Из тьмы к свету

— Для того, чтобы не чувствовать боли, мы должны знать, что же это такое. Женщина была готова сдаться множество раз. Боль, что наносилась ее телу — невыносимая. Все те упражнения, с применением острых предметов, что приходилось выполнять вслед за Пракашем, выполнялись с большим трудом, особенно когда ее тело испытывало невыносимую боль. Но все сводилось практически к одному — кто дольше всех продержится, тот и является победителем. Какое упражнение она бы не выполняла Пракаш был рядом, а остальные факиры лишь только наблюдали, изредка переговариваясь на хинди. Прошло уже много времени с тех пор, как Александра появилась в его доме и познакомилась с большим семейством. Время на отдых было минимальным. Оставшееся время, дни и ночи, женщина большее время сидела в позе лотоса. — Существует два вида боли: внутренняя и внешняя. — Это правильное дыхание, медитация, гипноз.? — Да, но данные техники относятся к избавлению от внешней боли, — говорил ей Пракаш, прежде, чем из занятия начнутся. — А для того, чтобы избавиться от внутренней, надо иметь настоящую силу воли, которую может открыть в себе абсолютно все. У тебя большая воля, отсутствие страха смотреть в глаза самой Кали*. Я уверен, у тебя все может получиться… учитывая ту боль, что тебе нанесли. Во многом, насчет нее, старик оказался прав. И, несмотря на критику остальных факиров, не жалел о своем выборе учить эту женщину. Обучение превзошло их ожиданий. Вот только кошмары прошлого не оставляли ее в покое. Надрать задницу отцу и выбить из него все дерьмо помогло временно чувствовать себя лучше. Вот только женщина не понимала, как следует жить дальше, когда тот сполна получил по заслугам. Женщина проснулась в поту от кошмара, в котором ей приходилось видеть себя жертвой в злобных лапах своего отца. Схватившись за голову, та лишь тяжело вздохнула и попыталась успокоиться. Редко, когда ей снились кошмары, вызывающие такой страх, из-за чего ее вой и крики были слышны соседями. И когда это происходило, ей приходилось глушить свой страх крепким алкоголем. И выпивала Александра, безумно желая получить амнезию и не иметь ни единого шанса попытаться что-то вспомнить, включая себя. На улице был вечер, Пракаш дал время немного выспаться, перед ночными занятиями. Что будет на этот раз, старик ничего не говорил. Он ни разу не говорил, что будет их ожидать заранее. Присев у края кровати, она взяла с тумбочки пачку сигарет. Ее тело ныло от боли. Ее руки и ноги были перевязаны бинтами. Методы Пракаша может называть садистскими человек, который боится пораниться. Зажав сигарету в губах женщина наблюдала за манящим пламенем, исходящим из металлической зажигалки. Оно было красивым, огненным, прекрасным… Поднесся огонь к кончику сигареты, Александра крепко затянулась и продолжала смотреть на пламя, заставляющее сделать что-нибудь со своим телом. Прошло много времени, а Пракаш ни единого раза не использовал шанса испытать ее на уязвимость огнем. Выдохнув дым, женщина с интересом стала наблюдать за тем, как зажигалка, пламя которой не переставая гореть, была поднесена к внутренней стороне ладони на несколько сантиметров. Ей приходилось чувствовать ожоги от горячего чая, кипятка, горячего воска, ругаясь себе от этого под нос. А сейчас, впервые, ей самой захотелось ощутить ту боль, что несет за собой огонь. Неужели захотелось боли, какой хотели бы мазохисты? — спросила она себя, поднося пламя ближе к ладони. Расслабившись, покуривая сигарету, не переставая смотреть на пламя и избавившись от всех мыслей, оставив лишь пустоту, она и не заметила, на сколько близко оно оказалось поднесенным. За долю секунды можно было бы получить серьезный ожог, который заживал бы в течение недели-двух. Но никакого ожога не появлялось. — Скажи-ка мне… Александра тут же вернулась в реальность. Ощутив сильную боль на левой ладони, она тут же убрала горячую как кипяток зажигалку. Хорошо, что металлическая, остынет. — Что ты делала, чтобы не чувствовать огня, не получив ожога? Она увидела пожилого, сидящего справа от нее в позе лотоса мужчину. Он улыбался ей и не отводил от нее взгляда. Единственное, что она сейчас поняла, — старика видит только она. — Надо же, — усмехнулся старик. — Ты можешь мертвых людей видеть. — Кто вы? — полушепотом спросила она, встав с кровати. — Меня зовут Абдул, — ответил