Мы все преодолеем

      На часах половина седьмого утра. Некоторые обитатели школы еще мирно спят в своих теплых кроватках, другие же ранние пташки только проснулись и начали готовиться к новому дню. Одной из таких «пташек» была Рита. Малышка уже как полчаса проснулась, теперь она полна энергией. Девочка радостная и веселая прибежала на кухню, где работа только начиналась.       — С добрым утром, папочка!       — С добрым, солнышко, — сонно ответил мужчина и подошел к дочери. — И чего тебе не спится? — усмехнувшись, он наклонился и поцеловал дочь в лоб.       — Я уже выспалась, — бодро отвечала Рита.       — Везет же, — Соколов уныло вздохнул и подошел к духовке, чтобы проверить булочки на готовность.       В отличие от Риты Володя любил поспать. По выходным он вставать только к обеду. В это время Рита уже давно занималась своими делами. Соколов всегда поражался, откуда у дочери столько энергии и сил. В шесть утра не каждый взрослый-то встанет, а Рита с легкостью просыпалась. Девочка не любила подолгу валяться в постели. Как только она открывала глаза, так тут же вскакивала.       — Пап, а можно, я с тобой посижу? А то Алиса еще спит, а одной сидеть мне скучно, — последние слова девочка сказала с ноткой грусти, вопросительно посмотрев на отца.       — Конечно, садись за стол, — мужчина закрыл дверцу духового шкафа и подошел к чайнику, чтобы налить дочери чай. — С чем будешь? Есть пряники, печенья, вафли.       — А конфет нет? — девочка хитро посмотрела на отца.       — Эх, сластена ты моя, — Соколов улыбнулся, а дочурка умоляюще посмотрела на отца. — Ладно, конфеты тоже есть.       Мужчина достал из шкафчика вазочку с конфетами и подал их вместе с чаем.       — Приятного аппетита, — Соколов потеребил малышку по волосам, слегка посмеялся и продолжил работу.       На кухню зашел Павел, как и обычно, полон сил и энергии.       — Всем доброе утро! — оптимистически сказал он.       Лобанов бы похож на человек, который только что принял контрастный душ, а теперь радостно и с песней готов идти вперед.       — Доброе утро! — устало проговорил повар.       — Доброе утро! — с полным ртом конфет сказала девочка.       — А ты чего в такую рань вскочила? — Павел присел рядом с малышкой.       — Я не хочу больше спать, — прожевав, ответила Рита.       — Ого, уважаю, — Лобанова пожал руку Соколовой. — И часто ты она так встает? — обратился мужчина к повару.       — О, да, — эмоционально ответил Соколов. — Особенно по выходным, когда папа всю неделю мечтал выспаться, — мужчина усмехнулся, вспомнив, сколько раз его будила дочь с криками: «Папа, вставай!»       Павел лишь посмеялся.       — Ладно, приятного аппетита, а я на пробежку. В здоровом теле здоровый дух! — мужчина встал из-за стола и дал пять Рите, девочка с улыбкой хлопнула по его ладошке.       Как только физрук вышел, на кухню зашла Галина, а следом за ней еще два повара.       — Я что? Каждое утро должна вас будить? — недовольно сказала женщина. — Здесь нянек нет. Еще раз такое повторится — решу премии, — Смирнова присела за стол, открыла папку и принялась изучать документы, а работники виновато посмотрели на нее и приступили к своим обязанностям.       — С добрым утром, Галина Васильевна! — прожевывая конфеты, ласково сказала Соколова.       — С добрым, Рита, с добрым! — при виде девочки выражение ее лица изменилось, стало добрее, — Ты смотри, вся испачкалась, — Смирнова взяла салфетку и вытерла щеки ученицы от шоколада. — И кто же тебя поднял так рано?       Завхоз посмотрела на повара, а тот сделал удивленное лицо, что означало: «Я тут ни при чем».       — Никто, я сама встала, — Соколова отодвинула пустую чашку и, прищурившись, посмотрела на женщину.       — Вот с кого вам пример надо брать, — обратилась Смирнова к подчиненным, а девочки лишь засмеялась.       — Галина Васильевна, что-то Вы сегодня не в духе, — шутливо сказал Соколов, помешивая кашу.       — Я? Я всегда в духе. Просто не надо мне портить настроение с самого утра глупыми опозданиями, — прочитала нотации завхоз. — Знаешь, что, — женщина посмотрела на Риту и взяла ее руку, — ты давай, когда вырастишь, приходи ко мне работать, будешь моей помощницей. Вместе мы быстро порядок наведем, — уже более спокойно сказала Галина.       Девочка закрыла рот ладошками и засмеялась.       — Ух, уже боюсь, — иронично пошутил Володя.       — Не бойся, папочка, для тебя у меня будут особые привилегии, — последнее слово девочка сказала по слогам.       — Вот так вот, — Соколов тщеславно посмотрел на своих коллег, затем взял ложку и попробовал кашу, он сделал задумчивое лицо: «Чего-то не хватает», — и добавил соли, а завхоз глубоко вздохнула и продолжила изучать документы.       На кухню зашел Иван Савельевич, как и обычно, он не обращал ни на кого внимания. Мужчина лишь поздоровался и поспешно вышел на улицу.       — Странный он какой-то, — начал разговор Володя, нарезая хлеб.       — Кто? Иван Савельевич? — переспросила Смирнова.       — Да, как будто бы чем-то напуган.       — У нее, конечно, не все дома, но мужик он хороший. Добрый, — Галина положила шариковую ручку на стол, — только вот в жизни ему не повезло.       — Это почему?       Женщина глубоко вздохнула.       — Он еще в детском доме преподавал, жил вместе с семьей. Тридцать лет назад у него жена умерла от туберкулёза, а потом дочь пропала.       — Как пропала? — слова Галины заинтересовали агенты, теперь он еще больше был уверен, что историк тут не просто так.       — Да никто не знает. Пошла в лес и не вернулась, — с сожалением ответила женщина.       — И давно это было?       — Тридцать лет назад, перед самым закрытием. Девочку так и не нашли. Может, зверь загрыз или утонула. Никто не знает. Просто ушла и не вернулась.       Смирнова всегда сочувствовала Афанасьеву. Она понимала его боль. Трудно смириться с неизвестностью. Может, в глубине души он понимал, что дочь мертва, но что-то не давало ему покоя, что-то подсказывало ему: надо искать. Может быть, если бы он увидел ее мертвой, то было бы легче, он бы не ждал и не надеялся бы долгие тридцать лет. Ее тело не нашли — этим все было сказано.       — Иван Савельевич все еще надеется ее найти, — его настроение упало, страшно даже представить, чтобы было, если бы такое произошло с ним.       — Вряд ли. Возможно, ему так легче просто. После смерти жены и дочери с психикой у него, явно, не все в порядке. Так, ладно, — Галина резко встала, закрыла папку для документов и взяла ее, — если что, то я у Виктора Николаевича.       С этими словами женщина вышла. Повар отложил ножик и подошел к дочери. Девочка сидела грустная, ее расстроила история Ивана Савельевича.       — Мне жалко Ивана Савельевича, — девочка опустила глаза. — А его дочь найдется?       — Не знаю, малыш, — Володя пожал плечами и обнял Риту. Как хорошо, что она рядом. И сейчас он испугался за жизнь своей дочери. Вряд ли бы он смог такое пережить.       Во время тихого часа, пока все малыши спят, Анна решила прогуляться. Девушка вышла во двор и улыбнулась, она поправила кофту и направилась к воротам школы.       Погода была просто чудесной. Зеленые листья блестели от солнечных лучей, наполняя лес волшебством. Птички славно пели песенки, где-то вдалеке куковала кукушка. Неподалеку журчал ручеек.       Аня с детства любила гулять в лесу, ведь жили они в коттеджном поселке, который был окружен лесом. В детстве она с мамой и братом часто выбирались на природу. В лес они ходили по грибы, да по ягоды. Девушка с радостью вспоминала, как мама устраивала конкурсы за ловкость, внимательность. Обычно они заключались в том, чтобы собрать как можно больше ягод или назвать правильно деревья, дикорастущие цветы, грибы, ягоды. Конечно, как старшей сестре, Ане было легче выиграть у брата, поэтому иногда девушка поддавалась ему. Их мама всегда восхищалась крепкой дружбой брата и сестры. Женщина была уверена, что они никогда не оставят друг друга в беде. Но потом их семья переехала в Москву. Прогулки по лесу и походы на речку сменились посещениями театров, парков, цирков и кино. Нет, Анне нравилось там бывать. Но время, проведенное в поселке, она вспоминала с ностальгией. Беззаботное детство навсегда осталось в ее памяти, как что-то теплое, прекрасное и волшебное.       