Стать твоим светом

Дорогие мои читательницы! Я всех поздравляю с Новым 2019-м Годом! Спасибо вам за ваше внимание к моему творчеству, за то, что делитесь эмоциями и впечатлениями! Пусть Свинка принесёт вам удачу в Новом Году ;) Ваша Amethyst 18 апреля. 08.36. Звонок на первую лекцию прозвенел шесть минут назад, а Ютака растерянно озирался по сторонам. Вокруг оживлённо болтали сокурсники — почему бы и нет? Преподаватель по конфликтологии опаздывал, как это частенько с ним бывало, и это давно не удивляло Уке. Удивляло его другое. Койю нигде не было видно, как и Аки, Таканори и Юу. Что за чертовщина? Койю, сама пунктуальность, который всегда появляется в университете в начале девятого! Пунктуальность Таки распространялась только на футбольные тренировки, на занятия он мог позволить себе опоздать. Юу, согласно статистике и наблюдениям, тоже довольно точен и стабилен, опаздывал он крайне редко — то же самое можно сказать и об Акире. Но сейчас никого из вышеперечисленных господ в пределах аудитории не наблюдалось. Юта потянулся было к своей сумке, чтобы достать телефон и позвонить хоть кому-то из них, как дверь распахнулась, заставив присутствующих на миг притихнуть: преподаватель явился? Но нет. Галдёж возобновился — это всего лишь опоздавшие сокурсники, а Ютака вздохнул с облегчением. Новоприбывшими оказались Юу и Таканори, беспокойство было частично нивелировано. — Привет, — запыхавшийся Широяма кинул свою сумку на парту позади Юты, следом приземлилась и сумка Таки. — Томоко-сенсей в своём репертуаре? — Стабильность — признак мастерства, — улыбнулся Уке, поворачиваясь к друзьям. — А я потерять вас хотел. — Это лишнее, — Матсумото осмотрелся. — Мне мерещится, или Койю физически тут не присутствует? — Как и наша блондинка, — Юу глянул в сторону парты у окна, где обычно сидел Акира. — Они вообще здесь? — Не видел сегодня ни того, ни другого, — Ютака пожал плечами. — Чтобы Койю — и опоздал… — Так всё бывает впервые. Ты звонил им? — брюнет положил перед собой телефон. — Ну-у… — Юта похлопал ладонью по боку своей сумки. — Как раз хотел звонить вам, а потом и им. — Как знал, что оставлять Сузуки одного — не к добру, — проворчал Широяма, ища в контактах номер Акиры, — момент. — Ладно, а я позвоню Такашиме. — Эй, отбой, паникёры, — оставшийся на стрёме Таканори выпрямился, высунувшись из-за Юты. — Вот же они. Вновь воцарившаяся на секунду тишина, когда дверь становится объектом всеобщего внимания, и затем многоголосый гомон опять наполняет аудиторию, когда становится ясно, что пожаловавшие — очередные опоздавшие студенты. — Они вместе? — опешил Юу, наблюдая, как переговаривающиеся о чём-то Койю и Аки подходят ближе. — Блондинка мне изменила? — А что такого? — не понял его удивления Уке. — Койю приходит намного раньше всех нас, — пояснил брюнет. — И… что это с ним? — прищурился он, рассматривая помятого Сузуки. — Уж тебе ли не знать, — засмеялся Ютака, прикрывая рот ладонью. — Прости, пожалуйста. Таканори старался держаться до последнего, стискивая зубы, но, увидев взбешённые глаза Широямы, согнулся в приступе беззвучного хохота. — Ненавижу вас, предатели, — вздохнул Юу и хлопнул прошедшего мимо Акиру по плечу. — Привет. Привет, Такашима. — Привет, — поздоровался со всеми троими Койю. Ко всеобщему удивлению, Такашима в кои-то веки сел не за самую дальнюю парту, а сразу за Матсумото и Широямой. И Акира без каких-либо колебаний составил ему компанию. — Я хочу домой, — выдал распластавшийся на столешнице Сузуки. — А где оно? — он указал пальцем в сторону кафедры