Телохранитель в юбке

Гук: привет Тэ: О, Гук, ты живой там? Как здоровье? Гук: норм. через пару дней приду. у меня новости. с нами будет учиться моя сестра Плюшка Чим: интересненько ^_^ она симпатичная? Гук: обычная Плюшка Чим: ты же нас познакомишь? Гук: конечно. мне придется везде с ней ходить некоторое время, отец попросил присмотреть Тэ: ок, ждем тебя, кролик Чон, соскучились)) Плюшка Чим: тебя и твою кроличью сестру ^__^ Гук: омг, Чим, она вообще ни о чем. забудь __ Весь понедельник Намджун занимался школьными делами Чонгука и его «сестры». Уладил вопрос с директором школы, купил форму, перетащил сопротивляющегося Юнги в особняк Чон. Вечером семейство Чон и Юнги встретились за чаем. Старший Чон с первой встречи был поражен и смотрел на Юнги с восхищением. Как будто перед ним Джекил и Хайд по-корейски. Колючий пацан и милашная школьница в одном флаконе. Мачеха держалась сдержанно, но выдавала себя мелкими жестами. То чаю подольет, то рукой ненароком заденет. Чонгук все эти мелочи со стороны родителей заметил и ему не нравилось. Они прониклись к незнакомому парню, улыбаются ему и даже поселили в самой удобной и просторной гостевой. При том, что Юнги просидел все чаепитие с мрачным, недовольным лицом и ни разу не был милым. Мачеха сама проводила его в комнату, а после выдала распоряжение домработнице приготовить завтрак: — Джихе, сделай утром что-нибудь питательное и вкусное. Юнги такой худенький, надо его подкормить. Бедный ребенок, живет, наверное, один, бог знает чем питается. Джихе, понимающе улыбнулась в ответ и пообещала, что придумает максимально вкусный завтрак для господина Мин. Чонгук представил, как они пищат «милашка» и в своих фантазиях кормят Юнги с ложечки. Такие довольные лица были у домработницы и мачехи, что сомневаться в их симпатиях и мыслишках по поводу Юнги-хена не приходилось. Будто котенка с улицы подобрали и собрались откармливать. Только он не котенок совсем, скорее - дикий уличный и наглый кот. Чонгук полночи проворочался в кровати. Переживал, что их раскусят и он станет объектом для шуток номер один. Переодетый девчонкой телохранитель. Это даже звучит дико, как кликбейт-заголовок мусорной статьи из интернета. Скрывать правду от друзей придется, это тоже неприятно. Как они отнесутся к Юнджи, заподозрят что-нибудь или нет? Сколько продлится этот спектакль? А что если затянется? Как он переживет вообще все это и зачем согласился? Сидел бы лучше дома... Утром он застал Юнги за поглощением блинчиков с клубникой и сливками. Над ним как наседки над цыпленком кудахтали женщины особняка Чон. — Юнги, я думаю, нам нужно обсудить Ваши вкусы в еде. Чтобы учесть их при составлении меню, — ворковала Сухен, пока Джихе подливала ему кофе. Хмурый Чонгук уселся за стол и без особого аппетита съел порцию омлета с зеленью. Он наблюдал, как женщины возятся с Юнги и потихоньку закипал. Наглый телохранитель очаровал двух теток и как будто этого не понимал. Лениво потянувшись, он еле слышно буркнул «спасибо» и отплыл сытый из столовой. Чонгук запихнул в себя один блинчик запив наскоро соком и поспешил ретироваться. Слушать щебетание женщин по поводу внезапного гостя особняка он устал. До выхода из дома оставалось долгих полчаса. На одеться-причесаться ушло десять минут, остальное время он скитался по комнате не зная, чем заняться. Поймал себя на том, что снова грызет ногти, как в детстве, когда сильно нервничал. Легкий стук в дверь