∞ † ∞
Машинально потирая щёткой стенки кастрюли, которую приходилось отмывать от овсянки под ледяной водой, благодаря этот город за то, что тут вообще есть вода, электричество и крыша над головой, Кармен прокручивала в памяти недавние события. И сейчас, здесь, на залитой солнцем и уже сверкающей усилиями хозяйки уютной кухоньке, сложно было поверить, что их уже неделю не выпускают из собственного дома. Из соседней комнаты донёсся хриплый кашель и приятный мужской голос, который успокаивающе что-то говорил. Женщина слабо улыбнулась, радуясь, что кроме неё есть кому позаботиться о маленьком сыне. Николас очень скучает по отцу и ему просто необходима мужская рука. К сожалению, Кармен не могла дать сыну то, чтобы дал его отец, и это иногда очень сильно тревожило её. — Ну, сегодня выглядит лучше, — в комнату вошёл Сэм, приветливо улыбаясь молодой женщине. — Я могу чем-то ещё помочь? — О, нет-нет, — Кармен вытерла руки о полотенце и поставила кастрюлю на выключенную плиту старой печки. — Вы и ваш брат, и так много помогаете нам. Даже на знаю, как мне отблагодарить вас. Они ещё немного поговорили о сложившейся ситуации, Сэм предупредил Кармен о приёме таблеток, которые он смог найти в своей сумке, написал на бумажке время приёма и попросил сообщить, если состояние мальчика ухудшится. — До свидания, — сказала Кармен с некой печалью в голосе, закрывая за Сэмом дверь. Женщина вдруг ощутила какую-то тупую боль в душе и она знала причину этой боли. Как и любая другая девушка, она мечтала о хорошей семье, о муже, который бы любил её и ребёнка. Она просто хотела быть счастливой матерью и женой, но почему-то Кармен не могла найти своё счастье. Два раза она выходила замуж и оба брака были несчастливыми. С первым мужем она познакомилась ещё будучи выпускницей института. Тогда она была наивной и молодой, и поверила во всё, что он ей говорил. Сначала было всё как всегда: встречи, букеты цветов и сплошная романтика — всё, что так любят девушки. А потом он резко изменился, словно это был какой-то другой человек, который надел маску так похожую на лицо любимого человека. Он вымещал на ней свои обиды и комплексы, обвиняя её во всех своих жизненных неудачах. А потом его посадили за крупную кражу и убийство какого-то многоуважаемого человека, на которого он прежде работал. Тогда Кармен думала, что вот он, второй шанс на хорошую жизнь. Она и дочь Сара переехали в этот дом и у них началась совсем другая жизнь. Вскоре, Кармен встретила человека, который и стал ей новым мужем и хорошим отцом для Сары. Через два года у них родился сын — Николас и всё вроде было замечательно, пока не случилась серьёзная авария. Гарри сильно тогда пострадал и врачи не утешали своими прогнозами. «Вероятно, он не сможет больше ходить», — говорили они. «Это будет настоящее чудо, если он выживет», — убеждали они с каменными лицами, ведь каждый врач уже привык, что смерть пациента — обычное дело. Гарри выжил, но теперь он прикован к постели. Первые дни были особенно трудными, как и психологически, так и физически. Мужчина не разговаривал и даже не смотрел на неё, словно всё стало таким неважным. Кармен понимала, что потерять способность двигаться — это тяжело для каждого, а для мужчины, который часто становится опорой для всей семьи — тяжелее вдвойне. Какого это, почувствовать себя обузой? А потом всё рухнуло: Сара связалась с нехорошей компанией, начала курить, пить, забила на учёбу и всё чаще перестала ночевать дома. Николас начал часто болеть и все заработанные деньги уходили на лекарства. — Мама, а Сэм уже ушёл? — на кухне появился Николас в пижаме. Он тёр покрасневшие от недосыпания глаза. — Да, — спохватилась Кармен, выныривая из печальных воспоминаний. — Садись, покушай. — Хорошо, — послушно кивнул сын, устраиваясь на краю стула и с тоской глядя на столь нелюбимую кашу, к которой Кармен не могла пока предложить ничего интересного, кроме чая с лимонным леденцом. Проследив за тем, чтобы Ник приступил к, пусть и не самой вкусной в мире, но всё же еде, Кармен понадеялась на то, что на днях их меню станет более разнообразным. Торопливо пройдясь по комнатам, Кармен привела в порядок постели, мельком заглянув в большое зеркало в их с Гарри спальне. Увиденное, как всегда, не вызвало никаких эмоций — наверное, встретив саму себя на улице, она бы через секунду перестала замечать существование столь непримечательной личности. Её и не замечали обычно. И Кармен, одёрнула серую футболку и даже не подумала заменить её и такие же старые, висящие на ней, спортивные штаны, на что-то более приличное, хотя бы потому, что ничего лучше у неё не было, это