Кто ж мог знать!

«— Нет, вы только посмотрите на Светлых! — возмутилась я, тыкая пальцем в восточную стену кабинета. Уже успевший приуныть ректор нервно сглотнул: по несчастливой случайности, именно в той стороне находилась академия Светлых сил, и мой бьющий через край энтузиазм пополам с праведным гневом его не радовал. — А что со Светлыми? — тоскливо спросил он. — Да то, что у них некромантии посвящено две недели! — я всплеснула руками, не понимая, почему до него не доходят такие простые вещи. — Так ведь искусство для них запретное… — окончательно растерялся архимаг Жерар. — Архимаг, вы что, не интересовались их программой?! — взвыла я, позабыв про всякую субординацию. Впрочем, этим заболеванием я и без того никогда не страдала. — У них в курсе некромантии исключительно заклинания против поднятой нежити, и две недели дается для самых тупых студентов, чтобы затвердить три простых экзорцизма на все случаи жизни! Никакой классификации, никакой умственной деятельности! Достаточно долбануть, как ломиком, одним из трех заклинаний и ждать результата. Не помогло — пробуй второе, а потом третье! Они драконам и демонам в десять раз больше времени уделяют, а ведь эти ребята куда реже встречаются, чем мы! А знаете, почему? — Почему? — рискнул спросить ректор, понимавший, что остановить цунами проще, чем меня. С огромной волной хотя бы заклинанием справиться можно, со мной такой номер уже давно не проходил. — Потому что как магическая отрасль некромантия безнадежно отстала! — охотно продолжила я. — Мы используем те же три типовых заклинания для поднятия мертвецов, причем переменной силы собственно заклинателя там нет, поэтому поднятый сопливым третьекурсником зомби по силе не будет отличаться от вашего. Никто не использует фантазию, не ищет новые пути, только чарует для разных монархов, чтобы не пускать в бой настоящих, еще живых солдат, да еще для допросов иногда поднимаем… А уж чего стоит тот факт, что заклинаниям поддаются только люди! Никогда не думали поднять, скажем, лошадь? Вообразите, какой шикарный фамильяр, нежить ведь просто пышет магической энергией, бери не хочу. А уж вопрос продления жизни… — Аспирант Валиндра! — неожиданно резко гаркнул Жерар, и я даже умолкла от удивления: наш старый ректор-некромант только что перед рабочими трупами не расшаркивался. А тут такое. — Вы донимаете меня этими россказнями с тех самых пор, как получили диплом магистра. Регулярно. Сколько раз вам повторять, что нашему учебному заведению просто не дают средств на научное развитие? Я с этим ничего поделать не могу. Он устало упал в старое кресло, махнул рукой — и я вылетела из кабинета, как ошпаренная. Спору нет, окрестные короли, хоть и отличались в большинстве своем бестолковостью, проявляли зачатки разума, развивая Светлую магию. А те и рады: мирно сидели в башнях, строча объемистые труды по заклинаниям идеальной погоды, развлекались красивыми, но бесполезными иллюзиями, трудились на благо союзных государств… Некроманты же сидели в старой, обшарпанной башне, безработные, злые и голодные, хоть начинай своих же зомби жевать. Учебные пособия передавались от курса к курсу, и сохранение тел вкупе с бальзамированием было единственной благодарной отраслью в некромантии. То-то столько выпускников уходит в жрецы и могильщики, опыта хоть отбавляй… — Что, опять к архимагу ходила? — злорадно оскалился мой домашний труп, самовольно выходивший погулять ко мне в комнату. Вертер, зачарованный еще несколько поколений назад, был в своем роде прорывом — настолько, хм, живой труп не получался еще ни разу, поэтому его хранили, как зеницу ока, доверяя только лучшим студентам, но не оставляя надежды однажды распутать заклинание и написать об этом докторскую. Я не признавалась, что давно сообразила, в чем дело. Еще придушат ночью подушкой. В нашем цеху работа нарасхват, еще драться за нее приходится. — Трус несчастный! — в сердцах бросила я, швыряя папку с наработками в угол. — Мимишка, Мимишка, ты где? — Издыхает твоя собачка, — с видимым наслаждением сообщило учебное пособие и утопало в лабораторию, шататься там без дела и греметь «случайно» падающими предметами. Я бросилась к кровати. Я знала, что это всего лишь вопрос времени, Мимишка прожила долгую, счастливую собачью жизнь, но все равно я надеялась, что мои проекты сумеют спасти ей жизнь. Но бюрократия и бюджет оказались неумолимы: денег на проект нет, и не проси. Я осторожно погладила мягкую седую шерсть на ушах, и по покрывалу приветственно стукнул хвост, раз, другой… Я подобрала свою папку, нашла нужный листок. В вычисления постоянно закрадывалась какая-то ошибка, что-то постоянно не сходилось, но таким образом, что было понятно: решение где-то рядом, нужно просто выкрутить старую формулу подходящим образом, и вот оно, то, что ты искал… Я посмотрела на Мимишку. На записи. И поняла. Моя новая, исключительно скандальная формула, стала главным событием века: даже Светлые обеспокоились и попытались переманить меня к себе, но я решительно отказалась. Мимишку на опыты я не отдам! Вооружившись своим дневником, Вертером и собачкой, я принялась за разработки, игнорируя денежный и моральный фактор. Под дверью поочередно сменились коллеги, ректор, послы окрестных государств и даже директриса академии Светлых, слезно умолявшая меня не делать глупостей. Зря они. Через неделю я представила миру первого упыря (нельзя сказать, что неудачный проект, они расселились по всему континенту, подарив некромантам долгожданную работу). Через месяц вывела новый ритуал призыва, включавший множество переменных, а потому делавший упокоение разных типов зомби (моими стараниями классификация состояла из шестидесяти двух видов, требовавших разного алгоритма действий) для Светлых делом небезопасным и неблагодарным. Академия спешно меняла программу, льстиво выпрашивая у меня подопытные образцы. Через два Вертер перестал быть единственным в своем роде учебным пособием, что его, впрочем, не расстраивало. Через год я стала новым ректором и привнесла в монотонную жизнь нашей старой башни две новинки: конкурсы и свою исключительную живучесть. Себя поднимать, кстати, я тоже научилась. Но раскрывать этот секрет пока не намерена.» — Ох, нет! — взвыл студент, дочитавший до этого места. — Она намерена жить вечно! Только не это! — Брось ты ее мемуары, — нервно шептал второй. — Тетка, которая изобрела столько бесполезных разделов в некромантии, типа той же декоративки, наверняка зачаровала эту книженцию какой-нибудь жутью! Лежавшая под кроватью собачка Мимишка беззвучно смеялась. Валиндра в свои двести сорок три вообще только начинала жить и работать.