Из осколков

Ветер мягко прикасался к коже, лаская порывами лицо. Волос спутано опустился на лицо, щекоча нос и заставляя девушку чихнуть. После чего рядом, раздался обеспокоенный юношеский голос, в котором несмотря на переживание, слышалось врождённое веселье. — Нуна, ты заболела? — Девушка рассмеялась на реплику друга и улыбнулась, ласкающим её лучам. В последнее время Линь Чун бросился опекать её и контролировать каждый шаг, пекся словно о ребенке. Ни сказать, что Сяо Син это не нравилось. Нет. Просто иногда даже самых стойких начинает раздражать повышенное внимание — и она исключением не была. Но когда о тебе заботятся — приятно. Когда заботится человек, что раньше был тем ещё эгоистом — вдвойне. — Нет. Это всё волос, — Сяо Син повернула голову туда, откуда доносился голос Линь Чуна, и улыбнулась, ощущая присутствие друга. Ветер снова забрался под кофту и по позвоночнику девушки пробежали мурашки. Она вздрогнула и тут же ощутила теплые руки на своих плечах, что чуть позже, опустили и мягкую накидку, согревая продрогшую Лу. — Госпожа Сяо Син, пойдем в дом, — Линь Чун снова опустился рядом и взял её за руку, мягко поглаживая костяшки девичьих пальцев. — Я же просила не называть меня так, — Сяо Син аккуратно поднялась, сжимая руку парня и поражаясь самой себе. Как она из вполне себе самостоятельной слепой девушки, превратилась в ничего не умеющую без этого парнишки, девчонку? — Уж лучше Нуна. Я свыклась. Линь Чун негромко рассмеялся, видимо припоминая, как он целый месяц ходил за Сяо Син, обращаясь исключительно «Нуна», а она возмущалась, что не так уж и намного старше парня. Сяо Син отлично ориентировалась у себя во дворе, но юношу это вряд ли волновало, так как до самой лестницы, он крепко сжимал её запястье и вел вперёд. Остановившись у ступень, шатен попросил подождать его и побежал, кажется, в сторону сада, где и сидела пара. Однако, проигнорировав слова друга, девушка молча поднялась в дом, а там по ещё одной лестнице на второй этаж, в свою старую комнату. Ещё раз радуясь, что её семья смогла выкупить дачу, которая пусть и хранила в себе мрачные воспоминания, Сяо Син присела у окна. Осень в самом разгаре и, как говорит Линь Чун, у них на даче все пестрит и сверкает разными красками. Коснувшись пальцем окна, девушка вздохнула. В последнее время ей так хотелось увидеть мир во всех его красках и во всех его смыслах. Не ориентироваться на призрачные фантомы, что ощущаются девушкой и не касаться окружающих предметов, чтобы не напороться на что-нибудь острое. С Линь Чуном она порой забывала, что слепа и улыбалась, даже не зная каков он на самом деле. Его словесный портрет в голове, вполне мог и не соответствовать внешнему, который Лу Сяо Син увидеть не сможет никогда. А это огорчало. — Нуна, ты не ушиблась? — в нос ударил сладкий запах кураги и Сяо Син повернула голову на звук брякнувшего подноса с чаем. Плечо почувствовало тепло и девушка поняла, что Линь Чун снова слишком рядом, как и обычно. Зато теперь на душе намного спокойнее и теплее. — Я же, как-то жила эти два года и видишь жива, — Сяо Син взяла в руки чашку и пригубила напиток, улыбаясь тому, что новый друг быстро выучил её предпочтения, — То что я слепа, ещё не означает что неспособна, Линь Чун. Парень усмехнулся и прислонился головой к её плечу. Лу Сяо Син давно привыкла, что парень не знает понятие о личном пространстве и все время нарушает покой девушки. Вспоминая, тот ужасный период Сяо Син до сих пор содрогается. Она помнит, как давала показания в суде и как исправно навещала Офицера Лю в больнице. Тот пережитый вечер, когда именно на этой даче она могла умереть, но