***
— Эрвин, прекрати! — Тише, Ривай. Если ты будешь молчать, то нас никто не услышит. — Г-гад!.. Выпусти меня! Кабинет, тонущий в полумраке. Горящая свеча на рабочем столе и мужчины, замышляющие что-то неладное. Один вырывается, старается уйти и сбежать от прикосновений другого, а второй же наоборот. Эти ласки, домогания и нежные поцелуи в шею. Часть одежды на полу, еле покрывает ступни Смита, что держит Аккермана на своем столе и не даёт отстраниться.***
— А что был дальше?! Почему ты остановился на таком пикантном моменте, Леви?! — Потому что мне тяжело об этом говорить. Это как клеймо в моем прошлом. Я потом был напуган, ошеломлен и раздавлен. Нас никто так и не остановил, а Эрвин всё долбился и долбился. — Ох, прости, зря я завела эту тему — Всё нормально, Ханджи. Я верю тебе, поэтому и рассказываю о себе. — Только сейчас? Спустя два года? Я тебе рассказала о себе через три дня после твоего прибытия. Где справедливость, чистюлька? — В немытой заднице короля. Если ты расскажешь об этом всем, то я из тебя сделаю коврик. Что насчёт завтрашнего дня? — Ах да, Петра нашла церковь в средней секции. Завтра будет очередная молитва королю, где будут дети и взрослые. Советую тебе говорить монотонно, так ты очаруешь большинство дев. Твоя речь сильно им в голову стукнет! — Мне не нужны еще девушки. Я словно человек, не имеющий чести, а желаю лишь переспать со всей женской половиной. Кто-нибудь знает о завтрашнем набеге, кроме нас? — Неа, эта информация полностью конфиденциальна и не была распространена за пределами этого склада. Кроме Эрвина, конечно же. — Прекрасно. Надеюсь, он помнит, что должен нас пропустить через ворота? — Да. — Отлично. Я возьму отряд новеньких, а ты присмотри за собой. Твоими соплями можно полы вымыть. — Вообще-то, у меня простой насморк. Завтра я уже буду на ногах, так что не переживай, не умру. — Не говори так, будто ты умрешь. Когда-нибудь выкарабкаемся отсюда. — Смешно же получается: дядя готовил тебя к схватке с королем, но ты не хотел и сейчас ты сидишь со мной здесь. — Опять ты про него? Сколько можно? — Прости, чистюлька! — хихикнула Зоэ и не сильно ударила Ривая по плечу. — Твоя жизнь намного насыщенна, чем моя. Могу поспорить, что и будущее у тебя будет похлеще любого из нас. Они сидели в столовой, на складе и мирно разговаривали, пока за пределами этих стен ничего не происходило. В последние дни было тихо и никаких набегов от «свободных» не наблюдалось, но это пока. Аккерман сидел за столом вместе с Зоэ, пил пиво, говорил с ней, но до тех пор, пока к ним не присоединилась Петра, удобно усаживаясь рядом с капитаном. Её лицо было улыбчивым, дружелюбным к мужчине, что существовал с серьёзной миной и вообще не мог догадаться о скрытых мыслях своего человечка. Время прошло как обычно, без происшествий. Настал следующий и новый день. «Свободные» встали рано и во всю готовились к набегу. Кто-то помогал Риваю с его уборкой по складу, кто-то старался им не мешать, ходить на цыпочках, перенося пустые ящики из одной комнаты в другую. А кто-то пинал балду и, вместо помощи своему главарю, собирались в среднюю секцию. Ханджи сидела под одеялом с книгой и шмыгала носом надеясь, что чистоплотный мужчина не увидит её в таком виде. Маленький отряд Петры тихо собирался по своим делам в столице, бегая по коридорам в поисках УПМ. Уборка Аккермана была окончена, он собрал своих людей, снаряжение, дал чай очкастой и со спокойной душой вышел со склада. План был вновь озвучен. Дана была команда «Вперёд» и несколько человек взмыли в воздух. Они старались вести себя тихо и аккуратнее, дабы не привлечь внимание полиции или обычных граждан. Им проблемы не нужны и поэтому капитан со своими товарищами старается ответственно подойти к планируемым набегам. Как ни странно, но они пока ни разу не попадались, если все следовали указаниям Леви. Бывали и случаи, когда проскальзывали