даже устраивало. Зачем лишнее внимание? — Мам, я всё! — выглянул в прихожую сынишка, сунув леденец за щёку, прошлёпал в домашних вязанных тапочках к дивану. — Можно мне сегодня пойти к Лине в гости? Я чувствую себя гораздо лучше! — Вот, когда будешь чувствовать себя просто прекрасно — тогда и пойдёшь, — улыбнулась Кармен, проводя ладонью по вьющимся рыжим волосам сына. До них долетел звук закрывающейся входной двери. — А вот и Сара, — сказала женщина. Она оставила сынишку в комнате. Добрая улыбка женщины сразу сползла с лица, когда она зашла на кухню. На стуле сидел в королевской позе мужчина, лет тридцати, положив ноги на стол. Он окинул безразличным взглядом женщину, а потом медленно встал и крепко прижал её к стене. — Вот и встретились вновь, милая, — с какой-то лживой нежностью проговорил он, сжимая ледяными пальцами тонкое горло. — Как поживаешь, милая? Женщина, попыталась выбраться из его сильных рук, но её попытки вырваться вызвали у него только агрессию, и он с размаху ударил её по щеке. — Ещё одна попытка, и я выбью тебе все зубы, — зло прошипел он. — Что тебе нужно? — дрожащим голосом спросила женщина. — Я хочу отомстить тебе, — грозно сказал мужчина, и не успела она что-то ответить, как холодное лезвие ножа вонзилось в её живот, окрасив пол в багровый цвет. Закричав от боли, она медленно сползла по стене, схватившись рукой за больное место. — Ты бросила меня одного в той больнице! А я верил тебе! Я думал, что ты любишь меня! — он схватил её за волосы с силой оттягивая назад и приставляя к горлу окровавленное лезвие ножа. — Но я излечился. Видимо Бог всё-таки существует, Он узнал о моей боли. — А ты подумал о нашем сыне? — захлёбываясь своими слезами, тихим голоском прошипела женщина, еле-еле дыша. — Мне всё равно. Он не мой сын, а того, с кем ты спала, обманывая меня, — его лицо на мгновенье показалось грустным, а потом снова наполнилось яростью. — Поплатись за это своей никчемной жизнью! — крикнул он, а потом снова ударил её в живот, вертя ножом в разные стороны, как будто размешивал приготовленный им суп. Захлебываясь собственной кровью, она пыталась удержать вываливающиеся из распоротого живота внутренности. Но всё, слишком поздно. Её последним словом было имя маленького сына, который был самым дорогим в её жизни. Жестокий убийца ударил уже мёртвое тело ногой, победно улыбнувшись, и спокойно ушёл, оставив маленького мальчика совсем одного наедине с трупом матери. А он даже не подумал о ребёнке, которого когда-то называл своим сыном. Николас вытащил из ушей наушники услышав сквозь музыку какой-то непонятный шум. Он позвал Сару, но никто не ответил. Он привык, что старшая сестра могла игнорировать его, но вот когда он позвал маму и ответом была такая же неприятная тишина, малыш заволновался. Мама всегда-всегда отвечала. Ножки коснулись холодного линолеума, медленно шагая в комнату, откуда горел свет. Увидев тело матери, мальчик издал душераздирающий крик и подбежал к уже не чувствующей женщине, не обращая, как его ножки были испачканы кровью родного ему человека. Картина была не для слабонервных: женщина, с распоротым животом и почками наружу, а рядом маленький мальчик, испачканный в крови, зовущий на помощь, всё ещё надеявшийся на спасение матери…∞ † ∞
— Мамочка вернётся? — осипшим от крика голосом спросил Николас у Сэма. Сару нашли в подвале со свёрнутой шеей и выбитыми зубами. Бросив один взгляд на тело подростка становится ясно, что перед тем как убить — её мучили. Жестокий убийца ломал девушке пальцы рук, бил чем-то тяжёлым и по всей видимости эти действия доставляли ему удовольствие. Сэм тяжёлым взглядом уставился на Дина в надежде, что брат подскажет ему как поступить в такой нелёгкой ситуация. Как сказать семилетнему ребёнку, что мамы больше нет? Разве такое можно вообще говорить детям? — Твоя мама сейчас на острове на звёздочках, — охотники обернулись на голос Лины, которая взяла мальчика за ледяную руку. — А когда она вернётся? — чуть не плача, спрашивал мальчик. — Не знаю. Я тоже жду, когда мой братик вернётся, — пожала плечами Лина. — Мы должны найти эту мразь, — прошипел Дин Сэму стояло детям уйти с какой-то старушкой. — А потом выбраться из этого долбанного дома и забыть всё, как ещё один страшный сон! — Каков будет план? — Сэм перезарядил пистолет и в этот самый момент снаружи раздалась очередь оглушительных выстрелов. Толпа зевак, которые вышли из своих квартир поглазеть что же всё-таки случилось сразу же оживилась стояло им услышать крики и звуки выстрелов. Люди рванули в свои квартиры, не замечая никого, отталкивая в стороны стариков, которые не могли бежать быстро