Камень опенула

      По весеннему, почти летнему небу лениво позли синеватые облачка. Звенели мошки, висела в стеклянном воздухе пыль. Легкий ветерок едва колыхал молоденькую листву. Солнце грело и, порой, немного обжигало. В Красных дворцах стояла пустынная тишина — даже София, соседская бойкая девчонка, не высовывала носу из дома и преспокойно смотрела мультики с мороженым в руке.       Эрика с радостью последовала бы ее примеру. И на мультики согласна, хоть не любила мельтешащие цветные картинки. Или вон, как пушистый белый кот Персиан, улеглась бы в тени и засопела. Но нет, надо стоять на крыльце, под палящими лучами, вглядываться в режущий глаз горизонт и ждать того, кого ни ждать, ни встречать совсем не хотелось. Ну, не в одиночестве мучается, и на том спасибо.       — И все-таки ты не должен здесь со мной жариться, Ил, — зевнула девушка и скосила голубые глаза в сторону друга. — Иди в дом, раз уж с Лилькой в город не поехал.       Подселенец смахнул светлую челку с влажного лба и задорно улыбнулся:       — Нет уж, я тебя одну не оставлю. Сестра сестрой, но в первую очередь эта девчонка — дочь опенула. А если ее уже «желтые» завербовали? Мы же ничего о ней не знаем!       И в таком духе каннор отвечал на любое «почему» и «зачем». Отмазка, конечно, глупая, но раз парень хочет стоять — пусть стоит.       В первые несколько дней, что прошли после Дня города, Ил заявил, что терять подругу больше не намерен, а потому вызвался охранять ее и днем, и ночью. Бабушка Лия ничего против нового жильца не имела, да и под надзором самого настоящего мага внучка в безопасности. Так блондин обосновался в комнате Эри, словно настоящий телохранитель. Впрочем, друга тоже можно понять: канноры долгие годы искали опенула, а потом еле уберегли его — то есть, ее — от вражеского лагеря инсивов. Но порой Ил перегибал палку. Особенно, когда в поле его зрения появлялся Оливер.       При воспоминании об Оли сердце окутало приятное тепло, а на лице расплылась глупая улыбка.       — О, дело плохо. Перегрелась, — цокнул языком подселенец. — Сходи-ка за панамкой и попей чего-нибудь холодного.       — Да я не от того, — махнула рукой Эри и села прямо на пыльные ступеньки.       Персиан, заметив такую перемену положения, тут же встрепенулся и, небрежно переставляя пушистые лапки, приблизился к девушке за порцией ласки. Белуха осторожно почесала ему за ушком.       — Что-то ты к нам зачастил, приятель, — хмыкнула она.       — Ну так он мне родня почти. Мы братья по духу, — рассмеялся Ил и опустился рядом. Кот тут же разлегся между двух людей и важно поджал под себя лапки.       — Знаешь, будь я на его месте, я бы тебя стороной за километр обходила. Бедняжку, наверное, целый день после твоего дурачества колотило. Вселения ваши… бр-р! — Эрику передернуло. Еще свежи были воспоминания об Анель, инсиве-подселенке, и ее методах пленения.       — Ладно тебе, Персиану все равно! — прищурился каннор и подхватил звереныша на руки. Кот недовольно мявкнул, но вырываться и не думал. Ленился. — У, морда породистая! Если бы не ты, Эрику мало того, что инсивы бы вычислили, так она бы еще и в школу опоздала. Герой, ничего не скажешь.       Персиан заурчал. Ил фыркнул в ответ и принялся пристально разглядывать голубые кошачьи глазенки. Да так, что, казалось, вот-вот вселится.       — Не переусердствуй. Дейр же просил без надобности не вселяться, — подметила Эри и потянулась. — Я за твоим телом опять по всему городу гоняться не буду.       — Ох, ну если ради сей миссии ты вновь снюхаешься с инсивом, то… — закатил разноцветные глаза маг и отпустил недовольное животное.       Белуха насупилась:       — Мы уже обсуждали…       — Да-да, Оливер не инсив, я помню. Просто у него желтый камень в груди. И родился он на Инсиве. И сестра у него инсив. И к убийству твоей тети он руку приложил. А так он хороший, лучше некуда!       