мужчина, сделав жест Намасте. — При жизни я был факиром огня и бывшим учителем Пракаша. Он обучает своих учеников хорошо, как я когда-то. Вот только после обучения его многие позабывали о целях, что поставили во время обучения. Он указал жестом подойти. Александра села на пол, напротив старика. Тот был спокоен, и выглядел он для факира приятно, хоть и очень скромно. Фиолетовые шаровары, бежевая жилетка, четки, намотанные на левую руку и набитые татуировки, полностью идентичные как у ее учителя Пракаша. — Вы наблюдали за всеми его учениками? — спросила женщина, скрестив ноги. — Да, — в отличие от Пракаша, более молчаливого и спокойного, Абдул оказался разговорчивой и с огромнейшей положительной аурой мужчиной, хоть и пожилым. — Видишь ли, в связи с тем, что он раньше работал в школе простым учителем иностранного языка, ему нравилось работать, соблюдая инструкции. Он обожал дисциплину, обожал свой учебный предмет, обожал свою работу. И это как раз, во время обучения, мешало ему. Не отрицаю того, что он, как мой преемник, отлично себя показывает, вот только до него бывает не доходят мелочи, на которые следует больше всего обратить внимание. Я наблюдал за всеми его учениками. Удивление постигло меня, узнав его желание — обучать женщину. И мне было интересно узнать, что же это за женщина. А потом-то я увидел, что тебе пришлось через семь кругов ада пройти, чтобы начать новый этап, чтобы попасть тебе сюда. Я наблюдал за всеми его учениками, даже за тобой. И ты оказалась единственной, кто смог меня увидеть и даже спокойно завести со мной диалог. По моему желанию, разумеется. На половину высказываний ей было плевать. Больше всего это касалось ее «умений». С такими случаями она старается не сталкиваться, тем самым не привлекая к себе никакого внимания. — Для вас, наверное, в радость узнать, что я на такое способна? — спросила она с ухмылкой на лице, на что старик ей ответил: — Ну конечно! — радостно ответил он, после чего с его лица пропала улыбка. — Для меня это радостно. Впервые за много лет, будучи умершим человеком, я смог с кем-то поговорить. А мне это так сильно не хватало. И я хочу тебя за это поблагодарить тебя, Александра. Мужчина сделал жест Намасте и сделал полупоклон. Не думала сама Александра, что может кому-то помочь практически ничем. Ей было приятно видеть искреннюю благодарность, от чего ее телу становилось тепло и приятно. Раз уж это помогло ему, ей самой стало немного легче. Женщина осознала, что при жизни этот человек был многоуважаемым: его уважали и факиры, самые близкие ему люди и, может, даже местные жители. Она уверена, будь он молодым, на его шее повисло бы куча девушек. Он прекрасно говорил, обладал мощной мужской аурой, владел мимикой, жестами, и разумеется, был красив. — Вот только вижу я, что тебя это нисколько не радует, заставляет еще сильнее отдаляться от людей и закрываться изнутри, как птичка, в собственной же клетке, — со следующим ответом Абдула женщина была полностью согласна, ибо то, чем она «владеет» заставляло бы других людей считать ее ненормальной и психически нездоровой, как ее отца, что гниет в тюрьме. — Не отрицаю ваших слов я, Абдул, — она потянула переносицу и протерла свои уставшие от недосыпа глаза. — Уверен, Аллах посчитал тебя достойной, раз уж даровал тебе такую силу. Ты не хочешь принимать ее, считая себя недостойной. С этим женщина была практически согласна. Она поняла, о чем тот говорил, только объяснение с его уст дано по-другому. Уж лучше пусть примет силу тот, кто по-настоящему достоин ее. Себя достойной Александра никогда не считала. Для нее это было больше проклятьем, чем даром. — Это правда, — тяжело вздохнув ответила она. — Мне тяжело принять это, особенно после того, что пришлось пережить. Зачем рассказывать? Я думаю, вы уже знаете всю мою биографию. Может, знаете больше. — Да, знаю, — ответил он с печалью на лице. — Я могу дать тебе единственный совет: никогда не бойся своего дара. Приняв его, он будет тебе помогать и, быть может, даст нечто большее. — Вот как? Понятно. — Не переживай, я буду рядом, и буду помогать. Уверен, ты сможешь меня услышать. Старик положил руку на ее плечо и исчез, улыбнувшись напоследок. Женщина опустила голову и тяжело вздохнула. Вставая с пола она зажала в зубах очередную палочку, после чего, поднесся пламя зажигалки к концу сигаретки, закурила.

