиралась почему. К боли она в принципе привыкла. Но что-то пока не позволяло ей сделать такой шаг. - Нет, не больно. По сравнению с тем, что каждый пережил в этих стенах, то пирсинг – это как укус комара. Ну в крайнем случае укол иглы. - Мм, а долго ухаживать? – Она села на койку, пока Джой копался в каких-то бумагах. Его волосы спадали ему на глаза, поэтому он время от времени задвигал, их за ухо, хмурясь. - Ну смотря где. Я почти ничего не делал. Пару раз только протирал, чтобы не попала инфекция. А вообще это расскажет мастер, как ухаживать. - Давно сделал? - Когда перешел. Этот ответ заставил ее удивиться. Глаза немного округлились, выражая ее шок, а Джой хмыкнул, увидев такую реакцию. Мужчина сразу же отвернулся, продолжая перебирать бумажки, но ухмылка все еще не сползала с его лица. Кристина быстро спохватилась, сразу же объясняя свое удивление: - Я думала врожденный. Откуда ты перешел? - Из Дружелюбия. Неужели я так изменился? - Ну, я тебя раньше не видела, но с уверенностью скажу, что на Дружелюбного ты никак не похож. Кристина хмыкнула и спрыгнула с кровати. Она обошла Джоя, пока тот сосредоточенно вычитывал на бумаге. В ее голове уже созрел план, как провести время до начала тренировок. - Ладно, я пойду. Хорошего дня, Джой. Мужчина что-то промычал в ответ, но Кристина уже вышла за дверь. Она миновала пару коридоров, дошла до главного холла, откуда шли пути в разные части Бесстрашия и спустилась по лестнице, почти в самое подземелье. Когда девушка оказалась перед двумя дверями, ей вдруг захотелось повернуть в бар и напиться до потери пульса и завалиться на тренировкой пьяной. Но просчитав все наперед: Тори просто убьет ее, Эрик будет насмехаться, Трис – отчитывать, перед Уиллом просто будет стыдно, а в самой состояние будет хуже некуда, Кристина решила, что пока не стоит таких жертв. Это она сделает чуть позже. Когда уж совсем худо будет. Поэтому она резко развернулась и пошла к тату-салону. Там не только рисовали татуировки. Там еще делали пирсинг, красили и обстригали волосы. В помещении всегда был красный приглушенный свет. Не зависимо от поры суток. Будь то день или ночь. Здесь всегда было темно, с какой-то немного агрессивной обстановкой. Кристина осмотрела все помещение, но оно оказалось пустым. И девушка снова напомнила себе, что сейчас лишь пять часов дня. Кто вообще сюда зайдет так рано? Кристина повернула в сторону мастерской Тори, выискивая глазами эту брюнетку. - Привет. Кристина испуганно повернулась и наткнулась позади на Ву. Она улыбнулась, и девушка быстро успокоилась. Что ж, это было весьма неожиданно. Тори прошла мимо Кристины, подходя к какому-то аппарату, что-то рисуя на электронной панели. - Привет, а что… - Я переношу свои эскизы в электронную форму, чтобы машина была уже запрограммирована. Тори быстро перебила, объясняя прежде, чем Кристина бы спросила. Это что, способность такая? Всегда угадывать мысли. - А, понятно. Слушай, ты делаешь пирсинг? - Нет. Я только по тату. Этим занимается Ворон. - Кто-кто? Кристине показалось, что она не услышала из-за играющей музыки. - Ворон. Ты хочешь себе что-то проколоть? - Да, но я как-то не уверенна. - Послушай, пирсинг – это не тату. Его можно в любой момент снять. К тому же, Ворон мастер своего дела. - Это ты меня сейчас так подбиваешь? – Кристина хохотнула и подняла брови. Тори только усмехнулась и показала язык, быстро засунув обратно. Но девушка успела разглядеть металлический шарик, что поблескивал красным. - Где его найти? - Дай дорисую и проведу. Тори вернулась к своему занятию, оставляя Кристину ждать на кресле. Девушка прошлась взглядом по всем эскизам, которые были изображены на стекле. Всякие замысловатые узоры были действительно красивы. Какие-то линии казались слишком грубыми, какие-то были тонкими, отчего складывалось впечатление нежности. Какие-то были кричащими, они бы ярко выделялись на человеческой коже, а какие-то напротив внушали некое доверие что ли, если так вообще можно было объяснить. Кристина вдруг захотела добавить парочку рисунков на свое тело. Ей много кто говорил, что делая одну татуировку, обязательно захочется еще. Девушка