и готовы были растоптать и не заметить детей, которые ещё не понимали, что случилось. Братья проталкивались через живую толпу к окнам, чтобы увидеть причину столь жутких воплей снаружи, но когда они почти добрались до окна — стекло разбилось от того, что в него что-то врезалось. Это что-то, как потом поняли братья было оторванной головой начальника полиции. На испещрённом царапинами от ногтей лице застыл непередаваемый ужас. Глаза теперь так похожие на глаза безжизненной фарфоровой куклы смотрели на братьев, но не видели ничего. Теперь в них навеки останется лишь непроглядная и бездонная тьма. — Дин! — Сэм выставил пистолет, когда внутрь через разбитое окно начало проникать что-то очень похожее на человека. — Стреляй! — рыкнул Винчестер-старший. Охотники не стали дожидаться, пока заражённый окончательно проникнет внутрь. Каждый из них выпустил минимум по три пулы в монстра прежде, чем тот упал, не успев залезть на подоконник. — Чего вы тут возитесь?! Винчестеры обернулись на голос Бальтазара. В руках ангел сжимал какую-то железную трубу. Тёмно-серая футболка Бальта была заляпана свежими пятнами крови и какими-то ошмётками. — У тебя есть предложения, умник?! — Дин выстрелил в другого заражённого, который успел подобраться достаточно близко. — Да, — кивнул ангел, закидывая своё оружие на плечо. — Подняться наверх и запереть дверь. Скоро здесь их станет слишком много, но если вы хотите быть героически сожранными — я не против!∞ † ∞
На третьем этаже спокойнее не оказалось, несмотря на то, что заражённые сюда не добрались. Пока. Люди, которые успели попасть сюда прежде, чем Бальт и Кас заперли дверь, забив её досками, столпились у окон, смотря на творящийся ужас. Кто-то сразу же попытался войти в чужую квартиру и сцепился с хозяином в драке, кто-то просто сидел в дальнем углу, прижав колени к груди и большими от ужаса глазами смотрел в пол не моргая. Какая-то женщина вопила на ребёнка, приказывая ему заткнуться, но тот плакал только громче не понимая, что происходит. За спинами послышались мощные удары и все мгновенно затихли, отступая назад. — Слыхали? — спросил Дин у толпы, убирая пистолет. — Подумать только, а ведь нас отделяет от ада всего лишь какая-то жалкая дверь. Может кто-то из вас всё-таки желает выйти и посмотреть поближе? Стоявшие возле окон люди поспешно отошли ближе к стенам. Никто не хотел встречаться со взглядом Винчестера. Некоторым казалось, стоит взглянуть в его глаза, как можно увидеть самые страшные кошмары, погрузиться в самую пучину отчаяния и страха. Такие красивые, глубокие глаза, в которых отражалась вся боль этого проклятого Богом мира. — Отлично, — кивнул Дин, смотря на людей. Таких как они, напуганных и лишённых надежды он видел не один и не два раза, но они с братом всегда находили выход из любой ситуации, а значит найдут выход и отсюда. — А теперь давайте поступим так: в каждой квартире будет минимум по четыре человека, места должно хватить для каждого. Никто не должен остаться ночью в коридоре. Дверь каждой квартиры должна быть заперта на все возможные замки до утра. — Кто сделал тебя главным?! — рыкнул седоволосый толстый мужчина, выходя вперёд. Его живот выглядывал из-под синий футболки с жирными пятнами, а на штанах разошлась ширинка. — Кто позволил тебе командовать нами?! Держишь нас всех за скот?! — Слышь, поросёнок, — мужик хотел сказать что-то ещё, но ощутил на своём затылке прикосновение холодного металла. — Прекращай хрюкать и это, пока всего лишь дружеское предупреждение. Мужчина ощутил, как его спины коснулись ледяные когти непередаваемого страха, когда он столкнулся лицом к лицу с Бальтазаром. На лице ангела была его дежурная улыбка, но было в этой улыбке что-то действительно не человечески зловещее. Покрытая засохшей кровью железная труба колыхала внутри страх, который грозил перерасти в панику. А эти глубоко посаженные глаза с пронзительным взглядом, которые будто смотрят тебе в душу и видят все твои грязные мысли и всё то отвратительное, что ты совершил в своей никчёмной жизни. — Проверьте себя на укусы или царапины, — уверенно продолжил за брата Сэм. — Нельзя допустить чтобы вирус проник сюда. Если вы себя плохо чувствуете… — Короче, Сэм — местный врач, — кивнул Дин, растягивая губы в тонкую линию. — Надеюсь все всё поняли и персональное объяснение никому не требуется. Охотники заметили, как большинство взглядов сразу же сместились на стоящего в стороне Бальтазара. Довольный собой и произведённым эффектом на жалких обезьян Бальт, широко усмехнулся и даже покрутил в руке трубу, показывая, что шутить он не намерен. Каждый должен знать своё место.