Каждому своё

То, что произошло этой ночью, не сильно повлияло на жизнь семи человек. Но эта ночь запомнится для них надолго, хотя бы потому, что именно сегодня они примут для себя довольно важные решения. Итак, это произошло на перекрёстке. — Ну надо же, какие знакомые лица! — воскликнула Джим, когда из тьмы выглянули очертания четырёх человек. Как ни странно, они все были ей знакомы. Но только Джим узнала каждого, потому что для остальных хотя бы один человек был не знаком. Но это не главное. Главное то, как сильно и живо отразились на их лицах сразу несколько эмоций. — Ох… Привет, ребята, — первой заговорила Амбар после продолжительно-неловкой тишины. Они стояли молча, с трёх сторон перекрёстка, чувствуя себя почти нормально и иногда вздыхая. Всем было нечего сказать, и от этого они чувствовали себя ещё более неловко. Просто молча расходиться было бы слишком глупо. — Привет, — Джим, чувствующая себя куда менее скованно, чем остальные, взяла на себя роль своеобразного переговорщика. — Давно не виделись. Кто-то кашлянул. Джим, не видя преград, продолжила. — Вы, наверное, не всех здесь знаете. Это Нико, он мой… друг, — она указала назад и направо, там, за её спиной стоял Нико. — Вернее, я иногда сижу с его младшим братом. А это Симон. Он друг Нико. — Симон? — оживилась Ям, до этого чувствующая себя крайне скованно. — Не тот Симон, который был детской влюб… — под холодным взглядом Амбар, вдруг ставшей как будто в два раза выше, она стихла. — Кхм… который… В общем, Амбар, наверное, знает тебя. Ям услышала, как Амбар прошептала «О Боже», но все остальные разобрали только еле слышное шипение. — Да, мы с Амбар знакомы, — медленно кивнул Симон. — А что ты хотела сказать? Мне показалась… — Тебе показалось, Симон; Ям просто сегодня не выспалась, правда, Ям? Она хотела сказать только то, что ты, возможно, тот Симон, который украл мою победу на конкурсе. Да, это тот Симон; надеюсь, Ям больше ничего не хочет сказать? — она бросила взгляд на Ям и, не дождавшись её ответа, закончила. — Вот и отлично. И, наверное, нам всем здесь уже пора идти, ночь всё-т… — Нет, подождите, — остановил её поток речи Бенисио, до этого с интересом наблюдающий за происходящим вместе с Рамиро. — Как вы вообще все здесь оказались? Блондиночка правильно заметила: уже почти полночь. — Прости, как ты меня назвал? — Извини, не запомнил имя. Эмбер, кажется? — Амбар, вообще-то, — поправил Симон, выходя вперёд. — И у нас тоже возникает вопрос, как здесь оказался ты, а? Прости, не знаю имени. Из-за этой почти разгоревшейся ссоры никто не заметил, что с последней, четвёртой стороны перекрёстка, к компании приближалась ещё одна фигура с выглядывающими из-под шапки длинными светлыми волосами. Конечно, по странному стечению обстоятельств, это была Эмилия Мэнсфилд. Вернёмся на несколько минут ранее. После небольшого разговора с Бенисио Эмилия домой не ушла. Она решила прогуляться по улице, спать не хотелось ни капли. В голову ей не лезло ни одной мысли, что было редкостью последнее время, поэтому она не спеша шла по улице, наслаждаясь своим мимолётным спокойствием. Но, конечно, как и всё хорошее, спокойствие длилось недолго. Она шла медленно, погрузившись в тишину, и даже не сразу заметила, что сзади неё кто-то идёт. А когда заметила, не сразу поняла, что идут за ней. Эмилия не боялась, что на неё могут напасть. Эмилия вообще редко боялась. Но предчувствие чего-то нехорошего грызло ей пятки. По коже пробежал холодок, когда она услышала взрыв смеха за спиной. Кажется, она уже слышала