***
Бэкхён паркуется у дорогого ресторана. Тяжело выдыхает и откидывается на спинку сидения. В лёгких спёртый воздух и становится не по себе. Увидев его сейчас, вряд ли кто-то поверил в его истинную сущность. Сидя в своей машине, он уже ощущал подавляющую ауру своего отца. Тело обдавало жаром, ненавистью. Столько веков он сопровождает Ареса во всех битвах и олимпийских стычках. Столько бед и поражений он смог наблюдать. В отличие от Югёма, он относился к этому как к работе, которую надо поскорее решить и забыть. Никакого наслаждения. Гримасы ужаса стали неотъемлемой частью его жизни. Он вызывал только страх у людей. Бёну помогал только холодный рассудок. Но стоило ему вернуться домой, место, где он остановился на этот раз, Бён выпивал до беспамятства. Кусал подушку и сжимал в руках простыни от холодной пустоты, которая оставалась после сотен тысяч убийств. Бэкхён прекрасно понимает, что ему никогда не сбежать. Его судьба стоять по правую сторону от отца, выполнять его приказы, не более. Бён хлопает дверью и направляется во внутрь. На входе он говорит фамилию на кого зарезервирован столик. Молодой администратор проводит его глубже в помещение, где уже находятся кабинки для вип-персон. Таким образом, можно спокойно обсуждать свои дела, не подбирая выражения. Арес сможет не скрывать своей злости. Бён даже завидовал Джексону, который не видел их отца в худшем расположении духа. А вот Бэк не раз уходил от Ареса с синяками или даже ранами. У них не было понятия «семья». Они были боссом и подчиненным. Бён заходит в кабинку. В нос бьёт запах табака. Помещение обшито бардовой тканью, неяркий свет, кожаные диваны и неуместный стол из белого дерева. За ним восседает Арес, покуривая сигару, выпуская дым куда-то вверх. Выглядел он чуть старше Бэкхёна. Волосы с красным оттенком, карамельный цвет кожи, пухлые губы, официальный костюм с водолазкой и затуманенный взгляд. Бён не видел отца несколько месяцев. Слишком мало, чтобы соскучиться. Официант подаёт меню, а Бэк занимает место напротив отца. Он наблюдает за молодым мужчиной, который довольно улыбается и выглядит как никогда расслабленно. Значит, ничего хорошего ожидать не стоит. — Ты слишком много куришь в последнее время, — замечает младший, откашливаясь от едкого дыма, который заполняет лёгкие. — Ад уже ждёт. Арес снимает улыбку. Теперь это оскал. Он складывает оружие медленного действия в пепельницу и складывает руки перед собой. — Аид всегда мне рад, — хриплым голосом отвечает бог. Напротив него уже бокал с вином. Он сделал пару глотков и ему не понравилось, а вот сигары были достойные. Мужчина прекрасно замечает, как не комфортно собственному сыну рядом с ним, но это только веселит его. Чувство превосходства питает его, подобно источнику вечной молодости. Ему, несомненно, льстит, что благодаря оболочке, выглядит он чуть старше собственных сыновей. — Пора информировать отца, Бэкхенни, — парень ловит серьёзный взгляд отца и понимает, что отвести взгляд, значит, разозлить его. Изначально его пребывание в лагере было только из-за полукровок. Якобы из-за них больше всего проблем. Мол они вспыльчивые, постоянно режут на рожон. Самого Ареса интересовал только Ван Кайе, на которого он возлагал большие надежды. Он должен стать яблоком раздора среди детей олимпийцев. Выполнять роль своего отца там, среди людей. Показать место зазнайкам, вроде ребёнка Зевса. Спустя некоторое время Бён начал замечать, что отца волнует внутренняя жизнь лагеря в целом: каких полукровок больше? Чему их обучают? Какие проблемы в лагере? Осознание пришло довольно быстро. Для Ареса он стал информатором