отвлек его от самоедства. Он открыл и увидел перед собой Юнджи. Миниатюрная брюнетка в школьной форме и с милыми заколочками в виде кошечек в волосах прошепелявила хрипловатым мужским голосом: — Ты собрался? Пора выходить. — Да. — только и смог выдавить из себя Чонгук. — Ну пойдем тогда, чего застыл? Не можешь глаз от меня оторвать? Вспомни, что под юбкой не женский комплект и тебя отпустит. Брюнетка дерзко улыбнулась и подмигнула. Чонгук вздрогнул. Глаза видели одно, а уши слышали другое. Мозг пока с трудом складывал пазл Мин Юнги-Мин Юнджи. По дороге до остановки автобуса они молчали. Чонгук не знал о чем говорить и стоит ли. В его жизни еще не было личных телохранителей. Воспринимать Юнги как одного из охранников особняка? Просто персонал, с которым необязательно общаться. Юнги прервал молчание первый: — Нервничаешь? — Да, немного, — признался Чонгук. — Я тоже. До этого ни разу такого не делал. Одно дело на пару часов прикинуться официанткой, а тут почти целый день в женском платье проходить надо. Жесть. Начинаю жалеть, что поддался на уговоры Намджуна. — Тебе идет, — машинально выпалил Чонгук. — Ой, я не это хотел сказать… ты хорошо выглядишь в форме. Лучше, чем некоторые девчонки из класса. Не думаю, что кто-нибудь заподозрит, что ты парень. Юнги довольно улыбнулся: — Я знаю. Иначе бы не согласился. У ворот школы их поджидали Тэхен и Чимин. Заприметив яркие шевелюры друзей издалека (Тэхен недавно перекрасился в блонд, а Чимин обновил розовый), Чонгук прошептал: — Вон те двое — блондин и розовый — мои друзья. Я всегда с ними — на переменах, в обеденный перерыв. С Тэхеном мы вместе ходим на фотографию и рисунок по вторникам и четвергам. Юнги только неопределенно хмыкнул в ответ. Тэхен тоже их заметил и замахал руками как ветряная мельница. — Эй, Чонгук-а! Мы тут! Напряжение в Чонгуке нарастало с каждым шагом приближающим к школе. Предстояло самое сложное — познакомить Юнджи с друзьями и пережить появление новой ученицы в классе. — Это Юнджи-нуна, — выпалил Чонгук на одном дыхании. — Ким Тэхен и Пак Чимин, мои друзья. Знакомьтесь. Он внимательно следил за реакцией парней. Тэхен улыбался как всегда квадратной улыбкой, а Чимин смотрел на Юнджи с нескрываемым интересом. Вроде ничего с первого взгляда не заподозрили. — Будем знакомы, — кивнул Тэхен, — надеюсь, тебе понравится наша школа. — Я хотел вас предупредить, но забыл. Юнджи не разговаривает, у нее проблемы с голосовыми связками. Неудачная операция. — Оу, сочувствую, — перестал улыбаться Тэхен, — но зато отвечать на уроках не придется, во всем можно найти положительное, правда ведь, Юнджи-нуна? Юнги неодобрительно на него посмотрел, но Тэхен похоже этого не заметил. Чимин до сих пор не сказал ни слова, только слегка зарумянился. Чонгука эта реакция друга на Юнги напрягла. Влюбится еще, проблем потом не оберешься. Мимо прошли несколько одноклассниц, они ревниво оглядели девушку рядом с Чонгуком и остановились невдалеке, чтобы понаблюдать и подслушать. — Может в класс пойдем, чего мы у ворот торчим? — нервно оглядываясь по сторонам предложил Чонгук. Он чувствовал на себе взгляды, но думал, что разыгралось воображение. — А вам разве не нужно сначала подойти к классному руководителю? — спросил Тэхен. — Точно, я чуть не забыл! — хлопнул себя по лбу Чонгук. — Мы тогда в учительскую, увидимся позже. Подхватив Юнги под руку, он понесся в сторону школы. Тот не сопротивлялся, покорно перебирал