Дантисты

Saturn - Sleeping At Last. *** — Сколько у тебя? — Четверка. — Какого мать его хрена, она мне поставила тройку, если все писали по одним ответам? — Как такое может быть? У кого-то тройка, у кого-то четверка, а у самых невезучих вообще двойка. Двойка - это же отработка! Она вообще понимает, что на эти двойки не у кого времени нет. Блять. — Она походу ставила рандомно. — Да, да, типо тройка, четверка, тройка, четверка, двойка и тд. Потому что если присмотреться тут есть немного очередности повторяющейся. — Да дура она, вот и все. — У вас че, девки? — Артур, честно слово, ты задрал со своим «девки», ацтань. — Девочки, оценки у вас какие? — Ну а это вообще, как-то по-детски от мужика звучит, нам не по 10 лет. — Девушки. Сойдёт? — «Девушкой», свою назвать будешь. — Ок, человеки, оценки какие у вас? — Дэбил ты, Артур. Двойки у нас. Только по одной теме. — Гаметогенез или мейоз? — Мейоз. — 5 страниц от руки и устно два вопроса? — Yes. — Сегодня напишем рефераты? Чтобы потом не писать. — Может завтра? — Завтра свободный день. Давай завтра напишем. — Никогда не откладывай то, что можно сделать сегодня. Лена коснулась подушечкой пальца, до кончика носа Оли. — Сегодня нельзя! — Почему это? — Потому что я, хочу тебя, — проговаривала Оля так же медленно, как приближалась к губам Лены. Лена закусила губу. И не дождавшись, пока Оля наконец-то прикоснется к ней, первая впилась в ее сладкие губы. Лена целовала ее губы, ее милые щечки на которых красовались ямочки, ее нос. Она целовала ее в лоб, в висок, целовала ее волосы. Оля получала искреннее наслаждение от губ Темниковой, от нежных прикосновений, от энергии исходившей от Лены. Оля обожала, сходила с ума и сводила с ума ту, что обожала... Оля легко касалась кожи Лены. — Я обязательно посвящу тебе песню, вот увидишь. Я обещаю! Они утопали в чёрной бездне. Разбивались на скалах. Прыгали в бесконечную пропасть. И им было все равно. Рядом с друг другом они глохли, слепли, утопали, уплывали, растворялись в воздухе... в постоянной невесомости... как в космосе. Рядом с друг другом они очищались от чёрных тягучих мыслей. Для друг друга они являлись наркотиком, который так хотелось принимать постоянно. Они уже не станут прежними. Вероятно сейчас лучшее мгновение в жизни у обеих и они старались не думать о том, что когда-то это может стать пылью, растворится в бытие других более волнительных событий. Оля целовала упругий животик, выпирающие ребра. Касаясь грудями они стонали. Они стонали от любого прикосновения друг друга. В комнате стоял запах страсти, секса, любви. Девушки доводили друг друга до умопомрачения, до изнеможения, до полуобморочного состояния. Они увидели друг друга изнутри, перевернули там все, а теперь всё составить по местам, как было, невозможно. — Я разлюблю тебя походу уже никогда, — шептала Серябкина. Они лежали уставшие, влюблённые, счастливые. Завтра никуда не нужно, а значит, что ещё один день они проведут только вдвоем. — У нас учеба заканчивается 29 числа? Не ну ты видела? Кто такое расписание составил? Лекция 29 числа в субботу. Одна лекция! Упрямилась Оля, лёжа в кровати, согреваясь в объятиях брюнетки. — Что ты ворчишь? — Мы просто не успеем нарядить ёлку, квартиру, купить подарочки, предновогодней жизнью насладиться в конце концов! — Успеем мы все! Не переживай, я тебе обещаю. — Наша наша кроватка делала шик-шик, Я твоё пианино, а ты мой настройщик... настройщица, Мы так летали, что не заметили твою мать И она сказала, что я просто супер