Мы все преодолеем

      Наступило утро. Мария резко открыла глаза и огляделась вокруг. Она лежит в теплой постели, в Володиной комнате, значит, это был не сон. Только вот самого мужчины нет. За дверью слышатся голоса учителей, значит он уже давно на работе. Вчерашнее состояние девушки было не из лучших, она попрощалась с мыслями найти сына и со страхом готовилась, что ее найдут и отправят обратно в психиатрическую больницу. Вершинина сначала сомневалась, стоит ли идти к Володе, но девушка ужасно замерзла.       Маша встала с кровати, подошла к окну и ясно улыбнулась, прищурившись от яркого солнышка. Она закрыла глаза, наслаждаясь, как солнечные лучи освещают ее тело, даря силу и надежду на то, что все будет хорошо, что заканчивается черная полоса, наступает серая, а скоро последует и белая, надо лишь набраться терпения и не сдаваться.       Вершинина отвернулась от окна и с теплом на душе вспомнила вчерашний вечер, когда Володя успокаивал ее, заботился о ней. Таких мужчин девушка никогда не встречала. Представляя образ Соколова, она ясно улыбалась. Он покорил ее сердце своим поступком. Он был похож на мужчину ее мечты: сильный, на которого всегда можно положиться; за которым она будет, как за каменной стеной; с ним она сможет быть слабой. Володя, действительно, был похож на мужчину из сказки.       Мария увидела на столе рамку с фотографией, на которой был изображен Володя и Рита. Девочка радостно обнимала отца, а Володя ее. Оба казались такими счастливыми. Почему-то эта фотография заставила улыбнуться девушку. Вершинины взяла рамку в руки. «Рита его копия, — подумала Маша. — И такая же добрая». Мария вспомнила, как общалась с этой девочкой, какой искренней она показалось ей, тогда она еще и не знала, что это дочь Володи. «Если у него есть дочь, значит, и жена, — девушка печально вздохнула. — Да, такие мужчины свободными не бывают». Вершинина поставила фотографию обратно и села на диван. Ее тут же охватило страх. Как она встретится с сыном? Как скажет ему обо всем? Он вряд ли так сразу поверит ей. Будет трудно. Очень трудно, но Маша со всем справится. Большую часть трудностей она уже прошла.       Вершинины услышала, как ключ в замочной скважине поворачивается. Она встала и с беспокойством начала ждать неизвестного. Нет, она знала, что это Володя, никто другой больше и не может. Но почему-то девушка со страхом ожидала встречи с ним, в какой-то степени ей даже было стыдно и неловко перед поваром.       Дверь потихоньку открылась — в комнату зашла Рита, в руках у нее была тарелка с булочками и чашка с какао.       — Здравствуйте, — ласково сказала малышка и улыбнулась.       — Привет! — смущенно ответила Мария.       Ей было неловко стоять перед Володиной дочерью в его же одежде, но девочку это совершенно не волновало.       — Папа уехал. Он попросил меня, чтобы я вам завтрак принесла, — Рита поставила на стол тарелку и стакан.       — Спасибо!       Маша по-доброму засмеялась и погладила девочку по голове. Она была поражена добротой этой малышки. «Да, она настоящий ангел», — подумала Мария. Действительно, девочка и внешне была похожа на ангелочка: миленькая, с черными волнистыми волосами, а два хвостика, завязанных под ушками придавали малышке милейший вид.       — Если вы не любите какао, то я могу вам чай принести, — в глазах девочки сияла доброта.       — Нет, спасибо, мне все очень нравится.       Вершинина присела на край дивана, взяла чашку с напитком и тарелку с выпечкой. Она жадно принялась кушать, ведь со вчерашнего обеда она не взяла в рот ни кусочка. Девочка же смело села рядом.       — Как поживает твой друг? — поинтересовалась Маша, откусив очередной кусок от булочки.       — Хорошо, — малышка мило улыбнулась.       Несколько минут они молча сидели. Рита не стала спрашивать Машу, почему та вчера залезла ночью через окно. Об этом ее попросил папа. Девочка была рада, что ее папа и Маша начали общаться. Малышке понравилась девушка. Вчера она даже подумала: «А что, если они влюбятся друг в друга».       — Тетя Маша, а можно у вас спросить? — Соколова, прищурившись, посмотрела на Вершинину.       