The Boyfriend Experience

Йен переплел пальцы с пальцами Микки, пригвоздив его руки к матрасу над головой.  Он прижался губами к нежной коже челюсти брюнета, медленно покачивая бедрами, заставляя парня тяжело дышать и изгибаться под собой. Микки задыхался, но чувствовал себя так хорошо с этим идеальным членом в себе, принимая медленный темп, который установил рыжий. — Йен, — выдохнул он, просунув руки подмышками своего парня, ногами пытаясь подняться повыше к талии Йена, чтобы притянуть его ближе. — Мне нужно прикоснуться к тебе. Йен ухмыльнулся в кожу Микки, слегка прикусив зубами, прежде чем отпустить руки своего парня: — Держись за меня, — сказал он. Микки обнял его за плечи, в то время как Йен двигался глубоко внутри него, осторожно поворачивая их обоих к краю кровати, чтобы он мог сидеть на краю, а Микки оказался на его коленях. Брюнет вздрогнул и звонко простонал, ладонями сжав его плечи, когда тот начал осторожно двигаться. — Так хорошо, — выдохнул Микки, прижимаясь лбом к Йену, упираясь локтями в клнопатые плечи и пальцами перебирая волосы. Рыжий был запрет в клетке из заботливых и нежных рук. Оба они были заперты в клетке своей комнаты и не имели ни малейшего желания освободиться. Йен схватил Микки за бедра, затем заскользил руками вверх и вниз по спине, пока Микки объезжал его: — Вот так, — прошептал он. — Прямо… Блять. Он судорожно схватился руками за бедра Микки, чувствуя, как мышцы напрягались и расслаблялись под его кожей каждый раз, когда он двигался; блять, почему это выглядело и ощущалось настолько горячо? Ему было так хорошо. Дыхание Микки опаляло губы Йена, кончики носов сталкивались при каждом движении брюнета вверх, а его твердый, истекающий член скользил по животу Йена. Это было идеально. Галлагер чувствовал себя опьяненным своим парнем — конечно, так было всегда, но во время секса это чувство становилось втрое сильнее. — Так приятно наполняешь меня, — простонал Микки, потянув рыжие волосы, когда его парень особенно глубоко и точно толкнулся в него. То, как Галлагер двигался, было совершенно гипнотизирующе, плавно и уверенно. Отчего-то Йен сильно расстроился, осознав, что брюнет полностью перенял инициативу на себя, плавно приподнимая бедра, а в следующий миг грубо насаживаясь на член. Рыжий никогда не уставал от этого, никогда не удивлялся тому, как Микки мог доставлять удовольствие им обоим. Йен улыбнулся сквозь свой собственный стон, его напряженное блаженством тело завибрировало, волна за волной, когда Микки, уже одурманеный возбуждением сталкивался ягодицами с его бедрами, когда Микки глубоко погружал его член в горячую тесноту своей задницы.  — Вот это мой мальчик… покажи мне, сколько... бля, покажи, сколько ты можешь принять. — Ты знаешь, сколько я могу принять, — Микки подчеркнул свои слова, снова насадившись до упора, и остался в том положении;  Йен в тот момент пытался собраться остатки разума, которые все же ускользали от него из-за вибрации плотного кольца мышц по всей длине его, казалось, уже дымящегося ствола, лишь выпустил задушенный стон, и нашёл губами горло своего парня, оставив на бледной коже мокрый поцелуй. — Всего тебя, без остатка. — Только ты можешь сделать это для меня, детка, — выдохнул Йен и следом слабо, хрипло усмехнулся;  он схватил задницу Микки в ладони, убеждая его продолжать двигаться, двигаться быстрее, сильнее. Он рассыпал темные метки по коже Микки;  изредка откидывая голову назад в переизбытке чувств. — Я хочу… хочу кончить, — голос Микки был хриплым, отчего и дико сексуальным;  Йен почувствовал, как все его тело напряглось, сжалось вокруг него. Он простонал, отодвигаясь, чтобы взглянуть на брюнета, взгляд которого был уже слишком расфокусирован. — Ты кончишь, когда я скажу, — прорычал он в искусанные губы, просунув руку между их телами, чтобы обхватить член Микки.  