Душа противно сжалась. Пусть прошло уже около пяти месяцев с тех пор, как тетя Сондра погибла, но что-то внутри волновалось при каждом упоминании о ней. Эри не раз ловила себя на мысли, что будь Сондра жива, то очень многих проблем можно было бы избежать. Например, с освоением дара.       Как бы Эрика ни старалась, но установить хороший, крепкий переход ей вновь так и не удалось. А она-то раскатала губу — первый раз она «смяла» пространство запросто, второй еще легче. И даже тот случай в лодочном сарайчике, когда она без труда нашла, почувствовала запертый проход, лишний раз доказывал ее колоссальную магическую силу.       Но было одно «но». Эрика не должна быть опенулом. Ни по каким законам логики. Ее мать, отец, даже бабушка не являлись опенулами. И в роду как минимум на четыре поколения по всем линиям их не нашлось. Она, Эрика, и тетя Сондра стали невероятными исключениями. Ошибками. Невозможными!       Как же можно верить в себя и свои силы, если в голову, стоит взяться за ручку двери, лезет назойливая мысль: «Ты не колдун и колдовать не можешь. Ты мутант, существование которого не предусмотрено природой. Ты обычный человек!» Даже Оливер, глядя на подругу, разводил руками. Будь он хоть трижды опенулом, но заставить быть опенулом кого-то еще он не мог. Тем более, не зная проблему. Эри не рассказала.       Да, Оливер ее хороший друг — он добрый, понимающий и совершенно точно смог бы дать парочку советов по поводу магии! Но Белуха отчего-то была на все сто уверена: стоит Оли узнать правду, и он расхочет иметь с ней дело. Ведь, по сути, кто она такая? Ничем не примечательная девушка, коих в Дэнте пруд пруди. Обыкновенный человек. Вот где обычные люди — и где отлично подготовленный воин с самым значимым на земле Лайтов даром!       Ил мимоходом огладил синий искрящийся камень в виде ромба под кадыком. Замер на пару мгновений и вздохнул:       — Оливер сейчас сюда целую ораву перекинет. Когда там твоя сестра приедет?       — Обещала утром, — устало выдохнула Эри. — Так что уже черт его знает. Случилось что-то?       — Угу, но меня, как обычно, в курс дела не посвящают. Действительно, кто я такой! Всего-то лучший друг главнокомандующего! — обидчиво пробубнил подселенец и, кряхтя, поднялся с теплого крыльца. — Ладно, посиди пока тут. Я постараюсь их спровадить поскорее, — и, чуть тише добавил, — Ничего без нас не могут, олени сиреневые.       Эрика подавила смешок. Клички, которые Ил давал лагерю ляров, с каждым разом становились все страннее и смешнее. Посоревноваться с ним мог бы только Оливер, раздавший прозвища уже всем знакомым.       Оли, к слову, все больше времени проводил на островах. Точнее, на одном острове — Канноре. Лагерь поначалу принял «новобранца» в штыки, но, кажется, попривык. Да и угроза, что Эрика останется лишь с инсивом, звучала убедительно. Так что последние две недели девушка его и не видела толком. В школе его удачно отмазывали: кто-то писал ему липовые справки о болезни. Появлялся он в коридорах нечасто, но то лишь служило на руку — Лилия лишний раз не начинала лекцию на тему «Тысяча и одна причина, почему я ненавижу Оливера».       Белуха поникла. Что Лилька, что Ил — единственные посвященные во все люди, постоянно крутившиеся рядом, — на дух не переносили объект ее розовых снов. С Сотенко вообще все было худо. Любое упоминание любви, симпатии, да просто парней запускало в ее голове невидимый механизм, врубающий голосовые связки на полную. А орущая на ухо соседка по парте — удовольствие не из приятных.       В остальном же жили мирно. По сравнению с событиями трехнедельной давности — уж точно. Никто не следил из-за угла, не пытался украсть или убить. Даже инсивы затихли и носа не высовывали. Видимо, Керал еще не отошла от разоблачения. В школе прошли почти все годовые тесты и контрольные, ученики досиживали положенные деньки, как могли. Так что Белуха позволила себе отдаться лени, редким тренировкам в магии и приготовлениям к приезду внезапно объявившейся двоюродной сестры.       