Мария немного напряглась, почему-то она подумала, что Маргарита сейчас спросит о ее необычном визите.       — Конечно, — она улыбнулась со страхом в глазах.       К счастью, девочка хотела просто спросить совета.       — У меня есть друг, его зовут Юра Веревкин, — начала первоклассница, а Мария облегченно вздохнула. — А еще есть подруга, ее Алиса Ткаченко зовут. Мне очень нравится Юра, — с полной серьезность, сказала Рита, Мария же старалась сдержать улыбку, чтобы показать девочке, что внимательно слушает ее. — Алисе он не нравится, она не хочет, чтобы я с ним дружила. Она говорит, чтобы я выбирала между ней и Юрой. А я не хочу, — малышка грустно опустила глазки.       — Знаешь, — Вершинина поставила на стол пустую посуду и повернулась к девочке, — настоящий друг никогда не заставит тебя делать выбор. Мне кажется, что Алиса просто завидует, ведь с ней мальчики не дружат       — А что же мне теперь делать?       — Я бы никого не слушала и продолжала бы дружить с Юрой.       — Мой папа тоже так говорит. А еще, что я никогда не должна позволять собой, — Рита сделала паузу, мысленно повторив сложное для нее слово, — манипулировать, — по слогам повторила она.       — Твой папа прав, — Вершинина глубоко вздохнула. — В жизни ты еще много таких людей встретишь, но нужно быть сильной и не сдаваться, — девушка улыбнулась, а малышка ей в ответ, она с полным доверием смотрела на Машу.       После того, как Соколова спросила у нее совета, в душе Марии словно расцвели цветы. «Повезло Володе с дочерью», — подумала она, погладив первоклассницу по голове. Девушка удивилась, что Рита ни слова не сказала о маме. Спрашивать об этом Маша не собиралась. Мало ли какая у них в семье ситуация. Может, случилось что-то. Вдруг своим вопросом она только нанесет девочке удар.       Галина быстрым шагом зашла кухню и, бросив папку для документов на стол, поставила руки на пояс. Да, женщина снова не в настроении. Причиной был Володя. Еще утром она написал начальнице СМС: «Дорогая Галина Васильевна! Не ругайтесь. Я вернусь после обеда. Полтора месяца работаю без выходных». «Наглость — второе счастье», — мысленно проговорила завхоз.       — Можно быстрее готовить, — прокричала женщина.       — Мы готовим, как можем. Вообще, это Володина работа, — нервно и недовольно проговорила работница.       — Он у меня еще получит, — она подошла к кастрюле и попробовала суп. — Надя, соли добавь, — женщина села за стол и открыла папку с документами. — Что же это за год такой. Только начался, а все как с ума посходили.       — Галина Васильевна, — на кухню зашел директор.       — Виктор Николаевич, счета на подпись я еще не подготовила, — уже более спокойно сказала завхоз. — Я к вам сама зайду.       Да, иногда женщина забывала, кто в школе директор.       — Я не об этом, — он присел рядом с ней. — Хотел поговорить с вами об Авдеевых, — тихо пояснил Поляков, посмотрев на работников, чтобы убедиться, что они заняты и не слышат разговора.       — А что о них говорить? — не отрываясь от документов, спросила Смирнова. — Мое мнение ты знаешь. Я на сто процентов уверена, что Надя и Андрей — дети Иришки, — последнюю фразу она сказала шепотом.       Виктор положил перед женщиной две фотографии. Одна была черно-белая, а другая — цветная.       — Неужели ты сам не видишь их сходство?       — Вижу, конечно. А вдруг я ошибся? — мужчина тяжело вздохнул. — Я хочу сделать экспертизу ДНК.       — Только деньги зря потратишь, — она отодвинула папку с документами и посмотрела в глаза мужчине, положив свою руку на его. — Я уверена, что это твои племянники. Ты нашел ее, — она мягко улыбнулась.       — Только она погибла, — с болью сказал Виктор.       Как это? Всю жизнь искать человека, жить с надеждой на встречу, гадать, а потом узнать, что его больше нет? Сложно, больно, обидно. И казалось, этот человек рядом. Жил в том же городе, ходил по тем же улицами, но ты не увидел его или не узнал. А может судьба уже сводила их?       — Пропала без вести, — поправила его завхоз, словно старалась подарить надежду.       — А если я ее больше никогда не увижу, — он снова посмотрел на женщину теми детскими глазами, как когда-то, тридцать лет назад.       — Надо верить, Витя, верить, — она гладили его руку.       — Вы правы, — на его лице слегка виднелась улыбка, которая передавала страх, бессилие, огорчение. — Еще не все потеряно.       — Ты уже уладил все формальности с опекунством?       — Нет, осталось еще немного, — он напряг плечи и тяжело вздохнул.       — А Елена как отнеслась к этой идеи?       — Сначала сомневалась, но потом сказала, что это правильное решение, — мысленно он благодарил судьбу за то, что ему досталась такая жена, которая все поняла, пошла на уступки и согласилась взять совершенно посторонних детей.       — Она знает, кем тебе приходятся Андрей и Надя?       — Нет, — Поляков помотал головой.       — Ты не доверяешь ей? — с некой опаской спросила Галина Васильевна.       — Доверяю. Она самый родной мне человек, — он счастливо улыбнулся.       — Тогда почему ты не скажешь?       — Просто не хочу подвергать Лену опасности. Пока она не знает, кто я такой, ей ничего не угрожает.       — Ты прав, — завхоз подвинула папку к себе и взяла ручку. — Тем более, она его дочь.       — Галина Васильевна, — мужчина немного повысил голос. — Я же сказал, что доверяю ей, — Виктор сказал твердо и уверенно. — Просто так лучше для нее же.       — Хорошо, — Смирнова положила руку на плечо Виктора, а мужчина доверчиво улыбнулся.       Ей он доверял, как никому другому. Поляков относится к женщине, как к родной матери, в ней он находит ту материнскую любовь и поддержку, о которой всегда мечтал, но ее у него никогда не было. После того, как Галина спасла жизнь Виктору тридцать лет назад, помогла сбежать ему из этого детского дома, она стало для него родным и близким человеком. Только у нее мужчина мог искать поддержку в своей главной душевной боли.       — Ты знаешь, что я всегда на твоей стороне.       — Я знаю, — он накрыл ее руку своей. — Я тоже всегда был и буду на вашей стороне. Вы всегда можете на меня рассчитывать.       Прозвенел звонок на перемену. Все ученики постепенно начали покидать классы. Школьные коридоры вновь наполнились детским смехом, разговорами. Учителя, выпустив всех ребят, закрывают классы на ключ.       Маленький мальчик, прорвавшись через толпу школьников, увидел, выходящего из кабинета математики, отца.       — Папа, — малыш улыбнулся и подошел к мужчине.       Кирилл поджал под бок классный журнал и отвел сына к окну.       — Что случилось?       — У меня уроки закончились. Можно я на ноутбуке поиграю, — Митя жалостливо посмотрел на Воронцова.       — Можно, — Кирилл погладил мальчика по голове и улыбнулся.       Мимо проходила толпа старшеклассников, они увлеченно обсуждали что-то, их лица были серьезными, можно даже сказать, испуганными. Митя посмотрел на ребят. В глазах тут же промелькнул страх, сердце заболело, мальчик тяжело задышал.       — Митя, — Воронцов обеспокоенно посмотрел на сына, — где твой ингалятор.       Малыш достал баллончик из кармана и вдохнул лекарство. Приступ через минуту отступил.       — Все хорошо? — Воронцов обнял сына.       — Папа, — обеспокоенно проговорил Митя, — я видел того мальчика.       — Какого мальчика? — Кирилл взял в ладонь лицо малыша, он испуганно смотрел на отца маленькими глазками, словно искал в Кирилле защиту.       — Который приснился мне вчера. Это был он, — на глазах проступали слезы от воспоминаний о сне.       Митя еще утром думал о приснившемся, что-то беспокоило его, мальчик убеждал себя, что это прошло, что это не правда, но предчувствие не обманешь. Не знал еще малыш, что его сон очень скоро сбудется.       — Не переживай, — Кирилл еще крепче прижал к себе сына, — это всего лишь сон, — он заботливо гладил, пытаясь успокоить.       