Кодекс порядочных людей или способы влюбиться в мошенника

Голос у Андрея был уставший. Ваня фоном слышал детские крики и женский голос, тяжело выдохнул, вспоминая, что ему приходится делить Андрея ещё кое с кем. — Устал и соскучился, — ответил Андрей на «чё как?». — Ужасно соскучился. Ваня довольно улыбнулся. Вообще с женой Андрей всё давно решил и приезжал, чтобы родителей навестить — благо, своих детей у него не было. Хотя порой Ваня жалел, что детей не было, потому что Замай очевидно хотел себе маленького Замайчика, а Ваня на такие финты не был способен. Но зато Андрей всегда возвращался, лечебно обнимал его, успокаивал. Пару лет назад Светло обожал, когда Замай съёбывал в своё село, а сейчас всё совсем иначе было. Они жили в бараках на севере. В одной коммуналке порой до десяти человек ночевали, если не больше. Ваню туда привели случай и Женя, а Андрей почему-то никогда не рассказывал, как до такого докатился. Светло мелкий был, слабый, но быстро учился и креп. Однако это не мешало парням пиздить его, как самого никчёмного. Женя позволял себе чуть больше, и тогда-то Ваня и понял, что попал — всё, пиздец. Парень так над ним измывался, что до сих пор синяки остались и внутри всё болезненным узлом скручивалось. Но из-за огромных долгов Ванька свалить не мог, поэтому терпел и ждал, когда наконец убежит. И хрен знает, как он с Андреем сдружился — этот тоже пару раз бил его, причём иногда сильнее других, но лишь потому, что был сильнее. Потом Андрей посмотрел на всё происходящее, как он сам рассказывал, и решил, что надо что-то менять. Сначала Андрей просто не давал опускать Ваню, а потом и бить запретил. У них, вроде как, равноправие было и понятия «главный» не существовало, но Андрей и Витя самые мощные были, потому их как-то старались слушать. После облав больше половины их шумной компании сели. Женя, Ваня и Андрей оставались всегда, и всегда Замай оказывался рядом вовремя, бил Женю по лицу, брал Ваню под локоть и уводил. — Он тебе как брат должен быть, а ты с ним что делаешь? — как-то спросил Андрей. — Моё дело, что я с ним делаю, — отвечал Женя. — Он мой, если ты не заметил и сам ко мне прибегает. Как-то раз Женя пообещал зарезать Ваню, если он лично не пошлёт Андрея нахуй. Тогда он держал его за горло и глубоко трахал. Ваня всё ещё считал дни, но долги он раздал — уйти только не мог. И вместо того, чтобы послушаться заботливого совета Женьки, окрепший и многому научившийся Ваня, поймав момент, сам за себя заступился. Женя ему обещал скорую смерть в самое ближайшее время, но очередная облава спасла Светло. Женя сел, но обещал вернуться. И вот теперь Ваня боялся, что тот реально вернётся. Мозгами Светло понимал, что он уже другой, что они переехали, но он помнил тот взгляд Жени и упавшие ему в ноги очки. Андрей предлагал воспользоваться связями в казённом, чтобы успокоить наконец нервы Ванька. Он говорил, что парням ничего не стоит убрать лишнего долбоёба, тем более они охотнее на это пойдут, если узнают, что Женёк натворил. Но Ваня решил, что свои проблемы он будет решать сам. «Не вернёшь мне их, когда вернусь, пизда тебе!» — как-то сказал Женя. И лежат эти очки уже больше года на сраной тумбочке. Андрей обещал вернуться через неделю. Ваня мечтательно улыбнулся, подумав, что наконец-то увидит этого пидораса. Светло ему доверял и не думал, что он левачит дома, поэтому ждал — очень сильно ждал. Дома было скучновато. Он вышел ещё пару раз за едой, никого знакомого не встретил и почти не оглядывался по сторонам. Даже радостно стало когда он домой вернулся, потому что он как-то свободнее себя ощущал. Он мог передвигаться один, мог совершать элементарные вещи, как сходить за кормом коту, за кормом себе. Карина каждый день приходила и трепалась об универе, о подругах и семье. — А этот там как? — спросил как-то Ваня. — Кто «этот»? — с прищуром спросила девушка, едва не смеясь. — Не придуривайся, а. Карина всё-таки заржала, и Ваня круто сдержался, чтобы не запустить в неё что-нибудь. Может, Карина и была девчонкой, но зубы её были острее кухонных ножей Вани, а