***

Едва она смогла отойти от произошедшего, как в дверь комнаты постучали. Произнесся тихо «Войдите», Алекс увидела, как в ее комнату заходит Монти. — Не мешаю? — Не мешаешь, — уверенно ответила женщина. — Сейчас надо будет уже идти, — Монти прикрыл дверь. После чего подошел и напротив нее сел на пол. — Ты в последнее время много тренируешься с дедом и от многие ученики Пракаша порой не выдерживают таких нагрузок: истерят, скулят от боли, а нам порой приходится слушать чужие вопли, перевязывая их раны. Тебе, разве, не больно? — После того, как я подралась со своим отцом: получила нож в спину, пулевые ранения, гематомы и подпольный аборт, — раны, полученные Пракашем от его методов тренировок — ничто. Я привыкла к боли настолько, что не почувствовала ее на ладони от огня из зажигалки. Алекс спокойно бросила ему зажигалку. Как только Монти поймал ее своими руками, он ощутил сохранившуюся теплоту от нее. Зажигалка была нагрета до самого предела. — Тебе не больно? — спросил он, взглянув на ее руки и бросив зажигалку на кровать. Она отрицательно кивнула головой. — Слушай, я тут спросить хотел… — Спрашивай. — Как только ты станешь факиром, что будешь делать? — Вернусь в полицию, под наставничество своего нового начальника. Сказал, работа будет серьезная, но хорошая. Да, вдобавок, хочу попробовать себя в спецназе, если буду годна. — Тебе это надо, работа в полиции, спецназе? — А я что-то еще знаю, кроме этого? Нет! — Мне кажется, ты способна на нечто большее, чем работы в полиции, ты можешь показать себя в другой профессии. — Монти, я прекрасно тебя понимаю, но и ты пойми меня, — она была благодарна, что он пытался приободрить. — То, что мне когда-то нравилось, из-за отца, не вернуть. Да, ты прав, у меня было желание пойти другой дорогой, но разве он слушал бы меня? Нет, ты не знаешь его. И то, что он совершил надо мной я ему никогда не прощу. Парень молча вздохнул, после чего встал на ноги и направился к выходу. — Пошли, нам пора.

***

На улице стояла глубокая ночь. Лишь только уличные лампы и вывески киосков освещали дорогу, по которой ехала темная машина. Место преступления находилось на другом конце города, и самый короткий путь лежал через центр, где в ночное время суток практически никого не было. Это город андроидов, и пока они полностью не найдут общий язык с людьми, никто не выйдет гулять на улицу в комендантский час, за исключением сотрудников правоохранительных органов, пожарной части и скорой помощи. Едва Александра успела сесть в машину, как Хэнк резко тронулся с места и женщина на мгновение стала одним целым с задним сидением, за которое той было велено сесть. Спустя какое-то время скорость была умеренной и женщина с легкостью выдохнула. Коннор косо взглянул на Хэнка, после чего на его расслабленную племянницу, смотревшей молча в окно. И андроид никак не мог понять, в каком состоянии она находилась, хоть и выглядела очень спокойной. Но казалось, что расследование убийств в целом ни в одно место не упиралось, лишь составляло множество неудобств. Андроид-детектив мог, конечно, и ошибаться, потому что знаком с ней не меньше дня. И даже то, что рассказал о ней напарник, не помогало ему видеть ту настоящей. Быть может, она, в действительности, спокойна? Быть может, ей все равно, как будет этот человек или андроид убит? Быть может, ей все равно? Но тот изучил ее досье до последнего словечка и скептически отнесся к ее умениям раскрывать преступления. Почему? Дело в плюсах и минусах. Плюсы: отличное качество раскрытия преступлений, спасение заложников, работа в спецназе ФСБ, награды за самые сложные операции. Минусы: девиантное поведение и угроза начальству. Кого-то она ему напоминала, — подумал про себя Коннор, косо взглянув на Хэнка, поворачивающего на другой конец города. За окнами показался частный сектор, освещаемый дорогу ночными лампами и светом из домов. Очевидно, в этих домах поселились те самые девианты, которые заполонили Детройт больше года назад, — подумала про себя Александра. Ей казалось, что девиантов нет в городе, так как каждый выглядел как человек. В западной части мира андроиды рекламировались и показывались чаще, чем в восточных странах. Андроиды были в Москве, но не в таком