***
Такие сны обычно рассеивались по пробуждении и потом даже не вспоминались. Как дым от горьких сигарет, смешавшийся с ветром и растаявший на глазах. Хэнк не первый раз видел подобные отрывки воспоминаний, которые в итоге вешались на его шею мертвым грузом и заставляли чувствовать себя одиноко и подавленно. Казалось, что они хотят утянуть его на самое дно безнадёжности, из которого никогда не будет выхода. Вот только сегодня было не так. Сегодня было иначе. Когда Андерсон медленно проснулся, то ему даже показалось, что он все еще спит. Горячее дыхание Элизабет отчётливо щекотало ему плечо, а ее рука обнимала его за живот. Поэтому, пытаясь окончательно проснуться, Хэнк закрыл и открыл глаза еще пару раз, но это не помогло. Чужое дыхание не было отдельным обрывком из воспоминаний. Оно было реальным. И повернув голову вправо, Андерсон заметил тёмную макушку спящего Коннора. Обнажённого спящего Коннора, уткнувшегося своим лицом в его серую кофту. Верно, Элизабет всегда говорила, что Хэнку становилось очень плохо, если он вовремя не начинал лечение или, как минимум, не выпивал противовирусное. Она была права на все сто, мать их, процентов. Разгулявшаяся простуда сваливала Хэнка с огромной скоростью, поэтому остальные пару дней он всегда валялся в кровати мешком картошки, единственной функцией которой было периодическое прерывание на сон. Сперва Коннор, продолжающий мирно посапывать рядышком, вызвал кучу негодования в силу своего внешнего вида. Вот только Хэнк чувствовал себя слишком уставшим чтобы, в своей обычной манере, возмущенно отпихнуть его от себя. Он отчётливо помнил, как возвращался с работы с желанием обговорить с суккубом пару важных вещей, но как только Хэнк смог открыть дверь, то его тело просто перестало слушаться. В глазах мигом потемнело, а потом… Потом всё. Чёртова болезнь нагло принялась хозяйствовать в организме, как у себя дома, делая руки и ноги ватными. — Коннор, — Хэнк аккуратно пихнул спящего демона рукой, заставляя того наконец проснуться. Пихнул, как ему показалось, слишком уж нежно. Скорее погладил по обнажённому бедру. — Что ты делаешь? — Вы уже проснулись, Хэнк? Вам стало лучше? — улыбаясь промямлил Коннор, протирая заспанные глаза чёрными кистями. Чёрными? Когда темнота стала меньше мешать обзору, Хэнк заметил за спиной суккуба еще и два его массивных крыла. — Почему ты выглядишь… вот так? — сперва Коннор не понял о чем речь. Он нахмурил брови, пытаясь до чего-то додуматься, поэтому пришлось ему дополнительно пояснять. — Выглядишь как демон. — О, так ведь я и есть демон, — он скромно усмехнулся, а крылья за его спиной как-то двусмысленно колыхнулись. — Вам стало плохо, поэтому я пытался помочь. Оттащил вас к кровати, нарыл лекарств, — Коннор кивнул в сторону разбросанной аптечки, валявшейся на полу, — а потом попытался согреть. Демоническая кровь теплее вашей, поэтому… Коннор окинул взглядом своё тело. Он вытянул руки и, сделав на них упор, выпрямился на кровати как послушная собака, после чего, как-то неестественно дёрнувшись, спрятал крылья за спиной, словно тех и не было вовсе. Каким-то образом втянул их, не оставив от своего устрашающего образа и следа. — Спасибо, наверное, — неуверенно промямлил Андерсон, пытаясь выдать хоть какую-то реакцию, помимо удивления. Неизвестно что было бы с ним, не отреагируй Коннор в скором темпе. Даже, судя по лежащему на тумбочке пустому шприцу, смог сделать какую-то инъекцию. Правда страшно подумать о том, какую именно, ведь двухтысячелетние демоны навряд ли разбираются в современных лекарствах. — Сколько времени я проспал? — Десять часов с того момента, как вы пришли домой. А сейчас, — Коннор повернул голову и посмотрел на настенные часы, — без десяти восемь. Хэнк утвердительно покивал головой, пока до него не дошло, что сегодня — не выходной. Сегодня вполне рабочий день. И уже в настоящее время он должен был быть на работе. Конечно, опоздания ему иногда прощались, но теперь злоупотреблять ими не хотелось. — Твою мать, я опаздываю! — откинув в