лектора. — Домой ты пойдёшь через восемь часов, — безжалостно заявил Ютака. — А оно опаздывает, как и всегда. — Как вечерок прошёл, Аки-чан? — сладким голоском пропел Юу, стараясь заглянуть в лицо друга. — Отлично. Койю меня споил, — приглушённо отозвался Акира, вслепую ткнув умника кулаком. — Койю? — Таканори с неприкрытым восторгом уставился на саркастично вскинувшего бровь и молчащего Такашиму. — Нет, стоп… врёшь ты всё, поди? — Разумеется, вру, Така. О… — Сузуки с трудом поднял голову, заметив вошедшего в аудиторию преподавателя. — Явление Христа народу. Потом будем разговоры разговаривать. Сидящая впереди троица переглянулась, но никто ничего не сказал. Всё подождёт и до перерыва. Или, что ещё лучше, до окончания этого учебного дня, который грозился быть чертовски долгим. *** 18.44. Акира расселся прямо на полу в гостиной, прислонившись спиной к тому самому дивану, на котором минувшей ночью спал Койю. Он чувствовал себя таким вымотанным, что, как бы парадоксально это ни было, но сил не осталось даже на усталость. Всё-таки долгосрочные барные посиделки вкупе с насыщенным занудными лекциями днём — не самое удачное сочетание. Однако, несмотря на объявшую его апатию, Сузуки не смог бы сказать, что он о чём-то жалеет. Ну, ляжет сегодня спать пораньше, а утром от усталости и следа не останется. Юу расположился здесь же, в гостиной, но более цивильно — за столом. Брюнет хрустел куском горячей пиццы, той, на которую вчера покушался Акира до того, как в его гениальной голове возникла идея пригласить Такашиму в бар. Широяма иногда поглядывал в сторону неподвижно сидящего друга и понимал, что вопросов-то у него к нему ох как много. Главной движущей силой тут было жгучее любопытство, это как же Аки удалось заманить в бар Койю? И кто бы мог подумать, что такой человек, как Койю, согласится на такую авантюру? Бар и Койю… как оксюморон какой-то. И потом, судя по изрядно потрёпанному состоянию Сузуки, выпил он, выражаясь деликатно, немало. Зачем? Он не дурак и знает, как его спортивный организм реагирует на спиртное. С чего бы начать… — Долго ты Такашиму уламывал на поход в «Бригантину»? — Юу оторвался от ноутбука, в котором что-то увлечённо печатал последние полчаса. — А я уж думал, не спросишь, — иронично хохотнул Аки. — Полагаю, ты мне целый допрос учинить хочешь? — Буду честен — вопросов у меня к тебе и впрямь хватает. — Ну, тогда обо всём по порядку, — блондин на четвереньках подполз к столу, стащил с тарелки Широямы последний кусок пиццы и уполз обратно к дивану с добытым ужином в зубах. — Когда ты меня бессовестно бросил, я хотел провести вечер как обычно — пиво, пицца, манга. Потом вспомнил, что через дорогу живёт Койю, а через квартал есть отличный бар. И нет, долго я его не уламывал. Мы проторчали там до закрытия, трепались обо всём на свете. Финита. — До закрытия? — Да-а… сам до сих пор не верю, — Акира прожевал первый кусок. — Теперь Койю знает обо мне чуть больше. Например, то, что пить я не умею. — И всё равно сел с тобой за одну парту. Видимо, ты себя так и не дискредитировал в его глазах, хотя и старался. — Умник хренов. — Спасибо. И всё же, — Широяма обхватил лицо ладонями, — по Койю и не скажешь, что он пил. — Не поверишь, он выпил столько же, сколько и я. Четыре-пять бокалов. — Четыре-пять… — медленно повторил Юу. — Зная тебя, я удивлён, что ты вообще остался жив. А Койю, выходит, владеет неизвестным видом антипохмельной магии. — В десятку. — И ты же как-то до дома доплёлся… — Меня Койю доплёл. И остался на ночь, потому что я его