о всём, что происходит с поколение полубогов, а это дорогого стоит. Ушами Зевса в лагере был Гермес и Дионис. Наверное, как считал Бэк, и сам Джинён. Аресу же никто бы в жизни не рассказал и доли информации. О полукровках вообще никому ничего не рассказывают. Для богов они достаточно важны, даже если не уделяют им вниманием. В конце концов, многие из них отличное оружие. Бэкхён был обязан докладывать отцу всё. Если противился – получал по заслугам. Так у них в семье всё решается. — Ничего необычного, — спокойно отвечает сын. — Неужели? — Арес нервно постукивает пальцами по столу. — Чимин вернулся, — признаётся Бён. Ему хочется провалиться на этом же месте. Арес расплывается в довольной улыбке. Его сын не разделяет подобной радости. Бог войны готов на что угодно, лишь бы создать неблагоприятную ситуацию для полукровок кого-нибудь из тройки. Год назад бог войны встречался с Чимином. Он ему приглянулся. Такой же стихийный, как его отец, которого Арес ненавидит всем нутром. Тогда он позволил полукровке уйти, но сейчас дитя моря в очевидной опасности. — Что замышляет Джинён? — В каком смысле? — Ну же, — хмыкает Арес и начинает вертеть в руках нож. — Он бы не достал его мальчика просто так. Пак Чимин не просто так ушёл из лагеря и не просто так вернулся. — Я пока не знаю. Не хочу говорить ложную информацию, — Бён старается не говорить об этом. Он в курсе предстоящей миссии, о которой Арес точно знать не должен. Они с Джинёном уже обсуждали вариант, когда тот заинтересуется блондином. Директор обещал понять Бёна, если он всё-таки проколется, но первому не хотелось облажаться вот так. Поставить под угрозу весь лагерь. — Значит, плохо работаешь, сынок, — последнее слово Арес буквально шипит. — Не заставляй меня подключать Югёма. Младший брат настоящее горе для Бёна. У того в глазах ничего кроме величия и ужаса. Ему ничего не нужно делать, чтобы вы почувствовали этот холодок по коже. Это липкое чувство страха, которое обволакивает нас и вытаскивает наружу всё то, что вы боитесь. Югёма нельзя молить о пощаде. До него сложно достучаться, когда азарт овладевает его разумом. Только поэтому Арес предпочитал Бёна, который всё рассчитывал, прежде чем, ринуться в бой. — Пока Чимин в лагере, Югём не страшен, — Бён бросает взгляд на нож, который виртуозно вращается в сильных руках отца. — Любую защиту можно сломать, — Арес пожимает плечами и смотрит в глаза сыну. — Что затевает Джинён? — Я пока не знаю, — настаивает на своём Бэкхён. На самом деле он знает. Он помогал Джинёну с этой миссией. 80% информации по не достал сам Деймос. Аресу об этом знать необязательно, ведь он сразу доложит эту информацию тому, кто не должен знать о миссии ни в коем случае. Даже если это будет стоить жизни. Бён уверен, что Джинён пожертвует собой, чтобы спасти Чимина, чтобы спасти того самого. — Разочарование, Бэкхённи, — вздыхает Арес. — Мне казалось, ты куда умнее. Арес поднимается со стола. Аккуратно застёгивает пуговицы пиджака одной рукой. Бён судорожно сглатывает, боится поднять взгляд на собственного отца. Арес разглядывает своего сына и делает резкий шаг нему. Хватает тонкую руку сына и приколачивает её к столу с помощью ножа. Из уст Бёна порывается тяжёлый вздох. Сначала острая боль, а потом ничего. Полное онемение, хотя в глазах плавают чёрные круги. — Югём наведается в лагерь, — бросает Арес, надавливая на нож. — Я надеюсь, у вас там есть защита помимо той, которую предоставили боги. Иначе, Чимину не жить. Бён кусает губу почти до крови. Отцовская рука ерошит его волосы. Ему хочется отмахнуться от этого неуместного жеста, но тело не слушается, парализованное болью. Арес выходит из кабины, напевая модную песню, а Бён остаётся наедине с болью в руке и сердце. Он вытаскивает из руки нож. Кровь идёт с новой силой, но ему плевать. Он шаткой походкой покидает ресторан. Только в машине он даёт волю чувствам, барабаня по рулю здоровой рукой. Всё буквально идёт по наклонной, а он не герой, способный всё спасти. Идти против Ареса глупо, если его побаиваются сами олимпийцы. Предать Джинёна, кажется, Бёну полным крушением его маломальской светлой стороны.***
