Тишайший вечер

      Чем дольше тянулось время, тем сильнее меня одолевала паранойя. В основном меня терзали мысли об Эсперансе: то я думала, что город намеренно прекратит поиски, то боялась, что у папы опустятся руки. Я лежала на боку, глядя на бурую стену, чувствуя, как воля к жизни покидает меня, будто вытекая сквозь трещины в броне… Все бросили меня — умирать.       Я чувствовала, как чахну, несмотря на обилие еды и воды. Кожа бледнела, а мышцы начали атрофироваться от нехватки движения.       Как другие пленницы до сих пор не разучились улыбаться? Иногда я пробовала приподнять уголки губ, пытаясь вспомнить, каково это — быть по-настоящему счастливой. У Хейли это выходило. Может, она считала, что семья когда-нибудь ее отыщет.       — Рейби, завтрак.       От низкого меланхоличного голоса Кайло меня чуть не вывернуло. Я натянула на себя одеяло до шеи.       — Не хочу есть, — прохрипела я.       Он присел на кровать у моих ног и коснулся плеча. Каждый дюйм моего тела съежился — теперь его посягательства становились изощреннее, как я и предполагала. Недавно он душил меня, пока я не потеряла сознание.       — Ешь, — мягко, но настойчиво повторил он. — Ты вела себя очень хорошо. После я отведу тебя повидаться с остальными.       Я давно их не видела. Столько времени прошло с той нашей встречи. Мне многое хотелось обсудить с ними: спланировать побег, задать вопросы девушкам. Я вздохнула, потерла нос и повернулась, садясь на постели, чтобы позавтракать, как было велено. Кайло специально держал нас порознь, так что шанс пересечься с другими пленницами мог подвернуться нескоро.       Покончив с завтраком, я оделась, получив даже позволение ополоснуться под душем и облегчиться. Я чувствовала, как судорогами сводит низ живота, и с непреодолимым страхом осознавала, что скоро у меня начнутся месячные… Может, он оставит меня в покое на какое-то время… Эта мысль обнадеживала.       Завязав мне глаза и сковав руки, он повел меня дальше, к комнате, где собирал всех нас, и тогда я решила рискнуть. Задать вопрос казалось разумным.       — Похоже, у меня начинаются месячные.       — Все, что тебе нужно, есть в тумбочке.       — …Ты будешь приходить ко мне?       Не прошло и секунды, как он ответил:       — Да.       Мое сердце дрогнуло — Кайло открыл дверь в зал. Что мне предстоит испытать? Обычно во время месячных я лежала, свернувшись клубочком под одеялом, но сейчас… сейчас все будет по-другому.       — С добрым утром, девочки, — бросил он, толкая меня на пол. — Прошло немало времени с момента, как мы собирались вместе, и с той поры многое для Рей переменилось. — Лязгнула цепь, которую он прицепил к наручникам. — Приятного вам общения, и смотрите не натворите глупостей.       Вспыльчивая Наоми промолчала. Напоследок Кайло снял с меня повязку и покинул нас, хлопнув стальной дверью. Я осталась с тремя подругами по несчастью.       Плечи невольно поникли, я сидела, не в силах поднять голову. Да, многое следовало обсудить, но внутри было пусто. Не отрывая взгляда от каменного пола, я просто сидела и ждала возвращения Кайло.       — …Рей?       Ко мне наклонилась Хейли, пытаясь заглянуть в глаза. Волосы упали мне на лицо, отгораживая меня от всех — внезапно я так испугалась того, что она могла сказать. Поглощенная жалостью к себе, я позабыла о главном — все мы в одной лодке.       Хейли шевельнулась.       — Эй, все в порядке. В первую неделю всегда сложно. Потом будет легче.       — Заодно ненадолго выручишь нас, — вставила Наоми.       — Заткнись! — прошипела Хейли, звякнув цепями. — Жду не дождусь, когда тебя не станет!       Послышался тихий стон — стон, знакомый и незнакомый одновременно. Я подняла глаза и увидела, что Роуз лежит на боку, жмурясь и крепко обхватив себя.       — Прекрати сопротивляться, — прошелестела она одними губами. — Это то, чего он добивается.       Роуз выглядела еще бледнее, чем в прошлый раз — только на щеках проступал нездоровый румянец. Наоми и Хейли вдруг обе умолкли, глядя друг на друга. Роуз тряслась, и я поняла, что они ее оберегали. Она была больна.       Не выдержав, я вновь уткнулась в пол. Мои проблемы могли подождать. Надо думать о главном — как вытащить всех отсюда живыми. Несправедливо бросить Роуз, дать ей смириться с недугом или допустить, чтобы с ней разобрался Кайло. Я не позволю никому из нас умереть в этом аду.       