***
— Мне пора, Юки, — омега обнял шею волка. — Скоро всё закончится. Меня не должны увидеть. Минхо ведь обещал никому не говорить. Как думаешь, ему можно верить? Он казался добрым… Волк только однозначно мотнул головой, но Юнги так и не понял, что означал этот жест. Можно ли доверять омеге или лучше держаться подальше? Юнги шёл по скрипящему снегу, думая о красноволосом. Тот даже не знает, за какого монстра выдала его судьба замуж. Джин — это лёд, который трудно растопить кому-либо. Юнги не помнит, когда его брат улыбался нормально, а не ухмылялся с издёвкой. Когда-то омега хотел равняться на него, особенно после смерти папы, но тот отталкивал его, кричал, что во всём виноват Юнги. Беловолосый омега дошёл до замка и смахнул с себя остатки снега, который с каждой минутой перерастал в метель. Ему не хотелось заходить в эти серые стены, которые морозили душу, но на улице не лучше. Омега заходит в унылые стены и понуро идёт к себе в башню, из зала доносятся весёлые голоса и музыка. Юнги хотел бы там оказаться, даже просто посмотреть на людей, но он одёргивает себя и продолжает думать о Минхо. Ему стало жалко его. Ему не хочется, чтобы жизнь этого омеги полетела с высокого обрыва и разбилась о скалы. В комнате открыто окно. Но его Юнги не открывал. Кто-то находился здесь, причём давно. Комната успела остыть. Шин? Нет, он не мог, сегодня он должен был прислуживать на празднике. Омега закрыл источник мороза; на полу рядом с окном лежал снег. Настоящий снег, который даже не собирался таять, выставляя свои острые кристаллы на показ. Почему-то он вспомнил тот день, когда Сюмин сжигал бумаги. Сердце болезненно сжалось — он мог лазить в его вещах. Конечно, там нет ничего сверхъестественного, но всё же. Шкатулка, записи — это всё дороже золота. Юнги сразу же проверил своё тайное хранилище — там всё было на месте, взгляд упал на письменный стол. Там тоже было пару записей, но они были написаны от нечего делать, можно сказать, не играли важной роли. — С-сюмин! — яростно прошептал омега, не найдя больше половины стопки его бумаг. Не очень важных, но всё же его. Как ему это надоело! Кровь закипала, а желание доказать, что Юнги что-то значит, рвалось вперёд, отключая другие мысли. Размерные шаги пытались не срываться на поспешные. Комната Сюмина находится на самом комфортном этаже: библиотека, столовая, тронный зал — здесь находится всё, что нужно. Злость. Юнги и раньше пробовал это чувство на вкус, но сейчас оно его переполняло. Дверь с резными узорами приглашала, Юнги потянул её за ручку, но она не поддалась. Конечно, сейчас праздник в самом разгаре, а у Сюмина, в отличие от Юнги, дверь закрывается на ключ. — Что б тебя, — омега со всей мочи ударяет в дверь, прикладывая все свои силы. Ему больше ничего не остаётся, как вернуться в свою комнату. Опять те же коридоры. Свет сейчас немного приглушён, как обычно бывает в позднее время. Теперь Юнги лениво плетётся в свою комнату. Ему от этой жизни нужна улыбка папы, которой уже он не увидит, и мягкая шерсть волка, который в пяти минутах от замка. Чьи-то шаги вырвали омегу из раздумий, он мгновенно спрятался за ближайший угол. Это была какая-то пара. Они встали недалеко от омеги. — Не боишься, что нас увидят? — раздался тихий смех омеги. — Все слишком заняты на балу, — по теням Юнги видит силуэт высокого альфы и хрупкого омеги. Первый сделал шаг навстречу второму и приподнял его лицо. — У тебя прекрасные глаза… — Почему мы так редко видимся? — выдохнул омега. — Последний раз я был на твоём дне рождения, — альфа проводит по контуру лица. — А сейчас мне приходится с тобой реже встречаться. В замке слишком много людей. Они могут что-то заподозрить. Юнги все эти ласки раздражали, поэтому он решил быстрее уйти оттуда к себе, а там уже переварить информацию. Он оказался не в то время не в том месте. До комнаты Мин добрался за считанные минуты, ну, а как иначе в сложившейся ситуации. Если бы его заметили, Юнги бы точно живым не ушёл. Омега присел на свою кровать и подпер руками голову. Вот кого-кого, а Сюмина там он не ожидал увидеть в компании короля Восточных земель. У него же есть супруг, так