Всесокрушающий Водоворот

      «Жаль, Курама, что ты этого не видишь… Так спокойно мне было только в Конохе».       На крыше был лишь он один. Мито ушла практически сразу, перед этим огорошив новостью, что Узукаге не станет вставать посреди ночи и выслушивать идеи Наруто.       «Я скажу ему о твоём желании встретиться, а ты жди. И лучше не выходи наружу — у нас не любят чужаков. Ты под защитой нашего лидера, но к чему портить отношения, правда?» «Да, конечно», — всё что и мог сказать в ответ Наруто.       Обглоданный серп Луны скудно орошал окрестности серебряным светом, напоминая о своём заклятом враге. Против которого не помогли кулаки, уговоры. Даже легендарная Техника Соблазнения лишь на секунду выбила Кролика из колеи. «Чтоб тебе пусто было, сука ты этакая, — зло сплюнул Узумаки — вцепиться бы в горло и душить, душить. Пока не посинеешь».       Словно испугавшись, небесное светило нырнуло за тучи и больше не выглядывало.       Едва ли не самое любимое время суток поглотило небольшой городок в чернильную мглу, нехотя расступаясь перед ярким светом, бившим из окон. Царство медикаментов, белоснежного белья и мягких коек находилось на возвышенности, в удалении от остальной части поселения, укутанное слоями барьеров и каменной грядой с южной стороны, открывая чудесный вид на ночной Узушио. По собственному опыту Наруто знал как именно шиноби строят дома, голыми руками вбивая гвозди, и потому не сильно удивлялся пяти-, шести-, а то и семиэтажным зданиям, слегка сужавшимся к верхушке. Были среди них и старинные постройки, но едва заметные в темноте, они выделялись лишь своей приземистостью.       Коноха была намного больше и напоминала настоящий муравейник, не затихая даже после заката. Здесь же царило безмолвие и умиротворение. Поджав ноги под себя, Наруто глубоко вдохнул и медленно выдохнул, впадая в медитативное состояние. Это всегда помогало успокоиться и выкинуть хотя бы на час все проблемы из головы. Уловив поток природной энергии, Узумаки привычно отщипнул кусочек и смешал его с собственной чакрой. Прохлада сразу же разлилась по телу, наливая тело мощью и лёгкостью.       «Не знаю слышишь ли ты меня, Курама, но поделиться с тобой чакрой точно будет не лишним, — не дождавшись ответа, Наруто сконцентрировался и его разум оказался в печати. — Эй, Лис!»       Эхо отразилось от стен и затерялось где-то коридорах. Зайдя в логово девятихвостого сквозь настежь открытые ворота, джинчуурики осмотрелся. Никого. Пока в самом дальнем углу он не разглядел то, что увидеть никак не ожидал — сжавшееся в комочек нечто, отдалённо напоминавшее некогда великого демона. Сейчас же это был по сути скелет, обтянутый облезлой шкурой. Тонкие, как верёвка, хвосты беспорядочно валялись на полу, из-под губ торчали клыки. Курама выглядел жалко. Даже когда чакра хлынула мощным потоком в практически безжизненное тело, он не издал ни звука. Лишь хвосты слабо зашевелились. Не убирая рук от тела своего друга, Наруто ощутил как по щекам бегут слёзы. За всю жизнь лишь четверо готовы были отдать за него свою жизнь — родители, Хината и Кьюби. Двое из них погибли, когда ему не было и дня, Хьюга же едва не умерла прямо на глазах.       — Что же ты молчишь? Где твои ехидные шутки?! Какого чёрта ты это сделал? Я не хочу снова оставаться один, понимаешь?       Чакра впитывалась, как дождь в иссушенную зноем землю. Постепенно шкура обросла новой блестящей шерстью, но и только. Кости всё так же продолжали торчать, хотя Кьюби больше не выглядел как мёртвое животное. Свет, исходивший из стен, начал тускнеть, но это мало заботило Наруто. Весь резерв уходил прямиком в печать.       — Очнись, дурак! Ты так от чакраистощения помрёшь! — окружающая действительность сузилась до размеров девятихвостого и Узумаки перестал реагировать на какие-либо раздражители. — Ох, твою мать, просто выбора мне не оставляешь!       Наруто пошатнулся от невидимого удара, потом от ещё одного и ещё. На четвёртом его попросту, как щенка за шкирку, выдернуло из подсознания. Потирая кулак, над ним стоял темноволосый хмурый мужчина. Только сейчас джинчуурики осознал, что потратил на спасение друга больше трёх четвертей своей чакры.       — У вас это клановое — бить по лицу, чтобы разбудить, даттебайо? — Если ты не заметил — все Узумаки красноволосые, — прохрипел мужчина и снисходительно добавил: — За редким исключением, конечно. Прямой намёк кого именно он имел в виду не понять мог только законченный идиот. — А вот поднять тебя иначе и нельзя было. Не знаю как часто били по голове, но твоя манера уходить глубоко в себя может однажды закончиться плохо. Не для того я почти месяц ночевал в твоей палате, чтобы ты загубил все мои старания! Наруто почувствовал стыд за собственное поведение и возмущение. Поднявшись на ноги, он коротко поклонился: — Простите. Я действительно не в себе последнее время. Я — Наруто Узумаки. — Хм. Ну, манерами хоть не обделён. Глядишь, со временем будет с тебя толк. Меня зовут Сенджу Акио. Местный врач. Заведую целым госпиталем и штатом балбесов, которые нихрена не смыслят в медицине. Ками, и где я провинился, скажи мне на милость?       Акио оказался крайне интересным собеседником. Беглый ирьёнин, который отказался выполнять приказ убивать детей Учиха только лишь потому, что они принадлежат к клану врагов. Сенджу хотели казнить дезертира, но тот умудрился сбежать. Сначала скитался по стране Огня, а после прибился к небольшому отряду Узумаки. Несколько раз вытянув красноволосых с того света после неудачных стычек, Сенджу заработал среди них неплохую репутацию. Узукаге по достоинству оценил способности медика и предложил остаться в Водовороте на правах главврача и учителя ирьёниндзюцу.       — Всё бы ничего, парень, но эти Узумаки вообще не смыслят в лечении. Они гении фуиндзюцу, мозгов у них не занимать… — поставив на стол колбу с прозрачной жидкостью, он полез за стопками — из двадцати добровольцев только двое смогли азы освоить. Остальные — подай-принеси, печатями обеспечивают, за больными ухаживают… разнорабочие, короче говоря. Один плюс — вы все живучие очень, потому пациентов у меня мало. Остаётся время и оболтусов своих подучить чему-то новому, и исследованиями заниматься.       Найдя наконец искомое, Акио откупорил колбу и разлил по стопкам резко пахнущую жидкость, пододвинув одну к Наруто. Узумаки с недоверием принюхался и скорчил рожу: — Что это? Можно я не буду? — Пей и не зли меня, хорошо? Моя собственная разработка, называется — медицинский спирт! Местные сакэ делают, так я додумался извлекать из него чистое вещество. Обычно использую как антисептик, раны обрабатывать там… но иногда и внутрь оно хорошо идёт. Не переживай, я уже водой разбавил, не помрёшь, а терапевтическая польза от него ого го какая! Пожав плечами, Наруто одним махом опрокинул жидкость внутрь себя и закашлялся. Акио тут же сунул в руки парню огурец и выпил свою дозу, не закусывая. Узумаки ожесточённо впился в овощ, ощутив как от спирта в груди начало разливаться приятное тепло. Лицо джинчуурики порозовело и он с куда большим энтузиазмом посмотрел на сиротливо-пустую посуду.       Сто грамм спустя, Наруто отпустило окончательно. В голове всё плыло, тело стало ватным, а мысли улетучились словно зарплата генина за миссию D-ранга. Подперев щеку кулаком, он бездумно смотрел в одну точку, слушая поток слов, извергавшегося из нового знакомого.       — Ты особый случай, понимаешь? — расстегнув на рубашке пару пуговиц, размахивал руками Акио. — Сначала мозги вправлял и латал микроповреждения каналов, потом Узумаки пришли и начали в каракулях на твоём пузе копаться. Всё твердили: «Печать четырёх стихий! Шинигами! Не может быть!». А потом доковырялись до девятихвостого. На уши подняли чуть ли не всю деревню, сам Узукаге примчался с дикими глазами. Я сам в шоке до сих пор! Меня жизнь приучила не лезть не в свои дела, и не стану, но ты нас всех удивил. Никогда не слышал о том, чтобы у кого-то получалось запечатать в человека хотя бы часть чакры хвостатого! Узумаки поднял осоловелые глаза прямо на медика. — Во мне был Лис. Р-р-раньше… поло… ик… винка. Потом эта… тварь… меня чуть не того… и вот. Нет считай Кура… мы. Вот. И что делать… ик… не знаю. — Да, тебе больше наливать не нужно, Наруто. Эк тебя развезло! Как бы мне кабинет весь не заблевал. Ложись-ка ты тут у меня, отдохни, ага? Утро вечера мудренее. Там и поговорим, как проспишься. Я всё равно не усну, послежу за тобой, да бумаги разгребу. Вставай, вставай, родной.       