В последнее время Воронцова беспокоило здоровье ребенка. У мальчика участились приступы астмы. Конечно, мужчина понимал, что это связано с множеством проблем. Сначала Митя тосковал по маме, потом узнал о ее смерти, потом боялся потерять отца, к счастью, Кирилл вернулся живым и здоровым. Но невозможно смириться с тем, что родной сын страдает из-за его мести, поэтому Воронцов твердо решил оставить все как есть ради сына. Если бы у него не было ребенка, то он дошел бы до конца, чего бы ему это не стоило. Но есть Митя, ради него нужно жить и забыть все обиды. Сыном Кирилл не может рисковать.       К обеду Володя вернулся в школу. Мужчина подошел к своей комнате, огляделся по сторонам и, убедившись, что никого нет, открыл дверь ключом. Соколов зашел в комнату и, положив пакет на диван, расстегнул куртку. Маша стояла у окна и с искрой надежды в глазах смотрела на повара. Ее сердце заколотилось в бешеном темпе, она с волнением ожидала, когда Володя отдаст ей личные дела учеников.       — Доброе утро! — мужчина приветливо улыбнулся. — Вернее день, — Соколов посмотрел на пустую чашку и тарелку. — Вижу, Рита тебя уже покормила, — он повесил куртку на вешалку.       — Да, спасибо, — Мария благодарно кивнула. — У тебя славная дочь.       — Да, это точно.       Агент с восхищением смотрел на Вершинину. В мужской рубашке Мария выглядела просто обворожительно, а распущенные волнистые волосы, которые спадали на, казалось, хрупкие женские плечи, дополняли ее образ. Он не мог отвести от девушки глаз. Маша вдохновляла его. Соколов поражен, как Мария, вынесшая столь огромное количество ударов судьбы, не сломалась, не стала жестокой, а в ее глазах горела доброта и искренность. Агент смотрел на нее по-другому, не как в первый раз. Он видел в ней сильную личность, но которой просто необходима помощь и поддержка. С каждой минутой Володя открывал новые чувства к Вершининой. Соколов еще толком не знал ее истории, но уже был поражен стойкостью характера Марии.       — Володь, ты мне личные дела принес? — она с беспокойством посмотрела на повара.       — Нет, — он продолжал смотреть ей в глаза и увидел в них отчаяние. — Виктор все документы в свою комнату перенёс из-за ремонта труб. Он собирался сегодня уехать. Я достану, Маш, — уверенно сказал Соколов. — А это тебе, — мужчина взял пакет и протянул его девушке.       — Что это?       — Тебе нужна одежда, а то у тебя только свитер и джинсы. Размер должен подойти. Там еще одни джинсы, пару футболок, водолазок и еще кое-что по мелочи.       — Володя, — ей было неловко в такой ситуации, — Нет, не стоит. Ты и так мне помог. Я не знаю как тебя и благодарить. Я не могу это принять, — она вертела головой, упрямо не хотела брать подарок.       — Бери, — повар всучил пакет ей в руки. — Тебе нужно в чем-то ходить. Конечно, в моих вещах ты просто обворожительна, но ходить по улице в них, думаю, не стоит, — он снова улыбнулся.       — Я бы купила потом себе вещи. У меня есть деньги.       — Они тебе еще пригодятся. Маш, — он взял ее руку, от чего дыхание девушки участились, — просто позволь мне помочь тебе. Я понимаю, что ты привыкла сама решать свои проблемы, но поверь, даже самому сильному человеку нужна поддержка. Тем более, что вещи теперь девать все равно некуда, — шутливо сказал он и пожал плечами, — Рите они еще велики, а я такое, вроде как, не ношу.       Маша благодарно улыбнулась. Впервые в жизни она почувствовала настоящую мужскую силу, не физическую, а моральную. Девушка крепко обняла его.       — Спасибо тебе, — на ее глазах проступили слезы счастья.       Неужели судьба выводит ее из лабиринта кошмара, страха, предательства, посылая добрых людей. Марии казалось странным, что с Володей она совсем не боится, с этим мужчиной она чувствует душевное спокойствие, тепло.       — Ладно, — улыбнулся мужчина, — иди, переодевайся.       Мария зашла в ванную комнату, прихватив подаренный пакет с одеждой.       Володя же достал форму повара и переоделся.       Мария вышла примерно через минуту десять. Она смущенно заправила волосы за ухо.       — А тебе идет, — он с восхищением осмотрел девушку.       — Спасибо тебе.       Все казалось ей сном. «Такого не бывает, — подумала Маша, — Я, наверное, сплю».       — Не за что, — Соколов отвел от девушки взгляд. — Может, расскажешь, что у тебя случилось?       