«Ты всегда все портишь своим присутствием! Неужели ты настолько эгоистичен, что тебе плевать на других, на их мнение?»
«Лучше бы ты вообще никогда не рождался!»
«Ты прямо как дигиталис: несмотря на красивые цветы, смертельно опасен. Не мешай людям жить своим присутствием, им тошно от тебя!»
Так проходит каждый день Юнги. За семнадцать лет своей жизни он уже привык к издевкам со стороны «родных». Хоть парень и сын короля Северных земель, к нему относятся, как к последнему ничтожеству на всей Земле. Что касается прислуги, он им противен, они выполняют свою работу, но, как говорится, на отвали. А зачем что-то делать во всю силу для этого мальчонки, если за недочёты никто не отругает и не высечет? С самого детства окружающие люди презирали Юнги, говорили, какой он ужасный, уродливый и высокомерный, если думает, что к нему будут лучше относиться. Мальчиком никто не занимался, он сам научился читать, подслушивая уроки своего старшего брата, омежки Сюмина, сам научился писать и красиво говорить, читая книги из королевской библиотеки. Все своё время юный принц проводил в своей небольшой комнате в западной башне. Там было холодно по ночам, но что поделать, выбирать ему не давали. Из окна открывался прекрасный вид на хвойный лес, который уходил за горизонт, он казался бескрайним. Юнги любит там гулять, лишь в том месте парень не чувствовал презрительных взглядов, сверлящих его спину, в том месте он мог быть самим собой, он мог размышлять о единственном мучавшем его вопросе: «Что я такого сделал людям, что они так сильно меня ненавидят, неужели не только из-за волос?». К сожалению, вряд ли Юнги найдёт на него ответ, а пока ему приходится тащить это бремя на своих плечах, как клеймо на всю жизнь. — Позови этого мерзавца сюда! — скомандовал Лей — король Северных земель, чьего гнева боялись все, кроме его наследника — Джина. Его Лей вырастил точной копией себя: бесстрашный, бесчувственный и хладнокровный альфа, именно таким и должен быть приемник семьи Мин. После отданного приказа советник короля отправился в покои «мерзавца», хоть это и не входило в его обязанности. За шесть лет своей работы в замке ему, честно говоря, уже надоело бегать к этому мальчонке и вызывать того к отцу, уж больно далеко он живет от аудитории короля, но что поделать, работа есть работа… Юнги был в своей комнате, сидел за стареньким деревянным столом и наблюдал за птицами, улетающими в даль леса. С каждым мгновением они уменьшались, пока совсем не пропали за горизонтом. Смотря на них, юноша думал, что тоже хотел бы быть таким: улететь подальше отсюда, лишь тогда все издевательства закончатся. Его раздумья прервал звук открывающейся и скрипучей двери, на пороге оказался не кто иной, как Хосок. — Эй ты, тебя зовет твой король, так что быстро иди в тронный зал. Повторить надо? В этом не было необходимости. Когда советник в первый раз задал этот вопрос юному принцу, он на него ответил, а за это получил неплохой подзатыльник и пощечину. Этот «урок» Юнги выучил на всю жизнь: если спросили, молчи, иначе огребешь по полной программе. После заданного вопроса парень встал и, чувствуя надменный взгляд Хосока, понял, что Лей вызывает его, чтобы за что-то наказать, но что Юнги мог такого сделать, сидя в своей старой комнатке, в которой задерживаются только холодные, ночные и северные ветра? До короля путь был неблизок: надо спуститься по винтовой лестнице башни, ширины которой хватало лишь на худого человека, затем пройти по каменному мосту, который соединял западное и восточное крыло замка, после по длинным и запутанным коридорам со старыми портретами предыдущих правителей, выполненными масляными красками, но из-за старости у некоторых картин потрескавшимися, и только потом, дойдя до восточного крыла огромного замка, приходишь к массивными дверями, на которых были изображены барочные завитки, а на местах ручек находились две головы волка — символ королевского рода и всего королевства. Именно эти двери открывали проход в тронный зал короля, в которой обсуждали политику, проводили заседания с послами из других стран-соседей и выносили приговоры, порой и смертные. Спустя некоторое время Юнги дошёл до них, рядом с ними стояли стражники по обе стороны; стоявший справа сказал басовым и строгим голосом, от которого юноша вздрогнул: — Его величество уже ждёт тебя целую вечность. Неужели так сложно было быстро прийти? — по лицу стражника