этот смех, и это пугало ещё больше. Она не оборачивалась, а лишь слегка прибавила шаг, чтобы не привлекать внимание. Смех за её спиной затих, наступила зловещая тишина. Её шаги и чужие раздавались словно выстрелы. Эмилия ещё больше ускорила шаг. Ей, возможно, показалось, но она услышала своё имя за спиной. Она не видела, насколько близко к ней люди сзади, но ей казалось, что ещё чуть-чуть, и её схватят за пятки. Она сглотнула и неосознанно ещё больше ускорила шаг, почти переходя на бег. «Ещё немного пройти, потом поворот, оттуда можно выйти на параллельную с моей улицу, а потом дойти до дома и лечь спать. Всего каких-то семь минут, и я буду дома. Не может со мной ничего случиться за жалкие четыреста двадцать секунд». Мысленно внушая себе, что эти люди идут вовсе не за ней и что они ей не знакомы, Эмилия еле сдерживалась, чтобы не побежать. Ей не давало это сделать осознание того, что, если она побежит, за ней побегут тоже. А сзади неё людей явно больше, чем один человек. Эмилия завернула за угол. Эта улица заканчивалась далеко впереди, но поблизости был перекрёсток. На этом перекрёстке ей нужно было завернуть ещё раз, и тогда точно всё, до дома останется совсем немного. Она не заметила, что на перекрёстке стоит другая компания. Заметь она раньше, давно нырнула бы в кусты, но это ей не грозило, потому что она услышала ещё один знакомый голос. Но этот знакомый голос принадлежал её соседу, Бенисио Бандербилду, и при других обстоятельствах Эмилия бы сразу кинулась ему на шею, но адреналин перешагнул черту в её крови, и к горлу подступал приступ внезапного смеха. Она улыбнулась, в груди горело, и из её горла вырвался сдавленный, срывающийся на крик голос: — Бегите Компания на перекрёстке, состоящая из семи человек, одновременно-забавно вздрогнула и обернулась на вышедшую из тени Эмилию. Однако с места никто не сдвинулся. Снова раздался смех нескольких человек, и теперь Эмилия, опять пытаясь сдержать свой собственный смех, вскрикнула: — Бегите! И побежала вперёд первая, совершенно забыв, что ей нужно было завернуть. Первой из семи человек сорвалась с места Ям, только взглянув на смутно видимую толпу в тени. За ней побежал Рамиро, сразу обогнав и Ям, и Эмилию. Для него в этом не было ничего удивительного, в школе за бег он всегда получал «отлично». Затем Нико, схватив Джим за запястье как самую маленькую, сделал несколько шагов к отступлению, почти сразу перейдя на бег. На его лице отразилась смесь страха и ещё чего-то, что гнало его вперёд гораздо сильнее любого страха. Джим, которую Нико всё ещё держал за руку, запоздало обернулась. Симон и Амбар переглянулись, посмотрели вслед убегающим друзьям, так легко бросивших их, и, снова переглянувшись, одновременно побежали за ними. Бенисио, оставшийся один, проговорил какое-то ругательство и, чисто из интереса недолго посмотрев на пока ещё скрывающуюся в тени компанию, глубоко вздохнул, будто всё его существование всегда сводилось именно к тому, что каждый вечер ему приходится убегать от толпы каких-то стрёмных психов, и сорвался с места. — Эй, подождите меня! Конечно, никто и не думал его ждать, но он и сам неплохо справлялся и (видимо, на адреналине) совсем скоро догнал удалявшихся от него друзей. Эмилия слышала топот ног позади себя, множество ног бились об асфальт одновременно с её ногами. «Её» компания быстро собралась вместе, выстроившись в кривую линию. Джим бы отстала, но Нико всё ещё тащил её вперёд за руку. За спиной изредка раздавался смех, больше похожий на рычание разъярённых