город ге(ро)ев

08:29PM

хэчан, такой растрепанный, полусонный и в домашней одежде, приоткрывает дверь в комнату сестры, еле нажимая на ручку. в воздухе летают пылинки и совершенно ярко поблескивают в свету от лампы, чуть слышно, как ветер завывает за окном – там так холодно, уже снег лежит давно, а они вдвоем – в тепле, делят не только одну крышу, но и все остальное на двоих. донхек снова склонила голову слишком низко, что аж очки спадают с переносицы и пушистые прядки вылазят из-за ушей. он не может сдержать улыбки. на фоне играет джаз восьмидесятых, и ли младшая снова по голову в домашней работе; неслышно ступая в махровых носках по паркету, он очень громко валится к ней на незаправленную кровать и ворошит одеяла; донхёк вздрагивает и, распрямляя спину, поворачивается в его сторону. глядит пару секунд с укором – мол, чего пугаешь так – и смягчается вовсе, чего-то будто ожидая, снова кривит спину. - я так устал, хек-и, – хэчан выдыхает долго, с минутку молчит, смотрит в выбеленный потолок, – штрафные бегал после тренировки, джено и ренджуна терпел целый день. а еще эта сука мне два за зачет поставила... донхек позволяет себе понимающий взгляд, застрявший в хэчановых чертах лица, пока тот руки свои длинные тянет к ней и одними лишь губами произносит: "иди ко мне", что словно на сердце пластырем ложится. - я еще не закончила, – она позволяет себе совершенно крошечную улыбку, и отвернувшись, трет пальцами глаза, – мне еще кучу всего нужно успеть сделать... - эй, эй. ты устала, и я устал... поэтому забей и иди сюда, – и ерзает на белоснежных простынях, двигается ближе к стенке, улавливая призрачный аромат шампуня сестры. донхек очень красивая и такая мягкая прямо сейчас, когда приглушенный свет старой лампы несмело касается ее пухлых детских щек и медовых запястий, а в глазах плещется усталость и ее бесконечная нежность, – хэчан никогда ее в обиду не даст. она со вздохом поднимается с кресла, выпуская карандаш из рук, и, зевнув, разминает затекшие мышцы тела; невидимый шлейф ее арбузного спрея для тела повисает в теплом воздухе; хэчан глубоко вдыхает, и все еще тянет руки к ней, будто бы она прячет под своими ребрами всю его вселенную. одергивает подол домашней футболки с пятнами, которые никогда не отстираются, и валится под боком у брата, отворачиваясь и свешивая с постели руки. прикрывает глаза и решает все-таки забить. хэчан жмется к сестре ближе и укладывает руку на ее ребра с левой стороны, не замечая, как его горячее дыхание путается в ее медных волосах. даже сквозь ткань футболки он ощущает как на бронзовой коже ярким солнцем пылает метка под его ладонью. там, прямо под сердцем, кривым, но таким живым почерком ее соулмейта тлеет лишь одинокое honey. «твоя душа никогда не видела тебя, но так любила, я это точно знаю», – вспыхивает в голове их совсем давний разговор. донхек трется скулой о подушку, в конце концов зарываясь в нее кончиком носа; хэчан целует ее в плечо. - все нормально, – он вдруг теряет интонацию. - конечно, все нормально. мы просто очень устали, чан-и. мы просто устали. и выдыхает, переплетая их пальцы на своей груди.