Телохранитель в юбке

Шумная компания гремя бутылками ввалилась в новое жилище Чонгука. Чон сразу пошел в душ, отмыться от газировки, которой его залила Мия. Остальные разбрелись по квартире. Тэхен с большим интересом принялся рассматривать все, что висело на стенах, Чимин занялся сервировкой закусок, Юнги — стаканами и бутылками, а Джон осматривал из окна окрестности и бормотал что-то по-английски. Чонгук надел спортивный костюм и с сожалением посмотрел на свою красивую одежду, недолго они блистали. Душ немного его взбодрил, от выпитого в клубе кажется и следа не осталось. Он еще какое-то время постоял у зеркала, пытаясь соорудить на голове подобие той укладки, что ему сделал парикмахер, понял, что ничего не выйдет, агрессивно взъерошил волосы и вышел из ванной комнаты. Он немного переживал за сохранность цветов, за спокойствие соседей, за судьбу картин и фотографий. В особняке таких проблем не было - соседи достаточно далеко, все вещи принадлежат семье, да и пьяные гости к нему не приходили. Поэтому решил, что не будет много пить, чтобы контролировать ситуацию. К тому же, он надеялся, что еще сможет поговорить с Юнги наедине, если подвернется возможность. Друзья расположились в гостиной на ковре. Обсуждали все понемногу: путешествие Юнги, танцы Чимина, пробы на роли Тэхена, скучную учебу Чонгука, американские истории Джона. Чимин жаловался на отсутствие времени на личную жизнь, сетовал, что еще не нашел идеальную стерву, все какие-то пай-девочки попадаются. Тэхен показывал инстаграм Богома, критиковал одежду и внешний вид его девушки. Джон заливисто хохотал, стрелял глазками то в Тэхена, то в Чимина и хлопал при этом Юнги по ноге. Юнги потягивал виски и недовольно морщился от каждого такого хлопка, но ничего не говорил. А Чонгук после пары бокалов за сохранность имущества переживать перестал и начал раздражаться от того, что видел все эти хлопки и легкие нечаянные прикосновения. Если раньше у него еще теплилась маленькая надежда, что Джон только друг для Юнги, сейчас он твердо был уверен — они любовники. Очень все это напоминало давнюю историю, когда Тэхен и Юнги еще состояли в своих недоотношениях, такое же отсутствие личного пространства. Периодически Чон выключался из разговора отковенно залипая на хена, не видя и не слыша ничего вокруг. — Юнги мне сказал, — заплетающимся голосом проговорил Джон. — Что в Корее тема геев — табу. Так правильно говорю? Табу? А ты, — ткнул он пальцем в Тэхена, — спокойно об этом парне говоришь. Значит, вы можете об этом говорить? — Я раньше очень переживал и стеснялся этого. А сейчас нормально. Я же не кричу об этом на каждом углу, но с друзьями могу об этом говорить. — уверенно ответил Тэхен. — У меня несколько знакомых с факультета геи, мы иногда даже в гей-бар ходим. И там прилично всегда народу толпится. — О! Корейский гей-бар! — восторженно воскликнул Джон. — Я хочу сходить! — Погнали прямо сейчас! — вскочил Тэхен. — Кто за? Поднимите руки! — Я пойду! Хоть и натурал! — высоко вскинул руку Чимин. — Я домой поеду. С меня хватит на сегодня. — пробурчал Юнги. Тэхен хитро глянул на Чонгука и едва заметно подмигнул. Смысла этого подмигивания Чон не понял и удивленно приподнял в ответ бровь. — Чонгук, ты, наверное, тоже устал, да и наряд свой великолепный подмочил, а в трениках туда не пустят. — снова подмигивая Чонгуку, сказал Тэхен. — Да... я не пойду. — все еще не понимая намеков Тэхена, согласился Чонгук. — Давайте еще по одной на посошок за встречу и расходимся. — разливая виски и колу, приговаривал Тэхен. Он протянул Юнги стакан и отпустил его чуть раньше, чем тот успел подхватить. — Какого хуя? — злобно выкрикнул Юнги.