Что бы ни случилось. Где бы ты ни был. Куда бы ни пошел. Запомни мои слова хорошенько, и, может быть, однажды они спасут тебе жизнь или даже душу. Запомни одно: ненависть к человеку равна убийству. Всех, кого ненавидишь, ты убиваешь... Но в первую очередь ты убиваешь себя. Запомни это навсегда. Потому что однажды мы с тобой увидимся в последний раз, и после ты не услышишь от меня ни слова. Никогда больше не услышишь. За смертью — одна пустота. Там нет даже памяти.
Фэш на грани эйфории вот уже целый день — хотя кажется, что прошло только несколько минут — но самое главное то, что эйфория не кончается. Но сам Драгоций не хочет останавливаться. Тот вечер, наверное, навсегда останется у него в памяти. Не наверное, а точно. Марк, как думает Фэш, не особо щадил себя в тот момент, но Драгоций отлично помнит все его прикосновения холодных пальцев, поцелуи, обжигающее тепло тела, сбитое дыхание и яростно колотящееся сердце. Улица — не самое лучшее место для таких дел, но ни Марку, ни Фэшу не хотелось ждать огней родного дома, ведь в таком случае все просто-напросто может спасть на нет. А Драгоций тогда хорошо так возбудился… Взяв недавно купленную сливу, парень автоматически надкусывает плод, недовольно отмечая, что весь этот самый день живот не перестает болеть. Сколько Фэш не пьет таблеток, он нихера не проходит. Интересно, как живот должен пройти в таком случае? Ладно хоть сегодня воскресенье, а не будние дни, иначе пришлось бы загнуться именно в ненавистной школе. А завтра уже последний день его предпоследнего класса…***
Марк закидывает лямку непривычно легкого рюкзака на плечо и в задумчивости опускает голову. Сегодня он решил покончить со всем этим спектаклем, вчера зашедшим слишком далеко. Чем он тогда думал? Тем самым местом, что-ли? Блять, как так можно было проколоться? Черт бы побрал этого Драгоция — захотелось ему, видите ли! Пепельноволосый хватает ключи с тумбы и с силой захлопывает дверь, давно представляющую на себе сплошные сколы, царапины и пыльные следы от кроссовок. Марк часто выплескивал свою злость именно так, в очередной раз покидая квартиру, чтобы выветрить всю дурь из головы на улице. Обычно это помогало, но не в этот раз. Сделав глубокий вдох, Ляхтич запирает дверь и быстрым шагом направляется к лифту — с Фэшем пересекаться в лишний раз не хочется, Марк итак наверняка нанесет ему страшную рану, если тот его любит… Спустившись, парень распахивает дверь подъезда, невольно подмечая холодноватый утренний ветерок, обдувающий лицо. Легкая ветровка не особо спасает в такую погоду, так что рассчитывать на не стоит: на небе уже появились хмурые тучи, и дождь стопроцентно будет. Опустив взгляд, Марк шагает в сторону школы, не оглядываясь.***
Сегодняшний день и правда вышел дождливым — таким же, как и состояние в душе Марка. Нужно поговорить с Драгоцием, а желательно при всех, как и сказано. Да, он порвет все то доверие, что они строили вместе, и все положительные отношения между ними обоими. Марк знает, что таким образом «продает» друга, но жизнь такая штука, что на том, что есть, далеко не уедешь и каждый второй «продаст» тебя. Фэш наверняка сделал бы точно также, успокаивает себя Ляхтич, с тоской глядя на приближающееся с каждым шагом огромное здание школы, на всех школьников во дворе: но они ничего не знают о том, что происходит, о том, что произойдет. Их это не особо волнует, ведь они даже могут не ведать, кто такой на самом деле Маркус Ляхтич. Но это нужно сделать, иначе весь план будет провален. Если Фэш, конечно, не опередит его, но Марк в этом очень сильно сомневается. — Хей! — неожиданно настигает его знакомый голос.***
