a prizefighter.

POV Cho Yuri

- Неужели я тебе настолько противна, а, Ниэль? Или мне теперь называть тебя Юри? Распахиваю глаза от того, что дальнейшие действия прекращаются. Всматриваюсь с долей недоумения в абсолютно пустые глаза бывшей, в которых я сумела уловить промелькнувший оттенок печали. Она слезает с меня и поднимает свою шёлковую тряпку-халат. Накидывает его и садится за барную стойку, вливая в своё горло огромную порцию виски, постановив: - Думаю с тебя хватит. Всё же я не изверг, дабы заниматься насильно любовью с тем, кому неприятна. Хотя в глубине моей пустой души я, честно говоря, лелеяла надежду, что ты осталась прежней. Оказавшись в небольшой растерянности от самых быстро закончившихся ласк в моей жизни, одёргиваю растянутую майку. И вздыхаю с небольшим облегчением. Но тут я осмотриваюсь и судорожно матюкаюсь. Ведь лежу на простыне, пропитанной запахами пота и следами бесчисленных половых актов. От жуткого осознания в ту же секунду подскакиваю. - У меня нескромный вопрос. Сколько раз на дню ты трахаешься? - не знаю, зачем интересуюсь, ведь знаю примерный ответ. - Хм.. Зависит от моего настроения. Но много. Больше, чем в былые времена. И ты не поверишь, но желающих пруд пруди. Ведь не каждый раз простой люд может позабавиться, воплощая все свои похотливые фантазии в реальность, с когда-то популярной участницей девчачьей группы. - Ёперный театр.. Каждый раз с разными людьми? Она молчит и тактильно посасывает непонятно откуда взявшийся энергетик из банки. - Конечно. И через полчаса придёт следующая любовница. Или любовник.. Я уже и не помню. - Ты же ненавидела спать с мужиками. - Да, ненавидела. Но меня изнасиловал уже бывший ген. директор нашего с тобой агентства на прощание. И тогда я поняла, что члены - это не так уж и плохо. Не могу прочитать её эмоции по лицу, ведь она сидит ко мне спиной, но голос в разговоре не наполняется хоть какими-то оттенками эмоций. Словно их совсем не осталось. Либо они запечатаны глубоко внутри неё. Но я уж точно не та, кто в силах достать их оттуда. - Трындец. Но почему ты.. - только пара слов слетает с моих губ прежде, чем меня перебивают. - А смысл был тогда тебе рассказывать? - повернув голову ко мне, удивляется она. - Чтобы ты обезумела? Ты бы этого мужика кастрировала и не моргнула. А я не хотела, чтобы ты портила себе будущее. Хоть я была и есть тварью, но ты не забывай, что я всё-таки любила тебя. Мне сложно найти нужные слова чтобы хоть немного утешить её или что-то в этом роде. Точнее, я даже не буду их искать. Я не знаток людских чувств. И совсем не психолог как говорят многие. Я - расчётливая сучка. И поэтому, знаю наверняка: предаваться воспоминаниям о нашей сожжённой чужими руками любви, как этого сейчас требует ситуация, я не стану. Ведь в этом нет никакого смысла. Ни для меня, ни для этого уничтоженного обстоятельствами человека. - Чего зависла? - привлекает моё расплывчатое внимание дева. Неужто запах марихуаны так действует на мой мозг? Уж слишком сильно я погрузилась в себя. - Салфетки влажные есть? - спрашиваю бывшую, всё же усмирив свой поток мыслей. - У изголовья кровати на тумбочке. Вытягиваю сразу штук пять влажных листков и стараюсь стереть ощущения прикосновений нелюбимых рук. Настолько увлекаюсь, что растираю кожу до алеющих и жгучих пятен. И всё-таки не нужен мне никакой сторонний перепихон. Хотя бы в этом мне помогла убедиться бывшая. Буду как Хатико продолжать ждать готовность Йены-онни. Не знаю, решила ли дева пожалеть меня или в расчёт наших прошлых отношений пощадила, но я рада, что она ничего со мной толком не сделала. Мне не будет стыдно смотреть в глаза моей онни. - Ах, кстати. Ты знала, что тех журналистов, которые шантажировали нас тогда, подослала моя мать? - спокойным и безжизненным тоном, будто о погоде идёт речь, лепечет дева. - Ты шутишь? - да, я действительно удивлена. Пока напяливаю на себя байку, дева продолжает: - Как раз нет. Таким образом она думала вернуть меня в бизнес, а заодно и отбить охоту любить девушек. - Какая же она.. змея подколодная! - Согласна. Даже опровергать не