Пол содрогнулся. Персиан, крутившийся неподалеку, недовольно заворчал. Эри даже не обернулась — привыкла уже к опенульским переходам. Раздались приглушенные голоса. Поначалу спокойные, но с каждой секундой усиливающиеся и превращающиеся в гневный рык. О, похоже, Ил-таки сорвался на Оливера…       Оливера? Оливера!       Белуха мгновенно подскочила на ноги. Неужели он здесь? Они уже целую вечность не виделись! Он все больше просто открывал двери, а сам не переходил. Столько всего произошло, столько нужно обсудить! Да какое обсудить — просто увидеть его улыбку, прикоснуться к его руке и сказать какую-нибудь милую глупую ерунду, чтобы в его кошачьих медовых глазах заискрились огоньки… Так, Эри, не увлекайся!       Как на крыльях она влетела в дом и бросилась вглубь, к тетиной комнате — складки чаще всего образовывались там. Дверь оставалась закрытой, но изнутри доносились недовольные, но знакомые голоса. Эрика без колебаний надавила на ручку.       — …отбросить хвост и… Эри! Подумать только. Ты! — отвлекся от спора и повернулся к ней Оливер.       Он внешне почти не изменился за те дни, что провел на Канноре. Волосы, такие же темные, как грива у вороного коня, забраны в аккуратный хвостик для удобства. Бледная кожа чуть потемнела от островного солнца. Губы обветрил морской бриз. Однако в теле появилась какая-то сила и уверенность. Оливер наконец-то чувствовал поддержку целого лагеря, перестал озираться и бояться, раскрылся, как цветок. Но от того не стал менее красивым.       Эрика тут же бросилась ему на шею и крепко-крепко обняла. В районе груди приятно затеплился камень, скрытый под одеждой. Оли сильно не хватало. С ним все становилось светлым и радужным, всякие мелочи уходили на второй план. Будто раскрывалось в душе что-то новое, неизведанное, но прекрасное!       — Ну конечно она! Ты у нее дома, между прочим, — рыкнул рядом Ил. — Я так понимаю, все по накатанной? Может быть, хоть в другую комнату уйдете, голубки? Тут людей, как в огурце семечек.       Белуха мигом отскочила. На нее в упор смотрело четыре пары глаз: раздраженного Ила, Дейра Лио — главнокомандующего канноров, немой Вирджинии, и, что самое ужасное, телепатки Марго.       — Ужасное? Ты меня что, до сих пор боишься? — насупилась последняя. — Я же извинилась.       В голове всплыли недавние события. Именно Марго, хрупкая девчушка двенадцати лет, сдала ее в плен инсивам. Конечно, она уже тысячу раз попросила прощения, но доверия маленькая читательница мыслей не вызывала.       — Ты мне тоже не особо нравишься.       — Марго! — прикрикнул на ту Дейр и устало потер переносицу. — Давайте уже сразу к делу перейдем, а то, боюсь, без кровопролития не обойдется. Либо парни передерутся, либо я кого-нибудь прирежу.       Ил, подтверждая его слова, смерил Оливера испепеляющим взглядом. И командиру пришлось встать между ними. Вряд ли он был против того, чтобы подселенец придушил инсива голыми руками. Но в таком случае его самого никто не стал бы слушать.       — Итак, я так понял, дочь Сондры Керш еще не приехала? — уточнил иллюзионист.       Эрика мотнула головой.       — Ладно. Тогда буду предельно краток. — Он неспешно потер ладони и прикрыл пронзительно-синие глаза. — В общем, нашли мы шкатулку. С трудом, но нашли.       Белуха подскочила на месте:       — Правда? Круто! Замечательно. А то я уже хотела к вам перебраться, в поисках помочь.       — Успеется. Тебе пока безопаснее на Недивинах. Тем более шкатулку, как я и думал, перебросили на землю Лайтов, вместе с огромной охраной. Так просто к ней не подобраться.       — Логично, — хмыкнул Оливер. — Уж что-что, а охранять в лагере умеют. Почти так же хорошо, как воевать.       — То есть, инсивы — охранники лучше всех? — скрипнул зубами Ил.       — Лучше или нет, а защищают добро получше, чем кое-кто защищал кое-что.       — Много неопределенности, крыса. Прямо говори! Или боишься, трус?!       — Трус? Кто же из нас еще трус, ящерка?       