— Тэ, у тебя руки из жопы что ли растут? Алкоголь залил не только джинсы Юнги, но и розовый ковер. Джон и Чимин захохотали и повалились друг на друга, рассыпая по полу чипсы. — Прости, хен! Я не хотел, — извинялся Тэхен. — Я все исправлю. Он потянулся через Юнги за салфетками, неловко покачнулся и вылил свой бокал на его футболку. — Тэхен, твою мать! Ты чего творишь-то, рожа пьяная! — Юнги вскочил на ноги и попытался отряхнутся, но это было бесполезно. Виски и кола уже впитались в ткань. — Как я поеду в таком виде? Чимин и Джон все еще сотрясаясь от смеха выползли из комнаты. Отсмеявшись, они завозились в прихожей, пытаясь попасть в обувь и невпопад напевая "Гей-бар! Гей-бар!". — О, прости, хен! Я такой неловкий. Что же теперь делать? — драматично охал Тэхен. — Чонгуки, одолжи Ю-хену что-нибудь из своего. — Сейчас я что-нибудь найду. — Чонгук ушел в спальню и залез в шкаф. Выбирать особенно не из чего, он взял с собой мало одежды. — Не торопись, покопайся, — шепнул ему подошедший следом Тэхен. — А мы пока свалим. Я там тебе в шкафчике в ванной подарочек оставил, вдруг пригодится. Удачи. — Спасибо, Тэ, — так же шепотом ответил Чонгук. Тэхен выскочил в прихожую и, после недолгой возни с замком, веселая компания покинула квартиру. Чонгук взял спортивные штаны и футболку, почти такие же, что были на нем самом и вернулся в комнату. Юнги с меланхоличным видом прикладывал к мокрому пятну на штанах салфетки и тихо матерился. — Совсем новые джинсы, — бормотал он. — И любимая футболка ... — Вот. — протянул одежду Чонгук. — У меня больше ничего подходящего нет. Джинсы тебе будут велики, а штаны затянуть можно. — Спасибо. Но не надо, я так доеду, салфетками протер, чуть получше стало. — Юнги отошел к окну и начал что-то искать в телефоне. Чонгук лихорадочно придумывал, что делать дальше. Может, чаю предложить? Или посмотреть кино? Нет, все это глупо, тем более на часах третий час ночи, какие чай и фильмы. Предложить переночевать? Скорее всего не согласится, он решительно настроен уехать домой. В целом план Тэхена "подпоить Юнги и вывести на откровенный разговор", без пяти минут как провалился. Хен весь вечер был немногословен, да и пил кажется немного. Чонгук и сам старался не налегать на алкоголь, поэтому чувствовал себя скорее уставшим, чем пьяным. Раздраженный Юнги разговаривал с кем-то по телефону и диктовал адрес Чонгука. Видимо, такси вызвал. Чон понял, что удержать хена не получится и никаких разговоров наедине не будет. Он отнес одежду обратно в шкаф и пошел на кухню ставить чайник. Находиться в одной комнате с Юнги, которому не терпелось уйти, вдруг стало невыносимо душно. Даже смотреть на него было больно, так обидно от того, что Юнги ни минуты лишней посидеть не хочет и ни слова больше не говорит, только в окно смотрит. "О чем разговаривать? И зачем? Все и так понятно," - с грустью думал Чонгук заваривая чай покрепче. Хмельное состояние хотелось прогнать, чтобы ушло вместе с гостями, Юнги и этим вечером. — Ну я пошел. — заглянул на кухню Юнги. — Звони если что. — Хорошо. До свидания, хен. — Чонгук с тоской посмотрел на него и опустил глаза. Сейчас он хотел лишь выпить свой чай и пойти спать. Даже провожать Юнги не будет, сил нет. — Да блять! — раздался из прихожей вопль Юнги. — Ну какой мудак это сделал! — Что случилось, хен? — вышел на крики Чонгук. — Кто-то ушел в моей кожанке, вот что! — Юнги чуть не рычал от злости. — У меня там ключи от квартиры и кошелек. Да что за день сегодня! Юнги достал телефон и остервенело принялся набирать всю троицу по очереди. В ответ лишь гудки да "абонент недоступен". — Ох, мудачье пьяное. — Юнги от бессилия стукнул кулаком по стене. — Оставайся у меня. — предложил Чонгук, мысленно поблагодарив Тэхена. — Не в подъезде же спать, неизвестно когда и куда они после бара пойдут. — Спасибо. Можно я перед сном душ приму? А то от вискаря все липкое. — Конечно, сейчас я полотенце найду чистое и одежду тебе снова достану. Пока Юнги отменял заказ такси, Чонгук метнулся в комнату за комплектом из спортивных штанов и белой футболки. Зашел в ванную, достал из шкафчика чистое полотенце и уложил все аккуратной стопочкой на стиральную машину. И вдруг вспомнил про Тэхена с его подарочком. Он открыл шкафчик и внимательно осмотрел содержимое полок. Два маленьких красных пакетика лежали между кремом и пеной для бритья. Чонгук их вытащил, осмотрел и быстро сунул в карман. Щеки предательски покраснели, он откашлялся и позвал Юнги. Мысли Чонгука крутились вокруг того, что Юнги сейчас будет тут раздеваться и мыться, да еще этот пошлый подарок Тэхена, все вместе делало каждую лишнюю секунду рядом с Юнги в тесной ванной взрывоопасной. Хен же совершенно спокойно изучал состав шампуня и не заметил, что Чонгук красный как помидор. Или сделал вид, что не заметил. — Вот, тут все, что нужно. — быстро ткнул пальцем в стопку на стиральной машине Чон