те, между прочим, Андрей точил — сам! — В ЧС кинула, — ответила Карина. — Как ты просил. Ваня выдохнул. Ну, вот, проблема сама решилась. Проблема его выбора, точнее: Светло всё ещё думал идти или нахуй. Было как-то уж спокойно с Ванькой, хоть и пришлось бы пиздеть. Светло элементарно устал от одних и тех же стен и одних и тех же лиц. — Но прикол в том, — добавила Карина, — что он мне с другой страницы написал и спросил за что. Светло гыгнул. Нет, ну серьёзно? Уже попахивало маньячеством каким-то. Однако было приятно, что кто-то так старательно его добивается: да, может, как девочку, но старается же парень. И вот проблема выбора вернулась. — Пошли ты его лично, — решила Карина. — Много чести ему будет. — Зато точно отъебётся. Нет, ты знаешь, как ему тяжело? Он такой грустный ходит… — Вы опять виделись что ли? Карина закусила язык. Светло прищурился, думая, что предатели повсюду, хотя он сам предлагал трахнуть парнишку. Карина закивала, виновато опустила голову, но потом подняла её, глядя в упор. — Он классный… — Ну и забирай! Дарю! — спокойно ответил Ваня. — Может, от меня отъебёт хоть. — Ой, а то он прям заебал тебя! Ваня дёрнул плечом. Он-то нет, а вот мысли… Хрен знает, чем его так зацепила мысль о том, что в его мире есть кто-то ещё. Было странно и непривычно, а ещё — выбивало посторонние, ненужные мысли, связанные с прошлым. Карина начала рассказывать, как заебато они с Ванькой погуляли и вообще. — Так если он тебе так сильно нравится, нахуя ты мне его так активно впариваешь? — прямо спросил Ваня. — Думаешь, он со мной просто так тусует? Потому что на меня запал? — так же прямо ответила девушка. — Мне-то похуй — мне за него замуж не выходить, детей не воспитывать, но факт. Я ему сразу сказала, что ЧС — твоя идея. Он сразу такой, мол, окей, и позвал меня в кафешку. Ваня заржал. Какой же делбик этот Ванька. Его замашки извращенца-маньяка всё больше становились явными, и это должно было пугать, но почему-то лишь забавляло. — Он мне не нужен, — повторил Ваня, про себя решив, что добром это не кончится.

***

Они приехали часа в три ночи. Евстигнеев, как галантный кавалер, уложил даму спать в спальню, а сам топнул на диван. Он всё понимал, хоть и старался развлюбиться, а Карина то ли тоже понимала, то ли внимания не обращала. Вряд ли она была такой глупой, однако тусить им вместе было классно. Настя, увидев их вместе на квартире их общего друга, так посмотрела, что Ванька уже этим доволен был. Карина такая нежная девочка была, позволяла обнимать себя, целовать. Но в постель Ваня к ней идти не решил, когда и оказался с ней в постели: он уложил пьяненькую девочку и понял, что не хочет. Та сразу уснула, а Ваня — на диван. Он так и не уснул. Ходил часто курить на балкон, пил чай. Протрезвел мгновенно. Они были у Карины дома, и мысль о том, что за стенкой Ванечка, попросту не давала спать. Его Ванечка совсем рядом, обнимает, наверное, Гришу во сне и мило щурится. Ваня замер с сигаретой в руках на балконе, когда услышал шевеление сбоку, у соседей. Он разом дёрнулся, аккуратно заглядывая за перегородку, и заметил знакомые огромные глаза. — Слышь, куда вперёд меня ушёл, а? — спросил парень. — А если упадёшь? Кот запрыгнул на столик у перегородки и подошёл к краю, глядя вниз. — Наебнёшься же, сука! — повторил парень, хватая кота руками. Евстигнеев заметил дым от сигарет, а потом хозяин кота опёрся на бортик балкона, гладя рыжика одной рукой. Ванечка, его Ванечка, стоял без очков, пиздел с котом и, кажется, абсолютно всё видел. Гриша поддавался на его ласку, но смотрел на Евсигнеева, кажется, узнав в нём старого другана. Гриша был пушистым, мягким, и Ванька не удержался, кладя ладонь с другого бока кота, на что тот дёрнулся, чтобы пройти на соседний балкон, но был пойман. Евстигнеев заметил, что единственной перегородкой между балконами был огромный шкаф и тот самый столик. Ванечка уже стоял за перегородкой, кажется, заметив чужую руку. Кота отобрал. — Ванечка…- позвал Евстигнеев. На той стороне молчали. А Ванечка ведь действительно всё, сука, видел! Ванька подумал, что