Вершинина присела на край кровати и опустила взгляд.       — Я хочу найти своего сына, — она тяжело вздохнула. — Ему шестнадцать лет, у него третья отрицательная группа крови. Больше я ничего о нем не знаю, — Маша отчаянно покачала головой. — Родился он восемнадцатого мая, но ему могли поменять дату рождения.       — Шестнадцать лет?! Во сколько же ты его родила? — повар выпучил удивленные глаза, такого он, явно, не ожидал.       — В шестнадцать, — с некой виной в голосе ответила она. — Первая любовь, первые чувства вскружили голову. По уши была влюблена в своего парня, — девушка усмехнулась, вспомнив, какой наивной девчонкой была и к чему это все привело. — Поверила ему, а он предал меня, продал нашего ребенка, — на глазах проступили слезы, она нервно сжала кулаки.       — А как ты оказалась в психушке? — он подошел к Марии и присел рядом.       — Я знала, что мой ребенок жив, — она тяжело вздохнула и, собравшись с мыслями, продолжила рассказ. — Когда я узнала, что эта сволочь продал его за дозу, — она сделала паузу, по щеке пробежала единственная слеза, Володя нежно вытер ее, от чего Маша улыбнулась. — Представляешь, ему не хватало, поэтому и продал нашего сына, как какую-то вещь, — Соколов сжал ее руку. — В отчаянии я набросилась на него с ножом, порезала, — слезы уже ручьем бежали из ее глаз, — Меня сначала в СИЗО, а оттуда в психушку, — она доверчиво взглянула на мужчину, последний раз девушка так откровенничала с медсестрой, которая помогла ей сбежать, но ни одному мужчине она еще не открывала свою душу.       Соколов обнял ее и начал гладить по голове, Маша же уткнулась в его грудь и заревела.       — Все хорошо. Ты в безопасности, — он взял ее лицо в ладони, — Я не дам тебя в обиду, слышишь.       Слушая ее историю, Володю охватила злость. Он не знал ее парня, но уже был готов накинуться на него с кулаками при одной только встречи, чтобы этот тип ответил за все страдания, за каждую слезинку Марии, за все, что ей пришлось пережить.       Среди слез Вершининой промелькнуло счастье. Еще ни один мужчина не говорил ей таких слов теплых слов. Она чувствовала его защиту. Единственным желанием у Маши было, помимо как найти сына — прижаться к Соколову и насладиться его заботой, силой, лаской.       Вернуться в комнату Володя смог только к вечеру. Из-за частых прогулов Галина загрузила его работой, да вдобавок обещала еще оставить повара на два месяца без выходных. Но Соколов-то знал, что обязательно что-нибудь придумает, нужен лишь подходящий момент.       Как только Володя переступил порог комнаты, Маша тут же встала, в ее глазах снова загорелась надежда, но девушка боялась, вроде бы осталось совсем немного, но страх побеждал, ее ноги, словно мгновенно стали стальными, Мария была не в силах сдвинуться с места. Девушка с замиранием сердца ждала, когда повар хоть что-нибудь скажет, но мужчина, лишь молча достал из-под формы папки и протянул их Вершининой.       — Володя, — протянула девушка и закрыла руками лицо, Маша не могла поверить своим глазам.       — Держи, — на душе стало легче, он понимал, что поступил правильно, — ты говорила, что тебе нужны только медицинские карты.       — Спасибо тебе! — девушка обняла мужчину. — Ты даже не представляешь, что сделал для меня.       Сказать, что девушка была счастлива — ничего ее сказать. Мария ощутила, как в нее заново вдохнули жизнь, подарили надежду на то, что все будет хорошо.       Вершинина взяла в руки карты и начала быстро просматривать их.       — Извини, что раньше не пришел, просто Галина загрузила по полной, — он засмеялся. —       Потом еще долго эти карточки не мог найти. Оказывается, они в медицинском кабинете. Но Маша пропустила его слова мимо ушей. Разве это для нее сейчас было важно? Девушка лишь слышала внутренний голос, который просто кричал, что наконец-то случилось то, ради чего она жила шестнадцать лет.       