гиен. Эмилия, единственная из всех восьмерых понимающая, в чём, собственно, дело, не спешила что-то объяснять. Ей всё ещё хотелось смеяться, и она иногда слышала, что и другие тоже срываются на истерические смешки или улыбки. Разбираться в этом не было сил и, что более важно, времени, и она просто бежала, разрезая воздух руками. — Эмилия! — Что? — Кто это? Бежит за нами? — Давай не сейчас, Бенисио, я тебе потом всё объясню. Бенисио смолк. Эмилия сомневалась, что всё ему объяснит, но что-то другое говорить она не стала. Даже от такого непродолжительного разговора у неё сбилось дыхание. Одна нога зацепилась за другую, и Эмилия чуть не упала, но в последний момент удержала равновесие. — Эй! Куда же ты так быстро убегаешь, Эмилия? Мы ведь просто хотели поговорить! От этой фразы она словно зарядилась, как машина от топлива, и, будто вообще не касаясь земли, ещё быстрее побежала вперёд, не забыв крикнуть себе за спину, куда она их посылает. Эмилия бежала впереди всех, хотя в горле нестерпимо горело, и она не сразу услышала, что все остальные остановились. — Эй? В чём дело? Кажется, за нами всё ещё бегут. Она не ошиблась, компания, преследующая их, почти не отставала. — Бегут за тобой, а не за нами, — поправил её Рамиро, быстро подбегая к какому-то дому и звеня ключами. Все остальные, даже не раздумывая, пошли за ним, почуяв спасение. Эмилия посмотрела на этот дом ещё раз и вспомнила, что уже была здесь и не так давно, тоже ночью. Она не сразу поняла, что это дом Рамиро, потому что сейчас около него не было машины. Все восемь человек ввалились в дом толпой почти одновременно, и им сразу стало тесно в довольно просторной прихожей. — Вообще-то я вас не звал, — сказал Рамиро, но никто не понял, серьёзно он или просто шутит. — Но раз уж пришли, идите вперёд, там гостиная. Вам повезло, что сегодня родители уехали на весь день. Они молча и снова всей толпой, как будто боясь, что на них кто-то выскочит из-за угла, пошли туда, куда указал Рамиро. Сам хозяин дома шёл последним. — Итак, Эмилия. Может, ты нам объяснишь? — Стоп. Эмилия? — вдруг спросил Нико. Все обернулись на него. — Ну да, Эмилия — это я, — кивнула она. — С вами двумя мы, кажется, не знакомы. — Нет, только с ним, — Нико указал на Симона. — Так ты меня не узнаешь? — Да вроде нет. И Эмилия оглядела Нико с ног до головы, желая убедиться, что он ей не знаком. Однако убедилась она в обратном. — Хотя погоди-ка… Ты… Нико? Он кивнул. — О Боже, Нико! — воскликнула Эмилия даже немного радостно, пусть и с ошарашенной интонацией. — Мы с тобой сколько, год не виделись? — Полтора, — тоже с улыбкой ответил Нико. — С тех пор как я «перестал носить чёрное». — Даже не думала, что мы с тобой снова встретимся. Хотя двоим «отверженным» стоит держаться вместе. Они засмеялись. Джим непонимающе переводила взгляд с Эмилии на Нико и обратно. Странная ревность вдруг в ней проснулась. — Так что? Закончили? — недовольно спросила Ям, нервно поглядывая в окно. — Вы знакомы, это мы поняли. Нам что делать? — Они скоро уйдут, — спокойно заявила Эмилия. Всё её беспокойство разом улеглось. — Уверена? Мне бы не хотелось объяснять родителям, почему окна в доме разбиты. — Успокойся, всё в норме. Они не станут портить чужое имущество. Они все посмотрели в окно, там отражалась большая компания людей. Рамиро поджал губы. Уверения Эмилии не внушали никакого доверия. — Сколько их там? — робко уточнила Амбар. Она стояла, жавшись к Симону от страха, тот не был против, хоть и выглядел довольно смущённо. Впрочем, все здесь были напуганы, поэтому