почему он нежится с Сюмином? Если об этом узнают, особенно отец, омежке-то придётся не сладко, это подпортит репутацию обоих семей, особенно Мин, ибо омежка, зная, что у короля есть муж, постится рядом с ним. А вот отсюда уже следует другая мысль: если Сюмин, не дай бог, заметил Юнги, придёт по его душу. Такого счастья Мину точно не нужно. От размышлений его отвлекает скрип открывающейся двери. Омега тут же направил свой взор на неё. Если это Сюмин, то все, пиши пропало. Но нет, вечерним гостем оказался Минхо, который, закрыв дверь, скромно стоял рядом с ней слева. На нем была меховая накидка до самого пола, одет красиво, по-дорогому. Его личико слегка было красным, а глаза блестели, напоминая два стеклышка, красивых стеклышка. — Привет, — тихо сказал Минхо. — П-привет, — ответил Юнги. Он удивлён, что его новый друг пришёл к нему, — что-то случилось? — Да нет, все хорошо, — улыбнулся омега, — просто решил к тебе сходить, а то на приёме я уже не могу больше танцевать, да и с другими говорить не особо интересно. Они все поздравляют с помолвкой и скором бракосочетанием да беседуют о политике. — Тогда не стой у входа, проходи, — уже улыбнулся Юнги. Всё-таки этот омега довольно приятный человек. Возможно, в ближайшем будущем они станут тесно общаться. Только если Джин не узнает об этом. — Можешь присесть на стул, -отодвинув его от стола, предложил Мин. — Спасибо! — Амм, Ваше высочество… — Минхо. Зови меня Минхо, Юнги, — перебил омега, так же улыбаясь. — Хорошо, М-минхо. А Его Высочество знает, что ты здесь? — боязливо, с дрожью в голосе, спросил Юн. — Да. — А… — Можешь не беспокоиться. Твой брат разрешил мне посещать твою комнату. — Откуда т-ты знаешь? — испугался Юнги. Минхо знает об этом, о том, что он брат Джина. Что же теперь будет? — Мне Сокджин сказал, — омега заметил, как в глазах напротив бликовал страх, — Ты не беспокойся об этом. Я на твоей стороне и не собираюсь никому рассказывать про этот «секрет». На самом деле, мне очень жаль тебя, что ты живёшь в таких условиях, просто в голове не укладывается.flashback
— Нет, Минхо, — спокойно сказал альфа, склонясь к уху омеги, обнимая его за талию. — Джин, ну прошу тебя! — жалостливо продолжил говорить Минхо. — Я запрещаю ходить в ту башню. На этом все, точка! — уже более строго сказал Мин. Вокруг них много людей. Кто-то танцует, а кто-то попивает из бокалов напитки, разговаривая о чем-то своём. Никто не обращал внимание на то, как у будущих супругов разгорается ссора. А все из-за того, что омежка хочет ходить к Юнги и общаться с ним, на что Сокджин каждый раз отвечает наотрез: «Нет!». Омега уже просек, что если он сделает грустное личико и обидится на альфу, возможно, тот и пойдёт на уступки. Конечно же, Минхо не собирался таким образом манипулировать Джином, но сейчас крайний случай. Итак, в ход идёт первое оружие: щенячьи глазки. — Сокджин, пожалуйста, разрешите мне ходить к нему, — встав напротив альфы и смотря на него снизу вверх щенячьим взглядом пролепетал Минхо. — Минни, я уже тебе говорил и повторюсь ещё раз: с ним ты больше не увидишься. Эх, не получилось! Но омега просто так без боя не сдастся. Он добьётся своего. — Ваше высочество, раз Вам важнее Ваша гордость, чем мои чувства, мне не о чем больше с Вами разговаривать, — бесчувственно, даже с нотками холода ответил Минхо, выделяя слова уважительной формы общения. Для альфы это было ударом ниже пояса. Вот чего, а такого он точно не ожидал. На самом деле, он поражался такой смене чувств, ведь буквально двадцать минут назад они друг другу признались в любви, а сейчас он обижается из-за того, что его не пускают общаться с Юнги… Видимо, альфа никогда не сможет понять логику омег… После сказанного Минхо отвернулся от Сокджина, скрестив на груди руки. Сначала Джин забеспокоился, так как не хотел снова ссориться с возлюбленным. Встав напротив омежки, наследник положил свои руки на плечи омежки. — Минни, ты чего? — мягко спросил альфа. В ответ лишь молчание и отведенный в сторону взгляд. Обиделся. Но даже так он выглядит умилительно. — Милый, неужели ты так сильно хочешь общаться с ним, — прислонил к щеке