ногами, пытаясь успевать за Чонгуком, только у самых дверей едва слышно прошипел: «Какого хуя ты меня так сжал, больно же, отпусти, я сам могу идти». В следующие девять часов Юнги не сказал больше ни слова. Он терпеливо отсидел все уроки и даже намалевал что-то на кружке рисования. Иногда его так и подмывало вставить пару едких слов, но он вовремя останавливал себя. Все, что он мог — смотреть осуждающим презрительным взглядом да закатывать глаза. Особенно тяжко пришлось на рисовании, преподаватель то и дело сыпал стариковскими шутками и сам же над ними смеялся скрипучим смехом. Чонгуку тоже пришлось несладко. Он был в постоянном напряжении, Юнги проходил с ним словно тень весь день. Разве что в туалет не пошел, остался ждать снаружи. Со стороны они выглядели словно парочка, которая только начала встречаться. Чонгук фигура среди старших классов заметная и, естественно, появление рядом с ним девушки вызвало кучу пересудов. На них смотрели, за спиной шептались и хихикали. Еще и Чимин подливал масло в огонь своим странным поведением. Смотрел на Юнджи щенячьими глазами и краснел, говорил меньше обычного, стеснялся ляпнуть что-нибудь не то. То и дело зачесывал волосы назад, пытался выглядеть круто. Но с волосами цвета сахарной ваты это получалось забавно, никак не сексуально. Выдохнуть и расслабиться они смогли только у ворот особняка. Юнги полетел по саду чуть не бегом, а Чонгуку впервые в жизни захотелось покурить. Хоть он никогда и не пробовал. Родителей дома не было, зато Намджун поджидал их на диванчике в гостиной. Юнги пронесся мимо, крикнув на бегу: — Увидимся минут через десять, мне срочно надо переодеться и принять душ. А Чонгук присел рядом с секретарем и попросил Джихе принести два кофе. На душ и переодевания сил у него пока не было. — Ну, как прошло? — спросил Намджун. — Выглядишь ты что-то не очень, случилось что-нибудь? — Ничего не случилось, просто это очень выматывает. На нас все пялились, перешептывались и вообще… — Первый день же, потом все привыкнут и остынут. Надо немного потерпеть. — Это ненадолго, я надеюсь? Что там у вас по расследованию? — Ничего, никаких следов и писем новых пока не приходило. Чонгук обессиленно откинулся на спинку дивана и уставился в потолок. Голова гудела и нервное напряжение никак не отпускало. Намджун уткнулся в телефон и попыток завязать разговор больше не предпринимал. Через десять минут к ним спустился Юнги в своем естественном виде — растянутая белая футболка и сильно рваные джинсы. — Как же я невъебически заебался, Намджун! — простонал он. — Школота и преподы заслуживают спец котлов с кольями в аду! Я выслушал тонну тупости за день и даже слово не мог сказать и уйти тоже не мог! Ты не представляешь… — Выпей кофейку, передохни, — умиротворяюще предложил Намджун. — Я курить пошел. Десять часов или около того без сигарет. Это вам не шутки! Чонгук, не хочешь присоединиться? Вижу, тоже выебан по полной этим днем, пошли проветримся? — Не порти ребенка, Мин Юнги, завязывай материться через слово. — строго сказал Намдужун. — И он не курит, так что иди один. — Во-первых, хен. Я все еще старше тебя. Во-вторых, я не предлагаю ему курить, просто перетереть кое-что хочу. В-третьих, ему не шесть лет, он взрослый парень, навряд ли я смогу его испортить парой крепких словечек. Чонгук жутко хотел хоть как-то снять стресс. Что обычно в таких случаях делают взрослые — курят, пьют соджу? До этого у него были лишь