Телохранитель в юбке

Чонгук проснулся и блаженно потянулся. В теле чувствовалась легкая усталость, как после хорошей тренировки. Он пошарил рядом и никого не нашел. В панике вскочил и откинул одеяло, чтобы еще раз убедиться - кровать пуста. Он точно уверен, что Юнги спал с ним и они обнимались, кажется совсем недавно он сквозь сон чувствовал его тепло. Осмотрел комнату. Одежда Чонгука аккуратно лежала на кресле, а вещи, в которых был Юнги - исчезли. Неужели он опять ушел по-английски? И это после того, что между ними было? Перед сном Чонгук был уверен, что все будет хорошо, Юнги больше не будет отталкивать его и убегать. Неужели для хена тот пожар, что разгорелся между ними - всего лишь секс, не требующий ничего после? Чонгук беспомощно стоял посреди комнаты, не зная что делать дальше, что думать, как все это понимать. На кухне что-то упало и вслед за этим послышалось тихое ворчание. Чонгук выскочил из спальни и в два прыжка добежал до кухни. Юнги стоял у плиты, помешивая ложкой что-то в кастрюле. — Хен! — радостно выкрикнул Чонгук, обнимая Юнги со спины. Юнги вскрикнул от неожиданности и выронил ложку. — Чтоб тебя, Чонгук. Не надо ко мне подкрадываться, я кажется как-то тебе говорил это. Я могу тебя ударить на автомате. — добродушно проворчал Юнги. — Юнги-хен, — зарываясь в мягкие волосы на затылке, протянул Чонгук. — Я так испугался, я думал, ты ушел... — Я решил подождать, пока ты проснешься. Этот мудозвон Тэхен начал наяривать с утра, извиняться за то, что с пьяных глаз надел мою куртку. И сейчас куртка вместе с похмельным Джоном у него на квартире, мне надо их забрать и отвезти домой. Но сначала мы поедим. — Но я не хочу, чтобы ты уходил, — расстроенным голосом сказал Чонгук. От его горячего дыхания по спине Юнги поползли мурашки. — Я не собираюсь уезжать из страны, просто поеду домой. — слегка отодвигаясь и снова берясь за ложку, ответил Юнги. — Но, хен... — Чонгук придвинулся обратно и вжался в спину Юнги еще сильнее. — Я умру, если ты уедешь. Не важно куда, домой или в Японию, я не переживу. Юнги снова его отодвинул и отошел на безопасное расстояние. — Ничего ты не умрешь, Чон Чонгук. И вообще, какого рожна ты без трусов разгуливаешь? Иди прикройся, я пока настрою поесть. Чонгук обижено хмыкнул и ушел в комнату одеваться. Юнги с облегчением выдохнул и выключил плиту. Это было слишком опасно, объятия Чонгука обладают какой-то необъяснимой зачаровывающей магией. Захотелось просто поддаться и поплыть по течению, позволить себе утонуть в этом тепле, ответить тем же, а ведь он утром уже все обдумал и принял решение. Чонгук вернулся одетый только в спортивные штаны. Футболку он решил не надевать, стесняться нечего, да и обниматься так гораздо приятнее, ближе к телу. Он стоял прислонившись к стене, руки в карманах и наблюдал за хеном с легкой улыбкой. Юнги достал тарелки, выключил плиту. Он старался не смотреть, но глаза то и дело ощупывали подкачанную гладкую грудь Чонгука и спускались ниже к идеальным кубикам пресса и темной полоске волос, уходящей под резинку штанов. Мозг тут же заботливо прокручивал ночные сцены, в которых был разгоряченный до предела возбужденный Чонгук, его восхитительное тело и сводящий с ума голос. После произошедшего находится рядом с Чонгуком стало очень сложно. — Садись уже, ешь пока горячее, — отводя глаза, сказал Юнги. Чонгук накинулся на еду, как будто неделю до этого голодал. Организм требовал восполнения затраченной накануне энергии, к тому же, от мысли, что рамен готовил для него Юнги - простая дешевая лапша приобрела вкус деликатеса, казалось, что ничего вкуснее он в жизни не ел. Юнги не мог сдержать улыбку, наблюдая