читалось, как на листе бумаги черным по белому: «Как же жалок, даже просто дойти быстро не может!» Юнги ничего не ответил. За все время, прожитое в замке, он понял одно: если люди что-то говорят про тебя, значит, так и есть и так будет всегда. Парень задумался о том, что если будет время, заглянет в библиотеку и возьмет пару сочинений Пака Чивона, принцу они нравились тем, что в них автор рассуждал на философские и утопические темы. Юнги любит поэзию, да и простые рассказы, сейчас он работает над одним из своих стихотворений, так что, если к нему придет вдохновение, обязательно продолжит сочинять. Из раздумий его вывел звук открывающихся дверей, от которого по всему телу прошёл табун мурашек. Глубоко вдохнув, Юнги сделал первые шаги в зал. Он представлял из себя помещение гигантских размеров; от дверей расстелился длинный и широкий бордовый ковер с серебряными узорами, доходивший до ступенек трона, на котором восседал Лей. По бокам от трона находились окна высотой до потолка, из них открывался вид на другую часть их земель — на горы, на такие величественные и неприступные, что по сравнению с ними замок казался совсем крошечным. По бокам от окон висели такого же цвета, как и ковер, занавеси, собранные шнурами. Атмосфера в этом помещений была мрачной и угнетающей. Дойдя до Лея, юный принц встал перед ним на колено и опустил голову, не вправе смотреть на Его Величество. Юнги молчал. Он понимал, что лучше подождать, пока король сам начнет разговор, иначе беды не избежать. Внутри сильно колотилось сердце, страх не покидал омегу. — Надеюсь, что ты понял, что я вызвал тебя не хвалить, хотя такого никогда и не будет, — смеясь, ответил король. Этот смех заставляет дрожать, настолько он ужасный и жестокий, но Юнги держится изо всех сил, чтобы не показать свою слабость, — значит так, слушай меня внимательно и запоминай.flashback
— И что мне делать с этим мальчонкой? — спросил Лей у Хосока. Тот лишь с ухмылкой ответил, уже зная, что предложить: — Ваше величество, он ни на что не годен, он опасен для Вас, в конце концов, он портит Ваше семейное дерево и оскверняет Вашу династию своим существованием. — Я это и без тебя знаю! Ну же, ты ведь мой советник, так предложи уже что-нибудь! — Если Его Величество позволяет рассказать задумку его верного подданного, то он с радостью ее предложит, — отвесив поклон, ответил Хосок. После небольшой паузы он продолжил, — все мы прекрасно знаем, что о нем никто не заботится, никто с ним не общается, значит, о нем никто не будет скорбеть… — К чему ты клонишь? — Я предлагаю убить его. — Это исключено! — Но почему? Он нелюбимый сын, которого мы прячим, да его все ненавидят, как и вы… — Хосок не успел договорить, так как Лей прервал. — Я обещал… обещал ему, что, хоть я и буду испытывать любовь к этому мальчишке, но все равно не убью. Это было последним его желанием, несмотря на то, что он меня предал, всё равно моя любовь не остыла. — Ваше величество, прошло уже пятнадцать лет с… — Не напоминай об этом! — Слушаюсь, Ваше превосходительство. Но позвольте сказать вот что: его нет в вашей жизни уже пятнадцать лет, как он об этом сможет узнать? К тому же не мы убьем мальчонку, за нас это сделают несколько альф из местной банды, заплатим им, они его помучают перед смертью, чтобы та казалась ему спасением, а потом зарежут, застрелят или еще что-нибудь. Сделаем так, будто произошел несчастный случай, тем самым выйдем сухими из воды. Что скажете? — Идея неплохая… хорошо, давай сделаем так. Прошло не мало времени с того дня. И как же мой советник предложит сделать это незаметно? — Я уже размышлял об этом, Ваше Сиятельство. Сегодня прекрасный день для нашего королевства — день рождения Сюмина. Вы вызовете мальчонку и прикажете пойти в «Темный лес», скажем, для того, чтобы не портил праздник своим присутствием, а там его будут поджидать и в конечном счете убьют. — Хорошо. Тогда позови его сюда!endflashback