Дважды упрашивать пьяного вусмерть шиноби не пришлось. Шатающейся походкой, он доковылял до искомого места и рухнул как подкошенный. Прямо на пол рядом с кушеткой. — Ох, горе-шиноби, — улыбнулся Акио и уложил парня на место. — Тяжеленный, зараза. Эх, хороший ты парень, Наруто, сына мне напоминаешь. Вы бы наверняка с ним подружились… *** — …и исследовав воздействие алкоголя на организм человека, могу с полной уверенностью сказать — вреда нет! Уплетавший онигири с тунцом за обе щёки, Наруто с интересом слушал лекцию врача, расхаживавшего по кабинету в белоснежном халате. — Однако это касается не всех. Тело обычного человека медленно, но верно разрушается. Процесс может длиться десятилетиями, вызывая психологическую и физическую зависимость. С шиноби же всё иначе. Наш организм регенерирует и восстанавливается слишком быстро. Мы можем привыкнуть к постоянному употреблению алкоголя, однако без вреда для себя. Ну и окружающих, если им повезёт не нарваться. В раскрытом окне замаячила голова какого-то шиноби: — Узукаге-доно приказал передать, что готов встретить тебя, Наруто Узумаки, — произнося фамилию, посыльный вложил в голос солидную долю иронии. — Сейчас будет, я сам провожу, — бросил в ответ Акио.       Смотря вслед скакавшему по крышам шиноби, Наруто понял одну важную вещь. Неважно где, неважно какое это время — любой уважающий себя шиноби всегда предпочтёт окна дверям.       Гаара был молод и замкнут в себе, бабуля Цунаде и Эй — вспыльчивы, но не лишены ума, Ооноки вообще относился вымирающему виду. Особняком всегда стояла Теруми. Властная и сильная женщина, сохранившая красоту не только тела, но и души. Впервые увидев её вживую, Узумаки не поверил, что она действительно едва ли не сильнейшая в мире куноичи. Слишком живая, не поломанная тяжёлой судьбой. Но так вышло, что сама жизнь обломала об неё зубы. Добродушный и безобидный мужчина, Ашина тоже выглядел как ходячее противоречие. Он не подходил под описание человека, который гнёт свою линию и отстаивает интересы нескольких тысяч человек, обозначив себя как вежливый и добродушный мужчина с проседью в красных волосах. Всё ещё был свеж в памяти понимающий и всепрощающий Хирузен, тяжёлый взгляд которого порой мог мгновенно заткнуть самого шумного ниндзя Конохи. «Или прикидываешься. Знал я таких актёров, — дежурная улыбка правителю Водоворота. — Ещё поглядим на твои клыки».       — Так значит ты пришёл ко мне с предложением поймать девятихвостого лиса? Мало того, провести обряд запечатывания, добровольно вручив тебе силу целого биджу. Я правильно понял? И если всё пройдёт успешно, ты в любой момент можешь уйти на все четыре стороны. Учиха в том кратере были далеко не самыми слабыми из их клана, но пятеро человек погибли в схватке с одним неизвестным шиноби всего за пару минут. На моей памяти таким могли похвастаться лишь единицы. А сильному человеку никто не указ. — Один в поле не воин, Ашина-сан. И поверьте, я умею быть благодарным. Узукаге глубоко задумался. Морщины на лбу собрались в складки. Повисла тягостная тишина. — И что же? Допустим всё пройдёт успешно, допустим ты сумеешь взять его под контроль. Дальше что? — заговорил наконец он. — Я готов стать Узумаки не только по праву крови. Я почту за честь стать частью Водоворота и буду сражаться за его интересы. Более чем достойная благодарность, как мне кажется. Всё или ничего. Искренность была лучшим оружием в подобных переговорах и сейчас он мог положиться только на неё. — Доводы убедительные. Не могу не признать, что они мне нравятся, — заметив как лицо Наруто слегка изменилось, Ашина не без удовольствия заявил: — Однако я не имею права довериться одним только словам. Наши лучшие специалисты в фуиндзюцу внесут некоторые изменения в печать, чтобы обеспечить твою лояльность. В противном случае, мне придётся отказаться от твоего предложения. Я всё понимаю, на такое трудно согласиться, потому торопить с выбором не буду. У тебя в запасе неделя. «Вот и дождался я оскала, — Наруто почувствовал, как струйки пота стекают по спине. — Никому не доверяй, даже самому себе». — Нет, неделя ничего не решит. Я, — Ашина обратился в слух — вынужден отказаться. Извините за впустую потраченное на меня время. Всего доброго.       Под аккомпанемент мёртвой тишины и обалдевшего лица Узукаге, Наруто вышел из комнаты, преисполненный угрюмой решимости. Человек, обладающий подобной властью, ни за что не поймёт, если Наруто пойдёт на попятную, а значит пути назад нет. Полагаться теперь он мог только на себя.