В тёмной комнате

Очередная пьянка по поводу очередного, блестяще выполненного задания. Виски, вино, водка все это льётся рекой. И к великому сожалению хозяина не только в бокалы, но и на белоснежную скатерть, дорогой ковёр и даже иногда диван. Как можно понять, у нас очередное заседание по поводу отлично выполненных заданий. Спасибо Измайлову этим он слишком балует наш отдел. Но в этот раз поздравляют конкретно меня, ну конечно кто в этой троице мог быть что-нибудь раскрыть. Ведь этим Тилли, Билли, Вилли ничего не нужно, деньги есть значит жопу можно не понимать. Ну думаю скоро я выбью это из них. А ещё в этот вечер мы впервые сидим так, чисто нашей компанией мусорков. Нет никаких тёлок Гриши и жён брата его сёстры. Мы все вместе: Мухич, Володя, Димас, Олег, Саша и конечно же этот Измайлов. Собственно мы и празднуем в его доме, не то чтобы я против, я вообще очень даже за. Жалко только тот ковёр несчастный и диван ведь от вина мы их теперь никогда не отстираем. Кстати, об алкоголе. Вино, виски и водка, то ещё сочетание, особенно когда пьёшь ты в основном только пиво. Так вот и сейчас комната кружится и не хочет стоять на месте, нет, нет, я все так же могу стоять на ногах и даже ровно пройти при желании, но очевидно, что я тут самая пьяная я. Ну да ещё учитывая массу тела… Так теперь я пью только вино, а то до конца вечера ещё далеко, а я уже. Да уж как так можно? За несколько часов мы все накидались до состояния глупых шуток и не возможности пройти ровно, да что уж там ровно, просто пройти. Гриша пишет кому-то в телефоне, наверняка своей Алене, которую он даже не любит. А ты то что, Рыбкина, завидуешь? Да, да, сука я завидую ужасно завидуют ей. Пусть её и не любят, зато как он к ней относиться? Если все равно кого не любить, пусть не любят меня. Как он с ней говорит? А со мной: " Алис, ну нашла б ты себе уже кого нибудь», «Рыбкина, что ты парня себе не найдёшь, помочь?». Блять, убила б нахуй! Но как его убить то, я же по уши в него влюбилась. Идиотка. Ещё тогда когда пришла в отдел, я и до этого знала, что он за человек и даже в детском доме видела его и даже говорила с ним. Вряд ли он конечно помнит, но зато я все помню. И вот тогда у меня было к нему только чувство благодарности, но в отделе мне просто сорвало крышу. Его голубые глаза, голос с хрипотой, да я в ту же минуту готова была ему там отдаться. А я всегда получаю желаемое, получала… Так этот бокал явно был лишний, теперь-то я точно в слюни. Свет неприятно бьёт по глазам, так же как и правда, хочется плакать где-нибудь дома. Так надо срочно покинуть эту комнату и пойти туда где тихо.  — Рыбкина, с тобой все хорошо? — спросил Гриша меня, заметив, что я выхожу из гостиной. - Да, да, все хорошо, правда. — отвечаю я на автомате и иду в комнату. Открываю дверь в первую попавшуюся и тут стоит всего один шкаф, кресло и больше ничего. Может ремонт тут затеял? Пофигу. Я сажусь на широкий подоконник и понимаю, что не только правда начинает резать глаза, но и само моё душевное состояние скатывается так же как и мы за те несколько часов. Как вот работать с человеком которого ты любишь, в он тебя в ни во что не ставит? Да перепихнулись пару раз. Пару замечательных раз. Ах, эти руки, губы… Ну вот только не надо вспоминать сколько ты без секса. Ну вот и что дальше? Неужели я надеялась, что он бросит свою драгоценную сучку Алену и останется со мной? Да нет конечно, никогда такого не могло быть и не будет. Максимум на что я могу рассчитывать это статус любовницы, в лучшем случае и в параллельной вселенной. Ну вот что со мной не так? Ну грудь маленькая, сама не очень высокая, но на сколько я знаю парней им девушки с миниатюрным ростом нравятся гораздо больше, ведь если у них маленький член, то тут как бы будет в самый раз. О, Господи, Рыбкина перестань думать о сексе, озабоченная. Вроде и не страшная и не жирная, чем она то лучше? Размером груди, цветом глаз? Чем?! Почему ему хочется продолжать не любить именно её? Чем она так удерживает его внимание? Я не знаю… Если ему все равно кого не любить, пусть не любит меня, а то эта ведь его не ценит. Они постоянно ссорятся из-за неё, он ходит мрачнее тучи. Почему нельзя просто оставить его в покое? Почему Гриша сам это терпит, он ведь не сторонник таких отношений. Ему важно чтобы было взаимопонимание, спокойствие. Я конечно альтернатива не лучше, но с ним я почему-то я не притворяясь, я не хочу что-то ему кричать, кривляться, хочу быть собой. Я так много притворяюсь в этой жизни, я так устала от всего этого.  — Рыбкина, ты тут? — спросил Гриша, входя в комнату. Конечно тут где же мне ещё то быть. — С тобой точно все хорошо? — спрашивает он, подходя ко мне ближе. Алкоголь развязывает не только язык, но и завязывает разум, именно поэтому сказала, что подумала.  — Нет, Гришь, со мной не все хорошо. — Ты сегодня много выпила, тошнит или голова болит? — сказал Измайлов, неужели он не понимает, что мне плохо не физически, а душевно, хотя нет, он все прекрасно понимает, только вот нацепил свою маску и все ничего не вижу ничего не слышу.  — Почему все так? Почему она? — спрашиваю я. Нет теперь уж пусть отвечает почёму.  — Рыбкина, может ты спать пойдёшь, тебе как я погляжу совсем хреново. — ответил парень присаживаясь рядом. Гриша сел на подоконнике рядом со мной и я… Да, да мой мозг вообще в этот момент наверно был дома. Ну да правильно, зачем на пьянки могз брать он же нам не нужен, да?! Я кладу голову на его колени, он конечно охуевает, но ничего не предпринимает против этого.  — Что же ты делаешь, Алиса? Я только начал все распутывать, а ты снова все усложняешь. Только вот я вроде понял, что мне нужно в жизни, как ты снова все портишь.  — Ну раз я такая хуевая, уволь меня к чертям. Как говорится с глаз долой из сердца вон.  — Рыбкина, Рыбкина, такая ты ещё глупая. Я только разобрался люблю Алену, сделаю ей предложение, как снова ты смешала все краски и теперь я не могу понять, что там нарисовано. Ты снова заставляешь меня чувствовать то чего я не чувствую к ней.  — Это чего это например? — спросила я, удившись.  — Любовь, страсть и ещё всякие эмоции. Я даже в какой-то степени ненавижу тебя сейчас за это, Алиса Рыбкина. Я не знала, что сказать, я не так представляла себе признание в любви. И как заметил один известный драматург "любовь — это больно." Я никогда не думала, что Грише так же плохо как и мне, почему мне казалось, что ему и с Алёной хорошо, видимо применять разные роли и носить маски у него получается лучше, чем у меня. — Гришь, а мы бы могли быть когда-нибудь вместе. Мне ведь тоже больно, ты же знаешь почему… Гриша на мои слова никак не отреагировал, он лишь начал осторожно перебирать мои волосы. Да уж вот это картина, Грише Измайлову нечего сказать, как такое вообще возможно?  — Алис, я знаю... Гриша приподнимает меня и целует. Глубоко, страстно, как тогда в первый раз на том недодоме. Мне снова сносит крышу и сердце колотиться быстрее, чем нужно и уже начали мокнуть трусики. Господи, Рыбкина, держи себя в руках. Переспать с ним в мои планы сегодня не входит. Он целует меня ещё и еще, и в итоге мы сидим на подоконнике, пьяные в хламину, с разбитыми сердцами и сосемся, откровенно сосемся и мне нравится это. Гриша спускается ниже и целует мою шею шаг за шагом растягивая на ней пуговицы, но джинсы не трогает, даёт тонкий намек, что ничего более этой невероятно приятной ласки не будет. Целует ключицы, грудь, точно засосы останутся. Я тоже хочу участвовать в процессе, потому что когда он меня целует я не чувствую одиночества, я чувствую, что он рядом и мне хорошо, думаю он хочет того же ощущения. Я тоже расстёгиваю пару его пуговиц на рубашке и целую шею, чуть чуть прикусываю и нежно целую, думаю он должен это оценить. Я просто обожаю его ключицы, я бы могла смотреть на них вечно и вот они так близко мне и я знаю чем займусь. Тут все прекращается и он застегивают свою рубашку.  — Пойдём, нас тут могут увидеть, проблем потом не оберешься. — сказал он подавая мне руку.  — Об Алене своей беспокоишься? — спросила я не подумав. — Какая же ты еще глупая, Рыбкина, - сказал он, без злости, а с какой то даже теплотой и долей умиления. - Мы с ней расстались, — прошептал он мне на ухо и нежно поцеловал шею  — Ну что ты идёшь? Дрожащими руками и не помня себя от счастья я стала застёгивать рубашку и мы пошли в комнату Измайлова через гостиную и только в комнате Гриши я поняла, что пару пуговиц на рубашке я не застегнула и весь мой раскрасневшийся вид говорил, чем мы занимались в этой тёмной комнате в самом тёмном углу. Хотя плевать, главное сейчас нам хорошо. Гриша притягивает меня к себе, страстно целуя.