Тишину не перекричать

Человек, стоявший перед ним на коленях, был противен, просто отвратителен, от страха он таращил глаза, а его нижняя губа жалко дрожала. Примерно так он, судья, себе и представлял эту сцену, но, вопреки ожиданиям, не ликовал, а был сосредоточен и холоден. – На помощь!.. – вдруг заверещал не своим голосом его подсудимый, чем вызвал лишь усмешку. – Можешь не стараться, – негромко произнес он. – Никто не услышит. В доме никого нет, я проверял. Да ты и сам это знаешь. – За что... Как ты... – заикался от страха мужчина. Ни широкие плечи, ни благородная седина в волосах в этот момент не добавляли ему мужественности. Он, почти уже мертвец, неосознанно слизывал кровь, что стекала из разбитого носа по губам. Бить его в планы судьи не входило, но он не ожидал, что подсудимый окажет сопротивление. Подлитое в стакан снотворное должно было отключить его на пару часов, но, видимо, он неверно рассчитал дозу. Ничего страшного, учтет в другой раз. – Ты ведь догадываешься, за что я буду судить тебя, – негромко спросил он, вставая и делая несколько шагов вперед. – Что? Судить? – мужчина закашлялся, сплевывая кровь. – Да что ты возомнил о себе, сопляк?.. – Тогда я зачитаю приговор. В другой ситуации ему было бы противно смотреть, как хлюпает носом и жалко моргает, глядя снизу вверх, некогда важный, представительный мужчина. Но сейчас он испытывал лишь сладкое предвкушение. Он не убивал прежде, но совсем не боялся. В своем воображении он совершил это не меньше тысячи раз. У него было много времени в запасе, чтобы подготовиться и собраться с силами. – Ровно двадцать с половиной лет назад, весной сорок восьмого года в Атории было совершено жестокое преступление, в результате которого последний ландграф Предгорной лощины, его жена и дочь погибли... В глазах жертвы появилось узнавание, что стало самой сладкой наградой судье. – Тебя не было в ту ночь в доме на холме, – продолжал он. – Однако ты тоже причастен к преступлению. Скажешь сам, в чем твоя вина, или это сделать мне? – Ты! Это ты!.. Как же я сразу не догадался?.. Мужчину начало трясти, и неосознанно, избитый и со связанными за спиной руками, он попытался отползти назад. Впервые он испугался по-настоящему, его ужас, казалось, завис в воздухе между палачом и жертвой. – Когда прибыла для разбирательства стража, ты сказал, что убийцы ландграфа провели в твоем кабаке всю ночь. Что ты видел их всех и подтверждаешь их непричастность. – Нет... – губы мужчины побелели, они беззвучно двигались, но уже не пропускали ни звука, пока судья спокойно продолжал: – Но ты не мог их видеть. Потому что в это время их видел я, видел в совсем другом месте. И видел, что они сотворили. У подсудимого не осталось сил, он пытался сказать что-то, но лишь судорожно глотал воздух. – Ты слишком любишь деньги, – не без укоризны заметил судья и покачал головой как будто даже с сожалением. – За деньги ты готов совершать любые гнусности. Например, покрывать жестоких убийц. Мужчина отчаянно замотал головой и замычал невнятно: – Нет... Умоляю... – Сегодня ты будешь наказан за свое преступление, – просто и без лишних громких фраз закончил судья, сделав еще один шаг вперед и опустив руку в карман, где тихонько звякнули медные монетки.