буду. Но есть и хорошая новость. - Какая? - присаживаюсь на соседний от бывшей стул и хватаю бутылку дорогущего виски перед собой, наливая грамм двадцать в стакашик. Ведь когда ещё предоставится возможность выпить. В добавок дорогущий алкоголь. Да и не мешало бы прийти в себя поскорее. - Я же не просто так вернулась в компанию, а поставила родителям два условия: я могу дальше любить девушек, а также матушка оставляет тебя и твою сестру в покое. - Так вот почему я больше не видела дежуривших журналюг после твоего внезапного отъезда. Но как мать разрешила устроить бардель с тобой в главной роли? - А её всё устраивает. Главное, чтобы я работала в нашей компании. Остальное её не заботит, - просто отвечает она и достаёт самокрутку из серебристого портсигара. - Будешь? Ах, точно, ты же в завязке. - А вот я смотрю ты и не собираешься бросать, - цыкаю в её сторону. - А смысл? Так легче существовать, - подкуривая папиросу, она бормочет. - Ты не держи обиду, что таким странным способом устроила нам с тобой встречу. Ведь просто так ты бы не согласилась. И я должна была убедиться, что ты вылезла из выгребной ямы в отличие от меня. - Ну что, убедилась? Мда уж, - покачиваю головой, в надежде скрыть внутри себя возрождающееся из пепла чувство агрессии. - В исполнении своих странных афёр ты совсем не изменилась. Любишь экстрим. Но за то, что ты потрепала мне и моей любимой нервы, я должна тебе отплатить. И за помощь твою заодно. Готова? - Заранее была. Так что плати, - повернувшись ко мне всем телом на стуле, парирует она. Вложив всю свою ярость и злость, отвешиваю ей смачную пощёчину. Без сожалений. - Вот теперь мы в расчёте, - грациозно допиваю остатки виски, сильно щурясь и причмокивая. - С той статьёй я уже всё уладила, когда ты позвонила. Так что теперь поводов для переживаний нет, - заявляет бывшая, будто только что ничего не произошло, но поглаживая свою горящую щёку от моего фирменного шлепка, и затягивается, выпуская клубок дыма. - Если будут ещё проблемы, то обращайся. Нет уж. Эти изжившие себя последствия разорванных отношений должны закончиться. Прямо здесь. И прямо сейчас. - Спасибо, конечно, что от меня отстали прихвостни твоей матери, но больше мне от тебя ничего не нужно. Встаю из-за стойки и направляюсь к выходу. Хотела уйти, не попрощавшись. Но, всё же, за то, что она меня не оприходовала, решаю даровать ей маленький бонус. Поэтому, оборачиваюсь и тараторю: - В общем, напоследок желаю тебе не спиться, не скуриться и найти деву, полюбящую тебя, а не твоё тело. Раз и я попытала счастье найти ту, которая смогла принять меня с моим сомнительным прошлым, а также сумела изменить в лучшую сторону, на что я даже не могла надеяться, то и ты найдёшь. - Ой, все эти советы звучат так, будто ты переживаешь за меня, - впервые приулыбнувшись за вечер, размышляет она. - Возможно. Просто моя любимая онни научила меня самому главному качеству - состраданию. Но всё равно это не значит, что сейчас я тебя простила. Со временем, может.. Откашливаюсь и спешу закончить эту до жути странную встречу таким же странным прощанием: - Хоть и на такой ноте, но я рада была повидать тебя, идиотина. - И я была рада, сучка. Прощай, Ниэль, - она бросает последний взгляд, вмиг наполненившийся одиночеством и отворачивается, снова затягиваясь гадостью. Так что решаю, что пора уходить. Ведь я всегда хорошо уходила. Мне было искренне жаль деву. Всё же, когда-то я тоже любила её. POV the end of flashback - Вот так обстояли дела. После ухода оттуда я трезвонила тебе, но ты была недоступна. А девочек ты не пускала в ванную. Йена-онни теряется на какое-то время в своих мыслях. И её осмысляющее выражение лица понятно, ведь надо переварить услышанную информацию. Когда Чхве Йена наконец-то пропустила всё через себя и вернулась в наш мир из одолевающих размышлений, она, что удивительно для меня, делает несмелую попытку мне навстречу, но уверенно впивается в мои губы. От явной неожиданности я, мягко сказать, офигела, но остервенело отвечаю, перехватывая главенство. Воздух катастрофически быстро заканчивается, от чего Чхве