Всё начинается с конца

3 сентября 1996 года Большой Зал 8:34 Гермиона уже в который раз пересказывала Рону один и тот же материал из книги по защите от темных сил «Лицом к лицу с безликим». — Рональд, можешь мне объяснить, — негодовала Грейнджер, — почему ты сам не можешь прочитать пару страниц учебника? Я рассказываю про Круциатус не больше, чем написано в книге! — Я читал, просто ничего не понял, — соврал Рон. Гриффиндорка всматривалась в лицо друга, чтобы убедиться в его честности, но смех сидящего рядом Гарри все сказал за тебя. — Ясно, — обиделась шатенка, нахмурив брови, — больше я вам помогать не стану! — Гермиона, смилуйся, — сказал Гарри, продолжая громко смеяться, — он пол вечера мне покоя не давал со своей Лавандой! — Она не моя! — злобно прошипел Рон, толкнув друга в бок. — В каком смысле? — спросила Гермиона, стараясь не показывать заинтересованность в этом вопросе. — Да она сумасшедшая! — начал разговор Уизли, — Постоянно не даёт мне проходу. Ждёт чего-то. Я уж не знаю что и думать. Гермиона, ты же девушка… — Как ты догадался? — саркастично добавила Грейнджер. — Да… Ты можешь сказать, что я ей такого сделал? — сказал Рон без малейших догадок. — Не имею ни малейшего понятия, — ответила Гермиона. Девушка почувствовала укол ревности, хотя этого никогда бы не признала. Но, желая полностью отрицать неоспоримый факт, шатенка все-таки решилась рассказать правду: — Хотя, знаешь, она что-то говорила про тебя. Есть вероятность, что ты ей нравишься. — Что?! — произнесли Рон и Гарри одновременно. — Вы же слышали. — Да, но… — промямлил Уизли. — Но мы никак не допускали такого варианта… — закончил Поттер. — Гермиона, а откуда ты знаешь про… — Так, а на чем мы остановились? — перебила Рона девушка — Заклятие Круциатус, да? Что ещё непонятно? — А, да. Ну… Вот… Например, если… — Да пусти ты меня, Паркинсон! — проорал заходящий в Главный Зал Драко. Все взгляды вмиг были устремлены на младшего Малфоя. Его вчерашняя одежда была скомкана, волосы небрежно растрепаны, а обувь не зашнурована. Никто не мог вспомнить, когда видел таким все время до невозможности ухоженного слизеринца. — Где она?! — прокричал блондин, прокрутившись на триста шестьдесят градусов и чуть не упав. — Драко, прошу тебя, пойдём, — взмолилась придерживающая его под локоть Пэнси. — Где милая, где моя милая Гермиона! Вырвавшись из цепких лап Паркинсон, младший Малфой в момент достиг своей цели. Оцепененная от удивления Грейнджер сидела неподвижно, широко распахнув глаза. — Гермиона! Где же ты пропадала! Милая! В один миг губы Драко соприкоснулись с губами гриффиндорки. Она сидела неподвижно, не в силах пошевельнуться. Ее разумом овладел шок. Неизвестно сколько времени это бы продолжалось, если Гарри не сообразил бы относительно быстро и с огромной силой не толкнул бы блондина. — Что ты творишь, Малфой? — спросил до невозможности разгневанный гриффиндорец. Посмотрев на сидящего рядом друга, брюнет думал, что тот поведёт себя по меньшей мере так же, как и он сам. Однако Рон, как будто подражая Гермионе, сидел в полном оцепенении. — Да как ты смеешь, Поттер! — проорал встающий с пола блондин. — У нас с Грейнджер чувства! -утверждал слизеринец, — Неужели не понятно! Милая, скажи им! Гермиона, все также не отойдя от шока, посмотрела на Драко. Казалось, посмотреть этот цирк сошлась вся школа. — Милая Гермиона, почему ты молч… Пустите, олухи! Драко был схвачен с двух сторон Крэббом и Гойлом. — Тшшш… Драко, потерпи, все будет хорошо, — прошептала Пэнси, взяв Драко за подбородок, но, заметив огромное количество чужих взглядов, быстро скомандовала, — живо несите его в больничное крыло! Под просьбы и вопли отпустить его к Гермионе, Драко, Пэнси, Крэбб и Гойл поспешили удалиться. А Грейнджер все так же сидела, не шевелясь. Прикоснувшись пальцами к своим губам, которые только пару минут назад целовал Драко Малфой, Гермиона подняла глаза. На неё смотрели десятки людей, на глазах которых застыл один немой вопрос. — Я не знаю, — едва слышно прошептала Гермиона — Я не знаю, что это было.