никто не обращал на него внимания. — Думаю, одиннадцать. — Сколько?! — Одиннадцать?! — Эмилия! — Что вы кричите? Мы же в безопасности. — Зато мой дом не в безопасности, когда где-то поблизости трётся компания малолетних преступников. Что они хотели сделать с нами? — Со мной, а не с вами. — Это не успокаивает, — вздохнул Симон. Амбар, как будто только что поняв, что Симон слишком близко к ней стоит, сделала шаг в сторону. Никто её ни в чём не заподозрил, посчитав, что она просто решила отойти от окна. — Да ладно вам, это же весело. — Нет, Бенисио, ни капли не весело. — Может, Эмилия всё-таки объяснит, что происходит? — с нажимом спросила Джим. — Кстати, вы с Нико действительно знакомы? — Да, знакомы. Когда-то их, тех, кто сейчас стоит на улице, было тринадцать, а не одиннадцать. Среди них были я и Нико. — Серьёзно? — переспросил Симон, ошарашенный неожиданной информацией о своём друге. Нико кивнул. — Боже… Что я ещё не знаю? Может, ты, Амбар, когда-то была готом? — Нет уж. Мне идёт чёрный, конечно, но я не готова отказаться от белого. — Вы хотите узнать, что происходит, или нет? Тогда помолчите. Итак, нас было тринадцать. Нико ушёл полтора года назад, я тогда только-только вступила в их банду, но мы успели пообщаться. В моей семье уже давно произошёл разлад… — Может, всё-таки расскажешь о своей семье позже? — Извини меня, если я это рассказываю, значит, это важно. У моей мамы есть два брата. Один из них — отец Джим. У другого нет детей. Но он был очень… ну, в общем, тем ещё отморозком. Играл в азартные игры, в карты, проигрывал, занимал деньги. Моя мама уже давно ему ничего не давала. Однажды он связался не с теми людьми. Он занял большую сумму денег и долго не возвращал. А потом скрылся. Никто не знает, где он сейчас. Теми людьми, у которых мой дядя-неудачник украл деньги, были родители моих друзей. Как раз тех, что сейчас за нами бежали. Их трое: Марко Гонсалес, Алекс Диас и Мила Ариас… — Подожди, как ты сказала? Мила? Мила Ариас? — остановил её Симон. Эмилия недовольно на него взглянула: её рассказ снова прервали. — Да-да, Мила Ариас, я могу продолжать? — Симон сокрушённо вздохнул, поражённый ещё одним открытием. Амбар как-то самодовольно хмыкнула. — Если вопросов больше ни у кого нет, я продолжу. Так вот, они втроём, да и все остальные тоже, ополчились против меня, решив, что я должна вернуть долг, если мой дядя этого не сделал. Конечно, я не собиралась им платить! И они сами забрали у меня деньги. Все мои сбережения. Это было не так уж и много, но всё-таки они забрали мои деньги. И я должна была им отомстить. Всё, что было дальше, знают Бенисио, Рамиро и Ям. Мне нужна была помощь посторонних. У Рамиро была машина, Бенисио был мне нужен для последней части плана, он должен был помочь мне с домом Алекса, чтобы проследить за тем, что он меня не заметит. Алекс никогда не спит по ночам. А Ям случайно с нами оказалась, я, кстати, так и не поняла, почему. — У моей подруги был день рождения, я шла от неё, — пояснила Ям. Она присела на диван ещё в самом начале, видимо, поняв, что рассказ будет долгим. — Ну, неважно. Итак, я хотела просто забрать у них столько денег, сколько они забрали у меня, и подкинуть тухлую рыбу, чтобы жизнь мёдом не казалась. Но ничего не вышло, потому что нас чуть не поймали. После этого я, конечно, не могла им ничего сделать, потому что они знали, что это я. И я знала, что они захотят как-то отомстить мне в ответ. Но что они должны были сделать, я не знала. И вот. Получилось то, что получилось. Я не знаю, что