тот, вероятно, прошёл коррекцию зрения. Гриша тихо мявкнул, на что Ванечка шикнул, сваливая с балкона. И всё — ушёл. После такого Евстигнеев, естественно, точно уже не смог бы уснуть. Он попытался заглянуть на соседский балкон, видя старый велик, пару толстовок на верёвке и огромный ковёр, собранный в рулон. В квартире даже свет отключили, словно испугались чего. Ванька задумался. Так это, получается, его испугались? Он лихорадочно хихикнул. Ну, вообще, его есть за что бояться: Ванька хоть и отверг тему с преследованием, но именно этим, по сути, и занимался. Неосознанно, конечно, но. Его прямо послали один раз, потом второй, а он не успокаивался, продолжая давить. Он продолжал искать способа встретить, увидеть, поговорить. А Ванечка испугался. Однако радовало его то, что Ванечка теперь видит. Ванька докурил ещё одну и собирался вернуться, когда услышал скрип двери. Наверное, Ванечка решил, что этот дебил ушёл и что можно теперь насладиться спокойно личным пространством. Евстигнеев замер. Парень тяжело дышал, но вышел без кота, задымил. — Я слышу, что ты там, — низко позвал Ванечка. Ваня тут же дёрнулся к бортику. Ванечка смотрел устало, зажимал меж зубов сигарету, даже как-то агрессивно выглядел. — Слушай, дядь… — начал он прежде, чем заговорил Ванька. — Ты коррекцию сделал, да? Ванечка опешил, посмотрел с непониманием. Он пару раз моргнул, переваривая услышанное. — А, да-а, — ответил он. Евстигнеев широко улыбнулся. Обрадовался. — Говорят, там совсем маленький шанс полностью излечиться. Ты после травмы, наверное? Ванечка замялся, хмурясь. Да, Ванька уж больно напирал — надо было быть чуть тише. Надо было, да не мог Ванька: он наконец-то увидел его, а тот смотрел в ответ чистыми глазами, хоть и смотрел не особо и доброжелательно. Но смотрел же. У Евстигнеева в груди щемило, когда он видел этот взгляд. Ванечка совершенно точно хотел послать его на хуй — вот прямо сейчас, прямо послать. — Слушай, — попытался продолжить Ванечка, но Евстигнеев опять вмешался. — Нет, я всё понимаю. Я отвалил — правда. Мне Карина типа нравится, — ответил Ванька. — Я просто рад за тебя. Очень. Ванечка кивнул, мол, окей. Он слегка расслабился, выкинул бычок и достал новую сигарету, нормально затянулся. Евстигнееву однако тяжелее становилось, но так он хотя бы мог наблюдать, стоять рядом. Наслаждаться его взглядом. Он понимал, что к хорошему это не приведёт, но и отвергать не хотел. Хотя бы так. Ванечка молчал, но стоял рядом вполне спокойно. — Но скажи, — всё-таки не удержался Ваня, — почему ты меня послал? Я же просто подружиться хотел. Ванечка не сразу, но посмотрел на него, словно решаясь, а потом ответил: — Боюсь, у меня слишком ревнивая пассия. Значит, кто-то у него есть. Ваня так и чувствовал, а Ванечка, очевидно, ощущал, что не дружбу ему предлагали. Казалось, происходящее ненастоящее — просто сон. Но Ваня порадовался, что успел соврать про Карину, потому что иначе от него опять бы сбежали, а тут стоят, вроде как. Даже беседуют. Они виделись второй раз в жизни, но Ванечка казался таким родным и тёплым. Евстигнеев облизнулся, представляя, как прижмёт это красивое лицо к своей груди… А нельзя. На балконе вообще холодно было, но красивое небо и душащая атмосфера не давали мёрзнуть. Ваня кусал губы, не зная, что дальше сказать. Слова пропали и возвращаться не спешили. Ваня не всего-навсего за руку подержать, ещё раз голос услышать. Ванечка вдруг отвернулся, достал что-то из-за спины и резко вышвырнул прямо с балкона. — Это зачем? — вырвалось у Вани. — И что? — Надо. Так надо. Потом он затушил сигарету и обернулся к Ваньке, едва заметно улыбаясь. — Карине привет. — И ушёл. Теперь точно. Ваня подошёл к бортику и посмотрел вниз, но, естественно, ничего не увидел. Ванечка выбросил что-то тёмное и небольшое, а в темноте даже огромное и светлое хрен заметишь, ещё и с высоты. Но казалось, что Ванечка стоял и решался именно с этой проблемой, Ваньку даже не замечая. Евстигнеев потёр уставшие глаза, вдруг ощутив навалившуюся усталость. Лишь стоило ему лечь, как сон прошиб мгновенно.