лечебницы да разговоры с психологом. После последней госпитализации он поклялся себе никогда больше туда не попадать. Быть сильным, справляться без людей в белых халатах, не ощущать на себе осуждающих и взволнованных взглядов родственников. Не чувствовать себя беспомощным овощем. — Пойдем. В беседке посидим, мне тоже нужно перевести дух. Я глобально устал за сегодня. — Я с вами? — спросил Намджун. — Только, как мой друг. — ответил Юнги. — Как секретарь Чонов — сиди на диване. Друг Намджун идет, секретарь Ким — нет. Хватит с меня на сегодня занудства. — Окей, я иду как твой друг. — вздохнул Намджун. — Только без глупостей и следи за языком, а то секретарь Ким даст тебе пиздюлей. Они вышли в сад особняка и направились к беседке. Красно-оранжевые осенние листья плюща придавали ей праздничный вид. «Тэхену бы понравилось, — подумал Чонгук, — жаль, я не могу его пригласить». Юнги достал сигарету и с блаженным видом закурил. Как будто каждая затяжка наполняла его энергией и силой. — Можно я попробую? — нерешительно попросил Чонгук. Юнги вопросительно посмотрел на Намджуна. Тот молча дал согласие слегка прикрыв глаза. Этого он и боялся, Юнги всего второй день в особняке, а малыш Чон уже тянется к сигарете. Ладно, в этом нет ничего криминального, если восемнадцатилетний парень попробует чуть никотина, даже странно, что он до сих пор не сделал это с друзьями. Они с Юнги в эти годы чего только не пробовали. А тут какая-то сигарета. Смешно даже. Юнги протянул Чонгуку сигарету. Тот неловко затянулся и сразу закашлялся. — Потише, слишком долго не задерживай, это не тот дым, чтобы держать в себе. — подбодрил Юнги и похлопал по спине. — Вдохнул и выдохнул. Чонгук снова затянулся, на этот раз обошлось без кашля. — Ребятки, как друг Юнги, не секретарь Ким, говорю. Ничего, что вы косвенно целуетесь через одну сигарету? Чонгук смутился и потупил взгляд, Юнги лишь усмехнулся. — Джуни, ты серьезно сейчас? Мы что в дораме? Мне сейчас покраснеть по сценарию? Чонгук, не продолжай. — Юнги отобрал сигарету и сам с удовольствием затянулся. — Это невкусно и сильно зависимо. Курить вредно, знаешь ли. Рак и прочие хуйни, лучше не начинай. — Я сам решу, мне почти девятнадцать, — преувеличенно серьезно ответил Чон. — Окей, ты почти взрослый, решай сам, — примирительно проговорил Юнги и отдал ему сигарету обратно. Намджун лишь выдохнул бессильно. Золотой ребенок в восемнадцать впервые пробует курить. Что Намджуну сейчас следует сделать — заголосить и поднять панику? Читать нравоучения, пожаловаться старшему Чону, закатить истерику? Они с Юнги бывало валялись в полном отрубе на левых квартирах, просыпались неведомо где — вот это было серьезно. А одна сигарета после напряженного дня, так, ерунда. — Друзья твои голубые оба, — сказал Юнги, прикуривая еще одну. — С чего ты взял? — затянувшись спросил Чонгук. — Радар сработал, есть у меня такая сверхспособность, геев издалека вижу. — Они нормальные. — возмутился Чонгук. — Чимин кажется на тебя запал, точнее на Юнджи. А Тэхен — человек искусства, он ищет не человека, а музу. — Время покажет, — мирно сказал Юнги. — Но помяни потом мое слово. Над ними развевается радужный флаг, просто не осознали еще. — Это их дело, — спокойно ответил Чонгук. — Я человек толерантный, мне все равно что там у них с ориентацией. — Молодец. Это правильная точка зрения, взрослая. Уважаю. — Юнги слега хлопнул Чонгука по плечу. — Что ты хотел