Он смотрел в глаза парня, а его рука скользила вверх-вниз каждый раз, когда брюнет двигался. Микки скулил и задыхался, его бедра начинали запинаться и двигаться немного быстрее, преследуя оргазм. — Йен, пожалуйста, — захныкал Мик, схватившись за конопатые скулы. Он снова прижался лбом к Йену, поднимаясь и опускаясь на его член все сильнее. — Ты так чертовски хорош, я… блять, пожалуйста… Его тело покрылось красными пятнами, конечности гудели, а кончики пальцев покалывало;  каждый раз, когда Микки опускался на член, он ощущал его вибрацию в своей глотке. Рыжий вовлек Микки в жаркий, голодный поцелуй, жадно и требовательно принялся вылизывать его рот. Микки сдался, просто целуя его в ответ.  Он тоже был близко, чертовски близко. Йен разорвал поцелуй, напоследок прижавшись губами к уголку рта, вглядываясь в голубые глаза, покрасневшее лицо, тёмную складку между бровей. Микки разваливался по швам. Буквально. — Покажи мне, — тяжело вздохнул Йен, понимая, что его собственная решимость начала подводить его. — Покажи мне, как хорошо я себя чувствую внутри тебя. Микки ухмыльнулся, наклонив голову, чтобы ухватиться за изгиб шеи парня, руками заскользив по его спине, хватаясь и касаясь всех мест, где только мог. Он кусал и облизывал бледную кожу, бедрами работая в уже совершенно зверином темпе, принимая его сильнее и глубже. Йен закрыл глаза и позволил своей голове наполниться этой сладкой опьяненностью, в попытке продержаться ещё хоть одну секунду, потому что знал, что Микки был на самом краю. Милкович сильно засосал его кожу, без сомнения оставляя след (совпадающий с другими, которые картиной покрывали его тело), его бедра беспорядочно ходили в разные стороны, и он держался как можно ближе к Йену, толкаясь в его тёплую руку, пока не перешёл за край, разливаясь в оргазме между их разгоряченными телами. Йен отпустил себя, позволил оттолкнуть себя назад и прижать к кровати, пока Микки выжимал из него оргазм беспорядочными движениями ослабших бедер. Он задыхался и вяло приподнимал бедра навстречу своему парню, статика их двоих достигала своего пика, а затем будто случился отлив. Микки устало прилёг на широкую грудь, вжавшись лицом в шею, а Йен просто лежал, обнимая своего парня, удерживая его в объятиях, дыша им. — Доброе утро, — прошептал Йен. Брюнет что-то невнятно помурчал абсолютно сытым голосом. Наконец, освободив друг друга от оков объятий, они направились в душ. Вокруг них клубами закружился пар, и они долго расслабленно целовались под потоками горячей воды. Затем Йен отошел и откинулся на чистую белую плитку, вытянув руки, чтобы коснуться бедра Микки, потому что он совершенно не мог держать руки при себе этим утром, ему хотелось прикоснуться к нему. — Я хочу поговорить с тобой кое о чем, — тихо сказал Микки, протягивая руку к полке за гелем для душа, вылив немного себе в ладонь и протягивая руку к Йену. — Ладно, — кивнул рыжий, позволяя своему парню потянуть себя вперед, и блаженно промычал, когда эти нежные татуированные руки начали распределять по телу гель, начиная с плеч. — Все в порядке? Микки кивнул, но было заметно, что он колеблется. Йен нахмурился: — Что случилось? — Ничего страшного, — быстро сказал Микки. — Просто… не знаю, что ты будешь чувствовать по этому поводу. — Его руки скользнули по рукам Йена, и наконец он поднял взгляд. — Скажи мне.  — Я хочу… — Микки вздохнул, руки остановили свои движения. Он неловко усмехнулся и пожал плечами. — Я думал, раз уж ты больше не работаешь… — он замолчал и покачал головой, прикрыв глаза. Галлагер снова нахмурился, странный пузырь беспокойства раздулся в его груди до невероятных размеров: — Что происходит? Микки прикусил край нижней губы, пожав плечами еще раз: — Хотел узнать, не хочешь ли ты… Перестать пользоваться резинками. Пузырь беспокойства лопнул, и его сменили тревожные ощущения, переливающиеся вверх и вниз по его телу. Прошла почти неделя с момента инцидента с Крисом, и Йен бы солгал, если бы сказал, что не думал об этом. Он хотел почувствовать Микки, почувствовать его полностью, пометить его собой изнутри. Йен притянул Микки к себе, меняясь с ним местами, прижимая его к прохладной плитке, на которую только что опирался сам. Он взял мыльные руки Микки в свои и прижал их к стене, поцеловав его: — Я думаю, это лучшая идея за последнее время. Микки ухмыльнулся: — Да? — Да, черт возьми, — Йен снова поцеловал его. Реальность быстро вернулась, напомнив, что он должен заботиться о Микки, а Микки должен заботиться о нем. Он отстранился от поцелуя, выпустив руки своего парня, оставив на губах последний поцелуй. — Но мы оба должны провериться. В последний раз. Это было не ново для них. Йен, ввиду своей профессии, проверялся ежемесячно, и Микки тоже. Это было то, что они делали вместе с тех пор, как начались их отношения. Несмотря на то, что Микки не спал ни с кем больше, а Йен всегда использовал презервативы, когда трахал клиентов (которые также должны были пройти осмотр перед любым сексуальным контактом с ними — Крис оберегал своих мальчиков), даже в этом случае они не могли быть уверены на сто процентов. Йен хотел по-настоящему чувствовать Микки, но он также хотел подойти к этому с умом. Микки кивнул: — Конечно. Галлагер ухмыльнулся: — Ты знаешь, что нам следует делать, когда нам все ясно? — Что? — Мик явно боролся со своей улыбкой, но это не сработало. Его улыбка была широкой, с ямочками, великолепной, как впрочем и всегда. Йен опустился на колени перед своим парнем, взяв его твердый член в руку, посмотрел на него снизу вверх и начал медленно поглаживать его. Горячая вода все еще стекала по их телам, смывая всю пену — она мелкой крапинкой била по лицу и шее Йена, но того это не особо волновало. — Мы должны сделать себе пару выходных вдвоём, — сказал он. — Поехать в тот домик… — он прижался губами к складке бедра Микки, заставляя его вздрогнуть. — И там ты сможешь выполнить свое обещание. — Мое обещание? — Микки задыхался от ложной невинности тона своего парня, проводя пальцами по его влажным волосам. Йен ухмыльнулся ему, продолжая поглаживать теперь полностью твердый член Микки: — Да. — Он лизнул Микки от основания до самой головки. — Пометить мою задницу, во всех смыслах. — Ах, блять, Йен, — Микки держался за стенку душа, его колени начали подрагивать. — Точно, — хитро подмигнул рыжий; он продолжал смотреть на Микки, пока собирал языком выступившую смазку, пробуя его на вкус, прежде чем заглотить до самого основания.