Йена первая прерывает столь сладостно-горький поцелуй, от которого в животе бабочки разбомбили мои бедные кишки. - На моей памяти это впервые, когда ты первая проявила инициативу, - пытаясь отдышаться, подтруниваю свою любимую. - Ты не забывай: это мои первые отношения с девушкой. И я всё ещё не уверена, как должна себя вести. Мне надо было привыкнуть, - краснеет моё сокровище, но устремляет свой серьёзный взор на меня, добавляя. - Это благодарность за то, что рассказала всё так, как было. Ничего не тая. И это в своём роде поддержка, ведь тебе пришлось вытерпеть нечто подобное. Я бы на твоём месте руки на себя наложила. Ну серьёзно. Завидую твоей выдержке. Но также это и наказание. Чтобы больше не смела соглашаться на такие странные авантюры. - Даже не посмею. Может повторим? - с надеждой подаюсь навстречу утке. - Ну уж нет. На сегодня хватит, - онни рукой останавливает моё лицо. Затем она собирается с мыслями и выпаливает то, что её некоторый период так терзало: - Какое-то время я пыталась понять, как можно описать наши с тобой отношения. И я пришла к выводу, что это порочный и бесконечный круг на американских горках. И вроде я уже привыкла к этим горкам, ведь меня на них не тошнит, но вечные перепады высоты всё ещё давят на меня. Под перепадами я имею в виду такую ситуацию как с бывшей. Никогда не знаешь, на сколько высокую горку предстоит покорить в следующий раз, но тебе будет боязнно оттуда падать. И я боюсь, что когда-нибудь я просто выпаду из кабины и полечу кубарем вниз. - Этого не случится, - со всей своей напускной уверенностью пытаюсь убедить любимую. - Ведь я всегда буду держать тебя, чтобы ты не падала. И приложу максимум усилий, дабы такой высоты как сегодняшняя наши горки больше не достигали. - Я запомнила твои слова. И ты в ответе за них, поняла? В этот момент я надеюсь, что наши отношения стали крепче после такой кризисной ситуации. Моё к ней отношение так точно. Но что бы сейчас онни ни говорила, она меня не простила до конца. Мне ещё предстоит вымаливать прощение и каждый раз доказывать свои чувства к ней. Хотелось бы утверждать, что это любовь. Но боюсь, назови её так, и всякие злые языки будут на наше с Йеной-онни сокровище беспрестанно покушаться. Но я буду защищать наше детище. До конца. Ведь снова воскресать из мёртвых я больше не в силах. - Кстати, - моя онни обращает внимание на себя и излагает. - Когда бывшая позвонила мне, она упомянула о твоём тёмном прошлом и добавила, что после встречи с ней ты вернёшься к своему прежнему состоянию. И я тогда знатно испугалась, представив, что ты уже не возвратишься такой, какой я знаю тебя. - Если говорить на чистоту, то я бы не очень хотела рассказывать все тонкости своей прошлой жизни, но уверяю тебя, - беру утку за руки и смотрю со всей искренностью в её глаза. - Так, как было прежде, уже не будет. Никогда. Ибо теперь у меня есть ты. - Но ты же рассказывала ранее, что вела распутный образ жизни до наших отношений. И всё-таки что она имела в виду? - Сейчас уже её слова не имеет никакого значения. Просто выбрось эти мысли из головы. Насколько же холодны её ладошки. Да и мои не лучше. Ведь в эту зябкую ноябрьскую ночь наши переполняющиеся переживаниями и различными эмоциями сердца греют наши холодные тела. И всё же. Я хочу, чтобы она знала. - Веришь, но после сегодняшней передряги я поняла, насколько же сильно и бесповоротно я лю.. - Наконец-то мы вас нашли! - слышится за спиной облегчённый выкрик Чеён-онни, из-за чего мы с любимой оборачиваемся вприпрыжку от неожиданности. - Мы так испугались, когда вы обе ринулись из дома непонятно куда, да и в довесок обе в истерике. О боже мой, нееет! Я только хотела признаться, но меня наглым образом прервали. - Простите, что заставили поволноваться, - опускает голову в поклоне Чхве Йена, натиском склоняя и мою голову тоже. - Всё ведь в порядке? - подозрительно сверлит меня взглядом лидер. - Да, в полном, - отвечает первой Чхве Йена и заявляет. - Ынби-онни, Юри хочет кое-что сказать. Ведь так? Я только неуверенно киваю. - Девчонки, идём. Им надо переговорить. Да и если