— Сегодня день рождения твоего брата, ты ведь не хочешь его огорчать, я прав? Он ведь не заслужил такого подарка, как ты. Сделаешь одолжение, мм? Для него тебе не нужно будет предпринимать каких-либо усилий, просто нужно пойти и походить по лесу до вечера, пока все гости не разъедутся. Понял меня? — Да, Ваше Величество, я понял, — тихо ответил Юнги. С одной стороны, ему было обидно и тяжко из-за того, что к нему так относится его родной отец, а с другой, парень понимал: по-другому никогда не будет, сними уже наконец розовые очки и не думай о том, что когда-нибудь все изменится. — Если понял, тогда уходи с глаз моих долой! — Слушаюсь, — ответил принц. Встав с колена и сделав поклон перед Леем, направился к выходу. Когда он вышел из аудитории, сердце начало биться в обычном темпе, Юнги стало легче после того, как пропал презренный, но, скорее всего, гневный взгляд отца. Перед тем, как отправиться на прогулку, ему нужно взять некоторые вещи: шерстяную накидку, небольшую сумку и сапоги. Сейчас зима, и, если плохо одеться, замерзнешь, а потом заболеешь, тем более в Северном королевстве; здесь самые суровые морозы, пробирающие до самых костей. По пути в комнату Юнги мысленно просил Бога ни на кого не наткнуться, иначе издевок не избежать. Он просто хотел тихо дойти до того места, где хоть немного, но мог расслабиться. Но, как назло, юный принц услышал чьи-то шаги, они настолько знакомые, что их парень узнает из миллиона. Это Джин. Только не он! Его Юнги сейчас точно не хотел видеть, кто угодно, но только не он! Принц может все выдержать: подзатыльники, пинки, подножки — но когда дело касается этого альфы, то по издевательствам ему нет равных. Иногда всплывают ужасные воспоминания, связанные с ним. Если была бы возможность, то Юнги запер их на десять замков в каком-нибудь сундуке, ключи от них выбросил в озеро, находящееся в глуши леса, потому что для юноши детство — самое страшное, что случалось за его короткую, но полную жестокости жизнь. Того, что делал с ним Джин, никому не пожелаешь, было ощущение, что Юнги — это вещь, никому не нужная игрушка, на которой альфа вымещал всю обиду и злость, накопившуюся за неделю, три дня, день, разницы нет, всегда было больно, всегда было плохо, всегда было одиноко. Вот он — Джин, который стал ночным кошмаром для юноши. Юнги не хотел с ним разговаривать, чтобы не обрести больше проблем. К сожалению, у альфы были другие планы на этот счет. — Хах, кто это тут у нас? Братишка мой, помнится мне, чтобы я просил тебя не попадаться мне на глаза. Не уж то забыл? — спросил Джин, прижимая за черную рубашку Юнги к стене. Приблизив свое лицо к нему, дыша прямо в шею, альфа продолжил, — может, тебе напомнить? Это конец. Конец, который никогда не закончится. Сейчас Джин преподаст свой «урок», который Юнги положит в свою копилку воспоминаний под названием «Похорони, если сможешь». Альфа, не отпуская его рубашку, еще раз впечатал парня в стену, но в этот раз больнее, Юнги сильно стукнулся затылком. Для Джина не существует грани между «достаточно» и «переборщил». Он отпустил рубашку, но тут же схватил омежку одной рукой за горло, а другой сжал его челюсть. — Либо ты — глупец, либо тебе нравится, когда причиняют боль, если всегда попадаешься мне под ноги. Но раз уж ты так настаиваешь, то я не против, всегда рад тебе помочь! — рассмеявшись, сказал Джин, этот смех словно разносится из ада, настолько он зловещий и презирающий. В точности, как у Лея, — сейчас у тебя будет десять, хотя нет, пять секунд, чтобы убежать от моего взора. Не успеешь, пеняй на себя, — после этого альфа отпустил его. — Раз. Черт, коридор-то здесь длинный! Если Юнги не успеет, ему даже страшно представить, что будет, поэтому, не теряя времени, он, сначала споткнувшись, побежал прочь от своего брата. — Два. Омега старается изо всех сил убежать, но впереди еще половина коридора. — Три. Когда парень слышит эту цифру, у него в голове крутится лишь одна мысль: «Неужели не успею?» — Четыре. Вот он, конец коридора. Осталось совсем чуть-чуть, и все пройдет. — Пять. Голос Джина доносится сзади, далеко, альфа уже ничего не сделает. Юнги смог, он забежал за угол, опасность миновала. Когда омега бежал, понимал, что если не успеет, то можно смело просить вырыть ему могилу. Спустя некоторое время принц добрался до своей комнаты. После пробежки он дошёл до нее без приключений на свою пятую точку и был этому рад. Когда омега переобулся и надел свою накидку, схватил сумку и направился к выходу из комнаты, он начал ее рассматривать. Рядом с окном стоял небольшой деревянный столик, на котором Юнги писал свои рассказы и стихи. В противоположной стороне располагалась кровать, хоть она и была маленькой и неудобной, но омега не жаловался, самое главное есть на чем спать. Справа стоял небольшой комод, в котором лежали вещи парня. Их было немного, но самое главное, что они вообще есть. В