Нежданный гость
20 июля 2020 г. в 13:00
Акинфеев, опираясь на столь ненавидимые, но всё ещё необходимые костыли, оказавшись на стадионе, первым делом направился к выходу на поле. Он встал в проходе, и, не показываясь трибунам, на которых ещё толком не начал собираться народ, обвёл взглядом поле, особо задерживая взгляд на воротах. Голкипер прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, словно сквозь себя пропуская всю витающую в воздухе, но не уловимую взглядом атмосферу, наслаждаясь родной энергетикой, по которой он чертовски соскучился за последние несколько месяцев.
На ходу отмахнувшись от буквально налетевших журналистов обнадёживающим «Возможно, позже отвечу на ваши вопросы», Игорь направился в сторону раздевалки хозяев. Неспешно бредя по знакомым коридорам, молодой человек ловил в своей голове только одну мысль — он белой завистью завидует всем тем, кто выходит сегодня на поле и как можно скорее хочет к ним присоединиться.
И если для присоединения к ребятам на поле вратарю потребуется ещё достаточно времени, то окунуться в атмосферу командной раздевалки Акинфеев сумел уже буквально через пару минут. Казалось, и секунды не успело пройти с того мига, как Игорь распахнул дверь и переступил порог раздевалки, как игроки тут же окружили его со всех сторон, наперебой начали спрашивать о самочувствии, обнимать, трепать по голове и всеми возможными способам сообщать, что ужасно соскучились и невероятно рады увидеть его на родном стадионе.
— А где, — Игорь кивнул в сторону шкафчика брата и к своему удивлению обнаружил, что тот совершенно пуст, голкипер успел уже было испугаться, что что-то случилось, а он и не в курсе, но взгляд его упал на место с фамилией Акинфеев и разложенной на нём формой двадцать второго, — чудо моё?
Сразу несколько армейцев открыли рты, готовясь дать Акинфееву ответ, но ни один из них не то что мысль не успел высказать, даже слова сказать не сумел.
— Игорёк! — едва завидев брата, Дзюба, как раз во время вышедший из душевой, заключил его в плен своих рук. — Как здорово, что ты пришёл! С такой поддержкой мы точно возьмём три очка! Зарядишь своей энергией, и мячи от наших ворот просто отлетать будут! Погоди, — вдруг опомнился нападающий, — ты ведь не собирался сегодня на игру.
Артём выпустил старшего из своих рук и уставился на него с удивлением во взгляде, ожидая незамедлительного и честного ответа. И долго ждать Игорь не заставил:
— Про то, что я не собираюсь на сегодняшнюю игру, между прочим, ничего сказано не было. Это ты уже сам так додумал. Я говорил, что ещё не решил.
— Ты говорил это вчера! — возмущённо отметил Дзюба. Нет, он, конечно, был чертовски рад видеть брата на стадионе, да ещё и в прекрасном настроении, но всё же предпочёл бы заранее знать об этой задумке старшего. У того всё-таки серьёзная травма, и, несмотря на то, что восстановление идёт с отличными результатами и даже опережая план, Артём за него ужасно переживает. — Обычно ты заранее принимаешь решение.
— То, что ещё не решил, я говорил утром, — отметил Акинфеев. Он словно весь минувший разговор стенографировал и поминутно был готов восстановить порядок сказанных фраз. — А к вечеру уже окончательно определился.
Тридцать пятый выглядел совершенно спокойным, а вот Артём был готов высказать массу интересных эпитетов в его адрес. Но всё же предпочитал держать себя в руках, а не озвучивать все свои мысли. Нападающий выругался одними только губами, рассёк руками воздух и на эмоциях хлопнул сам себе по ногам.
— А сказать не судьба? Я не понимаю, мы с тобой чего, в разных концах Москвы живём? Тебе так сложно было дать знать, что на игру приедешь?