напротив свою ладонь Сокджин. — Да, — пробубнил Минхо. Простояв так пару минут, глядя в глаза омежки, альфа обдумывал, что сказать. Тяжело вздохнув, он проговорил: — Я не могу видеть тебя таким подавленным, это разбивает моё сердце. Так уж и быть, ты можешь ходить к Юнги. Минхо тут же оживился и обнял альфу за шею. — Ты действительно разрешаешь? — радостно спросил омега. — Да, — улыбнулся тёплой улыбкой Джин. — Спасибо, спасибо, спасибо! — Минхо сильнее прижался к Мину и поцеловал того в щеку. Таких эмоций от будущего супруга альфа совсем не ожидал. Но он был рад, что его Минни снова улыбается, а его глаза снова сверкают. От всего этого по всему сердцу разлилось что-то приятно, что-то, что горело изнутри, растапливая оставшиеся части льдышек от прошлого Джина, который никогда больше не вернётся, Минхо не позволит.end flashback
— Кстати, Юнги, — начал копошиться Минхо, ища что-то. Это оказался мешочек небольших размеров, сшитый из льняной ткани, — Держи, это тебе! Сначала Мин удивился, но все же принял мешочек. Открыв его, обнаружил в нем несколько небольших кусочков торта и пару печенек. Сказать, что Юнги был удивлен, значит ничего не сказать. Последний раз он ел такие сладости, как торт, когда был жив папа, на день рождения. — Я подумал, было бы неплохо принести тебе что-нибудь сладкого, — сказал Минхо, почесывая затылок. — Спасибо, — скромно ответил Юнги, доставая один из кусочков. Подойдя к другу, вручил ему. — Держи. — Юнги, я же для тебя принёс, так что сам лучше съешь. — Минхо, ты ведь отдал их мне, значит я могу распоряжаться ими, как хочу. Правильно? — улыбнулся омега. — Пожалуй, ты прав. — Так что прими его, пожалуйста. — Хорошо. Каждый начал есть кусочек торта, который был очень вкусным, судя по реакции Юнги, у которого расширились глаза после первого укуса. Минхо, смотря на Мина, отметил, что он красивый, его светлые волосы контрастировали с бледной кожей. Они действительно напоминали только что выпавший снег. — Ты очень хорошенький, Юнги. Правда. Ты ведь не против со мной поговорить? От таких слов на щеках омеги появился румянец. Ему было как-то странно слышать такие высказывания о нем. Его давно по-доброму никто не называл, да и общаться не лез. А здесь, прямо перед ним, сидит Минхо, который не только вкусностей принёс, но и поговорить хочет. Будто бы все в новинку. — Хорошо. Минхо обрадовался, что Юн согласился пообщаться. Все же после сладкого на поговорить тянет. Проверенный метод самим принцем, когда тот ещё жил в Западном королевстве. — Юнги, расскажи мне, как ты живёшь здесь. Только чур без вранья! — шутливо пригрозил омежка. — Я живу в этой башне на протяжении четырнадцати лет. Со мной на самом деле мало кто общается. Когда мой папа был жив, все было иначе. Я чувствовал, что кому-то нужен, что кто-то всем сердцем любит меня. Детство, проведённое с папой, пожалуй, стало самым приятным воспоминанием на всю мою жизнь. Но после его смерти все поменялось. Я стал слышать какие-то издевки со стороны других, они презирали меня, да в принципе, и сейчас тоже. Братья не хотят иметь такую родню, как я. Всех не устраивает мой цвет волос, ибо у нашей династии у всех чёрные, как смоль. Что касается Джина… — на этом моменте Юнги сделал паузу. Он не знал, рассказывать про него или нет. Вдруг Минхо не захочет с ним иметь каких-либо отношений после этого разговора? — Не беспокойся, все хорошо. Я не буду никого осуждать, — как бы в поддержку сказал Минхо. В ответ на это Мин кивнул. — Он меня ненавидит, но я не знаю почему. Я для него, в каком-то смысле, ничтожество. То же самое и с Сюмином. — Мне Сокджин рассказал, почему он не хочет иметь с тобой каких-либо отношений, — мягко начал Михно. — Он сказал, что из-за тебя он потерял папу. — Я сам не знаю, из-за чего он умер, — омега отложил вкусняшку на стол и закрыл лицо руками. — Я сидел спокойно в комнате, играл, когда ко мне зашёл отец и сказал, что папа умер… — Если не хочешь вспоминать это, то не надо, — начал было Минхо, но Юнги привёл свой голос в порядок и продолжил. — Я не верил. Потому что так не должно быть, он не должен был умереть. Выглядел здоровым, хотя