самом конце Юнги обратил свой взгляд на вид из окна. Сегодня небо было чистым и голубым, солнце было таким ярким, что могло осветить любой уголок леса, даже самые его дебри. Опять летят птицы, свободные, ни от кого не зависящие. «Вот бы стать птицей и улететь подальше отсюда. Буду летать по разным странам и радоваться этому, ведь, несмотря на все трудности, которые встречаются в моей жизни, мир прекрасен…» — второй раз за день пронеслось в голове парня. Он еще раз оглядел комнату и, выйдя из нее, закрыл за собой дверь. Эх, если бы Юнги знал, что никогда больше не зайдет в свою комнату, не допишет свой стих о своей жизни, не выглянет в окно, не увидит, как птицы летят, больше никогда и ничего не почувствует. Ему подписали смертный приговор, о котором он не знает и даже не догадывается…***
Как же здорово гулять по зимнему лесу, вдыхать в легкие хвойный морозный воздух и быть наедине со своими мыслями. Вокруг тебя растут деревья-гиганты, ветви которых уже давно скрыты снегом, блестящим на солнышке. Никто тебя не трогает, не говорит, что ты ужасный, что лучше бы не появлялся на свет. Только в «Темном лесу» Юнги мог чему-то радоваться и не скрывать этого, только здесь он мог быть самим собой. Как обычно парень пошел по известной ему тропинке. Если идти по ней прямо, то выйдешь на небольшую полянку; когда наступает весна, там распускаются разные цветы: от колокольчиков до люпинов. Юнги любит это место, обычно он лежит среди них и наслаждается непередаваемым ароматом. Но если свернуть вправо, не доходя до поляны, можно выйти к тому самому озеру, которое скрывается в чаще леса. Вода в нем настолько прозрачна, что, когда ты заходишь искупаться по плечи, видно ноги, касающиеся белого песка. Это не место, а сказка, в которую попадает парень, это сказка, в которой все всегда хорошо, по крайней мере так было до сегодняшнего дня… Все было замечательно, пока Юнги не услышал хруст снега за своей спиной. Кто-то шел за ним, но парень пошел дальше, делая вид, что не заметил. За ним точно не один человек, иначе было бы меньше шагов. К нему подступила паника, он не знал, что делать. Бежать? Не вариант, ему просто сил не хватит. Обернуться? Страшно, причем очень. Омега решил попробовать единственный, по его мнению, разумный вариант — идти, а потом резко свернуть с дороги, затем пытаться улизнуть от них, если они пойдут за ним. Так Юнги и сделал. Принц резко свернул с тропинки и, не зная пути, пошел в глубь леса. Как он и предполагал, те люди последовали за ним. Принц начал ускоряться, чтобы убежать от них, но они не отставали. В конечном счете юноша просто побежал, куда глаза глядят. — Эй, малыш, куда это ты убегаешь? — доносится чей-то басовый голос. От него у Юнги мурашки идут, паника захватывает над ним контроль. Он проиграл. Он не смог. Предначертанная судьба настигла бедного омежку. Альфы обогнали его и повалили на хрустящий снег. — Отпустите меня! Не трогайте! — кричит Юнги, старается изо всех сил не терять самоконтроль, но у него это плохо получается. — Как бы не так. Сегодня будешь нашей игрушкой, — с ухмылкой на лице ответил один из мужчин. Подставив к шее юноши лезвие ножа, он продолжил, — давно хотел себе такую! — Эй, Канг, про нас тоже не забудь! Мы тоже хотим с ним поиграть! — вдруг добавил другой, а после завел руки бедного Юнги над его головой. — Каждому достанется, никуда не уйдет! — заливистым и зловещим смехом ответил первый, — нам неплохо так заплатили за тебя, так что, куколка, сегодня ты простишься с этим светом! — уже обращаясь к Юнги, добавил он. Их было трое. Один весь в шрамах, с небольшой лысиной, а на лице то ли улыбка, то ли ухмылка. Глядя в его глаза, можно увидеть, что этот человек пережил: в них столько агрессии, что она переполняет мужчину. Второй выглядел помоложе, из-под воротника рубашки виднелась часть татуировки — лотос. Это символ самой известной банды наемников. «Вот значит как, решили убить меня под предлогом прогулки... » — пронеслось в голове омеги. — Ну что ж, начнем! После этого они разорвали черную рубашку парня, у него уже текли слезы по румяным от мороза щекам, он не мог больше сдерживать своих эмоций. Это лишь забавляло бандитов. — Какое же у тебя личико чистое, не то что у нас. Ты ведь не против, если мы его подправим, а? — сжав горло Юнги, спросил так называемый Канг. Он приставил лезвие кинжала к щеке омеги и надавил; из-под него потекла кровь. Затем