за тем, как Чонгук ест. Полуденный свет пробивался сквозь розовые занавески, на кухне приятно пахло едой, уютно и тепло, и так правильно. Юнги уже скучал по этому моменту, заранее знал, что будет вспоминать тоскливыми одинокими вечерами, сознательно делая себе каждый раз больно. Чонгук закончил со своей порцией и выжидательно сидел. Он тоже проникся атмосферой и хотел максимально продлить, впитать в себя как эталон идеального утра. Время было уже обеденное, но это не имело никакого значения. Он повесил ярлык "первое утро с любимым" и положил на полочку памяти все, что его окружало. И этого домашнего, чуть опухшего от недосыпа, немного лохматого парня изучил и добавил к тем образам Юнги, которые уже хранил в сердце. Юнги встал и убрал грязную посуду. — Кофе я не нашел, только чай с какой-то травой. Ставим чайник? Чонгук кивнул. Если надо он еще пять раз поест и выпьет столько чаю, сколько в него влезет, лишь бы Юнги с ним подольше посидел. — Хен. — начал он осторожно. — Я хочу кое-что спросить. Можно? Юнги поставил воду греться и сел обратно. — Спрашивай. Сейчас мы можем поговорить спокойно, без заламывания рук. — Прости меня за это, — виновато опустил глаза Чонгук. — Я не хотел сделать тебе больно, я больше так не буду. — Конечно, не будешь. Я не хотел тебя бить, поэтому ничего не сделал. В следующий раз сдерживаться не буду, учти. — зловеще улыбаясь ответил Юнги. — Спрашивай, что хотел. — Юнги-хен, давай встречаться. Ну, то есть станем парой, — щеки Чонгука зарделись от смущения, но смотрел он дерзко и уверенно. Юнги вздохнул и мысленно попрощался с той идиллией, в которой он позволил себе пребывать эти несколько часов. — Мы не можем, Чонгук. — ответил он. Мучительно захотелось закурить, но сигареты ушли в кармане куртки вместе с Тэхеном. — Ты спрашивал вчера почему я так себя вел. Первую причину я уже назвал, а вторая заключается в том, что у нас нет будущего. Это история обречена на провал, так зачем ее начинать? — Но почему? Что опять не так? — возмутился Чон. — Я не понимаю, объясни мне. Чайник засвистел и Юнги встал, чтобы заварить чай. Чонгук нетерпеливо ждал, пока хен проделает все манипуляции с заварником и сядет обратно. — Потому что ты - Чон Чонгук. — серьезно сказал Юнги. — Какие тут нужны пояснения, если все лежит на поверхности? Ты сын влиятельного, известного человека, пойдешь по его стопам. Это сейчас тебя не трогают журналисты, потому что ты пока не представляешь для них интереса. Живешь тихо, учишься себе спокойно. Но хотя бы один неверный шаг - и все, ты окажешься на первых полосах газет и в интернете появятся кучи ядовитых статей и комментариев, тут же возникнет армия хейтеров, которые будут тебя ненавидеть только за то, что тебе повезло родиться в богатой семье и поливать грязью по любому поводу. Это повлияет и на дела отца тоже. Поэтому мой тебе совет - не ходи по сомнительным заведениям, типа того гей-клуба, в который вчера ушли парни и не связывайся с подозрительными, ненадежными людьми. Юнги прервался, чтобы разлить по чашкам чай. Запахло мятой. Чонгук с горьким чувством подумал, что если бы не этот разговор, все было бы совсем идеально, даже запах мяты, которым пахло в квартире Юнги появился. — Представь, насколько опасно для тебя встречаться с парнем. — продолжил Юнги, отхлебывая чай. — "Наследник Чон - гей!" - такие примерно заголовки, плюс куча фотографий от какого-нибудь Диспача, где мы идем за покупками или просто стоим подозрительно близко друг к другу. — Но как они узнают? Нам же не обязательно кричать на всех углах, что мы встречаемся. Об этом вообще можно никому не говорить. — Они всегда откуда-то узнают. Слухами