Девушка шла медленно, не спеша, наслаждаясь природой. Сзади послышались шаги, она обернулась и увидела Павла.       — Паша, — Аня ясно улыбнулась.       — Приветики! — он по-доброму улыбнулся и подошел ближе к учительнице. — Ты что тут одна гуляешь? — мужчина напряг плечи.       — Просто люблю гулять в лесу, — девушка задумчиво сжала губы и улыбнулась. — Еще хочу ребятам набрать материала для поделок.       — У них же есть цветная бумага, карандаши, клей.       — Да, это все хорошо, но только это малая часть. А природные дары помогают детям развивать воображение, да и не только они.       — Интересно.       Мужчина остановился и посмотрел в глаза Ольшанской, которые сияли. Щеки девушки покрылись легким румянцем. Солнечные лучи освещали ее длинные волосы, от чего они казались золотистыми. Павел не мог оторвать глаз от девушки, он чувствовал, как влюбленность наполняет его сердце все больше и больше.       Аня застенчиво отвела взгляд. Сейчас они были похожи на школьников, которые испытывают друг к другу искренние и светлые чувства. Хоть Павел и учитель физкультуры, любитель футбола, сильный и уверенный в себе мужчина, ему уже далеко за тридцать, но в душе он все же романтик.       — Вижу, ты тоже любишь гулять в лесу, — Анна нарушила минуту молчания. — Утром обычно бегаешь тут, а после уроков гуляешь? — она вопросительно посмотрела на мужчину.       — Да, я люблю пробежаться несколько кружочков по лесу рано утром, но после уроков редко гуляю. Я сегодня, — сделал паузу, — я просто увидел, как ты идешь в лес, вот и решил составить тебе компанию. Ты же не против? — он сложил руки на груди и вопросительно посмотрел на девушку.       — Нет, конечно. Я буду только рада, — с улыбкой сказала Анна.       Они около часа гуляли по лесу, все это время они оживленно болтали. Каждый чувствовал легкость, непринужденность. Они радовались, смеялись над детскими историями, что рассказывали друг другу. И время для них пролетело незаметно.       В школу они вернулись вместе, до самых дверей продолжали разговаривать.       В это время Елена сидела в учительской и заполняла классный журнал. Женщина немного устала, она отложила ручку, встала и подошла к окну, чтобы хоть немного отвлечься. Она наблюдала, как во дворе играют ученики, они заставляли ее улыбаться. Счастливые люди. Закончились уроки, теперь они полны сил играть. И никаких забот и проблем, кроме надоедливой домашней работы, которая кажется некоторым жутким наказанием. Наверное, каждый взрослый бы мечтал бы о таких «проблемах».       Среди ребят Полякова заметила Анну и Павла. Они шли вместе, разговаривали, смеялись — выглядели счастливыми. Это подняло женщине настроение. Она радовалась за друга. Все шло так, как она и хотела. Ей всегда было грустно смотреть на одиночество Павла. Женщина очень хорошо знала мужчину, знала, какие девушки в его вкусе. Конечно, смотрины она никогда не устраивала, но иногда пыталась познакомить его с какой-нибудь подругой, хотя это было все пару раз. И встретив Анну и пообщавшись с ней, Елена сразу подумала о Паше. Она решила познакомить их, а дальше что будет, то и будет.       Дверь учительской открылась, зашел Виктор. Увидев жену, он улыбнулся и подошел к ней. Мужчина сзади обнял ее за талию и положил подбородок на ее плечо.       — Правда они красивая пара? — не отрывая глаз от Паши и Ани, спросила Полякова.       — Правда, правда, — подтвердил Виктор.       