Часть 2
14 октября 2018 г. в 23:55
+ 1 пять лет спустя.
Прошло много времени с тех пор, как Сэм думал о Габриэле.
Не то чтобы он жалел об этом. Совсем нет. Он потерял много хороших людей за это время и часть самого себя. Он запер эти несколько счастливых воспоминаний вместе с теми, что он хранил о Джесс. Он не мог думать о них все время. Но в особенно темные ночи, когда он просыпался от кошмаров о пытках, огне и смехе Люцифера, он тянулся к ним, крепко держался за них, пока не вставало солнце, и он не переставал дрожать.
Хотя больше он никого не целовал. Даже своих очень редких пассий на одну ночью. У них с Амелией было строгое правило не целоваться, потому что она знала, что они не будут вместе долго, и потому что он боялся, что как только он поцелует ее, она умрет.
Последние несколько месяцев были сумасшедшими. Он убедил Дина не принимать Метку Каина, и теперь был по уши в поисках других способов убить Аббадон, когда в библиотеку вошел Кас.
Сэм улыбнулся ему, отодвигая стул, чтобы Кас сел. Это было тяжелое время для них всех, и каждый раз, когда Сэм видел их ангела, тот выглядел все более уставшим. Иногда он приходил в библиотеку, просто посидеть с Сэмом в тишине, им обоим было приятно в комфорте провести пару часов друг с другом. Сбежать от мира, который переворачивается с ног на голову каждые полгода.
На этот раз, Кас, похоже, собирался что-то сказать. Он неловко кашлянул. Сэм поднял взгляд от книги.
— Сэм. У меня есть причины верить… что Габриэль жив.
Последовала напряженная тишина.
Сэм хрипло рассмеялся.
— Нет. Не может быть.
Кастиэль колебался, но потом опустил руку, касаясь кончиками пальцев ладони Сэма. Сэм отстранился.
— Сэм. Пожалуйста. Я знаю, что ты… Я знаю, что что-то произошло между тобой и Габриэлем. И я понимаю, почему ты расстроен из-за моего заявления, что он вернулся. Но…
— Нет, — Сэм снова рассмеялся, немного напряженно. — Ты не понимаешь, Кас. Он мертв, он не вернется.
Кас ничего не спрашивал, просто сидел напротив и очень серьезно смотрел на него.
— Почему ты так думаешь, Сэм?
И это намного хуже, чем, если бы он спорил с ним, потому что Сэм чувствует, как ответ бурлит у него в горле.
— Потому что… потому что все, кого я целовал… они все мертвы. Каждый из них.
Прошло много времени прежде, чем он снова поднял взгляд, но когда он это сделал, то увидел, что Кас смотрит на него с таким сочувствием, что ему пришлось отвернуться.
Кастиэль не комментировал. Вместо этого, он просто сидел рядом, пока Сэм рассказывал ему про Джесс, и Медисон, и Сару, и Габриэля, черт, даже Руби. А затем он протянул ему руку.
— Пойдем со мной.
Кас отвел их к заброшенному складу, одному из многих, принадлежащих Метатрону. Оказалось, что он был не такой уж и заброшенный, и после того, как они пробились через двух ангелов и пять рядов смертельных ловушек, они дошли до круга горящего святого огня и кого-то скованного цепями, дрожащего в центре.
Почему-то видеть Габриэля все еще было шоком. Он выглядел таким маленьким, лежа на бетонном полу. И когда Сэм поднял его, он был таким легким. Будто вся его сущность испарилась. Сэм не мог отвести от него взгляда, сидя на заднем сиденье, пока Дин вез их обратно, будто боялся, что, если отвернётся, то Габриэль может исчезнуть словно призрак.
Габриэль не проснулся в этот вечер, и на следующее утро, и на следующее тоже. Он наконец-то открыл глаза ближе к вечеру третьего дня, и тут же снова зажмурился, недовольно застонав.
Затем он повернулся и прищурился, и слабая улыбка появилась на его лице, будто освещая огнем сердце Сэма.
— Сэм? Это ты? — спросил он, и Сэм мог поцеловать его, но не стал. Вместо этого он заключил его в крепкие объятия, пока не пришли Кас с Дином.
Сэм не поцеловал его сразу. И в следующие несколько дней. Он говорил себе, что это потому, что ему нужно время, чтобы осознать, что Габриэль снова жив, сидит и блуждает по бункеру, жалуется на еду и нехватку благодати.
Но дело было не в этом. Не совсем.
Сэм боялся.
Что, если это случится снова? Что, если он получил Габриэля назад только, чтобы потерять его снова? Сэм многое пережил, но считал, что именно это, наконец, сломает его. Так что неважно, как болело его сердце, но он избегал Габриэля. Потому что живой Габриэль стоил любого поцелуя.
Габриэлю потребовалась целая неделя, чтобы загнать его в угол, в основном, потому что Сэм намного быстрее Габриэля, когда у того не было его сил. Наконец, он смог застать его одного в библиотеке и прижать к книжному шкафу. Он попытался поцеловать Сэма и, когда Сэм дернулся назад, на лице Габриэля было столько боли, что охотник почувствовал, будто его сердце разбивается на части.
— Почему? — спросил Габриэль.
Сэм пытался сдержаться, но в итоге все это вылилось одним большим смущающим потоком, все его объяснение про проклятие и его смерть, и почему Сэм поцеловал его в самом начале.
Габриэль просто смотрел на него, удивленно приоткрыв рот. Потом он подался вперед, и, может, у него сейчас не было благодати, но Сэм мог поклясться, что его глаза светились.
— Сэм. Послушай меня. Ты не проклят. Я умер не из-за того, что ты поцеловал меня. Я умер, потому что мой сволочной брат воткнул в меня кинжал, и нет, в этом ты тоже не виноват, — Сэм не поверил ему, и Габриэль, должно быть, знал это, потому что выражение в его глазах смягчилось. — Сэм. Я… я люблю тебя. Я умер, но я вернулся, правда? Я всегда буду возвращаться к тебе. Потребуется что-то посерьезнее какого-то мелкого проклятия, чтобы удержать меня от тебя.
И Сэм не мог больше сдерживаться. Он обхватил руками лицо своего любимого ангела и поцеловал его, целовал и целовал, снова и снова.
Впереди еще много дней, их ждала долгая, трудная дорога. Но Габриэль никогда не нарушал своего обещания, он всегда возвращался.