***
Быстроводная несла свои воды в Летнее море мимо белокаменного замка, построенного на месте упавшего метеорита. Рассвет, фамильный меч Дейнов, был выкован из металла этого же метеорита, хотя многие и шептались о сердце упавшей на землю звезды, что была изображена на гербе Дейнов, но те знали правду. Величайшее сокровище их дома — древний меч, выкованный из молочно-белого светящегося металла, упавшего однажды с неба. Не валирийская сталь, но так же остер, смертоносен и прочен, Рассвет передавался не от отца к сыну, а достойнейшему из рода, и иногда мог годами храниться в башне, называемой Белокаменным Мечом. В детстве Аллирия мечтала стать новым Мечом Зари. Рассвет был настолько велик для ношения на поясе даже для мужчины, и ее брат Эртур — последний Меч Зари — носил его за спиной. Фамильное оружие она видела всего раз в своей жизни, совсем ещё девочкой, незадолго до Харренхолльского турнира, когда старший из её братьев, Аллин, тогда новоиспеченный лорд Старфолла, взял её с собой в столицу. Эртура она тоже видела всего раз в своей жизни. Ни один из них не вернулся, и Рассвет не висел на стене в самой высокой из башен замка. Этот день Долгого Лета был поистине жарким и удушающим, и даже лёгкий ветерок с Быстроводной не спасал. Казалось, будто белые камни плавились, а башня Белокаменного Меча и вовсе оплыла, словно свеча. В тренировочном дворе никого не было, и Аллирию это не удивляло. Она сама бы с удовольствием осталась в прохладе светлых коридоров Старфолла, но только что прилетевший ворон нарушил её планы, и она направилась в Большой Чертог, где её лорда-брата не оказалось, но где нашёлся Эдрик, подзуживавший кого-то из слуг на очередную шалость. Аллирия тихо хихикнула про себя. Иногда её поражало, насколько племянник не похож на своего отца характером. Аллин всегда отличался и от Эртура, и от Эшары, и от неё самой. Больше любил книги, чем мечи, оставался серьёзным и погружённым в себе, особенно после смерти своей леди-жены вторыми родами. Эдрик, этот вечно любопытствующий мальчишка, которому шёл одиннадцатый год, заметил её мгновенно и поспешил к ней, прервав свой разговор с мальчишкой-конюхом. — Ворон? — поинтересовался он, кивая на маленькое послание, запечатанное серой печатью с соколом и полумесяцем. — Кое-что важное, — улыбнулась Аллирия. — Нед, ты знаешь, где я могу найти твоего лорда-отца и Эшару с девочками? Племянник на долю секунды задумался, а потом его лицо засияло. Она улыбнулась про себя, думая, как же повезло Эдрику расти в достаточно большой и любящей семье. Её детские годы запомнились ей смертью матери, затем и отца, постоянным отсутствием Эртура и Эшары, вечно занятым Аллином. Нед помнил и мать, знал он и отца, когда тот был счастливым человеком. — Они в его солярии, — гордо сообщил Эдрик и схватил её за руку. Аллирия рассмеялась — столько жизнерадостности было в племяннике. — Пошли! Они быстро преодолели светлые коридоры замка, несколько лестниц, и в конце концов очутились перед массивными белыми дверьми. Уилл, стражник, стоявший на посту, кивнул им, и Эдрик распахнул одну из дверей. Солярий лорда Старфолла представлял собой просторную комнату с большим чёрным столом и несколькими стульями, на которых для мягкости лежали шкуры, книжными шкафами и большим окном, из которого открывался вид на юг: река исчезала на горизонте в темно-синей дымке, в которой угадывалось море. Аллин действительно сидел за столом, чуть склонив голову так, что пепельные с сединой пряди волос — ещё одно отличие от черноволосых сестёр и брата — падали ему на глаза. Эшара, высокая и все такая же прекрасная, как и та юная фрейлина принцессы Элии Мартелл, какой сестру увидела Аллирия будучи ребёнком, но предательские морщинки уже начали прорисовываться у весёлых пурпурных глаз, в кои теперь часто заглядывала печаль, расположилась рядом с Аррой и Дианной. Арра была копией матери во всем, за исключением более светлого цвета волос, Дианна же, в противовес сестре, унаследовала чёрные волосы Эшары. Многие считали, что отцом девочек был кто-то из Старков или кто-то из лордов Дорна, но самой занимательной идеей Аллирия находила, что Арра и Дианна были дочерьми сира Барристана Селми. Это, впрочем, было неважно. В Дорне к бастардам относились куда лучше, чем в остальных Королевствах. Аллин