Чонгук паркует машину у леса. Через пару часов её наверняка заберёт Сехун, который отгоняет весь транспорт в подземную парковку где-то в лесу. Для самого Чона секрет, почему нахождение транспорта в лесу неизвестно никому, кроме скрытного блондина. Проехать до лагеря на транспорте просто невозможно, даже на внедорожнике. Чанёль закидывает на плечо рюкзак и глубоко вдыхает лесной воздух. Он уже не помнит, когда был на природе. Городская суматоха изматывает и лишает человека того, что ему было нужно в любое время – единения с природой. Ёль уверен, здесь он бы написал не одну песню. Всё-таки стоит закончить работу, которую у него заказал Бэкхён. Музыкант вкладывал в эту песню больше, чем обычно, пропуская её через себя. В голове постоянно вертелся образ молодого человека, который появился в его жизни внезапно, как и пропал. Тот не выходил на связь уже третий день. Чанёль переживал, но потом словил себя на неприятно мысли – он никто в жизни Бёна. Обычный исполнитель. — Надеюсь, ты не против прогуляться по лесу, — Чимин очаровательно улыбается, похлопывая друга по спине. Всё странным образом налаживается. Пак Чанёль, его лучший друг, в месте, где он может больше не скрываться. Чимин не хочет говорить лишних слов. Пусть Ёль сам всё увидит, а Чим только подтвердит. Мол, это всё действительно окружает нас, хотя поверить достаточно сложно. Они идут по лесу. Уже вечереет, поэтому парни ускоряют шаг. Болтают о последних новостях из мира обычных людей, от которых Чимин стал совершенно далёк всего за неделю. Пак рассказывает об университете. На юридическом факультете планируется несколько конференций, где будут выступать первые адвокаты страны. Чон замечает некоторую печаль на лице блондина, которую тот скрывает за натянутой улыбкой. Кажется, обычная студенческая жизнь для Пака всё ещё важна. Компания выходит на поляну и оказывается перед резиденцией. — Чёрт возьми, — выдыхает Чанёль. Масштабы действительно впечатляют. Колоны, десятки окон, три этажа настоящего шедевра архитектуры. От такого у Ёля захватывает дух. Он чувствует себя совсем не подходящим для такого заведения. Чонгук и Чимин переглядываются и тихонько посмеиваются с великана, который резко превратился в настоящего ребёнка, неспособного отвести взгляд. — Чимин, — зовёт мужской голос. Солнце почти село из-за чего Чимин не сразу понимает, кто его позвал. Чонгук же готов провалиться на этом самом месте, ощущая как нечто сдавливает его легкие. К ним бежит Чондэ. Сын Афродиты уже готов к празднованию. На нём смокинг, белая рубашка и приковывающий взгляд красный пояс-кушак. Пак машет своей маленькой ладошкой, под впечатлением от того, как выглядит Чен. Подбегая, парень схватывает блондина под ноги и поднимает. Чимин берёт лицо Чена в свои руки и оставляет нежный поцелуй. — Это Пак Чанёль, мой лучший друг, — наконец-то представляет друзей Чимин. — А это Ким Чондэ. Парни пожимают друг другу руки и пока Чондэ забирает рюкзак у сына бога морей, Ёль бросает взгляд на Чонгука, который смотрит в пол. У Чонгука внутри вянут ландыши, которые пробудил