и поспешно вышел. Он в смешанных чувствах вернулся на кухню допивать чай. С одной стороны — он безумно рад, что хен остался ночевать. С другой — понимает, что это не желание Юнги, тот бы с радостью и пешком домой убежал, если бы не отсутствие ключей. Ну почему так несправедливо устроена жизнь, к ногам Чонгука готовы упасть многие девушки, он красив, атлетично сложен и умен. Да и парня мог бы подцепить запросто, если бы захотел и прошелся по тематическим местам. Но ничего не работает на единственном нужном человеке. В конце концов, может все-таки задать Юнги хотя бы один вопрос. "Что со мной не так?". Рефлексия Чонгука прервалась с хлопком двери ванной. Юнги нерешительно остановился в дверном проеме. — Куда я могу лечь? — спросил он. Чонгук засмотрелся и не услышал вопроса. Мокрые растрепанные волосы, худощавое тело утонувшее в чонгуковой одежде (он никогда не будет стирать эти вещи, бережно сохранит на память) и другой совсем взгляд. Без дерзости и раздражения, немного растерянный и смущенный. — Чонгук? Я хотел бы лечь спать. — повторил Юнги. — А? Да, сейчас. Он провел Юнги в гостиную и указал на диванчик. — Подойдет? Он маленький, но футона в этой квартире нет. — Да, норм. — Только вот с бельем постельным я не знаю как быть. Я ведь сам только заехал и ничего еще не купил, а тут всего один комплект. — Обойдусь. — Юнги сгреб маленькие диванные подушки в кучу у изголовья и принялся их взбивать. Еще пять минут назад Чон думал, что сдался и все бессмысленно. Но увидев Юнги после душа такого хрупкого и милого, такого притягательного, он не хотел ничего заканчивать. Безумно хотелось прижать Юнги к себе, целовать его губы и гладить волосы, вдыхать запах кожи. Казалось, что он сойдет с ума, если не сможет хотя бы коснутся его, все тело изнывало от желания снова почувствовать Юнги. Только сейчас, один на один, так близко — Чонгук в полной мере осознал, как сильно скучал и как он на самом деле одержим этим парнем. — Хен. — решительно начал Чонгук. — Одеяло тоже только одно. Я хочу кое-что предложить. Юнги заметно напрягся и настороженно посмотрел на Чонгука. — Что? — Давай как тогда, вместе под одним одеялом? Юнги хмыкнул и покачал головой. — Нет, это плохая идея. Я тут на диванчике как-нибудь перекантуюсь. Хрен с ним, с одеялом. — Почему, хен? Мы уже спали вместе, даже не один раз. — Ну да, ну да... Чонгук, зачем тебе это? Темноты боишься или монстров? Или может тебе сказка на ночь нужна? — Ну, хен... — не сдавался Чонгук. — Мы просто полежим, поговорим перед сном и все. — Давай поговорим если хочешь, а потом разойдемся каждый по своей кроватке. — сухо ответил Юнги. — Это будет неправильно, если мы будем вместе спать. — Да почему все, что касается меня — сразу неправильно! — не выдержал Чонгук. — С Тэхеном все правильно, с этим Джоном тоже все правильно. Чем я хуже, я не пойму? Юнги злобно на него зыркнул из-под челки и с еще большим энтузиазмом принялся взбивать подушки. — Сначала тебе это надо было из каких-то дурацких соображений, потому что не целовался и решил попробовать или вдруг решил, что гей и проверял. Сейчас-то что? Для чего и зачем? С ориентацией я так понял, ты уже определился, да и с опытом тоже проблем нет. — Я не договорил тогда, ты меня перебил. — горячо возразил Чонгук. — Мне не нравятся девушки, я это точно знаю. — То есть ты спал с ними, что-то пошло не так и ты решил, что все-таки по мальчикам? Сравнить хочешь с кем лучше? — прищурившись прошипел Юнги. — Я в такие игры не играю. — Да не спал я с ними! С одной только и то вынужденно! — Это без разницы. Я может и встречаюсь иногда с парнями только ради секса, но это не значит, что дам себя облапать, чтобы ты потренировался или поиграл в гея. Это так не работает. За кого ты меня вообще принимаешь? Я не сплю со всеми кто попросит, если ты вдруг так подумал почему-то. Чонгук от бессилия даже застонал. Юнги становился все злее, от былого милого образа не осталось и следа. — Неужели ты не помнишь, что я говорил тебе перед отъездом, Юнги-хен? Ты мне нравишься и я ... — О да, именно поэтому ты пошел по бабам, как только я уехал, — криво усмехнулся Юнги. — Ты же сам мне сказал, что я должен отвлечься и попробовать с другими людьми, а теперь обвиняешь меня в этом! — Чонгука от возмущения чуть не