благодаря Линь Чуну выжила и тем самым спасала и его. На самом деле Лу Сяо Син думала, что после этого её пути с парнем разойдутся. Поэтому ещё вечером, в больнице, наконец отпустила Лян Цуна и перестала, даже мысленно, называть Линь Чуна своим братом. Только вот утром она совсем не ожидала открыть глаза и видя привычную темноту, услышать тихое: «Сестра, как ты?». А затем и вовсе ощутить давно забытые объятья и снова услышать шепот: «Я боялся, что ты не очнешься, черт возьми». И плакать, долго и навзрыд, так же как после смерти Цун Цуна, плакать прижимаясь к новому другу и чувствовать едва уловимый запах шоколада. Плакать прокручивая моменты прошлой ночи и чувствовать боль от ушибов. Плакать, чтобы в конце концов Линь Чун мягко поцеловал в макушку и тихо просипел: — Я теперь с тобой. И он, действительно, был с ней, ночи напролет. Возвращался с учебы и завозил любимый «Вooble Tea» ей в полицейский участок, где она работала под покровительством Офицера Лю. Напевал ей песни вечером, укачивая и накрывая одеялом, потому что она — большая девочка — с кошмарами не справится. Катался с ней по вечерам на роликах, не разу не давая ей упасть и приносил ей всегда Поричху или просто чай с курагой. И пожалуй, посиделки по выходным в саду, Лу любила больше, чем все остальное. А юноша всегда возвращался и протягивал руку помощи, даже тогда, когда она не нуждалась в ней. Пекся над ней, как мама над птенцом. И Лу Сяо Син видела, как он растет. Как из эгоистичного и вредного подростка — подонка превращается во взрослого парня, что думает не только о себе, но и о других. Что теперь пытается не грубить и быть вежливым, всегда звонить если задержится и всегда быть терпимым и настойчивым, там где нужно. И если его опека над большой, но не видящий, девушкой помогала ему становиться лучше в поведении, то Лу против не была и как бы он не доставал её своей заботой, терпимо молчала, всегда благодаря его. Парень встал с пола, открыв окна. Снова подул ветер и Сяо Син откинула руку назад, вспоминая, что оставила накидку сзади на кровати, только рука её тут же была перехвачена другом и возвращена обратно. Шатен присел сзади, аккуратно прислоняясь грудью к спине Сяо Син и обнимая её одной рукой за плечо. Если раньше Лу Сяо Син возмутилась бы такой проказе мальчишки, то сейчас она уже знала, что его что-то тревожит и он хочет поговорить об этом с ней, как со своей старшей (пусть и не кровной или родной) сестрой, подругой. — ЛинЧу? — мягко позвала его девушка, сокращая имя, как делала только в те моменты, когда действительно ощущала свою ответственность за него, за парня что доверил свою жизнь ей. Как к младшему брату, которого она потеряла, но снова нашла. — Сяо Син, — Линь Чун никогда не обращался к ней просто по имени, чаще заменяя обращение «Сестрой», «Нуной», «Госпожой Сяо Син» или обычным «Лу Сяо Син». Поэтому девушка внутренне насторожились, не понимая что за серьезные шутки мучают друга. — Ты же любила когда-нибудь? — Обнимающая рука, чуть сильно сжалась, показывая как неловко парню за вопрос. — Конечно, любила. А как же Цун Цун, Лян Цун, ты… — Как девушка парня, не как семью, — обрывает, уже не подросток, девушку, — Что ты чувствовала в этот момент? Сяо Син задумалась. Она, действительно, любила один раз, ещё в пору университета. Четверокурсник Е Чон Мин был первой её любовью и скорее всего последней, потому что в её положении любить бессмысленно. — Ну, — Лу Сяо Син задумалась, — Ты все время хочешь касаться этого человека. Тебе кажется, что он прекрасней самой нежной Сакуры и слаще самой приторной Нуги. Тебе хочется заботиться о нём, оберегать. Хочется