***

Позже в тот же вечер, после того, как Микки вернулся из гаража — после того, как Йен провел свой день, написав несколько эссе и заполнив заявления (утомительный процесс, имейте в виду — Йен уже и забыл, как сильно он ненавидел писать эссе) также он временно остановился на бизнес-специальности. Наступил вечер, и Микки собирался на очень важный ужин. Йен ухмыльнулся, наблюдая, как его парень проверяет свои волосы в зеркале в ванной уже в пятый раз. Он выглядел хорошо — классная рубашка, темные брюки. — Не изменился за последние три минуты, Мик, — поддразнил Йен. Микки хмыкнул, выходя из ванной и подходя к шкафу — вероятно, снова взглянуть на свои рубашки, чтобы убедиться, что он сделал правильный выбор: — Отвали. Йен закатил глаза, прикусывая губу, чтобы не рассмеяться. Он встал с их кровати и сократил пространство между собой и Микки, прижимаясь к нему сзади: — Ты хорошо выглядишь. Действительно хорошо. Микки откинулся на него и вздохнул: — Наверное, стоит отменить все. — Не делай этого, — тихо сказал Йен, обнимая Микки поперёк талии и прижимаясь губами к его шее. — Все будет хорошо. Ты будешь великолепен.  — Буду дерьмом, — фыркнул Микки. — Ничего страшного, — заверил его рыжий. — Имеешь право. — Милкович усмехнулся. Йен обнажил зубы, мягко покусывая кожу Микки: — В любом случае, ты должен свалить уже отсюда — ты отвлекаешь, а мне нужно закончить писать эти заявления. Микки повернулся к нему с усмешкой на губах: — Я отвлекаю, а? Йен поцеловал его, мягко и медленно: — Очень сильно отвлекаешь. — Он вздохнул, когда Микки углубил поцелуй, скользя руками по его волосам, прижимаясь все сильнее. Йен отстранился от него, сам того не желая: — Как ты сможешь заполучить мальчика-студента в свою постель, если я слишком отвлечен, чтобы поступить в колледж? — Мм, — прошептал Микки, снова накрывая губы Йена своими. — Хороший вопрос. Йен потянулся вниз и взял своего парня за руки. Он застыл, почувствовав прохладу металла, обернутого вокруг одного из его пальцев — его безымянного. — На тебе обручальное кольцо, — раздался его голос где-то вдалеке. Микки вздохнул: — Там, куда я иду, слишком много лишних глаз. — Мик, да везде много глаз, — пробормотал Йен, мягко опуская руки Микки. — А как насчет документов о разводе — как насчет всего этого? Микки облизал губы, глядя на своего парня: — Это все еще в силе, ничего не изменилось. — Верно, — Галлагер кивнул. — Ничего не изменилось. Его настроение ухудшалось по мере того, как уменьшался защитный пузырь их квартиры — от горячего секса и завтрака за кухонным столом — растаял, обнажая то, что действительно происходило. Это случилось так быстро, что Йену непременно захотелось сплюнуть кислоту желчи, что заполнила его рот. Все было так хорошо сегодня. Это было даже мило. Затем Микки надел это кольцо, и… Йен был секретом, был его интрижкой. Йен был тем, кем он не хотел быть. — Это просто кусок металла, — примирительно сказал Микки. — Не для меня, — прошептал Йен, качая головой. Он был удивлен своим собственным словам, и тем, как смягчилось лицо Микки. В тот же момент брюнет обхватил ладонью затылок Йена, притянул его ближе и посмотрел ему в глаза: — Эй, — сказал он. — Она подписала бумаги — это все еще происходит. Дай мне еще месяц, хорошо? Пожалуйста. Еще один месяц. Я не хочу, но я должен играть в это прямо сейчас. Пока я не уберу этих гребаных итальянцев с дороги, я должен играть так. — Я знаю, — вздохнул Йен; он действительно знал. Честно говоря, он не понял, почему повёл себя так. Ему просто не нравилось это кольцо на пальце его парня. Ему не нравилось, что у него не было нормальных отношений. — Я люблю тебя, — сказал ему Микки. И Йен поверил ему. Черт, каждый раз, когда парень это говорил, он верил. И это должно было напугать его, но нет. Ни за что. — Я твой, — он поднял вторую руку, показывая золотую полосу, — и это кольцо просто кусок металла, хорошо? Йен почувствовал, как к щекам приливает кровь, но кивнул.