поднял голову и приподнял одну бровь, увидев вошедших. — Ворон принёс новости, — лишь сказала Аллирия, передавая брату послание и садясь на стул рядом с вмиг затихшим Недом, который всегда вёл себя так в присутствии, — Из Королевской Гавани. От Джона Аррена. Не понимаю, правда, почему. В столице вспоминать не желают о сторонниках Драконов. — Аллирия! — повысил на неё голос брат, и она вздрогнула. Пурпурные глаза Аллина сверкнули, и он с огромным трудом смог спокойно покончить с печатью. — Ты недавно отпраздновала свои двадцать третьи именины, но до сих пор ведёшь себя, как ребёнок. У стен есть уши. Иногда даже лучшие, чем те, что есть у большинства людей. Аллирия откинулась на спинку стула, оскорбленная подобным упреком. Брат редко ругал её, но его повторяющееся слова о том, что она уже давно взрослая женщина, а не дитя, жгли по её самолюбию. Впрочем, выходить замуж она не спешила. Аллин тем временем дочитал весточку от Десницы и тоже откинулся на спинку стула, массируя свои виски. Кусочек бумаги оказался брошенным на стол. — Аллин? — нахмурилась Эшара, и Аллирия уловила в голосе сестры нотки беспокойства. — Что происходит? — Роберт Баратеон устраивает турнир в столице в честь пятнадцатилетия династии. Он вознамерился превзойти турнир в Харренхолле. Приглашены все. — В том числе и дом Дейнов, дядя Аллин? — уточнила Арра, и в пурпурных глазах племянницы мелькнуло удивление. — Приглашены и, судя по словам Джона Аррена, даже обязаны там быть. — Насколько зол будет король, увидев приближённых дома Таргариенов в своём замке? — робко спросила Дианна, пряча глаза. Племянница, по мнению Аллирии, обладала острым умом, но чаще отмалчивалась, стесняясь себя или своего присутствия. — А что насчёт королевы и лорда Тайвина? Это был хороший вопрос, конечно, но Аллирия надеялась, что Ланнистеры знают лучше, чем предпринимать что-то против древнего рода Королей Быстроводной. Во всяком случае, Тайвин Ланнистер вряд ли пошел на такой шаг. Но отсутствие Дейнов вызовет лишь ненужные пересуды и тревоги, особенно, если Мартеллы не сочтут нужным посетить и этот турнир. Судя по всему, её лорд-брат думал также. — У Старого Льва есть заботы куда серьёзнее, чем месть одному из домов Дорна, — медленно проговорил Аллин, — а у королевы нет реальной власти. Цареубийца не пойдёт против отца, да ему это и не нужно, а карлик… Ему приписывают острый ум и натянутые отношения с отцом. Ему это тем более без надобности. — Лорд-отец, — раздался тихий голос Эдрика, и Аллирия видела, каким настороженным был племянник. Он редко обращался к своему отцу, — вы позволите мне ехать на турнир? Я мог бы стать сквайром одного из рыцарей. Аллин долго и пристально изучал сына, после чего устало вздохнул, качнул головой и достал из одного из ящиков стола послание с сорванной печатью. Аллирия похолодела. Печать принадлежала дому Дондаррионов. — Это пришло вчера, и я раздумывал, стоит ли соглашаться, — произнёс её лорд-брат задумчиво. — От лорда Берика Дондарриона. Он просит тебя, Эдрик, в сквайры и твою руку, Аллирия. Сперва она подумала, что ослышалась, но нет, произошло именно то, чего она так боялась. Она не хотела выходить замуж за так называемого лорда-Молнию, хотя заметила, что он был очарован во время краткого визита в Старфолл. Аллирия медленно покачала головой, и Аллин нахмурился. — Нет, — сказала она упрямо и вцепилась в ручки стула, — я не пойду за него. Эшара так и не вышла замуж, так почему должна я? — У меня есть две дочери, рождённые вне брака, — ласково пояснила ей старшая сестра, сжав её руку. Дианна ссутулилась ещё больше, а Арра нахмурилась при этих словах и отвернулась от матери и младшей сестры. — То есть нужно родить бастарда, чтобы не выходить замуж? — усмехнулась Аллирия краешком губ. Возможно, она не была бы так против брака, если бы это не был брак с Бериком Дондаррионом. — Отлично! Я знакома с парочкой лордов, которые с удовольствием бы… — Не говори глупостей, — холодно отрезал Аллин, — я уже говорил тебе это сегодня и повторять не буду. Ты поедешь в столицу вместе с Эшарой, Аррой, Дианной и Эдриком, и если ты найдёшь человека более благородного, чем лорд Дондаррион, и он попросит твоей руки, то я отвечу отказом на предложение лорда Берика. Если нет, то ты выйдешь за Берика Дондарриона. Аллирия фыркнула, но