сторону одеяло, скатившееся после вниз по матрасу и упавшее на ковёр, Хэнк поднялся на ноги и хотел было ринуться к комоду, чтобы сменить одежду, ибо спал он прямо в том, в чём вчера вернулся домой, вот только ему так и не дали это сделать. Коннор, вытянувшись как элегантный кот, схватил Андерсона за запястье и не дал ему сделать ни шагу. В прямом смысле. Руку словно сжали в тисках. — Это какая-то шутка? — в его голосе звучало раздражение, а в карих глазах появились искорки злобы. — Я чуть не потерял вас. Столько паники, страха и слёз. Сделал всё возможное, чтобы привести вас в сознание. И это ваше «спасибо»? Очередная попытка наплевать на своё здоровье и окончательно убиться на работе? — Слёз? — переспросил Хэнк, заставив Коннора как-то смущённо отвернуться, но руку он так и не разжал. Наоборот, вцепился сильнее, что даже кончики его пальцев потемнели. — Я не дам вам переться на работу в таком состоянии. Если вы не забыли еще, то мы связаны, а умирать я не хочу. Если попытаетесь меня не послушаться, — его карие глаза стали гораздо ярче, а рука окончательно покрылась тёмной кожей, напоминая теперь драконью лапу. — Я привяжу вас к кровати насильно. Угроза. Настоящая угроза. Коннор переживал не только за себя. Проблема в том, что Хэнк уже многие годы не следил за своим здоровьем, а всем окружающим его людям было как-то побоку. Никто так не волновался и не заставлял Андерсона подумать о себе хоть немного. Это было пугающе до мурашек. Это было приятно до тепла в грудной клетке. — Хорошо, — показательно усевшись обратно на кровать, Хэнк развёл руки в стороны, пытаясь подчеркнуть, что он уже никуда не собирается уходить. — Доволен? — Более чем, — несмотря на эти слова, Коннор всё равно не торопился разжимать руку, ожидая резких движений, как будто его пленник мог резко вскочить на ноги и рвануться на работу, игнорируя на пути любые преграды. Пытаясь разрядить такую обстановку, Хэнк посмотрел на валяющуюся на полу аптечку, из которой, судя по всему, второпях выгребли все лекарства. Да и не просто выгребли — раскидали. В панике Коннор пытался найти хоть что-то полезное, а поэтому раскидал медикаменты по всей комнате. — Ты хоть за лекарствами меня отпустишь? — куча пустых флаконов из-под инъекций валялась где-то в углу, а новых не наблюдалось. К сожалению, попытка отпроситься хотя бы на улицу тоже не увенчалась успехом — Коннор ответил на нее какой-то нахальной улыбкой. — Конечно нет, — на другое нельзя было и надеяться. — Но я могу сам их купить. Хэнк недоверчиво смерил демона взглядом, сомневаясь в его коммуникативных возможностях. Конечно суккубы были красноречивыми созданиями, но какая-то опаска не давала покоя. Плюс приближался день охоты, а посему переживание только усиливалось, но, пытаясь с трудом побороть его, Хэнк нарыл в карманах пару десятков долларов и протянул их обладателю довольной, нахальной рожи. Пару секунд не хотел разжимать пальцы, но всё-таки взял себя в руки и, кинув Коннору какую-то одежду из шкафа, только добавил: — Не наделай глупостей.***
Детройт и правда был очень красив. Коннор застал разные времена, но за всю свою долгую жизнь не видел города красивее. Виной тому разноцветные билборды, высокие здания и целая куча машин. Гул голосов. В таких людных местах было довольно тяжело находиться, когда демонический голод уже начинал подкатывать к горлу, а разные запахи буквально поманивали невидимыми нитями. Когда Коннор вышел из аптеки, накупив нужных ему лекарств, то остановился по центру какой-то улицы возле фастфуда и, сжав в кулаке записку с адресом аптеки, потянул носом, блаженно прикрыв глаза. Аромат вкусного мяса даже заставил спину покрыться мурашками, а сердце забиться быстрее. Какие-то девушки на секунду остановились рядом и одарили суккуба тихими насмешками, тыкнув пальчиками на его одежду, которая принадлежала Хэнку и была на пару размеров больше. Коннору было абсолютно насрать на чужое мнение. Все люди в городе для него были не больше чем простыми кусками мяса. Кусками мяса, один из которых