они хотели сделать, но явно не просто поговорить. Она замолчала и снова посмотрела в окно. Компания из одиннадцати человек всё ещё была там. — И что теперь? Что нам делать? — нервно спросил Рамиро. — Нужно как-то их напугать, — задумчиво протянула Джим, постукивая себя пальцем по подбородку. — Легко сказать. Но как нам их напугать? Нас меньше. — Я знаю, как, — решительно кивнула Джим. — Кто-нибудь, откройте окно. Рамиро и Ям одновременно потянулись к окну: Ям как сидевшая к нему ближе всех, Рамиро как хозяин дома. В итоге, окно открыла Амбар, потому что Рамиро и Ям несколько раз пытались открыть окно одновременно и так же одновременно отводили руки. Тем временем, Джим выпросила у Рамиро телефон (её собственный полностью сел ещё дома у Нико) и делала вид, что набирает номер полиции. Она разогнала всех от окна и нарочито громко начала: — Алло, это полиция? Мой дом, вернее, дом моего друга, окружили странные люди. Да, дома есть взрослые. Рамиро, продиктуй свой адрес, пожалуйста. Рамиро, который уже понял, чего добивается Джим, продиктовал свой адрес. Толпа за окном задвигалась. — Пожалуйста, приезжайте быстрее. Этих людей достаточно много. Мы боимся, что они могут что-то сделать. Да, спасибо, мы будем ждать. Компания за окном снова задвигалась, теперь гораздо активнее, а потом с явной неохотой они начали расходиться. Когда ушёл последний человек, все вздохнули с облегчением, а Нико кинулся обнимать Джим. — О Боже, Джим, ты спасла нас! — выкрикнул он, чуть не задушив Джим в объятьях. Она неловко обняла его в ответ и похлопал по спине, как старого друга. — Конечно, Нико, я т-тоже очень рада. Нико выпустил её из объятий, но она всё ещё чувствовала прикосновение. Приятное тепло разлилось от её груди по всему тему. Внезапная мысль посетила её голову. — Думаю, нам всем уже пора идти, — вздохнул Бенисио. — Может, стоит подождать? — предложил Симон. — Вдруг они ещё вернутся. — Нет, думаю, не стоит. Родители скоро вернутся, не думаю, что они одобрят то, что у меня незапланированная тусовка. Но можете выйти через заднюю дверь, если боитесь. Все потихоньку стали уходить из гостиной в кухню, где как раз и была задняя дверь. — Бенисио, может, пойдём домой вместе? — предложила Эмилия. Бенисио странно взглянул на неё. — Я имею в виду, мы живём в одной стороне, так безопасней. Что ты смотришь на меня? — Ну… Ладно. Я вообще-то и сам хотел предложить. Пока, Рамиро. — Ещё увидимся, неудачники, — махнула рукой Эмилия, не смотря в их сторону. И они вместе растворились во тьме. — Может, тебя проводить, Ям? — спросил Рамиро. Ям закашлялась. — Нет, я, наверное, дойду с Амбар. Амбар? — Амбар, кажется, ещё не простила Ям того, что она как на духу чуть не разболтала о том, что Амбар влюблена в Симона, но всё-таки снисходительно кивнула в знак того, что действительно пойдёт вместе с ней. — Ладно. Тогда пока. До пятницы. — Ага. Ещё две фигуры вышли из дома и быстро удалились в темноту. — Ну, а вы все втроём дойдёте? — посмотрел Рамиро на оставшихся. — Да, втроём. Обещали же, что проводим Джим. — Удачи, — сказал Рамиро им вслед. Те махнули руками на прощание. Хлопнул входная дверь: вернулись родители. *** После того как Джим скрылась за дверью, Симон и Нико одновременно вздохнули и переглянулись. — Как ты думаешь, Амбар в меня влюблена? — Сто процентов. — Серьёзно? Ты же ещё днём говорил, что она меня ненавидит. — Днём я её не видел. Они шли вдоль по улице к дому Нико (Симон собрался ехать на автобусе). Всё беспокойство спало. Ночь была безветренная и тихая, почти