земля полнится, как говориться. Еще раз повторюсь, что это пока ты для них неинтересен. Потому что маленький еще. Ты вообще новости читаешь? — Нет, только игровые иногда. — А вот если бы читал, то знал бы, что появление Хосока уже начали обсуждать. Еще пока не в полную силу, потому что официально твой отец никаких заявлений не делал. Но слухи о том, что Хосок не просто служащий, а родственник господина Чона уже поползли. Я это от Намджуна знаю, они отслеживают ситуацию. Если эта карусель закрутится, то журналисты раскопают все дерьмо, какое смогут найти. Твой отец в силах перекрыть некоторые СМИ и надавить на новостные порталы, чтобы не допустить потоков грязи, но всех не заткнешь. Чонгук сидел приоткрыв рот и удивленно смотрел на хена. Он не особенно интересовался делами отца и даже не предполагал, что их семья может быть настолько интересна общественности. — Это с одной стороны. С другой - твоя семья. Пройдет какое-то время и тебя начнут сватать. В таких кругах как ваш, удачный брак - дело очень важное. Пойдут свиданья с выгодными невестами и нажим со стороны родственников. Я, конечно, без понятия как это будет конкретно в твоем случае, но, поверь мне, что рано или поздно отец заинтересуется твоей личной жизнью. Странно, что он еще этого не сделал до сих пор. Тебе все равно придется жениться. Когда ты закончишь вуз и придешь к нему работать, репутация будет очень важна. Ну какие тут могут быть нетрадиционные отношения? Только образцовая семья с образцовой девушкой из семьи вашего круга. Вот поэтому я и говорил тебе забыть это все и переключиться на новые знакомства в универе. У вас там тот еще мажорный гадюжник, а кто не богатый, тот будущий карьерист, метит высоко и все равно пробьется. Неудачников не держат. Ну и невест выгодных много, концентрация дочек из богатых семей зашкаливает. Если бы одна из них тебе подошла, то... — Ты так говоришь, как будто это можно как-то выключить. — перебил его Чонгук. — Взял и переключился на девочек. Если бы все так легко и просто было, откуда бы взялись все те несчастные геи, которых гоняли и принудительно лечили? — Ты же встречался с девушками и даже спал с одной, значит это возможно. Однажды ты встретишь ту, с которой тебе будет хорошо. — Но я не хочу! — взорвался Чонгук. — Я хочу быть с тобой! Мне не нужен никто другой! Ни девушка, ни парень. — А меня ты спросить не хочешь, чего я хочу? — грустно улыбнулся Юнги. — Чего ты хочешь, хен? — послушно спросил Чон. — Я хочу отношений, где не буду стоять на одной чаше весов, а на другой - карьера, деньги и прочие вещи вроде семейного долга и репутации. Я хочу быть центром чьего-то мира, а не постыдными задворками. Я хочу жить свободно, а не прятаться, все время оглядываясь по сторонам, боясь что кто-то что-то увидит или услышит. Я хочу, чтобы со мной ходили на свидания и по магазинам, в кино и на пляж, а не стыдливо прятались по квартирам и темным углам, подальше от чужих глаз. Я хочу жить, наслаждаясь настоящим, не думая о будущем, в котором меня бросят, потому что нашлась походящая девушка и пора заводить семью и детей. Ты не сможешь мне это дать, поэтому я не хочу даже начинать, не хочу увязнуть и остаться потом один на один со своими сожалениями и разбитым сердцем. Юнги разволновался, дыхание сбилось, последнее предложение он чуть не кричал. Кажется, что сейчас он выплеснул все то, что копилось и переваривалось долгие месяцы, обрастая все новыми и новыми деталями. Не в силах больше оставаться на месте под взглядом широко открытых глаз Чонгука, он встал и отошел к окну, сосредоточенно принялся изучать пейзаж, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Чонгук