***
Страж сдержал свое обещание, так что на следующее утро принцесса встала с постели с необычайной для себя бодростью. Стелла надела легкое дорожное платье, в котором она чувствует себя гораздо свободнее, нежели в своих ежедневных платьях с тугими корсетами, пышными юбками из парчи и шифона, воротниками и узкими рукавами. Служанка как раз пришла за остатками её завтрака, когда в её покои, постучавшись, вошёл Брендон. — Вы готовы, Ваше Высочество? — улыбнувшись, спросил он. — Я принес плащ, ведь нам ни к чему лишнее внимание? — мужчина накинул на плечи девушки плащ и надел на голову капюшон, поправляя её волосы и снимая с головы корону. — Это Вам тоже не пригодится, — улыбнулся стражник. — По привычке её надела, прости. — Ничего. Поедем на карете или верхом? — прищурился Брендон, он знал, что принцессе это понравится. — А можно верхом? — мужчина буквально увидел блеск в её глазах и почти физически ощутил её радость и возбуждение. — Да, но с тем условием, что ты будешь очень осторожна. Мне и прошлого раза хватило. В тот самый прошлый раз лошадь Стеллы, Астрея, встала на дыбы, чуть не уронив хозяйку. В тот момент у Брендона вся жизнь перед глазами пролетела, поскольку он не раз видел, как скакуны в панике давят своих же седаков. И он никак не мог позволить этому произойти в этот раз, так как***
Была идеальная погода для прогулки. Солнечные лучи мягко ласкали лицо принцессы, лёгкий ветерок путал распущенные волосы, а запах скошенной травы и аромат теплой выпечки, что доносился с рынка, кружили голову. На улицах было много народа: на рынке люди ходили от одной торговой лавки к другой в поисках нужных вещей, пары прогуливались по городу медленным шагом. Основное движение было, как и всегда, на главной площади. Дети рисовали мелками на мостовой и радостно купались в большом фонтане в центре площади, а их матери стояли рядом, безуспешно пытаясь вытащить своих негодников из воды. Пожилые люди сидели на скамейках, читая книгу или беседуя друг с другом. У Стены Королей и Королев играли музыканты, вокруг которых собрались слушатели. Стена Королей и Королев это монумент в память о прошлых правителях Солярии. Это огромная мраморная стена, разделенная на три части. На двух боковых нанесены портреты, имена и годы правления прежних властителей. А в центре выкладывают мозаику правящей королевской семьи. Сейчас здесь изображены улыбающиеся король Радиус и королева Луна, держащие на руках смеющуюся годовалую принцессу Стеллу. У подножия мозаики лежит огромное количество белоснежных роз, которые жители Гелиоссии и приезжие кладут сюда в память о почившей королеве Луне. Она была одной из любимейших правителей в истории. Её любили за её близость к народу: Луна часто выезжала из дворца в город, прогуливаясь по улицам, разговаривая с подданными. После рождения дочери она стала гулять по Гелиоссии с ней. Горожане приглашали её на семейные праздники, и, что ещё более важно, она старалась их посещать. Если Луну просили о помощи, она её оказывала, не ожидая чего-то взамен. Трагедия случилась, когда Стелле было 5 лет. Это был обычный день, один из многих. Был бы таким, если бы стрела, просвистев в миллиметре от лица принцессы, не вонзилась королеве прямо в живот. По нежно-голубой ткани платья мгновенно стало расползаться бурое пятно крови. Люди закричали, какая-то женщина, схватив Стеллу на руки, унесла ее к себе домой, боясь, что и на жизнь ребёнка будет совершено покушение. Стелла не помнит ничего из того, что произошло. Мозг ребёнка решил удалить столь болезненные воспоминания, но вскрик боли, а после любящий и будто прощальный взгляд родных синих глаз ничто не способно было стереть из памяти. С тех пор король Радиус решил свести посещение города принцессой к минимуму, желая защитить единственного оставшегося любимого человечка. Стелле было грустно, но она понимала, уже в 5 лет. После смерти мамы её отец будто лет на 10 постарел; казалось, все, что держало его в этом мире, было сосредоточено в его милой дочери. — Ты жил в одном из этих домов? — спросила Стелла, проходя мимо трехэтажных кирпичных зданий, искуссно украшенных лепниной и статуями. Надо сказать, Солярия — одно