попросил присмотреть за моей тушей. Больно паршиво мне было. Чего мы, по-твоему, вместе сегодня пришли? — Мало ли, в автобус один сели. Живём на одной улице. — Ну да… — Акира откинул голову назад. — Между нами ничего не было, если ты хотел спросить об этом. — О, госпо-о-одь, — страдальчески протянул брюнет. — Нет, Аки, не хотел. А самоотверженный поступок Такашимы заслуживает уважения. — Согласен. И я ему адски благодарен. — Погоди-ка, у него ведь сестрёнка маленькая, — вспомнил Юу. — Он оставил её одну? — Юки? Её, как я понял, после школы забрала Кеико-сан. Соседка, дом точно напротив, — Аки кивнул на окно, — к ней приехали внуки. Уверен, в противном случае Койю никуда бы не пошёл. — Ясно. Ну… — Широяма отвернулся, почему-то прячась за волосами. — То есть в целом всё в порядке? — Конечно. Я же решил внять твоему совету и подружиться с ним, — улыбнулся Акира. — Я тоже иногда могу быть полезным. Сузуки дожёвывал пиццу, а Юу без особого интереса изучал экран компьютера. Его глаза, вечно горящие живым ироничным огнём, заметно потускнели, а губы напряжённо сжались в тонкую прямую линию. И тихий он какой-то сегодня… блондин заметил это, как и то, что в университете Юу и Така держались несколько отстранённо друг от друга. Сидели за одной партой на всех лекциях — и не перебросились и парой фраз. Неужто поссорились? Но они же едва начали встречаться, а вчера, когда Широяма собирался к Таке, он был прямо-таки окрылён, перед уходом порхая по дому беззаботной бабочкой. А утром Акира засвидетельствовал диаметрально противоположную картину… и Матсумото болтал меньше и тише обычного. Что за мистика? — А у тебя всё в порядке? — Аки забрался на диван и сел по-турецки. — У меня всегда всё в порядке. — Давай я сделаю вид, что ничего не слышал, а ты попробуешь снова. Вот и тупик. Юу тоже понимал, что у него всё на лице чёрным по белому обозначено, но не осталось внутренних сил, чтобы контролировать внешние проявления эмоций. А Акира — его друг, который точно не оставит его в таком состоянии. Никогда не оставлял — и этот раз исключением не станет. — С Такой поругались? — Да не сказал бы… — сдался Широяма. — Не поругались. — Но что-то же случилось? Ну или… — Сузуки притормозил. — Я лезу не в своё дело, наверно. — Брось ты. Я просто не знаю, что мне делать. — В смысле? Что делать с Такой? — Мне кажется, что он меня… — Юу наморщил лоб. — Дичится. Сторонится. — Сторонится? Хм… — Да, по-идиотски звучит, учитывая то, что мы встречаемся. А какое слово тут можно подобрать? Иногда я чувствую, как он напряжён, когда мы остаёмся вдвоём. Но я ни с чем его не тороплю, не напираю, прислушиваюсь к его желаниям. И всё равно что-то делаю не так, а что? В памяти Юу ярко горела та чудесная ночь, которую они разделили на двоих, когда Таканори по собственной рассеянности забыл ключи от дома и был вынужден остаться у друзей. Всё было прекрасно! Но после этой ночи всё и пошло наперекосяк. Широяма тянулся к нему, а Матсумото… словно жалел о том, что между ними произошло. Как такое может быть, спрашивается? Юу не хуже, чем ту ночь, помнил вечер на сёнайской набережной, когда он рискнул признаться Таке, помнил, каким неподдельным счастьем светились его глаза. Что происходит между ними? — Вот чего я думаю, — Акира сжал двумя пальцами подбородок, упёршись локтем в колено, — если посмотреть на ситуацию со стороны Таки. Будь на его месте я, я бы, скорее всего, тоже чувствовал себя как минимум неловко, предложи мне встречаться мой лучший друг. Даже при условии стопроцентной взаимности. — Почему я