внезапно позвал его по имени, прервав сладкую идиллию. — Коннор! Хотелось просто пропустить мимо ушей. Нет, Коннор не сомневался — звали именно его. Вот только голос человека был достаточно знакомым. Настолько знакомым, что лицо на секунду перекосила гримаса презрения. Прямо на горизонте, сжав в руках сотовый телефон, к суккубу несся не кто иной, как Гэвин-мать-его-Рид. Самый опасный и раздражающий человек на планете. — Здравствуйте, — поздоровался демон осмотрев подбежавшего к нему мужчину. Решив, что такого приветствия будет достаточно, он попытался закончить столь короткий разговор. — Разве вы не должны быть на работе? Простите, но я спешу. — В пятницу никто особо не торопится усесться на кресло. Еще я хотел заскочить кое-куда, — Рид посмотрел в сторону и кивнул на находившийся рядом фастфуд, — У меня и к тебе разговор есть. Я не отниму много времени, пойдём со мной. Коннор отказался. Мнение Коннора никто не учёл, а его самого буквально чуть ли не запихали в помещение, усадив на место. От такого обращения даже появилась некая тревога — а вдруг Рид о чём то догадался? Вдруг пронюхал о настоящей сущности Коннора и теперь даже не печется о его мнении, приказав сидеть на месте за столиком, стоящим в самом углу этой забегаловки. Сам он куда-то отошел, а после, проторчав в том же «где-то» пару минут, вернулся назад, удерживая в руках поднос. Поставив его на стол, он протянул Коннору небольшой тёплый свёрток, в котором лежал бургер. — Не переживай, я угощаю, — сказал Рид, падая на сиденье напротив и разворачивая уже свою порцию. — Увидел, как ты выходишь из аптеки. Как Хэнк? — Нормально, — сухо ответил Коннор, поднеся бургер поближе к носу и принюхавшись. Это мясо было прожарено, а поэтому безвозвратно испорчено. От жареного мяса нету проку. И даже Рид заметил отвращение на лице суккуба. — Не любишь гамбургеры? — Не люблю жареное мясо, — Коннор положил свёрток обратно на поднос и отпихнул его от себя. — Сырое более питательное. — Сырое? Какой странный вкус. А знаешь, кто еще его любит? — понимая, что сболтнул лишнего, демон сжал кулаки и поднял глаза вверх, не желая услышать окончание фразы. — Мой двоюродный брат. Серьезно, он душу готов был за него отдать, но один раз чуть не отравился. Просто предупреждаю. — Вы хотели поговорить со мной? — попытался в свою очередь сменить тему Коннор, облегченно выдыхая и радуясь тому, что не услышал ответ, который ожидал. — Коннор, я скажу честно. Я не долго общался с Хэнком. Но я наблюдал его падение, после потери семьи, — неожиданно Рид стал крайне серьезным. Он откинулся на спинку стула и, бросив пустую обёртку на стол, сложил руки на груди. — Андерсон почти ни с кем не общался, а его глаза в те дни были пустыми и безжизненными как у покойника. И знаешь, я бы даже с тобой говорить не начал, но ты первый, с кем Хэнк начал встречаться после той трагедии. Он стал необычайно живым. Словно кто-то дал ему второй шанс. Я удивлён. Как вы с ним познакомились? — Забавный был случай, — Коннор нервно сглотнул слюну, не желая вдаваться в такие деликатные подробности, после раскрытия которых на него можно было вполне нацелить пистолет. — Не хочу вдаваться в подробности. — Пойми меня правильно, Коннор. Мы с Хэнком не лучшие друзья. Да хрен с ним, я даже скажу тебе, что я в каком-то роде его злейший враг. Вот только я не хочу увидеть то, как Хэнк вновь падает в ту яму, из которой он выкарабкался с таким трудом. У вас достаточно большая разница в возрасте (Гэвин даже не знает насколько), поэтому могу я тебя попросить? Ты еще молодой, и я сомневаюсь, что у вас с Хэнком всё серьезно. Не знаю, что именно ты хочешь от него получить. Деньги или новый сексуальный опыт. Мне плевать если честно. Но могу я попросить тебя об одолжении? Стань для Хэнка лучшим событием за последние шесть лет. Пускай он думает о том, что у вас всё серьезно и будет хоть немного счастлив. — Не переживайте, я стану, — Коннор кое-как выдавил улыбку, получив в ответ на нее кивок. Рид наверняка не знал всей ситуации и за это