Чимин. Вместо них появляется синяя роза. Её шипы неумолимо впиваются в его органы и он начинает кровоточить. Благо, окружающим никогда не увидеть это. Ёль теперь понимает масштабы сложности. Шутка про ориентацию кажется ему нелепой. Чонгук прощается со всеми. Закидывает рюкзак на плечо и исчезает в сумерках. Чимин и Чен провожают гостя до резиденции. Ким рассказывает, что Чанёлю выделили небольшую комнату на третьем этаже. Пак был бы рад жить с другом, но он слишком нуждается в моментах побыть с собою наедине. Будет проще, если блондин сам останется в гостях у своего друга. Чондэ обходит стороной вопросы о специфике «университета». По взгляду понимает, что Чимин ещё не посвятил его во все подробности. Внутри резиденции настоящий переполох. Девушки бегают по коридорам с криками о помощи, потому что у кого-то нет нужной подводки для глаз, а кто-то просто не знает, что надеть. Пара нимф сразу же бросаются к Пак Чимину. Они в унисон верещат и поздравляют его с Днём Рождения. Чанёль даже не удивляется, что спрос на его друга есть спрос. — Ты взял с собой что-нибудь официальное? — блондин только сейчас догадался, что не предупредил друга о праздновании. Чанёль и без этого белая ворона. — Конечно нет, — троица поднимается по ступенькам. Ёль ловит на себе заинтересованные взгляды. — С твои ростом будет проблематично найти что-то подходящее, — тяжело вздыхает блондин. — Не думаю, — Чондэ оценивает параметры нового знакомого и через полминуты выдаёт. — Есть тут один модник. Тоже высокий, должно что-то подойти. Чимин, ты пока сам готовься, а мы подойдём уже в зал, наверное. Пак, который младший, улыбается от идеи Чена. Тот хочет поцеловать его в макушку, но вокруг слишком много людей, поэтому Ким только подмигивает. Они поднимаются на третий этаж, а Чимин, полный радости и в ожидании чуда, отправляется к себе. Комната встречает его прохладой и, что странно, полным отсутствием какого-либо запаха. Видимо, даже Чондэ здесь до сих пор не было. Парень бросает рюкзак куда-то в сторону и сразу направляется в душ. Ему хочется наконец-то освежиться, потому что сутки в машине удовольствие сомнительное. Горячая. Холодная. Горячая. Холодная. Капли воды стекают по телу Чимина, пока глаза плотно закрыты. Снова холодная вода. Вспышка за вспышкой перед глазами лицо Чонгука. Непозволительно близко. Да и сам он хорош. Он цеплялся своими маленькими пальчиками за его широкие плечи, как последний шанс на спасение. Он сказал ему в лицо, что Чон – ошибка. Потом поддался минутной слабости, которая, кажется, бесповоротно повлияла на их отношения. Но ведь никаких отношений нет? Как и с Чондэ. Но дело не в измене. Дело в том, что ему понравилось. Снова горячая. Жадность Чонгука по отношению к Чимину завораживала его. Пак был любителем острых ощущений в плане отношений. Розовые облака и вата ему быстро надоедали. Он всегда нуждался в чём-то неправильном, запретном. Чтобы сильнее сжали руки, чтобы губы болели от поцелуя, чтобы на теле оставались метки одна за одной, потому что принадлежать кому-то – нравится Паку. Кому-то властному, который от части может подчинить его. Усмирить, хотя бы ненадолго. Чимин сушит волосы, поглядывая на костюм, который уже лежит на его кровати. Зауженные черные брюки, тёмно-синий пиджак, по качеству похоже на замш, бесформенная чёрная рубашка и шарф в красно-черную клетку. Не так уж и официально, чего изначально боялся блондин. Он надевает всё на себя. Аккуратно заматывает шарф, как чокер на шее и смотрит на своё отражение. Пиджак завороженно переливается на свете, подкрашенные глаза делают взгляд ещё более холодным и даже