не чувствую себя неловко? — Юу непонятливо склонил голову набок. — Потому что это ты, а это Така. Ты же его знаешь, он — фонтан эмоций, импульсивный, впечатлительный, и сам иной раз страдает от этого. Ты лучше владеешь собой, можешь подчинять эмоции себе, когда это необходимо. Иначе говоря… Така — эмоциональная половина, а ты — рациональная, — довольно кивнул себе Сузуки, найдя нужное сравнение. — Стоит обратить на это внимание и дать ему свыкнуться. — То есть пяти лет было недостаточно, чтобы понять, нужны ли эти отношения? — Одно дело — видеть человека каждый день и хотеть быть с ним, другое — когда твоё желание осуществилось, и твой друг отныне — твоя пара. Но это лишь мои домыслы, — блондин вытянулся на диване во весь рост, подложив ладони под затылок. — Поговори с Такой, выбери день и место, спроси, что его беспокоит. Он не станет закрываться — он слишком тобой дорожит. — Поговорить с ним сегодня? — неуверенно спросил Широяма и посмотрел на часы. — Решать-то тебе, но вряд ли сегодня — подходящий вариант. Мы все устали после занятий, и никто из нас не любит четверги — как раз из-за их загруженности. Завтра или суббота подходят больше. Но смотри сам. — Нет, ты, пожалуй, прав. И у меня будет время, чтобы всё как следует обмозговать. Что сказать, как сказать… и Така отдохнёт. — Одобряю, здравая мысль. Тебе тоже отдохнуть бы. *** 18.54. — Койю-чан, а можно я блинчиков возьму? — Юки носилась между морозильными ларями, пока Койю задумчиво изучал мясной ассортимент. — Возьми… — с запозданием разрешил он, когда упаковка блинчиков уже была отправлена в корзину. — Хочу взять индейку. Мы её никогда не пробовали, вроде? — Индейку? Я знаю, что это о-о-очень большая птичка! — Большая, это точно. Тогда берём и пробуем. Запечём с картошкой и специями — и посмотрим, каково оно на вкус. — На вкус будет вкусно! — уверенно заявила Юкико. — А те пирожные-корзиночки можно взять? — Бери. В корзину перекочевали две внушительные индюшачьи лапы, после чего Койю двинулся к овощному отделу. Об обеде и ужине он предпочёл позаботиться заблаговременно, ибо завтра у него тренировка, а Юки вернётся домой из школы на несколько часов раньше. — Глазам не верю! Койю? — незнакомый мужской голос отозвался толпой мурашек по спине. Такашима обернулся, удивлённо воззрившись на окликнувшего, и увидел стоящего перед собой мужчину лет сорока пяти-пятидесяти. Его лицо не было знакомым, даже смутно. Кто же он? — Здравствуйте, — сдержанно поздоровался Койю. — Не хочу показаться невежественным, но кто Вы? — Ты меня не помнишь, в последний раз я видел тебя совсем маленьким. Я учился вместе с твоим отцом, так же, как и ты сейчас учишься с моим сыном, — улыбнулся незнакомец. — Меня зовут Уке Асано. — О… — отчасти картина прояснилась… и тут же Такашима понял, что у него начинают наклёвываться некоторого рода вопросы. — Рад встрече, Уке-сан. — Невероятно, что я снова тебя вижу, — мужчина внимательно оглядел его, — ты поразительно похож на Акихиро, храни Ками их с Каори души. Тот тоже был высоченным, как верста, всегда нужно было держать голову поднятой, чтобы увидеть его, — засмеялся он. — Когда Ютака сказал, что у них в группе появился новенький по имени Такашима Койю, я сначала подумал, что ослышался. Но таких совпадений не бывает. — Верно, — внутреннее напряжение начало понемногу оседать, и Койю наконец-то скромно улыбнулся в ответ. Итак, перед ним отец Ютаки, и он учился вместе с Такашимой-старшим. И Уке-сан знает о том, что случилось с его родителями — ну, это немудрено, учитывая их совместное