Мария перебирала карточку за карточкой, открывая новую, она с душевной болью надеялась, что это он. Каждый раз, когда Маша видела не ту группу крови или не тот резус, внутри нее словно обрывалась ниточка надежды. Она отчаивалась, но продолжала поиски. Осталось всего три медицинские карточки. Кто-то из них ее родной сын. Страх в миллион раз усилил свой порыв, ее руки дрожали. Девушка взяла себя в руки и решительно открыла карточку. Вторая положительная. Снова не он. Вершинина отчаянно закрыла глаза. Слезы тут же дали о себе знать. Она вздохнула полной грудью и почувствовала новый прилив сил. Следующую карту девушка открыть не решалась. Что будет, если она не найдет его? Снова все начинать сначала. Маша сжала руку в кулак и, набравшись смелости, открыла карточку. Третья отрицательная. «Не может быть», — она не верила своим глазам. Вершинина еще раз посмотрела, закрыла глаза, через несколько минут открыла их и снова посмотрела на запись. «Третья отрицательная», — со слезами проговорила она. Она нашла его. Но осталась еще одна карточка. Как только Маша вспомнила о ней, тут же открыла, но у ученика была совершенно другая группа крови. Мария закрыла глаза и обняла медицинские карточки.       — Я нашла его.       Эмоции переполнили ее, причем все сразу: счастье, радость, волнение, страх. Она ничего не понимала, в голове лишь крутилась одна мысль — она нашла его.       Володя стоял все это время и молча наблюдал за каждым ее движением. Он волновался не меньше. Мужчина всем сердцем желал, чтобы Мария нашла своего сына. «Если среди учеников не окажется ни одного с такой группой крови, то я сделаю все, чтобы вернуть Маше сына», — подумал повар. Теперь он чувствовал, что теперь несет за нее ответственность. Володя дал себе слово, что не оставит ее и больше никому не позволит обижать. Когда Мария открыла нужную карточку, Соколов увидел, как ее глаза наполнились бескрайним счастьем, как они светились, они были для него самыми прекрасными во всей вселенной.       Мужчина подошел к Марии и присел напротив нее на корточки.       — Маша, — он нежными прикосновениями вытер ее слез, — ну, что ты плачешь? Ты же нашла его, — голос Соколова звучал мягко, ласково, на лице мелькала радостная улыбка.       — Это он, он, — она говорила так, будто бы еще не верила в происходящее, слезы текли все быстрее и быстрее. — Я должна с ним поговорить, — твердо сказала себе девушка и, вытерев слезы, встала и быстрым шагом поспешила покинуть комнату.       — Маша, стой.       Соколов быстро среагировал и побежал следом за Вершининой.       Мария уверенно шла, не зная куда. Она заглядывала в комнаты учеников, душ, туалет. Ей было совершенно все равно, как она выглядит, что ее сейчас могут заметить. Маша сильно рисковала, ведь ее могла увидеть Галина и вызвать врачей из психиатрической клиники. Сейчас это для нее было не важно. В мыслях был только сын. Вершинина даже не подумала, что скажет ему, когда найдет. Без разницы, главная задача — увидеть его.       И как назло она встретила Смирнову. Маша прошла мимо женщины, даже не обратила на нее никого внимания. Завхоз тут же поспешила за уборщицей.       Мария увидела его, сына.       — Максим, — с материнской любовью и добротой сказала Маша, она смотрела на него с лаской, теплотой, о чем давно мечтала.       Но парень даже не обратил на нее никакого внимания. Он вместе с директором и приёмным отцом зашел в учительскую. Девушка подошла к двери и прислушалась.       Вскоре ее догнала Галина. Женщина сразу же пригрозила ей полицией, но Мария словно не слышала ее, она лишь смотрела в щель приоткрытой двери.       К счастью, на помощь пришел Володя.       — Галина Васильевна, пожалуйста, — мужчина отвел начальницу в сторону.       Почему-то женщина сдалась. Она молча наблюдала за Вершининой. Взгляд ее изменился, стал более мягким.       Увидев, как приемный отец ударил сына, девушка вздрогнула. Парень тут же покинул учительскую.       — Максим, — так же мягко и нежно сказала она, но парень лишь грубо послал ее.       