трясло. — Если ты говоришь, что спишь с парнями чисто ради секса, то почему не хочешь сделать это со мной? Что со мной не так? Я рожей не вышел или слишком большой для тебя, а ты любишь тощих типа Джона? — Я тебе уже объяснил все! Что непонятного? — перешел на крик Юнги. — Ты решил, видимо, что на мне можно что-то там пробовать и проверять. Я не подопытный кролик и не тренировочный манекен! Я ухожу. Заебало это все. Юнги вскочил с дивана и быстрым шагом направился в прихожую. Чонгук выскочил за ним, подхватил за талию и потащил в спальню. Хен такого поворота не ожидал и сопротивляться начал не сразу. — Ты какого хуя делаешь? — вопил он пытаясь вырваться из железной хватки Чонгука. — Отпусти меня! — Ты не понимаешь, Юнги-хен. Я говорю, а ты не слышишь или не хочешь слышать. Придумал себе что-то и веришь в это. Но все не так... — Да похуй мне! Отпусти меня, пока не поздно, — Юнги вцепился в дверной косяк, но Чонгук оказался сильнее и ему пришлось разжать пальцы. — Я хочу тебя так сильно, что живот сводит. Как никого никогда не хотел. — припечатывая Юнги к кровати, сбившимся от борьбы голосом говорил Чонгук. — А ты хрень какую-то про эксперименты несешь. Почему ты мне не веришь? — Даже если я тебе поверю, я не обязан с тобой трахаться. Мало ли кто кого хочет.— резко ответил Юнги, агрессивно ерзая под Чонгуком. Тот держал все еще достаточно сильно и Юнги выжидал момент, чтобы рвануть к двери, когда хватка чуть ослабнет. — А я и не предлагал, хотел просто полежать вместе, поговорить. — Ну давай, говори, что хотел. Мы как раз лежим сейчас. — с вызовом сказал Юнги, прикидывая наиболее удачный путь к бегству. — Почему ты не воспринимаешь меня всерьез? Неужели ты думал все это время, что я просто так с тобой тогда в сарае ради проверки целовался? И когда мы спали у меня дома, это тоже по-твоему эксперимент был? И что такого, что я встречался с девчонками? Разве ты сам не говорил, что би? Значит, у тебя тоже были девушки, в чем тогда ты меня обвиняешь? Почему ты не хочешь хотя бы попробовать? Я не предлагаю сразу спать, просто ... — У тебя были парни? Ты ходил на свидание с парнем или может целовался? - прервал поток гневных причитаний младшего Юнги. — Нет. — Поэтому! — Юнги резко выпрямился, воспользовался растерянностью Чонгука, отпихнул его и соскочил с кровати. — Ты - натурал, признай это и отстань от меня! Далеко он убежать не успел, Чонгук снова схватил его, прижал к кровати и навис сверху. — Да погоди ты убегать! Хен, я не отпущу тебя пока мы не договорим. — Да что тебе надо-то еще! — взвыл Юнги. — Отпусти по-хорошему, я не хочу с тобой драться. — Я отпущу, но сначала ты меня выслушаешь. Мне никто не нужен и никто не вызывал таких чувств, как ты. Все эти свидания и все остальное — попытка забыть тебя, но она провалилась. Юнги перестал сопротивляться, решил, что проще дать Чонгуку выговориться, чем играть в догонялки по квартире. Чонгук сильный, держит крепко, единственный способ вырваться - применить на нем пару приемов, но делать это совсем не хочется. — Я понимаю, что ты не обязан спать со мной и не обязан отвечать на мои чувства взаимностью. Если я тебе не нравлюсь, с этим ничего не поделаешь. Но ты даже не веришь мне, несешь всякую чушь. — Ну хорошо, я тебе верю. Тебе легче? — спросил Юнги, глядя Чонгуку в глаза. — Нет, не легче. Ты любишь Джона? — При чем тут он? Нет. — Тэхена? — Нет. Чонгук, может хватит уже? Что за допрос? — Я некрасивый? — Чонгук хотел задать все вопросы, он прекрасно понимал, что после того, что он сегодня вытворил, Юнги отдалится еще больше и никаких разговоров на личные темы больше не получится. Если уж зашел так далеко, надо полностью прояснить все. — Ты красивый, Чонгук. Ты знаешь. — Да, я знаю. Но я спрашиваю про твое мнение, ты как думаешь? Юнги сглотнул. Они по прежнему смотрели друг другу в глаза, оба напряженные и раздраженные этим разговором, в котором каждый считал, что его не понимают. — Я думаю, ты очень красивый. — честно ответил Юнги. — Что тогда со мной не так? Почему я не подхожу тебе? Почему ты не хочешь хотя бы попробовать? Скажи, может я смогу измениться, что-то сделать? — С тобой все так. Просто мы друг другу не подходим. Я тебе не подхожу. Чонгук, давай на этом закончим. Нечего больше обсуждать, я устал. Чонгук готов