надменным. Вполне достойно, чтобы встретить отца, который за всю его жизнь, никак не помог. Ни ему, ни матери. Уже минут десять, как начался праздник. Чимин поправляет волосы и направляется в зал. Коридоры опустели. Слышно только музыку. Чимин спускается вниз и людей становится побольше. Кто-то уже с кем-то знакомится и очевидно флиртует. Чимин даже рад, что его день рождения станет для кого-то первым разом. Зал забит людьми. Играет какая-то песня, под которую хочется танцевать. Как только его замечают у входа, зал взрывается овациями и блондину не по себе. Хочется затянуть платок потуже. — С Днём Рождения, — Джинён уже стоит за спиной, отпивая из бокала шампанское. Директор дарит блондину брошь с изображением солнца. Блондин тут же цепляет подарок на грудь и обнимает друга. — Чимин, я хочу, чтобы ты знал, — говорит Джинён ему на ухо, чтобы тот точно всё расслышал. — Даже если всё погрузится во мрак, всегда можно найти луч света. Иногда ты и сам являешься этим лучом. Я прошу тебя оставаться на этой стороне, светлой, даже если на той будет меньше боли. Чимин слабо улыбается. Сомнительное поздравление, но мудрое. К ним присоединяется Чен и Чанёль. Они действительно нашли тому костюм. Самый обычный мужской костюм с водолазкой по самое горло кофейного цвета. Для Ёля это всё необычно, и он даже пугается, когда мимо проходящая девушка предлагает ему шампанское. Чен и Чанёль явно нашли общий язык, потому что дуэтом отпускают шутки в адрес Чимина. Тому не остаётся ничего, кроме как заливисто смеяться. Здесь и сейчас он впервые за долгое время счастлив. Возможно, за этой дверью его ждут миссии, опасность, проблемы с отцом. Но здесь и сейчас он чувствует себя дома. Сын бога морей хочет верить, что мать наблюдает за ним и радуется за него. Чимин решает перекусить чем-то на фуршете и покидает друзей, которые начали яро обсуждать футбол. Пак прорывается сквозь толпу, принимает поздравления, даже успевает немного потанцевать с одной из студенток, которая преградила ему путь к еде. Он хватает несколько канапе с сыром и осматривает зал. — Горячо, — выдаёт кто-то рядом с ним и Чимин от неожиданности роняет шпажку. Рядом Чонгук, взгляд которого выражает спектр его эмоций. Он снова сказал прежде, чем подумал. Он не мог отвести взгляд от блондина и готов поспорить, здесь он такой не один. От Чимина шлейф цветочного запах и Чонгук вспоминает поцелуй, который, если честно, не покидал его голову. Пак Чимин оценивающе смотрит на Чонгука. На нём свободная белая рубашка с рисунком в виде колеса и роз, строгие тёмные брюки, подчеркивающие спортивные бёдра. Чимин сглатывает, когда понимает, что слишком долго заостряет внимание на этой части тела, а Чон от этого только расцветает. — То есть так ты собираешься найти со мной общий язык? — Чимин хватает бокал шампанского с ближайшего подноса. У Чонгука горят уши. — Мне кажется, честность — путь к твоему сердцу. — По поводу поцелуя, — начинает Чимин и тут кто-то резко обхватывает его за плечи. Его обходит Ван Кайе, а рядом с ним Джейби. Одинаковые костюмы, только Джексон в чёрной рубашке, а Джебом предпочёл серую футболку. Такое же разногласие случилось и в обуви: на сыне Ареса туфли, а на его друге – найки. Им Джебом покрепче прижимает Чимина к себе и тот слышит очередное поздравление. Ван Кайе отделывает сдержанным: «Мои поздравления. Не хворай». Ему больше интересно блюдце с тарталетками. Джейби тяжело вздыхает и просит рыжего перестать есть, хотя бы на пару минут. Чимин наблюдает за всем этим и посмеивается. Эту эмоцию подхватывает и Чонгук. Ему интересно, что хотел сказать Чимин, но