поначалу отмахивалась, а прямо сейчас почувствовала, как кровь возбужденно забурлила по венам, а пульс участился. Ей вновь захотелось почувствовать, как кожу будет жечь, пока чернила будут впиваться в плоть. Эта боль была какой-то приятной, в отличие от той, которую получает после тренировок или борьбы. - Ну что, пошли. Кристина даже не заметила, как простояла над одним рисунком по меньшей мере минут десять. Она запрыгнула куда-то слишком глубоко в свои мысли и воспоминания, пока голос Тори не вырвал ее в реальность. Девушка рассеяно кивнула и последовала за выходящей Тори. Они достаточно быстро добрались к этому Ворону, который доверия не внушал. Три кольца в правой брови. Два в левой. Еще два в нижней губе. Полностью лысый. Вместо волос на коже красовалась здоровенная татуировка, которая жутко пугала. А еще напрягающими были его одной горой мышцы. Кристина думала, что это Эрик устрашающе выглядит. Так вот она жутко ошибалась. Потому что этот парень отнимал дар речи. И взгляд у него был пронизывающий. Слишком пугающий. - Привет, здоровяк. – Тори весело поплескала этого мужика по плечу и улыбнулась. Кристина бы на такое не решилась. Это сто процентов. Она стоять рядом боялась. – Тут одной леди приспичило пирсинг сделать. И указала на Кристину. Ворон повернул голову, впиваясь карими глазами в ее фигуру и кивнул. Он отвернулся, доставая пистолет для пробивки. - Ну ладно, вы разберетесь, мне нужно закончить с тату. Жду тебя в восемь, не опаздывать. И вышла. А Кристина напряженно застыла, нервно оглядываясь по сторонам. Страх и неловкость сковали ее мышцы, и девушка почему-то вспомнила тот сон, где ее душили, и сердце затрепетало в два раза быстрее. Так, стоп. Успокойся. Он просто делает пирсинг. Он никактебе не навредит. Внутренний голос трусливо шептал где-то в ее голове, заставляя Кристину почти расслабиться. - Где будем делать? - И Кристина вздрогнула от его грубого голоса. Она не ответила. Просто вдруг забыла, зачем вообще сюда пришла. Ворон же развернулся и поднял бровь, пытливо ожидая ответ. И Кристина спохватилась. - А, в носу. Вот здесь. – И показала на перегородку между ноздрями. - Выбирай. И мужчина поставил перед ней широкую коробку с металлическими серьгами. Девушка засеменила взглядом по разной формы побрякушкам, отмечая, что все они красивые. Разных оттенков, с разной формой, разного размера. Кристина перебрала пальцами пару штук и наткнулась на то самое, которое заставило задержать дыхание. Наверное, размер с колечко на мизинец. С серебренным отливом, в форме короны. Вытащила его, покрутила в пальцах и протянула Ворону. Тот, уже с натянутыми перчатками, забрал колечко, и бросил в дезинфицирующий раствор и указал Кристине на кресло. Девушка уселась в него, нервно сжимая пальцы. Ногти врезались в кожу, отрезвляя ее болью, и это помогало Кристине сфокусироваться. Мужчина вытащил что-то похожее на большой шприц с толстой иглой и поднес его к носу девушки. Кристина быстро закрыла глаза, чувствуя, как быстро колотиться сердце в груди. И в носу жутко закололо, когда Ворон проткнул там дырку. На глаза тут же навернулись слезы, от того что там куча нервных окончаний. Ей хотелось завизжать, снимая таким образом боль, но она лишь сцепила зубы, сдерживаясь со всей силой. Она просидела так еще минуту, и вдруг грубый голос объявил: - Все. Пусть пару дней приживется. Периодически протирай раствором в течении недели. – И всунул ей маленький пузырек с жидкостью. Она распахнула глаза и кивнула, механично забирая пузырек. - Можно посмотреть? Ворон кивнул и протянул ей зеркало. Девушка взглянула на свое отображение и ухмыльнулась. Ей нравилось, как серебряная корона контрастировала на ее смуглой коже и приятно гармонировала с ее острыми скулами. Колечко гордо торчало из перегородки над ее пухлой верхней губой, поблескивая красным светом. В груди ликовала радость. Красиво. Кристина наклонила голову и облизала губу. Быстро улыбнулась и соскочила с места. Кивнула мастеру в знак благодарности и поспешила из этого подземелья. В груди прямо отчаянно кричал внутренний голос, дожидаясь реакции ее друзей на такую новинку в ее образе.