из богатейших королевств, а потому и обычные горожане, не только чиновники и министры, могут себе позволить жить в подобных домах. — Нет, что ты, — улыбнулся Брендон. — Разве я не говорил? Я родился в Эраклионе, в городе Эсмеральдо. Но и там моя семья не могла позволить себе дом, тем более такой, — продолжил мужчина, — это были две комнаты. — Извини, я не хотела, — она была готова здесь же сгореть со стыда. — Ничего, все в порядке. — Довольно странно, что и ты из Эраклиона, как и мой нареченный, не находишь? Брендон некоторое время молчал, будто бы раздумывая, стоит ли говорить о чем-то или же промолчать. В конце концов, он решился: — Должен признаться, моя семья недолго жила в тех убогих комнатках. Вскоре мы переехали во дворец. Маму взяли кухаркой, а отца — садовником. Мне тогда лет 6 было. И мне было настолько скучно во дворце, что я решил посмотреть, чем это каждый день занимается принц со своим наставником в садовом лабиринте, — он прервался на секунду. — Как оказалось, это были тренировки. Сначала я испугался и решил спрятаться, боясь, что меня обнаружат, но, как оказалось, шпион из меня никакой. Его наставник, Кадаторта, довольно быстро меня вычислил, — он засмеялся. — Боже, знала бы ты, как мне было страшно. В голове сотни мыслей пролетели за пару секунд. Но он не стал ругать, не выпорол, не нажаловался управляющему прислугой. Лишь сказал, что принцу Скаю не помешает напарник. Так я и стал с ним тренироваться. Мы проводили вместе большую часть дня, и друзьями нам стать ничто не помешало. Когда мы стали старше, меня, к огромному удивлению, назначили его оруженосцом. И это была большая честь, поскольку, по сути, я просто оборванец с улицы, неугомонный сын кухарки и садовника. Я прослужил у него 4 года, чего только не повидал. Мы сражались со Скаем плечом к плечу, постоянно прикрывая друг друга, пока принц не решил дать мне вольную. — Почему же он так поступил? — не выдержала паузы Стелла. — Потому что он хороший человек и заботливый друг, — вздохнул он. — В какой-то момент он осознал, что хочет семьи — найти любимую девушку, создать с ней прочный союз. И с этим осознанием к нему пришла и мысль о том, что и я могу желать того же. Просто когда я служил принцу Скаю, я не мог покинуть эту должность добровольно, поскольку я его подданный. А здесь я могу уйти со службы хоть завтра, — Стелла аж вздрогнула, услышав последние слова. — Не волнуйся, принцесса, — улыбнулся Брендон, — я не покину тебя до тех пор, пока в моей жизни не появится кто-то ещё, кого нужно будет защищать. Эта ремарка не особо успокоила Стеллу, поскольку сама мысль, что её любимый человек будет принадлежать другой, сводила её с ума. Просто она не знала, что сам Брендон в мыслях сказал ей, что «этого никогда не произойдет, поскольку ты единственная, кого я хочу защищать». Недалеко от центральной площади был небольшой парк с ухоженными рощами и клумбами. На одной из рощ траву специально не косили, чтобы внутри города был свой луг. Стелла, сняв туфли, разбежалась и спиной упала на мягкое зеленое облако. — Значит, ты очень хорошо знаешь принца? — после долгого молчания спросила она. — Какой он? — Он мой лучший друг, несмотря на то, что я давно его не видел. Скай хороший человек. Он умён, воспитан, честен и храбр. С ним не соскучишься, — Брендон замолчал на пару секунд. — Он достоин тебя, клянусь. Вряд ли найдется более достойный тебя, — грустно улыбнулся стражник. «Нет никого достойнее тебя, дурачок» Мужчина склонился над Стеллой: — С ним мне не страшно тебя оставить, я знаю, что он защитит тебя, — почему-то перешел на шепот он. Черт знает, что его дёрнуло, но рука сама потянулась поправить пшеничные локоны и в итоге будто специально запуталась в волосах, так и оставшись в них лежать. Никто не смеет его упрекнуть, поскольку, да, рука утонула в волосах, а разум в это время уже добровольно захлебывался жидким золотом её глаз. Собственные карие глаза бегали по всему лицу, от высокого лба, зависая на глазах, через прямой нос, касаясь скул и щек, до нежно-розовых губ, что трепетали от внезапно участившегося дыхания. Сканировал, стараясь запомнить каждую родинку, каждую крохотную морщинку,