проблемы со здоровьем были… Отец сказал, что жить мне там больше нельзя, поэтому меня переселили сюда, оторвав от всего общества. Отец тогда холодно на меня посмотрел, с таким презрением, как будто я и вправду виноват в смерти любимого человека… Но я ничего не сделал, разве я виноват, что родился? Беловолосый омега посмотрел в глаза собеседнику, а тот заметил, что вот-вот, и Юнги расплачется, но он стойко сдерживал жгучие слёзы. — Нет, — тихо сказал Минхо. — Нет, ты ни в чём не виноват. Такое бывает. Без смерти не было бы жизни… Кто-то приходит, а кто-то уходит. Мне кажется, твой папа был бы недоволен, что ты винишь себя в его смерти. А Джин… Я с ним поговорю… — Не надо, — в глазах у омеги пронесся страх. — Прошу, Минхо, не надо этого делать. — Тогда ты здесь совсем загнёшься! Я не могу этого допустить, — Минхо посмотрел с тревогой на Юнги, а тот был готов уже расплакаться, потому что на него кроме папы и волка так никто больше не смотрел. — Можно, чтобы ты ко мне иногда приходил? — смутился беловолосый. — Конечно, — улыбнулся Минхо. — И вкусняшек буду приносить. — Не стоит… — Я хочу видеть перед собой здорового омегу, а не ходячего скелета, — но тут же Минхо вспомнил, что это могло прозвучать обидно. — Прости, если тебя это обидело. Юнги рассмеялся, наверное, он не смеялся так давно, до боли в животе. Ему нравилось, когда его видят не как виновного в чём-то, а как друга.***
Как Минхо и сказал, он собирался поговорить с Джином по поводу Юнги. Это же сущий ужас — так обращаться с омегой! Где справедливость? Раз никто не может помочь Юну, Минхо сам с этим справится. Это дело нельзя откладывать в дальний ящик, так что проблема должна решиться сегодня. Пока омега был в башне, прошло немало времени, бал уже закончился, некоторые гости разъехались, а кто-то остался до завтрашнего утра, так как дорога обещала быть длинной, перед ней нужно как следует отдохнуть. Из своих рассуждений Минхо решил, что Сокджин должен быть в своей комнате. Поэтому туда он и направился. По пути к ней встретил нескольких гостей, с которыми обменялся парой словечек. Наконец, дойдя до тех самых заветных дверей, украшенных множеством позолоченных завитков, Минхо постучал несколько раз. В ответ послышался уверенный и немного грубый голос альфы, который ответил: «Входите!». Минхо аккуратно открыл дверь и вошёл в комнату, закрыв её после этого. — Ах, это ты, Минхо, — поменял свой голос на нежную интонацию альфа. — Иди ко мне, — продолжил почти шёпотом. Омега послушно подошёл к нему, он стоял около панорамных окон, по бокам которых были собраны плотные шторы такого же цвета, как и волосы омеги. Светила луна, свет которой падал на Мина — завораживает. Когда Минхо подошёл к Сокджину, тот заключил его в объятия, без которых стало как-то одиноко. Одна рука альфы покоилась на талии, а другая — на затылке. Как же это приятно — дарить свою любовь, своё тепло через такое просто действие, как объятие. — Джин, — послышался приглушённый голос Минхо из-за того, что омежка был прижат к мускулистой груди Мина. А альфа стоял и наслаждался минутами, проходящим рядом с Минни. — Джин, — позвал ещё раз тоненький голосок. В этот раз он опять не ответил, был погружён в себя, в свои мысли, где был только Минхо и его дурманящий запах вина, вдохнув который, как и от настоящего напитка, начинается помутнение в глазах. Минхо попытался отстраниться, но у него не получилось. — Минни, давай просто вот так постоим, — сказал Джин, зарываясь своим носом в волосы, ближе к шее, и вдыхая новую порцию его запаха. Минхо не смог ничего поделать. Ломать такой романтичный момент совсем не хотелось. Сокджин, который стоит перед омегой, будто бы другой человек, если сравнивать их первый день встречи. Видимо, Минхо действительно смог изменить человека, хоть и за такой маленький срок. Ему нравится быть рядом с Джином, ему нравится его голос, его лицо, ему нравится вот так просто стоять и обнимать альфу, чувствовать его запах — запах граната, что прекрасно сочетается с его. Возможно, это и называется той самой любовью на всю жизнь, когда впускаешь кого-то в свое сердце так глубоко, насколько