был завыть, заплакать, закричать. После всех заданных вопросов яснее ничего не стало. Он по-прежнему крепко прижимал запястья Юнги к кровати, хотя тот уже не сопротивлялся. Чонгук наклонился ближе, на расстояние, которое позволяло отчетливо слышать сбивчивое дыхание хена. Юнги заерзал, попытался отодвинутся, темные глаза Чонгука казалось заглядывают ему прямо в душу. — Последний вопрос. — тихим напряженным голосом сказал Чонгук. — Ответь честно, прошу тебя. Тогда в сарае и потом у меня дома. Тебе было хорошо со мной? Или тебе было противно? Тебе было все равно? Что ты чувствовал? Юнги несколько секунд собирался с мыслями, словно взвешивал все за и против честного ответа. — Мне было хорошо, Чонгук. Правда. И мне не все равно, именно поэтому я считаю, что нам не надо больше ни встречаться, ни общаться. Последние слова пронеслись пулей в самое сердце. Чонгук открыл было рот, чтобы что-то ответить, но не нашел в себе слов. Он ничего не понимал, не видел никакой логики, не мог сложить два и два. — Гуки, — пытаясь смягчить свои слова, ласково позвал его Юнги. — Это правда лучшее решение, поверь мне... Чонгук обреченно улыбнулся и опустил голову еще ниже, так что кончики его волос касались лица Юнги. — Хорошо. Пусть будет так, Юнги-хен, как ты хочешь. Больше не будем видеться. Прости, но на прощание я хочу поцеловать тебя. Не дав Юнги ничего ответить, он яростно впился в его губы. Юнги что-то промычал, начал снова ерзать, но сопротивляться долго не смог, обмяк и позволил языку Чонгука проникнуть в свой рот. Они полностью растворились в этом поцелуе, как будто не было ничего до этого и не будет ничего после. Голодный, раненый зверь Чонгук пожирал свою добычу и не мог насытиться. В ответ он получал равное по силе ненасытное желание и это было красноречивее всех ранее сказанных слов. Чонгук очнулся лишь когда почувствовал, как ему в живот упирается твердый член Юнги. Он оторвался от губ хена и прошептал: — Ты возбудился, Юнги. Я чувствую это. Юнги и сам это прекрасно знал и проклинал себя за то, что снова поддался и ответил на поцелуй. Но он не мог иначе, это было сильнее его. — Конечно, я возбудился. Я же не железный. — Юнги резко скинул с себя Чонгука и вскочил с кровати. — Поиграли и хватит. Я ухожу. Чонгук среагировал быстрее молнии, не успел Юнги сделать и шага, как снова оказался в его цепких руках. Он свалил Юнги на кровать лицом вниз и спустил с него спортивные штаны вместе с боксерами до колен. Тело сработало само, он даже подумать не успел о том, что и зачем делает. Юнги начал яростно брыкаться, пытаясь высвободится, бился и метался, но Чон навалился на него сверху и прижал к кровати всем своим весом. — Отпусти, тебе что жить надоело! — сдавленно хрипел Юнги. В таком унизительном положении он оказался впервые и очень жалел сейчас, что не применил на Чонгуке пару болевых раньше, когда была такая возможность. — Я убью тебя, слышишь! Чонгук не ответил, он полностью сосредоточился на том, чтобы удержать строптивого хена на месте. Какая-то особая химия возникла в этом диком танце двух тел. Чонгук чувствовал, когда можно ослабить хватку и дать себе передышку, а когда нужно усилить, потому что можно потерять контроль в одну секунду. Юнги сопротивлялся, но с каждой секундой все менее активно. Борьба ли это или уже нечто иное? Один держит, сильно, но в тоже время бережно, боясь причинить боль, боясь перегнуть палку. Второй — пытается вырваться, но не в полную силу, он бы мог, но не хочет сорваться и перейти с их нелепой возни к полноценной драке. Исход поединка пока неясен, каждый пытается взять контроль над ситуацией в свои руки. Но Юнги уже проигрывает, каждый его шаг вел к этому, в тот момент, когда ответил на поцелуй, или еще раньше, когда согласился переночевать, а может, еще раньше, когда засмотрелся на Чонгука в клубе, а может, еще раньше... Юнги из последних сил собирал себя, пытался взывать к логике, к тому, что он сам определил, как правильное развитие событий, но все это потерялось в один миг, заглушенное волной удовольствия, как только его шеи коснулись губы Чона. Чонгук вылизывал его шею, покусывал мочку уха, шептал хрипло, опаляя дыханием: "Хен, тебе же нравиться, я же вижу". От этого томного голоса так близко, в самое ухо по всему телу табуном