— На твоем месте я бы действительно покончила с этими отношениями, — Маришка задумчиво накручивает светлый локон на палец, выслушав все, — куда они могут зайти? — Я об этом вообще даже не думал, — признается подруге Ляхтич. — Как-то оно само... — Как-то оно само, — передразнивает его Резникова. — А вот когда вы ебались в подворотне, — Марк посылает ей ненавидящий взгляд, — это было очень глупо с твоей стороны. И тогда ты действительно думал своим членом, не более. — И это говорит мне пай-девочка? — вскидывает брови парень, усмехаясь. — А кто, как не я, может тебя выслушать, кроме Драгоция, с которым ты о нем же говорить, естественно, не будешь? — Ну... получается, что никто. — Вот именно. Так что итоге... — подруга выдерживает паузу, — я бы посоветовала тебе прекратить всю эту любовь с Фэшем. Конечно, таким образом мы выяснили, что тут у нас все-таки гей, однако вся эта история только тебя портит. Объясни ему, что да как, но только наедине. Наплюй на это состязание! — голос Резниковой словно оставляет ожоги на теле Марка. — Скажи... ты любила Драгоция хоть когда-то? Маришка вздыхает, отводит взгляд и отвечает: — Да.***
Весь день Драгоций замечает, как Марк старательно его избегает. Именно избегает — отводит взгляд, нервно оглядывается, быстрым шагом исчезает за дверью после урока, растворяясь в тенях школы на целую перемену. И избегает его он не только сегодня: все выходные Ляхтич молчит, не отвечает ни в ВКонтакте, ради чего Фэш туда зашел (а появляется он там раз в полгода), ни на бесчисленные смски. Или это у него самого переклинило в голове: вот Ляхтич рядом с Резниковой, обычной Резниковой, что влюблена в него самого. Но даже к ней Фэшиар ревнует, ревнует, ревнует. Нет, Марк может общаться с кем угодно, ведь Маришка его подруга. Не девушка, нет. Или да? Запутавшись, Фэш отступает к обшарпанной стене школы. Мысли не дают покоя — а вдруг Марк, наконец добившись своей цели, понял, что он — пустой, ведь Ляхтич уже вкусил его плоти, ведь на шее красуются засосы, а тело покрыто мелкими синяками: тело болит, душа болит, сердце разбито. И на экране смартфона вырисовывается сообщение. на чердаке***
Фэш задумчиво смотрит на кинжал — им он как-то хотел перерезать вены прямо здесь, на чердаке, где никто его не найдет. Он бы остался здесь навсегда, пока какой-нибудь любопытный школьник не найдет скрытый люк на чердак и не обнаружит его самого. На оружии красуется гравировка — летучая мышь, раскрывшая крылья — подарок дяди. Астрагор никогда не дарил ему, Фэшу, что-то просто так. Или он чего-то не знает? Закурив, Драгоций раздраженно глядит в пыльное окно: такие же пейзажи, как и всегда. Эта постоянность порядком бесит. — Ты быстро пришел. И вот Марк уже здесь. — Да. Фэш соскакивает с окна, незаметно пряча нож за спиной — Ляхтичу незачем знать о нем. — Я... — по лицу парня видно, что в нем идет внутренняя борьба. И это настораживает Драгоция. — Я хотел сказать, что нам пора расстаться. Не врагами, — сухие губы Марка теперь не такие, как тогда: тогда он казался Фэшу сильным, грубым, другим. Сейчас же на него смотрит усталый человек, которого заебало все на свете. И его слова ставят на сердце огненное клеймо. Фэшиар молчит. Молчит, потому что ком встает в горле, потому что мыслей в голове больше нет, потому что он больше не может это терпеть. — Зачем..? — задает он вопрос, на который все равно знает ответ. — Я не хотел этого. — Грустный голос Марка эхом отзывается в голове, вновь возвращая Драгоция в ту пустоту, вновь возвращая в то отчаяние и тоску. Все никогда не станет прежним. — Давай расстанемся друзьями, — убеждает его Ляхтич без уверенности в голосе — он сам не знает, какую чушь мелет — для него это тоже трудно. Фэшу тоже. — Это была просто игра, Фэш, это несерьезно. — Хорошо, — эти слова даются с трудом, но Драгоций знает, что он сделает. Так, наверное, будет правильно, да? И заключает Марка в объятия. Хорошо. — Фэш... что ты.. дела... — хрипит парень, пытаясь высвободится из объятий друга. Кинжал впивается глубоко, с чувством, и Драгоцию это нравится. Нравится, как Марк страдает, нравится, что теперь это конец. Парень чувствует, как из раны льется кровь, как Марк судорожно вцепляется в него, чтобы не упасть на шатающихся ногах. — Это просто игра, — успокаивающе шепчет Фэш, нанося еще одну рану. В сердце.