блядь! — Пропела Оля, стоя на кровати на коленках и пританцовывая. В полной темноте ее голое тело освещал только ночной свет Москвы. Лена не могла оторвать свой огненный взор. — У меня кстати мама приехать хочет... — сказала Лена, лёжа на груди Оли, слушая ее томно стучащее сердце. — И что, веди сюда, заодно познакомишь. — Ага и ничего что у нас одна кровать, один шкаф? Ничего, что резинки для волос, наушники, недопитый кофе, на двоих? Мы читаем с тобой книжку одну, сидя на том диване паровозиком. Учим предметы на одном балконе. А по утрам делим одну ванную комнату. Оль, ты понимаешь, у нас даже плейлист один на двоих... — Об этом я не подумала... — Вот и именно Оль, мы не думаем о том, что будет дальше. А дальше только хуже! — Не заводись, мы придумаем что-нибудь, давай спать? — Оля обняла Лену, как можно сильнее, чтобы хоть как-то отвлечь ее от этой больной темы. — Просто знай, что я люблю тебя, а с остальным мы справимся, только доверься мне, пожалуйста. — Оль, а если родители будут против? Если мы расстанемся? — Я не смогу без тебя... Пожалуйста, давай закроем тему? — Сладких снов, моя жизнь. Приснись мне, подумали обе. Сегодняшний день обещал быть хорошим. Лучи солнца мерцали в спальне, где мило прижавшись к друг другу, спали девушки. Эти моменты так завораживали. Обычно Лена просыпалась первая и подолгу залипала на свою любовь. — Любимая, как же ты сладко спишь. Ты такая... безоружная, не накрашенная, слабая, милая... Такая любимая. Мне не хватает слов описать все мои чувства, — шептала Лена в девять с лишним утра, спящей Оле. Лена получала чистый кайф от того, когда проводила по плечам, по рукам чуть касаясь подушечками пальцев. — Я люблю тебя даже кончиками пальцев. Слушая, как Оля тихо мирно дышит. Она улыбается иногда во сне, наверное ей снится что-то очень прекрасное. Она наверное даже не догадывается, что сейчас за ее сном наблюдает Лена. Темникова прижимается ближе и вдыхает родной запах, чувствуя мурашки по всему телу. — Сколько бы времени не прошло, я всегда буду скучать по твоему запаху. Я никогда не забуду его. Он уже в моей крови, в моей голове, в сердце. Даже если мы будет не вместе. Ты...тихое мое счастье, навсегда... Было такое ощущение, что они уже прожили вместе лет так 10. Они знали очень много друг о друге. Что любят, а что нет. Как обманывают, как злятся, радуются и плачут. Как спят, болеют, завтракают. Как меняется цвет глаз во время секса и во время грусти. Какие голые, какие в белых халатах. Когда любят платья, а когда худи. Они знают так много, казалось им, но это было всего лишь двадцать процентов. Лена уже собиралась будить сладкого человека, но не успела. На всю квартиру прозвенел звонок в дверь. Оля подпрыгнула, удивленно смотря на испугавшуюся Темникову. — Привет, ты кого-то ждёшь? — Неет — протянула Лена. — Ладноо, посмотрим кто такой идиот. Лена осталась в кровати, накрывшись одеялом по горло. Сердце выскакивало из груди. Сейчас ей было страшно, как никогда. — Привет, моя красавица! Услышала Лена, женский голос, от чего сердце ушло в пятки и теперь там отбивало шестнадцатые. — Мама! — Крикнула Оля радостно, но в тоже время думая о том, чтобы Лена услышала и была готова ко всему. Оля провела ее на кухню, и сказала чуть подождать она оденется. Мама спокойно отпустила дочь и занялась чем-то на кухне. Оля буквально влетела в спальню. Людмила Борисовна немного удивилась, почему она так быстро убежала в комнату, но больше ее внимание сконцентрировалось, почему она побежала одеваться