бежали мурашки. Чонгук правильно рассчитал очередной момент, когда можно ослабить хватку, одной рукой перехватил тонкие запястья Юнги за спиной, а второй задрал футболку. Сколько ночей он мечтал о том, чтобы прикоснуться к этой мягкой, нежной коже снова. Но все пошло по плохому сценарию, Чонгук так не хотел, он и не будет ничего делать. Ничего, что заставило бы Юнги ненавидеть его еще больше. Максимум, что он себе позволит — прикасаться губами. Целовать его везде, куда сможет достать из этой позы. Если бы у него был шанс сделать все нежно, если бы Юнги так яростно не отбивался, Чонгук начал бы с лица и закончил пальчиками на ногах. Облизал бы его всего, сантиметр за сантиметром. Юнги снова начал дергаться и тихо материться. Прохладный воздух обдавший его спину, слегка привел в чувства. Он еще может все закончить, надо лишь освободить руки от захвата. Чонгук держал его запястья изо всех сил, так, что вены вздулись на руке. Сколько у него в запасе времени, две-три секунды? Он должен еще кое-что сделать, прежде чем игра закончится, потому что она может закончиться в любой момент, как только он даст слабину - хен выскользнет из его рук. Чонгук наклонился и провел языком по позвоночнику Юнги, тот от неожиданности замолк и замер. Чон понял, что получил еще немного времени и осмелев пошел дальше - провел рукой по спине и слегка сжал одну ягодицу, потом вторую. — Что ты задумал, придурок? Охренел что ли совсем? — Юнги снова попытался скинуть с себя усевшегося верхом Чонгука. Но тот лишь крепче сжал его запястья и зафиксировал ляжками ноги. Чонгук продолжил гладить и массировать спину и ягодицы, одной руки так мало, и он уже чувствует, что вторая не может больше сдерживать оборону, вот-вот ослабнет. Он провел пальцем ровно посередине, между двух половинок. Внезапный тихий полувдох, полустон закончил игру. Юнги проиграл. Он не может больше делать вид, что ему это не нравится. Чонгуку и не нужно никаких подтверждений вслух, его тело все поняло еще во время поцелуя. Отпустив руки Юнги, он скатился ниже. Куснул мягкую упругую плоть и тут же зализал, прошелся пальцами по бедрам, покрыл поцелуями поясницу. Частое прерывистое дыхание Юнги служило доказательством того, что Чон все делает правильно. Хен перестал сопротивляться, все силы уходили на то, чтобы взять себя в руки и собраться, не рассыпаться под настойчивыми ласками. Он сдерживался из последних сил, пытался отползти, но Чонгук возвращал его на место и прижимал снова к кровати, слегка надавливая на спину, не прекращая целовать и гладить все, до чего мог дотянуться. У Юнги стоял, причем почти с первых минут их борьбы, тогда он еще что-то мог контролировать и шансы выйти из поединка с честью у него были. Но почувствовав губы Чонгука на своем теле он резко ослаб и сопротивлялся по инерции, он не умел сдаваться без боя и привык все контролировать. Юнги не знал, что его зад и спина такие чувствительные - сплошная эрогенная зона, он с ума сходил от каждого поцелуя и укуса, закусив нижнюю губу, сдерживался, чтобы не застонать. Когда Чонгук развел руками ягодицы и провел языком от яичек до ануса неконтролируемый громкий стон все же прорвался в ночную тишину. Чонгук потерял остатки самоконтроля, его целью стало услышать еще и громче. План "ограничиться только поцелуями" тут же перестал действовать. Он пойдет дальше, так далеко, насколько Юнги ему позволит. Вылизывая языком кольцо мышц, не задумываясь о гигиене и приличиях, он и сам готов был стонать, настолько ему было хорошо от того, что он делает с Юнги. Скажи ему кто-нибудь полгода назад, что он будет с таким рвением рваться языком в задницу парня, он бы в ответ съездил по роже. Скажи Юнги кто-нибудь еще полчаса назад, что он будет хотеть чтобы его трахнули и желательно пожестче, навряд ли этот смельчак собрал бы свои зубы. — Чонгук, перестань... Мы еще можем остановиться сейчас... — собрав последние силы сипло попросил Юнги, — Это… грязно и ... ох, блять... Последние слова утонули в стоне, Чонгук проник языком внутрь и Юнги оказался не в силах больше что-либо контролировать и сдерживать. Он лишь поскуливал и комкал руками одеяло. Неловко и стыдно, но как же ахуенно. Юнги чувствовал в каждом движении Чонгука сумасшедшее желание, животную страсть и сам от этого заводился