весна, хотя на дворе середина зимы. — А ты? Влюблён в Амбар? — Не знаю, — пожал плечами Симон. Он выглядел задумчиво-весело. — Вчера я был уверен, что нет. — Вот так и бывает. Неожиданно выясняется, что ты влюблён. — Тебе ведь нравится Джим, так? — с ухмылкой спросил Симон. Нико коротко кивнул. — Я сразу это понял. — Да неужели? Про меня понял, а про себя нет? — Эй! Я ещё не знаю, нравится ли она мне. — Что здесь непонятного, скажи мне? Симон лишь вздохнул. Нико покачал головой, давая понять, как он к этому относится. — Ох, Симон. — Ты так говоришь, как будто лучше всех разбираешься в отношениях. Когда ты там расстался с Адой? Месяц назад? Полтора? — Это неважно. И я вообще не это имел в виду. Я имел в виду, что мы оба попали не в очень хорошую ситуацию. — И как нам из неё выйти? — А как мы можем из неё выйти кроме как признаться, что влюблены? *** — Помнишь, Хасмин говорила что-то о том, что я должна была быть влюблена в Рамиро? — Ну? — Тогда я сказала, что ничего такого нет. Но на самом деле это правда. Амбар торжествующе хлопнула в ладоши. Хлопок на пустой улице раздался непозволительно громко, и они оглянулись по сторонам, чтобы убедиться, что здесь одни. — О Боже мой, Ям, это же здорово! — Да, конечно, это здорово. — Что-то я не слышу слишком много энтузиазма. Что-то не так? — Вроде бы, всё нормально. Но есть она вещь… Я не уверена, что… Ну, понимаешь. — Ты не уверена, что Рамиро ты тоже нравишься? — скорее с утвердительной, чем с вопросительной интонацией проговорила Амбар. — Успокойся, я гарантирую: Рамиро влюблён в тебя. — Ты так считаешь?  — Я так знаю. Они замолчали. У каждой в голове были мысли об одном и том же, но они не спешили их высказывать, оставаясь в своих головах. Им обеим нужно было на автобусную остановку, и они шли не спеша. Несмотря на зиму, им было совсем не холодно. — Симон очень мило заступился за тебя перед Бенисио, — сказала Ям после недолгой тишины, видимо, посчитав, что некрасиво обсуждать только её чувства. — Что? Когда это он за меня заступился? — Когда Бенисио назвал тебя Эмбер. Хватит отнекиваться, Амбар, тебе ведь нравится Симон. — Тот Симон, который кинул в меня снежком и украл мою мечту? Ну, может, и нравится. — Детские влюблённости редко проходят бесследно, — с видом философа сказала Ям. — А ты откуда такая умная взялась? Я всего ничего была влюблена в него в детстве, а вы в Хасмин уже чуть ли не нашу свадьбу устроили. — Потому что ты не признаёшь то, что видно невооружённым глазом. Вы с Симоном влюблены друг в друга, но никак не делаете шаг навстречу. Вы оба. — Значит, иди учи Симона, раз мы оба стоим на месте. Ям закатила глаза. Она понимала: у Амбар такой характер, она никогда ни с чем это не соглашается. Но хватает и того, что Амбар уже признала. — Ладно. Но я говорю это только потому, с мы с тобой вроде как подруги, — обречённо сказала Амбар. Она вздохнула, медленно выдохнула и снова вдохнула. — Мне нравится Симон. Ям лишь улыбнулась на её реплику. — Пойдём. Я уже вижу остановку. *** Идти молча Бенисио не планировал, но Эмилия ничего не говорила, и ему тоже в голову ничего не шло. Молчание на душу не давило, но Бенисио всё равно чувствовал себя как будто не в своей тарелке. Идти рядом с Эмилией доставляло ему некоторое удовольствие, и он даже не мог понять, хочется ему с ней разговаривать или нет. Ему было спокойно, и, наверное, это главное Они так и дошли до своих домов молча. Эмилия обернулась и бросила Бенисио напоследок очень милую улыбку, совсем не эмильевскую. Бенисио улыбнулся ей в ответ.