POV.Ромео
Неплохо снова оказаться в реальном мире. Конечно, в моём королевстве было много девушек, тут их гораздо больше. Многие заслуживают целой поэмы, но пока я смотрел в окно, я успел написать только несколько стихотворений о некоторых. И ещё, кажется, тут среди всех коробок и стопок книг я видел небольшой томик «Теория стихотворений». Проблема лишь в том, что этот томик и всю стопку книг с ним отнесли в комнату пиковых. Я мог бы попробовать пробраться туда во время завтрака, обеда или ужина, когда хозяева отсутствуют. Но что-то мне подсказывает, что меня вполне могут поймать и тогда… Ух, мурашки по коже… Я живу в одной комнате с Данте. Мне не особо интересна философия, а его не так занимают стихи, но мы иногда спорим на тему чувств. Мой сосед по комнате часто говорит странные вещи об отношениях. Я не совсем понимаю его. Данте говорит, что у меня до сих пор не было постоянной девушки, в отношениях с одной которой я провёл бы месяц, потому что я слишком полагаюсь на влюблённость, «зов сердца». Не понимаю, что он имеет в виду и почему ему вообще интересно рассуждать на тему отношений. Но я с ним абсолютно не согласен. Обычно я сижу на подоконнике с ручкой, листком бумаги и какой-то совершенно неинтересной мне книгой, чтобы класть на неё листок. Смотрю в окно и нахожу там в толпе девушек ту, которая сегодня становится моей музой и пишу ей стихи. Пусть это и непостоянно, пусть я и не знаю даже её имени. Но неизвестность предлагает дополнить её образ мне, что я с радостью делаю. Я иногда хожу по дому, ища в стопках книг произведения, как-то связанные с темой любви. Но, похоже, прежних жителей дома больше занимала география. Многие стопки книг пытаются собрать в себе только атласы определённого формата, но часто это у них не удаётся. Когда я ничего не нахожу, я также сажусь смотреть в окно, как сейчас. Меня редко посещают в это время посторонние мысли. Но это всё же случается, когда у меня исчезает вдохновение, а музы на улице не появляются либо проходят, незамеченные мной. Это тоже может навевать вдохновение, но гораздо меньшее. Как, например…Все эти дни, все эти ночи Обходят дети вдохновения мой дом. И если б вдруг семи муз эти дочи Действительно исчезли, то с трудом, Но попытался б я найти иное вдохновенье, В другом же месте, может, в другом деле — Вот моё решенье. Хоть не могу сейчас бродить по городу без цели…
Не получается отучить себя от привычки грызть ручку. Это плохо и портит зубы, но не делать этого, когда задумываюсь, я не могу. Смотря на слова, написанные на листке, хочется его скомкать. Это не мои слова. Не мои настоящие мысли. Наверное, лучше перевернуть листок, чтобы не видеть этого и начать заново. Хотя продолжение придумывается само по себе……Но, видимо, это единственный мой путь. Хочу опять напомнить себе свои цели, Хоть брен надежды мне мешает и вздохнуть…
Нет, я точно не хочу это сказать. Глупости, глупости! Скомкав листок, несу его на кухню, чтобы выбросить. Там сейчас Куромаку и Данте. Ну и мой валет тоже. Как только я зашёл туда, Феликс подбежал ко мне и спросил: — Ромео? Что это за бумажка и почему ты грустный? — Я пытался писать стихи без вдохновения… — Данте так часто упоминает, что, говоря правду, не запутаешься в том, что ты сказал. (Он сам хоть помнит всех, кого цитирует?) — Не расстраивайся! Куро, можно нам пойти в город? Ромео надо развеяться и найти вдохновение! Феликс отличается такой неудобной всем чертой — решать за остальных, что им нужно делать. Но я не виню его за это — иногда он действительно находит верные решения таким способом. — Исключено. Сейчас уже поздно, опасно ходить по улицам, — сказал Куромаку нам, как маленьким детям. — Да, Феликс, лучше посидеть дома, — чтобы долго не спорить, согласился я с Куромаку. Феликс выглядел расстроенным, но у него быстро меняется настроение — через пятнадцать минут после окончания грустного фильма, во время которого он даже поплакал, может снова быть в хорошем настроении. Я пошёл обратно в нашу с Данте комнату. После ещё двадцати минут сидения на подоконнике я, ничего не сочинив, лёг спать.