количестве, как в тех же самых Штатах. В основном, андроиды применялись в медицинских и охраняемых целях, чтобы сохранить стабильность трудоустройства граждан. А покупались андроиды если только богатейками, которым, например, не хотелось утруждать себя в приготовлении пищи, стирке, уборке огромных особняков (Честное слово, для чего покупать такие хоромы?) и платить деньгами не нужно, только необходимыми для них биокомпонентами. — Приехали, — тихо сказал Хэнк, вытаскивая ключ зажигания. Мужчина вышел первым, после чего захлопнул дверцу и последовал к дому. Александра вышла последней из машины и направилась вслед за Коннором, который принялся искать улики. Дом, в которому они подъехали, мог бы напоминать развалину, потому что внешне, и в правда, выглядел как развалина. Единственное, что заставило ее изменить свое первоначальное мнение, так это на ухоженность и аккуратность обращения с домом. Похоже, человек, найденный мертвым, имел руки с правильного места. Около двора стояли две полицейские машины, которые могли бы ограждать дорогу к дому и никого не впускать, будь тут заборы. А что в этом, что в секторе дяди, заборов нет. А если нет заборов, значит, не имеют понятия как ограничение прохода к дому. Это хотя бы сокращало количество убийств. В России, в частных секторах, везде есть заборы. И если кто-то посмеет проникнуть через него, как, например, соседские дети, ради яблок жарким летом, то запросто можно стать жертвой охраняющей территорию собаки или получить соль в задний проход из ружья хозяина этих самых яблок. Женщина вошла в дом, где Хэнк с Коннором кружили над телом в зале вместе с остальными полицейскими так, что сложно было разглядеть, какой пол вообще представляет из себя погибший. Осмотревшись по сторонам, ее внимание привлекли дырки от пуль на потолке. Пришли две версии в голову: либо погибший стрелял в убийцу, но промахнулся из-за схваченной руки, либо сам убийца промахнулся. Никакая мебель не выглядела поломанной в той же самой драке, лишь только свежие следы крови на одной из стен, где около нее лежал тот самый труп. И от которого наконец-то отошли. Ее внимание, помимо трупа, было обращено на журнальный столик, который был полностью забит ящиком с пивом и прочими к этому напитку вкусностями. Судя по всему, хотел смотреть матч… с кем-то. А также, женщина обратила внимание на выдвинутый в столике ящичек. Похоже, что-то вытащили оттуда. — Ну, что скажешь, Алекс? — заинтересованно спросил Хэнк, повернувшись к ней. Александра взглянула на лежачего с раскрытыми глазами темноволосого мужчину без каких-либо признаков жизни, в правой руке которого был пистолет. Выстрел был произведен в висок, насквозь. Пуля застряла в другой стене, чуть выше Хэнка. И брызги крови вместе с мозгами там же. А по убитому видно, что тот не отличался высоким ростом. — Погиб примерно час назад или два, но это не самоубийство, — сделала заключение Александра, взглянув на Хэнка. — Погибший хотел начать смотреть матч. И, судя, по количеству алкоголя, смотреть его должен был не один. Но пришел убийца. Один. И он, похоже, вызывал у того доверие, раз уж открыл дверь изнутри. А когда понял мотивы, то вытащил пистолет из того ящика, — она указала на журнальный столик. — Но раз уж этот человек вызывал доверие, то оружия при нем не было. А достал в тот момент, когда убийца хотел наступать, но мог получить удар, который вывел убийцу из равновесия. Раз уж он стрелял в потолок, значит, — ею были указаны гематомы выше запястья и в области шеи, — одной рукой схватили погибшего за руку, а другой — за горло, после чего прижали к стенке. Убийца ждал, когда тот перестанет сопротивляться. В итоге направили пистолет к виску и выстрелили. И поскольку дверь была заперта изнутри, то убийца выбрался через окно. Они вдвоем отошли назад на пару шагов, чтобы не мешать прибывшим экспертам. После чего Александра продолжила: — Будь это самоубийство, дуло пистолета было бы прямо направлено к виску и пуля вылетела бы в стену на уровне виска. А здесь оно было направлено диагонально, и пуля оказалась намного выше. Хэнк нервно вздохнул, после чего с усмешкой сказал: — Коннор отправился осматривать дом. Может, что найдет интересное? Но твоя версия выглядит правдиво. — Есть