чтобы он никогда не грустил и улыбался чаще. Его боль, твоя боль. Его радость, твоя радость. Ты чувствуешь себя живым, рядом с этим человеком, чувствуешь, какой-то прилив сил и понимаешь зачем и для чего жить. Девушка замолчала и Линь Чун судорожно вздохнув, встал с пола. Сяо Син почувствовала прохладу, но парень накинул накидку на плечи, попутно прикасаясь к хрупкой шеи подруги, вызвав у неё странные мурашки по коже. — А может быть такое, что хочешь сделать её самой счастливой и часами смотреть только на неё? — Линь Чун присел напротив и, как поняла по звукам Сяо Син, взял чашку чая. — Да. Когда любишь кого-то, этот человек становится центром твоей жизни и каждая секунда без него кажется нескончаемым веком, — Лу вздохнула, почувствовав запах жаренного ячменя. Поричха, что сейчас пьет Линь Чун, когда-то нравилась Лян Цуну, — Ты задумываешься о том, что он сейчас делает. Скучаешь. И если раньше ты думал о себе, то теперь только о нем. — Выходит, когда любишь человека, то в мыслях только он? — немного непонимающе произнес Линь Чун и Сяо Син, снова пожалела, что не видит ничего. Хотелось бы посмотреть, как между бровями пролегает складка и дотянуться пальцем, разглаживая её и рисуя улыбку. Точно также как когда-то Лян Цуну. — Знаешь, — она поставила пустую чашку на пол, — Когда ты придёшь к ней после изнурительного дня и обнимешь, вся твоя усталость и все твои печали испарятся. Тепло её тела, сделает тебя самым счастливым человеком. Ты влюбился? — Похоже, да, Нуна. Знаешь, впервые со мной такое. Даже неловко спрашивать об этом. — Ты всегда можешь обратиться ко мне, со мной можешь не смущаться, — она улыбнулась и поправила накидку. — Спасибо, Нуна. Ты лучшая. Линь Чун поддался вперёд и крепко прижал Сяо Син к себе, мягко целуя в макушку. Сяо Син не чувствовала себя неловко, ведь она знала что по другому Линь Чун не умеет проявлять благодарность к девушке. В объятьях было спокойно и тепло, так что жарко. И вовсе не хотелось отстраняться. Дыша подростку (нет, все же парню) в шею, она аккуратно прикоснулась к волосам, гадая блестят ли они на солнце или нет. Мягкие пряди быстро пробежали вдоль пальцев, вызывая улыбку у друга, которую она почувствовала сразу же. — Какая она? — отстранилась Сяо Син. — Нереальная, — Линь Чун привстал с пола и облокотился на кровать, стоящую сзади Сяо Син, — Кажется, что она соткана из воздуха. Такая беззащитная, милая и добрая. Несмотря на трудности, которые она преодолела, она осталась собой. Она целеустремленная и очень самостоятельная. Мне, кажется я ей не нужен, Сяо Син. — Не говори глупостей! Ты и не нужен? — Сяо Син рассмеялась, понимая что какая-то девчонка все-таки не обращает внимание на великого Линь Чуна, — Что она ответила на твоё признание? — Я не говорил ей, что она мне нравится, — Линь Чун снова присел рядом и Сяо Син рассмеялась его реакции. Ему неловко. Место себе не находит, ходит тут по всей комнате. — Тогда сделай уже что-нибудь. Иначе пропустишь свою любовь. Сделай, а то потом будешь жалеть, что не успел. Дай ей как-нибудь знать. Линь Чун молчал, может быть обдумывал слова. Молчала и Сяо Син. Ветер поднимал шторы и те тут же опускались, задевая волосы девушки. Две пустые кружки лежали рядом, но Сяо Син даже не обратила внимание на то, что одна упала и остатки чая разлились по паркету. Может не слышала, а если не слышала, значит не видела. — Нуна, — раздалось совсем рядом и Сяо Син заметно растерялась, понимая что сильно задумалась и не уловила звуки передвижения друга. Что-то мягкое и нежное прикоснулась к щеке и Сяо Син растерянно, повернулась на голос, ощущая пальцы Линь Чуна всё ещё у