учебное прошлое. — Простите, мне немного неловко, что я не помню Вас. — Это ничего. После школы мы с Хиро виделись крайне редко, но его первенца я отлично запомнил. О том, что десятком лет позже у него родилась и дочь, я узнал только по телефону. — Я забрала последнюю упаковку! — гордо оповестила примчавшаяся из кондитерского отдела Юки, цепко держа коробочку с пирожными. — А это, кажется, она и есть? — Уке-сан приветственно улыбнулся девочке, с любопытством уставившейся на него. — Она самая, — Такашима положил ладонь на плечо сестры. — Юки, это Уке-сан, одноклассник папы. — Ой, правда? — подпрыгнула Юкико, но вспомнила о манерах. — Здравствуйте, Уке-сан, приятно познакомиться! — Миниатюрная копия Каори, кто бы мог подумать, — похоже, мужчина был под впечатлением от неожиданной встречи. — Как давно вы вернулись в Нагою? — В самом начале месяца, — Койю перехватил корзину поудобнее, и этот манёвр не остался незамеченным. — Полагаю, что супермаркет — не самое подходящее место для светской беседы, — задумчиво произнёс Уке-сан. — Но дружба с вашими родителями много значила для меня, и мне о стольком хочется поговорить с тобой, Койю. Если ты не возражаешь. — Конечно, нет. Юки, — обратился Такашима к девочке, понимая, что оставшаяся часть разговора с отцом Юты должна остаться между ними, — сбегай, пожалуйста, за зеленью. Койю действительно не возражал — и не в элементарной вежливости была вся суть. В конце концов, для них обоих много значила память о его родителях, и отказать было бы неправильно. — Учитывая то, по какой системе мой сын предаётся праздной лени, оба выходных дня у вас по-прежнему ничем не заняты? — Да. Когда и где Вам будет удобно встретиться? — Я слишком часто бываю в командировках по долгу службы и, когда возвращаюсь в Нагою, стараюсь не отлучаться от семьи. Ты не будешь против наведаться к нам в гости? Скажем, в субботу, в полдень? — Отлично, в субботу я свободен. — В таком случае, — Уке-сан протянул ему свою визитку. — Напиши мне завтра, здесь есть мой телефон. Я пришлю тебе адрес и буду ждать в своей скромной обители. Уке-сан попрощался с ним, двинувшись в сторону касс, а Койю остался дожидаться Юки. Эта встреча стала полной неожиданностью, и добавить нечего… Значит, их с Ютакой отцы были дружны в молодости? Воистину, мир тесен. Интересно, насколько доверительные отношения у Уке-старшего с сыном? Знает ли Юта о катастрофе, унёсшей жизни родителей Койю? Не знает — ладно, а если знает, будет ли он молчать? Юноше было дико неприятно думать об этом, но что-то ему подсказывало, что скоро эта информация выйдет за установленные им рамки. В общем-то, это не было такой уж тайной, однако Койю казалось, что чем меньше человек об этом знает, тем ему спокойнее. И внушительная доля рациональности в этом была. И уж чего ему совершенно не хотелось, так это того, чтобы его жалели. Бедный, несчастный, круглый сирота, так рано потерявший родителей, бла-бла-бла… отвратительное ощущение. Бедным и несчастным он себя вообще не чувствовал. Не до этого ему было все эти годы. Может, кому-то и нравится утопать в жалости к себе, но это точно было не про него. Такашима вздохнул… и что делать? Или он зря себя накручивает? До субботы ещё дожить надо. Где-то он слышал, что нереально держать под контролем абсолютно всё, и однажды можно оступиться. Но Койю и не оступался, эта встреча — типичный пример его Величества случая. И совпадения… Были ли у него вопросы к Уке-сану? Наверно… да. Но куда интереснее ему было, во что же это всё выльется. Вроде, незачем так