Елена развернулась к нему лицом и загадочно посмотрела на мужа.       — Ты помнишь, куда мы вечером собирались пойти.       — Конечно, — он с любовью посмотрел на жену, провел рукой по ее щеке и коснулся губами ее щеки.       — Ты билеты в театр уже забронировал? — она обняла мужа и посмотрела ему в глаза.       — Еще вчера, — он немного засмеялся.       Виктора иногда забавляло наблюдать, как Елена пытается все контролировать.       Как замечательно, что семейный быт не затмил их чувства любви и страсти. Мужчина до сих пор восхищался красотой любимой. Она навсегда останется для него единственной и неповторимой. Елена всегда видела в Викторе мужчину мечты, и за десять лет она ни разу в этом не усомнилась.       Тихий час закончился. Анна Михайловна зашла в комнату девочек. Малышки сладко спали, обняв мягких игрушек, а Соколова еще и скинула с себя одеяло, сейчас оно валялось на полу. Да, активной она была даже во сне. Девушка улыбнулась и подошла к кровати Риты.       — Рита, вставай, — ласково сказала учительница и слегка потрясла ученицу. Девочки потянула и терла глазки. Она тут же встала. Ольшанская подняла одеяло и положила его на кровать.       Ткаченко уже начала просыпаться, она со стоном ворочалась, но глаза еще не открыла.       — Алиса, — Аня убрала одеяло, а малышка прищурилась и нехотя встала. — Девочки, давайте переодевайтесь, я жду вас в классе, пойдем на прогулку.       Аня с улыбкой посмотрела на учениц и вышла из комнаты. Алиса была похожа на сонную муху: лохматая, полузакрытые глазки, он явно, мечтала плюхнуться на подушку.       Рита же проснулась легко, девочки начала заправлять кровать.       — Алиса, вставай, а то опоздаем.       Поправив покрывало, девочка подошла к подруге, взяла ее за руки и потянула. Ткаченко с трудом встала, сделала несколько шагов и попыталась открыть глаза. Яркое солнышко ослепляло девочку. Она поморщилась и подошла к зеркалу. Алиса взяла расческу и начала причесывать волосы. Она уже начала просыпаться. Рита в это время уже переделать в одежду для прогулки, сейчас она сидела на кровати и причесывала волнистые черные волосы.       Ткаченко отложила расческу, достала из комода джинсы и водолазку и подошла к кровати. Девочка села на нее и медленно начала снимать шортики.       — Алиса, ну ты долго? — нетерпеливо спросила Соколова.       — Девушки все должны опаздывать, — ученица взяла джинсы и начала натягивать их на себя.       — Это зачем? — Соколова вытаращила глаза и вопросительно посмотрела на подругу.       — Не знаю, так мама говорит, — Ткаченко встала, подтянула джинсы и застегнула их.       Рита ничего не ответила, девочки лишь вздохнула.       Примерно через минуту Алиса переоделась в водолазку. Для Риты время тянулось долго. Темперамент у девочек был разным. Рита любила все делать быстро, а Алиса наоборот.       — Я все, — поправив воротник, сказала девочка.       — Ну, наконец-то, — Рита сказала эти слова с ноткой неудовольствия.       Девочки вышли из комнаты и направились в класс. Навстречу им шел Иван Савельевич. Рита с сожалением посмотрела на учителя и уныло вздохнула. Девочка проводила его взглядом и пошла дальше.       — Рита, ты чего? — поинтересовалась Ткаченко.       — Просто мне грустно, — она пожала плечами и опустила глазки.       — Почему? — непонимающе спросила одноклассница.       — Иван Савельевич очень скучает по своей дочери. Она пропала. Мне ее жалко. Если бы я потерялась, то папа скучал бы по мне, как и я по нему.       — А куда она пропала? — Алиса сделала удивленное лицо.       — Не знаю. Она пошла в лес и не вернулась.       Сказав, Рита пошла быстрее, Алиса же поспешила догнать ее. Пока они шла до класса, Соколова думала, как можно помочь историку, как сделать так, чтобы он не грустил. Ах, если бы это было в ее силах. Да, малышка хотела помочь ему. Но разве он перестанет скучать по единственной дочери?       