Сжав губы, заставляя себя забыть о боли в затекших мышцах, я выпрямилась и взглянула на Хейли с Наоми. Последняя не желала смотреть на меня, но Хейли слабо улыбнулась.       — Ты права, — согласилась я. — Он хочет, чтобы мы враждовали. Пока мы ругаемся друг с другом, нам будет не до побега.       — Никуда мы не сбежим, — сплюнула Наоми. — Мы сдохнем здесь, как все его предыдущие игрушки.       — Нам нужен план, — продолжила я, игнорируя ее, и повернулась к Роуз с Хейли. — Нас четверо, а он один, не имеет значения, насколько мы измождены или ослаблены — вместе мы его одолеем. И сможем вернуться домой.       Роуз вздрогнула и приоткрыла глаза.       — …Домой? Как?       Внезапно оживилась Хейли — улыбаясь во весь рот, она придвинулась ко мне.       — Мне нравится ход твоих мыслей, Рей. Бьюсь об заклад, вместе мы заставим его отпустить нас!.. Я думала об этом целую вечность!.. Но нам к нему не подобраться, нам он совсем не доверяет… Рей, может, у тебя получится его обмануть? Ты ему нравишься.       — Если мы избавимся от цепей, то сможем одолеть его, — подытожила я, — пусть даже ненадолго. Нужны забрать у него ключи. Запрем его здесь, а сами сбежим.       — Сбежим?.. — эхом повторила Роуз. Подняв голову, она уставилась на меня. — Ты правда так думаешь?       — Это шанс, — проговорила Хейли. — У меня есть вилка, я ее прячу под матрасом и стараюсь заточить. Если у тебя получится снять с нас цепи, мы справимся.       Наоми пнула камешек, привлекая наше внимание. Она была в ярости.       — Да что вы несете?! Никто никогда отсюда не выберется! Он узнает этот ваш гениальный план и накажет всех, и это точно будет намного хуже, чем раньше! Так что заткнитесь, хватит унижаться! Пора принять свою судьбу. Мы останемся здесь, пока он не подыщет себе новую дырку.       — Ты сама говорила, Наоми, — возмутилась Хейли. — Отчего-то Кайло доверяет Рей. Она ему действительно нравится. Если у нее получится завоевать его расположение, может — может быть — он сделает для нее послабления, и это сыграет нам на руку.       — Да пошла ты! Я не позволю какому-то больному уроду пользоваться мной, как куклой! — Глаза Наоми сверкнули, она оскалилась. — Буду бороться с ним до конца.       На некоторое время воцарилась тишина. Я смотрела на Наоми, изумленная ее агрессией. Разве она не хочет выбраться отсюда, снова увидеть свою семью? Но ради этого надо отбросить гордость — конфронтация с Кайло ни к чему не приведет, будет только хуже! Ему нравится покорность… Таких труднее сломить. Неужели Наоми готова встать на нашем пути к свободе?       Я услышала, как рядом всхлипнула Хейли. У нее покраснели глаза, и слезы катились по ее щекам, размазывая грязь.       — Я знаю, Наоми, будет тяжело встретиться с ними, — горестно сказала Хейли, глядя под ноги. — Не хочу и думать о том, что скажет мама, когда увидит мои волосы. — Она глянула в мою сторону, борясь со слезами. — Она всегда заплетала их… укладывала в сложные прически… Все девчонки в школе завидовали, и я… и я хочу их вернуть. Он обрезал мне волосы, сказал, что за ними «надоедливо» ухаживать.       Хейли продолжила:       — Но моя мама поймет. Она всегда меня понимала, и когда мои волосы снова отрастут до талии, мы будем вместе заплетать их в косы каждый день, и я никогда — никогда — их не подстригу. И никогда не вспомню об этом месте или о том, что здесь случилось. Но даже если не получится, мама будет со мной рядом.       Было очень тяжело слушать горькие слова этой плачущей девушки. Она не видела семью три года… Возвращение к нормальной жизни превратится для нее в настоящий кошмар. Кайло изуродовал не только ее тело, но и душу, и все же она не теряла искры надежды. В ее взгляде не было той озлобленности, что у Наоми, в них светилась стойкая вера — такие, как она, никогда не перестают надеяться.       Роуз, с трудом сев, застонала сквозь стиснутые зубы. Но согласно кивнула.       — Я с вами двумя. Думаю, наконец-то забрезжил свет в конце тоннеля. — Она улыбнулась дрожащими губами. — Мне не терпится увидеть маму с папой. Боже, даже моих младших сестренок увидеть будет здорово.       Втроем мы обратили глаза к Наоми, которая по-прежнему прожигала взглядом землю. Фыркнув, она отвернулась, чтобы мы не видели ее заплаканное лицо.       — Идиотки, — пробормотала она. — Он нас всех убьет.       — Тогда решено, — сказала я. — Мы выберемся отсюда.