В ответ на возмущения брата, Игорь состроил младшему рожицу, чем тут же заставил одноклубников, наблюдающих за разворачивающейся картиной, подавиться смешком.
— Ну вы видели это? Вот так решаешь сделать человеку сюрприз, а он ещё и недоволен! — с наигранным возмущением отозвался Акинфеев. Он уже с трудом сдерживал рвущийся наружу смех, но, желая узнать, что же будет дальше, всё же держался. — Я могу уехать, — сказал голкипер, кивнув в сторону выхода, и даже сделал шаг в его сторону.
— Кто ж тебя отпустит-то? — схватив брата за руку, Дзюба, притянул его к себе, заставив армейцев поволноваться, как бы Игорь не потерял равновесие, не выпустил из рук костыли и не навернулся бы, вдруг не удержанный нападающим. Акинфеев же не волновался ни капли, точно зная, что даже если он и потеряет опору, брат сделает всё, чтобы удержать его в безопасном положении. — Уехать он может, ага. Вместе поедем, — уверенно заявил Тёма, потрепав старшего по голове и, окончательно «стерев» с Игоря серьёзность, заставил его расплыться в улыбке. — Вот только мы сыграем, ты за нас поболеешь, и тогда уже мы с тобой поедем домой. Садись давай, успеешь ещё настояться.
Дзюба помог брату добраться до скамейки и почти что насильно усадил того на одно из свободных мест. Забрал для большего успеха у старшего костыли и поставил их чуть в стороне — так, чтобы они не были далеко, но Игорь не мог в одночасье дотянуться до них и, подскочив на ноги, устремиться куда-нибудь в глубь стадиона.
— О своих планах всё же сообщай в следующий раз, хорошо? — присев на корточки перед братом, проговорил Артём. — Я ведь переживаю. Игорёш, мне твоя безопасность важнее сюрпризов, — улыбнувшись, Дзюба поднялся на ноги и, потрепав старшего по волосам, двинулся к своему-его шкафчику.
— Ты, кстати, съел мой йогурт! — вновь подал голос Акинфеев, открыв новую тему для разговора. Тёма замер, не успев отойти в сторону, и вопросительно уставился на вратаря. — Мы с тобой договаривались, что берём поровну, но три порции из четырёх почему-то оказались у тебя в желудке.
— Не правда, я съел свой. Твой кончился ещё вчера, — как ни в чём не бывало заявил Артём. От такой самоуверенной наглости Игорь даже не нашёлся, что и сказать, а нападающий тем временем продолжал: — и если уж на то пошло, я, между прочим, спросил у тебя сегодня, можно ли мне доесть оставшийся йогурт. Ты промолчал. А молчание, дорогой мой братец — знак согласия!
Игроки ЦСКА с неподдельным интересом наблюдали за происходящим, уже и не зная, чего дальше ожидать от братьев. Но в одном они были уверены наверняка — Артёма с его громадной уверенностью не переубедить, он для себя решил, что абсолютно прав, а значит даже пронзительный взгляд Игоря не сможет пробить эту броню.
— Тём, а ничего так, что я спал в этот момент? Тебя это не смущает? — спросил Акинфеев, на самом деле прекрасно зная, что все попытки достучаться до брата бесполезны. Тёма потом, конечно, купит ещё несколько порций йогурта и вновь скажет, что коробочек поровну, но в итоге всё равно умудрится схомячить больше брата и даже сделает вид, что не заметил того, как на нём закончился йогурт с нелюбимым вкусом. Игорь по привычке вновь начнёт возмущаться, и вся история повторится по новому кругу, не вызывая ассоциации с днём сурка, а являясь своеобразной традицией.
— И я тебя тоже люблю, ворчун ты мой! — устав от этой бессмысленной перебранки, заявил Дзюба. Он плюхнулся рядом с братом и, притянув старшего ближе к себе, рукой оплёл его шею. — Йогурт, кстати, был не очень вкусный. Я в следующий раз буду сам выбирать.