свидетели? — Его расспрашивают, как свидетеля, в доме напротив. Женщина обернулась назад и увидела тот самый дом, находящийся напротив. — На мне свидетель, на вас улики. Она вышла из помещения. Тяжело вздыхая, Александра вытащила с кармана пачку черного Уинстона и закурила. Подходя к дому, женщина задумалась над событиями данного преступления. Тот приятель, который обнаружил труп в доме мог быть как раз тем самым убийцей, которому погибший так доверял. Не мог ли тот его крякнуть по-тихому? Или, быть может, кто-то пытался сделать так, чтобы все подозрения шли именно на него? Выкуривая сигарету и едва подойдя к двору дома, в этот момент возникло предчувствие, когда… кто-то мог следить за ними. Держа зубами сигарету, принялась смотреть по сторонам, и, как ни странно, никого не было, не считая копов, которые осматривают периметр. А, ведь, такая слежка за всем появлялась, в большинстве случаев, от тех, кто уже покинул мир иной, нежели от живых. Правильная версия. Прозрачные силуэты умерших людей стали появляться перед ее глазами. Они были повсюду, но в минимальном количестве, как предполагалось изначально. Хэнк хорошо знал этот район, частенько вызывали раньше по одному делу. Череда убийств продолжалась около двух лет, им оказался безобидный, как казалось людям, сосед. Женщина сделала вид, что не видит их, а лишь просто осматривается. Нельзя привлекать внимание и быть знаменитостью среди мертвых. Покоя не будет, когда каждый будет просить помощи. Недокуренная сигарета была брошена в снег. Александра тяжко вздохнула и последовала к дому. Открыв дверь, та увидела, как двое полицейских допрашивали свидетеля, отрицающего свою вину. Первый был андроидом, очень похожим на Коннора, стоял в метре, а вот другой был настойчив и всеми силами пытался получить чистосердечное признание, когда вина не доказана. Кулаки коротко стриженного мужчины, что был в серой куртке, тряслись. Стало ясно, хотел применить в ход физическую силу. Согласно закону, применять насилие сотрудниками правопорядка запрещено, пока подозреваемый сам не нападет. Они оба спорили: свидетель был более сдержанным, а вот сотрудник вел себя не совсем доброжелательно. Ей было приятно наблюдать за этой картиной. Но рано или поздно приходит момент вмешаться. В ее случае никаких вмешательств применять не имело необходимости, потому что мужчина устало вздохнул. Намекая свидетелю на их ни первую, ни последнюю встречу, помчался к выходу. Едва обернулся и тут же остановился, когда увидел напротив него стоящую и держащую руки в карманах паль беловолосую женщину. «Отбитый на всю голову», — пронеслось в голове Александры, разглядывая физиономию нервного до каждой клеточки тела мужчины. Вечно хмурый, хамоватый, любитель подраться, что говорит о его ломаном носе. — Мисс, что вы здесь забыли? И как вы проникли на закрытую территорию? — он подошел, краем глаза рассматривая женскую фигуру. Андроид, который закончил диалог с закурившим от стресса свидетелем, подошел к девушке. Продвинутая модель, улучшенная, чем Коннор. Хорошо инженеры постарались, проработали все до мелочей, даже глаза голубого цвета сделали. Женщина ухмыльнулась спокойно реагирующему на столкновение двух незнакомых друг с другом человек, а напарник удивился его бездействию. — А что? Можно не всем? — она взглянула в окно, усмехаясь. — А я и не знала. — Кеннет, — он обернулся к андроиду, — уведи ее отсюда. — Боюсь, я не могу увести представителя правоохранительных органов, переведенного следственным департаментом Российской Федерации, с места преступления, — андроид взглянул на напарника, который очень сильно удивился ответу. — Так вы и есть тот самый сотрудник полиции? — тот ошарашенно еще раз взглянул на нее. — Территория оцеплена, посторонним вход воспрещен, за исключением сотрудников полиции. Раз уж я здесь, то, разумеется, являюсь одним из сотрудников правоохранительных органов. И как сообщил вам Кеннет, переведенный из другой страны. — Вы хорошо владеете английским для русского полицейского, — с улыбкой ответил он. — Даже акцента нет, что удивительно. Женщина улыбнулась за умение внимательно слушать, но хотелось дать небольшую лекцию о том, что сначала следует думать, а потом принимать решение. Хэнк