пока блондин такой радостный, всё остальное действительно неважно. Джексон и Чонгук активно обсуждают тренировки. Дают оценку другим студентам, но больше хвалят себя. Джейби активно расспрашивает блондина о поездке, хотя рассказывать особо нечего. Всё кажется правильным и хорошим. Чимин счастлив. Он готов отпустить себя и в этот самый момент распрощаться со всем, что терзало его целый год. Однако, судьба не столь благосклонна. Она в лице Лисы смотрит на дверь, которая резко распахивается и громко бьётся о стены. Глаза Лисы наполняются слезами. Сценарий, который дают ей свыше, начинает воплощаться в жизнь. Ей хочется бросится к Чимину, но слишком поздно. Три всадника их гибели уже здесь. Музыка останавливается. Толпа расступается и с интересом рассматривает новых гостей. Помещение охватывает мрак. Лампочки начинают неприятно моргать, а свечи и вовсе тухнут. Температура значительно падает. Изо рта Чимина на вздохе появляется пар. Это знакомое ощущение подавления, которое на нём испытал Бэкхён, но это сильнее. — А почему нас не позвали? Мы ведь тоже любим веселиться. Особенно, когда такой повод, — парень по центру троицы говорит всё с широкой улыбкой. Его высокий голос отбивается от стен и даже четвёрка полукровок, которая стоит в другом конце зала, всё прекрасно слышит. — Югём, давай быстро разберёмся, — недовольно ворчит парень справа. — Тише, Крис. Скоро всё будет. — тихо обращается к нему Югём и снова повышает голос. — Где же именинник? Толпа молчала. Чимин обернулся. К горлу подступал тошнота от волнения. Чонгук походит к нему и крепче сжимает руку. Отрицательно кивает головой, понимая, что хочет сделать Чимин. Чон обещал Джинёну оберегать его. Хотя, дело даже не в обещании, а в том, что он чувствовал к блондину, который смотрел на него извиняющимся взглядом. — Давайте не будем ругаться, — подал голос третий гость. Его пепельные волосы играли на свету, а сам он казался каким-то пришельцем из-за длинных рук и ног. — Ну что же ты, Фобос, — из толпы выходит Джинён и Чимин готов сорваться с места, но крепкая хватка Чонгука обрывает его попытки на корню. Чимин умоляет Чона отпустить его, но тут поворачивается Вай Кайе и одним своим взглядом приказывает оставаться на месте. — Аполлон, — победно воспевает Югём, он же Фобос. Полукровки не отводят взгляд от директора, который теперь для них выглядит иначе. Им казалось, что он всего лишь полукровка, такой же как они. А теперь карты раскрываются. Джинёну это не совсем нравится, но он готовился к этой встрече. К тому, что после неё не будет как раньше. — Думаю, всё можно обсудить в моём кабинете, — Чимин не сводит взгляд с Фобоса, который явно не настроен на мирное решение проблем. Блондин ищет взглядом Чанёля, который не по своей воле становится свидетелем этого. Он должен был увидеть эту часть жизни, но не в таком свете и не под угрозой собственной жизни. Ему оставалось только молиться, что его друг до сих пор с Чондэ. — Твой братец, между прочим, — шипит Джейби. Джексон недовольно поджимает губы и запускает руку куда-то за спину, под пиджак. Неужели даже сюда Джексон пришёл с маломальским оружием? Сейчас Чимину это кажется уместным как никогда. Однако, защита в виду трёх друзей, которые буквально окружили его, не кажется ему настоящим спасением. Если кто-то из них пострадает, Пак не простит себе этого. — Бэм, Крис, найти Чимина, — командует Югём. Парни по бокам снимают солнцезащитные очки, и ближние к ним полукровки в страхе ахают. Настоящие змеиные глаза. Бэм проводит языком по нижней губе и Чимин готов поклясться, он слышал змеиное шипение. — Василиск, — Чимину