ошеломленно молчал, всегда казавшийся таким сдержанным и холодным Юнги, показал другую свою сторону. Именно этого ранимого и чувствительного парня он разглядел однажды под самоуверенной, циничной маской. Недостающий кусочек встал на место и пазл в голове наконец собрался. Чонгук все понял. Он тихо подошел к Юнги, обнял его со спины и заговорил: — Хен, но ведь в любых отношениях нет никаких гарантий. Даже если ты будешь с простым бедным парнем или девушкой, ты не можешь быть уверен, что все будет хорошо. Что не будет всего того, что ты перечислил. — Я знаю. Но в случае с тобой я буду постоянно напряжен, ожидая чего-то такого, как будто с самого начала уже добровольно подписался на все дерьмовые последствия. Оно неминуемо случится, это лишь вопрос времени. К тому же, я не хочу... не хочу, чтобы из-за меня, из-за этой неправильной связи у тебя были проблемы. Тебе все это не подходит Чонгук, я тебе не подхожу, как ты не понимаешь, что тебе нельзя в это ввязываться! — Ответь мне честно на один вопрос. Если бы не все эти дела с моей семьей и карьерой, ты стал бы со мной встречаться? Пожалуйста, скажи как чувствуешь, хен. Юнги устало вздохнул. Он бы мог соврать, уйти от ответа, но после всего, что было ночью и того, что он наговорил Чонгуку только что, ответ на вопрос лишь слова. Они оба уже знают ответ. — Да. — тихо сказал он. — Я не хотел увязать в этом, а ты меня загоняешь все глубже и глубже. С каждой минутой все становится хуже для всех. Давай закончим этот разговор и разойдемся. Чонгук обнял его и нежно поцеловал в щеку. — Юнги-хен, я люблю тебя. Сейчас я чувствую жизнь только рядом с тобой, а без тебя - все не имеет ни смысла, ни цвета, ни запаха. Я не знаю, что будет дальше. Через год, через пять, через десять. Никто не знает. Но почему нам нельзя жить счастливо сейчас? Не заглядывая далеко вперед и не строя мрачных прогнозов? Я обещаю, что буду ходить с тобой, куда ты захочешь, мы будем держаться за руки. Не знаю как ты, но я этого очень хочу. Мне все равно, что подумают какие-то там люди, что они будут писать обо мне в интернете. И мне совершенно наплевать на карьеру, если Хосок займет мое место на стуле преемника, я буду только рад. Я готов позвонить отцу прямо сейчас и все рассказать, хочешь этого? — Нет, не вздумай! — испуганно вскрикнул Юнги. — Если ты в чем-то захочешь признаться отцу, то лучше сделать это как можно позже, когда другого выхода не будет. Незачем ухудшать отношения с родней без особых на то причин. — У меня нет сейчас другого выхода и причина очень даже особая. — разворачивая Юнги к себе лицом, сказал Чонгук. — Как иначе мне доказать тебе, что я серьезен и не собираюсь делать все те ужасные вещи из твоих фантазий? — Не надо, не звони, — сиплым голосом попросил Юнги и посмотрел на него грустными глазами, как зверь, который хочет ласки от человека, но боится подойти, потому что предыдущий хозяин поступил с ним подло. Чонгук обхватил его лицо ладонями и мягко поцеловал в губы. — Хен, позволь мне любить тебя. — глядя в темные глаза напротив, ласково сказал Чонгук. — Я никогда не сделаю тебе больно, обещаю. Давай не будем думать ни о будущем, ни о прошлом, а если и будем, то только хорошее. Например, вспоминать как мы познакомились или мечтать, как поселимся на старости лет в маленьком домике на пляже и заведем трех собак. — Зачем нам собаки в таком количестве? — едва заметно улыбаясь спросил Юнги. — Одна твоя, вторая моя и одна общая, — ответил Чонгук и притянул его к себе, чтобы снова крепко обнять. — Когда мы обнимаемся, я чувствую, что все правильно и я на своем месте. Мне никогда не было так хорошо и спокойно, поэтому я уверен, что