наемник стал проводить порез дальше. На снег падали алые капли, растекаясь по белому красными цветами. Боль обожгла щеку омеги. Неужели его короткая жизнь так и закончится? После пореза последовала пощечина по этому месту. Стало еще больнее, омега потерял веру в то, что ему кто-то поможет. Принца ударили еще несколько раз уже в бок. — Итак, кто будет первым? — с ухмылкой, глядя в глаза напуганного Юнги, спросил Канг. — Я хочу. Ты и так уже его разукрасил, дай и мне его подпортить! — Ладно, Ченг, только давай побыстрей. Я тоже хочу показать, где ему место. Парень не хотел сдаваться без боя, поэтому, приблизив голову к лицу Канга, ударил, что было сил, по носу. Из него потекла кровь, значит, неплохо получилось. Наемник прижал руку к носу и зашипел от боли: для него было неожиданно, что парнишка ударил его. Он в ярости. Зря Юнги это сделал. — Ах ты мразь! Сейчас будешь орать у меня так, что голос пропадет! Никому ты не нужен, так что будем делать с тобой, что захотим, да так, чтобы смерть тебе спасением стала! Канг схватил принца за горло и прижал к земле. Юнги становится плохо, перед глазами начинает мутнеть, ему не хватает кислорода. Когда альфа хотел поменяться местами со своим товарищем, слева от них, в кустах послышалось шуршание. Неожиданно для альф оттуда что-то выпрыгивает, сбивая снег с веток, и бросается прямо на их главаря, сшибая его с Юнги. У парня нет сил встать после сопротивления, и он остаётся лежать в холодном снегу, но до него доносятся душераздирающие крики Канга, а через некоторое время и его товарищей. Омежке уже не страшно, скорее всего, ему уже все равно, что убьют, что нет, поэтому он просто лежит, смотрит на все еще голубое небо, приходит в себя и ждёт, пока очередь дойдет и до него. Проходит пять минут, а, возможно, и больше. Крики, которые резали слух, уже прекратились. Но почему Юнги жив? Почему он до сих пор дышит, слышит и чувствует свое сердцебиение? Собрав в себе силы, парень попытался присесть. Взглянув в сторону, куда упал Канг, принц обнаруживает три растерзанных тела, причем настолько сильно, что их не узнать «Кто мог такое сотворить?» — проносится мысль в голове Юнги, у него шок. При виде этой картины парню становится плохо, поэтому он отворачивается от этого месива. Стоило ему взглянуть прямо, он увидел того, кто это сделал. Волк. Это был волк с серебристой шерстью, которая местами окрасилась в алый цвет. Он был крупнее, чем другие особи. Юнги никогда таких не видел, может, на вид этот волк был похож на других, но что-то его отличало, парень не мог понять что. Зверь сидел, наблюдал за омегой и чувствовал, как тот испуган. Склонив голову на бок, волк начал вилять хвостом и изучать Юнги. — Почему ты не убил меня? — шепча, проговорил принц. Он не понимал этого. В это время волк перестал изучать парня и начал подходить к нему. Зверь шел медленно и осторожно, будто боялся спугнуть омегу. Под его лапами легонько поскрипывал снег. Юнги прижал ноги к себе и обвил их руками, начал наблюдать за тем, как к нему приближается убийца трех альф. Когда волк дошёл до него, он лег перед ним, держа голову и смотря на принца снизу вверх. — Ты не хочешь убивать меня? — спросил Юнги как бы у самого себя, ведь волк все равно не поймет его. После вопроса зверь помотал головой в стороны, таким образом говоря, что не убьет. Юнги удивился. Как такое вообще возможно? Омега ещё не отошёл от страха… — Т-ты понимаешь, что я говорю? — с большим удивлением спросил принц. Кивок. Волк был дружелюбно настроен к омеге, он не хотел пугать его. — Как ты нашел нас? Неужели по крикам? — продолжал задавать вопросы Юнги. Он был заинтересован сметливостью зверя. В ответ последовал кивок и взгляд карих глаз, устремленный в душу, в ее глубину. Так на омегу еще никто не смотрел, да вообще никто не уделял внимания. Как же это комично: животное, которое ты видишь впервые, проявляет к тебе такое отношение, которое принц никогда не получал от своих же родных. Задавая эти и другие вопросы, Юнги немного успокоился. — Что ты думаешь насчет того, чтобы дружить? Хотя мне не очень понятно, что это такое, да и тебе, наверное, тоже, но может попробуем? Он согласился. Приняв сидячие положения, начал снова вилять хвостом, поднимая пушистые снежинки. Действие волка заставило Юнги улыбнуться, а зверь понял, что хочет видеть этого омегу таким и только таким, поэтому каждую их встречу будет веселить его, ведь