перетереть? — спросил Чонгук. Юнги выдержал паузу, затянулся и выпустил дым. Чонгук невольно загляделся на профиль хена. Целый день он смотрел на него в парике и женской форме. А сейчас перед ним совершенно другой человек. — Тебе обязательно посещать рисование и фото? Может, прервешься на некоторое время, пока вся эта бабуйня с маньяком и охраной не закончится? Я просто не могу, по мне табуны мурашек бегут, когда препод Джин шутки свои шутит и смеется стеклоочистительным смехом. — Нет. — отрезал Чонгук. — Джин-хен хороший. Иногда он действительно забавно шутит. И еще он про фотографию рассказывает много интересного. Я хочу к нему ходить. Юнги преувеличенно тяжко вздохнул. — Ладно, я надеюсь, что это все не затянется. Иначе, однажды я не выдержу и раскрашу его красивое лицо в фиолетовых тонах. Намджун, помимо денег за охрану ты мне должен за моральный ущерб, особенно за дополнительные занятия по вторникам и четвергам! Юнги затушил сигарету и резко встал. — Увидимся завтра. Я очень устал и хочу спать. Он почти вышел из беседки, но его остановил Намджун: — Подожди, ты что-нибудь заметил странное за сегодня? Мы думаем, что автор анонимок как-то связан со школой. Никто поблизости подозрительный не ошивался? — Сложно пока сказать, — нахмурился Юнги. — Мы сегодня привлекли много внимания и в этом потоке увидеть что-либо невозможно. Дай мне пару дней присмотреться. — Хорошо. Если заметишь что-нибудь — сразу говори. Намджун слегка сжал руку Юнги, по-дружески мягко и получил в ответ такое же легкое рукопожатие. Чонгук с сожалением смотрел на дотлевающий между пальцами окурок. Чонгуку курить не понравилось, он точно знает, что делать этого больше не будет. Только сегодня в первый и последний раз. Но разделенная с хеном после тяжелого дня эта сигарета стала особенной. Сама атмосфера запретного дала положительный радостный импульс. Он попробовал со взрослыми людьми взрослые вещи, он причастился. Юнги заметил его разочарованный взгляд и неожиданно предложил: — Первая сигарета сегодня, первая рюмка соджу по окончанию расследования! — Мин Юнги! — возмущенно вскрикнул Намджун. — Не порти ребенка, я тебе говорю! — Во-первых, хен. Во-вторых, рюмка соджу в восемнадцать навряд ли его испортит. Он уже большой лось, я уверен, что даже не захмелеет. — Я только за! — выкрикнул Чонгук, не успев подумать. — Как только все закончится — выпьем вместе! — Чонгук… — осуждающе протянул Намджун. — Не будь занудой, Джун, вспомни себя в этом возрасте. Наши похождения помешали тебе закончить университет и стать секретарем семейства Чон? А он явно притомился в роли хорошего мальчика-отличника, надо пар выпустить. Правда ведь, малыш Гуки? «Малыш Гуки» повторил про себя Чонгук. Обидно? Нет. Юнги-хен сказал это мягко, слегка шепелявя, как обычно. Будто бархатной тряпочкой по хрустальному сердцу прошлись. — Я же сказал, что не против. Никогда соджу не пробовал, думаю от одной рюмки ничего плохого не будет. Бабушка моя говорит, что соджу — лекарство от всех проблем и болезней. Намджун устало махнул рукой. Беспокойный хен опять гнет свою линию, с этим ничего не поделаешь. Он вообще рычагов влияния на Юнги не имеет. И дело не только в разнице в возрасте. Просто Юнги все делает как хочет, советов не слушает — сам себе придурок, сам себе господин. — Ну, я могу уже идти? — Вали в царство Морфея, искуситель малолетних, — Намджун шлепнул Юнги по заднице, — не проспи к первому уроку, Юнджи-нуна.