себя на щеке. Он мягко поглаживали её, рисуя какие-то узоры. Проводил указательным от брови, по губы, а потом и вовсе остановился на нижней губе. Дыхание у Лу Сяо Син перехватило. Прошел какой-то сладкий мандраж, но она отгоняла это чувство. Что в голове у этого мальчишки? И что он вытворяет? И почему она сейчас, вместо того чтобы прогнать его, реагирует как малолетняя девчонка, при виде крутого Оппы? Сяо Син почувствовала дыхание на губах. Горячее, обжигающее. А после и сами губы. Мягкие, такие же как и кожа у Линь Чуна. Она вспомнила свой первый поцелуй и ощутила те же самые чувства, будто впервые её целовали. Даже если и прошло много лет, Сяо Син и не думала, что все воспоминания о ощущениях, ложные. Потому что не единый момент не совпадал с её представлениями. Он целовал аккуратно, явно боясь её реакции. Только вот, Лу Сяо Син не спешила отталкивать. Не спешила даже закрывать глаза, мысленно представляя как подрагивают ресницы парня. И только когда Линь Чун, не дождавшись ответа или хоть кого-нибудь действия с её стороны, перестал целовать — она ответила. Чуть не спеша, медленно, отбросив мысли что она его Нуна и он ещё несуразный мальчишка, которому захотелось ощутить «Любовь». Отвечала, так словно её первый поцелуй. Закрыла глаза, хотя темнота не сменилась. Она чуть прижалась к нему, мягко водя носом у его щеки. И Линь Чун, словно очнувшись, взял её лицо в руки, поглаживая скулы. Поцеловал снова, слегка прикусив нижнюю губу. Линь Чун провел рукой по её шее, останавливаясь и немного ускоряя темп. Сяо Син и думать не могла о чем-либо ещё, потому что это «Несуразный» мальчишка целовался, даже лучше её четверокурсника. Или она так отвыкла от мужской ласки? Линь Чун оторвался от губ, чмокнув её напоследок и прошептал: — Ты мне нравишься, Нуна. — Но… — хотела возразить Сяо Син и сказать, что это всего лишь слабость, а он ещё мал и совсем не понимает в любви. А она, слепая девушка, вовсе ему, молодому парню, не нужна. — Т-ш-ш, — он приложил указательный к её губам, — У меня для тебя подарок. Линь Чун встал, и как поняла Сяо Син, вышел из комнаты. Что-то за дверью громко звякнуло и Лу нервно сглотнула, подавляя в себе тревогу. Мрачные воспоминания всё время не покидали её и ей казалось, что тот маньяк снова пришел к ней в дом и сейчас он и Линь Чун дерутся. Но дверь открылась и вполне себе живой парень присел перед ней. Послышались шуршание и выставив на звук руки Сяо Син упёрлась во что-то твердое. На ощупь — огромная коробка. Линь Чун убрал её руки и отпустив только одну, открыл ее. — Хочу чтобы ты была счастлива, Госпожа Сяо Син — дыхание обожгло мочку уха и ладонь, что до этого держал парень, коснулась чего-то мягкого и шелковисто-теплого. Послышался скулеж, а после что-то мокрое уткнулось ей в ладонь. Сердце радостно запрыгало, когда её лизнули в щеку, под смех парня. А затем и вовсе набросилось на неё, повалив на пол и радостно тявкая. — Собака! — она радостно засмеялась, чувствуя себя ещё раз счастливее и на минуту представляя золотого ретвилера, о котором как-то упомянула Линь Чуну. — Можешь назвать его, так как хочешь, — Линь Чун снова обнял её со спины, прижимаясь к щеке, — Он будет защищать тебя, когда меня не будет рядом. — Лян Цун, — погладила девушка собаку, нащупывая ошейник. Может теперь она перестанет чувствовать нехватки присутствия брата? Называть нового друга Цун Цуном, Сяо Син не стала, понимая что один не заменит другого. Сяо Син улыбнулась, сладко нежась в объятьях и играя с собакой. А Линь Чун снова притянул её к себе, с улыбкой целуя девушку, которая впервые была рада, что когда нет зрения, чувства обостряются.