парню так идет легкая улыбка розовых губ на бледной коже. — Отлично, — склонив голову, ответил Юнги, — тогда давай для начала познакомимся. Меня Юнги зовут. Так как ты говорить не умеешь, может, я придумаю тебе имя, что скажешь? Волк кивнул и начал наблюдать за тем, как его новый друг задумался. Солнце проглядывало сквозь ветви деревьев, тем самым попадая и в глаза омеги, из-за этого он начал щуриться и морщить свой носик. Такой юноша показался зверю… милым, простым. — Как насчет Симо? — спросил принц, на что получил отказ, ему не понравилось, поэтому Юнги начал придумывать другое. — Может Касуми? — предложил парень, но зверю опять не понравилось, поэтому продолжил свои раздумья. Через несколько минут ему пришла идея. — А что ты думаешь насчет Юки? Мне кажется, оно подходит тебе, к тому же в нем есть смысл: дружба и снег. Ты ведь как раз у меня бело-серебристый, как снег. Что думаешь? Он одобрил, волку понравилось имя, данное ему от Юнги. Чтобы показать свою благодарность омежке, подошел к нему еще ближе и поднес свою голову к ладошке парня, а тот в ответ погладил его. Юнги был рад тому, что у него появился друг, ведь в замке он был изгоем, а тут, в лесу, появляется волк, которому все равно, какого цвета волосы. — Я рад, что оно понравилось тебе. Раз мы теперь друзья, можем проводить время вместе. Надеюсь, ты не будешь против. Просто… мне не с кем поговорить, не с кем погулять, — предложил Юнги. Ему действительно не хватало общения с другими, так как все обходили его стороной и лишний раз не заходили в его комнату. Может быть, с его спасителем будет иначе? Парень пока не уверен в этом, но хочет попробовать, ему терять уже нечего. Пока Юнги говорил, Юки внимательно слушал его, обдумывал слова парня. На предложение волк согласился и дал лапу омежке, а тот обрадовался, что сможет с кем-то поделиться своими мыслями, да и просто провести время. — Слушай, Юки, а если я позову тебя, ты придешь? — поинтересовался принц. Он собирался еще раз встретиться со своим новым другом. Зверь кивнул, таким образом отвечая, что придет. Ему тоже хотелось встретиться с Юнги и провести с ним время. А в это время пошёл снег. Он падал хлопьями на новых друзей. Омега достаточно долго сидел на снегу, но его грело новое чувство… В груди разливалось приятное тепло, которое пыталось заполнить все уголки, про которые давно забыли. Начинало холодать из-за медленного приближения вечера, щеки Юнги стали бордово-красного цвета от низкой температуры и порезов, которые еще не скоро затянутся. Возможно, они останутся в той части души парня, где он хранил свои воспоминания, связанные с детством и Джином, в той части, которую невозможно забыть или вырвать, а потом избавиться, они останутся на всю жизнь. Юнги было интересно посмотреть на реакцию Хосока, Лея, да и вообще всех, кто был в замке на то, что он вернулся, что он жив. Парень уверен, если они попытались убить один раз, будет и другой, так что впредь принц будет внимателен, ему хочется жизнь, хотя бы ради того, чтобы забыть свои проблем вместе с новым собеседником. — Ну что, пушистик, мне надо идти. Давай встретимся завтра, придешь? Юки понимал, что Юнги уже надо идти. Во-первых, зверь заметил, что омега дрожит, замерзает, а во-вторых, понимал, что его, скорее всего, ждут дома родные, которые беспокоются о парне. К сожалению, а, может, и к счастью, он не знает о его семье ничего. Поэтому, когда Юнги встал и направился туда, откуда бежал от уже мертвых наемников, Юки пошел рядом с ним, как бы провожая его. Принц до сих пор не понимал, как волку удается его понимать и отвечать на вопросы. Может быть, он и правда особенный, не такой, как все остальные? В этот момент омеге кажется, что они чем-то похожи и, возможно, найдут еще больше общего. В своих мыслях омега отметил, что обязательно сходит вместе к озеру и полюбуется на его прозрачную гладь, что обязательно, когда наступит весна, покажет Юки поляну, на которой растет множество прекрасных цветов, что попробует провести в замок, в свою комнату и покажет живописный вид, открывающийся из окна. Друзья вышли на прямую дорогу на выходе из леса, их сопровождали хлопья падающего снега. Пока Юнги задавал вопросы зверю, а тот отвечал кивком или мотанием головой в разные стороны, Юки наблюдал, как узористые снежинки медленно опускаются на длинные ресницы парня. Эта картина завораживала душу волка, на нее можно было смотреть