После полудня Володя отпросился с работы, чтобы заехать к Князю.       Мужчина открыл дверь комнаты агентов. Там царила довольно-таки скучная обстановка. Сергей был полностью погружен в работу. Как и обычно, он был спокоен, молчалив. Игнат же в ожидании начальника удобно расположился на мягком диване, он пытался пройти очередной уровень в игре на телефоне.       Много изменилось в команде после смерти Степана, ухода Веры и перевода Володи. Причем эти события произошли внезапно. Раньше обстановку разрядили бы анекдоты ребят из Интернет, шутливые комментарии коллег по этому поводу. Еще чуть больше месяца назад все члены команды оживленно беседовали на отстраненные от расследования темы. Например, обсуждали кино, очередную игру футбольной и хоккейной команды. Степа и Игнат болели за разные команды, поэтому после матча им всегда было о чем поговорить, это даже больше было похоже на состязания болельщиков. Соколов же отпускал шутки по этому поводу. Вера лишь посмеивалась, а иногда еще игриво припоминала Степе, что из-за футбола он весь вечер не обращал на нее внимания. Рязанцев, подыгрывая любимой, делал виноватое лицо и просил прощение. И так почти каждый день. Это время было лучшим отдыхом для друзей.       Сейчас Игнату было скучно проводить здесь время, единственным спасением для него были игры в телефоне. Он был не силен в компьютерной технике, поэтому его работа заключалась в шпионаже и задержании людей «Ингрид». Сергей был не особо разговорчив. Сколько раз он пытался начать с ним беседу, но мужчина лишь нехотя отвечал. Странно, они работают уже десять лет вместе, а поговорить так и не о чем. Раньше не придавал этому значение, так как и так были те, с кем можно было обсудить что-либо. Сергей никогда не обладал не таким же темпераментом. Он был самым загадочным из всех агентов, редко рассказывал что-либо. А в последнее время вообще замкнулся. Если раньше он иногда учувствовал в их разговорах, просил помощи или совета, то сейчас ему было лучше одному. Скорее всего, смерть Степы так повлияла на него.       — Ну как вы тут? — с радостной улыбкой спросил Соколов.       Несмотря на угрюмую обстановку, Володе здесь было хорошо, он чувствовал себя как дома, словно что-то тяжелое отлегло, когда он вошел. Неудивительно, ведь здесь его семья, а значит и часть его.       — Володька, — Игнат отложил телефон, встал и подошел к другу, он пожал ему руку и похлопал по плечу.       — Серый, — Соколов подошел к агенту и пожал ему руку.       — Привет, Володьк, — мужчина натянуто улыбнулся. — Как ты?       — Я, — агент развел руками, — я хорошо. Работаю потихоньку. Устаю жутко, — Соколов присел на стол. — Раньше меня работа здесь выматывала, но теперь я понимаю, что это был рай. Целый день на кухне, как заведенный. А еще и Галина Васильевна то и дело кричит: «Давайте быстрее!», — агент в шутку изобразил Смирнову.       — Строгая у тебя начальница, — в знак сочувствия он похлопал другу по плечу.       — Не то слово, но добрая. Ритка вот с ней подружилась.       — Как у тебя дочка-то? — Игнат присел рядом с другом.       — Да, вроде, освоилась. Друзей там себе нашла. Даже жених есть.       — Ну, — Игнат протянул слог, — далеко пойдет.       — И не говори, — рассмеялся Володя.       — А учительниц там много красивых? — в шутливой форме поинтересовался Игнат.       — Ну ты и жук, — Соколов в шутку ударил друга по плечу. — Смотри, Ольге все расскажу.       — Разве я для себя, — Игнат встал и подошел к Сергею, — я вот для друга стараюсь, — он потрепал волосы Сергея.       Мужчина кинул ему недовольный взгляд и сказал:       — Он вчера хотел на сайте знакомств мою фотографию разместить, — мужчина достал из ящика расческу и причесался, а затем посмотрел на агента и покачал головой.       Володя засмеялся, а Игнат лишь пожал плечами.       — Да, — Соколов в знак сочувствия похлопал друга по плечу, — взялся он за тебя. Весело у вас тут, — последние слова он произнес с сарказмом.       — И не говори? — уныло вздохнув, Сергей уткнулся в компьютер.       — Да, раньше здесь веселее было, — Игнат с унынием оглядел комнату, фотографии и личные вещи агентов, которые так и остались на своих местах. — А теперь Степки нет, Вера уехала, ты тоже.       Все агенты до боли тосковали по той команде. И каждый хотел хоть на минуту вернуться в то время. Они годами строили свою дружбу. Они сработались, научились доверять друг другу, помогать и просить помощи в трудные моменты. И когда они, наконец, стали друг для друга не просто напарниками, а настоящей семьей, все разрушилось в один мог. И каждый пронесет эту боль через года, будет с тоскливой улыбкой вспоминать о том замечательном времени, которое, увы, не вернуть.       — Да, ты прав, здесь очень многое изменилось.       Володя встал и прошелся по комнате, оглядывая каждый уголок.       — Вера вчера звонила, — неожиданно сказал Игнат.       — Как она? — в голосе Соколова чувствовалось беспокойство за подругу, каждый переживал за нее, она для них стала младшей сестрой.       — У брата живет, на работу пока не вышла, с племянницей сидит.       — Мда, не весело, — Володя уныло вздохнул. — Хотя, она приняла правильное решение. Так ей будет легче.       — Возможно, ты прав. Здесь ей все напоминает о Степане, — Игнат с тоской оглядел комнату, его взгляд упал на стол Степана, мужчина подошел к нему и медленно провел по нему рукой. — Но она сильная, она справится.       — Справится-то, справится, только вот никогда не забудет, — Соколов сел на диван и схватился руками за голову.       Игнат подошел к другу и положил ему руку на плечо.       Повисла тишина. Эта минута молчания, словно была посвящена памяти Степана. Агенты с душевной болью вспоминали веселого, беззаботного, уверенного в себе друга, который мог поднять настроение, даже когда было совсем плохо. Он никогда не унывал и не сдавался, даже если они провалили какое-то задание. Без него все изменилось, настрой команды был уже не тот.       Только Сергей думала о Вере. Воспоминания о ней словно ножом наносили удары в сердце. Его душа рвалась к ней, он до боли хотел увидеть ее образ, взглянуть ей в глаза, поговорить с ней. Сейчас он чувствовал некую ревность. Почему она не позвонила ему? Он ведь ждал этого и до сих пор ждет, каждую минуту.       — Все добрый вечер.       В комнату зашел Князь, все агенты подняли на него взгляд.       — Здравствуйте, — Володя пожал руку начальнику.       — Рад, что ты успел доехать, — Борис Константинович взял стул и сел напротив агентов. — Вчера нам удалось выйти на одного из помощника Вульфа, — начал мужчина.       — И нам нужно его вычислить, — не дав договорить начальнику, сказал Игнат.       Князев отрицательно покачал головой.       — Это не ваше задание. Им занимается другая команда. Насколько нам известно, этот некий помощник на три недели уехал в Египет.       — Решил на солнышке позагорать, — шутливо сказал Соколов. — Ну и правильно, чего тут ловить, а там море песок, новые жертвы.       — Хватит язвить, — командным голосом произнес Князь. — Еще раз повторяю: им занимается другая команда. Вам я это говорю, чтобы вы были в курсе расследования. Я уже послал в Египет нашего человека. Рита Вершкова должна будет сблизиться с ним. На связь она выйдет только через три недели.       — То есть, Вы ее отправили на задание без подстраховки, — сделал выводы Сергей.       — Да, — твердо ответил Князь.       — А если что-то пойдет не так? — Игнат сложил руки на груди.       — По инструкции, она может связаться с ними раньше трех недель только в самом крайнем случае, — мужчина сжал кулаки, его сердце было обеспокоенно, он волновался за агента, но дело было превыше всего, он уже давно научился контролировать свои эмоции, сохраняя хладнокровие и спокойствие.       — И как она это сделает? — поинтересовался Володя.       — На определённой радиоволне поздравить с Днем рождения определенного человека и закажет нужную песню. А так результаты мы узнаем через три недели. Теперь перейдем к следующему. Володя просил пробить по базе Афанасьева Ивана Савельевича. Сергей, результаты готовы?       — Да, давно уже, — мужчина повернулся к компьютеру, включил нужный файл и поставил на распечатку. Когда принтер выдал результат, агент взял листок с информацией и подал начальнику. — Афанасьев Иван Савельевич родился 16 мая 1936 году в Москве. Во время войны уехал в Ярославль, в 1954 году там же окончил Педагогический университет, исторический факультет. В 1959 году был направлен преподавать в детский дом, в здании которого сейчас находится школа-пансион «Логос». В 1962 году женился на Зинаиде Сергеевне Горшковой, она была преподавателем музыки в этом же детском доме. В 1964 году у них родилась дочь Марина Ивановна Афанасьева. В апреле 1979 года его жена умерла, через месяц пропала его дочь. Девочка до сих пор числится как пропавшая без вести. Потом детский дом закрыли. С 1980 по 2001 год преподавал в районной школе. В 2001 году был приглашен в школу «Логос». Не привлекался. В общем, обычная жизнь учителя, если не считать смерть жены и пропажа дочери, — закончив рассказ, Сергей посмотрел на друзей, а затем на начальника. — Есть еще кое-что, — все вопросительно посмотрели на агента, — в мае 1979 года вместе с дочерью Ивана Савельевича пропали еще пятеро воспитанников детского дома: Игорь Исаев, Николай Семенов, Василий Остапенко, Иван Лавров, Михаил Спиридонов — ребята также числятся как пропавшие без вести. Помимо этого, в детском доме были зафиксированы четыре смерти. Это воспитанницы: Ирина Исаева, Валентина Спиридонова, Анна Семенова, Светлана Остапенко.       — Ну, этих девочек же, как мы знаем, на самом деле удочерили, — пояснил Володя.       — Вы думаете, что остальных ребят тоже незаконно отдали в другие семьи? — Игнат вопросительно посмотрел на начальника.       — Про них у нас никакой информации, — задумчиво ответил Князь.       — Я не думаю, что Иван Савельевич работает на них, — сказал Соколов, а все внимательно просмотрела на него. — Вдруг, он знает про все, что происходит. Мне кажется, что пропажа ребят как-то связана с нашими «товарищами».       — Володя, ты должен будешь присмотреться к нему.       Агент кивнул в знак согласия.       — Что еще ты узнал Логосе? — поинтересовался Сергей.       — Да пока особо ничего, — Соколов пожал плечами.       — Борис Константинович, — Игнат встал и прошелся по комнате, задумчиво приставив указательный палец к виску, все внимательно посмотрели на агента, — почему Вы решили, что эта школа как-то связана с их деятельностью. У меня это в голове не укладывается, — мужчина приподнял левую бровь. — Во времена детского дома это еще было возможно, но сейчас это элитная школа, да и ничего странного с момента открытия школы там не происходило. Лаборатория компании «Ингрид» находится совсем в другом месте, в Москве.       — Видишь ли, — Князев встал и подошел к окну, мужчина присел на подоконник, — бывший директор детского дома — Сергей Андреевич Крылов, как мы знаем, он же Мартин Фон Клаус, не мог в одиночку проворачивать все это в детском доме. Ему определенно помогали. Безусловно, это сотрудники. В школе работает бывшие учителя и завхоз. Я уверен, что они что-то знают. И нужно найти вход в подземелье, в котором раньше располагались лаборатории. Я, — мужчина сделал паузу, трудно было вспоминать моменты из детства, — к сожалению, не помню места входа, мы сбежали через вентиляционное отверстие. Мы пытались найти вход в 1980-х годах, но, — начальник помотал головой, — нам не удалось. В 1986 году погиб твой отец, — Князь указал на Володю, а тот лишь опустил голову и сжал кулаки, — мне пришлось скрыться на десять лет. Тогда я понял, что один не справлюсь с этим, — он глубоко вздохнул, говорить стало труднее, мужчина схватился за горло.       — И Вы начали искать людей, — закончил за него Игнат.       — Да, сейчас моя армия ничуть не хуже, чем у Вульфа. — Стало жарко, Князь расстегнул несколько пуговиц на рубашке. — Теперь самое время подойти как можно ближе к врагу. Володя, — он подошел к Соколову и положил ему руку на плечо, — ты первый агент, которого я послал в Логос. Пожалуйста, будь аккуратнее. Если что-то пойдет не так, — он снова сделал паузу.       — Я сразу от туда уеду. Не переживайте, я справлюсь, — спокойно и уверенно говорил мужчина.       — Мы все справимся, — к ним подошел Игнат.       — Мы все с вами до конца, — добавил Сергей.       — Спасибо, ребят, — посмотрев на агентов, Князь улыбнулся.       Он доверял им, они были ему как дети. Каждый агент или его семья в какой-то степени пострадали от деятельности Ингрид. Их всех объединяло одно — желание отомстить, восстановить справедливость, прекратить преступность. Они были настоящей армией справедливости. Да, за годы работы были и предатели. Князь хоть был и мягок к агентам, но предательства он никогда не прощал. Это как на войне: предашь — убью свои, пойдешь дальше — возможно, убьют враги. Но лучше же геройски погибнуть от вражеской пули, нежели с позором пасть, как крыса.       После отбоя маленькая Рита приоткрыла дверь спальни. Девочка огляделась, нет ли учителей. Убедившись, что дорога чистая, она быстрым шагом направилась в другое крыло. Ее соседка уже мирно посапывала в своей кроватке, но Соколова никак не могла уснуть. Девочка все время думала об Иване Савельевиче. Жалко ей его было. Она решила написать ему письмо, в котором сказала, что надо верить и что его дочка обязательно найдется. Рита прижала руку к карману, проверив наличие бумажки, и посмотрела за угол. Там тоже никого не было. Она уже собиралась идти, но ее остановила Елена Сергеевна.       — Рита, — женщина подошла к ученице и присела на корточки рядом с ней, — что-то случилось?       — Нет, — она покачала головой и посмотрела в глаза завуча.       — А что ты тогда тут делаешь? Отбой уже был. Пойдем, провожу тебя в комнату, — Полякова встала и взяла Соколову за руку.       — Елена Сергеевна, — девочка опустила глазки, — я хотела… — неуверенно сказала она.       — Что? — она вопросительно посмотрела на ученицу.       — Мне нужно отдать Ивану Савельевичу письмо, — медленно проговорила она.       — Какое письмо?       — Его дочка пропала, ему от этого грустно, мне его жалко, поэтому я написала ему это, — девочка достала из кармана листок и протянула учительнице.       Полякова развернула его. Прочитанные строки тронули ее сердце. Она слегка улыбнулась и присела на корточки, женщина взяла Ритины руки и погладила их большим пальцем.       — Ты очень добрая и искренняя девочка, — ее голос звучал мягко. — Я понимаю, что ты хотела помочь Ивану Савельевичу. Но не стоит отдавать ему это письмо.       — Почему? — с ноткой грусти спросила малышка.       — Потому что грустить он не перестанет, а так ты ему только лишний раз напомнишь о горе, — она погладила девочку по голове. — Она была его дочерью. Он никогда ее не забудет.       — И будет всегда грустить, — она тяжело вздохнула и опустила глазки.       — Да, — с сожалением сказала Полякова. — Знаешь, — она приподняла подбородок малышки, посмотрела в ее грустные глазки и искренне улыбнулась, — в этой школе много детишек. Думаю, они смогут сделать Ивана Савельевича немного счастливее. А теперь пойдем, я провожу тебя до комнаты.       Елена встала и, взяв Риту за руку, направилась с ней в детскую комнату. Ее тронул поступок девочки. Рита такая маленькая, а уже проявляет жалость к другим людям, старается им помочь. Редко встретишь таких самостоятельных детишек, ведь это надо отважиться подойти к незнакомому взрослому и попытаться поддержать его.