Вершинина отчаянно опустила глаза. «Чего же ты ожидала, — подумала девушка. — Что он кинется к тебе на шею и будет называть мамой». Почему-то именно сейчас она осознала всю сложность. Раньше Маша мечтала лишь найти его, думала, что ее трудности на этом закончатся. Но нет, они только начались. Парень не знает о ней ничего. Разве он так сразу полюбит ее? Мария в который раз уже ощутила отчаяние. Но сдаваться девушка не собиралась. Она будет за него бороться.       Галина на этот раз смотрела на нее по-другому. Она вспомнила те отчаянные глаза, в которых мелькало счастье, потому она все-таки увидела своего ребенка. «Помоги ей, — говорил внутренний голос Смирновой. — Ты же тоже когда-то была в безвыходной ситуации, никто тебе тогда не верил. Ты же, как никто другой, понимаешь ее».       Минут через пять из учительской вышел Виктор.       — Галина Васильевна, — обратился он к завхозу, — проследите, пожалуйста, чтобы Морозов и Авдеев не покидали свою комнату.       — Разве, вы не отчислили Максима?       — Нет, — уверенно ответил директор.       Мария тут же почувствовала облегчение. Ее сына не увезут, ей не придется бежать за ним. Меньше всего она сейчас хотела оставлять Володю. Странно, но девушка совершенно забыла, что ее уволили.       — Галина Васильевна и еще, — женщина посмотрела на начальника, дав понять, что внимательно слушает. — Мне звонили из полиции, сказали, что приходили насчет какой-то женщины.       Вершинину вновь охватил страх. Она с замиранием сердца ждала, что ее сейчас сдаст Галина. Виктор точно вызовет полицию. Девушка уже мысленно готовилась бежать.       Володя переживал не меньше. «Нет, она не может ее сдать, — подумал он. — Я обязательно помогу тебе, Маша, — мужчина посмотрел на беззащитную девушку. — Я не оставлю тебя» Оба наблюдали, как завхоз достает фотографию. Вроде бы вот он, конец всем надеждам и ожиданиям.       — Странно, никогда не видел ее, — Поляков вернул фотографию Смирновой и поспешил уйти.        — Галина Васильевна, — он не верила своим ушам. — Спасибо вам! — не долго думая, она обняла ее.       Она испытала великую благодарность к этой женщине. Ее жизнь висела на тонкой ниточке. Одно слово Смирновой, и она бы оборвалась. Но завхоз помогла ей, не оставила в беде. Еще один добрый человек встретился на ее пути. Теперь Вершина была уверена, что с такой поддержкой не пропадет. Одна бы она вряд ли справилась бы, но до сих пор девушка мало кому доверяла свою жизнь.       — Тебе нужен сын, а ему — мать, — женщина с болью вспомнила свою историю,       Может, судьба послала ей Машу, чтобы Галина смогла искупить свою вину перед дочерью, за все совершенные преступления. «Моя жизнь и так разбита, пусть хоть у нее все будет хорошо», — подумала Смирнова.       После того, как Маша ушла с Галиной, Володя направился в комнату Ивана Савельевича. Историк сказал, что в его комнате есть некоторые доказательства преступной деятельности компании, также он попросил забрать несколько личных вещей, главной являлся сундучок из прошлой жизни — самое дорогое, что осталось у него от жены и дочери. Соколов потихоньку вынес этот сундучок и оставил его в своей комнате, затем сразу же вернулся за остальными вещами. Агент забрал одежду Афанасьева. К счастью, ее было немного. Обыскав чердак, он положил в сумку все, что его бы интересовало. Еще утром мужчина не знал, как открыть сейф, о котором рассказал ему историк, также Иван сказал, что подобрать похожий ключ не получится, а кольцо, которое открывает дверцу, он потерял. Странно, но после возвращения в школу, повар заметил это кольцо на пальце Андрея Авдеева. Агент незаметно взял его в душевой, пока ученик мылся. Открыв сейф, Володя забрал из него все документы, ключ в виде вертикального вольфсангеля. Он уже хотел закрыть его, но заметил вырезанные на дверце знаки. Присмотревшись, агент узнал в них руны. Соколов быстро перерисовал их, затем поспешил покинуть комнату, пока его не заметили.       Вернувшись в свою комнату, агент сразу же набрал номер Князя.       — Добрый вечер, Борис Константинович, — устало сказал повар, опрокинувшись на спинку стула.       — Ночи, — поправил его начальник, — что-то случилось? — ворчливо спросил он.       — Я забрал из комнаты Ивана Савельевича все, что смог. Пришлите, пожалуйста, завтра связного. Я передам все с ним, — Соколов взял в руки листок с нарисованными рунами. — Я открыл сейф. В нем лежали стопка бумаг и ключ в виде вертельного вольфсангеля.       — Не может быть, — Князев вмиг взбодрился, с этим символом связаны самые ужасные воспоминания из детства.       — Да, а еще на дверце сейфа были вырезаны три руны: вертикальный вольфсангель, горизонтальный и одал. Как это связано со школой, я не знаю, — агент отложил листок.       — Узнай, — в приказном тоне сказал Князь. — Что там с новой уборщицей?       — Она чиста, — уверенно ответил Володя.       — Точно?       — Вы мне доверяете?       — Да, — вздохнув, ответил Князев. — Завтра пришлю связного. А теперь ложись спать, тебе завтра рано вставать. Доброй ночи.       С этими словами Князев положил трубку. Володя убрал телефон в карман и снова взял в руки листок с изображением рун. В этот момент дверь открылась. Агент моментально спрятал лист бумаги.       — Риты, — мужчина облегченно вздохнул, увидев на пороге дочь, — ты на часы смотрела? — строго спросил он. — Почему ты еще не спишь?       — Пап, а тётя Маша сегодня с тобой будет ночевать? — проигнорировав вопрос отца, спросила девочка и села на диван, посадив рядом мягкую игрушку.       — Нет, — с неким сожалением ответил повар. — А что ты хотела?       Малышка подняла на отца расстроенные глазки.       — Можно я с тобой лягу? — грустно спросила она.       — Конечно. Ты даже и не спрашивай, — Соколов сел рядом с дочерью. — А что у тебя случилось?       — Я поссорилась с Алисой, — он тяжело вздохнула. — Поэтому ушла из комнаты.       — Это ты зря сделала, — он посмотрел в глаза дочери, — ты не должна была показывать ей свою слабину. Запомни, это и твоя комната тоже, — мужчина взял ее маленькую ручку, — ты имеешь право там ночевать.       — Мне теперь вернуться? — она опустила глаза.       — Нет. Так Алиса подумает, что ты снова сдалась. Раз ушла, значит, сегодня ночуешь у меня.       — Спасибо! — девочка радостно улыбнулась и обняла папу.       Володя крепко прижал к себе дочурку. Мужчину снова посетили сомнения. Правильно ли он поступает, учив Риту принимать удары судьбы в столь малом возрасте. Может, стоило сказать девочке, чтобы она не переживала, что с Алисой обязательно помирятся. Но Соколов не хотел, чтобы его дочь питала розовые иллюзии. Он считал, что ей уже пора познавать и плохую сторону жизни, пусть и в таких незначительных мелочах       — Пап, а давай я тебе расскажу свою тайну, а ты мне свою, — малышка доверчиво улыбнулась.       — Ну, давай! — Володя усмехнулся.       — Мне очень нравится Юра Верёвкин, — серьезно сказала девочка.       — Правда! — Соколов с трудом сдерживал смех. — Он тебе подходит.       — Я тебе рассказала. Теперь ты, — она, прищурившись, посмотрела на отца.       — Рит, ну, меня нет никакой тайны, — мужчина пожал плечами и театрально вздохнул.       — Ну, не ври, — с некой детской обидой протянула малышка. — А то, что тебе тётя Маша нравится.       — С чего ты взяла? — Володя развел руками и непонимающе посмотрел на дочь.       — Просто, я это вижу, — ласково сказал Рита и довольно улыбнулась.       — Тебе показалось, — агент погладил Риту по голове.       — Нет! — упрямо ответила девочка. — Вы спали в одной комнате, значит и на одной кровати.       — Почему ты решила, что мы спали на одной кровати? — шутливо спросил повар.       — Потому что здесь только одна.       «Логично», — подумал Сколов, сжав губы.       — Ладно, — сдалась малышка, — не хочешь говорить, не говори, — она переползла к подушке и легла, обняв Тишку.       — Кто-то спать собирался, — Володя заботливо укутал дочь одеялом и, выключив свет, лег рядом.       — Папочка, я тебя очень-очень люблю! — малышка по-детски улыбнулась и обняла отца.       — Я тебя тоже, родная! — с нежностью ответил Соколов и поцеловал малышку.       Рита — его самое большое счастье. Смотрев на нее, Володя благодарил судьбу за такой подарок. Никто не будет любить его дочь также сильно, как он. Она его радость, смысл его жизни. Без нее мужчине ничего не нужно. Ради дочери он живет.