еще больше. Чонгуку было наплевать на все, он дорвался и сейчас остановить его не смогло бы даже стихийное бедствие. Он заметил, что хен завел руку вниз и пытается помочь себе кончить. Нет, только не так. Чонгук только вошел во вкус, это не должно закончиться так быстро. Он отстранился от Юнги и выхватыватил его руку. — Я сам. Сам это сделаю, но позже. Потерпи, хен. — хриплым голосом прошептал он в ухо Юнги, отчего у того скрутило все внутренности в мучительном спазме. — Я не могу больше... сделай что-нибудь, — едва слышно ответил Юнги. «Трахни меня, — хотел бы он сказать, но слишком горд для этого. Он хочет почувствовать больше, хочет, чтобы Чонгук сжимал его крепче, кусал и засасывал. Впервые Юнги не хочет трахать сам, а хочет, чтобы трахнули его. — Хорошо, хен. — Чон точно не знал, как нужно действовать дальше и решил положиться на свои теоретические познания. Он смочил палец слюной и аккуратно ввел в только что увлажненное языком отверстие. Неприятные ощущения от вторжения привели Юнги в чувства. Сколько раз он сам это проделывал и кому как не ему знать эту процедуру от и до. Но впервые растягивать будут его. Сейчас он — девственник, которого нужно подготовить. — Возьми какой-нибудь крем или масло, — прошептал Юнги. Он не хочет боли, сильно и немного грубо — да, но только не болезненно. Чонгук понял, что только что ему дали зеленый свет идти до конца. Еще недавно сопротивляющийся хен, сам подсказал, что нужно делать. Он быстро достал из кармана подарочки Тэ и вскрыл упаковку смазки. Палец прошел гораздо легче, а Юнги перестал морщиться. Ощущения не самые приятные, но он все еще возбужден в достаточной мере, чтобы хотеть продолжения. Чонгук аккуратно вставил еще один палец и потихоньку начал разрабатывать задний проход проникая глубже. Юнги внезапно пронзило волной жгучего удовольствия, он прогнулся в спине и не смог сдержать очередного громкого стона. Сколько раз он видел под собой подобную реакцию от любовников, но не представлял себе насколько это крышесносно. Пальцы Чонгука медленно двигались внутри задевая простату, а Юнги отдался ощущениям и отпустил себя, полностью расслабился и разрешил себе получать удовольствие от происходящего. Чонгук окончательно потерял связь с реальностью. Все что он сейчас видел и слышал — стонущего на его пальцах Юнги, все, что чувствовал — жар желания внутри, который разгорался все сильней. Собственный каменный стояк болезненно заперт, кажется он даже кончить может только от этих стонов, даже не сняв штаны. — Ну же, давай... — забыв про гордость и прочие сдерживающие мотивы попросил Юнги. Сейчас он весь сплошное нефильтрованное желание. Отключились все статусы и приличия. Терпеть больше нет сил, хочется большего. Чонгук дрожащими руками стащил с себя штаны и кое-как раскрыл и натянул презерватив. Юнги покорно ждал эти несколько секунд, не поворачиваясь, чтобы не смутить его. Чон медленно вошел наполовину и замер, чтобы дать им обоим время привыкнуть. Но Юнги нетерпелив, он начал насаживаться сам и Чонгук сорвался в ответ. Словно плотину прорвало, с таким неистовством они стремились друг к другу, утопая в стонах, бешено с громкими шлепками соединяясь в одно целое. Чонгук сжимал желанное тело руками, притягивал к себе, несдержанно кусал и целовал. — Я хочу видеть твое лицо. — он остановился, под разочарованный выдох Юнги вышел и перевернул его на спину. Запыхавшийся Юнги сам устроился поудобнее и широко развел ноги. Такой Юнги — открытый, изнемогающий от желания это что-то на грани фантастики. Обшаривая глазами открывшийся вид, Чонгук резко вошел и сразу набрал бешеный темп. Все просмотренные порноролики и в сравнении не шли с тем, что видел сейчас Чонгук. Затуманенные полуприкрытые глаза Юнги, его рваное дыхание вперемешку с хриплыми стонам, затвердевшие темные соски на молочной коже, налитый напряженный член, который сочится смазкой. Чонгук заворожен и пленен видом и своей властью над этим телом. Он вколачивался в Юнги как безумный, а тот лишь стонал громче, сжимая крепче его ягодицы. Чогук положил ладонь на его шею и слегка надавил, хотел подтянуть к себе ближе, но заметил, как хен от его действий выгнулся в спине и особенно громко застонал. — Любишь пожестче? — спросил Чонгук, не ожидая ответа. Он надавил на шею