еле заметные косяки, но благодаря Эрвину их быстро скрывали. Повезло этому мужчине, иметь друга главнокомандующего в рядах полиции — это чудо. Жаль, что за это чудо пришлось заплатить. Лёгкий ветерок в лицо, предельная осторожность и скрытность сопутствовали летящим по стенам людям. Никто их до ворот так и не заметил, кроме высокого блондина, что стоял и выглядывал их в полутьме подземного города. Команда медленно сбавила скорость и снизилась к земле, ступая на пол рядом с Эрвином Смитом. — Доброе утро, Ривай. — приветливо поприветствовал его мужчина, когда его маленький друг подошёл к нему. — Как спалось? — Нормально, Эрвин. Впустишь нас? — Конечно, только будь осторожен. Сегодня полиция чересчур встревожена. — Я справлюсь. С тобой же справился… — Ой, да ладно тебе. Это было несколько лет назад. — Для тебя несколько. Впускай давай! — грозно выпалил Аккерман и блондин, без всяких лишних слов, открыл врата в среднюю секцию. Леви отдал приказ своему отряду и они все вместе проникли за пределы стен, оставляя капитана позади. УПМ вновь пришло в действие и команда шатена полетело к церкви по стенам секции. Первая вылазка за стены столицы не сильно сказывалось на состояние бойцов. Было слегка волнующе, но Ривай старался подбадривать своих людей словами, что это во благо, что если бы не они, то было бы хуже и т.д. Что и следует ожидать от капитана, который готов повести своих людей куда угодно. Долго лететь не пришлось и все достигли пункта назначения уже минут через десять. Церковь спокойно стояла на небольшом холмике и собирала вокруг себя маленькие кучки людей. Команда шатена собралась на крыше одного из дома в ожидании момента, пока граждане секции, ничего не подозревая, шагали внутрь. Одна фигура за другой скрывалась в дверях белого здания и не выходила. Дети, взрослые и старики. Одни с семьями, другие просто так. Аккерману даже не верилось, что таким людям пудрят мозги выдумкой про короля. Мотивация росла и терпение уже было на исходе. Людей заходило всё мало и теперь пришло время для следующего приказа. Снаряжение было снято и толпа «свободных» мирно зашагала к церкви. Аккерман вместе с тремя подчинёнными вошли с гражданами внутрь, а остальные остались ждать снаружи. Народ, толпа детей и верующих в короля взрослых. «Какая наивность…» — то и дело думал капитан «свободных», стоя у стены и поджидая нужный момент. Людей прибывало всё меньше и меньше, и уже хотелось начинать, но тут Ривай поймал взгляд ребенка. Совершенно обычного, ничем не примечательного ребенка: брюнет с изумрудными глазами. Рядом с ним сидел какой-то блондин, что смахивал на Эрвина и девчушка с такими же волосами как у самого Леви. Забавно, ведь зеленоглазому детёнышу хватило одного взгляда сурового человека, чтобы покрыться по́том и застыть. Сразу стало ясно, что эта встреча сильно запомнится этим двоим, ибо кое-кто нанес кое-кому травму на всю жизнь! Леви, держи свою суровость и стойкость при себе! Двери и окна были резко захлопнуты по незаметному знаку Аккермана, затем послышались звонкие шаги сапогов. Мужчина вышел на место священника и собрался с мыслями, пока его трое ребят тихо подтягивались к своему капитану. — Доброе утро, дорогие граждане! Не хочу вас пугать. Мы те люди, которые вы называете «свободные». Мы вершим правосудие по своему! Прошу вас понять нас и выбрать правильный путь, по которому пойдет ваше будущее поколение! Аккерман говорил четко. Говорил так, чтобы после этого выступления у этого малолетнего ссыкуна с зелеными глазами хоть что-то осталось. Говорил так серьёзно и так уверенно, что у половины присутствующих появилось отвращение к этим людям. Они начали оскорблять их и просить убраться вон, но шатен всё стоял и пытался донести информацию про короля. Единственные кто по-настоящему слушали его были как раз те трое. Они бы прекрасно вписались в коллектив «свободных», но блин, они