вечно. Зверь уже перестал слушать мягкий голос парня, он наблюдал за жестами рук, мимикой лица. Для себя Юки подметил, что прекраснее создания, чем этот омега он никогда не видел. И как его могли хотеть убить, такого скромного, но в то же время и красивого юношу, которого нужно лелеять и беречь от всего на свете? — Вот мы и пришли, спасибо, что сопровождал меня всю дорогу. Увидимся завтра, — сказал Юнги, когда они дошли до выхода из леса. Принц хотел на этом проститься с другом, но волк не хотел оставлять парня одного. — Прости, Юки, но тебе нельзя со мной. Тебя не пустят ко мне… домой, — присев перед волком, сказал Юнги, в его голосе слышалось сожаление. После сказанного, волк опустил голову и прижал свои мохнатые ушки, ему не хотелось прощаться с омегой. Чтобы как-то исправить это дело, принц начал приободрять зверя, поглаживая того по макушке. — Не расстраивайся, уже завтра мы встретимся с тобой, обещаю, — обнимая за шею, прошептал Юнги в пушистое ушко Юки. Взглянув в глаза зверя и улыбнувшись напоследок, омега направился в замок. Пока он не скрылся из виду Юки, волк сидел на снегу и провожал его, ожидая новой встречи с ним. Понимание того, что он больше не один, есть Юнги, который будет приходить и проводить свое время рядом ним, грело и делало счастливым. А Юнги шёл и улыбался, потому что, несмотря на всё произошедшее, настроение улучшилось. Но тут Юнги вспомнил о том, что он возвращается в замок. Омега сильнее закутался в плащ, зима всё-таки, но идти обратно не хотелось, даже несмотря на онемевшие руки. Теперь его мысли были обращены на то, как незаметно пробраться в замок, хотя за ним нет такого контроля, но если доложат отцу, то больше достанется новому другу, ведь он сорвал величайший план. Солнце уже начинало садиться, озаряя снег кроваво-красным цветом. Юнги подождал, пока солнце окончательно сядет, и только тогда прошёл тайным ходом, о котором знают лишь два человека помимо юноши: Лей, Джин — даже Сюмин не знал о нем. Сейчас, кроме омеги, им никто не пользуется, так что удастся пройти незаметно. Сейчас он хотел незаметно проскользнуть, что у него удачно получилось, будто все ушли из замка. Он быстро поднялся к себе в комнату. К его удивлению, в ней горел свет. Его хотели убить, за ним послали лучших головорезов, он не должен был вернуться, но в комнате, которая была никому не нужна, кроме Юнги, и не интересна, не должен гореть свет. Омега, ещё немного поколебавшись, потянул дверь на себя. Раздался скрип. В его комнате было абсолютно всё перевёрнуто, бумаги, одежда были разбросаны повсюду. По середине комнаты на коленях сидела знакомая черноволосая фигура. — С-сюмин? — позвал его Юнги. Омега повернулся к нему лицом, в его глазах горел огонь, а в руках была шкатулка, украшенная сапфирами и серебром с вьющимися узорами, похожими на зимние на окнах, — это подарок папы. Он отдал свою драгоценность именно Юнги, потому что омега был самым любимым ребёнком. Все считали, что это из-за возраста, но это было не так… Папа любил сына за добрую душу, скромность и мечтательность. — Юнги? Что ты тут делаешь? — лицо Сюмина резко поменялось, теперь оно выражалось недоразумением, — Тебя должны были убить! — Но не убили, — раньше омега бы просто потупил глаза в пол, ничего бы не сказал ни отцу, ни Хосоку, ни братьям. Но, встретив Юки, он почувствовал в себе силу для того, чтобы ответить. Теперь Юнги не желал, чтобы к нему относились так. А драгоценная вещь в руках своего не самого любимого брата только разжигала смелость, — Отдай мне шкатулку, пожалуйста, она не твоя. — Отдай ключ, — холодно сказал Сюмин, протягивая руку и притягивая к себе вещь, — Папа отдал эту безделушку именно тебе. Ключ тоже. Где он? Так просто взял Юнги и сказал. Там хранились брошь, засушенная белая роза и медальон. Ничего особенного. Но это было очень дорого для сердца омеги. Папа был единственным человеком, кто любил Юнги независимо от цвета волос. После его смерти, ключ хранился на шее Юнги. Омега невольно протянул руку к груди, где висел маленький металлический предмет. Сюмин подметил это непроизвольное движение, оскалился, отложил шкатулку подальше и неожиданно накинулся на Юнги. А омега не хотел сдаваться, он защищался. К счастью, Юнги успел сделать шаг вправо, а Сюмин врезался лбом в стену. — Ты, — яростно прошипел брат, но он не отличался ни силой, ни выносливостью, ни терпением, поэтому удар сказался сразу на нём, — Мы ещё с тобой поговорим!***
