Лучи солнца аккуратно пробирались в комнату девушки. Она сонно взглянула на часы, понимая, что нужно вставать. С самого утра ее начало трусить, а к горлу подкатила неприятная тошнота. Граур не могла ничего удержать в руках, разбив утром кружку, которую ей подарили в одном из городов. «Еще не хватило порезаться», — пронеслось в ее голове. День концерта наступил абсолютно незаметно. Казалось, что еще целых две недели, но загруженная репетициями Слава не заметила, как быстро они пролетели. Утром Мирослава созвонилась с Миранчуками. Ей нужно было услышать голоса тех, кто с самого детства поддерживали ее, помогали. Братья заверили ее, что обязательно придут на сольник, не опоздают, как это обычно происходило, а так же возьмут с собой Смолова и Головина, ведь, как сказал Леша, пропустить то, как будет краснеть Саша, просто невозможно. Хоть разговор и длился недолго, но именно это помогло Мире прийти в себя, вспомнив, насколько она крутая. Все всегда пытались выдумать какие-то сплетни про нее, а особенно то, как девушка настолько быстро выбилась на вершины всех хит-парадов. А Граур лишь усмехалась, вспоминая, как не спала ночью, писала песни и ходила на самые различные кастинги, чтобы исполнить свою мечту.
Подготовка к сольному концерту была очень тщательной, и, следовательно, отнимала много времени и сил. Мира хотела, чтобы все было идеально, чтобы зритель действительно получил огромное количество эмоций, поэтому каждая репетиция была невероятно изнуряющей. В программе постоянно появлялись новые изменения, которые тоже требовали отработки на сцене. Граур хотела чего-то, что не будет похоже на банальный сольник, и именно из-за этого изменения вносились практически каждый день.
Мирослава была вымотана физически и отчасти морально, но эта усталость лишь придавала ей сил идти дальше. Каждый день девушка буквально доползала до кровати, пытаясь не уснуть на кухне, а утром просыпалась с болью в мышцах. Она понимала, что путь к успешному проведению сольного концерта будет непростым, но ее мечта и любовь к музыке были особым «двигателем» для нее и помогали идти дальше. Все это приносило ей бешеное удовольствие, ради которого ей хотелось умереть, но сделать все на высшем уровне. В этом плане ей невероятно сильно помогала Рита, которая просто брала на себя огромный груз. Если бы не Марго, то Слава просто бы загнулась и где-то стопроцентно ошиблась.
Стоило прозвучать последним аккордам песни, Мира подняла руку, давая знак, что заключительный прогон завершен. Каждый участник этого концерта понимал, насколько это важно для Славы, поэтому выкладывался на все сто процентов. Граур часто называли трудягой, и ведь это действительно было так. Каждый раз она не была довольна собой и находила изъян, над которым потом старательно работала. Все знали, насколько девушка требовательна к себе и остальным, поэтому старались лишь впитывать то, что Мирослава говорила. Каждый считал ее невероятным профессионалом для столь юного возраста, ведь несмотря ни на что, Граур показывала просто невероятные умения.
Сколько концертов бы не отработала Слава, она все равно каждый раз переживала как в первый раз. Когда Мирослава стояла за кулисами, внутри нее будто разгоралось сразу несколько войн. Больше всего ощущался страх и переживание. Ее буквально трусило, ведь боязнь того, что что-то пойдет не так и все время и силы, потраченные на репетиции и подготовку, сойдут на «нет», буквально съедала ее. Граур понимала, что если она ошибится, то завтра об этом будут кричать все газеты и страницы в социальных сетях. В этом и минус популярности — тебе никогда нельзя сделать ошибку.
До выхода на сцену оставались считанные минуты. На экране появился фильм о том, с чего все начиналось. Граун смотрела и улыбалась, вспоминая, как бегала на самые различные кастинги, пытаясь найти себя. На ее глазах появились слезы, но девушка знала, что нельзя плакать в этот момент. Пожелав команде удачи, Слава отошла и просто около трех минут стояла одна, пытаясь настроиться на концерт. Все знали о ее привычке, понимая, что так ей легче, что так она чувствует себя более уверенно. Мирослава досчитала до трех и уверенным шагом направилась на сцену, начиная петь.