это возможно. — Я люблю тебя Минни, ты даже представить себе не можешь насколько, — прошептал альфа прижимая к себе тело омеги ещё сильнее. Он будто бы хочет, чтобы никто, кроме него, не трогал его, даже не смотрел в его сторону. Он только его. Навсегда. До конца жизни, — Видишь луну? Попробуй представить, что ты летишь к ней, далеко-далеко, а потом, когда ты прилетишь к ней, будешь возвращаться обратно, в наш замок. Вот настолько я люблю тебя, хотя это лишь маленькая её часть, часть любви, привязанности. — Джин, я тоже люблю тебя, даже гораздо больше, чем ты меня, — хихикнул Минхо. — Милый, я так не хочу отпускать тебя, особенно сейчас, поэтому прошу, останься сегодня со мной на ночь, — сказал альфа, отстранившись от омеги и приложив свои ладони к розоватый щечкам Минхо. — Н-но Джин, ведь нельзя, по традициям можно только после свадьбы… Что же люди, твой отец подумает.? — А мы никому об этом не расскажем, — ухмыльнулся альфа. Минхо немного нервничал, было видно по его лицу. — Минни, не беспокойся, никто даже и не подумает об этом. Минхо все так же стоял с тревожным лицом, в нем крутились сомнения. — Хорошо, прости за то, что заставлял. Я понимаю, что ты не хочешь… — с какой-то грустью в голосе сказал альфа. Он не хотел заставлять омегу делать что-то против его воли. — Уговорил, я останусь у тебя на ночь. Но всю ответственность берёшь на себя, — заявил Минхо. — Да, конечно, милый, — Сокджин был счастлив, что его омега проведёт с ним рядом всю ночь. — Тогда сделаем вот как: после того, как примешь ванну, иди к себе в комнату, чтобы никто не заподозрил. Я приду за тобой примерно через час, если что, подожду. Потом я отнесу тебя к себе. — В-в смысле отнесешь? — смутился Михно. — Если я понесу тебя на руках, не будет слышно твоих шагов, да и мой запах перебьет твой. — Х-хорошо. — Тогда до встречи, — отодвинув чёлку, альфа нежно поцеловал Минни в лоб.***
Минхо сидел в небольшом бассейне, залитом тёплой, ближе к горячей воде, что расслабляет все тело. В ванной витал аромат розового масла, который нравился омеге. Сегодня он решил долго не задерживаться, так как Джин его ждёт. Закончив с водными процедурам, Минхо надел свою ночную рубашку, что по длине ему была до колена. Когда омега зашёл в свою комнату, его встретил Джин, сидящий на его кровати. — Прости, если заставил долго ждать, — заправив вылезший локон волос за ухо, сказал омега. — Все нормально, тем более я не так уж долго здесь нахожусь. Альфа встал с кровати и подошёл почти вплотную к будущему супругу. — Ну что, готов ли мой принц к небольшому, но столь захватывающему путешествию? — съязвил Сокджин. — Вместе с тобой я готов ко всему, — обвив руки вокруг шеи альфы и встав на носочки, ответил Минхо. — Тогда не будем терять ни минуты, — Мин оставил лёгкий поцелуй на красных губах напротив. В один миг Минни оказался на руках альфы, а затем прижался к нему сильнее, так спокойно. На пути к комнате Джина никого не было, это даже на руку. Когда они пришли, альфа закрыл за собой дверь при помощи толчка ногой. Аккуратно уложив своего Минни на кровать, прилёг рядом с ним. Сокджин рад, что Минхо согласился на его предложение. От того, что он видит, как его возлюбленный лежит рядом, смотрит своими драгоценными, как камни, глазами и улыбается, внутри будто бы бабочки порхают. Так ведь люди выражаются, когда любят кого-то до потери памяти? — Ты так прекрасно выглядишь, когда луна частично освещает твоё тело и личико. — Ты хочешь, чтобы я не смог заснуть из-за смущения? — сразу же выпалил омега. — Нет, я просто говорю о том, что вижу, Минхо. Ты правда очаровательный. Возможно, мне не хватит одной жизни, чтобы налюбоваться тобой. Видя, как из обычного Минхо получается помидорка, альфа решил остановиться. — Ладно, не буду больше смущать тебя, — улыбнулся Джин. — Спокойной ночи, Минни. Сокджин придвинулся ближе к омеге и обнял его за талию, прижимая к себе. — Спокойной ночи, Джинни, — прошептал Минхо, уткнувшись своим носиком в ключицы альфы. Если Мин заснул быстро, то о Минни так сказать нельзя, он ещё долго не спал. Ну как тут заснешь, особенно после таких сказанных на ночь слов?