не комфортно, потому что он не понимает кто это, в отличие от Чонгука. — Мне нужно найти Чанёля, — блондин снова вырывает руку, но безрезультатно. Чонгук смотрит на него с настоящей злостью, на шее взбухает вена. — Чимин, — голос Джексона спокоен и внушает уверенность. Чимин готов довериться сыну Ареса, потому что он лучший из лучших, когда дело касается боя. Но сможет ли он противостоять таким противникам? — Как только начнётся паника, ты должен убраться отсюда. Чонгук, ты отвечаешь за него головой. У нас ещё миссия впереди. Ван Кайе достаёт кинжал и оголяет лезвие. Оружие выглядит настолько красиво, что его жаль марать в крови. Это подарок самого Ареса, который ему передал Бэкхён после недели знакомства с Джексоном. Золото на лезвии — это сплав ценного металла вместе с кровью самого немейского льва. По этой причине он составлял опасность даже для олимпийцев. Перед праздником Джинён вызвал Ван Кайе к себе. Он не углублялся в детали, но попросил охранять Чимина. Тонко намекнул, что потребуется серьёзное оружие. Джексону было плевать от кого защищать сына Посейдона, но брата он не ожидал увидеть. Он мало знаком с Югёмом, но Бён предупреждал, что тот настоящий безумец. Противник никогда не волновал сына Ареса. Пока ты на ногах – борись. Неважно полукровка это или сам Зевс. Сейчас было сложнее только по одной причине. Причина стояла рядом, проводила мыслительный процесс в своей голове в поисках вариантов спасения. Причину зовут Им Джебом. Эгоизм Джексона Вана в том, что он бросится спасать его, а не Чимина. — Я вытащу нас, — обещает Ван Кайе. — Я люблю тебя, чертов сын Ареса, — хмыкает Джейби, но смотрит на Вана как в последний раз. Чимин наблюдает это и ему становится не по себе. Вина царапает сердце. Он ожидал чего угодно, но не таких отношений между этими двумя. И будь они в другой ситуации, он бы забросал Джебома десятками вопросов, но сейчас Чимин понимает, если пострадает один из них, второй не простит это Паку. Крис и Бэм всё ближе. Они уже в толпе. Они буквально обнюхивают людей, потому что учуяли запах моря, исходящий от Чимина. Блондин тяжело выдыхает. Он считает до пяти. Крис хватает одну девушку за горло. Бэмбэм сверлит взглядом одну нимфу, которая начинает плакать от ужаса, который нагоняет на неё василиск и Югём. — Я здесь, — Чонгук задерживает дыхание, когда слышит эти слова от Чимина. Ву резко поднимает голову. Толпа расступается. В замешательстве Чонгук ослабляет хватку, и блондин вырывается. Обходит друзей и становится лицом к лицу с новыми гостями. — Вот и славно, — смеётся Югём. — Ты идёшь с нами. Чимин последний раз бросает взгляд на зал. Даже сейчас он пытается найти взглядом Ёля, который просто жертва обстоятельств, которого он сам подверг этой опасности. Троица позади него наверняка проклинает его. Крис незаметно подкрадывается и кладёт руку на плечо Чимина, проталкивая того вперёд к Югёму. В этом мире нет места сказке. Как только ты думаешь, что всё хорошо, проблемы олимпийцев дают о себе знать. Пак Чимину плевать, зачем он прихвостням Ареса. Главное, что они оставят лагерь в покое. — Твою же, — они делаю несколько шагов и Крис резко останавливается, сжимая плечо блондина. Позади василиска странная черная дымка, которая приобретает очертание двух людей. Лицо Югёма меняется. От победной улыбки нет и следа, потому что теперь на лице ничего, кроме ненависти. Дымка рассеивается и теперь видно кто это. За ними стоит Гермес, который впервые на памяти Чимина, весь в черном. Рядом с ним Бэкхён, одна рука которого держит клинок, который воткнут в тело василиска. Крис замертво падает. Пол