в спальню, если в спальне ничего, кроме кровати. — Лен, мама приехала, че делать? — Успокоиться. А теперь либо знакомить, либо я буду сидеть здесь тихо мирно. — Здесь. Тихо. Мирно. Она думает, что я ещё с Сашей. Оля вышла из спальни, закрыв дверь за собой. И подошла к маме, обняв ее сзади, пока та что-то там нарезала. Людмила Борисовна ахнула от неожиданности. — Когда-нибудь ты перестанешь меня пугать? Ты же ушла переодеваться, чего в том же? — А! Да я сейчас, ага, — убежала Оля в гардероб, а оттуда прямиком в ванну. — Все! Я готова. — Куда готова? Тебе куда-то надо? — Кушать я готова, мам. — Садись, — покачала головой Людмила Борисовна. Дела Лены были очень плохи в это время. Оля так увлеклась рассказами, что вовсе забыла, что в комнате сидит Лена, которая после сна даже не вставала. Лена до изнеможения хотела в туалет. Оставалась уже последняя выдержка и она либо прямо тут, либо она выдаст себя. Они просидели часа два за разговорами о том о сём, увлёкшись махали руками. Оля вскакивала пару раз и изображала какие-то моменты на себе. Людмила Борисовна смеялась... она так обожала свою дочь. — Оля, я люблю тебя, моя девочка. Оля без слов, подлетела в маме, села на коленки, как в детстве и так они просидели ещё некоторое время. В какой-то момент, открылась дверь спальни. И на пороге показалась одетая девушка, с чёрными, как смоль волосами и яростно синими глазами. — Людмила Борисовна здравствуйте, я Лена Темникова. Извините конечно пожалуйста. Оль, но я в туалет хочу. Она сорвалась с места, забегая в ванну. Оля с мамой переглянулись. Удивление стояло на лицах обеих. — Оль, что сейчас было, — мягко сказала Мама. — Ты только не ругайся, но это моя подруга. — Почему я должна ругаться? Или... это. Оля. Я думаю о том, о чем не надо? Оля... Не молчи. — Да мам, все так... Людмила Борисовна не веря своим ушам, встала и вышла на балкон, сказав, чтобы ее не беспокоили некоторое время. Лена вышла. — Оль, прости пожалуйста, мне уйти? — Нет конечно, ты что? Все в порядке, милая. Она обняла ее. — Я сделала бы также. — Она теперь с тобой не разговаривает? — мотнула Лена головой, в сторону балкона. — Маме надо подумать и признать это. Ей надо дать время и потом мы поговорим втроём. — А если не примет? Мы расстанемся? — Я тебе обещаю, что я расстанусь с тобой только тогда, когда я тебя разлюблю. Лена слабо кивнула и оставила быстрый поцелуй на шее у девушки. Людмила Борисовна зашла обратно, — Холодно, не лето всё-таки... дети мои, — после некоторой паузы, сказала она, чуть улыбнувшись. Оля медленно подошла к маме, обняла, — спасибо тебе, я люблю тебя, мама Люда! — Обнимешь? — Да, мама Люда, — Лена подошла также осторожно и обняла их обеих. Они просидели ещё часа два за разговорами. Они рассказали все, в пределах разумного, так как мама Люда, попросила всю правду. Девушки остались одни. — Хорошая у тебя мама. — О да, она понимающая. Не знаю, как бы отнёсся к этому Папа... но мама просто золото. Лена села на диван и закрыла лицо руками. Оля быстро села рядом и подняла ее лицо за подбородок, цепляясь взглядом. — Ну чего ты, все же хорошо. — Моя мама не примет. Я даже говорить не хочу. Не примет, знаю. — Не хочешь, давай не будем говорить, как-нибудь потом, само. А пока все оставим так как есть. Теперь у тебя есть Мама Люда, можешь обращаться к ней, она больше знает. — Неудобно. — Неудобно штаны через голову надевать. Все нормально, — Оля притянула смеющуюся Лену и наконец-то поцеловала эти желанные сладкие губы, чуть покусывая. ***