менеджер вернётся, а нас нет, нам не поздоровится. Йена-онни незаметно подмигивает мне и удаляется. Девчули в полном составе со всех сторон обступают утку, когда она ровняется с ними. Хёвон-онни накидывает на мою любимую свою куртку, недовольно причитая, какие мы с ней дуры в такой холод стоять посреди улицы. Остальные, чирикая над ней, требуют рассказа о происшествии, и шумная девичья свора направляются к общежитию. Мы же с Ынби-онни остаёмся стоять напротив друг друга, когда девахи исчезают из виду. Я понимаю, что должна попросить опять прощения, ведь со старшими младшие не имеют права так себя вести. Особенно как я накричала на неё, когда ввалилась за уткой. А ещё начинаю чувствовать каждой клеточкой своей кожи пронизывающий до самых костяшек, как мне кажется, студёный ветер. - Ну? - выжидательно требует ответа лидер. Тяжело вздыхаю, и, опустив голову, делаю шаг, затем ещё один, а потом срываюсь на бег и несусь к Квон Ынби. Врезаюсь в неё и обвиваю руками. Пережив этот день еле-еле на последнем издыхании и вдобавок узнав недавно о состоянии своей сестры, потрёпанная выдержка, которой так восхищается Йена-онни, вмиг покидает меня. Больше нет сил выдерживать всё разом навалившееся дерьмо, и я начинаю тихонько плакать на плече онни. Если бы не дала своим эмоциям волю сейчас, в последствии я смогла бы без проблем словить шизоидную волну, которую никак не могу дать увидеть другим, являя свету свой ненавистный синдром. Так что слёзы сейчас единственный выход. - Юри? Раздосадованная онни не знает, что и делать, ведь я сильная. Я никогда не плачу. Тем более перед группой. Ынби-онни, опомнившись, отлепляет меня от себя: - Подожди секунду. Онни расстёгивает свой пуховик, приглашая к себе в объятия. Сразу же обвиваю талию лидера под пуховиком, а она, в свою очередь, всё-таки обнимает в ответ и гладит меня по волосам, приговаривая: - Поплачь, Юри-я! Поплачь. Я не буду требовать отчёта за сегодняшний день. Если захочешь, когда-нибудь ты мне всё расскажешь. Но главное, что всё закончилось хорошо, правда? - Угу. Прости, онни. Я такая проблемная у тебя.. - только выдавливаю из себя, но прежде чем что-либо добавить, громко и протяжно всхлипываю. С ужасом осознаю, что сегодня чуть не изменила Йене-онни. Хоть и не по своей воле, но, возможно, я могла как-то предотвратить эту низость. Когда до меня это, наконец, доходит, мне становится горько. Не представляю, что любимая думала в тот момент. Я была слишком самонадеянна, абсолютно не задумываясь о чувствах моей утки. Мы стоим так ещё какое-то время, пока вся жидкость из моих глаз окончательно высвободилась наружу. - Только никому об этом не говори, ладно? - отойдя от тёплой онни, хриплю я. - Я-то не скажу, но вот твои красные глаза, опухшее лицо и моя мокрая толстовка на груди скажут всё за меня, - одаривает меня улыбкой лидер. - Значит, помчусь прямиком в душ, - отвечая ей, впервые улыбаюсь за этот бесконечный день. Заодно смою следы этого до жути выматывающего вечера. Когда мы вернулись в общежитие, и я сходила в душ, пытаясь после замазать следы сегодняшнего похода на шее, нам с Чхве Йеной всё-таки пришлось раскрыть отношения мемберам. Кто-то догадывался, кто-то порадовался, может даже и натянуто, но не все приняли нас с распростёртыми объятиями. Я этого и не ждала. Особенно Чэвон-онни долго возмущается и решает, что, возможно, когда-нибудь она всё-таки нас примет, но только не сейчас. Кто знает, может появилась капелька надежды для Минджу? В любом случае, отношения между людьми - это не то, что можно запихнуть в какие-то определённые рамки. Просто много тех, кто так делает. И если их невозможно переубедить, то остаётся просто оставить всё как есть. И я не буду пытаться впаривать им свою точку зрения. Ведь это бесполезно. Но сейчас я с бесконечно умноженными силами и, наплевав на всех, кому это покажется отчасти противным, буду не скрывая лелеять и оберегать запредельно важного человека на всём бело-чёрном свете. И да простит меня сестра. Но у меня появился очень ценный человечек, который потеснил Ниэль на пьедестале, возведённом в моей душе.