тревожиться из-за предстоящей встречи, но Койю ничего не мог с собой поделать. Жизнь продолжается, да, в ней появляются новые люди, невозможно всегда стоять на одном месте. Этот факт был раздражающим ровно в той же степени, что и очевидным. Внезапно Такашима вспомнил об Акире. Что подумает Сузуки, когда узнает об этом? О нём, о родителях… Потому что вероятность теперь явно отличается от нуля. «Почему он никогда не спрашивал меня о моей семье?», — этот вопрос пронёсся молнией в голове, заставив Койю вздрогнуть. Он застыл, выпрямившись и уставившись куда-то вдаль. А ведь правда… сколько раз они говорили с глазу на глаз, сколько раз блондину выпадал шанс спросить Такашиму о матери, об отце, когда и сам Такашима расспрашивал его о том же. Но Акира всегда уходил от этой темы, переводя разговор в другое русло. Почему? «Так, а параноиком становиться не стоит», — одёрнул себя Койю, открывая входную дверь их с Юки дома. И то верно, это перебор. Мир не рухнет, небо по-прежнему будет голубым, а трава — зелёной, но… эта грань жизни Такашимы Койю много лет была в тени, сокрытая от посторонних глаз, словно так ему было спокойнее. Ну, хотя почему «словно»? Ему и впрямь так было спокойнее. Что остаётся? Дожить до субботы и встретиться с Уке-саном. Так он и поступит. *** 19 апреля. 13.22. «Сегодняшняя тренировка отменяется, джентльмены. Газон приводят в порядок, выразились яснее некуда — чтоб ног наших на поле не было в ближайшие пару дней. Всем хороших выходных!», — гласило присланное Акирой сообщение в общую конференцию футбольной команды. Таканори перечитал сообщение и убрал телефон в карман куртки. Печально, но повлиять на ситуацию тут никто не сможет. Закончилась последняя лекция, можно ехать домой. И ещё Юу… у него последняя лекция только началась. Недавно он прислал сообщение, что им нужно поговорить. Така ненавидел, когда разговоры начинаются со вступления «нам нужно поговорить». Потому что, как правило, такие разговоры — они… ни к чему хорошему на его памяти не приводили. Разговор под этим предлогом всегда обещает быть напряжённым. А Така догадывался, зачем Юу хотел встретиться с ним. И от этого становилось страшнее, потому что причина была… в нём. Однозначно. «Вдруг он хочет расстаться, потому что устал от меня?» Эта догадка весь день долбила его череп изнутри назойливым дятлом, Матсумото был близок к полному сумасшествию. И, если Широяма скажет, что им нужно расстаться, Така был готов на полном серьёзе кинуться с парапета набережной, где они встретятся этим вечером, в Сёнай. А он-то сам что скажет Юу? И до вечера надо как-то дотянуть, при этом не довести себя до полного финиша. «Лекция закончится без пятнадцати три, предлагаю встретиться пораньше», — новое сообщение от Юу. «Да уж, обойдёмся без проволочек», — безрадостно усмехнулся про себя шатен и набрал ответное сообщение: «Можно и пораньше. Когда?» Сообщения без привычных скобочек-улыбочек выглядели просто жутко. «В пять часов. Как тебе?» «Годится. До встречи.» *** 17.03. Таканори боялся опоздать, потому как знал, что опаздывать — одна из тех вещей, с которой он справляется на отлично. Но сей раз стал исключением, опоздание на встречу с Юу он бы себе не простил. Он шёл быстрым шагом по пустой набережной, в конце которой его ждал Широяма. Под вечер неожиданно похолодало, и шатен почти до носа замотался в широкий шарф, чтобы Юу не пришлось одалживать ему свой, как в прошлый раз. Правда, общий дух их беседы мог и не располагать к обмену шарфами… Матсумото тряхнул головой, прогоняя идиотские мысли. Он