У Дейра задергался глаз. Взмах рукой — и комната наполнилась жутковатой дымкой, такой, что даже свет с улицы не мог прорвать. В воздухе запахло сыростью и гнилью. Спорщики мигом отшатнулись к противоположным стенам и уставились куда-то в пустоту.       — Что ты сделал? — испуганно сглотнула Эри, косясь то на Оли, то на Ила.       Оба выглядели до жути напуганными. Глаза выпучены, руки дрожат, лица такие, как мел, белые, что, казалось, могут след оставить.       — Болотный туман. Показывает самые главные страхи жертвы, — лениво пояснил Дейр и кивнул сам себе. — Неплохая вещь. Вычитал в твоей книге, в разделе про иллюзионистов. Ты еще не дошла, наверное.       — Не дошла, — согласилась Эри, хотя книгу эту даже в руки не брала.       Все, что касалось складок и переходов, она уже усвоила, а история, происхождение, взаимосвязи с другими дарами ее не интересовали. Вообще, чем больше она углублялась в изучение магии, тем меньше в магии оставалось волшебного. Как ни крути, а утратить эйфорию от колдовства не хотелось. Имеет же она право на детство!       Марго в тумане презрительно хмыкнула. Дейр, к счастью, этого не заметил.       — Итак, шкатулку мы нашли, — продолжал он, пока дым медленно рассеивался, а разгоревшийся огонек в его амулете угасал. — Сейчас уже полным ходом идет разработка плана, как ее можно достать. Но ты инсивов знаешь — они только что в свою сторону почуют, тут же набегут. Поэтому Марго и Вирджи на время останутся с тобой. Для дополнительной безопасности.       — То есть, мне потребуются еще охранники? — сглотнула Эри.       — Не тебе. Твоей сестре. Кроме того, нам нужно составить о ней представление. Насколько осведомлена о магии, о лагерях… Не бойся, это всего на день, может, два, — поспешил заверить ее каннор. Марго снова прыснула, но на этот раз Дейр бросил в ее сторону недовольный взгляд. И снова продолжил, — Да и Ил перевести дыхание сможет. А то он с тобой круглые сутки — устал, наверное.       Подселенец, уже оправившись от тумана, встрепенулся и на негнущихся ногах приблизился к другу. Глаза его, хоть и помутневшие, ясно говорили, что с решением главнокомандующего он не согласен и готов тотчас же его оспорить. Но оспорить уже не успел — Дейр взмахнул рукой и провозгласил:       — Мое решение — закон! Скажи спасибо, что на Каннор не забираю. А ты мне, между прочим, там не помешал бы. Марго, если неймется, может обсудить с лагерем. Может, еще парочку ребят дадут. Я же умываю руки.       Дым окончательно рассеялся, и Лио кивнул все еще перепуганному Оливеру. Опенул растерянно хлопнул глазами, повел взглядом вокруг себя, нервно облизнул пересохшие губы. Лишь затем метнулся к старому гардеробу и взялся за позолоченную ручку.       Вот еще одна странность — переход с земли Лайтов чаще всего открывали именно через шкафную дверцу. Изредка через ванную или чердачный люк. Уж какие на Канноре проблемы с дверьми, Эри не знала, но они явно имелись. Оливер во время их редких встреч даже мельком жаловался: что ни переход, то новая проблема. Но, стоит отдать должное, справлялся Оли со складками виртуозно. Настоящий профессионал.       Инсив постучал пальцами по деревянной дверце и неспешно потянул за ручку. В комнату ворвался холодный промозглый ветер, полный мелких грязных брызг. Эрика поежилась.       — Буря, — улыбнулся Ил и хрипло добавил. — Птицы не сунутся.       — Не птицы, так крысы, — скривился Дейр.       — Ого, а где же извечный оптимизм?       — В моем положении не до оптимизма.       Оли издал неясный звук, будто у него кость поперек горла встала. Дейр махнул рукой, мол, уже идет, и в последний раз повернулся к Эрике. В его глазах сверкнул какой-то невеселый тоскливый огонек. А может, так лишь показалось.       — Эри, я тебе доверяю. Но все же скажи еще раз — шкатулка серьезно так необходима? Просто дело чересчур рискованное, и если ребята полягут из-за ерунды, то…       — Необходима, — кивнула Эрика. Хоть от мыслей о гибели людей начинала пробивать дрожь. Слоило вспомнить мальчишку Йенца, и…       — Но ты так и не объяснила, зачем, — прошипел каннор, наклонившись к самому ее лицу.       