***

Возможно, это было не лучшее место для двенадцатилетнего ребенка — подходящее место, вероятно, было бы чертовски скучным, но Светлана сказала, что Еву там понравилась еда, поэтому он и забронировал стол именно там. Микки оглядел ресторан, заметно нервничая. Он проигнорировал это ощущение, играя свою роль, обхватив рукой талию Светланы. Она держалась за него, играя свою роль. Девушка была действительно хороша в этом.  Он мог говорить дерьмо о Светлане целый день, но он не мог говорить дерьмо о её безупречной способности продавать ложь. В глубине души Микки подумал, не смущало ли это Ева. Он задавался вопросом, может ли ребенок, видящий, как его родители держатся друг за друга, вот так улыбаться, видя, как Микки выдвигает кресло для Светланы… он задавался вопросом, дает ли это ему ложную надежду. Поэтому он забрал свою руку обратно после того, как они сели за стол. Светлана попыталась наклониться, прикоснуться к его руке, но он слегка покачал головой, и та, казалось, поняла, последовав его указаниям.  Она умела продавать ложь и умела понимать Микки — они много потренировались за эти годы. В этом не было ничего нового — единственная реальная разница заключалась в том, что появился Ев. Микки кивнул проходящему мимо лысеющему человеку. Это был русский, с которым Микки работал несколько раз — у него здесь, видимо, проходила какая-то встреча (насколько он мог судить, в этом ресторане просто кишели русские).  Мужчина кивнул в ответ, его рука потянулась, чтобы быстро сжать плечо Микки.  От него пахло так сильно, будто он искупался в одеколоне, и тут же Микки почувствовал приступ тошноты. — Ты работаешь с ним? — спросила Светлана, рассеянно глядя на свое меню. — Больше нет, — ответил Микки. — Как так? Брови брюнета приподнялись, когда он посмотрел через стол.  На секунду он абсолютно забыл, что с ними был Ев — парень был так спокоен. Сын посмотрел на него с нескрываемым интересом в глазах, немного наклонившись вперед, готовый принять любую информацию, которую Микки собирался дать ему. Он пожал плечами, надеясь, что глупый ответ сработает: — Мы больше не… работаем с Volkswagen — а он как раз работает в автосалоне Volkswagen. У Ева вытянулось лицо: — Это довольно большой рынок. Такое нельзя упускать. Микки удивленно засмеялся.  Светлана следом за ним.  — Да, — Микки кивнул. — Но… сейчас мы собираемся перейти на домашние дела.  Так меньше хлопот. — Это круто, — кивнул Ев, открывая большое меню.  Душа ребенка явно была на несколько лет старше его самого, и это была самая крутая вещь, которую Микки когда-либо видел. Ев был его половиной — это был его ребенок.  Почти тринадцать лет. Несколько минут было тихо, пока они все смотрели на свои меню. Тишину наполняли звон приборов и тихие разговоры людей вокруг, так что Микки был благодарен за это.  Он действительно не знал, что сказать, не знал, как это должно происходить. Он посмотрел на Ева, мгновение наблюдая, как глаза ребенка пробегаются по различным вариантам, а затем осторожно поднял взгляд на Микки. Ев поджал губы, улыбнувшись, и поднял брови. Микки улыбнулся ему в ответ. Светлана воспитывала в Еве какую-то лёгкость, мягкость. Микки слушал, как его ребенок говорит о науке, а затем об английском. Мальчишка все еще немного стеснялся, часто пожимал плечами и называл некоторые вещи так, что Микки не мог не исправить. Это казалось правильным шагом, потому что это заставляло Ева улыбнуться. После обеда Светлана предложила им пойти поесть мороженое, и они пошли. Это было сюрреалистично — находиться вот так вместе со своей будущей бывшей женой и сыном.  Микки очень хотел, чтобы когда-нибудь выпала такая возможность делать это с Йеном. Рыжий, вероятно, был бы действительно хорошим для Ева, он, вероятно, знал, как разговаривать с детьми, имея столько младших братьев и сестер, которых он помогал воспитывать, и все такое.  