ещё не подошёл к Широяме, а уже делает выводы. А брюнет спокойно дожидался его, облокотившись на широкие перила парапета и держа в руках по высокому стакану дымящегося кофе. Заметив приближающегося Таку, Юу развернулся к нему и улыбнулся — у Таки на миг отлегло от сердца… — Прохладно, а? Я взял нам кофе, подумал, он будет кстати, — Широяма протянул ему один стакан. — Правильно подумал, — нарочито бодро отозвался Матсумото и принял кофе. — Спасибо! А кофе кстати, да. Так ему хоть будет чем руки занять, чтобы Юу не стал свидетелем того, как он отрывисто мнёт ткань своего шарфа или куртки… его типичный жест, когда он был взволнован чем-то. Но, как бы здорово ни держался Широяма, улыбка не смогла скрыть обеспокоенный блеск из чёрных глаз, которые так любил Таканори. Глаза Юу были поистине прекрасны — чистого, антрацитово-чёрного цвета, такого глубокого, что зрачков не было видно. А его губы? Мягкие, соблазнительные в своей полноте, их так приятно целовать… «Ну всё, хватит! — Така силой оторвал себя от созерцания задумчивого лица Широямы. — Мы пришли сюда поговорить или как?» — Мне бы не хотелось тянуть. — Мне тоже, — согласился Юу и вернулся к парапету. — Поэтому я хотел спросить у тебя, как бы странно это ни прозвучало… Но что я делаю не так? — Э… что? Ну вот, и вся какая-никакая решительность испарилась к чертям за долю секунды. Таканори сверлил взглядом кофейную поверхность, понимая, что нужно посмотреть на Юу… но он будто остолбенел, начисто забыв, как привести своё тело в движение. — Так ты… не хочешь расстаться? — глупо пролепетал он, и тут пришла очередь Широямы столбенеть. — Расстаться? Така, ты… спятил? — нервно засмеялся брюнет. — Прости, но как тебе такое могло в голову прийти? — А, ну… значит, нет? — Ками… — Юу потёр свободной ладонью щёку. — Нет. Конечно, нет. Если только у тебя не было таких мыслей. — Ни за что! — получилось громче и резче, чем хотелось бы. — Хорошо, что мы это выяснили, — Юу вернул выражение непроницаемой серьёзности. — Возвращаемся к первому вопросу. Что я делаю не так? — О чём ты? Широяма прислушался к его голосу, вгляделся в его лицо… вроде, удивление Таки было вполне искренним. — Буду максимально прямолинеен. Ты помнишь ту ночь в нашем с Аки доме? — Такое забудешь… — Матсумото опустил голову, до самых глаз зарываясь в шарф — краска со скоростью света хлынула к щекам. В который раз он убедился, что брюнету ничего не стоит смутить его. — Отлично, я того же мнения, — Юу чудовищным усилием воли подавил порыв улыбнуться при виде смущённого Таки. Веселиться они будут потом. — После неё что-то пошло не так, не находишь? — Не так? — Таканори высунул из-под шарфа нос. — Ну, я думаю, это… это не то определение. — А как это следует передать в твоём понимании? У меня же есть глаза, Така. И я вижу, что ты чего-то боишься. Меня? — Как я могу бояться тебя? — шатен полностью вынырнул из шерстяных волн шарфа. — Я предположил. Допустим, не меня. А чего? Боишься, что это повторится? Стесняешься меня? Перебирать варианты я могу и до рассвета, но мне нужно, чтобы ясность внёс именно ты. Я спрашиваю не из любопытства, я хочу понять, что я должен делать? Или не делать. Матсумото молча выслушал его и допил свой кофе. Юу не хочет расстаться с ним, не хочет его терять — и поэтому пригласил поговорить без лишних наблюдателей. Спору нет, ему стало легче. Но как облачить в слова причину своего напряжения? — Ты же знаешь, что до тебя у меня никого не было. Совсем, — тише добавил Таканори, будто Широяма мог пристыдить его за это. — Знаю. — И что