разговаривал с коллегой на улице, а Коннор осматривал дом снаружи, ходя по кругу. — Я Гэвин Рид, — мужчина протянул перед ней руку. Она пожала ему руку и произнесла: — Лейтенант Александра Андерсон, рада знакомству. Едва она успела до конца произнести свою фамилию, как Рид замер на месте, полностью разглядывая ее лицо. От неожиданности его глаза хотели выпасть из глазниц и, словно бусины с разорванной веревочки, на пол. Он так сильно сжал ее руку, что женщине пришлось чуть не вырываться из хватки. — Что-то не так? — она пощелкала пальцем перед его лицом, что, к счастью, помогло вернуть ошарашенного полицейского в реальность. — Вы что, его…? — Гэвин посмотрел в окно, где находился Хэнк, а после вернул свой взгляд на нее. — …родственница? — Да, — она посмотрела на андроида, после чего протянула тому руку. — Ты Кеннет, насколько мне стало ясно? — Совершенно верно, лейтенант. Рад знакомству, — андроид с улыбкой на лице пожал в ответ руку. — Если же у вас есть вопросы к свидетелю, то мы вас задерживать не будем. — Благодарю, но мне бы хотелось услышать, что удалось узнать от нашего свидетеля по делу. — Час назад его обнаружил приятель, живущий по соседству, — начал рассказывать Кеннет. — Должны были сегодня смотреть чемпионат страны по хоккею. Увидел, что дверь изнутри закрыта, зато горел в зале свет. Принялся звонить в дверь, стучаться, понял, что-то случилось. Стал звонить на телефон — абонент не отвечает. Пошел смотреть в окна и в итоге увидел своего приятеля застреленным. Тут же вызвал нас. — Хорошо. Кеннет вывел с дома по-прежнему ошарашенного Рида с дома. Теперь, когда посторонние люди ушли, женщина могла спокойно, без давления, поговорить со свидетелем. Молодой мужчина сидел за столом, покуривая сигарету. По лицу заметно, того все достало. — Расскажите мне все, — спокойно произнесла Александра, когда села напротив мужчины доставая из кармана полупальто свой кожаный блокнот. Мужчина тяжко выдохнул, потушил сигарету в пепельнице и стал рассказывать. Женщина выслушивала каждую деталь при ответе на каждый поставленный ею вопрос, моментами делая себе пометки в блокнот. И наблюдала за этим человеком. Очень внимательно, от чего свидетелю становилось сложнее отвечать, ибо чувствовался взгляд человека, который смотрел на него практически в глаза и пытался взглянуть прямо в душу. Ей нравилось смотреть на людей, тем самым вводив их в напряжение. Таким способом удается лучше разглядеть человека и какие действия, движения будет происходить далее; начнет ли сбиваться, заплетаться язык, путаться в своих показаниях. И, разумеется, свидетелю не нравится. Чего можно и ожидать… Она всегда выводила преступников на чистую воду. Раскалывала каждого как орех. Никому не удавалось скрыть правду под ложной маской, которую носят все люди мира. Ложь во благо… Работая сотрудником полиции у себя в стране, ее всегда, своими умениями, просили помощи коллеги, и некоторых из них могла послать куда подальше. Чисто для своих она могла оказать помощь, и, разумеется, если ответ подтвердится доказательствами, то на ее счет капала неплохая сумма в качестве благодарности. Но со свидетелями такого контакта не было. Не хотелось пугать людей. Пара грамотно поставленных вопросов и свидетели рассказывают все до мелочей. Сделав пометку о местонахождении свидетеля незадолго до убийства, женщина почувствовала, как кто-то стоял около нее. Затем полупрозрачный силуэт погибшего мужчины встал около него. Он отрицательно кивал головой и даже скрестил руки перед грудью. — И последний вопрос. Главный вопрос. Я задаю его всем подозреваемым, — женщина отвернула взгляд на окно, но на самом деле, на «пришедшего» гостя. — Есть ли основания полагать, что вы — убийца? — Да вы, что, издеваетесь?! — спросил он, встав со стола. — Не убивал его я! Не убивал! Женщина получила, что хотела, ибо гость отрицательно кивал головой и жестами умолял не трогать и так тронутого до глубины души приятеля. Значит, не убивал, раз уж тот полностью оправдывает его. Она встала на ноги, закрыла блокнот и убрала обратно в карман. После чего взглянула на мужчину. — Благодарю вас за уделенное время, мистер, — она направилась к двери. Но прежде, чем выйти, обернулась. — Всего доброго.