её лорд-брат сделал вид, что не заметил этого. Кого же, интересно, ей искать в качестве потенциального мужа в столице? Эдмура Талли? А может в очередной раз овдовевшего Уолдера Фрея? Или Ренли Баратеона, слухи о котором дошли даже до Старфолла? Или, например, недавно овдовевшего Джейме Ланнистера, Цареубийцу и некогда Королевского гвардейца? — Эшара, — тем временем проговорил Аллин, и Аллирия заставила себя прислушаться к разговору, — я бы хотел, чтобы ты поискала кого-нибудь и для Арры с Дианной. Наверняка у многих лордов есть неженатые сыновья-бастарды, которые заслужили рыцарские шпоры или заслужат их скоро. В частности, у меня даже есть идея насчёт брака Дианны. — Я не хочу замуж, — отозвалась Арра, и её глаза упрямо блеснули. Дианна успокаивающе положила сестре руку на плечо, и Аллирия вздохнула. Уговорить непокорную Арру будет труднее, чем её саму или тихую Дианну. — Я не говорю, что ты выйдешь замуж сразу же, — спокойно пояснил её лорд-брат, но ни Арра, ни сердитая Эшара, которая наверняка устроит Аллину взбучку без свидетелей, не выглядели убежденными, — но стоит об этом подумать. О замужестве, я имею в виду. Ты уже взрослая женщина и должна понимать, что даже многие знатные лорды будут готовы биться за твою руку. Спроси свою мать, как именно она узнавала все о столице, оставаясь при этом фрейлиной принцессы Элии. — А что насчёт меня? — робко спросила Дианна, и Аллирия едва сдержала себя, чтобы не закусить губу. Дианна была чуть младше сестры и едва ли могла считаться взрослой женщиной, так почему брат думал именно о её браке? Возможно, внезапно подумала Аллирия, что этот юноша просто чуть младше Арры, и более желательным будет брак с младшей из сестёр. И дальнейшие слова брата лишь подтвердили её мысли. — У меня есть идея, как я уже сказал, — произнёс Аллин, переводя взгляд с племянницы на Эшару. — Твой давний знакомый, лорд Старк… Он взял на воспитание бастардов своего старшего брата. Мальчику должно сейчас быть пятнадцать, и, насколько я слышал, лорд Старк отдал его в сквайры одному из межевых рыцарей. Аллирия не сдержала изумленного вздоха, как и дети. Значит, девочки все-таки дочери не кого-то из Старков. Впрочем, она всегда считала, что отцом племянниц действительно был сир Барристан Селми. Она оглянулась на сестру и была поражена. Эшара сжимала кулаки от злости. — Ты… — начала сестра, сверкая пурпурными глазами, — ты! Решать такое! Я уверена, что лорд Старк откажет. — О, я уверен, что лорд Старк согласится, — покачал головой её лорд-брат. Аллирия нахмурилась: она понятия не имела, о чем именно они говорят. Аллин, впрочем, пояснять и не собирался. — Я предупрежу слуг о вашем отъезде. Можете идти и собираться в дорогу. Выходила из солярия своего лорда-брата Аллирия ещё в большем недоумении, чем вошла туда. Что за секреты хранили её старшие брат и сестра?***
Степи Ройны были удушающе жаркими этим Долгим Летом, хотя Гриф за долгие годы изгнания и скитания с Золотыми Мечами привык к жаркому Эссосу и его Вольным городам. Но против воли часто вспоминался ему родовой замок, Грифонов Насест, который обдували суровые морские ветра Штормовых земель, и то, как там свежо дышалось. Кингс Лэндинг, где он провёл свою юность, в противовес родной твердыне, вонял и душил, но терпимым город делало присутствие Серебряного принца. В Эссосе Коннингтон первое время с трудом переносил климат, но ему было грех жаловаться: он проиграл Колокольную битву, и король Эйрис справедливо отослал его прочь. Последние несколько лет же он искупал свои грехи перед своими королем, королевой и Серебряным принцем. Возможно, когда они встретятся на том свете, Рейгар сумеет простить его. Возможно, он действительно заслужит своё искупление тем, что приглядывает за законным королем. В Эйгоне легко угадывалась валирийская внешность, пусть его серебряные волосы и были выкрашены в синий. Мальчик не унаследовал ничего из внешности матери, иссохшей дорнийки Элии Мартелл, и внешне скорее напоминал деда, чем отца, но Джон с каждым днём все больше видел в нем своего Серебряного принца, друга юности. Эйгон действительно был умен, и знал куда больше, чем половина лордов Вестероса, и Гриф знал, что он будет замечательным королем, когда они свергнут Узурпатора. Достаточным ли будет это все для его прощения? Он