Юнги чуть сильнее, не переставая входить максимально глубоко и резко. Юнги был на пределе, он уже не мог даже стонать лишь сдавленно хрипел. Чонгук выполнил обещание и зажав ладонью член Юнги провел несколько раз вверх-вниз. Тело Юнги словно электрическим разрядом прошибло, он кончал с долгим громким стоном. Чонгук сжал подрагивающее в оргазме тело и в пару толчков догнал Юнги. Несколько секунд они двигались по инерции, сброшенное напряжение было настолько велико, что оба повалились на кровать без сил. Пару минуту они лишь загнанно дышали, не в силах пошевелиться. Первым пришел в себя Чонгук, пока хен беззащитен, он должен сделать кое-что еще. Чонгук мягко поцеловал Юнги в полуоткрытые губы, слегка касаясь их языком. Юнги все еще не отошел от оргазма и лишь слегка открыл глаза, податливый и полностью расслабленный. — Сладкий, какой же ты сладкий, хен, — прошептал Чонгук на ухо, вдыхая запах кожи Юнги. — Мне нужно в ванную, оставь поцелуи на потом, — тихо ответил Юнги и попытался встать. Тело плохо слушалось, казалось одновременно невесомым и невозможно тяжелым. Чонгук подхватил его на руки и понес. — Эй, какого... — вяло попытался возмущаться Юнги. — Я тебе не девка какая-нибудь, на руках чтобы меня таскать. Чонгук открыл дверь в ванную ногой и аккуратно поставил Юнги. — Конечно, ты не девка. Ты злобный мелкий хен. — Он включил воду и направил струю душа на Юнги, который настолько ослаб от всего произошедшего, что даже не думал сопротивляться. Стоял молча и только жмурился, когда вода попадала по чувствительным местам. — Почему ты так долго отрицал меня, хен? — спросил Чонгук, наблюдая как ручейки стекают по белой коже. — Только не говори, что тебе не понравилось и ты не хотел, я не поверю. — Потому что думал, что ты натурал, который зачем-то пытается пробовать гейство. И, когда наиграешься, свалишь в закат за какой-нибудь юбкой. — смущенно ответил Юнги. Чонгук подтащил к себе Юнги и крепко прижал. — Закаты мне нужны только с тобой, ну а юбки, если хочешь, то можем носить, я не против ролевых, твоя форма все еще у меня если что... Юнги шлепнул его по спине. — Если я не засну в ближайшие десять минут, я сломаюсь. Оставь меня в душе, мне нужно..., ну, привести себя в порядок. — Можем принять душ вместе. — с энтузиазмом предложил Чонгук. — Нет уж, спасибо, не сегодня. — Юнги подтолкнул его к двери. — Иди давай, я тут сам как-нибудь. Я недолго. Ты после меня сходишь. Чонгук не стал спорить, вышел и прикрыл за собой дверь. Он и сам хотел принять душ, смыть пот и было бы вдвойне здорово сделать это вместе с Юнги. Но хен, видимо, смущен и хочет побыть один. Чон откинулся на кровать, улыбаясь совершенно безумной, счастливой улыбкой и принялся ждать. — Мелки засранец, ты мне за это ответишь. - беззлобно пробурчал Юнги себе под нос, намыливаясь. Через пять минут уже вышел из ванной, обмотав бедра полотенцем. Чонгук лежал голый в позе морской звезды и мерно посапывал. Юнги не смог удержаться и тихонько прыснул в кулак. Какое-то время он стоял и смотрел, пытаясь сложить того страстного мужчину, с которым у них был только что секс и этого милого мальчишку (пусть и с мускулистым телом), который улыбался чему-то во сне дурацкой заячьей улыбкой. Потом он сходил в ванную, смочил маленькое полотенце теплой водой и аккуратно протер Чонгука. Тот даже не пошевелился, настолько крепко спал. Юнги надел белье, собрал раскиданную по полу одежду и аккуратно сложил. Вытащил из под Чонгука одеяло и прилег рядом, накрыв и его, и себя. "Всего лишь хотел поспать под одним одеялом, как же." - подумал Юнги, придвигаясь ближе. Чонгук заворочался, перевернулся на бок, нащупал тело рядом и прижал к себе, Юнги покорно уткнулся в его грудь. По телу сочилось приятное тихое тепло, наполняя его от макушки до кончиков пальцев на ногах. В груди эта энергия заворачивалась маленьким щекочущим вихрем, Юнги точно знал, что это за чувство. Он испытывал его пару раз в жизни, но при других обстоятельствах. Это счастье, чистое искрящееся миллионам маленьких лучиков, разрывающее и заживляющее и такое редкое. Он довольно зажмурился и полностью отдался ощущениям. Он не хотел думать, что будет завтра, не хотел включать логику и здравый смысл, позволил себе жить только этим моментом. А завтра — будет завтра.