«Не проси у любви быть осторожной, не стремись за своим вчерашним прошлым»
На некоторых моментах поклонники перекрикивали ее, из-за чего Граур готова была разрыдаться прям на первой песне. Петь о любви для нее всегда было тяжело, но сейчас все было совершенно иначе. Ее голубые глаза светились от счастья и напоминали два бушующих океана. Она действительно летала вместе с залом. Была выше облаков.
«Выше облаков мы с тобой начнем сначала, и сказать «люблю» жизни всей нам будет мало»
— Знаете, — начала говорить Слава после того, как закончилась первая песня, — я никогда не думала, что могу заслужить такую огромную любовь. Когда я жила в маленьком городке, то даже не могла представить, что меня ждет что-то подобное. Спасибо вам огромное. Я люблю каждого из вас и обещаю, что каждый из вас сегодня получит только хорошие эмоции, — улыбнулась Граур, подходя к стойке микрофона. — Эта песня была написана в два часа ночи, я сидела на кухне с бокалом вина, когда очередной мудак ушел из моей жизни самым отвратительным способом. Тогда даже не могла подумать, что она станет такой популярной, но, видимо, у многих на пути встречаются мудаки.
«Зачем я знаю то, что знаю, было бы проще, если бы ты мне точно также голову морочил»
Этот номер действительно много значил для Граур. С самого начала она поняла, что он будет самым сложным, ведь именно в него Мира включила очень много всего, начиная от шпаг, заканчивая воздушной акробатикой. А в плане эмоций песня была просто невероятной. Слава будто снова пережила это.
«Молчи, солги мне еще раз, во всем честно сознайся, нет сил мне слышать твой голос, нет сил простить тебя»
Во время перерыва и очередной речи, Слава осматривала зал, надеясь увидеть самых главных для нее людей, тех, кто вселял в нее веру. Стоило начать очередную веселую песню, как взгляд девушки упал на первый ряд, где перед сценой танцевали три взрослых парня. Граур старалась не засмеяться, поэтому просто подошла к ним и дала пять. Рядом с их, уже пустыми местами, сидел довольно скромный парень, который, кажется, начал краснеть, смотря на друзей. Именно в этот момент Мира и поняла, что это тот самый Головин, про которого ей рассказывали.
Одна мелодия сменяла другую. Зажигательные и танцевальные треки сменялись нежными, на которых большая половина зала просто рыдала. А видеть то, что каждый зритель понимает ее эмоции, было просто бесценно. В такие моменты девушка понимала, что она не одна, что у нее есть те люди, которые понимают ее.
«Я все еще люблю, люблю, как в первый раз»
Концерт проходил отлично. Мирослава чувствовала бешеную энергетику со стороны зала, атмосфера была непередаваемой. Весь зал пел с ней, она часто направляла микрофон в сторону зала, чтобы эти голоса сливались в унисон. В этот момент Граур забывала обо всем, по телу разливалась приятная теплота, которая просто окутывала ее. Она чувствовала себя невероятно уютно, ощущала себя сильной. Иногда девушка следила за Головиным и заинтересованно изучала парня взглядом, хотя это не всегда получалось. Не смотреть на огромное количество людей, которые пришли сегодня ради нее, она не могла. В один момент Граун вспомнила просьбу Антона и Леши вывести их друга на сцену. Слава давно знала Миранчуков, поэтому примерно представляла, чего желали ее друзья.
Дотянув последние ноты последующей песни, певица сделала знак музыкантам, который означал для них на время прекратить играть. Ребята поняли этот «сигнал» и с интересом принялись наблюдать за происходящим.
