Картина маслом

      Лёжа на диване в гостиной, прижатым к чужому телу, мою голову начали посещать всё более страшные мысли о сегодняшнем событии: почему Света решила, что я любовник Владлена, не разобравшись ни в чём? Как он узнал, что она будет здесь, со мной, следил что-ли? Что случилось и куда пропала девушка? Неужели я заслужил всё это? Хотя не только эти вопросы, ещё меня волновали тёплые руки, притягивающие мое тельце к спокойному биению чужого сердца. Комнату озарял яркий жёлтый, на грани с оранжевым свет из единственного окна и приятно грел спину.       Тихое посапывание Владлена успокаивало, ведь он до сих пор медленно поглаживал мою спину, успокаивая, как ребенка, хотя, если считать нашу разницу в возрасте, то для него я и есть тот самый ребёнок.       — Успокоился немного? — тихий вопрос даже не отрываясь от меня.       — Угу, — я понимал, что моё лицо сейчас не в лучшем виде — заплаканное и опухшее, красный нос, торчащие во все стороны волосы, местами запутанные, а поцарапанная щека и шея горели, но больше меня волнуют вопросы в моей голове.       — Ну все, лежи, — он отпустил меня и подложил под голову подушку, — Я принесу пластыри и мазь, где они у вас тут находятся? — не отрывая взор чёрных глаз спросил он.       — Нет, не нужно, я больше хотел бы расспросить тебя о произошедшем… я, — но он лишь встал с дивана и пошёл в сторону кухни. Ну зачем так? Неужто, всё так плохо? Я провёл подушечками пальцев по щеке и шикнул от резкой боли. На пальцах виднелся алый отпечаток. И когда она только успела меня так цапануть?       Парень пришёл с небольшой коробочкой в руках, сел на диван, рядом со мной, и начал раскрывать новую упаковку пластырей и откручивать колпачок с заживляющей мазью. Рассмотрев поле боя моих ранений, он понял, что поцарапана не только щека и шея, но повреждены и плечи, и область под ключицами, ведь порванная рубашка говорила об этом.       — Снимай рубашку. Она всё равно уже не пригодна? — прозвучало, больше как утверждение.       — Да не надо! — мой голос звучал громче, — Я сам смогу, только отдохну немного. Сейчас меня больше интересует ситуация, произошедшая пару минут назад, — ноль эмоций, просто ноль. Влад всё так же продолжал возиться с препаратами и потянул руки к рваной «тряпочке» на моём теле, но я их резко одёрнул.       — Да что с тобой? Я всего лишь хочу помочь, а ты тут разводишь истерику? Неужели так сложно получать от кого-то заботу и помощь, и просто полежать смирно? — его голос теперь тоже превысил громкость. Он психанул, а действительно я мог просто получить помощь и сказать простое спасибо, ведь парень ничего мне плохого не сделал.       Я осторожно расстегнул две верхние пуговицы рубашки и оттянул её края вниз. Да уж, мои плечи и грудь были криво исполосованы красивыми женскими коготками. Тем временем, Владлен набрал на указательный палец мазь и принялся проводить по местам ранения, от чего я изредка тихо шипел, и старался не издавать лишних звуков. Я понимал, что могу сделать всё сам, но после слов парня я смирился и просто вёл себя, словно кукла.       Он провел сначала по шее, на которой не только были полосы от ногтей, но и следы от удушения, эдакий красный чокер, затем принялся за плечи и ключицы. Здесь были просто красные полосы без кровоподтеков, но всё же он и их не упускал из виду, осторожно очерчивая пальцем с лекарством. Мазь приятно охлаждала кожу, а его лёгкие движения заставили расслабиться. Вроде бы ощущается боль, но его касания приносят удовольствие в виде бегающих мурашек по коже.       Он помог мне полностью снять рубашку, расстёгивая последние пуговицы на ней, для этого приподнял туловище, от чего я зашипел — поясницу нереально ломило. Хм, ну да, если вспомнить, как Света прижимала своим коленом меня к столу, то это неудивительно.       — Что такое? — настороженный вопрос.       — Спина... А точнее, поясница, — я ухватился за больное место рукой. Влад резко, но осторожно перевернул меня на живот, а подушку подвинул больше в груди, — Что т..?       — Тихо, — перебив меня, прорычал Влад, — У тебя синяк тут, так что не дергайся, — а я ведь и не знал, что от небольшой силы женской колени останутся такие синяки, — Больно? — спросил он, начиная смазывать уже другой мазью больное место.       — Ш-ш-ш... — действительно, было больно, поэтому, даже от таких легких касаний она появлялась, — Стой, больно, — я схватился за его руку и остановил.       И Влад прекратил, но вместо этого начал тихонько дуть на то место, не убирая руки со спины. Я облегченно выдохнул, потому что стало лучше от прохладного «ветерка», что обвивал горящее место.       — Я объяснил ей всё, — внезапно начал он, — Пойми. Ты просто под руку попал ей, она ведь милая, хорошая девушка, просто... ревнивая сильно, вот и всё. Увидев тебя еще тогда, в парковочной зоне, она заподозрила тебя, потому что давно думала, что я гей, говоря, «давай расстанемся, если у тебя есть парень...зачем притворяться и отнекиваться, когда я видела ту сценку влюблённых», ха... — Влад замолчал и потёр переносицу, — Она всегда была такой вспыльчивой и упрямой, но это то, что притягивало к ней. Так что не думай, что она плохая. Я сказал ей то, что нужно было, она тебя больше не побеспокоит, как и я. Прости, — тут Влад начал собирать обратно аптечку, встал и пошёл на кухню, убрав её в навесной шкаф.       Вернувшись, он попрощался и ещё раз извинился, на что я ответил молчанием.