***

— Погибший сопротивлялся. И это делал кто-то из знакомого окружения, раз уж впустили, — андроид съежился от холода, рассказывая прижавшемуся копчиком об капот машины Хэнку. — Дверь закрыта. Значит, выбирался через окошко. Но отпечатки не обнаружены. — Понятно, у тебя тоже самое, что и у Алекс, — потер переносицу Хэнк. — Думаешь, кто бы это мог сделать? Андроид или человек? — Пока неизвестно. Я займусь просмотром камер видеонаблюдения на этой улице. Быть может, получится узнать, откуда убийца мог появиться. Что со свидетелем? — Придурок Гэвин выбежал из дома свидетеля, словно пчела глубоко в жопу ужалила… — усмехнулся Хэнк, наблюдая, как коллега с андроидом за компанию сели в машину и свалили восвояси. — …Как только Алекс лично пошла опрашивать свидетеля. — Александра? — Коннор обернулся в сторону дома, из которого вышла спускалась вниз по ступенькам женщина. — Это что она такого сделала, чтоб Рид тут же свалил? — Сам не понимаю. Женщина, едва выйдя из дома, увидела, как Хэнк над чем-то усмехается, а Коннор, как вкопанный, смотрел в ее сторону. Желая узнать причину такого состояния, она подошла к ним. — Тебя что-то рассмешило, дядя? — спросила его Александра, одновременно доставая сигареты из кармана. — Ты лучше расскажи, от чего Гэвин выбежал из дома свидетеля, как ошпаренный? — Он чем-то ошпарился? А я толком и не видела, — непонимающе, она сжала сигарету губами, выдыхая табачный дым. — Более того, я ему ничего не сделала. Просто представилась по имени, вот и все. И вообще, он считал меня посторонней, а андроид… Кеннет, вроде… вежливо объяснил, кто я… Не ожидал, видимо, что на одного Андерсона больше станет. — Рид просто не переносит его, — вежливо ответил Коннор, когда она затягивалась большим количеством дыма, от чего конец сигареты горел очень ярко. — А я бы не советовал вам часто злоупотреблять сигаретами. Ибо ваши легкие пострадали на тридцать два процента. — Мне пох… — женщина убийственным взглядом настолько поразила Коннора, от чего диод на правом виске приобрел на секунды желтый цвет. — Коннор, пусть курит, сколько ей самой влезет. Если заполучит рак легких, сама будет разбираться, — решил слегка разрядить обстановку Хэнк, взглянув на Александру. — Что со свидетелем? — Выражение лица, жесты, даже самые не придаваемые значению движения, речь, — все это помогло мне поставить заключение. Он его не убивал. Ему настолько осточертело это несчастье, что, боюсь, сопьется бедняга на пару дней, пока не успокоится. — Ты так говоришь, словно насквозь людей можешь видеть… Глаз-алмаз, да? — Да. Могу вплоть до глубины проникнуть и пересказать даже самые откровенные вещи, — с юмором произнесла она. — Дисциплина «Углубленная психология». Третий курс университета. Раздел «Язык тела и жестов». Самый любимый. — Я знал человека, который тоже любил психологию, особенно, когда смотрел подозреваемому прямо в глаза и просто наблюдал… — с улыбкой на лицо произнес Хэнк. Но потом улыбка исчезла с его лица. — Мог даже призраков видеть. Последняя фраза дяди женщину насторожила и, одновременно, заинтриговала. О каком таком человеке тот говорил? Который тоже любил психологию? Язык тела и жестов? И мог даже видеть призраков? — Твой друг? — спросила она, бросив бычок на асфальт и затушив подошвой. — Да. Погиб во время допроса, много лет назад. Поехали отсюда, — он молча сел в машину и завел двигатель. Коннор и Александра переглянулись. Ничего друг другу не сказав, они, словно взяв обет молчания, сели вслед за Хэнком и уехали прочь.