***

Светло кожей чувствовал пиздёж. Ванька тогда ему напиздел. Посреди ночи, тогда же, ему позвонил Андрей и заявил, что едет домой раньше времени. Звучало странно, и Ваня отчего-то напрягся. С одной стороны, он был бесконечно рад, а с другой… Странно! Он пошёл на кухню с телефоном у уха, чтобы достать пива — столько радости за один вечер навалилось — и замер, глядя на список на холодильнике. Полить фикусы Протереть зеркала Купить корм Грише Выкинуть очки Очки, да. Он застыл, перечитывая эту строчку, подумал, что будет здорово, если сегодня он сможет. — А в честь чего такая радость? — поинтересовался Ваня. — Тебе сейчас сказать или лично? — игриво спросил Андрей. — Хули тянешь? Ты же знаешь, что я не вытерплю ждать! — Один день-то… — Говори уже, блять! Светло столкнулся с Ваней где-то час назад и тут же захотел написать Андрею, отвергнуть все свои глупые идеи. Но Андрей, будто знал, сам ему позвонил, и от его голоса даже легче стало. Замай хрипел, что-то рассказывал, а Ваня, улёгшись на пару с Гришей, прикрыл глаза, слушая. Совершать глупости он передумал сразу. Ваня хотел пойти и сознаться, чтобы Ванька точно съебал. Андрея он бы не сдал, но Ванька бы лишь обиделся и больше никогда не появился в их поле зрения, так что подставил бы он только себя. Он всё вернул, извинился бы и послал парня нахер. Теперь окончательно. Но разговор с Замаем перевернул его мысли, и теперь он, стоя у холодильника, смотрел на одну-единственную строчку. — Маша сказала, что хочет замуж выйти, — начал Андрей. Ваня опомнился, проморгался. — Я за этим и ехал. Но нам развод раньше времени дали — знакомые там у неё, что ли. Светло тихо причмокнул губами. — То есть… — То есть всё, я свободный холостой мужчина, — хохотнул Андрей. Парень почесал затылок. Это совершенно не телефонный разговор, но внутри будто весна зацвела. Он широко улыбнулся, сел на стул, пялясь на стену. — А ещё… — добавил Андрей. — Есть «ещё»? — чуть привизгнул Ваня. «А ещё я засмотрелся на другого парня», — почему-то застряло у Вани в горле. Но он тактично промолчал. Он потёр глаза, вспоминая полный надежды взгляд Вани и забитую руку на рыжей шёрстке. — А ещё я разобрался с нашим общим другом, так что живём теперь спокойно, — наконец закончил Андрей. И у Вани внутри что-то оборвалось и скатилось от горла к груди. Он сжал дрожащими пальцами край стула, на котором сидел. Он вспомнил свои слова про «а я плохой, так что нечего этому хорошему с таким плохим мной». Вокруг него вдруг все стали казаться хорошими. — Чего молчишь? Рад? — спросил Андрей, насторожившись. — Безумно. Вот жизнь вроде налаживалась, а он новые проблемы искал. Вокруг всё цвело и пахло в разгар холодной осени, а он эти проблемы даже находил! Он крепко держался за стул и вернул взгляд на холодильник. — Приготовить что-нибудь вкусненькое? — спросил Ваня, полируя глазами строчку. — Себя, — довольно хмыкнул Андрей. — Вас понял. На соседнем балконе его ждало нелепое хуйло, о котором он в последнее время столько думал. А завтра Андрей приезжал. Проблема огромная — нереально большая. Обращаться к Грише Ваня не видел смысла, так что решил проверить себя сам. — Перезвоню через минуток десять, хорошо? — попросил Ваня. «Или не перезвоню, но тогда уж прости». — Окей. Андрей отключился, а Ваня топнул на балкон. И да, хуйло его всё-таки ждало, что даже удивительно было, но Карина написала, что в квартиру тот даже не заходил, словно замёрзнуть насмерть решил. Дышать было тяжело, потому что груз ответственности за свои поступки был слишком тяжек. Ваня взял с собой и очки, чтобы решить разом сразу всё. А потом Ванька ему напиздел, и Светло решил, что так даже лучше будет. — Карине привет. Уже дома он взял со стола телефон и набрал Андрея, лёг обратно к Грише. Он теперь свободен, Андрей окончательно его и лишь его. Нелепый, но заботливый и тёплый Ванька в его планы не вписывался совершенно.