окрашивается в тёмную жидкость. — Фобос, пора домой, —приказывает Бён, выступая перед Чимином. — Не ты отдаёшь приказы, — рычит Югём. — Правильно, их отдаю я от лица самого Зевса, — победно произносит Хосок. — А ведь хотелось по-хорошему, — вздыхает бог ужаса. Свет окончательно гаснет. Температура падает ещё на несколько градусов. Мертвую тишину нарушает внезапный женский крик, потом ещё один, ещё и ещё. Гермес кричит: «К оружию» и зал поглощает хаос. Стук клинков, рычание, безумный смех и вопль ужаса. Всё превращается в месиво. Чимин пытается найти Ёля, но толпа и мрак не позволяют это сделать. Внутри нарастает паника, но страх и беспокойство за друзей куда сильнее. Он всего лишь человек. Беззащитнее Чимина, который тоже без оружия, но хотя бы имеет основы рукопашного боя и силу. Ёль – живая мишень. Помимо этого, хороший рычаг влияния на Чимина, если тому будет угрожать. — Беги отсюда, — его вытаскивает из толпы Бён. На его лице несколько царапин и следы крови. — Здесь Чанёль, я не могу, — Бэкхён нервно закусывает губу. Теперь голова забита тем, что, возможно, Ёля уже нет в живых. Югём вытащил чудовищ, в виде падших душ, которые готовы бороться до последнего по приказу бога ужаса. Запретный ход и очень изнурительный для того, кто его использует, зато действенный. — Я вытащу его. Обещаю, — это обещание не только Чимину, но и самом себе. Бэк реально переживает за Пака. — А теперь ты должен свалить отсюда. Доберись до машины и просто уезжай отсюда как можно дальше. Бён достаёт из внутреннего кармана небольшую ампулу. Внутри тёмная жидкость и Чимин догадывается что это. Его начинает тошнить. — Разбей и выпей. Прямо сейчас, — даёт наставление Бэкхён и кладёт её в руку блондину— Это моя кровь. Она отобьёт от тебя характерный запах, по которому тебя можно вычислить. А теперь пошёл отсюда. Чимин кивает и бросается к выходу, хотя не до конца понимает, где он. Блондин просто бежит сломя голову. Пытается абстрагироваться от криков, которые молят о помощи. Пак поскальзывается на чей-то крови и падает. Последнее, что он чувствует удар по голове и темноту.***
В салоне машины играет музыка в стиле кантри. Лучи солнца играют на лице Чимина от чего тот недовольно морщится. Голова нещадно болит. Он открывает глаза и первое, что видит – Чонгук за рулём. Выглядит, мягко говоря, хреново. Некогда белая рубашка в каплях крови, под глазами тёмные синяки, а в глазах усталость всего мира. — Где мы? — хрипло спрашивает блондин. За окном обычная трасса и поля. — Как ты себя чувствуешь? — игнорирует вопрос Чонгук и поворачивается к Паку. Белые волосы испачканы в крови, на скуле небольшой синяк, а на одном глазу нет линзы. Чонгуку больно видеть его таким. Больнее было найти его на полу, потому что первая мысль была, что Чимин мёртв. — Мы все тут чувствуем себя хреново, — внезапный голос Джексона заставляет Чимина резко обернуться. Это было зря, потому что из-за этого движения в голове всё плывёт. Джексон расслабленно сидит на заднем сидении, откинув голову назад. Он в одной рубашке, первые пуговицы сверху расстёгнуты. На его коленях лежит голова Джейби, укрытый пиджаком Ван Кайе. Умиротворенная картина, если забыть события ночи. Единственное, что радует – они живы. Ну или Чимин в раю и сейчас они вчетвером направляются на отдых. — Чанёль, — выдыхает Пак и сердце сжимают тиски. — Всё хорошо, — успокаивает Чон. — Я видел его с Бэкхёном. — Чен? Джинён? — не успокаивается Чимин. В салоне тишина. Джексон не хочет огорчать Чимина, а Чонгук подбирает слова. — Я не видел их, — признаётся Чонгук.Чимин теряет опору и падает в кроличью нору. Снова.