услышал шаги и обернулся, чтобы увидеть, как к нему подходит Эйнар Эйриен, высокий темноволосый мужчина с темно-индиговыми глазами, волантиец, в котором текла Старая Кровь, и его жена, Алисса. Гриф полагал, что она была потомком кого-то из вестеросских изгнанников. У неё были рыжие, почти красные волосы, темнеющие у корней, длинное лицо и светло-серые глаза, в которых он нередко видел самый настоящий лед. Этих двоих сюда прислал Иллирио, ссылаясь на Вариса. Пауку Джон не доверял, но прошло уже семь лет, и он мог доверять этим людям. У каждого из них были свои тайны, и никто не спешил ими делиться. К тому же, Эйгон ещё мальчишкой обожал сказки, которые ему рассказывала Алисса. — Гриф, — поприветствовал его Эйнар, и на мгновение металлические нотки в голосе этого человека напомнили Коннингтону о его Серебряном принце, но он быстро выкинул эту мысль из головы. Алисса лишь кивнула в знак приветствия, отбросив с лица прядь волос. — Где мальчик? — спросил он у них, не удивленный, впрочем, тем, что Эйгон опаздывал на тренировку. Наверняка, как и его отец в своё время, решил задать сотню важных вопросов касательно истории Вестероса Халдону, но все же сам Джон не Утка, чтобы так долго ждать. Его Серебряный принц никогда не опаздывал на тренировки. «Точность, — любил повторять Рейгар, — это вежливость, но обязанность королей». — У Полумейстера, — ответила Алисса. Её северный акцент был далеко не так ужасен, как, например, у тех же Старков, но Коннингтон предполагал, что кто-то из её родителей был выходцем с Севера Семи Королевств, хотя она сама утверждала, что выросла в Браавосе, и её навыки обращения с оружием это подтверждали. Трудно было вырасти в городе, где находится Черно-Белый Дом, плохим бойцом. Эйнар с мечом был великолепен, пусть и не так хорош, как Рейгар. Джон однажды поинтересовался, как так получилось, что волантиец Старой Крови носит имя одного из Таргариенов, и как они вообще познакомились. Эйриен рассказал ему, что его отец был одержим Таргариенами и их драконами и однажды попытался их воскресить, за что был изгнан за Чёрные стены, а он сам отправился в путешествие по другим Вольным городами и в Браавосе познакомился со своей будущей женой, когда та предотвратила убийство и спасла невинного человека от ужасной гибели. Они полюбили друг друга и сбежали из города, когда кто-то, скорее всего, неудавшийся убийца того, кого спасла Алисса, заказал их Безликим. Отбиться от тех помогло лишь чудо в виде Красного жреца, который привёл их обратно в Волантис, где им было видение в пламени — спрятанный принц средь степей Матери-Ройны. Как бы там ни было, но их нашёл Варис и счёл их достаточно полезными для Эйгона, а Иллирио доверял другу юности. Джон не верил ни одному, ни второму. Наконец показался Эйгон, и Гриф в очередной раз убедился, что сын вырастет похожим на отца. Грация и манера себя держать выдавали в нем Дракона. Явился он, впрочем, не один, а в сопровождении дочери Эйнара и Алиссы — Дейнис, девочки лет тринадцати, унаследовавшей внешность отца почти во всем, кроме цвета глаз — у неё они были фиалковыми. Милое, очаровательное дитя, хотя иногда она позволяла себе спорить с Эйгоном. Если бы волосы Дейнис были не чёрными, а серебристыми, то Коннингтон бы счёл её принцессой из дома Таргариенов. Наверное, примерно так должна была сейчас выглядеть мертворожденная дочь королевы Рейллы и короля Эйриса, принцесса Дейнерис. Гриф постарался выкинуть эти мысли из головы, ибо о прошлом было опасно думать. Думать нужно было о настоящем, и том, что всего через пару лет они будут готовы выступить. — Начнём? — спросил Эйгон, уже подойдя к ним и взяв один из тренировочных мечей. Коннингтон взял другой и встал напротив сына своего Серебряного принца. Ему показалось, что он на миг словно вернулся в прошлое, в тренировочный двор Красного замка, и Рейгар, уже заслуживший рыцарские шпоры, ждёт, когда Джон, ещё бывший сквайром, приготовится к спаррингу. Гриф помнил тот день прекрасно, ведь это было то утро, когда король Эйрис пригласил сына на аудиенцию, а сам Рейгар с застывшим лицом позже тем же днём садился на корабль, идущий в Санспиэр. «Пожалуй, начнём», — согласился Гриф, краем глаза заметив, как что-то обсуждают Эйриены. Он принял защитную стойку, и Эйгон кинулся вперёд. Клинки скрестились.