его было бы глупо винить. Коннору не нужны были ни деньги, ни новый сексуальный опыт, которого у него за плечами было целое море. Единственное, что сейчас его заботило — это Хэнк. Остальное уже было не более чем бесполезными мелочами. — Ладно, еще увидимся, — Рид наспех вытер рот салфеткой и, поднявшись из-за стола, помахал Коннору, рванув в сторону выхода. Суккуб кивнул ему вслед, прокручивая на повторе последние слова. Он считал, что нуждается в Хэнке как в глотке кислорода, но тот был непреклонен. Теперь же картина начала приобретать новые очертания. Андерсон пережил слишком сильный стресс, поэтому его поведение было полностью оправданным, поэтому Коннор посчитал, что вёл себя слишком глупо. Как маленький ребенок, которому не купили мороженое, и теперь он обиделся, высунув язык. Тупой суккуб. Хэнку нужна была поддержка, которую отныне Коннор готов был дать с избытком. Он любил Хэнка. Очень сильно. Несмотря на столь короткий разговор, Коннор подчеркнул для себя еще один пункт, в котором у него до сих пор были вопросы. И этот пункт следовало обсудить с лейтенантом, ведь он мог сыграть важную роль в их будущем расследовании.***
Важный разговор откладывался на потом уже второй день. Хэнк просто не хотел поднимать тему взаимоотношений со своим сожителем, чтобы не расстроить того лишний раз. Не высказать подобную благодарность в ответ на всю заботу, оказанную со стороны Коннора, который метался по дому из стороны в сторону, пытаясь подать-принести, как послушная собака. Сумо же был слишком ленив для подобных команд. Поэтому с разговором пришлось затягивать. Показательно пить лекарство, чтобы суккуб, взволнованный состоянием Андерсона, не попытался это самое лекарство впихнуть в рот силой. Он это вполне мог. Как и ожидалось, Фаулер был в негодовании. Он, видимо решив, что Хэнк просто опять напился, позвонил только к обеду. Без перебоев он выслушал оправдание своего работника, что-то пробубнил в ответ и повесил трубку. Среди всего потока бессвязных слов, Хэнк различил только: «Поправляйся скорее». — Я бы хотел обсудить с вами кое-что, — Коннор появился рядом настолько неожиданно и тихо, заставив Хэнка вздрогнуть и, отключив мобильник, вопросительно повернуться. — Что именно? — взгляд суккуба был крайне серьезным, оттого показалось, что тот хотел поднять как раз ту тему, о которой Андерсон уже передумал. Тема взаимоотношений. Такая бессмысленная, но такая сложная. Поэтому пришлось выпрямиться на кровати и сделать крайне заинтересованное лицо. — В свете последних событий, меня смущает одна вещь. Наш враг начал на нас охоту, и мы более не можем закрывать глаза и игнорировать его, — он кивнул в окно, подразумевая Ночного Охотника. После этой фразы у Хэнка как от сердца отлегло. Нет, конечно, вопрос о поимке их цели был крайне важным. Но сейчас он показался сущим пустяком, не в силах конкурировать с темой любовных отношений. — Мы уже давно пытаемся выйти на него, если ты так и не понял. Однако, наши попытки не увенчались особым успехом, — не то, чтобы плана не было. Вернее его пока нет в целом. Хэнк уже думал о том, как заманить их птичку в клетку, но проще сказать, чем сделать. Ночная тварь убегала, пряталась, нападала исподтишка. Не хотела умирать. И даже если Коннор сказал, что теперь эта самая пташка превратилась в хищника, который сам устроил охоту за своими преследователями, то это никак не помогало. Тот суккуб был умен и хитёр. Он не набросится на них средь бела дня, а явно подкараулит где-нибудь поздно вечером, когда рядом больше никого не окажется. — Гэвин Рид, — вдруг сказал Коннор, впиваясь в Хэнка глазами и утыкаясь локтями в кровать. — Довольно молод. Имеет базовые навыки боя. Ведет себя, как непринуждённый засранец. Атеист. — Так и есть, но… — Хэнк хотел притвориться, что не понял намека, но тот был слишком очевидным и додуматься мог даже ребенок. Коннор сузил свои пожелтевшие глаза и как-то лукаво улыбнулся, наслаждаясь реакцией мужчины. — Только не говори мне, что... — Я хочу использовать его как приманку.