же ещё дети. Пока в церкви происходило невесть что, снаружи происходила настоящая подготовка. Команда Смита готовилась к масштабному поджогу, что планировал поднять значимость «свободных». Это было быстро и лишь топот мог их спалить, но никто так и не решился прислушаться. Ривай спокойно говорил. Его материли, он не сдавался, но пришлось. Окна с грохотом разбились на тысячу осколков и из них повалились подожженные бочки. Огонь в один миг разросся, охватывая всех. Шатен, полный непонимания и растерянности, смог забежать со своими людьми в какую-то дверь, что вела на крышу церкви, пока оставшиеся люди сгорали заживо. Выбежав, Ривай тут же ринулся к краю и увидел Эрвина, что быстро скрывался с поля зрения. Его люди переменились и теперь играли роль полиции, что кинулась спасать людей из огня. Товарищи Аккермана, которые не смогли помочь людям в церкви, убежали за УПМ, дабы быстро скрыться с места настоящего преступления. — Класс… День просто восхитительный! — громко и с сарказмом произнес Леви, подходя к другому края крыши. — Вы знали?! — Н-нет, капитан! — ответил кто-то из людей, что так же находились на крыше. — Что вы делали?! Был приказ: никого не подпускать и следить в оба, чтобы подобного не случалось! Смит, подонок… Убью его, как только достану… — бубнил Ривай, ходя туда-сюда. Сильный дым, огонь из окон, люди выбегающие и выползающие из церкви. Действительно, день просто «восхитительный». Шатен, чувствуя огромную вину перед гражданами, еще раз подошёл к краю крыши и сквозь валивший дым стал смотреть на раненых. Полиция выносила обгоревших женщин, детей и мужчин, что медленно умирали, кашляли и теряли сознание. Он считал выживших, тихо стоя в ожидании своего УПМ. Двадцать три человека выжили, десять умерло, а остальные — неизвестно. Счёт прекратили изумрудные глаза. Они одни нашли Аккермана сквозь дымовую завесу и даже не стремились найти другого. Щелк и по телу прошлась дрожь, а внутри что-то заболело. Эти глазки просто обязаны быть частью этой истории, жизни шатена, они обязаны быть свободными… Что заставило Ривая так подумать? Сильное желание дать ребенку жизнь или материнский инстинкт? Нет, это было ни то, ни другое. Это было что-то большее. В ту секунду мужчина понял, что ему нужно сделать, чтобы дать мальчику свободу… Шатен медленно отошёл от края и скрылся в дыму. Некоторое время он ещё не мог прийти в себя и все его мысли были посвящены этому мальчику, странному поведению в его груди и тому, что он дальше будет делать. Его вернули из размышлений свои же люди, похлопав по плечу. Ривай взглянул на всех, кто находился рядом и кто не стал делать ничего, чтобы помочь всем. Он достал своё снаряжение. Надев на себя, дал команде приказ и взмыл в воздух, забирая всех своих людей и оставляя тех, кто был прикован к земле.***
Аккерман с шумом ворвался в склад и потребовал к себе Ханджи и Петру. Девушки пришли к нему в кабинет, до конца ещё не понимая почему их вызвал капитан, и остались молча стоять перед его рабочим столом, наполненный бумагами. Мужчина сидел и смотрел на них с полной серьёзностью. — Ривай? — не выдержала столь длинной паузы Ханджи и заговорила первая. — А вы знали, какие у Эрвина были планы на ту церковь? — В каком смысле? — спросила Петра. — В прямом. Как только я начал открывать рот, то из окон посыпался огонь! Его люди отлично сработались и устроили целую вечеринку с огнем, а мои люди даже пальцем не шевельнули! — Ривай, успокойся. Говоришь, что Смит устроил пожар? — Да! — Н-ну может быть, у него были мотивы. Это же Эрвин. У тебя и у него мозги варят по другому. — усмехнулась Зоэ. — Здесь нет ничего смешного! Теперь люди в секции будут думать, что мы звери и убийцы. Я не хочу жить с такой мыслью. — Давай им всё объясним? — И как вы объясните? — в кабинет Аккермана внезапно ворвался невозмутимый блондин. Он излучал уверенность и полное спокойствие, на