— Знаете, — начала девушка, а потом рассмеялась, — какую из своих речей подряд я так начинаю? Ладно, продолжим. Так вот, я с самого рождения была невероятно стеснительной девочкой, которая ни на что не могла решиться. Такой я и осталась в какой-то степени. Но вы дарите мне уверенность, именно благодаря этому я сейчас пою, танцую и веселюсь на сцене. Бояться — это нормально, но не бойся, мальчик, ближе подойди, — усмехнулась девушка, начиная новую песню.
«А ты все молчишь и смотришь в облака, а ты все молчишь, ведь маленький еще»
Четко отработанные движения отдавали яркими нотами сексуальности. До последнего Граур сомневалась в этой песне, но что-то в ней все-таки решила ее включить в программу. На втором припеве девушка стала спускаться в зал, стараясь игнорировать всех поклонников, которые так и норовили сфотографироваться. Она знала к кому идет и для чего. Миранчуки усмехнулись, заметив уверенную походку своей подруги.
— Сейчас начнется самое интересное, — прошептал Смолову Леша.
Мира подошла к ним и взяла за руку Головина, ведя его к сцене. Саша ничего не понимал, лишь видел довольные лица своих друзей. Стоило заподозрить что-то неладное, когда они пригласили его на этот концерт, но сейчас пути назад уже нет, он стоит на сцене, а перед ним красивая девушка.
— Расслабься, я не собираюсь тебя кусать, — улыбнулась Мира и начала петь.
Слова этой песни стали приобретать совершенно другой смысл, когда Граур пела их Головину. Она медленно водила пальцами по его рукам, груди, плечам, губам. Футболист просто готов был умереть от стыда, понимая, что все смотрят на него. А от прикосновений Славы по телу проходила дрожь. Слишком близко она была, слишком много трогала его. А Мирослава просто получала удовольствие от такой компании на сцене, несмотря на зажатость парня. А его смущенное лицо лишь казалось еще более милым, делало его более невинным. Головин действительно забыл, где небо и земля. Все ее движения были предельно четкие, но в тоже время просто завораживали парня. Он не замечал ничего, кроме Граур и света софитов, которые слепили его. И каждый раз, когда Саша пытался отвести взгляд, Мира нежно брала его за подбородок и смотрела в его зеленые глаза, будто видя его насквозь.
«Не бойся, мальчик, ближе подойди, не бойся, мальчик, взгляд не отводи, не бойся, мальчик, я скажу слова, и ты забудешь где небо и земля»
— Я вас ненавижу, — прошипел Головин, возвращаясь на свое место. — Смешно им, — он посмотрел на друзей, которые были буквально красные от смеха.
— Ты бы хотя не стоял, как статуя, — произнес Федя, пытаясь подавить приступ смеха.
— Да пошли вы, — крикнул футболист и поспешил уйти из зала.
Концерт подходил к концу, из-за чего Мире было невероятно грустно. Даже не верилось, что три месяца она работала над концертом, который прошел за полтора часа. Было много моментов, когда ей просто хотелось рыдать и обнимать каждого, кто сидел в зале. Этот день Граур не сможет забыть никогда. Он действительно закалил ее, помог показать, что она заслуженно занимает свое место, что действительно достойна находиться на этой сцене.
— И я думаю, что будет логично закончить песней «Жизнь продолжается». Никогда не смотрите на ошибки других людей — это того не стоит. Никогда не корите себя за свои ошибки — оно того не стоит. Будь это развод, будь это какая-то мелочь, а может нереализованный пенальти, — девушка улыбнулась Смолову, — вы не виноваты. И ваша жизнь продолжается. Верьте в это.
«Ты взлетаешь высоко и не слышишь никого, и забыв о всем святом, ты разбиваешь. И едва открыв глаза, ты кричишь один в слезах: «неужели жизнь моя?..» Жизнь продолжается»
Эта песня проникала в душу каждому. Каждый вспомнил какой-то момент в своей жизни, когда казалось, что уже конец, дальше нет смысла. Главное найти ради чего ты будешь жизнь и помнить, что выход будет всегда, нужно верить в это. Нет конца. Есть только начало чего-то нового. И жизнь не заканчивается с моментом наступления черной полосы, она продолжается.