Еву, вероятно, очень хотелось бы проводить время с ним.  Может быть, Мики не очень хорошо знал Ева, поэтому он не мог сказать наверняка.  Но он наверняка знал, что Йен будет любить Ева. — Что хочешь? — спросил Микки у Ева, когда они подошли к стойке. Мальчик посмотрел на дюжину или около того видов мороженого — розовое, коричневое и кремовое, так же было мятно-зеленое и еще ярко-желтое.  Наконец, ребенок указал на одну из коричневых чашек. «Шоколад». — Всегда шоколад, — улыбнулась Светлана и вплела пальцы в волосы сына. Щеки ребенка немного побледнели, когда он отскочил от ее прикосновения: — Мама. Микки фыркнул, ухмыляясь Светлане, которая закатила глаза: — Мама, — передразнила она.  — Жень, в рожке или в чашке? — В чашке, я думаю, — пожал плечами Ев, а затем повернулся, чтобы посмотреть на Микки, указывая на пустой стол у окна. — Хотите, чтобы я занял этот стол? Микки пожал плечами: — Конечно. — О, ты думаешь, я теперь официантка? — спросила Светлана у Ева, высоко подняв брови. — Я принесу вам мороженое, ваше высочество. Пацан ухмыльнулся, как истинный Милкович, перед тем как уйти, и крикнул: — Спасибо, мама! — Он маленькое дерьмо, — сказала Светлана Микки. Брюнет пожал плечами, засунув руки в карманы: — Милкович. — Они сделали заказ- Микки тоже взял шоколадное, и одно шоколадно-арахисовое для Йена. Светлана взяла с клубникой В целом, вечер вышел приятным.  Нервным, но приятным. Микки слушал, как Ев рассказывал о видеоигре, которую он сильно хотел, пока они ели мороженое.  Он начал немного расслабляться, задавая сыну встречные вопросы. Очевидно, понадобится больше, чем один ужин, больше, чем одна ночь, чтобы воссоединиться с сыном. Но к тому времени, когда они все шли к своим машинам, ему стало ощутимо лучше.  Он даже не беспокоился о Светлане в тот момент. Она была буфером, делала свою работу, но это было не важно. Так что да… это было приятно. Но ровно до тех пор, пока Ев не обернулся, чтобы посмотреть на Микки и Светлану, когда они подошли к машине девушки, и спросил: — Ребята, вы снова вместе? И живот Микки сжался и упал.  Он не знал, что сказать, глядя на Светлану, которая выглядела также ошеломленно, ее рот чуть приоткрылся. Слова парня на мгновение повисли в воздухе, и Микки почувствовал, что начинает закрываться, почувствовал, что хочет отогнать от себя все это дерьмо. Они не должны были идти куда-то, где Микки и Светлане придётся играть счастливую семейную пару, и уж точно не с Евом.  Что это была за глупость? Он был ребенком, он не понимал, не знал о Микки. — Ничего страшного, если нет, — наконец добавил Ев, пожав плечами. — Я только хотел узнать. Микки вздохнул, и рука тут же потянулась в карман пиджака за пачкой сигарет. Его плечи осунулись и он отдал сигарету Светлане, когда ее рука потянулась к пачке.  — Мы не вместе, — мягко сказал Микки.  — Просто подумал… было бы хорошо пообедать вместе. Ев кивнул: — Хорошо.  Просто… вы, ребята, выглядели довольно уютно в ресторане, так что… Светлана закурила сигарету и передала зажигалку Микки: — Помнишь, я тебе говорила, что твой отец работает с глупыми людьми, которые не верят в развод и прочее? Ев кивнул: — Да. Микки почувствовал, как его сердце подскочило до горла.  Она, блин, сказала ему? — Они тоже ходят в это место, — сказала Светлана. — Плохо для бизнеса, если они увидят нас не счастливой парой. Я должна была сказать тебе прежде, чем мы пришли сюда, извини. — Это глупо, — закатил глаза Ев. — Какое отношение имеет ваш брак к бизнесу? — Никакого, — Микки успел заговорить до того, как Света ляпнет что-нибудь еще. — Вот почему я больше не работаю с ними. — Ну, тогда зачем им это? Микки долго затягивался сигаретой, складывая в голове слова и отгоняя от ребенка дым: — Потому что все эти гребаные парни ищут любой повод напасть. Ев кивнул, словно понимая: — Так что никто не знает, что вы… — Микки снова затаил дыхание, уставившись на сына.  