вид не скажешь, что именно он устроил пожар. — Эрвин! — увидев незваного гостя, Леви вскочил со своего места и ударил кулаком по столу. — Какого черта, ты здесь забыл?! Как ты прошел через моих людей?! — У меня свои связи, Леви. Я пришел поговорить. — Явно, что не потанцевать! Что за хрень произошла в церкви? Я ведь мог умереть! — Понимаю и очень сожалею, но всё это ради вас, ради «свободных». Теперь все будут боятся вас и с большей вероятностью будут прислушиваться к словам. — Мы и так неплохо справлялись! Не суй свой поганый нос в мои дела, Эрвин. — Я и не сую. Я помогаю тебе добиться уважения и огромных высот в карьере. Ты ведь ушел и оставил свою должность другому. — Да. Да, ушел и правильно сделал! Ты… — перед глазами Ривая пробежались не самые лучшие воспоминания. — Уходи. Я сам разберусь, что к чему… — Как скажешь, Леви. Ты знаешь где меня найти. — Смит поблагодарил за быстрый прием и также быстро ушел вон. Повисла пауза. Шатен был зол, но его сдерживало присутствие девушек и свои мысли. Он, спустя некоторое время, отпустил Петру с Ханджи, а сам сел на стул и глубже погряз в свои мысли. Поступок блондина был непростительным, по крайней мере, так думал шатен. Если бы не этот поступок, то он бы не придал значимости увиденному. Эти глазки так и не давали покоя. Но ведь так нельзя, он слишком мал! Да и наверняка он уже посеял немыслимую злобу на Ривая из-за того, что он убил кого-то из родственников. Мужчина не видел мамы или папы рядом с мальчишкой после пожара. Значит, они были сожжены, что очень затрудняет положение. Нужно как-то загладить вину перед ним, но он не простит, это же ребенок. В итоге, Леви просидел в своем кабинете чуть ли не до вечера и это было уже перебор. Впервые он сидел так долго. Но если бы не очкастая, то капитан бы сидел и ночью. Он встал, поправил свой внешний вид и отправился в свою комнату. А ночью было ещё хуже. Мало того, что мужчина страдал бессонницей и не мог уснуть, так ещё и мысли вносили свой вклад. Ворочаясь, вставая и шагая туда-сюда, и вновь забираясь под одеяло, Ривай никак не мог выкинуть всё из головы. Чуть позже ему удалось уснуть, но тут же вскочить обратно. Он уже хотел идти за снотворным, но что-то его оставило на своем месте. Ему пришло в голову идея и это была самая опасная вещь, что могла произойти в подземном городе и эта мысль не давала остановить весь процесс. Время было поздним, когда план Ривая был готов и отточен до совершенства. Только непонятно на сколько затянется это путешествие, что он скажет своим людям и увидит ли шатен этого мальчишку? Сколько вопросов, а ответов нет. Аккерман бесшумно встал с кровати, прошёлся по комнате и собрал необходимые вещи в найденную сумку. Потом он написал записку Ханджи и оставил ее на аккуратно прибранной и застеленной кровати. Затем, он осмотрел свою спальню и вышел из неё. Для Ривая это путешествие затянется на долго. На сколько — тайна страшная, но он-то об этом не знает, и просто тихо, неторопливо пробирается на поверхность. Знаю, выход на поверхность должен был состояться только тогда, когда маленький Эрен сможет вырасти. Но что делать, если Аккерман захотел мирной жизни для него сейчас, а точнее, лет через десять? Он ушел, оставил на Ханджи руководство над «свободными», оставил маленького Йегера расти и набираться сил, пока сам, в поте лица, старается пробраться к королю. Когда мальчишка поймет, что Ривай не монстр, то что он скажет, увидев его? «Простите…»? Нет. Он на коленях будет умолять Аккермана простить его и никогда больше не уходить. Он будет просить его всегда быть рядом и любить его. Любить!.. По крайней мере, так думал Аккерман.***
" Извини меня, очкастая, но я ухожу. Я понял зачем появился на этот свет и теперь должен действовать, чтобы спасти его. Считай, что я ушел навсегда, поэтому назначаю тебя новым капитаном «свободных», кем ты и была до меня… "