— Мира, твой концерт — это просто нечто, — восхищался Леша. — Мы с Антоном и Федей просто в восторге. Цыпленок, ты просто крутая. А как ты заставила Головина краснеть. Мы чуть не умерли от смеха из-за его реакции, — произнес Миранчук, заставив всех засмеяться.
— Подтверждаю, очень классно было. И каждая твоя речь была наполнена невероятным смыслом, — улыбнулся Смолов. — Отдельное спасибо за последние слова. Я был тронут, правда, — обнял ее Федя.
— Полностью согласен, Мирося, ты просто взорвала этот зал, — добавил Антон. — Предлагаю пойти куда-нибудь и отметить это дело.
— Спасибо, ребят. Я очень рада, что вам понравилось. И я видела ваши танцы. Кажется, это было самое лучшее в моем концерте, — широко улыбнулась Граун в ответ. — Я только за пойти куда-нибудь. А где, — замялась Мира, — Головин же?
— Сашка? — спросил Миранчук-младший, на что получил слабый кивок. — Так он сразу же после «восхождения на олимп сцены» очень сильно смутился и ушел с концерта. Кричал что-то вроде «я вас ненавижу».
— Да ладно вам, он парень нормальный, не обидиться, — усмехнулся Федя.
— А если обидится? — взволнованно спросила девушка.
— Доверься нам, Мира, — убедительно ответил Леша. — Все будет отлично.
— Ладно, хорошо. Я пойду поговорю с Ри и встречаемся через пятнадцать минут у выхода, я знаю отличное место, — проговорила голубоглазая и направилась в сторону гримерок.
— Окей, цыпленок, — помахал ей Миранчук.
***
Маргарита была довольна результатом концерта не меньше, чем сама Мирослава. Они понимали, что не зря так усердно работали. Зрители были просто невероятно рады, увидев такой уровень. Этот концерт, казалось, можно было обсуждать вечно, поэтому подруги договорились встретиться на следующий день и за чашкой чая все разложить по полочкам, найдя ошибки и недочеты.
Рита была выжата словно лимон, поэтому сразу же решила отправиться домой с концертного зала. Но усталость брала верх, поэтому девушка не могла даже разобраться в том, когда именно ей стоило поворачивать, чтобы выйти из этого лабиринта.
— Отлично, — пробурчала себе под нос девушка, — молодец, Ри, заблудилась там, где работала три месяца
— Марго, какая встреча, — услышала довольно знакомую ухмылку Рита.
— Федор, а я вижу, вы немного потерялись. Какая жалость, — язвительно ответила она.
— Честно, ситуация глупая. Мы с ребятами договорились сходить в кафе, отпраздновать концерт и вот, — начал жаловаться Федя.
— Да, мне говорила об этом Мира. — добавила Маргарита. — И как же ты сюда попал, сударь?
— Так же, как и ты, — усмехнулся парень.
— То есть? — непонимающе посмотрела на него девушка.
— То есть мы с Миранчуками были у Мирославы, только братья ушли раньше меня. А я, — замялся он, — заблудился здесь.
— Это очень глупо, заблудиться почти в четырех стенах, — улыбнулась Рита, забыв, что примерно в такой же ситуации. — Это уже топографический кретинизм. Хотя, вы, футболисты, не особо отличаетесь умом, — ухмыльнулась Маргарита, направившись в ближайший коридор.
***
Головин никак не мог отпустить то, что произошло на концерте. В его голове раз за разом прокручивался тот момент, когда Мира касалась его, пела, будто кроме него нет больше ни одного человека. И как же можно было так опозориться? Саша ни на секунду не сомневался, что это была проделка братьев и Смолова, ведь они всегда старались посмеяться и подшутить над ним. Но эта ситуация просто выбила его из привычного жизненного ритма. Слишком уж самоуверенной была эта певица, будто Головин был ее собственностью. А в ее взгляде будто скрывалось что-то. Эти глаза он точно запомнит надолго.