— Молчать! — раздался эхом грозный голос Лея, от которого у советника пошли мурашки по всему телу, — ты говорил мне, что они убъют его, а его смерть инсценируем, как несчастный случай. Но что я получаю в итоге? Он жив! Ну и как это понимать? Почему мой сын видит этого мальчишку в его комнате? — В-Ваше Величество, я-я не знаю, как он остался в живых… — Хах, вы поглядите на него, не знает, как этот омега остался в живых! Хочешь сказать, что трое альф, громадных и сильных альф, работающих в шайке головорезов, не справились с каким-то мальчиком? Ты меня дураком выставить хочешь? Не знает он, как так получилось… будешь эти байки детям рассказывать! — Ваше Сиятельство, я действительно не понимаю, что произошло, в какой момент пошло не так… н-но обязательно разберусь с этим лично, клянусь Вам. Прошу прощения за оплошность, такого больше не повторится, — в замешательстве ответил Хосок. Ему самому было интересно, как этот мальчишка смог вернуться после того, как встретился с тремя головорезами. Советник хорошо заплатил за услугу, те лишь сказали, что все будет исполнено. Но как он остался живым? — Ваше Величество, если Вы позволите мне, я обдумаю новый план для убийства мальчишки. В следующий раз все должно получиться. — Ты уж постарайся, но учти, я даю тебе последний шанс, понял? Если не справишься и в другой раз, можешь заранее писать завещание, потому что будешь повешен, — сказал король, прожигая глазами своего советника, — Значит так, отправь нескольких моих людей за этими оборванцами, чтобы узнали, какого черта они не справились со своей задачей. Когда найдут, пусть покажут им, что они должны были сделать. Раз не получилось донести словами, значит донесем болью до их голов. — Слушаюсь, Ваше Превосходительство.***
Юнги прибирался в своей комнатке после того, как в ней навел хаос Сюмин. Парень был рад, что шкатулка осталась у него, ведь это все, что осталось от дорого для сердца человека. Хоть принц и знал своего папу всего лишь два года, но этого времени хватило, чтобы запомнить его, как он гладил по голове, когда Юнги сидел рядом с ним в саду, а тот рассказывал разные истории, как он улыбался, когда малыш-омежка бежал прямиком в его объятия. Все было хорошо, даже прекрасно: у парня был любящий папа, который всегда был рядом и защищал от других людей, от всего мира, но в один момент все пошло наперекосяк… Юнги тяжело об этом вспоминать, с того момента никто больше не гладил по светлым волосам, никто не рассказывал истории, никто не говорил, что любит и дорожит омегой. Спустя полчаса, а, может, и больше принц закончил с уборкой. К этому времени за окном выглянула полная луна и её спутницы — звезды. Ночное небо было полностью усеяно этими огоньками, на нем можно было разглядеть некоторые созвездия. Откуда Юнги знает, как они выглядят и называются? Просто папа рассказывал, что в небесах, далеко-далеко, там, докуда человеку невозможно дотянуться, живут разные и порой необычные животные, которые перебрались на небо, чтобы таким, как малютка Юнги, показывать красоту мира не только днем, но и ночью. Когда парень начал разглядывать созвездия, увидел Большого Пса. Парень начал вспоминать о сегодняшнем дне, о Юки, о том, как зверь спас его. В тот момент парень действительно думал, что все, жизнь закончится, так и не успев начаться. Но нет, появился он — Юки, его спаситель, а теперь и друг. Сейчас омега знает, что не одинок в этом огромном мире, о котором Юнги знает лишь из книжек. От понимания того, что у него появился тот, с кем парень будет встречаться и делиться тем, что накопилось на измученной и потрепанной душе, которая вряд ли кому-то откроется, стало тепло и уютно… Юнги достал из-под рубахи серебряный ключик и открыл драгоценную шкатулку. Омега осторожно вытянул медальон с гравировкой волка, он нажал на него, после чего медальон раскрылся. Там был портрет его папы в мехах. Он был красивым, с белоснежной кожей и лисьими глазами, которые достались в наследство только одному Юнги. Если бы у него были рыжие волосы, можно было смело сказать, что он похож на лису. — Я люблю тебя, папа… — Мин последний раз глянул на портрет, а потом на полную луну, которая напомнила ему о его новом друге, — Спокойной ночи… Омега убрал всё на место, спрятал ключ и лёг в постель, правда долго не получалось заснуть. Мысли были только о Юки, а при них никак засыпать нельзя.