Он почувствовал, как его брови поднялись по собственному желанию, побудив Ева закончить предложение. — Знаешь, — Ев поднял плечи. — Разводитесь. — Пока никто не знает, — ответила Светлана.  Она вручила ключи от машины ребёнку. — Иди в машину и включи обогрев, пока я разговариваю с твоим отцом, хорошо? Ев кивнул: — Хорошо, спасибо за ужин, папа. Микки кивнул: — Да. — Как только дверь машины закрылась, он впился взглядом в Светлану, едва сдерживая голос: — Ты, блин, сказала ему? — Нет, — она закатила глаза. — Я не сказала ему, что ты радужный мальчик, можешь расслабиться. Он пытался держать свое лицо пассивным, на случай, если Ев наблюдал, и это сработало: — Следи за языком. Светлана затянулась сигаретой и убрала прядь волос с лица, игнорируя его слова: — Я говорила, что нам не нужно идти в это место. — Ты сказала, что ему тут понравилось. Она пожала плечами: — И? — Не хотел брать его туда, где ему не понравилось бы, — вздохнул брюнет. — Микки, ему двенадцать лет. Поставь перед ним гамбургер и картофель фри, и вот он уже счастливый мальчик.  Не трудно угодить — он не придирчив, — сказала она. — Ты все сделал хорошо сегодня. Понял? Ты ему нравишься, так что можешь расслабиться. Микки кивнул, бросил сигарету на землю и затушил ее. — Я дам тебе знать, когда смогу выбраться с вами снова, хорошо? — Мм-х-м, — кивнула девушка, пристально наблюдая за ним. Он глубоко вздохнул, сдаваясь: — Спасибо, что устроила все сегодня. — Спасибо, что сделал это для него, — отозвалась Света.

***

Микки поставил контейнер с мороженым в морозилку, бросил ключи на кухонную стойку (снял обручальное кольцо и бросил его рядом с ключами), схватил пиво. Он вздохнул, расправив плечи, и направился в спальню.  Довольно спокойный вечер, в целом.  Маленькая победа;  не на что жаловаться… за исключением этого почти сердечного приступа в конце. Он сделал глоток своего пива и улыбнулся, когда вошел в спальню. Йен полулежал на кровати, с ноутбуком на коленях. В отключке. Мик осторожно забрал компьютер с колен рыжего и поставил его на тумбочку, на минуту заглядевшись на своего парня. Осторожно, чтобы не потревожить чуткий сон, Микки сел на край кровати рядом с бедром Йена, глядя на его лицо. Мягкие и расслабленные черты, веснушки на бледной коже. Он протянул руку и прижался ладонью к прохладной щеке, позволяя большому пальцу коснуться полной нижней губы.  Он никогда не думал, что может так сильно любить кого-то. Йен почти не шевелился во сне, лишь грудь мягко поднималась и опускалась с каждым вздохом. Микки наклонился вперед и мягко поцеловал его в лоб, прежде чем встать и перебраться на другую сторону кровати.  Он разделся и залез под одеяло. В этот раз Галлагер подсознательно зашевелился, почувствовав тепло тела своего парня, и удобно устроился на подушке.  Микки выключил свет ночника на тумбочке, затем потянулся к Йену, обхватив его рукой за талию и потянув его к себе, пока широкая спина не прижалась к его груди. Когда рыжий издал тихий всхлип, Микки прижался губами к его затылку и приблизился губами к его уху: — Спи, это я. Видимо, Йену этого оказалось достаточно, потому что его тело снова расслабилось, погружаясь в матрас. Микки опустил голову, чтобы поцеловать бледное плечо. Он позволил себе расслабиться, чувствуя тепло Йена, наслаждаясь этим моментом. В такие моменты он не думал.  Просто лежал в темноте ночи с Йеном и позволял себе быть счастливым. — Я люблю тебя, — прошептал Микки в кожу рыжика, снова целуя его в плечо.  Он знает, что Йена там не было (точнее был, но не совсем в сознании), и его слова в значительной степени произносились в пустоту, но он все равно говорил.  — Это важно для меня. Я хочу, чтобы ты знал моего сына.  Я хочу… я хочу, чтобы это все было реально.