Хаос внутри нас

Что-то вокруг изменилось. Мир наполнился оглушительными звуками: где-то рядом кричит сова, приглушённый шум трассы, завывание ветра и жуткий скрип или вой, жуткий до дрожи. И холод, ледяной холод пронизывает меня от макушки до пяток. Я открываю глаза. Яркие краски из-за слёз всё ещё кажутся размытыми, однако передо мной располагаются огни высотных зданий и ярких неоновых вывесок. Но деревья скрывают их от меня. Оглядываюсь. Кругом ночная мгла, но демоны прекрасно видят в темноте. Я в заброшенном парке. Вокруг меня пугающе белеют статуи с отломанными конечностями, покрытые мхом, в паре метров от меня расколотая чаша фонтана, покрытая облупившейся мозаикой, изображавшей что-то на тему библейских сюжетов. Дальше тянулась аллея из деревьев и лавочек, покрытых жухлой коричневой листвой, дорожка густо поросла травой, на которой блестела в лунном свете серебристая роса. Деревья похожи на чудовищных монстров: скрюченные ветви без листьев густо сплелись между собой, создавая ужасные и зловещие тени. Кажется, сейчас здесь осень. Я поднимаю голову к небу и вижу огромное колесо, с кабинами и балками. Его ржавые детали скрежещут при каждом порыве ветра. Кажется, это колесо обозрения — так люди называют эту махину. С помощью неё когда-то можно было осмотреть окрестности. Мне становится не по себе. Я пячусь назад, туда, где за моей спиной загораются разноцветные огни. Неожиданно резко упираюсь во что-то твёрдое и холодное. Волоски на моей коже встают дыбом. Мне страшно повернуться. Я нащупываю рукой холодные прутья. Всего лишь ограда. Глубоко вздыхаю и поворачиваюсь. Она невысокая, горизонтальные перекладины расположены удобно для лазания. Я никогда не отличалась скоростью, но сейчас преодолела эту преграду за пару секунд. Без остановки и оглядки бегу подальше от этого мрачного места. Проносясь мимо частных домиков, краем глаза успеваю отметить, что половина из них разрушена или заколочена досками. Наконец выбегаю на заполненную машинами и небоскрёбами улицу, а страшная и тёмная окраина остаётся позади. С восторгом задираю голову ввысь, чтобы проследить за тянущимися в тёмное небо, блестящими высотками. Улицы города наполняет ночная жизнь: громкие песни, визг шин по асфальту и непристойные девицы на каждом углу, молодёжь, употребившая немалое количество алкоголя или наркотиков, яркие неоновые вывески и тёплые свет застеклённых, словно прозрачных небоскрёбов. Засмотревшись, я налетаю на какого-то парня. Он что-то грубо бормочет. И только сейчас до меня доходит: я не знаю, где нахожусь. Окликаю этого парня. Ну и вид у него: ирокез, в носу торчит кольцо, а все руки покрывают татуировки.  — Не подскажете, что это за город? Он как-то странно смотрит на меня, затем улыбается. Улыбка выходит больше похожей на звериный оскал.  — Надо ж было тебе так набухаться, что даже не помнишь, где ты. Странный тип. Покрутив пальцем у виска, он уходит. Вижу значок автобусной остановки и решаю подождать транспорт. Не знаю, зачем, куда я собираюсь ехать, но зато там тепло. Подождав десять минут и убедившись, что автобусы уже не ходят, так как местные часы показывают час ночи, отправилась пешком по полупустым улицам города. Проходя мимо одного переулка, я обратила внимание на мигающую лампочку. Даже в таком большом городе бывают перебои с электричеством или… Лишь только успеваю подумать о других демонах, как мои губы накрывает чья-то горячая ладонь, а руки оказываются за спиной сцеплены наручниками. Вскоре во рту у меня оказывается кляп, а на голове чёрный мешок. Чьи-то руки волокут меня, но я не знаю куда, хочется плакать и кричать. Брыкаюсь ногами из последних сил, пытаясь ударить кого-нибудь из нападающих. Кажется, попала. Раздаются приглушённые ругательства, и кожу на шее пронзает острая боль. Они что-то вкололи мне. Наркотик? О, Люцифер, только не это! Я снова начинаю брыкаться, но тело наливается свинцовой тяжестью и уже не подчиняется мне. Ход мыслей замедляется, веки тяжелеют. Последнее, что я слышу перед тем как провалиться в сон: гул мотора старенького грузовика. А затем наступает забвение. Когда я открываю глаза, яркий луч солнца попадает мне в глаза через заколоченные досками окна. Значит, снова на окраине, но наступил новый день. Пытаюсь пошевелиться и понимаю, что руки связанны за спиной, а ноги привязаны к стулу, на котором я собственно и сижу, рот же заклеен скотчем. Оглядываю помещение. Комната выглядит так, будто тут всё ещё кто-то живёт: аккуратные диван и кресла, кофейный столик, шкаф и даже зеркало. Как же неудобно! Начинаю ёрзать на стуле и в итоге падаю вместе с ним на бок. Дверь в комнату открывается, и в лучах света я вижу только пару ботинок. Они большого размера. Значит, мужчина. Он с трудом поднимает меня, ругаясь. Но голос оказался громкий, чуть низковатый, но женский. Девчонка моего возраста. Наконец, незнакомка предстаёт передо мной. Ни черта себе она высокая! Около двух метров ростом. Неудивительно, почему такая нога здоровая. Её волнистые чёрные волосы собраны в хвост, а пронзительные карие глаза равнодушно рассматриваю меня. Наконец, девушка обращается ко мне.  — Не понимаю я, что в тебе такого особенного. Обычная девчонка. Окей. Давай так: я отлепляю скотч, а ты предельно честно и без глупостей отвечаешь на мои вопросы. Идёт? Киваю. Она резко дёргает липкую ленту, и я морщусь. Неприятное жжение охватывает кожу. Девушка кривится и плюхается на кресло, задирая длинные ноги на подлокотники. Она внимательно следит за моей реакцией. Наконец, она начинает задавать вопросы.  — Что тебе известно о своём происхождении? Я задумываюсь. Любая информация о моей семье может быть использована против родных. Нельзя вот так просто рассказать ей всё. Внимательно изучаю её. Замечаю, что уши проколоты в нескольких местах и хмыкаю. Девчонка кажется мне простой, с ней можно договориться.  — Я не могу рассказать тебе этого, пока не буду уверена, что ты и твоя шайка не используете их против моих родителей и брата. А по сему, тебе лучше представиться и рассказать, на кой-чёрт вы меня похитили. Её карие глаза сощуриваются и словно вымораживают меня изнутри. Она встаёт и подходит ко мне.  — А ты сообразительная. — Она моргает, и её глаза становятся жёлтыми. — Меня зовут Хельга. Расовую принадлежность ты и сама определила. Демон, причём сильнее простого. Перейдём к делу. Думаю, ты знаешь или хотя бы догадываешься о ситуации, сложившейся в Пекле? Задумываюсь, а затем отрицательно киваю. Вроде бы в Аду всё по-прежнему, ничего не изменилось. Разве что чуть-чуть ужесточился контроль. Но это нормально, ведь время неспокойное.  — Понятия не имею, о чём ты. Девушка подозрительно смотрит на меня, затем свистит и машет рукой, призывая кого-то войти. Наконец, я вижу рыжеволосую девушку с бледной кожей. Её юркие серые глаза за линзами очков останавливаются на мне. Она значительно ниже своей подруги. Хельга облокачивается на спину девушки.  — Джорджи, мне кажется, она блефует. Нельзя же жить в Аду и совсем ничего не знать и не замечать.  — Почему бы и нет? — отзывается бледнокожая своим хрипловатым голосом. — Ты сейчас прожжёшь мой затылок. Ну, хорошо, сейчас проверю. Она направляется ко мне и кладёт свою руку на лоб. Собралась читать мои мысли. Ну что ж. Всё равно ничего интересного рыжая там не найдёт, так как всё самое важное я ей увидеть не дам. Через пару секунд Джорджия убирает руку и торжествующе и одновременно растеряно поворачивается к подруге.  — Хел, я говорила, что она даже не догадывается. Но…такого я ещё не видела. Она может блокировать моё присутствие на определённых участках памяти. Этого раньше никому не удавалось. Мне надоела их дружеская болтовня на мой счёт. Они что-то знают обо мне, об Аде. И эти знания их тревожат. Я должна выяснить, что. Склоняю голову на бок и свищу, привлекая внимание:  — Хватит трепаться! Может, кто-нибудь расскажет всё? Хельга и Джорджия удивлённо смотрят на меня. Затем первая скрещивает руки на груди и выходит, а рыжеволосая улыбается мне и садится на подоконник, начиная рассказ:  — А ты мне начинаешь нравиться, низкорослая. Постараюсь быть краткой. Много лет назад, задолго до нашего с тобой и Хельгой рождения, кстати, мы с тобой ровесники…в общем, поднебесная стала активно вмешиваться в жизнь людей, делая их мир ареной для своих разборок. Однако, человеческое пространство всегда было сферой господства демонов, а в связи с усилением ангелов, демонские позиции сильно ослабли. Соответственно, мы начали догонять потерянные выгоды. Ангелам не понравилось наше усиление, и они объявили вооружённый конфликт. Однако, они проиграли и вынуждены были пойти на некоторые уступки. Теперь пространство между небом и землёй делят и ангелы, и демоны, и люди. Условия были приемлемыми для всех сторон. Однако, в Аду сформировалась группа радикально направленных демонов, которые целенаправленно убивают ангелов, чтобы спровоцировать Небеса на войну. А это означает Судный день, Апокалипсис, Рагнарёк, как хочешь, так и называй. Кроме того, они делают попытки к формированию армии, заставляя школьников убивать. Мы боремся против этой группы. Нам не нужна всеуничтожающая война. Поэтому нужна твоя помощь. Мы знаем, за что тебя выгнали, знаем, что ты сильный демон, но не знаем природу твоей силы и её потенциал. Ты нам не враг и наше скромное общество для тебя тоже, можешь открыть свои тайны. Так кто ты по происхождению? Морщусь, пытаясь высвободить затёкшие конечности. Ничего не выходит. Тогда я смотрю на девушку и язвительно улыбаюсь.  — Сначала отвяжи, раз я не враг. Удирать не собираюсь. Почти прониклась вашей идеей, но боюсь, что буду бесполезна. Я не умею драться, не умею стрелять и убивать. Джорджия развязывает меня, и я облегчённо вздыхаю, потирая затёкшие конечности. Потом вспоминаю, что она ждёт от меня ответа.  — Ну, мой отец урождённый демон, а мать — обращённая. Ничего необычного. Её глаза округляются. Кажется, она в шоке. Девушка резко хватает меня за руку и трясёт изо всех сил.  — Как это ничего необычного? Ты разве не знаешь, что брак таких демонов бесплоден? Или даже если рождаются дети, то они не живут больше часа! Если ты выжила, значит, ты невероятно сильный демон! Настал мой черёд удивляться. Выдёргиваю свою руку из её потных ладоней и встаю прямо лицом к лицу.  — Это всё бред! Я и мой брат родились живыми, значит, то, что ты говоришь, является ложью! Рыжая снова ошарашено смотрит на меня. Она хватается за голову и начинает расхаживать по комнате.  — Так. Значит, вас ещё и двое. Нам нужен твой брат. Но он там… Значит, нужно сообщить нашим вербовщикам. Я подхожу к окну и выглядываю сквозь щель на улицу. Не нравится мне её настырность. Резко поворачиваюсь к ней и толкаю Джорджию в кресло, яростно нависая над ней.  — С чего ты решила, что мы с Дэвидом будем помогать вам? Она широко улыбается и снимает очки. В её глазах пляшут лукавые искорки. Девушка скрещивает руки на груди и качает головой.  — Я это знаю. Была у тебя в голове и видела немного, но этого достаточно, чтобы сделать вывод: ты на нашей стороне. Чувствую, как внутри меня закипает гнев. Самоуверенность у неё зашкаливает. Да что она о себе возомнила? Резко сжимаю кулаки. Неожиданно стекло в шкафу разлетается осколками по всей комнате. Пригибаюсь, чтобы осколки не задели меня. Они втыкаются в кресло ровно так, чтобы пригвоздить Джорджию за одежду. Девушка удивлённо смотрит на моё испуганное лицо. Она выдёргивает осколки из одежды и отходит подальше.  — Ну вот, только рубашку попусту испортила. Как ты это делаешь? Растираю свои замёрзшие плечи и пожимаю ими. Я действительно не знаю. Так получается, когда злюсь.  — Я разозлилась, и оно само… Она поднимает бровь и берёт что-то из шкафа. Когда девушка поворачивается, вижу в её руках конфеты.  — А, понятно, тип случайно. Хочешь? — Протягивает мне пачку, весело жуя ириску. Отрицательно качаю головой. Сладкого хотелось меньше всего. И всё же, меня всё ещё терзают некоторые вопросы.  — Я ничего не умею, что вы будете делать с этим? Бледнокожая махает рукой и лыбится, вытаскивая леденец изо рта.  — Научим. Мы тоже не родились воинами. Плюс, я думаю, твою силу можно увеличить и контролировать. И в этом может помочь Крис. Он у нас «психолог». — Изображает пальцами кавычки. — Да и вообще симпатичный малый.  — Я здесь не шашни крутить. Да и вообще, зачем нужно было похищать меня? Она пожимает плечами, как бы извиняясь, и кладёт руки мне на плечи.  — Расслабься. Мы выиграли время, чтобы не искать тебя потом по всему Детройту. Плюс… Хельга не любитель гуманных методов. Мягко говоря, она подозревает тебя во всех смертных грехах, ну и испытывает отвращение, впрочем, как и к большинству других, несмотря на то, что она стала лидером после смерти родителей. Не держи на неё обиды и… Добро пожаловать. Я усмехаюсь. В помещении достаточно холодно. Впрочем, мир людей разительно отличается от Ада. Надо попросить что-нибудь потеплей.  — Да уж, радушный приём… Экскурсию проведёшь? Может быть, и вещички тёплые подкинешь?  — Не сомневайся, Эл. Теперь это твоё прозвище. Меня же можешь звать Джорджи. Джорджия насмешливо смотрит на меня и снова надевает очки. Затем берёт меня за руку и тащит за дверь. Во всём доме стоит полутьма, редкие лампочки в светильниках мигают. Прибежище кишит демонами. Парни и девушки, моего возраста или чуть старше, высунулись словно крысы из норы, чтобы посмотреть на меня. Слышны насмешки, кто-то сочувствует. Моя спутница что-то шепнула одной девушке на ухо, и все замолчали и с опаской уставились в мою сторону. Мы же пошли дальше. Она втащила меня на верхний этаж, в какую-то комнату, уставленную шкафами. Открыв первый попавшийся, рыжеволосая вытащила оттуда серые толстовку и футболку, сунув их мне.  — Жду за дверью. У тебя две минуты. И не пытайся рыться в шкафах. Там всего лишь одежда. Девушка выходит, оставляя меня переодеваться. Расстёгиваю на себе рубашку, и тело моё покрывается мурашками. Как же здесь холодно! Быстро надеваю футболку, а следом толстовку. Чуть великовата, но и это можно потерпеть. Теперь я не чувствую холода. Кидаю последний взгляд на разномастные шкафы и выхожу. Джорджия, завидев меня и махнув рукой, призывая следовать за ней, скатывается по перилам. Я же спокойно спускаюсь вниз. Мы вновь проходим мимо толпы зевак и оказываемся на улице, пройдя через задний выход. Как-то всё тут убого. Я думала, мир людей яркий и красочный, полный огней и небоскрёбов, да, в конце концов, наполнен жизнью. Однако передо мной пустые улицы с обычными серыми загородными домами. Город N — вообще-то красивый город с высотками, но сейчас мы находимся на его окраине — небольшой пригород. Нас окружает лес, который тянется далеко вдаль. Сыро, кругом серый туман. И люди какие-то хмурые… Вот оно, гостеприимство… Весь день моя спутница таскала меня по городу, показывая, где что находится, болтая без перерыва. Я же была погружена в свои мысли и лишь время от времени кивала или же говорила «угу». Наконец, она притащила меня в парк. Солнце медленно и плавно садилось за горизонт, окрашивая ржавое колесо обозрения в яркий оранжевый цвет. Ветер, проходя сквозь потрёпанную временем конструкцию, заставляет её стонать и плакать как младенца.  — А это наш парк. Он немного заброшенный, но наши ребята его любят. Красиво, правда? Смотрю на неё. Рыжие волосы блестят на солнце, словно золото. Глаза устремлены куда-то вдаль. Мыслями, девушка явно далеко отсюда. Мне кажется, что она мечтает.  — Да, очень. Только вот ночной визит сюда меня не впечатлил. Джорджия вздыхает и поворачивается ко мне. Видно, что она не любит ту жизнь, которую она сейчас ведёт. Её тяготит это.  — Завтра, мы сделаем тебе поддельные документы и устроим в институт. Что ты любишь больше всего?  — Историю.  — Ты не из тех, кто ненавидит людей.- Девушка хмыкает, снимает очки, чтобы протереть их.  — Как и ты.  — В точку. — Она кивает и улыбается. — Пойдём, познакомлю тебя с Кристофером. Он у нас единственный маг и человек в одном лице. Он тебя научит контролировать свою магию, поможет развить и направить в нужное русло. Я пожимаю плечами и направляюсь к выходу из парка. Всё-таки, у него гнетущая атмосфера. Находится здесь дольше подобно смерти. Кроваво-красное солнце делает из статуй жестоких убийц со зловещими ухмылками и тёмными тенями вместо глаз, запятнанных в липкой алой крови. Колесо обозрения кажется одинокими скелетом, у которого от старости вываливаются кости и мерзко скрипят суставы при каждом движении. Мы вышли на потрескавшуюся от жары дорогу. Понимая, что молчание затянулось, задаю интересующий меня вопрос:  — Учить стрелять и тренировать меня будешь ты? Рыжеволосая задумчиво накручивает вьющуюся прядь на палец и смотрит себе под ноги, закусывая губу.  — Ну… В общем, нет. Понимаешь ли… Мне не хватает терпения и жёсткости. Думаю, если хорошо попросить, то этим займётся Хельга. Родители научили её всему, что умели сами, а она нас.  — Она меня ненавидит, разве не заметно? — Ухмыляюсь и качаю головой.  — У неё нет выбора. — Джорджия пожимает плечами. — В конце концов, Совет сделал ставки на тебя. Конечно, Хельга — наш лидер, но решение Совета Избранных требует беспрекословного исполнения. Ох уж эти непонятные организации и прочее. Растеряно потираю бровь и запрокидываю голову, любуясь первыми звёздами на фиалковом покрывале неба.  — А что за Избранный Совет?  — Потом расскажу. Мы на месте.– Девушка морщится и отмахивается от меня, вталкивая моё непослушное тело в первую деревянную потёртую дверь жёлтого пятиэтажного дома с облупившейся местами краской и старыми железными балкончиками. Сразу же нас окружает мрак. Пройдя пару шагов и повернув налево, мы натыкаемся на лестницу. Моя спутница хватает меня за руку и тянет наверх, увлекая за собой на пятый этаж. Останавливаемся около чёрной двери с облупившейся краской. Горящие рядом свечи бросают на неё зловещие тени. Неожиданно, пламя гаснет. Пару секунд мы стоим в кромешной темноте, а затем открывается дверь. Казалось, что чёрный туман ползёт изнутри. Наконец, раздаётся весёлый голос, который не соответствует атмосфере.  — Добро пожаловать, леди. Джорджия первой ступает за порог загадочной квартиры и исчезает из поля зрения, будто дым поглотил её. Подождав немного, я вошла следом. Дверь за мной затворилась сама собой, громко хлопнув напоследок. Я оказалась в обшарпанной прихожей, с кучей мутных зеркал, одинокой лампочкой, которую видел, наверное, ещё сам Эддисон. Зеркала визуально удлиняли коридор и производили угнетающее впечатление. Отовсюду на меня смотрели мои уменьшенные копии, удаляясь куда-то в полумрак, маня за собой. Все они были жутко искажены наклоном и казались страшными чудовищами, готовыми утащить тебя в свой серый и холодный мир. Я оцепенела от страха и шока. Внутри поселился паук и уже успел сплести липкую паутину страха и сомнений. Думаю, что проторчала здесь вечность. Однако, из-за поворота показалась чья-то тень. Наконец, передо мной предстал её обладатель. Страх сменился удивлением, а затем и насмешкой. На меня смотрел абсолютно обыкновенный парень. Невысокого роста, худой и бледный, блондинистые волосы растрёпаны, а голубые глаза едко, изучающее смотрят на меня. Он был похож на воробья: маленький и взъерошенный, но отнюдь не некрасивый, а даже привлекательный парень. На нём красовалась белая футболка с чёрным черепом и джинсовые бриджи, босой ногой парень притопывал по полу. Наконец, смерив меня с головы до ног, он улыбнулся и подошёл ко мне.  — Этот коридор я называю дорогой в Ад. Сразу выползают все страхи и поганые мысли. — Его голос соответствовал внешнему виду — немного высоковат для парня. Блондин довольно потирает ладони, как бы показывая, что гордится своей задумкой.- Значит, это ты Элизабет. А я Кристофер. Для друзей просто Крис. Но ты можешь называть меня Кристоф. Ну, помнишь, как в том мультфильме студии Дисней? Мм, кажется, «Холодное сердце». Вопросительно поднимаю бровь, скрещиваю руки и качаю головой. «Странный он какой-то. Про какие-то мультики разговаривает. Да и нашёл место в этом жутком коридоре».  — О, значит, не знаешь. И вовсе я не странный, просто пытаюсь быть дружелюбным. Но ты права, коридор не самое подходящее места для разговора. Пошли, Джо уже в комнате. Меня всё больше начинал бесить этот маг-самоучка. Надо будет спросить Джорджию, обязательно ли мне посещать его. Выглядел он нормальным, пока не открыл рот. Я сжимаю кулаки и иду следом за ним, стараясь смотреть ему в спину, а не на зеркала.  — Предупреждаю, ещё раз будешь копаться в моих мыслях, я тебя прикончу, понял? Кристоф сделал знак рукой, вероятно, означавший согласие. Тяжело вздыхаю, подумав, что с таким будет тяжело работать, и качаю головой. Тем временем коридор вывел нас в большую просторную комнату, обустроенную на балансе чёрных и белых цветов. Чёрный пол и белые обои, чёрная мебель с белыми вставками и чёрная угнетающая люстра. Даже свечи на кофейном столе и те были чёрными. Моя спутница сидела на мрачноватом диване и попивала кофе, шуточно делая жесты над свечой, которая коптила и дымила в её присутствии. С моим приходом, та и вовсе погасла, испустив напоследок тонкую серую струйку дыма и едкий запах парафина. Демон и маг удивлённо посмотрели на меня. Я лишь пожала плечами и продолжала осматриваться.  — Ты специально её потушила? — Кажется, мой наставник охрип от увиденного.  — Сдалась мне твоя свеча. Рассмотрев какие-то непонятные куклы и фигурки, старые книги и неизвестно для чего нужные штуковины, разочаровано поворачиваюсь к собравшимся в комнате. Маг что-то бурчал себе под нос, а Джорджия лишь кивала ему. Меня в конец разозлили эти тайны, окружавшие моё имя и мою личность, и я решительно села на стул напротив них, громко и требовательно обращаясь к моему будущему учителю:  — Перестань бубнить себе под нос и выскажи свои мысли громко и вслух. Мне надоели эти тайны и недомолвки.  — Я никогда ещё не встречал настолько сильную магию. Но ты не человек. Демон. — Он обратил взгляд на сидящую рядом подругу, — Джо, не в обиду, но у вас слабая магия. — Блондин снова повернулся ко мне.- Но ты, ты — исключение. Такой магией могут обладать лишь те, у кого в роду были верховные ведьмы, чей род правит ковеном на протяжении многих лет. Как, как такое возможно? Ты ведь рождена в Аду. — Парень взъерошил волосы и хитро посмотрел на меня, выжидая правду. Я в ответ лишь пожимаю плечами. Мне нечего ему сказать. К тому же, не совсем понимаю, что такое ковен и какое отношение это всё имеет ко мне. Возможно, молчание так и затянулось бы надолго, однако моя новая знакомая прищурилась и стукнула по столу ладонью.  — Ну, вот что. Не хочешь говорить, так скажу я. Её мать когда-то была человеком. Возможно, именно от неё перешла магия. Кристоф удивлённо перевёл взгляд с меня на рыжую, затем почесал в затылке, обдумывая сказанное, и, наконец, отрицательно замотал головой.  — Обычно, ведьмы теряют дар после смерти или же передают его кому-то ещё. Теперь Джорджия пожимает плечами, снимает очки и откидывается на диван, потирая глаза.  — Очевидно, она нашла способ избежать этого и сохранить магию. Как же меня это всё достало! Догадки, версии, предположения. Интересно, кто же знает всё это, если, оказывается, что я плохо знакома со своими родными. Крис хлопает ладонями по коленям и улыбается. Замечаю, что он что-то нарисовал пальцем на столе. Неожиданно, моя спутница поднимается и направляется к выходу, при этом действия её как будто не осознаны, словно она марионетка в чьих-то руках. Я перевожу взгляд на парня. Он лишь пожимает плечами. Неожиданно, девушка оборачивается и как-то бесстрастно, несвойственно ей обращается к нам.  — Впрочем, это уже неважно. Думаю, что полтора часа вам хватит. И, да, Крис, не вздумай приставать к ней. Я тебя знаю. И она уходит, оставляя меня наедине с этим причудливым парнем. Пару секунд мы смотрим друг на друга: я на него испуганно, а он — насмешливо. Наконец, провожу по своим коротким волосам дрожащей рукой и отвожу взгляд.  — Зачем ты внушил ей всё это?  — Маленький дружеский совет. Никогда не отводи взгляд первой. Это делает тебя слабой. Во вторых, учись прятать страх. Твоему врагу вовсе ни к чему знать, что ты боишься. И я внушил ей лишь уйти. Остальное она сама. Ну. Начнём, да? — Крис включил свет и запрыгнул на подоконник. Киваю и внимательно смотрю не него. Парень задёргивает тёмные тяжёлые шторы и садится на полу, скрестив ноги. Он выглядит совсем молодо, как подросток. Естественно, что я не удерживаюсь от логичного вопроса.  — Сколько тебе лет?  — Двадцать, а что? — Блондин протягивает мне руку, нахмурив брови.  — Нет, ничего. — Недоумевающе смотрю на его раскрытую ладонь. — А это ещё зачем? Он закатывает глаза и театрально вздыхает. Другой рукой же поправляет вихрастые волосы, но это не приносит никакого результата. Они по-прежнему торчат во все стороны.  — Хочу увидеть, что ты можешь на данный момент. Я же всё-таки твой наставник. — Парень нетерпеливо дёргает рукой. — Ну же, я не кусаюсь. И не забудь смотреть мне в глаза. Как говорится, глаза — зеркало души. Оу… Забыл, что у демонов её нет. Сажусь рядом на пол, подгибая ноги под себя, и моя ладонь ложится поверх его. Я оказываюсь настолько близко к моему наставнику, что могу разглядеть коричневые крапинки и узоры на его радужке. То ли свет так падал, то ли первое впечатление было обманчивым, сейчас его глаза скорее были цвета той сизой дымки, что испустила угасающая свеча. На этом фоне пугающе выделялась манящая чернота зрачков. Когда смотришь в неё, кажется, что ты проваливаешься туда. Невольно меня охватило спокойствие, словно я уже падаю, и нет конца этому полёту в бездну. Эти глаза внушали доверие. И руки… Немного грубоватая и жёсткая кожа, от которой исходит тепло и лёгкая вибрация. Яркая вспышка поражает мои глаза и моё сознание, но боли нет. На пару секунд комната исчезает, зато мимо проносятся моменты из моей жизни, словно кадры из киноленты. А затем мы снова оказываемся в комнате. Было ощущение, что я вынырнула из-под толщи воды после долгой задержки дыхания. В глазах всё расплывается, голова идёт кругом. Отдёргиваю свою руку и испуганно вскакиваю на ноги. Грудь рвано вздымается, а затем опускается, глаза бегло шарят по комнате, ни на чём не останавливаясь. Я пячусь до тех пор, пока не врезаюсь в шкаф. Что-то со звоном разбивается об пол. Перевожу взгляд себе под ноги. Банка с какой-то травой. Крис ошарашено смотрит на меня и примирительно поднимает ладони вверх, тихонько подходят.  — Хэй, всё хорошо. Ты в порядке? Утвердительно киваю и закрываю глаза. Дыхание становится мерным, сердцебиение приходит в норму, однако потрясение до сих пор не отступило. Медленно начинаю считать до десяти.  — Один… Два… Три… Четыре… Пять… Шесть… Семь… Восемь… Девять… Неожиданно рядом с моей щекой я ощущаю горячее дыхание парня.  — Десять. — Когда воздух из его легких касается моего уха, по коже идут мурашки, а по телу проходит волна жара и дрожи. Собрав остатки воли в кулак, я отпихиваю наставника что есть силы. Он врезается в стену, ударяясь затылком и теряя сознание. В этот же момент на кофейный столик с треском, грохотом и звоном падает с потолка люстра. Я в ужасе прижимаю ладонь ко рту: меня окружает полная разруха, устроенная мной же, да к тому же квартира чужая, а я умудрилась ранить или даже убить человека. Медленно и с опаской подхожу на негнущихся ватных ногах к блондину и встаю рядом на колени. Его непослушные волосы быстро пропитывались кровью. Дрожащей рукой я касаюсь его шеи слева, нащупывая пульс. Нежное и слабое трепетание кожи под моими пальцами свидетельствует о том, что горе-наставник жив. Стаскиваю с себя толстовку и сворачиваю её как подушку. Затем с трудом оттаскиваю парня от осколков и укладываю около окна. При этом все мои руки и футболка оказываются вымазанными в тёплой и вязкой крови, от чего мне становится противно. Осторожно сажусь рядом и пытаюсь осмотреть место удара. Рана перестала кровоточить, отвратительная бордовая жижа на волосах начала ссыхаться, рядом набухала огромная лиловая шишка. Кристофер тихо застонал и открыл глаза. Я встревожено уставилась на него. Взор его был не сфокусирован, между бровей залегла складка.  — Как ты, Крис? Прости меня, я не хотела сделать тебе больно, это всё вышло так неожиданно. Кажется, у тебя сотрясение. Вижу, как он морщит лоб, силясь преодолеть боль. Но голос его звучит слабо, надтреснуто.  — Порядок. Я сам виноват. Обычно с девушками это прокатывает. Но ты необычная девушка. С тобой этот фокус не прошёл. У тебя никогда не было парня?  — А что так заметно? — Краснею и отвожу взгляд, фокусируя его на осколках. Они медленно начинают сползаться в причудливые фигурки.  — Вообще да. — Парень обращает внимание на движущиеся осколки. — Хэй, оставь их. Ты мне сейчас восстановишь люстру, столик и банку.  — Разве такое возможно? — Оглядываю беспорядок в комнате. Блондин болезненно усмехается и с огромным трудом встаёт, морщась и закусывая губу, чтобы не застонать от боли. Тяжело ступая и пошатываясь, он подходит ко мне и опирается на моё плечо. Кристофер нащупывает рукой место удара и болезненно охает. На пальцах у него остаётся кровь. Брезгливо сморщившись, он пытается хоть как-то избавиться от неё. В итоге, на лице у него красуются хаотичные кровавые полосы.  — Ну что, я похож на индейца? — Хлопает себя по рту, но понимает, что сделал это зря, так как сразу же боль пронзила голову и он тихо заскулил.  — Чудо в перьях. Перестань дёргаться и лучше расскажи, как всё поправить. Осторожно довожу и усаживаю парня на чёрный кожаный диван, предварительно стряхнув на пол осколки, и присаживаюсь на корточки рядом с тем, что ещё недавно было люстрой и столом. Парень раскинул руки и откинулся головой на мягкую спинку, закрыв при этом глаза.  — О да, работай, моя рабыня… Ладно, шучу. А то чего доброго опять окажусь у стенки. Возьми с книги большую и толстую книгу с чёрной корочкой и красными буквами. Затем открой шестьсот восемьдесят седьмую страницу. Там, кажется, должно что-то быть о восстановлении. Ну, дальше читаешь с чувством и осмысленно, при этом в конце вместо «этого предмета» добавь то, что хочешь восстановить. Конечно, с первого раза может и не получится, но ты попробуй. Делаю точно так, как говорит мой наставник. Осторожно вытаскиваю чёрную книгу с кроваво-красной надписью на латыни. Как хорошо, что демонам не надо учить языки, потому что знание языков и математики закладываются в демонов на уровне генетики с рождения. Клубы пыли, словно рои мошек, вырываются вслед за книгой, не желая расставаться с ней. Лёгкое серое облачко на секунду повисло в воздухе и исчезло, так же внезапно, как и появилось. Фолиант оказался настолько тяжёлым, что я не удержала его и он рухнул на осколки, треща старой корочкой и открываясь на нужной странице. Быстро припадаю рядом с книгой. Удивительно, но отыскать заклинание и прочесть его мне не составляет труда. Красивый витиеватый почерк был весьма разборчив. Я прикасаюсь пальцами к пожелтевшим и ветхим страницам книги, чувствую, как меня наполняет необыкновенная сила. Закрываю глаза и вожу ладонями по страницам. Передо мной проносятся все владельцы этой книги. В основном богатые женщины, одетые в простые и струящиеся чёрные платья, словно вороны. Но видны лица не всех. У большинства они скрыты чёрной маской, голова покрыта чёрным колпаком. И костёр. Он полыхает так ярко, что на поляне светло, будто днём. Однако треск дров и сучьев не может заглушить отчаянный крик сжигаемой на костре ведьмы. Она машет руками и приплясывает на вершине горящего костра, а вокруг неё в таком же ритме вращаются женщины в тёмном одеянии, взмахивая руками, словно вороны крыльями, легкой развевая по ветру чёрную как ночь ткань. Я вздрагиваю и отдёргиваю руку от книги, открывая глаза. Оказывается, всё это время я что-то бормотала, и Крис настороженно и хмуро смотрел на меня. Он осторожно подошёл ко мне и сел рядом. Парень положил руку на книгу и закрыл глаза. Вскоре он убрал руку и загадочно посмотрел на меня.  — Ничего. Что ты там видела?  — Я видела хозяек этой книги. Одну почему-то сожгли. И ведьмы… Они танцевали какой-то странный танец. — Потираю шею рукой, как делаю всегда, когда волнуюсь.  — Это моя очень дальняя родственница, кажется, жила в пятнадцатом веке. Только вот её не сожгли. Она пошла на это добровольно, чтобы спасти ковен от Святой инквизиции. Это была часть ритуала по выявлению следующей верховной. С этого момента верховной становилась женщина из твоего рода. Однако, эту книгу одна из нашего рода забрала себе. Теперь она, вроде как, фамильная ценность. Я лишь киваю и забираю у него книгу. Вновь нахожу чернильные строчки и читаю:  — Ego reddam, ut iubes venientem in fixture (Эго реддам, ут юбес веньентем ин фиксчур. Повелеваю восстановить осветительный прибор). На моих глазах происходит чудо. Мелкие кусочки стекла, металлические конструкции и провода подлетают к потолку, соединяясь в единое целое и возвращаясь на исходное место. Через тридцать секунд на потолке, как ни в чём ни бывало, висела целёхонькая люстра. Я облегчённо вздыхаю и проделываю это с кофейным столиком и разбитой банкой. Через пять минут о случившемся напоминало лишь кровавое пятно на обоях. Парень махнул рукой и оно исчезло. Я заинтересовано смотрю на него. Невысокий, худой и какой-то болезненный, он производит впечатление слабого мальчика, но таковым не является. Сила духа — вот истинная сила. И он силён.  — Как давно ты этому учишься?  — С самого детства. Я — единственный ведьмак в своём роду. Обычно, ведьмами становятся девушки, но старшей сестре Екатерине дар почему-то не передался. — Парень внимательно изучал меня с ног до головы, словно сканируя рентгеном, но всё-таки остановился на моих глазах, словно вглядывался через них прямо ко мне в душу. — Но я всё равно люблю свою старшую сестру, равно как и ты своего брата.  — Ты опять мысли мои читаешь? — Сурово смотрю на него и прищуриваюсь.  — Нет. Просто заметил, когда ты вошла, что у тебя из кармана рюкзака торчала фотография. — Наставник пожимает плечами. — Сделать логический вывод было нетрудно, потому что вы похожи. И ещё один логический вывод: ты — параноик.  — Извини уж. — Я сконфуженно улыбаюсь. — Я смотрю, тебе стало легче? Крис кивает и улыбается. Его улыбка настолько тёплая и искренняя, что она может согреть весь свет. Определённо, в нём есть что-то притягательное.  — Конечно, я применил заклинание исцеления. Не дожидаться же, пока ты его выучишь. Я хотела спросить парня о чём-то ещё, однако в этот момент в дверь зазвонили. Блондин недоумённо смотрит сначала на меня, затем на часы. Он хлопает себя по лбу.  — Ну конечно, полтора часа-то уже прошли. Жаль, что мы так мало с тобой успели. Чем займёмся в следующий раз? Трели в дверь повторились. Я вспомнила, как мы с Джорджией недавно стояли в этом тёмном и жутком подъезде, и поспешила прервать парня.  — Сначала открой Джо, а потом уж поговорим. Думаю, ей как-то не вкатывает стоять в темноте. Мы поплелись с ним по коридору в прихожую. Теперь «дорога в Ад» не казалась такой жуткой и пугающей. Это лишь ряд зеркал, в которых ещё недавно отражалась маленькая и испуганная девчонка. Сейчас же они показывают уверенную в себе, готовую к обучению девушку. Наконец, Кристофер открывает дверь, и в квартиру вваливается весёлая Джорджия. Новая подруга оглядывает нас с ног до головы, и я вижу, как улыбка сползает с её лица, а в глазах появляются недоумение и тревога. Потом соображаю, что мы оба выпачканы в крови, и видок у нас, надо сказать, не самый лучший.  — Что, мать вашу, здесь произошло? — Её серые глаза бегло осматривают коридор в поисках ещё каких-либо следов, но ничего не находят и снова фокусируются на нас. Парень решил взять инициативу в свои руки. Он потёр ладони и улыбнулся, подходя к девушке и положа их ей на плечи, заговорил.  — Эх, Джо, ничего-то ты не понимаешь. Обучение — это такой сложный и непредвидимый процесс, который требует определённых жертв. Так что всё путём, расслабься. Рыжая недоверчиво переводит взгляд с него на меня. Я лишь киваю и виновато улыбаюсь. Кажется, мы её не убедили, но она не подала виду и лишь пробубнила:  — Могли бы и очистить одежду.  — Кстати, да. — Маг щёлкает пальцами, и у него в руках появляется моя чистенькая толстовка. — Вот, держи. Ах, да, ещё и футболка. — Крис касается моей футболки, и на ней исчезают пятна. Пробурчав спасибо, я натягиваю толстовку и беру рюкзак. Моя спутница нетерпеливо постукивает ногой и закатывает глаза.  — Ну же. Давай быстрее. Я еле как уломала Хельгу позаниматься с тобой. Моему удивлению и радости нет предела. Я быстро похлопываю парня по плечу и прощаюсь, закрывая за нами дверь и увлекая с бешеной скоростью Джорджию на улицу. По пути я успеваю спрыгнуть со ступенек, похлопать в ладоши и подпрыгнуть. Наконец, мы оказались на ночном тротуаре, освещённом ночными фонарями и фарами проносящихся мимо машин. Беру подругу за руки и трясу изо всех сил.  — Как? Как тебе это удалось?  — Ты как дитё малое. В тебе столько неподдельной и искренней радости, что она заражает всех вокруг. — Она смеётся и пожимает плечами, обнимая меня. А затем шепчет на ушко. — Я всего лишь сказала, что проспойлерю ей то аниме, которое она ещё не досмотрела. А теперь быстренько погнали на заброшенный завод. Она будет ждать тебя там. И она с такой же недюжинной силой потащила меня туда, где свет фонарей постепенно затухал, и всё сливалось в единую тёмную мглу.