мы пять лет были лучшими друзьями. — Тоже знаю. Юу был готов вгрызться зубами в гранит парапета набережной. Неужели это то, о чём они накануне говорили с Аки? — И это создаёт для меня некоторые сложности. Трудно перекроить себя и… как-то настроить себя на понимание, что мы теперь больше, чем друзья, что ли… и я не обманывал тебя, когда сказал, что мне всё понравилось. Ну… тогда. Ты понял, — быстро протараторил шатен. — Я восхищаюсь твоей опытностью, твоей уверенностью — и это то, чего недостаёт мне. Это я не знаю, как вести себя, чтобы не отставать от тебя. И… да, ты прав. Я немного стесняюсь, — Така ощутил, что красными пятнами пошло уже не одно его лицо — а и шея, и уши. — Стесняешься… — Широяма заправил ему за ухо каштановую прядь. — И это утверждает человек, который той ночью сделал… — Э-эй, тихо! — Матсумото завертелся по сторонам, ища тех, кто мог бы их подслушивать. — Я и так в курсе, что я сделал! — Ох, Така… — Юу поставил свой кофе на парапет и осторожно притянул Таканори к себе. — Я понял, что ты хочешь сказать. Но ты не должен забивать себе голову тем, что тебе чего-то недостаёт. Или что ты не знаешь, как себя вести. Не знаю, что думаешь о себе ты, но я абсолютно точно не хотел бы что-то в тебе менять. Как вести себя — будь собой. Не старайся быть лучше — лучше не будет. А опыт… — он пожал плечами. — Опыт — вещь исключительно наживная, которая не свалится на голову из ниоткуда. Будешь набираться опыта вместе со мной, — Широяма погладил замершего Таку по волосам. — Я ничего не стану делать против твоей воли, торопить тоже не буду. В общем, — он отстранился, заглянув Матсумото в глаза, — будь со мной в своё удовольствие, а не загружая себя тем, что ты что-то должен. Тем более — мне. И всё. Таканори весьма отдалённо понимал, что ему надо ответить, но слова Юу обездвижили его и наглухо запечатали губы. Всё, что ему оставалось, это бестолково бегать взглядом по спокойному лицу брюнета. — Будь рядом — мне больше и не нужно ничего, — добил его Широяма, и Така основательно потерялся. — Не стесняйся меня, не избегай. Если тебя что-то будет беспокоить — скажи, но не закрывайся от меня. А Юу-то пытался его убедить, что не умеет говорить красиво… — Да. Я тебе верю, — Матсумото положил ладони на его плечи. — Это главное, — Широяма прижался лбом к его лбу. А ещё Така был уверен, что с этой стороны видеть Юу было дозволено ему одному, и был прав. Таканори ничуть не сомневался — Юу был предан друзьям, он любил и Аки, и Юту, хорошо относился к недавно вошедшему в их компанию Койю. Но к шатену у него было особенное отношение. С ним Широяма был готов умерить свою импульсивность, хлёсткую резкость, даже голос его становился мягче и тише. Его ладони, такие широкие и грубые на вид, могли быть очень нежными, когда он прикасался к Таке. И это было так важно для Матсумото, это так много для него значило, что ему было жаль, что невозможно полноценно выразить словами его чувства к Юу, всю благодарность за терпение и такт, мягкость и понимание. А ради этого можно и горы свернуть… Но, если быть откровенным до конца, то в своих чувствах к Широяме Таканори давно всё для себя решил. А то, что он услышал сегодня, стоя на овеваемой холодным речным ветром набережной, убедило его в том, что это взаимно. — До сих пор стесняешься? — шёпотом спросил Юу и улыбнулся этой возникшей между ними заминке. — Зато ты нет. — Правильно. Юу наклонился и прижался к губам возмущённо засопевшего Таки. Теперь он был уверен, что выходные пройдут замечательно. И вообще, всё будет здорово.