нашел правильного человека и это ты. "Я тоже", — подумал Юнги, но сказать это вслух не решился. Они стояли обнявшись какое-то время, Юнги больше не хотел убегать, знал, что Чонгук его все равно не отпустит. Каждый думал про себя, что не сможет уже без этих объятий и готов всем пожертвовать, даже собой, ради другого. Мобильный Юнги заиграл что-то из классики, вернул его к реальности и он нехотя высвободился из рук Чонгука. — Да? — включил он свой обычный недовольный тон. — Я еще у Чонгука. А где мне еще быть без ключей от квартиры? Ты проспался, я надеюсь? Голова болит? Не надо было столько пить. Что ты хочешь, я не слышу? А, понял. На здоровье, совет вам да любовь. За ключами я позже заеду. Выпей аспирин. Ага, давай, пока. Юнги положил телефон на стол и подлил в чашки чаю. Чонгук выжидательно на него смотрел. — Джон звонил, жаловался на похмелье и отпрашивался погостить у Тэхена. — коротко отчитался Юнги. — Значит, тебе не обязательно туда сегодня ехать. Оставайся у меня, хен. Если у тебя нет никаких планов на выходные, то мы можем провести их вместе. Давай завтра сходим куда-нибудь. Это будет наше первое свидание. — воодушевился Чонгук. — Что-то я не припомню, что я соглашался с тобой встречаться. — хитро посмотрел на него Юнги. — Ты все еще мне не веришь? — обескураженно спросил Чонгук. — Что мне сделать? Заказать билборд на центральной улице с признанием в любви? Кричать об этом на площади в час пик? Я могу это запросто устроить. — Ладно, ты очень настойчив, придется согласиться. — ответил Юнги, пытаясь скрыть смущение за ворчливым тоном. — Куда ты хочешь сходить? — Не знаю, мне все равно. Можем в кафе посидеть, сходить в парк аттракционов или в кино. — с энтузиазмом принялся перечислять Чонгук. Ему на самом деле было все равно куда идти, хоть в библиотеку, если это свидание с Юнги. Хен наблюдал за сияющим от счастья энергичным Чонгуком и умилялся. Ну как такому милому парню можно в чем-то отказать? — Хорошо, завтра определимся. А сегодня что планируешь делать? Чонгук недвусмысленно прошелся по Юнги глазами с ног до головы и вкрадчиво произнес: — Сегодня можем весь день провести под одним одеялом. — Знаю я, чем заканчиваются ваши одеяла, - усмехнулся Юнги. — А ты не хочешь... — расстроился Чонгук. — Может и хочу. — Юнги положил ему руку на грудь и провел пальцем по соску, словно что-то проверяя. — Но на этот раз будем играть по моему сценарию. — Я на все согласен! — облегченно выпалил Чонгук. — Я заберу твою девственность, малыш Гуки, око за око. Чонгук пару секунд обдумывал услышанное и когда до него дошло, удивленно посмотрел на Юнги. — То есть ты... До меня никто этого не делал, я первый? — возбужденно спросил он и получил в ответ слабый кивок. — Разве в первый раз это не больно? Я читал, что нужно привыкнуть, разработать, а потом уже будет хорошо. Тебе было больно? Может, я что-то не так сделал? — Нет, мне не было больно, только в самом начале чуть-чуть. Если хорошо подготовить, то все с первого раза пройдет как надо. Все в голове на самом деле. Если сильно хочешь, то желание заглушает все остальное. А я сильно хотел. Не переживай, я буду нежен и тебе будет максимально хорошо. Сходи в душ, ты вчера так до него и не дошел, а я тебя подожду под одеялом. Раз уж я вписался в эту историю, то выжму из тебя все соки, малыш Гуки. Юнги шлепнул по попе ошарашенного Чонгука и ушел в комнату. Чон какое-то время постоял, приходя в себя. Такого самоуверенного и дерзкого на грани наглости Юнги он тоже любит и хочет. Хочет так, что сейчас на космической скорости примет душ, чтобы поскорее оказаться в одной постели и дать хену все, что тот захочет получить.