Ил неподалеку тихо рыкнул от напряжения. Казалось, вот-вот сорвется и оттащит за шкирку друга подальше, врежет и выбросит в открытый Оливером проход. А потом повернется к Белухе и в своей манере виновато улыбнется.       — Надо и надо, — держала удар Эри. — Ты же доверяешь мне, сам сказал. Нет, если мое слово ничего для вас не значит, то я найду, куда приткнуться. Опенулы сейчас нарасхват.       Дейр прищурился:       — Шантажистка. Не знаю, чего ты добиваешься, но, так уж и быть, шкатулку мы достанем. Однако, если вся эта стратегия окажется простой твоей прихотью, вещица останется в штабе. Так что причину, есть она или нет, придется назвать. Все ясно?       Девушка поморщила нос и кивнула. Каннор смерил ее презрительным взглядом и зашагал к Оливеру. Тот, как лакей, распахнул дверцу шкафа и пропустил командира в проход. Стоило насупившейся фигуре командира скрыться, как опенул захлопнул за ним дверь и даже зачем-то подпер плечом.       — А теперь поговорим в спокойной обстановке, без нашей всеми обожаемой истерички, — хитро ухмыльнулся Оли.       Марго многозначительно закатила глаза, а Вирджи робко отвела взор. Ил же уселся на подоконник и скрестил руки на груди, выжидающе уставившись на врага: желто-синие глаза сверкали уставшей злобой, как будто он ненавидел Оливера из последних сил, по привычке.       — У тебя минута, пока я не связался с Дейром и не добавил ему поводов вышвырнуть тебя, как подранного пса.       — Ох, я-то уж и отвык от такой агрессии! Меньше нервничай, ящерка, нервные клетки не восстанавливаются. Да и вообще, лучше бы вам всем выйти, — подметил инсив и выразительно глянул на Эрику. — Это личное.       Эри была готова упасть в обморок — лучше бы в объятья Оливеру — и, пока лишняя троица будет бегать в поисках нашатыря, побыть с ним наедине. Но мечты оставались мечтами.       — А смысл? — рассмеялась телепатка. — Я уже и так в курсе, Вирджинии до вас дела нет, а Ил вот-вот догадается и вцепится тебе в глотку. Так что извиняйся за сцену в инсивских подкопах, передавай свою бумажку и шуруй отсюда. В твоих же интересах.       Белуха удивленно наклонила голову. Извиняться Оливеру было не за что. Ну, только за отсутствие финального поцелуя, на который девушка так рассчитывала. Марго в ответ ее мыслям быстро закивала.       — Кхм, ладно, — неловко рассмеялся Оли. Щеки его чуть порозовели, руки шарили по одежде в поисках детали, на которую можно отвлечься. В результате парень не придумал ничего лучше, чем просто сунуть одну ладонь в карман, а вторую опустить на ручку гардеробной дверцы. — Тогда в другой раз поговорим. Когда станет менее многолюдно.       — Рядом с Эрикой всегда теперь будет многолюдно, балбес, — огрызнулся Ил.       — Ох, в который раз жалею, что тебя спас. Без сознания ты был куда милее, — закатил зеленоватые глаза Оливер и открыл переход.       Мгновение — и дверца за ним закрылась, оставив лишь терпкий запах моря в воздухе и несколько мутных брызг на полу. И двух лайтовцев, безусловно.       — Ты не бойся, мы неудобств не доставим, — тут же заверила хозяйку дома Марго. — Вирджи может на чердаке сидеть или даже на крыше. Я у соседей ночлег выбью, мне не привыкать. Так что не потесним ни тебя, ни Ила, ни госпожу Лию. Ни твою гостью, стоящую за дверью.       Эрика вздрогнула и медленно обернулась. Из черного проема двери на нее вылупились два больших зеленых глаза. Тонкие губы незнакомки на глазах растягивались в улыбку Чеширского кота. Руки, увешанные цветастыми браслетами, прижимали к груди уже обыкновенного кота, Персиана, явно недовольного таким обращением. Сколько девчонка простояла за дверью и что видела — известно одной Марго. Но о том, что она точно что-то видела, говорил хитрющий хищный взгляд.       Все молчали. Даже Персиан не издавал не звука. И лишь через минуту Эрика запуганно пролепетала:       — С-с приездом, наверное?       Девчонка по-змеиному моргнула и протянула:       — Лучше сказать, с возвращением!